В наушниках играла Lana Del Rey.

В наушниках играла Lana Del Rey.

Вдоль дальней стены стоял массивный книжный шкаф. На полках в вопиющем беспорядке стояли рядом пыльные «Дон Кихот» и «Заводной апельсин», «Мёртвые души» и «Гарри Поттер», «Триумфальная арка» и «Лолита», «Маленький принц» и «Я – легенда». За окном лениво наползали друг на друга ватные белые облака.

Нина аккуратно двигала кистью, раз за разом запуская тонкие пальцы в тёмную густую шевелюру. Она проводила ладонью от его лба до затылка, затем вынимала руку и повторяла движение заново. Второй рукой она поглаживала его шею и щеки, легонько касаясь кожи длинными коготками с аккуратным голубым маникюром.

Ромина голова покоилась у Нины на коленях, глаза его были закрыты. Он почти не шевелился, только что-то говорил. Что именно, Нина не слышала. Он сказал – нельзя.

У подлокотника дивана заманчиво примостилась подушка.

В наушниках играла Lana Del Rey.

Нина познакомилась с Ромой Феровым около полугода назад, когда пришла работать в книжное издательство. Знакомство было не то чтобы яркое, но запоминающееся.

Произошло оно в кафе, куда всё издательство дружно ходило на обед. Нина ковыряла салат и болтала с подружкой. Говорить было очень неудобно, потому как девушек то и дело прерывал хохот, доносящийся со стороны соседнего столика.

Там сидела компания из отдела художественной редактуры. Все слушали худощавого парня, который громко и оживлённо рассказывал какую-то историю.

- Всегда есть Петрович! В каждом обществе, в каждой семье, в каждой фирме! Любая, даже самая сильная империя, не сможет существовать вечно, потому что рано или поздно в ней родится Петрович, который всё похерит! Почему человечество до сих пор не заселило галактику? Почему мы не открыли секрет бессмертия? Почему не научились лечить все болезни? Ответ один. Петрович. Я уверен, что змей-искуситель в Библии появился только для красоты слова. Не было на самом деле никакого змия. Просто к Адаму и Еве в райском саду однажды подошёл Петрович и сказал: «Я тут яблоко сорвал. Вы как, будете?..».

Компания снова разразилась весельем.

- Ребята! – услышала Нина свой голос. – Вы не могли бы чуточку потише?..

- Боженьки, простите ради бога! – обернулся парень с выражением нарочито простодушного испуга на лице, - Мы мешаем вам кушать?.. Мы больше не будем, честное слово! – и, снова обернувшись к друзьям, добавил, - Вот видите, для этих дам я тоже Петрович.

Потом они пересекались в коридорах. Парень при встрече улыбался и кивал Нине, словно своей знакомой, но заговаривать с ней, впрочем, не спешил.

Какое-то время так и продолжалось.

Однажды вечером, когда рабочий день уже подходил к концу, Нина наткнулась на редакторскую ошибку в тексте, с которым работала. Будучи заядлой перфекционисткой в таких вопросах, она взяла распечатанный вариант текста в руки и лично пошла в редактуру для разъяснения вопросов.

Большая часть сотрудников ушла домой, в офисе осталась всего пара человек. Нина пожевала губами, думая, к кому бы подойти со своей проблемой, когда её кто-то окликнул:

- Девушка!

Это был тот самый знакомец из кафе. Он стоял возле кулера с водой, облокотившись на стенку, с телефоном и чашкой кофе в руках.

- Вам чем-нибудь помочь? – вежливо поинтересовался он.

- Эм… да, вообще, да. Я работаю над вёрсткой нашей книги, «Самаритянина», и тут…

Он внимательно слушал, серьёзно хмурил брови, время от времени кивал. Когда Нина закончила, сказал, что сейчас же разберётся с проблемой.

- Молодец большой, что заметила. И спасибо тебе, что не поленилась прийти.

Нина улыбнулась и пробормотала своё «та не за что». Когда она уже развернулась, чтобы уйти, сзади донеслось добродушное:

- Мы, кстати, кажется, так и не знакомы. Я Рома, если что.

- Нина.

Стрелка бесшумно ползла по циферблату часов, стоящих на полке. Lana Del Rey в наушниках сменилась на Imagine Dragons.

Из-под закрытых роминых век текли слёзы. Они скатывались по его щекам и оставляли мокрые пятна на нининых коленях. Рома что-то говорил. Сквозь музыку Нина слышала далёкие отголоски его голоса. Она облокотилась на спинку дивана и продолжала гладить ромины волосы. Взгляд её безучастно шарил по его лицу.

На стене прямо над ними висели плакаты с разномастными киногероями и персонажами. Нина не очень в них разбиралась.

«Они охраняют меня», - объяснял когда-то Рома, «Вот это супермутант из “Fallout”, я его зову Жорой. Это «ВАЛЛ-И», ну его ты знаешь… а сверху там «Серьёзный Сэм»… они моя бригада. Мне никогда не снятся кошмары, потому что когда я засыпаю, все эти ребятки оживают и сторожат мой сон».

«А это кто?», - спрашивала Нина, «Лицо знакомое…»

«Э-э… Николь Кидман. Ну, она тут просто Николь Кидман. Я её держу на случай, если нужно спросить женского совета…»

Говоря это, он всегда начинал смеяться.

He was such a worry
No need to hurry
Those streets are slick at night
She would never listen

She left it all and headed towards the light

«Драконы» играли “Curse”. Нина сдерживала порывы начать подпевать. Нельзя. Рома просил молчать.

На следующий день они снова встретились в коридоре и обменялись дружелюбными «приветами». А в обед Рома подсел к Нине и Вере, её подружке, за столик.

- Ну, - провозгласил он, беря столовые приборы и лукаво обводя девушек взглядом, - развлекайте меня.

Конечно же, в итоге, развлекал всех сам Рома. Он болтал без умолку, шутил, рассказывал о всяких курьёзах и нелепых случаях.

- Знаете, я раньше совсем не умел общаться с женщинами, - сообщил он ближе к концу разговора.

- Правда? - всё еще посмеиваясь после предыдущей шутки, ответила Нина, - Ну должна сказать, ты и сейчас тоже не умеешь.

- Благодарю за комплимент! А на самом деле, мне помогла очень хорошая книжечка, – Рома подмигнул девушкам.

- Самоучитель «как общаться с женщинами для чайников»?

- Ну почти.

Рома вытащил из сумки брошюру сборника анекдотов, с громким чмоком поцеловал её в обложку, затем еще раз подмигнул девушкам и ушёл работать.

Он добавил её в друзья «вконтакте». Правда, общения там так и не получилось: всего пара коротких диалогов, сброшенные друг другу смешные картинки и видео из ютуба.

Нина с удивлением обнаружила пустоту роминой страницы. Почти никакой личной информации, закрытая стена, всего пара фотографий.

Нина: У, ты какой скрытный. Лень личную инфу заполнять?)) Или ты из тех, что вк юзают только для видео и музычки?)

Рома: Угу, вроде того

Нина: Вроде того первое или второе?)

Рома: Оба

Они могли бы видеться чаще, если бы встречались на курилке. В этом священном месте многие и многие тысячи людей нашли возможность стать ближе друг к другу. Курилка – это, без преувеличения, место, объединяющее сердца и души.

К сожалению, Рома не курил.

И по-настоящему много и часто общаться Нина с ним начала только когда её перевели в другой отдел и она оказалась в одном помещении с редакторами.

У них появились общие товарищи, они начали пересекаться по своим проектам, ходить вместе гулять после работы.

- В паб, господа! Сегодня пятница, нас ждут великие дела! Столько всего еще нужно выпить! – кричал Рома, сбегая вниз по лестнице и на манер супермена держа перед собой руку со сжатым кулаком.

И они гуляли, и пили, и шутили.

Однажды во время одной такой гулянки Нина рассказывала историю о том, как она с одногруппниками пыталась по пьяни нацепить коробку феерверков на голову памятника Пушкину. К концу рассказа почти все слушающие едва не корчились от смеха. Нина и сама хохотала, растирая слёзы с тушью по щекам. Взгляд её прошелся по лицам товарищей и остановился на Роме. Он тоже стоял в кругу слушателей, только не смеялся. Лицо его словно бы осунулось. Он уставился невидящим взглядом в пол и сам весь ссутулился, отчего начал казаться меньше своего роста. Создавалось ощущение, будто он не здесь, а где-то очень, очень далеко.

Потом кто-то хлопнул его по плечу, Рома моргнул, выпрямился, и наваждение прошло.

В квартире больше никого нет. Однокомнатная съемная квартира, где Рома живёт один. Большой дом, седьмой этаж, высокие потолки.

Нина проводит ногтями по роминой щеке, её взгляд отвлекают его руки. Он заламывает их, сжимает и разжимает в кулаки, выкручивает свои пальцы. Он продолжает что-то горячо и страстно говорить. Он говорит и говорит, Нина даже чувствует его теплое дыхание на своем предплечии.

Она то и дело поглядывает на плеер, тянется пальцами к кнопке OFF, но каждый раз отдёргивает руку в последний момент и снова возвращается к поглаживанию роминых волос.

Стрелка бесшумно бежит по циферблату.

Всё это продолжается уже пятьдесят минут.

Однажды вечером после работы он провёл её домой. Просто сказал, что ему скучно и он хочет прогуляться. Нина была совсем не против компании.

В этот вечер говорила почти всё время она, Рома больше молчал. Нина была в приподнятом настроении, рассказывала что-то о своих планах на будущее, о недавно купленном платье, о новой диете, о мелких проблемах. Он слушал, кивал, поддакивал, отвечал, иногда выдавал уместную к теме обсуждения шутку.

- Всё, тут я живу, - сказала Нина, когда они подошли к её парадному.

- Океюшки, Нин, спасибо тебе за прогулку, - сказал Рома с какой-то простой, будто не то вежливо-натянутой, не то спокойно-дружелюбной улыбкой.

Он сделал шаг вперёд и обнял её. Нина сначала заморгала от неожиданности, но всё же ответила на объятия. Рома был большой, мягкий, теплый.

Довольно быстро разомлев, Нина уткнулась носом ему в шею. Затем потянулась вверх, приоткрыла губы…

- Ты очень хорошая девушка, Нин, - сказал вдруг он. – Спасибо тебе за это. С тобой классно.

После этого он отпустил её, еще раз улыбнулся, подмигнул и ушёл. Нина осталась стоять у дверей парадного, глядя ему вслед.

Всю следующую неделю они виделись только на работе в присутствии коллег. Нина при каждой встрече усиленно стреляла глазами, пытаясь поймать ромин взгляд, но тщетно: Рома был хмурый и деловой. Только один раз, в среду, он улыбнулся девушке и сказал:

- Это новое платье, о котором ты говорила?.. Тебе очень идёт.

Тот странный диалог состоялся в пятницу второй недели после их внезапных объятий. Нина выходила из здания издательства, когда Рома нагнал её и сказал, что нужно поговорить.

- Я… хочу попросить тебя об одной очень необычной вещи, - выдавил из себя он.

Нина пожала плечами.

- Выкладывай.

- Это… это услуга. Очень странная по своей природе и непростая, и я пойму, если ты откажешься. Я, собственно, и предлагаю её тебе только потому, что ты замечательный человек и хороший друг, и я знаю, что могу тебе доверять.

- Н-ну, - поддакнула Нина, внутренне передёрнувшись от «хорошего друга».

- Выслушай до конца, прежде чем говорить что-либо. Лучше вообще сначала не отвечать, а хорошо подумать.

- Да говори уже.

- Значит так… как я уже сказал, это прозвучит странно. Я хочу, чтоб ты приходила ко мне домой… ну, допустим, раз в неделю или как согласуемся. Если хочешь, я буду тебе за это платить, договоримся… и...

- О господи, - разинула рот Нина. - Рома, ты что, сдурел?! Ты…

- Да дослушай, просил же! – повысил голос он. – Ни о каких пошлостях или унижениях или о чём ты там уже себе надумала, речи не идёт!

- А о чём идёт?! Дай угадаю, ты хочешь, чтоб я тебе полы попылесосила?

- Ладно, - ромино лицо окаменело, - забудь. Я зря затеял этот разговор.

- Да стой, стой ты! – зацепила его за локоть девушка. – Стой. Договори уже. Мне теперь интересно. Просто эти твои «дом», «платить буду»… я и испугалась.

Рома несколько секунд посопел, тоскливо глядя под ноги, потом тихо произнёс:

- Я хочу, чтоб ты приходила, садилась на мой диван и гладила мне голову.

- Эм… э-э… что, прости?

- Ты садишься. Я ложусь, кладу голову тебе на колени. Ты гладишь и расчесываешь мне волосы. В течении одного часа. Раз в неделю. Я уважаю твоё личное время, потому готов платить.

Нина смотрела в серые глаза Ромы и понимала, что он не шутит. Он просит её об этом серьёзно.

- Кхм… это… и вправду весьма странно.

- Я знаю. Не прошу тебя отвечать сейчас.

- Слушай, Ром… может, ты меня лучше на свидание пригласишь?.. Ну там, в кино или в кафешку какую… знаешь, это обычно так делается.

- Нин, - его голос стал глухим, словно его горло давил кашель, мешающий говорить, - ты… ты замечательный человек и мне очень нравится с тобой общаться. Но то, о чём я попросил… это очень важно для меня. Пожалуйста, не задавай вопросов. Просто подумай и когда будешь готова, дай ответ… если нет, так нет.

Он коротко и невесело улыбнулся одними губами.

Нина долго испытующе смотрела ему в глаза. Затем вздохнула.

- Ну… хорошо. Я подумаю.

Она словно бы слышала тиканье часов. Глядя на движения секундной стрелки, она даже сквозь музыку и наушники почти физически ощущала равномерное «тик-так, тик-так, тик-так, тик-так».

Час – это шестьдесят минут. Три тысячи и шестьсот секунд. Тысяча восемьсот «тиков» и тысяча восемьсот «таков».

Около пятнадцати песен на плеере.

Левая ладонь, едва касаясь кожи ногтями, спустилась по роминой щеке к его шее. Пальцы ощутили, как ходит вверх-вниз кадык.

У Ромы было красивое лицо.

За последние недели Нина успела рассмотреть каждую его чёрточку, она знала каждую его морщинку и каждую веснушку.

Правая ладонь легла на плеер, чтобы переключить песню на другую.

В момент, когда подушечка тонкого указательного пальца мягко нажала на кнопку “STOP”, Рома вдруг судорожно дёрнулся и случайно задел плечом провод наушников.

Нина почувствовала, как вакуумная насадка выскальзывает из её уха. Она дёрнулась, чтобы вернуть наушник на место…

А в следующий миг она услышала ромин голос. И она замерла.

- Чипсы будешь?

Рома с треском разорвал пакет и протянул Нине.

- Нет, я их не ем. Я же тебе говорила.

- Да, я помню.

- Тогда зачем предлагаешь?

- Ну, это же кодекс жвачки.

- Какой, извините, кодекс?

- Жвачки, - Рома пожал плечами. – Ты что, не в курсе кодекса жвачки?

- Не в курсе, но ты можешь меня просветить.

- Смотри, ну вот если ты не одна и ты достаешь из кармана жвачку, ты же не можешь просто взять одну и положить обратно.

- Почему вдруг?

- Потому что это будет жевательное кощунство. Жвачка – она как трубка мира, она есть связующее звено добра и доверия между тобой и твоими друзьями. Жвачкой обязательно нужно делиться.

- И на чипсы это что, тоже действует?

- Ну конечно! Это же великий триумвират: жвачка, чипсы и тик-так.

- А сухарики или мятные леденцы в триумвират не входят?

- Не богохульствуй.

Рома позвенел ключами и открыл дверь.

- Проходи, чувствуй себя как Рома. В смысле, как дома. Давай помогу раздеться…

- Ух, да ты джентльмен!

Он аккуратно снял пальто с её плеч, повесил на крючок.

Нина разулась и ступила босыми ступнями на холодный пол.

- В углу тапки, можешь надеть. Вообще, я обычно босиком хожу, тут чисто.

Квартира была маленькая и очень ухоженная. Нигде ничего не разбросано, на столах и тумбочках чистота, вся посуда стояла вымытая на полка. Казалось, здесь не было ни одной вещи, находящейся не на своем месте.

- Ты точно тут живёшь? – с любопытством спросила Нина, оглядываясь.

Рома усмехнулся.

- Убираюсь походу. Не люблю оставлять за собой беспорядок.

- Тебе бы у меня не понравилось.

- Почему же?

- Там хаос.

- Я люблю хаос. Только не на своей территории.

Они попили чай на кухне. Обсудили новостройку, перегораживающую пейзаж за окном. Поговорили о сериале «Supernatural». Нина сериал яростно и страстно хвалила, Рома забавно хмурил брови и строил из себя конструктивного критика, с назидательно поднятым пальцем перечисляя ляпы сценаристов.

Потом перешли в его комнату.

- Ты плеер взяла?

Нина присела на широкий бежевый диван и молча достала из кармана джинс маленький Walkman и вакуумные наушники.

Рома присел рядом.

- Как тебе у меня?

- Уютненько.

- Это хорошо.

Он улыбнулся и наклонился к Нине.

По её телу сверху вниз пробежала дрожь, когда она ощутила его горячее дыхание.

- Спасибо, что делаешь это для меня.

Тёплые губы коснулись нининой щеки. Затем Рома отодвинулся и лёг, положив голову ей на колени.

- Ты странный.

Рома закрыл глаза, а Нина осторожно и медленно запустила руку ему в волосы. Пальцы пробежались по мягким прядям и в первый миг девушке показалось, что Рома словно бы весь прогнулся от её прикосновения.

- Кот, - не удержавшись, сказала вдруг Нина.

Он поднял веки и внимательно посмотрел ей в глаза.

- Включай музыку… - едва слышно прозвучал его голос.

- Ро-о-ом, а вот если бы ты мог жить в какой-то другой вселенной, например, во вселенной какой-нибудь книги или фильма… куда бы ты хотел?

- Но мы и так живём во вселенной всех книг и фильмов.

- Эй, мужина, а ну не увиливайте от ответа!

- Нет, ну серьёзно. Всё, что мы знаем, придумано нами. Все открытия, все произведения, всё-всё-всё было создано нами, в том или ином смысле. Значит, мы находимся в метавселенной. Всё, что ни придумываем мы, что было бы шире её, тоже находится в ней. Потому что мы находимся в ней и мы это придумываем.

- Хорошо, ну так может, ты бы хотел сузиться до какой-нибудь другой вселенной, из числа нами придуманных?

- Не, не хотел бы. Эти вселенные уже придуманы, а наша еще только придумывается, здесь гораздо больше простора для творчества. Если бы даже мне предложили, я бы тут остался.

- Зануда ты! Я вот хотела бы куда-нибудь вроде Нарнии. Там, с одной стороны, и приключений хватит, и одновременно… ну, вот всё как-то по-доброму.

- Это из-за саундтрека.

- Не занудствуй. Ты вообще здесь остаешься.

- Да, Нина, да. Я остаюсь. Таков мой выбор! И я готов быть счастливым бомжом, довольным обладанием и твоей Нарнией, и всеми другими вселенными, которые можно познать, оставаясь здесь. Посему… deal with it!

- Зануда.

Он всегда начинал говорить спустя десять… максимум, пятнадцать минут после того, как она касалась его волос. Просто вдруг открывал рот и говорил, говорил, говорил.

Иногда, когда Нине становилось скучно, она начинала наблюдать, как шевелятся его губы, и пыталась вычленить по их движению какие-то слова. Удавалось, к сожалению, нечасто.

Так это и продолжалось каждый раз. Музыка в наушниках. Глаза нарисованных персонажей, смотрящие с плакатов на стенах. Небо за окном. Рома, бесшумно шевелящий губами. Пальцы, бегущие по волосам. Шестьдесят минут. Три тысячи шестьсот секунд.

Тик-так. Тик-так.

Нина: Ну что, мне приходить завтра?

Рома: Да, если тебе не сложно. Буду очень благодарен. Я чайку купил ромашкового:))

Нина: Ммм, мой любимый хД

Рома: Ну да, я запомнил же)

Нина: Слушай, это долго еще будет продолжаться?

Рома:?

Нина: Я о… ну, ты понял.

Рома: Ты можешь прекратить это в любой момент, как только посчитаешь нужным. Я ведь тебя не принуждаю, с самого начала не принуждал.

Нина: Просто… ну, это странно, понимаешь? В том смысле странно, что совсем-совсем странно, Ром.

Рома: Понимаю. Но… блин. Мне это нужно. Сейчас очень нужно. Может, когда-нибудь я смогу объяснить.

Нина: … ладно. Я на треню пошла. Добра тебе там.

Рома: Взаимно) до завтра.

Наушник остался болтаться на проводе. Напротив шеи, на уровне ключиц: вправо-влево, вправо-влево, вправо-влево.

Голос Ромы был хриплый и надорванный. Казалось, будто он говорил через силу. Так говорит человек тяжело больной. Казалось, будто слова выходили не из гортани, будто они исходили из самых глубин роминого тела, минуя речевой аппарат и вырываясь наружу вместе с воздухом напрямую из лёгких.

Это был не тот голос, который знала Нина.

- Прошу тебя… пожалуйста, прошу. Умоляю. Почему ты делаешь это со мной? Как ты могла? Как ты могла, Ри?! Я же люблю тебя. Люблю, больше жизни люблю. Одну тебя и больше никого, Ри, ТАК ПОЧЕМУ?!! Я всё тебе отдал. Всё. Себя. Я готов был пресмыкаться у тебя под ногами как собака, Ри. Как ты могла?! Как ты могла так со мной поступить… за что, почему. Почему, Ри, почему, почему, почему, почему?..

Помнишь, как мы были вместе на холме, под крепостью?.. когда мы поехали на экскурсию и остались там на ночь. Мы смотрели на звезды и ты рассказывала мне о созвездиях. Помнишь, Ри?.. Помнишь, как мы играли вместе в шахматы и представляли себе, что это бандитские группировки нью-йорка: чёрная и белая… как мы отыгрывали каждого персонажа и устраивали рэп-баттл ферзей?

Помнишь, как мы две недели жили у тебя дома?.. Как ты рисовала мой портрет, а я играл тебе на гитаре… помнишь, как мы пытались нарисовать мультик? Когда я придумывал персонажей и писал им реплики, а ты рисовала их. Ри, я хочу снова увидеть твои рисунки. Ты рисовала мой мир, наш мир. Наш с тобой мир, где должны были остаться только мы вдвоем, Ри. Я всё, всё, всего себя отдал в этот мир, Ри, так почему, почему, почему ты ушла?!

Нинина рука замерла на его макушке, пальцы подрагивали, удерживая взъерошенные волосы. Она слушала его и понимала. Слово за словом всё понимала.

Нина: Давай колись, сколько у тебя девушек было?..

Рома: Есть идея лучше, я тебе сейчас смешную видяху скину.

Нина: Не, серьёзно, расписывай, я уже приготовилась, чипсы достала. Мне ж интересно.

Рома: Потрать чипсы на видяху)

Нина: Нееееее)))

Рома: Не трать время зря, не было у меня девушки никогда. Так… только пару раз временные увлечения. … держи видяху

- Я не могу без тебя, Ри. Я не могу, не могу. Ты вырвала из меня слишком большой кусок. Уже два года прошло, но я не могу, не могу так больше. Я устал, я устал от себя, я устал от тебя. Я ненавижу тебя, ненавижу, слышишь?!! Я ненавижу тебя, сука ты поганая!!! Ненавижу… и так люблю. Я в клетке, Ри. Я в клетке, и куда я не пойду, везде ты. Куда бы я ни пошел, везде наши места. Что бы я не увидел и не услышал, везде твои глаза и твой голос. Я устал, устал. Устал представлять себе, как ты там спишь с кем-то другим. Устал вспоминать наши с тобой дни. Ри, пожалуйста, я так не могу, я так больше не могу. Ри, пожалуйста, выпусти меня, выпусти меня из этой клетки. Я не могу уйти даже в творчество, я не могу уйти в свой мир. Мои плакаты баюкают меня по ночам… они охраняют мой сон, но ты всё равно приходишь. Ты приходишь и не даёшь мне успокоиться. Над всеми мирами тучи. Вода во всех морях придуманных нами вселенных отравлена. И я не могу придумать новые, твой яд проникает и туда.

Пожалуйста, отпусти меня, отпусти из этой клетки. Я так больше не могу, Ри. Я безумен, я безумен. Почему, почему тогда я тебе не сказал?.. Почему не сказал?.. ты снова здесь, и я говорю с тобой, но ты не уходишь. Ты не уходишь, Ри… как ушла тогда. Тогда ты ушла и закрыла за собой дверь, и тебя больше не было. Теперь… ты каждый раз закрываешь дверь, но ты всё равно здесь… ты всё равно здесь и каждый раз я надеюсь, что ты наконец уйдёшь, но ты здесь… а я в клетке.

По щекам Нины струились слёзы.

Диван, обои, плакаты, небо за окном, ковролин, белый высокий потолок, снова плакаты, книжный шкаф, где в вопиющем беспорядке стояли «Дон Кихот» и «Заводной апельсин», «Мёртвые души» и «Гарри Поттер», «Триумфальная арка» и «Лолита», «Маленький принц» и «Я – легенда», «Война Миров» и «Книга Джунглей», «Недоросль» и «Убить Пересмешника»…

Все эти часы здесь. Теперь всё стояло на своих местах.

Всё это было попыткой вернуть один момент. Один единственный день и момент.

Рома говорил и говорил.

- Почему я тогда промолчал… я ведь знал, знал, что не должен тебя отпускать, я ведь знал, что не смогу без тебя. Ты уже тогда была холодна, всё уже было ясно, я должен был поговорить с тобой в тот день, но я промолчал. Почему, почему?! Почему я ничего не сказал... Почему… ты гладила мои волосы, Ри… а я молчал и ждал. Чего я ждал? Я упустил всё. Я упустил всё и ключ щёлкнул в клетке. Ри… пожалуйста, пожалуйста… отпусти меня. Отпусти меня, Ри, выпусти меня, Ри, прошу. Я ненавижу тебя. Я люблю тебя. Ри, прошу… отпусти… или возьми меня за руку, Ри! Возьми и забери с собой! Давай уйдём в наш мир. Я придумаю его, я расскажу его, ты его нарисуешь. Ты такая талантливая, Ри, ты сможешь… мы нарисуем салатовое небо и сладкие тропические фрукты. Мы нарисуем белые моря и чёрные пустыни. Мы нарисуем дороги, полные веселья, опасностей и приключений! А вдалеке от них холмы, где будет покой и счастье. Покой и счастье, и никаких безумий, и никаких забот. Давай создадим этот мир, Ри! Прошу тебя, умоляю тебя… дай мне еще один шанс… всего один, последний шанс, Ри…

Плакаты, обои, диван, серое небо за окном, часы, отсчитывающие минуты «тик-так, тик-так, тик-так», ковролин, высокий белый потолок…

По щекам Риты струились слёзы.

- Пожалуйста, Ри, я люблю тебя…

-… и я тебя люблю.

Рома весь напрягся и натянулся, как гитарная струна. Он задышал часто и тяжело. Пальцы его впились в обивку дивана. Лицо преобразилось, словно бы молодея, по мере того, как исчезали морщины, что не разглаживались в течение двух долгих лет.

- Ри…

- Кот…

- Мне столько нужно тебе сказать… я…

- Ты уже всё сказал, кот. Ты всё сказал еще тогда.

- Я промолчал, Ри… почему я промолчал…

- Неважно, что ты молчал, кот… слова и не были нужны. Я услышала. Я всё услышала.

- Я так тебя люблю… Ри… Ри… ты отпустишь меня?

- Конечно, кот. Но и ты должен меня отпустить.

- Я… я не уверен, что я смогу.

- Я знаю, Кот. Я знаю. Я помогу тебе. Мы пойдём вместе в наш мультфильм, и мы поднимемся там к небу и я вычищу весь яд из наших морей и из нашего воздуха. Мы заселим чёрные пустыни чудовищами, а большие дороги – приключенцами. Мы посадим цветочное поле на наших цветочных холмах. Мы оживим наш мультик и мы оживим наш мир.

- Идём, Ри… идём туда сейчас.

Рита наклонилась к Роме и тихо поцеловала его. Затем, всё ещё чувствуя жар его губ на своих, она сняла подушку с подлокотника дивана и положила Роме на лицо.

Когда девичья ладонь с тонкими длинными пальцами надавила на подушку, Рома трепыхнулся, но почти сразу успокоился. Он опустил поднятые было руки обратно на диван и крепко сжал пальцами обивку.

Через минуту Рома начал дрожать. Еще через минуту - дёргаться. Рита стиснула зубы, наваливаясь на подушку всем своим весом.

Ромины ноги стучали по полу. Руки тянули за обивку изо всех сил, с треском отрывая её от дивана. На шее, выглядывающей из-под подушки, вздулись вены и бешено ходил вверх-вниз кадык.

Кино- и видеогерои на плакатах, казалось, были готовы зашевелиться и броситься на помощь хозяину. Серьёзный Сэм и ВАЛЛ-И, супермутант из “Fallout” и Николь Кидман – все они были здесь. Казалось, они были здесь всегда.

Тело Ромы выгнулось, словно у сладко потягивающегося кота… и он обмяк.

За окном медленно и лениво наползали друг на друга ватные белые облака. Тикали на полке старые часы. «Тик-так, тик-так, тик-так».

Рома лежал на диване, опустив ноги на пол. Голова его покоилась на девичьих коленках, лицо его было спокойно. На нём не было ни единой морщины, ни единого пятнышка, ни единой отметины. Глаза его были закрыты, и можно было бы подумать, что он спит. Спит тихо и устало, без снов, что способны его потревожить.

Нина в последний раз провела ладонью по его шее, щеке, лбу и волосам.

Подушка валялась мятая на полу, в полуметре от нининых босых ступней, рядом с плеером и наушниками, в которых допевала свою добрую тихую песню великолепная Lana Del Rey.

Дата добавления: 2015-08-28