Уравнение с несколькими неизвестными 25 страница

- Чтобы наверняка? - облегчение было настолько острым, что Инна, не подумав, произнесла первое, что пришло в голову. И тут же взвизгнула от неожиданности, оказавшись распластанной на ковре, прижатая сверху совсем нелегким телом Тихонова.

- Умнее ничего не придумала?! - голос у него был, мягко говоря, недовольным, но теперь девушка знала, что может его злость и досаду трансформировать в нечто совершенно другое. Потому, не дожидаясь продолжения речи в стиле увещевания мудрым мужчиной неразумной отроковицы, она потянулась к его рту, целуя нежно и осторожно, зная, как быстро эти легкие касания могут перейти в обжигающую по накалу страсти ласку. Но вместо того, чтобы надавить на её губы, заставить впустить его язык, Сергей чуть приподнялся, не обращая внимания на нахмурившиеся брови Инны.

- Если я узнаю, что ты там на кого-то просто слишком заинтересованно посмотрела, на следующий же день заберу домой. И полетишь ты в таком виде, в котором будешь, когда я приеду за тобой. Даже если окажешься вообще голой, поняла?

Хотя прозвучало это с некоторой долей юмора, но Инна совершенно четко видела, что он не шутит. И от этого стало намного легче и спокойнее, когда она поняла, что для него не просто девочка на несколько ночей. И эти его слова, ничто иное, как проявление ревности.

Потому она сделала то, на что никогда не решилась бы в другой ситуации.

- У нас проблема. Я тоже собственница, и не потерплю, чтобы пока я там, ты здесь гулял с какими-то девицами.

- И что, тоже прилетишь и к себе заберешь? - пусть она никак и не выражала свои чувства, но от этих слов ему стало враз легче дышать. И противное ощущение, что Инна с ним только потому что он на неё слишком давит и почти принуждает, немного отступило.

- Нет. Я просто не вернусь.

- Ещё раз, - на её запястьях сжались его ладони, не позволяя отодвинуться.

- Ты слышал. Или мы вместе, или не стоит даже начинать, - девушка не собиралась отодвигаться, но от его усиливающейся хватки было уже больновато. Но стоило только посмотреть на свои руки, как Сергей сразу же перестал их так сжимать.

- Хорошо.

Молчание продолжалось пару минут, за которые Инна под его пристальным взглядом ощутила себя как-то совсем неуютно. Потому что никак не могла разобрать выражение его глаз. Вроде, и спокойное, но какое-то странное, такое впечатление, что она знает и понимает далеко не все. А ещё - грустное. И от этого и самой Инке снова захотелось если не расплакаться, то крепко-крепко обнять его за шею, прижимаясь щекой к груди, и просто помолчать.

- Я не хочу, чтобы это звучало, как ультиматум...

- Цыц! - вот теперь в его голосе появились первые отголоски злости. - Ты предупредила меня, я - тебя. И не думай, что если между нами дохрена километров, я ничего не узнаю.

- Приставишь кого-то следить? - мысль, конечно, бредовая, но ничего лучше в голову все равно не пришло.

- Вот и помучайся, пытаясь выяснить, - ладони уже давно освободили её запястья и теперь вроде и легко, но очень недвусмысленно поглаживали её бедра. И когда только успел футболку задрать...

- Ты собирался отвезти меня домой, - Инка удобнее улеглась на ковре, чтобы у Сережи было как можно меньше помех при её раздевании.

- Разве? - он на секунду отвлекся от медленного стаскивая с неё одежды. - А я не говорил, что останусь с тобой?

- Нет. Зачем? - вопрос был глупым, это она поняла сразу, но уже спросила. Потому совершенно не удивилась, когда Тихонов тихо фыркнул от смеха и, целуя постепенно обнажающееся тело, прошептал:

- Я тебе сейчас все покажу и расскажу...

Инна никогда не любила аэропорты. Может, из-за того, что слишком часто и надолго провожала родителей, может, из-за какого-то специфического запаха, который даже описать бы не смогла, но у неё в здании аэровокзала начинало гореть в носу, першить в горле и слезиться глаза. Наверное, своеобразная аллергия на расставания. Вот только сейчас это было совершенно неуместно и даже опасно. Потому что своего предупреждения Сергей не снимал.

По громкой связи доносился голос девушки-диспетчера, рассказывающей о прибывших рейсах и приглашавшей пройти к стойке регистрации, а Власова едва ли не впервые в жизни задумалась о том, как же быстро летит время. Они же, кажется, всего пару часов назад приехали к Инне домой, хотя Сережа и настаивал, что Женька привезет её вещи в аэропорт, предлагая остаться у него. Но девушка не согласилась, из-за чего они чуть не поругались. И для самой Власовой было очень непривычно видеть, как он подавляет вспышку злости, стараясь не задеть неосторожным словом, хотя и явно остался недоволен таким решением.

Да и потом, когда она проверяла чемоданы... Почему-то Инка всегда думала, что нет ничего более интимного, чем быть перед кем-то полностью обнаженной. А теперь поняла, насколько ошибалась. Да, она ещё немного стеснялась заниматься сексом при включенном свете, хотя уже через пару минут это смущение и исчезало, но теперь точно поняла, насколько пускаешь в свою жизнь кого-то, позволяя просто наблюдать за собой дома.

Даже не говорить ничего - смотреть, как ты собираешь вещи или готовишь еду. Разговариваешь с кошкой, расстилаешь постель... Да мало ли чем занимаешься. И Сергею было интересно, это она точно знала. Он даже вызвался помогать на кухне, хотя приготовление ужина довольно быстро перешло в нечто совершенно другое...

Короче, пришлось потом устранять последствия небольшого локального бедствия, и, во избежание повторения, заказывать пиццу. Тихонов настаивал на суши, но Инка, которая терпеть не могла японскую кухню, в этом вопросе встала насмерть. И снова он ей уступил, чем поверг в некоторый ступор. Она остаток вечера вела себя совсем уж тихо, не зная, что и думать. Да, безумно приятно, когда мужчина настолько внимателен в мелочах, но её это немного пугало.

Гораздо позже, уже под утро, когда Сергей, наконец, уснул, крепко прижимая её к себе, Инна ещё долго лежала с закрытыми глазами, молча глотая слезы, осторожно касаясь кончиками пальцев горячей кожи, словно стараясь насытиться этими ощущениями, пропитаться его запахом, понимая, что нельзя так, ведь разбудит. И не могла ничего поделать.

Она проплакала почти до самого утра, потому проснулась, немного не соображая, что происходит, куда ей нужно торопиться и почему нельзя закопаться с головой под одеяло, прижаться к теплому боку Сергея и проспать полдня, ведь воскресенье же...

Голос диспетчера, показавшийся Инке сейчас особенно противным, пригласил пассажиров рейса на Мюнхен приготовиться к регистрации. Женька, который оставил их вдвоем, отправившись сдавать её багаж, похлопал Сергея по плечу.

- Хватит обжиматься, дай сестру на прощание обнять.

Тихонов, все так же молча, с явным нежеланием отодвинулся, уступая место её брату. Но далеко не отошел, встав за её спиной, так, чтобы она чувствовала его присутствие.

Женька только хмыкнул, заметив такое поведение, но вслух ничего не сказал. У них с другом ещё будет время все обговорить, и лучше Инке при этой беседе не присутствовать.

- Ты там во все тяжкие не пускайся, учись на одни пятерки и ни в какие сомнительные авантюры не ввязывайся. А то приеду и проверю, - последнюю шутливую угрозу он произнес, уже стиснув Инку в объятиях и приподняв её на полом.

Как ни старался убедить себя, что его сестренка выросла, вон уже и личного цербера себе завела, который хмуро и почти зло посматривает по сторонам, а для Женьки она, как была, так и останется мелкой, которую он забирал из детского сада и учил завязывать шнурки на двойной бантик.

- Угу, только и этого жду, - хотя развеять грустное настроение и не получалось, но он всегда умел её немного отвлечь, потому Инна крепко обняла его за шею и поцеловала в щеку. Пусть он никогда не станет идеальным братом, но именно таким обаятельным шалопаем она его и любила.

- Я приеду через две недели, - видимо, Тихонову надоело, что эти последние несколько минут отведенного им времени приходится делить внимание своей девушки с другим, пусть и её родственником, потому он, обняв Власову за талию, потянул её на себя.

- Точно, - Женька не стал играть в перетягивание каната и разжал руки, чем сразу воспользовался Сергей, прижимая к себе Инку, хотя и не пытаясь развернуть, так и оставшись за её спиной. - Все, как в женском общежитии - к приходу коменданта юбки одернуть, сохнущие на веревке трусики снять, неучтенных мужиков через окно выгнать.

- А ты откуда знаешь, как все обстоит в женском общежитии? - Власова откинулась назад, теснее прижимаясь к груди Сережи, немного повернув голову, чтобы он мог прислониться подбородком к её виску.

- А ты как думаешь, кого из окна выпихивали? - Власов задумчиво почесал плечо и скривился, словно лизнув лимон. - Все, мне пора. Инка, я тебя люблю.

- И я тебя, Жень, - желание разреветься стало совсем уже нестерпимым, и Инна прикусила нижнюю губу, когда перед глазами поплыло из-за выступивших слез. - Не ввязывайся тут без меня ни во что.

- Обязательно дождусь тебя, ввяжемся вместе, - серьезно кивнул брат, стараясь скрыть, что и у него немного запершило в горле. - Как прилетишь, отзвони.

Он не остался, чтобы посмотреть, как она будет садиться в самолет, только махнул на прощание и растворился среди довольно плотной толпы. Инка лишь успела послать Жене воздушный поцелуй и осталась с Сергеем, который все это время был подозрительно молчаливым. Разве что это заявление, что скоро к ней прилетит. Кстати...

- А почему я первый раз слышу, что ты скоро собираешься ко мне? - она все-таки повернулась лицом к Тихонову. Мужчина тем временем, недовольно поджав губы, кого-то внимательно рассматривал в веренице ждущих паспортного контроля пассажиров. Девушка тоже попыталась повернуться, собираясь узнать, что его там так заинтересовало, но Сережа уже отмер, хотя неодобрение с лица и не ушло.

- А ты против?

- Нет...

- Тогда не вижу проблемы, - он провел пальцами по её щеке, стирая влажную дорожку. Почти тем же движением, каким она сама касалась его этой ночью. Если Инна смогла подремать хоть пару часов, то он сам, хотя и усиленно симулировал пребывание в бессознательном состоянии, до утра так и не уснул. И прекрасно слышал, как она всхлипывала, хотя и старалась делать это, как можно тише, прячась под подушкой и прикусывая краешек одеяла. Только вот он все равно не смог бы никак её утешить, поэтому дал выплакаться, хотя у самого от этих тихих слез внутри становилось противно до такой степени, что и не выразить.

Но запрещать ей куда-либо ехать не стал, хотя и очень хотелось. И сейчас было дикое желание просто шепнуть "Моё!" и увезти к себе. Сделать так, чтобы Инка забыла и про все их разногласия, и про эту долбанную учебу. Но это не выход, и теперь Тихонов понимал это совершенно четко.

Как ни странно, но понять это ему помогла собственная мать, которой он, будучи под страшным моральным прессингом, все-таки выдал некоторые детали общения с девушкой, о которой ходило столько слухов. Сама мама трудилась в их же концерне в юридическом отделе и очень сожалела, что не смогла увидеть таинственную особу, сумевшую настолько нарушить покой её единственного чада. Узнав некоторые подробности этого феерического во всех смыслах романа, женщина попыталась вспомнить, не роняла ли сыночка в младенчестве из колыбели вниз головушкой. А потом посоветовала перестать вести себя, как пещерный человек, и вспомнить одну прописную истину, касательно того, что если любишь - отпусти. Сергей лишь фыркнул, услышав слово на букву "л", но спорить с родительницей не стал. Та только покачала головой и, заметив, что опаздывает к косметологу, махнула рукой, оставив ребенка разбираться со своими сердечными проблемами самостоятельно.

- Мне пора.

Очередь желающих променять суровую русскую зиму на слякоть и промозглость февральской Баварии поредела, и откладывать регистрацию на рейс было уже просто некуда.

- Знаю, - но рук не опустил, ещё сильнее прижимая к себе девушку. - Давай договоримся, если что-то пойдет не так, все, что угодно - сразу звони. Я все сделаю, никто и вякнуть не посмеет, даже если ты вернешься уже завтра. Слышишь?

- Да, - она приподнялась на цыпочки, чтобы без помех прижаться щекой к щеке. - Но я хочу попробовать сама чего-то добиться...

- И добьешься. Ты у меня умница, - не обращая внимания на снующих вокруг людей, он осторожно, с какой-то щемящей нежностью поцеловал чуть припухшие, искусанные в попытке сдержать плач губы и убрал свои ладони с её талии. - Иди.

Инна пошла. Сначала медленно, то ли надеясь, что он окликнет и не отпустить, то ли просто находясь в некоторой прострации. А потом ускорила шаг под укоризненным взглядом работника аэропорта, уже готовящегося объявить посадку на рейс завершенной. Пока шла последняя проверка документов, она старалась не оглядываться, но все-таки не выдержала и бросила быстрый взгляд через плечо. Сергея в зале уже не было. От этого стало одновременно и легче, и тяжелее. Но грустнее - однозначно.

Инка быстро пробежала по салону и устроилась возле иллюминатора, рассеянно глядя на суетливую возню размеренной и привычной жизни аэропорта. Ей было видно только левое крыло, на котором, вопреки всем отпугивалкам птиц, присела, отдыхая от трудов праведных, тощая ворона, заинтересованно рассматривающая обшивку самолета.

- Не расстраивайтесь, время пролетит быстро, вы и не заметите, как будет пора возвращаться.

Девушка тихонько вздрогнула, поняв, что за печальными мыслями пропустила, как в соседнем кресле устроилась миловидная женщина лет сорока пяти. Она улыбнулась грустной девушке и добавила:

- Я видела, как вы прощались с молодым человеком. Поверьте, ему сейчас намного хуже - отпускать всегда труднее, чем уходить.

- Может быть... - только вот ей не хотелось, чтобы Сереже было плохо. Чтобы скучал, тосковал, может, даже злился из-за её отъезда. Но вот боли она ему не желала. Хватит того, что у неё самой внутри все горит и с каждой минутой этот горький, нехороший жар становится сильнее.

- Возьмите, - женщина протянула ей упаковку бумажных салфеток. - Вы не против со мной немного поболтать? - она немного понизила голос. - Я летать боюсь, вот и стараюсь отвлечься...

Хотя Инке было совершенно не до вежливой беседы, но это признание как-то обезоруживало и заставляло посочувствовать соседке. Сама Власова уже давно не обращала внимания на перелеты - в старших классах родители на каникулах брали её с собой, надеясь, что полевые работы пробудят в дочери любовь к археологии, но свою попутчицу все же понимала, ибо поначалу сжималась и жмурилась, представляя, что самолет может упасть в любой момент. Может, и сама немного отвлечется...

- Не против. Меня зовут Инна.

- А меня - Анна. Почти тезки, - женщина протянула ей небольшую, но довольно сильную, судя по пожатию, ладошку. - Вы по работе летите?

- Нет, учеба. А вы?

Салон уже почти полностью заполнился, бортпроводницы помогали устроить на местах ручной багаж, и вся эта атмосфера понемногу успокаивала, настраивая на полет.

- По той самой, которая работа... - Анна попыталась удобнее откинуться в кресле, но напряженность была все же заметна невооруженным взглядом.

- Простите, а мы с вами раньше никогда не встречались? - когда женщина повернулась в профиль, Инка почему-то испытала ощущение дежа-вю. Хотя девушка точно знала, что они не знакомы, но это странное чувство не отпускало.

- Ну, если вы живете в этом городе, могли просто столкнуться где-то на улице, - Анна как-то слишком уж торопливо повернулась, и смущающее Инну смутное узнавание пропало.

- Да, наверное, вы правы.

Загоревшаяся надпись, предлагающая пристегнуть ремни, заставила немного отвлечься от беседы и заняться более насущными вопросами. Когда самолет плавно покатился по взлетно-посадочной полосе, постепенно набирая скорость, Инна краем глаза зацепила побледневшее лицо Анны. Не успев себя одернуть, девушка взяла её за руку, успокаивающе сжав кисть прохладными пальцами. Женщина тут же вцепилась в предложенное, стараясь не давить изо всех сил, хотя получалось не очень хорошо.

Отпустила она, только когда полет почти полностью перестал ощущаться, а притихшие во время взлета пассажиры снова негромко заговорили.

- Вы простите, пожалуйста, сколько летаю, а ничего не могу с собой поделать, - Анна виновато посмотрела на покрасневшую от такого интенсивного сжимания ладошку Инки. - Ведь говорил же муж, чтобы ехала поездом, не послушалась...

- Наверное, это долго? До Мюнхена на поезде?

- Вообще-то мне нужно в Прагу, но прямой рейс только завтра, так что буду лететь с пересадкой.

- Понятно.

Власовой показалось немного странным, что её соседка выбрала такой непонятный маршрут. Намного проще и быстрее было бы добраться до Москвы, а оттуда уже без помех вылететь в Чехию. Но у каждого свои особенности...

Во время перелета они немного поговорили о родном городе и состоянии местных ВУЗов, но за полчаса до посадки в аэропорту имени Франца-Йозефа Штрауса начались некоторые проблемы - из-за внезапно начавшейся метели воздушная гавань принимала по фактической погоде, потому пришлось почти час кружить над городом, но разрешение так и не было получено. Командир экипажа принял решение уходить на запасной аэродром, что добавило к, и без того затянувшемуся полету, ещё больше полутора часов, пока, наконец, не приземлились в Штутгарте. Пока несчастных путешественников располагали в зале прилета, готовя ещё один перелет, уже местными линиями, сдружившиеся за это время дамы решили дать о себе знать близким.

- Все, теперь буду всегда слушаться мужа, - Анна уже давно не просто побледнела, а немного посерела, и теперь трясущимися руками держала пластиковый стаканчик с кофе. - Он меня теперь ещё долго никуда не отпустит, - женщина набрала воздуха в грудь и вынула свой мобильник.

Инна тоже решила отзвонить Сереже, как только получили разрешение на использование средств связи.

- А вы давно женаты? - пока в трубке раздавались длинные гудки, девушка решила хоть как-то отвлечься от нехорошего предчувствия.

- Тридцать два года, - похоже, что у Анны возникли те же самые проблемы - никто не брал телефон. Власова вытаращенными глазами посмотрела на женщину. - Мне пятьдесят три.

- Никогда бы не подумала...

Дальше продолжить она не успела, потому что Тихонов, наконец, ответил.

- Сереж, это я. Извини, не могла позвонить раньше, у нас тут возникли небольшие проблемы, только что сели, - она замолчала, не совсем понимая, почему он молчит. - Сереж?

- С тобой все хорошо? - голос у него был странным и осипшим, как будто он долго и громко кричал.

- Да, я же говорю...

- Кто-нибудь из пассажиров пострадал?

- Нет, - Инка не совсем понимала, что это значит, но почувствовала обиду. Странные вопросы...

- Хорошо. А теперь слушай меня внимательно. Пока ты там, я буду прилетать к тебе и ничего не потребую. Но как только ты хоть на минуту вернешься домой, уже никуда не уедешь.

- Ты о чем, Сереж? - у неё немного отлегло от сердца. Но встретившись взглядами с Анной, нахмурилась. Почему-то женщина казалась сконфуженной и виноватой. Похоже, что муж отчитывал её, судя по тому, как она страдальчески морщилась, слушая собеседника.

- Полчаса назад в Мюнхене самолет совершил жесткую аварийную посадку. Номер рейса почему-то не называют. Есть несколько пострадавших, - он говорил так спокойно, что у неё самой горло перехватило. На одну секунду Инна представила себя на его месте. Да она бы уже поседела и взломала все, что можно и нельзя, лишь бы узнать, что с любимым человеком все хорошо. - А ни от одной из вас нет новостей. Скажи, что в такой ситуации можно подумать?

- Успокойся, все хорошо, - девушка отошла подальше, не зная, что ещё сказать и прекрасно понимая, что он все равно не сможет вот так быстро прийти в себя. - А что ты имел в виду, когда сказал - ни одна из вас?

- С тобой на борту летела моя мать. Зная её, скорее всего - на соседнем кресле.

- А её зовут, случайно, не Анна? - Власова повернулась к соседке, которая стояла в паре десятке метров и смотрела на девушку как-то слишком уж напряженно.

- Значит, на соседнем. Персик, ты на неё не обижайся, она просто очень любопытная, - теперь, когда первая тревога немного улеглась, Сергей пытался как-то выразить нежность и смягчить для Инны знакомство с его родительницей.

- Это выглядит не очень красиво, - она попыталась высказать все, что чувствовала, и не особо получилось. Было неприятно и немного обидно. Хотя, беседовать с его мамой ей и понравилось, но только пока она не знала, в каком родстве они состоят.

- Я знаю. Ин, у тебя точно все хорошо? Хочешь, я уже к ночи буду у тебя?

- Нет! - метель ещё не улеглась, и Инна даже думать не хотела о том кошмаре, который представляет собой сейчас взлетная полоса. - Не нужно... Думаю, мы и без тебя разберемся.

- Хорошо. Не переживай, ей сейчас папа нотации читает, так что вы обе не остались без наказания. И ещё... Я не шутил. Если вернешься, то уже насовсем. Второй раз отпустить не смогу.

- Я... я поняла, - от волнения и чего-то, щекотного и приятного, словно кожу покрыли мелкие пузырьки от шампанского, у неё и самой голос чуть сел.

- Вот и хорошо. А теперь иди, знакомься с моей мамой. Я позвоню тебе чуть позже. Пока.

Власова прижала мобильник к груди сделал пару неуверенных шагов к такой же настороженной и очевидно нервничающей Анне, тоже закончившей разговаривать.

- Угрожал дома запереть, если ещё раз заставишь так волноваться? - женщина остановилась, немного нервным движением отбросив выбившуюся из прически темно-русую прядь.

- Не совсем... Но смысл, примерно, такой же.

- Это у них наследственное. Извини, что так получилось, - Анна виновато пожала плечами. - Я не хотела ничего выяснять тайком.

- Да вы и не выяснили бы, - хотя прежнего расположения и не было, но и особой обиды уже Инна не почувствовала.

- Не скажи. Я узнала главное - ты любишь Сережку. Так что, думаю, мы подружимся, - она снова протянула ладонь. - Давай заново? Я - Анна Алексеевна, мать Сергея. Можно просто Анна.

- А я - Инна. Его девушка.

Конец апреля

Нервно постукивая каблучком, Инна нажимала кнопку дверного звонка, ругая себя при этом - перед тем, как нагрянуть к кому-то в гости, неплохо узнать, дома ли хозяин квартиры. Хотя, где ему ещё быть в десять часов утра в субботу? Сразу же мелькнули нехорошие предположения, подогретые увиденными чуть больше недели назад фотографиями.

Так, хватит себя накручивать!

Она и приехала, желая разобраться в ситуации, а теперь снова изводит себя подозрениями и ревностью. Ага, что это такое, Инка испытала и теперь уже не хихикала, вспоминая, как Сережа демонстративно обнимал и целовал её во время прогулок по Английскому саду и музею BMW.

И желание показать язык нахальным девицам, строящим глазки её парню, не шло ни в какое сравнение с острым, до появления металлического привкуса во рту, ощущением злости и чего-то темного и нехорошего, поднявшегося изнутри, когда ей на почтовый ящик какой-то доброжелатель прислал те снимки. Первое, что сделала Власова, это проверила их на предмет обработки Фотошопом. И, к её растерянности и ужасу, они выглядели совершенно достоверными. Никаких смазанностей, лишних теней и разнородной зернистости. То есть - фотографии были настоящими. Вот только их содержание...

Пока Инка маялась перед дверью, стараясь незаметно вытереть вспотевшие ладони о широкую юбку своего платья, в квартире, наконец, появились признаки жизни. Спрашивать, кто там ломится, как медведь к сове, Тихонов не стал, открыв сразу.

- Инка... - Сергей так и замер на пороге, стараясь сдержаться и не сгрести её, давая возможность сказать, почему вернулась на два месяца раньше.

Он же предупреждал. И ничуть не преувеличивал - первые дни после того, как она уехала, на полном серьезе рассматривал возможность перевестись на работу к кому-нибудь из партнеров с немецкой стороны. Да, это негативно сказалось бы на карьере, но теперь Сергей понимал наркоманов, готовых на все ради новой дозы. Только вот его тянуло не к таблеткам или порошку, а одной умной рыжей девчонке. Зато с такой силой, что ничего не хотелось, приходилось напоминать себе, что она осознанно сделал этот выбор. И называл себя множеством эпитетов, из которых самым мягким был - "идиот". Он же сам отпустил, позволил уехать, мало того, организовал для неё эту учебу, чего же теперь психовать.

А его девочка мялась на пороге, покусывая губы и явно нервничая. И чего теперь дергается, ведь знала же, на что шла?

- Сереж, я...

- Ты.

Теперь, когда вступительное слово она произнесла, Тихонов шустренько втащил её в квартиру и, захлопнув дверь, прижал к ней спиной.

Да, уж... Судя по тому, с какой жадностью он вдыхал её запах, наклонившись так, что почти лег на плечо подбородком, а пальцы сжались на её талии, комкая тонкую ткань и не давай даже шанса отодвинуться, стоит поспешить с вопросами. Иначе забудет, зачем к нему приехала.

- Стой! Подожди... - а сама выгнулась, когда теплые губы с силой прижались к шее, втягивая кожу. Опять поставит засос... И ведь сколько раз ругала, все бесполезно - старый след сходил аккурат к очередному приезду Сережи, и Инка все время ходила, как жертва любвеобильного вампира.

И как будто не две недели не виделись, а год, как минимум - у самой в глазах потемнело, а ладони крепко-крепко сжались на его руках, чтобы, не дай бог, не отодвинулся. Даже легкий шум от падения уроненной сумочки не отвлек.

Если бы не укусы ревности, наверное, так и не решилась бы отвернуться, когда он прижался ртом к её губам голодным поцелуем.

- Нет, постой... - кое-как она смогла отодвинуться, а у самой сердце заколотилось глее-то в горле. И от сдерживаемого желания, и от самого понимая, что не нужно больше никуда ехать, встречаться урывками, когда не можешь уснуть, стараясь наглядеться на любимого человека. Но больше всего, конечно, от ожидания ответа. Потому что если он окажется положительным, Инна представить не могла, что с ней будет дальше. Конечно, никаких мыслей о суициде и прочей ерунды, которой забивают себе голову молоденькие влюбленные дурочки, но вряд ли она сможет когда-нибудь ещё поверить мужчине.

Наверное, прозвучало это как-то совсем уж отчаянно, потому что мужчина, хоть и не перестал с силой гладить её тело, уделяя особо пристальное внимание груди, но и целовать, не давая высказаться, больше не лез.

- Что такое, персик? - Инка поначалу была не особо довольна новым прозвищем, но уже смирилась. - Кстати, привет.

Он положил ладонь ей на щеку, чуть нажимая пальцами, запрокидывая голову. И хоть все движения и ласки были нежными и осторожными, девушка точно знала, что пока он сам не захочет отпустить, освободиться из его рук она не сможет. Проходили уже.

- Сереж, мне прислали письмо с фотографиями, - теперь Власова внимательно следила за каждым нюансом. Выражение глаз, мимика, мелкие неосознанные движения. Да уж, такое впечатление, что она ничего и не говорила, ни малейшего признака беспокойства. От этого стало немного легче. Даже противно ноющий узел в груди чуть распустился, позволяя нормально, свободно вздохнуть.

- И что? - Сергей не совсем понимал, при чем тут какое-то письмо. Но из-за этого она вернулась к нему, то Тихонов был очень даже благодарен отправителю.

- На фото ты с какой-то девушкой.

А вот теперь степень благодарности резко снизилась. Чтобы Инка не вспомнила вдруг о том своем обещании уехать насовсем, Сергей чуть сильнее сжал руки и приподнял её над полом. Все-таки в комнате разговаривать и удобнее, и безопаснее. Конечно, сбежать он ей и так не даст, но лучше подстраховаться. Соскользнувшие с её стоп босоножки так и остались в коридоре, создавая импровизированный след из хлебных крошек.

Относительно самого "компромата" он не особо беспокоился, потому что перед Инной был совершенно чист. Никаких не то, что связей на стороне, даже легких интрижек. Именно теперь Тихонов понял, как это - быть зацикленным на одной женщине. Да, физиологию никто не отменял, но его не тянуло к другой. Только к его рыжей.

Интересно, какая с*ка решила их разругать, если решилась на крайние меры? Но это все потом, сейчас у него есть, чем заняться...

- Ин, я не знаю, что это за фотки, и кто на них. За это время у меня никого не было. Хотя доказать тебе это и не смогу, - он посадил её в кресло рядом с рабочим столом, а сам сел на подлокотник.

Инка постаралась, как можно незаметнее перевести дыхание. Может, это наивно и глупо, но она ему верила. Потому и приехала сюда, вместо того, чтобы попытаться спрятаться, решив все раз и навсегда. И Сережа имеет право сказать слово в своё оправдание, нельзя же только на основе трех изображений вот так резко все разрывать...

Вранье все это. Теперь она честно себе в этом призналась. Если бы была хоть тень сомнения, что хочет быть с ним, и решила бы сама, и уехала, и сказать ничего не дала. Только Инне ничего такого совершенно не хотелось. Наверное, именно из-за этого жены неверных мужей убеждают себя, закрывая глаза на очевидное. Она никогда раньше этого не понимала - как можно быть рядом с человеком, после того, как он тебя обманул?! Получается, можно... Слава Богу, что в их случае это оказалось чьей-то злой шуткой.

- Правда? - спрашивая, она не поднимала головы. Да и голос не очень хорошо слушался то ли от самого присутствия Сережи, всегда действовавшего на неё, как магнит на металлическую скрепку, то ли от облегчения.

- Да, - он обошел кресло и опустился на пол возле ног девушки, положив ладони ей на колени. - Ревнуешь?

Дата добавления: 2015-08-28