— Нет. Тебя я хочу видеть меньше, чем кого бы то ни было из своих родственников… И не говори мне, что эти люди меня бросили, отреклись, отказались и все такое прочее! Слышать ничего не хочу! Они — моя семья! Впрочем, что можешь понять ты? У тебя же нет и не было никакой семьи! Ты — приемыш…
Уважая тайну Марека, Агния до этого времени помалкивала о том, что ей известно о происхождении Ариэла. И невольно вздрогнула, когда увидела, как исказилось его лицо.
— Вот теперь, — он встал, протянул руку к так и валявшимся на столе пистолетам, — я действительно уйду.
Оставшись одна, Агния почувствовала себя такой разбитой и усталой, что сразу отправилась спать.
Но сон, как обычно, не спешил приходить. Сжавшись в комок под одеялом, молодая женщина лежала с закрытыми глазами. Она так привыкла не спать до полуночи, терзаясь своими мыслями, что лежала, ни о чем не беспокоясь.
В какой-то момент ее пронзила судорога. Тело вздрогнуло. Легкий сквознячок коснулся щеки. Агния сразу напряглась. Была осень, она все реже открывала на ночь окно. Наверное, от дуновения ветра распахнулась форточка. Эдак, если ветер усилится, за ночь через окно выйдет все тепло! Весной так тоже бывало — Марек привык спать с открытым окном, и это было единственной причиной их споров. Но тогда под боком всегда имелся теплый муж. Пробудившись в выстуженной комнате, она просто-напросто прижималась к нему всем телом. Он отвечал на прикосновение, обнимал, начинал целовать и ласкать…
Агния всхлипнула. Этого больше не будет! Ни ласк, ни поцелуев, ни объятий… Только грезы и сны.
Опять сквозняк. Надо встать и закрыть форточку. Теперь ее некому согревать. А что будет зимой? «Ничего, — мрачно подумала она. — Буду укрываться двумя одеялами!»
Она пошевелилась, чтобы вылезти из постели, приоткрыла глаза — и оцепенела.
Форточка оказалась плотно закрыта, но в комнате все равно было прохладно. Холодом веяло от призрачной фигуры, стоявшей в ногах. При взгляде на стройный силуэт Агния вскрикнула. Ее охватил ужас.
— О-о-о… — Вот все, что ей удалось выдавить.
«Ты меня боишься?» — Знакомый голос словно пронзил ее до костей.
— Т-ты…
«Разве ты не узнаешь меня? — Тень придвинулась ближе. — Не может быть, чтобы я так изменился».
— М-Марек?
Агния села на постели, глядя во все глаза. Тень пошевелилась, медленно подплывая ближе. Да, это был он, ее муж. Лицо, чуть растрепанные светлые волосы, прижатые к груди руки. Какое-то странное одеяние, ниспадающее складками до полу — не поймешь, то ли плащ, то ли хламида.
«Да, это я».
— Марек! — вскрикнула Агния. — Ты… пришел?
Она не верила своим глазам. До этого были лишь чувства — чьи-то ледяные прикосновения к телу и тревожные сны. И вот теперь она наконец-то смогла увидеть мужа.
«Ты так меня звала! Так молила! Я не мог не откликнуться на твой призыв!»
— Марек, — от облегчения Агния расплакалась. — Если бы ты знал, как мне плохо без тебя! Где ты сейчас, Марек?
«Далеко. — Призрачная грудь колыхнулась, в комнате стало еще холоднее. — Ты даже не представляешь, насколько это далеко… И как трудно оттуда вырваться даже на минутку».
Агния кивнула, готовая соглашаться со всем и сразу. Сейчас она чувствовала себя донельзя счастливой. И это не сон! Это все наяву!
— Мне плохо без тебя, Марек, — произнесла она, и изо рта вылетело облачко пара. — Ой!
«Там ужасно холодно, моя милая, — вздохнул призрак ее мужа, подплывая еще ближе. Было достаточно лишь протянуть руку, чтобы дотронуться. Очень хотелось так и поступить, но что-то удерживало женщину от такого поступка. — Ты себе не представляешь, какой там мороз! Этот холод навсегда въелся в мою новую сущность».
— Почему?
Священники говорили, что в объятьях у Первопредка хорошо, спокойно и привольно, как младенцу на руках у доброго и любящего отца.
«Холод источают души тех, про кого забыли родные и друзья. Чем больше людей забывает своих мертвых, тем холоднее там, где я сейчас. И хуже всего тем, кто при жизни не имел семьи и друзей. Такие души похожи на куски льда. Даже объединенной любви Первопредка и Праматери не хватает, чтобы отогреть таких, как они… И я бы тоже мог замерзнуть, если бы не твоя любовь. Твои слезы согревают меня».
— Мне кажется, только я тебя и помню, — вздохнула Агния. — А больше — никто.
Она подумала об Ариэле, о старых тетушках своего покойного мужа. О его кузене-священнике. Больше родни не было. А немногочисленные друзья быстро забывают ушедших — Агния помнила, что сначала к ней часто заходили молодые подмастерья, друзья Марека. Но уже через месяц она осталась наедине со своим горем.
«И только о тебе все мои мысли…»
— А мои — о тебе! Ох, Марек, я так хочу…
«Не надо, — перебил он, — ничего не говори. Я все знаю и обещаю обо всем позаботиться!»
Это одновременно обрадовало и напугало Агнию. Она слышала разные истории о призраках, несколько раз читала в любовных романах, что сильное чувство могло победить смерть. Что Марек имел в виду?
— Что ты хочешь сделать?
Он придвинулся ближе. Волна холода окутала Агнию с головы до ног, и она невольно поспешила натянуть одеяло до подбородка.
«Не бойся!» — прошелестел его голос. Облачко пара сорвалось с губ, устремилось к ней, на лету превращаясь в тонкие ледяные иглы. Они с пронзительным хрустом вонзились в щеки и лоб Агнии, женщина вскрикнула и… распахнула глаза в темноту.
Сердце колотилось где-то в горле, мешая вздохнуть, кровь отдавалась в висках пульсирующими толчками. Щеки еще горели от холода — как будто она выскочила на улицу в лютый мороз — и Агния осторожно дотронулась до кожи кончиками пальцев. Ее бы не удивили капельки крови, выступившие из оставленных иглами ранок, но все было в порядке.
Приподнявшись на локте, она внимательно посмотрела на свою руку, напрягая в темноте зрение. Мелькнула мысль зажечь свечу. Боже! Она оставила свечу в гостиной, на столе. А что, если бы начался пожар?
Агния машинально села на постели — и замерла. Успокоившееся было сердце забилось снова — и снова от страха. Ей почудился какой-то шорох. То ли кто-то что-то передвинул по ковру, зацепив при этом его край, то ли неосторожно повернулся…
В доме кто-то был.
Первой мыслью было позвать Лиманию, но язык словно одеревенел. И потом — сатирра спала в комнатке на первом этаже. Придется кричать во все горло, чтобы позвать на помощь. Пока горничная добежит, незваные гости могут сделать все что угодно. И справится ли служанка с пришедшими?
Очень хотелось забраться с головой под одеяло, как маленькой девочке, но что будет, если они придут сюда? Надо найти более надежное укрытие или вовсе убраться подальше.
Тихо-тихо, стараясь не издать ни одного лишнего звука, Агния села, спустила босые ноги на пол. Пошарила под подушкой, отыскала заветный пузырек, закрепленный на шнурке, надела на шею. Пока она не выяснит, что внутри, находку нужно держать при себе. Дотянувшись, Агния набросила на плечи шаль, нашарила домашние туфли. Ее всю трясло. Незваные гости могли услышать доносившиеся из спальни шорохи и проверить, как там хозяйка. Ох, надо бежать!
Мягкие туфли ступали по ковру почти бесшумно. Агния подобралась к двери, наклонилась, всматриваясь в щелочку. Кажется, в гостиной никого. Да, так и есть. Звуки доносятся из кабинета Марека. Отлично! Она успеет выскользнуть и убежать. Только бы добраться до двери. А уж там…
Пальцы плотно обхватили дверную ручку. Дверь отворилась бесшумно, ровно настолько, чтобы молодая женщина рискнула выглянуть наружу. Из-под двери, ведущей в кабинет Марека, действительно пробивался слабый отсвет.
Сердце глухо стучало в горле. Шум крови в ушах заглушал шорохи из-за двери, а собственное неровное дыхание казалось таким громким, что Агния поневоле стиснула зубы, пытаясь хоть как-то унять дрожь. Какое счастье, что дверь в спальню отворяется в другую сторону! Она смерила взглядом расстояние до входной двери. Если что, можно успеть. Добежать, запереть дверь, спуститься по лестнице и…
Рядом что-то шевельнулось. Не успела Агния и глазом моргнуть, как одна крепкая рука обхватила ее поперек туловища, а вторая зажала рот.
— М…
— Тихо! — От страха она не могла понять, знаком ли ей этот сдавленный шепот. — Молчи! Не шевелись!
Какое там «не шевелись»! У Агнии подкосились ноги. Если бы незнакомец не держал ее так крепко, женщина наверняка упала бы на пол.
— Молчи! Не ори. Не шевелись. Поняла?
Агния кивнула. У нее и так не было сил шевелиться.
— Хорошо. Стой тут.
Ее, как неживую, прислонили к стене, после чего незваный гость — еще один? Да сколько же их! — темной тенью метнулся вперед. Одной рукой на ходу выхватил из-за пояса пистолет, другой рванул на себя дверь…
Грохот выстрела слился с хлопком двери. От неожиданности Агния рухнула на пол там, где стояла, у самого дивана, скорчившись у стены и закрыв уши руками. В ответ на выстрел послышался стук и треск. Что-то упало, что-то разбилось. Второй выстрел прозвучал почти без паузы, после чего раздался такой грохот, словно рухнула стена. Во всяком случае, Агнии так показалось. Обхватив голову руками, она пронзительно завизжала.
Чьи-то руки схватили ее за плечи, встряхнули несколько раз. Она услышала голос, зовущий по имени:
— Агни! Агни, дьявол тебя возьми! Посмотри на меня! Ну?
Ее опять встряхнули так резко, что голова беспомощно мотнулась. Женщина распахнула глаза, уставившись на стоявшего перед нею на коленях мужчину. В комнате было темно, но его глаза горели, словно у хищника.
— Ы-ы-ы… — простонала она.
— Ты в порядке?
— А-а-а, — кивнула она.
— Держись!
Ее подхватили на руки, усаживая на диван. Агнию всю трясло.
— Г-где они?
— Ушли. Я их спугнул. — Ариэл присел рядом. — Извини, но там небольшой погром. И окно разбито.
— Ты откуда взялся?
— Вошел. — Мужчина отступил. — Что, нельзя?
— Нет! Это мой дом! А т-ты… Как ты посмел?
— Я за тебя беспокоился. Та старушка права — тебе не стоит жить одной.
— Это мое дело! — воскликнула Агния. — Я три месяца жила одна, и никого это не беспокоило! А потом явился ты…
Страшная догадка пронзила ей мозг. Молодая женщина осеклась, закрывая рот рукой. Ариэл! Как она могла забыть? Его не было в городе какое-то время — он убрался из Ланнэбрука вскоре после похорон Марека, а потом вернулся. Где он был все это время? Чем занимался? Не важно. Но, как бы то ни было, его возвращение совпадает с началом таинственных событий. И кто может поручиться, что не Ариэл Боуди стоит за всем этим? Ведь кто-то же должен был его впустить?
— Это ты, — прошептала она, цепенея от страха. — Это все ты… Что тебе нужно?
— Ты.
— Не ври! Как ты попал в мой дом?
— Через окно на первом этаже. Я беспокоился о тебе…
— Заметно!
— Погоди-погоди, — Ариэл присел на край стола, скрестив руки на груди, — так ты считаешь, что это все я? — Он кивнул в сторону приоткрытой в кабинет двери.
— А то кто же? — воскликнула Агния. — Ты впустил их в мой дом, ведь ты знал, где тут что находится. И пока они шарили в кабинете Марека, караулил меня под дверью… А когда я проснулась, просто-напросто позволил им уйти… Убирайся! Видеть тебя не могу!
— Ты переволновалась. Я все понимаю, — кивнул мужчина. — Посиди!
Оставив Агнию одну, он вышел и через пару минут вернулся, волоча за собой перепуганную Лиманию. Сатирра проснулась, услышав грохот и выстрелы, и забилась под кровать, дрожа от страха. Ариэл, словно куклу, швырнул горничную к ногам молодой женщины.
— Вот! Если тебе неприятно мое общество, пусть до утра с тобой побудет она. Но в твоих же интересах, Агни, доверять мне хоть чуть-чуть!
Она только фыркнула в ответ и даже не повернула головы, когда Ариэл ушел, хлопнув дверью.
Некоторое время две женщины сидели неподвижно, слушая тиканье часов и далекие звуки ночного города. Заскреблась мышь, заставив сатирру с визгом вскочить на стул с ногами. Агния, обхватившая себя руками за плечи, встрепенулась, словно пробудившись ото сна.
— Сходи в кабинет, — распорядилась она. — Посмотри, что там.
— Я б-боюсь, — проблеяла горничная, не двигаясь с места.
— Глупости! — Агния вздохнула и встала сама. Распахнула дверь, несколько секунд смотрела на черный провал на месте выломанной рамы, на опрокинутый стол и стулья, на разбросанные повсюду бумаги и всякие вещи, а потом захлопнула дверь и два раза повернула ключ в замке.
Вернувшись в гостиную, она, подчиняясь какому-то наитию, приблизилась к окну. Улочка была пуста. Под ближайшим фонарем замерла высокая фигура в плаще. Шляпа со щегольски заломленной тульей закрывала лицо. Стоит! Дежурит! Ждет, что она снова ляжет спать, чтобы довести начатое до конца. Нет! Если надо, она вообще спать не будет!
Агния зажгла свечи и уселась на диван с твердым намерением не сомкнуть глаз до рассвета.
Он снизу вверх смотрел на слабо освещенные окошки. А она — девчонка с норовом! Приятно знать, что потеря не сломила ее. Что она такая же упрямая и ершистая. Такой она ему нравилась гораздо больше. Сразу после похорон это была потерянная бледная тень прежней Агнии. Он говорил с нею, но женщина его не слышала. Она ушла в себя, казалось, большая часть ее души умерла и теперь осталась лишь пустая оболочка. Было больно видеть ее такой, и он ушел, отступил в сторонку, решив, что лучший лекарь — время. И не ошибся. Агния очнулась, пришла в себя и стала такой, как прежде. Если бы тень Марека не стояла между ними! Ничего, он прогонит всех призраков, сколько их ни будет! Он вернет этой женщине нормальную жизнь! Он любит ее.
Утро для Агнии началось с генеральной уборки. Денег на то, чтобы вставить новую раму вместе со стеклом, у нее не было, но зато имелись деревянные ставни, которые теперь пришлось забить наглухо. Кабинет после этого погрузился в темноту — лишь несколько лучиков дневного света пробивалось сквозь щели в досках. Пришлось зажечь свечи, чтобы вдвоем с Лиманией поставить опрокинутый стол, вернуть на место стулья, собрать раскиданные по всем углам вещи. В этой комнате Марек хранил книги. У него была обширная библиотека — не только те толстые научные фолианты, которые он приобрел, еще будучи студиозусом, но и кое-что из оставшегося от родителей. Стена напротив камина вся была занята стеллажом, от пола до потолка, и там теснились толстые тома. Еще несколько книг и сшитых вручную тетрадок лежало на этажерке возле письменного стола. Для собственных книг Агнии — нескольких сборников советов для рачительных хозяек, брошюр духовного содержания и дамских романов — была отведена полка в гостиной. Имелся здесь и рабочий стол, у окна, но почти все приборы, которые там стояли, Агния еще после смерти мужа отнесла и заперла в кладовке. Собственно, это было все, на что ее хватило. Она несколько раз порывалась вернуть колбы, газовые горелки, реторты, образцы минералов и химикаты на прежнее место, но всегда ее что-то останавливало. А сейчас она тихо порадовалась своей предусмотрительной лени — что было бы, если бы разбились стеклянные сосуды и разлилась находившаяся внутри жидкость?
Впрочем, ночные грабители и без того задали ей много работы. Когда Ариэл их спугнул — в самом ли деле вспугнул или просто дал сигнал к отступлению? — они занимались тем, что шуровали в ящиках письменного стола и по одной вынимали и потрошили книги. Теперь бумаги валялись по всей комнате, и молодая женщина собирала листок к листку. Многие были исписаны рукой Марека — там были какие-то непонятные значки и картинки. Имелись и пометки, но Агния знала о работе мужа слишком мало, чтобы читать записи. Она лишь следила, чтобы все пронумерованные листы шли по порядку и не оказались вверх тормашками. Но это были заметки, написанные
его
рукой. Это было все, что осталось от мужа, и молодая женщина задумалась, разглаживая их на коленях. Если бы она раньше интересовалась его работой, если бы хоть раз спросила, над чем он думает, что пишет… Вряд ли он стал бы отмахиваться: «Не женского ума дело!» Конечно, женщины не могут овладевать науками — их мозг устроен по-другому. Где, например, вы видели женщину-алхимика? Или женщину-изобретателя? И в университет никогда не принимали девушек. Девочек учили читать и писать в пансионах, потому что хорошая жена должна уметь вести дом, но науки — дело мужчин, кто бы что ни говорил! А теперь она сидит на полу в кабинете, разложив на коленях сделанные мужем записи, и ничего в них не понимает!
Тихий стук в дверь вывел ее из задумчивости. На пороге мялась Лимания.
— Госпожа, к вам посе-э-этитель! Примете?
— Если это опять Ариэл, скажи, чтобы…
— Нет-нет! Это почте-э-энный человек!
— Иду!
Она сложила листы в стопку, сунула их в верхний ящик стола, машинально заперла его на ключ и переступила порог.
Гость был уже немолод и годился Агнии в отцы. Среднего роста, плотный, ухватистый, с круглым простоватым лицом торговца, но холодным острым взглядом ученого. Он скинул плащ, снял с лысины небольшую круглую шапочку, оставшись в скромном темном камзоле, коротких бархатных штанах и башмаках с простыми пряжками. Лицо его было Агнии знакомо — это был один из тех профессоров, которые провожали ее мужа в последний путь. Кажется, это он говорил над могилой прочувствованную речь, взяв слово сразу после господина ректора. Но вот имя совершенно выскочило из памяти.
— Добрый день, милостивый государь, — промолвила она. — Рада вас видеть.
— Имею честь беседовать с почтенной Агнией Боуди? — поинтересовался гость.
— Да, это я. А…
— Имею честь быть мастером алфизики Димером Молосом. — Он поклонился, церемонно отведя в сторону руку с тростью.
Такие трости вместе с мастерскими шапочками вручали всем мастерам. И Марек тоже должен был ее получить…
— Я рада, что вы посетили меня, мастер Молос, — произнесла Агния. — Не угодно ли отобедать? Правда, я живу довольно скромно, но…
— Благодарю за заботу, — кивнул мастер, присаживаясь на диван. — Откровенно говоря, я немного притомился, добираясь до вашего дома, и не прочь слегка перекусить.
Агния кивнула. Какое-то время они оба помалкивали, глядя, как суетится, накрывая на стол, Лимания. Ее хозяйка ела мало, могла вовсе забыть про завтрак и обед, и сейчас сатирра радовалась и надеялась, что появление за столом гостя заставит госпожу перекусить.
Молодая женщина в самом деле неожиданно почувствовала голод и с аппетитом съела луковый суп и овощное рагу, которое Лимания каждый раз готовила по-разному.
— Милое дитя, — нарушил молчание мастер Молос, когда они перешли к чаю и булочкам с маслом и сыром, — вы разрешите мне именовать вас так? Все-таки вы по сравнению со мной достаточно молоды… Так вот, милое дитя, я — ученый. Ваш покойный супруг, потерю которого мы до сих пор оплакиваем, тоже был таковым. Мы вместе работали над решением некоей проблемы. Вы знаете, над чем работал ваш муж?
— В общих чертах, — солгала Агния. — Но не думаю, что могла бы…
— О нет! Потеря молодого Боуди невосполнима! Его брат — я говорю сейчас об Ариэле Боуди — не так давно восстановился в университете в качестве вольного слушателя и подрабатывает у меня младшим подмастерьем. Этот молодой человек тоже по-своему одарен, у него острый ум и твердый характер, но его таланты лежат несколько в иной плоскости. Увы, выше младшего подмастерья ему подняться не суждено. Способностей нет!.. Простите, если говорю так о вашем родственнике…
— Ничего-ничего. Мне все равно, — торопливо воскликнула Агния. Ей было неприятно упоминание об Ариэле. — Так что вы говорили про моего мужа?
— Марек в последние дни своей столь внезапно оборвавшейся жизни работал над решением важной проблемы. К сожалению, он не подозревал, где и когда настигнет его смерть, и его дело осталось незавершенным. А ведь открытие, на пороге которого он стоял, могло бы совершить переворот в науке! Лишившись столь ценного ума, мы пытались какое-то время продолжать исследования в том же направлении, но, увы, нас постигла неудача. И стало ясно, что без наработок Марека Боуди нам просто нечего делать. И это как раз тогда, когда нашей работой заинтересовались
там.
— Он выразительно поднял глаза к потолку.
— Я все понимаю, — кивнула Агния, хотя на самом деле не поняла почти ничего. — Но чем я могу помочь?
— Вы не знаете, Марек оставил какие-нибудь бумаги?
Она вздрогнула. Бумаги! Те, что она заперла несколько минут назад на ключ в верхнем ящике стола.
— Я… не знаю…
Мастер Молос по-своему понял ее замешательство.
— Вы нам очень поможете, если найдете время и поищете среди вещей записи, оставленные вашим мужем.
— Какие записи?
— Любые! Вы ведь знаете его почерк? Нас интересует абсолютно все, написанное его рукой! Не важно, что это — заметки, дневники, просто обрывки фраз на клочках бумаги. Мы готовы купить их у вас за любую цену. Конечно, никто не просит передавать нам личные письма, но деловые бумаги нам очень важны.
Агния помолчала, взвешивая все «за» и «против». Что-то подсказывало ей, что от ее ответа будет зависеть очень многое.
— Заплатить? — уточнила она. — А сколько?
— Смотря о каких бумагах идет речь. — Мастер весь подобрался, двумя руками стискивая свою палку.
— Ну, хотя бы примерно. Понимаете, скоро зима, мне надо запастись углем, и неплохо бы заменить кое-какие рамы…
— Ага, значит, бумаги у вас?
Агния вздрогнула — столько неприкрытой радости прозвучало в голосе этого человека.
— Я не знаю, — торопливо солгала она. — Дело в том, что многие вещи мужа я убрала. И сейчас не помню, есть ли среди них бумаги. И тем более не знаю, будут ли среди них те, что вам нужны. Но я могу посмотреть…
— Пятьдесят двойных империалов вас устроит? Понимаете, мастера не слишком богаты, несмотря на молву. Император, конечно, финансирует университет, но только, так сказать, по результатам. А пока их нет — нет и финансовых вливаний. Стыдно признаться, но многие мои коллеги в свободное время занимаются частными уроками. Я сам обучаю основам математики дочь герцогини Ольторн. Математика девочке в будущем не слишком пригодится, и лорд и леди Ольторн платят мало, но без этих денег… Э-э-э… шестьдесят? Больше правда не могу дать!
Для Агнии даже эти деньги были внушительной суммой. Эх, если бы еще знать, не за этими ли бумагами охотились ночные грабители? Тогда можно было бы продать записи мужа и, получив вознаграждение, обезопасить себя от неприятностей. И посоветоваться не с кем!
— Приходите завтра, — решительно заявила она. — Опять в это же время. Я поищу.
— Отлично! — расплылся в улыбке алфизик. — А это — задаток. Так сказать, в подтверждение серьезности моих намерений!
Улыбаясь, он вынул из кошеля десять двойных империалов, горкой сложив их рядом со своей чашкой.
Стоило за ним закрыться двери, как Агния со всех ног бросилась в кабинет мужа. Нет, мысль о том, чтобы расстаться с чем-то, имевшим отношение к памяти Марека, была кощунством. Это ее муж! Это все, что от него осталось! И продать, пусть даже за деньги, память о нем? Нет и нет! Но деньги ей были нужны. Шестьдесят двойных империалов — сумма немалая. Это и уголь на зиму, и новое окно в кабинет… да мало ли на что ей могут понадобиться деньги! Ох, Марек, если это правда и ты нарочно послал этого человека, спасибо тебе за заботу!
Рука, отпиравшая замок на ящике письменного стола, чуть дрожала. Молодая женщина выложила на столешницу всю пачку исписанных листов и стала их перебирать. Теперь она уже пыталась вчитываться в текст, чтобы определить, с чем можно расстаться, а что лучше припрятать. Ах, как жаль, что тут ничего не понятно! Вот, например, что значат несколько кружочков, соединенных двойными линиями и стрелочками? И почему некоторые стрелки смотрят в разные стороны? А эта странная надпись «вектор приложения силы»? Может быть, не «приложения», а «предложения»? Может, Марек написал с ошибкой? Одного у него не отнимешь — почерк четкий, ровный. В пансионе для девочек, где Агния прожила несколько лет, с десяти и до четырнадцати, наставница заставляла их переписывать одну и ту же страницу до тех пор, пока буковки не начинали выходить ровными, как по линеечке. И била розгами по пальцам тех, у кого ничего не выходило и на десятый раз. На десятый раз руки дрожали и пальцы немели от усталости у каждой, так что девочки старались изо всех сил. Наставница говорила, что красивый почерк, ровные стежки на белье, музыкальный слух и умение рассчитывать расходы — главный признак образованной женщины.
Задумавшись, Агния с запозданием заметила, что среди записок мужа затерялся какой-то необычный листок. Бумага была тоньше, явно дорогая, с неровно оторванным верхним краем. Присмотревшись, молодая женщина заметила на линии отрыва какие-то точки — в верхней части листа было что-то написано или нарисовано, и автор записки оторвал ненужный ему кусок.
Но это отметилось вскользь. Агния увидела почерк — и забыла обо всем на свете. Несколько строк были написаны вкривь и вкось. Одни буквы больше других, а концы строчек загибались то вверх, то вниз. И смысл столь разительно отличался от остальных записей…
«Мар, я нашел. Она кое-что знает. Вчера проговорилась. Ссуди еще пару империалов. Я отдам в конце месяца или когда подвернется заказ. Но это очень важно. А.»
И все. Ни даты, ни обратного адреса. Но Агнию записка почему-то заинтересовала. И не только потому, что, судя по всему, написана она была Ариэлом. Но это было что-то из той жизни Марека, о которой она ничего не знала. Молодая женщина принялась перебирать остальные записи, сунулась в другие ящики стола, вытаскивая то, что не успели достать грабители. Нет, ничего. Или она плохо смотрела, или записка была единственной.
Ах нет! Что это там за смятый клочок, забившийся в угол ящика? Точно! Тот же почерк, но всего несколько слов:
«Мар, нужны деньги. Вопрос жизни и смерти!»
Молодая женщина отложила оба листка, на глазок разделила пачку записей мужа на две неравные части. Меньшую она продаст, а большую сохранит. Какая жалость, что кроме нескольких коротеньких записочек, хранившихся у нее в спальне, Марек оставил только эти непонятные сочинения!
И эти две записки явно от Ариэла. Какие у него были дела? Что он искал? Агния еще не знала, что с ними сделает, но решила, что просто так этого не оставит. Ей, конечно, нет никакого дела до проблем Ариэла, но, если судьба — и провидение в лице Марека — дает ей в руки оружие для борьбы с этим человеком, грех не воспользоваться случаем. Ведь это улики! Те, которых ей так не хватало для обвинения!
Мастер Молос явился на другой день точно в назначенное время. Взгляд его сразу зацепился за несколько листков, лежащих на столе:
— Это… они?
— Да, — солгала Агния, спрятав руки за спину. — Это все, что я смогла найти. Ума не приложу, куда могли задеваться остальные бумаги!
Присев к столу, алфизик стал перебирать листки. Некоторые оказались перевернуты вверх тормашками — не понимая значения некоторых схем, Агния случайно перепутала их. Молодая женщина стояла рядом, внимательно глядя на посетителя. Только бы он согласился! «Марек, милый, пожалуйста! Сделай так, чтобы он согласился! У меня нет сил расстаться с большей частью твоих бумаг, но мне так нужны деньги!»
— Жаль, — через некоторое время нарушил молчание мастер Молос, — очень жаль, что их так мало. Скажите, а вы везде смотрели? Кабинет, библиотека, чердак?
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 49 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |