Глупо, Антон и сам знал это. Но что еще делать по ночам? Оказывается, что если не заводить очередную пассию, и не наведываться в какие-то злачные места, то появляется масса свободного времени, которое необходимо как-то убивать. Особенно по ночам. Не спать же ему, в самом деле? А вот, как оказалось, просмотры фильмов отлично могут скрасить одиночество. Если еще и под бутылочку дорогого коньяка, то вообще шик. Правда спроси кто-нибудь у Громова, о чем были эти фильмы, то вряд ли вспомнил бы даже смутно хоть парочку сюжетов, не говоря уже обо всех.
А сегодня еще и Любовь Марковна с самого утра решила подбросить Антону пищи для размышлений. После того рокового уходя Владиславы, няня больше не появлялась у Громова дома, считая себя смертельно оскорбленной. Честно говоря, это даже радовало Антона. Хотя бы никто не приставал с нравоучениями. Но сегодня, нежданно-негаданно, таки пришла. И застав мужчину в привычном для последнего времени, занятии, а именно в постели с бутылкой, решила своим долгом промыть ему мозги.
Антон мог бы, конечно, выставить няню, дабы не выслушивать всего того, что он и без чужих замечаний знал о себе, но все-таки крохи уважительного отношения к воспитавшей его женщине, не позволили ему так поступить. И не зря. Потому как этим утром Громову довелось узнать много познавательного о прошлом собственной матери. Хоть называть эту женщину матерью язык по-прежнему не поворачивался, но все-таки… Любовь Марковна рассказала такие вещи, что становилось не по себе. Даже стало как-то стыдно за себя. По отношению к собственному поведению с родившей его женщиной… по отношению к матери… По отношению к женщинам в принципе. По отношению к Владиславе?
И хоть пока что он не мог себе позволить так сразу бросится к ним со словами прощения, потому что не был ни в чем уверен, но червячок сомнения, точивший изнутри, не давал теперь еще больше покоя. И что с этим всем делать, Громов понятия не имел. Пойти на откровенный разговор с матерью и, наконец, признать её? Нет, слишком опрометчиво. Слишком сильной была обида Антона на эту женщину, чтобы так в одночасье простить. Одно дело общаться, не признавая в ней никого слишком уж близкого… Хотя и в это время бывали моменты истины и почти кровных уз, родственной связи и сыновней любви. Но это все не то… До сегодняшнего дня, это все не выходило за определенные рамки. И на нечто больше Антон пока что был не готов.
А вот мысли о Владе и о том, что с ней, в большей степени из-за матери, он вел себя неправильно, все сильнее укоренялись в голове мужчины. Но говорить с ней Громову так же не представлялось возможным. О чем? Он понятия не имел, но все-таки…
Черт, это становится похожим на наваждение!
Резко затормозив у центрального входа в офис, Антон, стукнувшись головой о руль, устало прикрыл глаза. Даже здесь, как и в собственном доме, все напоминало о ней! Все до малейшей детали. Все то, что он считал воистину своей территорией, казалось, насквозь пропахло её ароматом…её присутствием…
Вот и сейчас, что он делает тут? Да, пускай хоть сотни раз скажет, что приехал на работу! Сразу же тысячу раз можно с чистой совестью опровергать данную ситуацию. Работа его интересовала в последнюю очередь. Он приехал в это время, чтобы увидеть, что с ней происходит. Довольна ли она тем, что сделала с ним? Что буквально приворожив собой, сбежала из его жизни? Просто взглянуть глаза в глаза…
Недолго думая, Антон выпрыгнул из автомобиля, и поспешно включив сигнализацию, побежал в офис, на ходу кивнув охраннику. Неужели к нему, наконец, вернулась решительность? И он сейчас все решит окончательно? Заставит Владу не отводя взгляда, сказать, что она жалеет о своем уходе, и возможно… Вернуть её обратно? Да, это было бы идеальным выходом. Вернуть не просто Владиславу, а и покой, что она, кажется, решила захватить тем утром с собой…
Но чем ближе становилась цель, тем отчетливее Громов понимал, что показная решительность начинает таять, как горький дым. Будучи в паре шагов от собственной приемной, в голове мелькнула шаьная мысль, что для начала нужно пойти к себе. Выпить. Да, именно так. Выпить для храбрости. Самый верный способ расслабить себя.
Нет, он точно сошел с ума! Пить на работе, пить за рулем… все это не так давно для Антона было нонсенсом. А что сейчас? Сейчас он готов сутки напролет заливаться алкоголем, только бы заглушить никчемное чувство вины и заставить себя не думать об Ильиной. Ну и черт с ним! Если это поможет, то алкоголь станет его основным спутником в жизни!
Глубоко вздохнув, Громов решительно направился в приемную, так и застыв на пороге. Вместе с Леной, у привычного рабочего места той, стояла Влада. Спиной к двери, потому не могла заметить его появления. Потому, судя по всему, как и прежде, о чем-то весело(?) щебетала. Как это так? Выходит, что всю эту неделю когда он себе места не находил, эта девица продолжала радоваться жизни?! Черт возьми, а как же её слезы? Как её просьбы не говорить то, что он говорил? Или она издевается? Да, однозначно она издевается! По-другому и быть не может! Такая же, как и все!
Антон Павлович, доброе утро! – первой появлении Громова заметила секретарша, и тут же подхватилась со своего места.
Несколько мгновений Антон так и стоял, сощурившись, сверля хмурым взглядом спину Владиславы. Он не мог не заметить, как та вздрогнула от неожиданного приветствия Елены, как мгновенно выпрямила спину, и медленно, словно в замедленной киносьемке, обернулась. Длинные черные волосы, волной метнулись назад...
Господи, как мужчине сейчас хотелось зарыться ладонями в шелковистую копну её волос. Все тело напряглось, а непреодолимое желание завладеть ею прямо здесь, на столе, оказалось до безумия невыносимым. Вот оно недельное воздержание, сказывается на нем опять. Только почему никакая другая девушка не вызывает такого сумасшедшего сексуального влечения? Почему снова только Владислава?
Этот её изучающий взгляд, что за доли секунд прошелся по мужчине с ног до головы, упрямо поджатые губы… Губы… такие манящие и сладкие, которые хочется целовать снова и снова, подчиняя себе. Это элегантное короткое… Черт возьми, до неприличия короткое платье, что словно вторая кожа обтягивало стройную фигурку. И этот пуританский вырез на груди, от которого воображение вырисовывало такие картинки, покруче, чем, если бы она сейчас была полностью раздетой. Хотя, будь она сейчас полностью раздетой, Антон вряд ли смог продержаться столько времени …
На короткие мгновения их взгляды встретились. Что мужчина мог там увидеть? Да ровным счетом ничего. Холодное равнодушие и ледяное спокойствие. Она никогда так на него не смотрела. Даже в первые встречи, когда кричала на каждом углу, что ненавидит. Так, словно и не было между ними ничего… Словно он для неё действительно ничего не значит.
Доброе утро! – с силой сжав ладони в кулаки, гневно буркнул Громов, отводя взгляд от Ильиной.
Доброе, Антон Павлович! – эхом отозвалась Владислава, делая акцент на имени отчестве. Решила поиграть в неприступность? Шефа - подчиненную? Что же, раз так, сама напросилась…
Может, хватит сплетничать, и займетесь работой? – делая пару поспешных шагов в направлении собственного кабинета, Антон окинул обеих девушек наигранно презрительным взглядом.
Так мы это… не сплетничаем, - запнувшись, неуверенно стала оправдываться Елена, - Владислава Олеговна принесла отчеты за последние недели, вот я и смотрела, что там и…
Отчеты говоришь? – мгновенная мысль, как действовать дальше, для Громова решила все, - тогда пускай Владислава Олеговна, - в отместку девушке, он так же нарочито официально отчеканил её имя, - берет свои отчеты, и я жду сейчас же в своем кабинете!
И не желая слушать никаких возражений или отговорок, быстро скрылся в кабинете, громко захлопнув за собой дверью. Поспешно пресекая кабинет, мужчина, вытащив из бара бутылку коньяка, наполнив бокал, залпом осушил тот.
Маленькая чертовка! Неужели она так ничего и не понимает? Неужели в ней не меньше женской глупости, чем в любой другой?
Негромкий стук в дверь, и робкое:
Вызывали? – заставило Антона вздрогнуть.
Да, - пытаясь взять свои эмоции под контроль, Громов повернулся к Владиславе окидывая как можно более равнодушным взглядом, - что там у тебя с отчетами?
По договору с Корецким и открытию филиала в Лондоне, - с достоинством выдерживая на себе прожигающий насквозь взгляд Антона, выдала Ильина, - желаете ознакомиться?
Желаю, - криво усмехнулся мужчина, мысленно представляя несколько иное, нежели знакомство с отчетами, которые на данный момент интересовали его меньше всего на свете.
Прошу, - делая пару осторожных шагов к Антону, робко выдохнула Влада, при этом протягивая внушительную папку.
Забирая из рук девушки документы, мужчина на дольше, чем следовало, задержал руку рядом с ладошкой Ильиной, при этом сверля обжигающим взглядом.
Ну как? Нравится новое место жительства? – не мог при этом удержаться от едкого комментария Антон.
Не жалуюсь, - отдергивая руку, неуверенно пожала плечами Владислава.
Великолепно, - передразнил мужчина, - главное нет больше пристающих соседей, которым нужно от тебя только одно. Или есть? – последний вопрос был явно лишним. Но смолчать Громов не смог. Особенно после того, как десятками минутами ранее слышал звонкое и вполне себе довольное щебетание Влады с Леной.
Вы правы, нет, - раздраженно фыркнула девушка.
Повисла неловкая пауза, во время которой каждый из них определял для себя тактику дальнейшего поведения. Возможность их отношений. Реальность или самообман? Благополучный исход, или обреченность?
Первой опомнилась Влада, осторожно уточнив:
А Вы? Наверное, хорошо, когда никто не мешает и не достает постоянно с глупыми вопросами? Когда не нужно ничего решать только потому, что теперь снова живешь исключительно в свое удовольствие?
Действительно, - отводя взгляд куда-то к окну, равнодушно согласился Громов, сунув руки в карманы, - и правда, куда более удобно, когда не стоит беспокоиться о том, что кто-то все время мельтешит перед глазами. А то ведь никакого личного пространства.
Господи, кого он сейчас обманывает? Что городит? Какое может быть личное пространство, когда пустота, что до этого окружала его все время, теперь давит со всех сторон невыносимым грузом? Когда в огромном доме не можешь найти себе места, и не знаешь куда себя деть? И все лишь потому, что вокруг каждый предмет в доме, каждый уголок напоминает о ней… Все и каждую секунду!
Поздравляю, - громко сглотнув, пробормотала Ильина, попятившись назад, - Хорошо, если все довольны и не осталось никаких взаимных претензий. Это все, что Вы хотели узнать? Или еще чего-то хотите?
Услышав последнюю фразу Влады, мужчина с интересом уставился на неё. Хочет ли он еще чего-то? О, да! Хочет и еще как! Но вряд ли ей сейчас это может понравиться. Хотя… чего это его должно волновать, понравится ей или нет?
Не давая возможности развивать странную мысль дальше, позволяя ей уйти, Антон, неожиданно сгребая в охапку девушку, с силой прижал к себе, впиваясь настойчивым поцелуем.
Как же долго он этого ждал! Вот чего, оказывается, ему не хватало всю эту неделю! Ощущать теплоту её тела. Чувствовать вкус манящих губ. Вдыхать родной аромат…
Сильнее и сильнее прижимая Владиславу к себе, Антон все увереннее углублял поцелуй, пытаясь растопить лед, который по-прежнему сквозил в каждом движении девушки. Но… она так и продолжала равнодушно стоять, даже не вздрогнув. Не реагируя никоим образом ни на крепкие объятия, ни тем более на поцелуи… Не отвечая, но и не вырываясь. Очевидно, дожидаясь пока Антону самому надоест эта холодность. Неужели он стал ей настолько безразличен?
Несколько мгновений мужчина все еще пытался достучаться до её чувственности, сознания… но… Понимая, что сейчас все это бесполезная затея, Громов нехотя отстранился, позволяя Владе высвободится из его объятий.
Прожигающий насквозь взгляд. Одновременно огненный и ледяной… Недовольный и раздраженный.
Антон Павлович, - уверенно чеканя каждое слово, равнодушно бросила Владислава, - пожалуйста, никогда больше так не делайте!
С этими словами, она, гордо вздернув подбородок, отвернулась и выскочила из кабинета, оставив Антона с недоумением смотреть ей вслед.
И что это вообще сейчас было? Она его продинамила? Идиотка! Думает, что он будет гоняться за ней? Падать на колени! Умолять о прощении! Не тут-то было! Пускай даже не надеется! Он и так попытался сделать первый шаг! Он ведь пытался? Да-да! И никак иначе! И что ей еще нужно?
Антон Павлович, больше никогда так не делайте! – раздраженно передразнил Громов Владиславу, и, схватив со стола бутылку с коньяком, сделал несколько уверенных глотков, - да и пошла ты к черту, дура! Не тобой единой!
Ему нужно развлечься! Да, однозначно это единственно разумное решение в данной ситуации. Что толку, что он сидел целую неделю дома? Думать пытался! Мыслитель чертов! И ни хрена ведь не надумал! Теперь только хуже от этого. Неужели Ильина думает, что незаменимых нет? Пускай обломается! Любая другая более менее смазливая и опытная девчонка может удовлетворить и унять его гнев не хуже Владиславы! Если не сказать лучше! Что толку от этой Ильиной? Да, она вообще ничего не умеет! Неопытная молоденькая дурочка! Ни более того! Вот поэтому ему так хреново и есть. Да, за последнее время у него ведь не было нормального секса. Только с ней. И судя по всему, она едва ли может удовлетворить мало мальски опытного и взрослого мужика. Поэтому…
Недолго думая, Громов, выскочил из кабинета, на ходу бросив удивленной Елене, что сегодня его больше не будет и беспокоить его звонками тоже не нужно.
Прежде чем добраться до улицы, Антон поймал на себе не один недоуменный взгляд, слыша за спиной очередные глупые перешептывания. Но сейчас ему было плевать. На все и всех. Сейчас его волновало только одно – нужно поскорее забыться. Выбросить из головы Ильину. И в этом ему может помочь только другая женщина. Какая именно - неважно! Только бы быстрее получить долгожданную разрядку и спокойствие.
Поспешно запрыгнув в авто, мужчина со скрежетом тормозов сорвался с места. Еще нет и обеда, поэтому ехать в какой-то клуб или бар бесполезно. Ловить нечего. Искать кого-то на стороне? Нет времени и желания. В какой-то момент он вспомнил о белобрысой дуре, Лизавете, что вечно вешалась ему на шею. Ну и что, что дура? Зато всегда безотказная. Ему ведь не светские беседы с ней вести.
Домчавшись до знакомого дома за десятки минут, Антон поспешно поднялся на нужный этаж. И вот уже со всей силы трезвонил в дверной звонок, ожидая пока откроют. Прошло, наверное, не менее пары минут, или это уже для него время кажется столь долгим, прежде чем дверь медленно отворилась, и на пороге появилась заспанная, в одном лишь тоненьком халате, Лиза.
Антон? Что ты тут делаешь в такую рань? – зевнув, удивленно пробормотала блондинка, - тебя так давно не было. Я думала, что ты забыл обо мне уже.
Думала она… - передразнил Громов, уверенно отодвигая с прохода девушку, врываясь в квартиру, - тебе вообще можно не думать! Думаю обычно я! И если не приходил, значит, не нужна была!
Пупсик, что все это значит? – ошарашенная заявлениями мужчины, замялась Лиза, осторожно прикрыв дверь, - я не понимаю…
И не нужно понимать! – оборвал Громов. И резко схватив блондинку за запястья, притянул к себе, прижавшись к её губам грубым жестким поцелуем, при этом распахивая тоненький халатик, шаря руками по чужому телу.
Черт, но ни этот поцелуй, ни касания к девушке не вызывали у Антона ровным счетом никаких эмоций. Механичность движений, по привычке, инерции… Просто потому, что обычно так и должно происходить. Но, ни вкус этих губ… таких чужих и не желанных, ни мгновенная реакция и возбуждение Лизы, не действовали на него должным образом. От желания, которое возникало, стоило лишь подумать о Владиславе, не осталось и следа. Что с ним происходит? Почему так? Неужели на самом деле эта чертовка его околдовала? Приворожила, отводя ото всех других?
Нет, он должен продолжить! Заставить себя! Доказать самому себе, что он способен обойтись и без Ильиной!
Сминая грудь Лизы, Антон позволил ей стянуть с себя пиджак и рубашку. После чего она, ловко пробираясь пальчиками к ремню брюк, продолжая яростно целовать. Лишь когда девушка, разорвав поцелуй, стала водить губами по обнаженной груди, спускаясь все ниже, очевидно намереваясь доставить ему удовольствие уже известным способом, мужчину отчего-то передернуло от отвращения к самому себе и этой безотказной блондинке. Черт, что он творит?
Громов резко дернул Лизу за волосы, отстраняя от себя, тем самым не позволяя продолжить ей начатое занятие.
Что-то не так? – пошатнувшись, выкрикнула Лизавета, - тебе же раньше всегда нравилось!
Мало ли что мне раньше нравилось! – поморщившись, мужчина резко отбросил девушку на диван, и поспешно застегнув ремень на брюках, схватив с пола рубашку и пиджак, направился к выходу.
Антон, ты куда? Ты еще вернешься? – пробормотала блондинка.
Нет, - не оборачиваясь, пожал плечами Громов.
Но почему? Я что-то сделала не так?
Дура, ты Лизка, - фыркнул Антон с порога, - нельзя быть такой безотказной! Рано или поздно ты надоешь любому мужику. Потому мой тебе совет – если хочешь каких-то нормальных отношений, гордости, хоть немного себе прибавь.
С этими словами мужчина быстро сбежал вниз, по лестнице, на ходу натягивая рубашку. Вот тебе и развлекся. Только еще хуже стало. Теперь он понимает, что не хочет больше никого, кроме Ильиной. Великолепно! Теперь его жизнь окончательно идет под откос!
В мыслях только Влада, перед глазами тоже она…Никто другой, кроме неё, не вызывает такого неконтролируемого и невыносимого желания. А она… Теперь она не хочет ничего. И самое противное, что виной тому и правда не Ильина. Виной тому он сам. Лишь его упрямство, гордость и врожденный идиотизм мешают сделать хоть что-то. Элементарно признаться, что она ему на само деле нужна. В любых жизненных аспектах.
Хотя… может не все еще потеряно? Говорят ведь, время лечит… Притупляет боль, заставляет забыть. А в его случае это может сделать еще и алкоголь. Довести до беспамятства. Потому как в здравом уме он вряд ли сможет дождаться, когда же время сделает свое дело и искоренит из мыслей Владиславу…
Антон больше не желал думать ни о чем, а точнее ни о ком. Не о ней. Он не помнил, как безумное желание напиться, привело в ближайший бар. Громова даже перестало волновать, что еще нет и обеда. За последнюю неделю у него и так каждое утро начиналось с рюмки коньяка. Вот и сейчас, главное, сбежать от самого себя.
Он смутно помнил, какая по счету рюмка, или все-таки бутылка, коньяка, смогла-таки помутить его разум, избавляя от любой возможности связно соображать. Да и ни важно все это было. Главное, что непроглядная пустота, что образовалась внутри из-за Ильиной, благодаря алкоголю, уже не казалась такой болезненной и никчемной.
В этом баре Громов просидел наверное до глубокого вечера, до того самого момента, когда практически пустынное заведение днем, ни стало наполняться различного рода искателями и искательницами приключений. За этот вечер к нему пыталась клеиться не одна девушка. Не останавливало их даже то, что к тому времени Антон мало что соображал. С парой из них мужчина даже пытался уединиться, надеясь, что свежая кровь, в отличие от Лизы, сможет ему помочь, но… все заканчивалось таким же странным образом, вызывая новую волну отвращения. И когда осознание, что кроме алкоголя ему ничто не может помочь, а эта атмосфера разврата, буквально витающая в воздухе, наскучила Антону, то захватив с собой пару бутылок алкоголя, он попросту ушел отсюда.
В какой-то момент возникло непреодолимое желание завалится к Владиславе, но незнание нового её адреса таки остановило мужчину. Позвонить тоже не удалось, потому, как мобильный странным образом куда-то запропастился. Для того чтобы попытаться разобраться где он может быть, Антон оказался не в состоянии. Вести автомобиль, как оказалось, тоже. Потому пришлось, оставив свою машину на стоянке, поймать такси…
Лишь далеко за полночь за Громовым захлопнулась дверь собственного дома. Затем были долгие полуночные обходы территории, в очередных попытках спрятаться от самого себя. Пара перевернутых шкафов в гостиной с выметанием всего содержимого на пол, и еще одна бутылка коньяка…
На рассвете, Антон, устав от собственных «развлечений», устало опустился на диван. Что делать дальше, он понятия не имел. Первоначальное желание завалится спать, чтобы наверняка не думать ни о чем, было тут же отброшено, когда перед глазами снова всплыл образ Владиславы. Всего несколько дней, но столько воспоминаний… За время, присутствия в его жизни, она успела каждый уголочек пропитать собой. И теперь осознание того, что оказывается до безумия невыносимо жить без неё, накрыло Громова с новой силой…
Сделав еще один машинальный глоток прямо из бутылки, Антон вдруг понял, что ему нужно с кем-то поговорить. Выговорится. Получить, возможно, какой-то совет… да, это было бы идеальным вариантом. Но кому? Самой Владиславе? Нет, звонить ей сейчас он не имеет права. Да и нужно ли это, мужчина пока не особо понимал. Вдруг с ней потому будет куда хуже, чем без неё? Пока что на подобные жертвы и эксперименты он не готов. Кому тогда? Родной матери? Это же смешно! Особенно после того, что узнал от Любови Марковны, ему еще не раз нужно хорошо все осмыслить и понять, почему их жизнь сложилась именно так, а никак иначе. Но думать еще и о прошлом у него попросту не было сейчас сил. Особенно в то время, когда мысли о Владиславе затмевали любые другие проблемы… Друзьям? Черт, да у него за все эти годы, оказывается, так и не появилось друзей. Так, какие-то компаньоны, приятели, с которыми можно было сходить куда-то выпить и подцепить девочек. Но им не расскажешь всего того, что творилось на душе. Таких среди них попросту нет.
Любовь Марковна была права. С таким темпами он скоро всех от себя поразгоняет. Хотя… Внезапная бредовая мысль, приобретая все более явные очертания, засела в голове. Есть у него такой друг. Точнее был, но все же... Только ему он мог рассказать все то, что никогда и никому не говорил. Который мог его понять в любой ситуации. Это Антон не смог в свое время, а Максим всегда мог. Но станет ли он слушать теперь?
Не давая себе времени на раздумья и сомнения, Антон, подхватив домашний телефон, стал поспешно набирать номер некогда лучшего друга.
Длинные гудки одни за одним заставляли Громова с каждой секундой все сильнее сомневаться в правильности своего поступка, но назад дороги не было. Ему действительно нужна сейчас поддержка. Настоящий мужской разговор, который смог бы многое расставить на свои места. Раскаяние. И единственным человеком, который может обеспечить все это вместе взятое является только Авдеев. Если, конечно, захочет…
Да! Кому там не спится? - после странного шороха, послышался сонный голос на той стороне провода, когда Антон уже и не надеялся на какой-либо ответ.
Макс… - растирая ладонью лицо, с отчаянием пробормотал Громов. Перед глазами снова и снова возникал образ единственной, такой необходимой ему девушки, - она ушла от меня… понимаешь? Я не знаю, что мне делать…
Черт… кто она? Это вообще кто? – непонимающе выдохнул Максим, очевидно, все еще не проснувшись, - вы, наверное, ошиблись номером.
Да ни хрена я не ошибся! Макс, только не клади трубку, прошу тебя! – зажмурившись, поспешно выкрикнул Антон, опасаясь, что Авдеев, сообразив все, попросту отключиться, - Скажи, что мне делать?
Антон? – оживившись, переспросил в прошлом лучший друг, - это ты что ли?
Максим, я такой идиот, - вместо ответа, выдохнул Громов, сделав еще один короткий глоток янтарной жидкости, - я не знаю… не понимаю, как мне жить дальше…
Громов, что тебе нужно от меня? – как-то устало и обреченно уточнил Максим, - ты пьян, что ли?
Да, я пьян, - фыркнул мужчина, - и знаешь, мне так хреново. Скажи, почему меня все бросают? Почему все сбегают от меня, как от прокаженного? Почему все меня предают?
Антон, ты не думал, что дело в тебе? – практически сразу послышался самый ожидаемый вопрос.
Не думал! Как же не думал! Думал, и неоднократно. Но разве признаешь это вслух? Но видно, пора уже заканчивать с самообманом… Пора признавать, что и он может быть не прав. Что он сам во многом разрушает свою жизнь. Даже теперь, в который раз…
Хорошо, что я делаю не так? Почему сначала мать… А теперь даже она, после всего того, что говорила, после обещаний подождать, помочь, просто взяла и ушла?
Кто она?
Владислава… именно теперь, когда так нужна мне. Почему, Максим? Сначала мать, а теперь и она… - с трудом связывая слова, в пьяном угаре, продолжал бормотать Громов, - помоги мне… пожалуйста…
Повисла недолгая пауза. До Антона стали доносится какие-то перешептывания с той стороны провода. Да, наверное, сейчас Авдеев отключится, предпочитая забыть об этой нелепой просьбе о помощи. Да и как иначе? После всего, что Громов натворил. Во всяком случае, Антон на месте Макса именно так и поступил бы… Черт, как же Максиму повезло. Ему нет необходимости напиваться сейчас до поросячьего визга, чтобы забыться, просить у кого-то о помощи. А все потому что рядом с ним есть любимая женщина…
Ты сейчас где? – после небольшой паузы, спокойно уточнил Авдеев.
Дома, - не понимая, к чему эти вопросы, все-таки признался Громов.
Хорошо. Сиди там и никуда не уходи, - и прежде чем Антон смог удивится или переспросить, не шутит ли Макс, тот поспешно бросив – я скоро буду, - отключился, оставляя Антону надежду хотя бы на восстановление былой, такой необходимой ему теперь, дружбы…
Глава 23
Безумная ломота, отдающая в каждой клеточке тела, заставила Антона сонно поморщиться. Во рту пересохло, как будто наелся песка, а голова трещала настолько, что страшно было повернуть ею, потому как создавалось впечатление, что она попросту может лопнуть, как воздушный шар. «Веселенькое» состояние. Он явно либо в аду, либо по нему проехалось парочка танков. И даже непонятно, что хуже.
Кое-как перевернувшись на спину, даже не открывая глаз, мужчина снова попытался погрузиться в спасительный сон, в котором не было ни ломоты в теле, ни мучительной головной, и даже душевной боли. А главное не было воспоминаний и образа Владиславы перед глазами. Удовлетворенный уже этой, «незначительной мелочью», Антон блаженно усмехнулся, поудобнее устраиваясь, подкладывая ладони под голову.
Темнота стала потихоньку окутывать хмельное сознание, когда мужчина мысленно благодаря всем богам, стал засыпать. Он даже не понял, в какой миг кромешная тьма стала сменяться ярким светом, а перед глазами, словно из тумана, стал вырисовываться, хрупкий девичий силуэт… Длинные темные волосы, озорная улыбка, проницательный взгляд…
Владислава? Да, Владислава. Такая ранимая, нежная… Такая его…
Влада… - робко протягивая руки к Ильиной, невнятно пробормотал Антон. А она, то приближалась, то отдалялась… Его Влада…
Антон… - в ответ, словно за глухой стеной, послышался голос девушки. Еще несколько её шагов, и она будет совсем близко. Рядом. Он сможет обнять её, прижать к груди, поцеловать... – Антон…
Владуська… Владочка… - словно пробуя на вкус имя, продолжал бормотать Громов.
Антон, - более уверенный и настойчивый оклик. Совсем рядом.
Владусенька, - еще сильнее протягивая руки, намереваясь ухватить девушку, - иди ко мне… Владка…
Антон, - каким-то образом Ильиной удается увильнуть из возможных объятий. Но в то же время она, кажется, еще ближе. Маленькие ладошки у него на плечах. Сначала осторожно поглаживают… Затем как-то неожиданно сильно сжимают. Слишком сильно, как для хрупкой девушки, и… она начинает его резко трясти, выкрикивая все громче и настойчивее, – Антон. Антон! – мгновенно меняя голос, - Антон?! Проснись же ты! Тоха!
Мужской вскрик где-то совсем рядом над ухом, заставил Громова вздрогнуть, и резко, насколько это позволяло его нынешнее состояние, открыть глаза. Перед ним, вместо Влады был… Авдеев? Что, черт возьми, происходит?
Тоха, спокойно, это всего лишь сон, - тем временем продолжал бормотать Авдеев. Как-то слишком спокойно и уверенно.
И что конкретно сон, скажите на милость? Максим? Или все-таки Владислава?
Поспешно опустив ноги на пол, Антон, упираясь локтями в колени, уткнулся лицом в ладони. Он определенно сходит с ума. Причем так конкретно. Мало того, что мерещится Влада, но это еще ничего. Так теперь еще и Авдеев…
Максим, что ты тут делаешь? – спустя нескольких минут молчания, все так же не решаясь поднять взгляд на мужчину, уточнил Громов, - чего вообще происходит?
Вообще-то ты сам попросил меня о помощи, - вполне равнодушно бросил Макс, усаживаясь на диван напротив.
И чего ты приперся? – мгновенно воззрившись на некогда друга, раздраженно выкрикнул Антон, - позлорадствовать? Утешить самолюбие? Да утешай, сколько тебе влезет! Мне плевать! Хочешь убедиться, что и я могу чувствовать себя плохо?! – подхватившись с дивана, крики Громова становились все отчаяние и раздраженнее, - так смотри, давай, сколько тебе влезет! Радуйся! Мне действительно плохо! Более того, мне хреново! Так хреново, что ты даже представить себе не можешь на сколько! Просто дерьмово! Сейчас в этой жизни меня не радует никто и ничто!
Вдруг замолчав, Антон невидящим взглядом уставился на Авдеева, что, казалось, даже бровью не повел, слушая его гневные восклицания. И перед кем он, спрашивается, распинается? Почему этот идиот Максим так спокойно сидит и таращится на него? Наслаждается незабываемым долгожданным зрелищем? И не поленился же ради такого случая притащиться сюда! Как только свою беременную мымру не приволок!
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |