|
определенное социально-политическое явление, множественность партий, т. е. наличие более или менее значительного числа партий, характерна для любой демократической страны. Это имманентная черта гражданского общества: разнообразие существующих в нем интересов предопределяет многообразие отстаивающих эти интересы общественных организаций, в том числе — политических партий. Что же касается многопартийной системы как конституционно-правового института, то она раскрывает специфику механизма формирования центральных органов власти. Это означает, в частности, что в образовании правительства могут на равных правах участвовать несколько различных политических партий. Последнее накладывает отпечаток на организацию и проведение избирательных кампаний, процедуру создания правительства (чаще всего в таких случаях оно бывает коалиционным) и его функционирование, на характер взаимоотношений между самими партиями (они, как правило, взаимозависимы, поскольку правительство несет коллективную ответственность) и т. д. Другими словами, отсюда вытекает значительное своеобразие функционирования государственного механизма в целом. Многопартийная система имеет ряд важных с точки зрения демократии преимуществ: • она наиболее полно раскрывает потенциал развития и саморегуляции гражданского общества, тем самым обеспечивая последовательный демократизм политического процесса; • она делает саму политику более открытой, так как включает механизм межпартийной конкуренции и взаимокритики: оппозиция никогда не упустит шанса сделать достоянием гласности то, о чем правящая партия предпочла бы промолчать; • она повышает эффективность процесса принятия решений, так как всегда предлагает разнообразные, альтернативные идеи и концепции; • она обеспечивает необходимую гибкость власти в критических ситуациях. Создание новых блоков и коалиций, перераспределение мест в представительных учреждениях, смена лидеров — все это зачастую позволяет смягчить, а то и вовсе на время снять социальные конфликты, позволяя истэб-лешменту контролировать развитие ситуации в целом. Не следует однако идеализировать данную систему. Есть у нее и свои серьезные недостатки. Многопартийность обеспечивает возможность легальной деятельности партий, являющихся принципиальными противниками демократии, а это при известном стечении обстоятельств может создать реальную угрозу для самой демократии и многопартийности. Национал-социалистская партия в Германии, как известно, в 30-е годы пришла к власти путем выборов, опираясь именно на принцип многопартийности. Потому-то, когда представляется такая возможность, правящая элита стремится модернизировать многопартийную систему, отдавая |
предпочтение более надежному ее варианту. В целом же можно различать следующие разновидности многопартийных систем. Многопартийные системы без доминирующей партии. Это классический вариант многопартийности, при котором в борьбе за власть участвуют более или менее равные по силам противники. В таком случае результат борьбы всегда труднопредсказуем. Ни одна из партий не имеет шансов добиться большинства в парламенте и, следовательно, при формировании правительства неизбежны союзы и соглашения. Правительство всегда имеет коалиционный характер, формирование его связано со значительными трудностями и может затягиваться на неопределенно долгий срок. Обеспечить стабильность такого правительства крайне сложно. Примеры — партийная система Франции Четвертой республики (за 12 лет сменилось 26 кабинетов); Нидерландов, где торги при формировании правительства могут затягиваться на месяцы; Италии, где практически ни одно правительство в послевоенные годы не сумело продержаться весь отведенный ему законом срок, и т. д. Многопартийные системы с доминирующей партией. Своеобразие данного варианта в том, что одна из партий имеет явное преимущество перед всеми остальными. Занимая лидирующие позиции, она в состоянии (самостоятельно либо в союзе с младшим послушным партнером) контролировать парламентское большинство и, соответственно, формировать однопартийное правительство. Подобная многопартийная система очевидно предпочтительнее для правящих кругов. Она позволяет компенсировать слабую сторону классической многопартийности — при формальном сохранении конкуренции выборы всегда предсказуемы, нежелательные случайности исключаются, стабильность правительства гарантирована. Потому-то, когда представляется возможность, истэблешмент стремится именно к такому варианту. Такая система, в частности, существовала во Франции с 1958 по 1974 год, когда доминировала голлистская партия Объединение в поддержку республики (ОПР). Еще дольше, до 1993 года (38 лет), в политической жизни Японии господствовала ЛДП. Ни один десяток лет занимает лидирующие позиции Институционно-революционная партия Мексики, Индийский национальный конгресс (И) в Индии и т. д. "Блоковые" многопартийные системы. Мало чем отличаясь от классических многопартийных систем в обычных условиях, "блоковая" система, сложившаяся в 60—70-е годы, приобретает большое своеобразие в периоды проведения избирательных кампаний. Для нее показательна резкая поляризация политических сил, группирующихся в два противостоящих друг другу блока. При этом партии определяют свою предвыборную стратегию, исходя из принадлежности к одному из блоков. Партии и кандидаты, остающиеся вне рамок блоков, практически не имеют шансов на успех. Функционирование подобной системы в своих основных чертах напоминает функционирование двухпартийной системы. Пример |
подобной многопартийной системы — Франция второй половины 70 — начала 80-х годов. В развивающихся странах многопартийные системы в том традиционном виде, в котором они функционируют в ведущих странах с развитой рыночной экономикой, встречаются сравнительно редко (Индия, Малайзия и др.). Большее распространение здесь имеют ограниченно-многопартийные системы, т. е. такие системы, при которых легализация политических партий осуществляется в строго разрешительном порядке. Порой число их даже законодательно фиксируется (Индонезия, Сенегал до 1990 г.). Иначе говоря, государство весьма жестко регулирует возможность образования новых политических партий, оказывая сильное воздействие и на свободу деятельности легальных партий, и главное, на общее соотношение внутриполитических сил (в частности, в Индонезии). |
Двухпартийные системы Специфика двухпартийной системы заключается в устойчивом преобладании на политической арене двух крупных партий, которые периодически сменяются в правительстве: когда одна партия формирует правительство, другая находится в оппозиции, и, наоборот, когда на очередных выборах побеждает оппозиционная партия, то она формирует правительство, а партия, прежде находившаяся у власти, переходит в оппозицию. Двухпартийная система вовсе не предполагает наличия в той или иной стране обязательно только двух партий. В Великобритании, например, существует несколько партий: Консервативная, Лейбористская, Либеральная, Социал-демократическая, Коммунистическая, а также ряд иных политических организаций (Кооперативная партия, Уэльская националистическая партия, Шотландская националистическая партия, Национальный фронт и др.). Тем не менее это страна с классической двухпартийной системой: только две партии — консерваторы и лейбористы — сменяя друг друга, формируют правительство и определяют основные направления внутри- и внешнеполитического курса страны. Преимущества двухпартийности очевидны. Она обеспечивает болыпую стабильность правительства. Однопартийный кабинет свободен от неустойчивости коалиционных соглашений. В сочетании "с повсеместно распространенной сегодня партийной дисциплиной, с традицией сохранять пост главы правительства за лидером победившей на выборах партии, который таким образом сосредоточивает в своих руках всю полноту и государственной и партийной власти, данная система гарантирует большую эффективность исполнительной власти. Создавая трудности для деятельности третьих партий, отсекая их от власти, двухпартийная система ставит надежный барьер на пути радикально настроенных сил как слева, так и справа. |
Тем самым одновременно решаются две задачи. С одной стороны, принципиальные противники существующего режима могут действовать свободно (пока работают в рамках закона), могут рекламировать себя, предлагая своих кандидатов избирателю, т. е. обеспечивается полная демократия. С другой же — реальной угрозы для власти радикальные силы не представляют, ибо доступа к ней фактически не имеют. Другими словами, в отличие от многопартийности, двухпартийность безусловно гораздо более надежный и эффективный инструмент защиты демократического режима. Сказанное, однако, не означает, что двухпартийная система автоматически решает все политические проблемы. Вовсе нет. Переход власти от одной политической партии к другой, особенно когда последняя занимает иные социально-политические позиции — серьезная встряска не только для государственного механизма, но и для всего общества. Приход к власти лейбористов вместо консерваторов, например в Великобритании, всегда приводит к резкой активизации социальной функции государства, очередной волне национализации, перераспределению бюджетных ресурсов, изменению налоговой политики и т. д. А через некоторое время, когда партии вновь поменяются местами, все будет отыгрываться обратно. Аналогичная картина, правда с меньшей амплитудой колебаний глубины реформ, наблюдается также в США при смене у власти республиканцев и демократов (для последних социальные ценности также являются одним из наиважнейших приоритетов). Двухпартийность не исключает существенных перемен, альтернативных вариантов развития общества и государства. Однако она четко фиксирует допустимые рамки изменений в государственной политике, не позволяя ставить под вопрос основу существующего строя — рыночную экономику и демократию. В этом — важнейшее предназначение двухпартийной системы. |
Однопартийные системы Однопартийность означает, что в данной стране только одна-единственная политическая партия получает статус легальной, а значит, и право формировать правительство при юридическом запрещении (но не обязательно фактическом отсутствии) всех других партий. Само по себе это автоматически приводит к глубинной реорганизации всей политической системы: • институт выборов полностью выхолащивается (даже если выборы все-таки проводятся), ибо никакой реальной альтернативы избирателю не предлагается; • происходит сращивание партийного и государственного аппарата. При этом центр принятия политических решений переходит к партийному руководству, рассматривающему государство не более как административный механизм для реализации своих решений; |
• де-факто теряется различие между государственным и партийным бюджетами, что многократно усиливает позиции господствующей партии в обществе; • общественные организации теряют самостоятельность, огосударствляются, превращаясь де-факто в инструмент тотального контроля власти над гражданами. Тем самым гражданское общество практически разрушается; • выхолащивается понятие законности, ибо при жесткой обязанности рядовых граждан четко исполнять все решения властей сама власть откровенно ставит себя над законом. Политическая воля и декларируемые властью цели становятся очевидно приоритетными; • вводится официальная идеология, обязательная для всех учебных программ, полностью исключающая свободу мысли; • фактически разрушается институт прав и свобод человека, ибо безусловным приоритетом объявляется "общественный" (т. е. партийный) интерес. Конкретная личность рассматривается лишь как инструмент, средство в реализации "общественного" интереса. Иначе говоря, однопартийностъ по самой своей сути неизбежно приводит (даже если теоретически предположить, что таковое изначально не предполагалось) к установлению жесткого диктаторского режима при тотальном контроле одной партии над государством, обществом и каждой конкретной личностью. Убедительным тому подтверждением могут служить конкретные исторические примеры. Однопартийные системы существовали в нацистской Германии и фашистской Италии. На однопартийности, при официальном конституционном закреплении "руководящей роли" компартии, держалась власть во многих бывших социалистических странах Восточной Европы и СССР. Все диктаторские режимы, как правило, обладают немалыми средствами самозащиты. Свергнуть их сложно. Обычно это происходит либо в связи с военным поражением, либо с попытками самореформирования, когда ослабляются навязанные обществу путы и режим взрывается изнутри (что, собственно, и произошло в 80-х годах в Восточной Европе). Сегодня однопартийные системы в классическом варианте сохраняются в последних бастионах социализма — на Кубе и в КНДР. Незыблемые доминирующие позиции занимает компартия в Китае, хотя по мере углубления демократических преобразований становится несколько заметнее присутствие в политической жизни и других легально разрешенных партий. Однопартийными остаются также некоторые африканские страны, где местной элите удалось сконцентрировать власть и навязать стране жесткий авторитарный режим. Это — Камерун, Габон (в котором правящая партия Габонский демократический блок объединяет в своих рядах поголовно все (!) взрослое население), Заир (где государственные органы официально провозглашены составной частью правящей партии Народное движение революции). |
§ 4. Регламентация правового статуса и порядка деятельности партий Возрастание роли политических партий не могло не вызвать изменения в отношении к ним самого государства. Прежде оно, как правило, не вмешивалось в их деятельность, протекавшую в соответствии с конституционными обычаями, сложившейся практикой и традициями. После второй мировой войны государство начало переходить к непосредственной регламентации деятельности партий как части своего механизма. Во многих зарубежных странах было положено начало процессу правового оформления деятельности политических партий или их институциализации. |
Институциализация политических партий Правовые формы институциализации политических партий разнообразны. Она осуществляется на различных уровнях, взаимодополняющих и развивающих друг друга. Сегодня статус и порядок деятельности политических партий регламентируется: конституционно; в рамках органических законов; нормами текущего законодательства; в форме судебных решений, затрагивающих конкретные аспекты деятельности партий, создавая тем самым прецеденты, которые являются немаловажным источником конституционного права. Текущее законодательство отличается заметным своеобразием. В одних странах вопрос ставится широко, многопланово. Принимаются общие законы о политических партиях, стремящиеся охватить едва ли не все аспекты их жизнедеятельности (законы 1967 г. Германии, 1974 г. Португалии, 1975 г. Австрии, 1978 г. Испании и др.). В других — законодатель выбирает один наиболее сложный и политически важный аспект проблемы — принимаются законы о финансировании политических партий (законы 1965 г. Швеции, 1969 г. Финляндии, 1974 г. Италии, 1988 и 1990 гг. Франции и др.). В целом же повсеместно прослеживается одна тенденция: чем позже по времени разрабатывается и принимается соответствующий правовой акт, тем более он развернут и конкретен, за счет учета зарубежного опыта. Начало конституционному законодательству о политических партиях было положено в первые послевоенные годы. Именно тогда произошло радикальное изменение статуса партий: они стали конституционно-правовым институтом. Сегодня уже ни одна из вновь принимаемых конституций не обходит партии своим вниманием. При этом на уровне конституции, разумеется, фиксируются лишь главные, принципиальные особенности правового статуса политических партий. Во-первых, конституция закрепляет место и роль партий в общественно-политической жизни. Важнейшей их функцией признается участие в подготовке и проведении выборов, содей- |
ствие формированию воли избирателей. "Партии содействуют формированию воли народа" — сказано, например, в п. 1 ст. 21 Основного закона Германии. Партии способствуют "формированию народной воли и организации политической власти" — гласит п. 1 ст. 47 португальской Конституции. Впрочем, некоторые конституции ставят вопрос шире, трактуя партии как "основной элемент политической Деятельности" (ст. 6 Конституции Испании), фиксируя, что партии "должны служить свободному функционированию демократического режима" (ст. 29 Конституции Греции). Последнее юридически легализует не только предвыборную активность партий, но и их повседневную работу, в том числе в государственных органах. Во-вторых, конституция закрепляет принцип свободного образования и деятельности партий, как важнейшего критерия демократии (ст. 21 Основного закона Германии, ст. 4 Конституции Франции, ст. 47 Конституции Португалии, ст. 6 Конституции Испании и т. д.). Более того, органы конституционного надзора ряда стран (Верховный суд США в 1968 г., Конституционный совет Франции в 1971 г.) в своих решениях специально подчеркивали, что свобода партийной деятельности является одной из "наиболее ценных свобод" западного общества. В-третьих, конституция недвусмысленно формулирует условия, при которых политические партии могут пользоваться правом на свободную деятельность^, е. фиксирует пределы пользования свободой. В качестве таковых указывается на необходимость соблюдать закон, "уважать принцип национального суверенитета и демократии" (ст. 4 Конституции Франции) или "основы свободного демократического порядка" (ст. 21 Основного закона Германии), и, конечно же, партии должны быть сами демократично внутренне организованы. Другими словами, конституционно декларируемая свобода партийной деятельности отнюдь не абсолютна. Правящие круги зарубежных стран сделали необходимые выводы из уроков истории, создав правовые преграды на пути радикальных и экстремистских сил. В большинстве случаев закон прямо запрещает объединения тайного или военного характера, использующие подрывные методы борьбы, а также организации открыто фашистского толка (ст. 18 Конституции Италии, ст. 22 Конституции Испании, ст. 46 Конституции Португалии, § 14 гл. 2 Акта "Форма правления" Швеции). Причем, что особенно важно, конституция, ставя во главу угла интересы демократии, не допускает произвольные действия властей в отношении ни к одной политической партии. Прекращение или приостановка деятельности какой-либо партии, — как гласит закон, — возможна "только в соответствии с мотивированным судебным решением" (ст. 22 Конституции Испании, ст. 12 Конституции Греции, ст. 46 Конституции Португалии). Конституция Германии еще более конкретна, прямо указывая единственный орган, правомочный принимать соответствующие решения — Фе- |
деральный конституционный суд. Мотивируя изложенную позицию законодателя, германский юрист К. Хессе отмечает: "Свободная игра политических сил в условиях демократии должна иметь свои границы, когда противники демократии пытаются средствами демократии ликвидировать саму демократию". Исходные конституционные нормы, предопределяющие общую направленность институциализации политических партий, развиваются и конкретизируются в рамках органического и текущего законодательства. Органические законы (законы о выборах, регламенты палат парламента и др.), как правило, касаются лишь одного из аспектов деятельности политических партий, имеющего непосредственное отношение к тому институту, которому посвящен данный правовой акт. В качестве примера можно сослаться на шведский Акт о Риксдаге, детально регулирующий все, что связано, в частности, с работой партий в парламенте. Документ подробно устанавливает порядок распределения депутатских мандатов между партиями; процедуру создания партийных групп, их задачи и компетенцию; роль партийных групп в формировании руководящих органов палаты; порядок и формы участия партийных групп в законодательном процессе; обязанность председателя палаты консультироваться с партийными группами по вопросам парламентской процедуры; формы участия партий в выборах различных создаваемых парламентом органов (шведских делегаций Северного Совета, Совета Европы и др.). Специальные законы (текущее законодательство), напротив, подходят к вопросу широко, стремясь охватить все аспекты жизнедеятельности политических партий. При этом регулируются следующие элементы их правового статуса: • дается трактовка политической партии, определяются ее функции, задачи и общая роль в политической и государственной жизни. Партии есть "объединения граждан, — записано, в частности, в п. 12 Закона о партиях Германии, — которые постоянно или в течение длительного времени оказывают влияние на формирование политической воли народа в масштабе Федерации или отдельных земель и имеют намерение содействовать представительству народа в немецком Бундестаге или Ландтаге", благодаря "размеру и прочности их организации, количеству членов и их деятельности на внутриполитической арене". Организации, претендующие на статус политической партии, таким образом, должны помимо прочего обладать известным политическим весом и авторитетом. При этом в задачи политических партий входит: "воспитание граждан, способных взять на себя ответственность перед обществом", содействие их "светскому и политическому образованию"; изучение вопросов национальной и международной политики; критическая оценка действий правительства; участие в работе органов власти, забота о "постоянной |
ф |
живой связи между народом и органами государства"; содействие "осуществлению гражданами политических прав" и развитию политических институтов. Подобная постановка вопроса очевидно ломает традиционный для многих зарубежных специалистов взгляд на политическую партию как на "избирательную машину", делая ее центральным звеном политической и государственной жизни; закон регулирует условия и порядок регистрации политических партий, причем регистрация является обязательным условием деятельности партии. Для регистрации требуется: определенный минимум членов партии (5 тыс. человек в Португалии, 1,5 тыс. человек в Швеции и т.д.), большинство из которых должно быть гражданами данной страны; организационная оформленность партии; регулярная отчетность об источниках финансирования (субсидии из-за границы запрещаются); четкость самого названия партии (оно не должно быть похоже на уже имеющиеся, недопустимо использование национальной или религиозной символики) и т. д. Регистрация осуществляется министерством внутренних дел (Испания, Италия, Франция и др.), реже — министерством юстиции (Бельгия, Нидерланды), иногда Верховным судом (Португалия) или даже налоговым управлением (Швеция); развернутые требования предъявляются к организационному строению и порядку деятельности партий. Законодатель, в частности, требует, чтобы партийный устав фиксировал: порядок вступления и выхода из партии, запрещая дискриминацию по национальному или половому признакам; права и обязанности членов; возможные дисциплинарные меры к членам партии; общую структуру партийного аппарата; состав и полномочия руководящих органов; принцип гласности в работе партии; порядок принятия решений на партийных собраниях; сроки их созыва и т. д. Иначе говоря, закон жестко определяет не только общую схему, но и само содержание важнейших партийных документов; с особой тщательностью регулируются все вопросы, касающиеся предвыборной деятельности партий. Зачастую фиксируется важнейшая норма — выдвигать кандидатов на выборах могут только политические партии. Излагается процедура регистрации кандидатов. Регламентируется порядок ведения предвыборной борьбы, в частности, перечисляются допустимые формы рекламно-пропагандистской работы; порядок использования средств массовой-информации, опросов общественного мнения; формулируются "правила игры" (требование лояльного отношения к оппонентам, недопустимость оскорблений, махинаций, грязных трюков и др.). Аналогичным образом, т. е. развернуто и совершенно конкретно, регламентируется участие политических партий в функционировании представительных органов власти и в органах местного самоуправления. |
Финансирование политических партий Один из важнейших элементов институциализации политических партий — правовое регулирование финансовых аспектов их деятельности. Большое значение данной проблемы обусловлено тремя обстоятельствами. Во-первых, значительным усложнением избирательных технологий, вызвавшим резкое удорожание предвыборных кампаний и, следовательно, столь же резкое повышение потребностей политических партий в дополнительном финансировании. Во-вторых, ростом политической активности бизнеса, породившим мощную волну "политических инвестиций". А это привело едва ли ни к откровенной покупке депутатских мандатов, прямому нарушению демократического принципа "равенства шансов" для партий. В-третьих, прямо вытекающей из вышесказанного масштабной коррупцией политической элиты, подрывающей авторитет институтов власти, доверие к ним со стороны избирателя. Вмешательство законодателя, таким образом, преследует цель навести в рассматриваемой области определенный порядок, минимизировать издержки, связанные с неизбежным участием денег в политике, защитить традиционные институты демократии, а значит, и саму возможность эффективного взаимодействия между гражданским обществом и государством. Решается поставленная задача по трем основным направлениям. Закон: • регулирует размеры и порядок предоставления частных пожертвований и взносов в партийные кассы; • лимитирует предвыборные расходы, т. е. учреждает контроль за тем, как партии расходуют финансовые ресурсы; • вводит институт государственного финансирования политических партий или оказания им прямой помощи за счет бюджета. Работа по первому направлению не вызывает значительных затруднений. Закон четко фиксирует размеры частных пожертвований в партийные кассы. В США, например, прямой взнос одного частного лица для поддержки партии, согласно закону 1974 г., не должен превышать в рамках одного года 25 тыс. долларов. Еще 25 тыс. долларов частное лицо может истратить на своего кандидата по своему усмотрению, но не вступая с ним в непосредственный контакт. Взносы юридических лиц ограничиваются 5 тыс. долларов на каждого кандидата при каждом голосовании — т. е. раздельно при праймериз (предварительное голосование) и собственно выборах. Во Франции предел пожертвований для частных лиц — 50 тыс. франков, для юридических — 500 тыс. франков. В Германии и Австрии предел не фиксируется, но закон указывает, что все взносы, превышающие соответственно 20 тыс. и 30 тыс. марок, должны быть гласными. (Все суммы здесь и ниже указаны так, |
как записано в законах, реально они гораздо выше, ибо каждый раз индексируются в соответствии с инфляцией.) При этом везде запрещаются пожертвования со стороны юридических лиц публичного права и со стороны иностранцев. Кроме того, запрещаются взносы наличными, кроме минимальных (до 100 долларов в США, 1 тыс. франков во Франции и т.д.), что призвано облегчить соответствующий контроль. Работа по второму направлению — ограничению предвыборных расходов — ведется законодателем двояко. С одной стороны, он стремится определить круг непосредственных целей, на которые можно или, напротив, нельзя тратить деньги. Соответствующие перечни, в частности, содержатся в законодательстве около двух десятков американских штатов, в английском Законе об изменении акта о парламенте 1949 г., в австрийском Законе о партиях 1975 г., французских законах 1988 и 1990 гг. и т.д. Большого эффекта подобная мера, правда, как свидетельствует практика, не дает. С другой стороны, вводятся прямые лимиты легально разрешенных предвыборных затрат. Наиболее конкретно в данном отношении американское законодательство. Здесь при президентских выборах каждый кандидат не может израсходовать более 10 млн. долларов в ходе праймериз и 20 млн. долларов — в ходе основных выборов, т. е. общий предел расходов — 30 млн. долларов. Для кандидатов в сенаторы "потолок" расходов составляет — 250 тыс. долларов (100 тыс. долларов — на праймериз, 150 тыс. долларов — на основные выборы); для кандидатов в палату представителей — 140 тыс. долларов (по 70 тыс. долларов для каждого этапа). Кроме того, каждый кандидат имеет право на дополнительные затраты (до 20% от указанного лимита) для покрытия расходов по сбору финансовых средств. Одновременно ограничения накладываются также на параллельные расходы национальных партийных комитетов для поддержки своих кандидатов: в президенты — из расчета 2 цента на избирателя, в сенат — до 20 тыс. долларов, в палату представителей — до 10 тыс. долларов. Прямые предвыборные расходы частных лиц в поддержку конкретных кандидатов лимитируются 1 тыс. долларов. Первоначально закон лимитировал также расходование личных средств кандидатов в предвыборных целях, однако позже, в январе 1976 г., Верховный суд признал данную норму противоречащей Конституции и отменил ограничения. Канадское законодательство менее категорично, вводя лишь один вид ограничения: предвыборные расходы не могут превышать сумму из расчета 30 центов на каждого гражданина избирательного возраста. Во Франции закон четко фиксирует "потолок" предвыборных расходов для кандидатов в президенты — 120 млн. франков за шесть месяцев до 1-го тура и 40 млн. франков во 2-м туре голосования; для кандидатов в ходе парламентских выборов — 500 тыс. франков. В Великобритании лимитируются только |
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |