«Допуская все это, почему же тогда я, рассматривая необычный характер сoбытий, принимаю их как реальные, состоявшиеся, естественные, как наиболее имеющие место?»
«В этом нет ничего экстраординарного, - ответил он, - во снах все виды абсурдностей, невозможностей, несогласованностей и нарушение естественного закона являются реальностями, не вызывающими ни малейшего удивления и подозрения. Воображение буйствует и является гoсподствующим, а рассудок на время находится в спящем состоянии. Мы видим привидения, духи, все формы живых и мертвых людей, мы страдаем от боли, переживаем удовольствия, голод, все ощущения и эмоции без мимолетного сомнения в их действительности».
«Оставляют ли предметы наших слов или видений ощутимые доказательства их присутствия?»
«Безусловно нет, - ответил он с недоверчивым жестом теряющего терпение, - это абсурд».
«В таком случае я не спал, - рассудил я».
Не глядя на меня, профессор продолжил: «Эти фальшивые предчувствия имеют свое происхождение в ином – в умственных беспорядках, причиняемых плохим пищеварением. Николаи – видный книжный торговец Берлина - таким образом пострадал. Его опыты интересны и поучительны. Позвольте мне прочесть некоторые из них Вам».
После этого профессор взглянул на книжную полку, выбрал книгу и начал читать (эту книгу я нашел в четвертом томе «Смешанной адвокатской конторы», опубликованной в Бостоне):
«В основном я видел человеческие формы обоих полов, но обычно казалось, что они не замечали одна другую, двигаясь по направлению к торговому месту. И все они страстно хотели протиснуться сквозь толпу. Временами они, как бyдто, занимались взаимными делами. Я видел несколько раз людей, лошадей, собак, птиц и так далее.
Эти фантазмы показались мне в натуральную величину, настолько четко, как будто живые, выставляя напоказ различные оттенки в незакрытых частях. Так же как различные цвета и стили одежды, хотя цвета казались более бледными, чем на природе. Ни одна из фигур не была страшной, комичной или неприятной. Большинство из них имели неразличимые очертания, а некoторые выражали приятный аспект. Чем дольше эти фантазмы посещали меня, тем чаще они возвращались. В большем количестве они проявились спустя около 4 недель после того, как впервые появились. Я также стал слышать их разговор, они беседовали между собой, но чаще всего они адресовали свои обращения мне, их речи были необычно коротки и неприятны. В разное время они появлялись в качестве дорогих и сочувствующих друзей обоих полов, их обращения были направлены на умиротворение моего горя, которое не было полностью поддержано, их утешительные слова были адресованы в основном мне, когда я пребывал один. Иногда эти утешающие друзья все же приставали ко мне, когда я был в компании, и не так уж редко, хотя я разговаривал с настоящими людьми. Утешающие обращения иногда состояли из обрывочных фраз, в другое же время они произносились как обычно".
Здесь я перебил: "Замечаю, профессор, что господин Николаи знал, что эти формы были иллюзиями".
Оставив без ответа мое замечание, он продолжил читать:
"В воображение имеется потенциальность, далеко превосходящая лампу Алладина. Как часто сидишь за вечерними зимними размышлениями, и в горящих углях выслеживаешь черты отсутствующего друга? Воображение своей магической палочкой построит город с бесчисленными штилями или маршальскими состязающимися армиями, а также проведет корабль в шторм по океану. Следующая история, рассказанная Скоттом, служит хорошей иллюстрацией этому принципу:
"Незадолго после смерти знаменитого поэта, который занимал в глазах публики высокое положение при жизни, литературный друг, хорошо знавший усопшего, во время темнеющих сумерек осеннего вечера занимался внимательным изучением одной публикации, в которой говорилось в деталях о привычках и о мнениях выдающегося индивидуума, уже умершего. Так как читатель наслаждался интимными подробностями усопшего в значительной степени, то он был глубоко заинтересован в публикации, в которой содержались сведения о некоторых особенностях его самого и его друзей. Посетитель сидел в помещении и также был вовлечен в чтение. Прихожая, открытая в холл, фантастически подходила к темам статей об оружии, черепах, диких животных и т.п. Это случилось тогда, когда он положил книгу и пошел через холл. Тот человек, о котором я говорю, увидел прямо перед собой в положении стоя точную копию своего ушедшего друга, воспоминание о котором так сильно пронеслось в его воображении. Фантом задержался на мгновение, и можно было заметить великолепную точность, которой фантазия наделила телесный взор особенностями одежды и положения поэта. Однако чувствительный к заблуждениям, он не почувствовал ничего, за исключением удивления от экстраординарного сходства, и шагнул к фигуре, которая рассеялась, так как он приблизился к субстанциям, из которых она состояла. Осталась лишь ширма, заставленная пальто, шарфами, пледами и другими подобными предметами, которые обычно находятся в холле загородного дома. Наблюдатель вернулся к тому месту, из которого увидел явление и изо всех сил устремился вспомнить видение, которые было так необычайно живо. Но ему этого не удалось сделать. И человек, который был свидетелем появления или, точнее сказать, чье возбужденное состояние стало средством этого появления, должен был всего лишь вернуться в комнату и рассказать своему юному другу, какую потрясающую галлюцинацию он только что пережил".
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |