В таверне набралось прилично народу, в основном – возвращающиеся домой с войны солдаты Акварелии. Двухэтажного здания не хватало для всех, поэтому часть столов и скамей вынесли на улицу, чтобы никто 1 страница

Пролог

В таверне набралось прилично народу, в основном – возвращающиеся домой с войны солдаты Акварелии. Двухэтажного здания не хватало для всех, поэтому часть столов и скамей вынесли на улицу, чтобы никто не остался без горячего обеда и кружки эля, если, конечно, посетители могли заплатить за них.

Обсуждение военной кампании сопровождалось громким смехом и пьяными песнями. Эль тек рекой, все славили короля Эвриса, хорошо заплатившего за службу. Замок Кебренен, что на реке Хапуга, пал месяц назад, после чего Акварелия подписала мирный договор с Хаубреном, по которому получала земли по ту самую речку. Скоро бывшие солдаты вновь станут крестьянами и вернутся к мирной жизни, как раз подоспеют к сбору урожая, но пока можно было пить и веселиться.

Среди них был и десятник Бельторс Гетхер, прославившийся тем, что, похоже, не пропустил ни одной юбки в захваченной крепости и хвастающийся тем, что скоро в Хаубрене будет несколько десятков Гетхеров, что, в прочем, не слишком его волновало.

Сейчас его волновало только внимание слушателей, постоянно заказывающих ему очередную порцию эля, чтобы услышать продолжение рассказа. Бельторс давным-давно был пьян, эль тек по кудрявой бороде, стекая на огромный живот, однако любой, кто видел его в бою, мог бы с полной уверенностью сказать, что алкоголизм и лишний вес нисколько не мешал десятнику быть весьма опасным врагом в схватке.

- Так что было дальше? - поинтересовался Альфас Рониктон, такой же десятник, но куда более опрятный и подтянутый, однако, по слухам, довольно стеснительный. – А то во время осады Кебренена я был под командование лорда Бритиша и участвовал в охоте на отряды принца Рингли.

- Так на чем я остановился? – рыгнув, поинтересовался Бельторс. – Ах да, на том, как я поздней ночью учил одного солдатика обращению с маркитантками. Вот значит, учу его, а он смотрит. Я как раз для него одну роскошную рыжулю нашел, а учил на брюнеточке.

- Можешь опускать подробности, твои познания в географии и общению с женщинами не всем интересны, – напомнил сотник Михалков, под началом которого и служил Бельторс.

- Значит, учу я его и учу. Запыхался уже немного, да и брюнеточка уже устала, а рыжуля, смотрю, наоборот, с ноги на ногу переступает, на солдатика поглядывает. А солдатик то, не бедный, кто-то из королевских лордов сынка отправил служить, чтобы армия из него мужчину сделала. Ну и до момента становления мужчиной оставалось совсем, совсем немного, как вдруг! – Бельторс сделал многозначительную паузу. – Повалили эти сволочи в масках, помните, небось!

- Нагляделся я на них, - невесело усмехнулся Альфас, поглаживая уродливый шрам на правой щеке.

- Только не было их, да и взяться не откуда была, как повалили сотни этих уродов. Куда мне было до брюнеточки и рыжули – схватил солдата и побег в лагерь, я то обучением занимался вне его пределов. А умные девки – за нами. Я от страха голос потерял, крикнуть не могу, а значит и мы, и вся королевская рать будет застигнута врасплох, а ведь на следующий день штурм планировался. В общем, бегу, за мной солдатик и девчонки, за нами – эти козлы в масках. Бежим, значит…

- Слишком долго ты бежишь, - усмехнулся Михалков.

- Так вот, убегаем мы, а черные уже дорогу перекрыли – из крепости тайные пути были, мы их потом нашли. Окружили нас, все в темно-серых масках, а может и другого цвета – в темноте то не разберешь, каждая в виде морды какого-нибудь мифического чудища. Так вот, я уже с жизнью прощаться, девчонки начинают раздеваться – мол, мы вам еще пригодимся, а солдатик со страху обмочился. И тут, врывается он! Черный, чернее самой темной ночи доспех; вороной, закованный в броню конь; изящный, но не совсем практичный черный гладкий шлем с крылышками, щит с сияющей даже в ночи ярко-красной птицей и меч, на который достаточно только взглянуть, чтобы задрожать от холода. Знаете, я видел этих парней, что напяливают на себя маски, в деле – знаю, на что они способны, так вот этот черный рыцарь не оставил бы один на один никому из них шансов. Он ворвался в их круг, будто колосья они падали разрубленные его мечом, но крови не было – она превращалась в лед. Рыцарь успел убить десяток-другой, когда враги пришли в себя. Конь его пал, а он оказался со всех сторон окружен врагами. Я, конечно, рад бы броситься на помощь, но я не самоубийца – погнал свою компанию в лагерь, чтобы предупредить короля, хотя крики раненых и лязг мечей уже и так должен был всех перебудить. Так вот, когда я вернулся с подмогой, оказалось, что она уже не нужна – рыцарь в одиночку перебил более трех сотен врагов менее чем за семь минут, правда, сам был без сознания, а конь его мертв. Король, увидев его, приказал как можно скорей нести в лагерь и срочно позвать лекарей. Да не тут-то было – явился паренек, странный такой, будто светится, такое было чувство, что внутри него полыхает огонь. Так вот, бросился он к рыцарю. Доспех его был измят и залит кровью хозяина. Вот только, клянусь, как минимум один удар пришелся в сердце, другой должен был перебить трахею. Паренек стянул с него шлем, и мы увидели, что рыцарь довольно молод, но его русые волосы были уже с проседью. Так вот, ран было видимо не видимо, более чем шесть из них, пусть меня дракон заберет, если вру – смертельные. Но рыцарь то дышал. Паренек что-то покудахтал над ним, покудахтал, а потом попросили помочь его хозяину – мы ведь это и собирались делать, когда тот прибежал. Что интересно, лекари, увидев рыцаря, сразу сказали – не жилец, даже, если он чудом пережил все полученные в бою раны, он к утру должен был умереть от потери крови. И что вы думаете?

- А что мы должны думать? – усмехнулся Михалков, только то, что твой рыцарь – выжил. Я ведь сам был весьма удивлен этому. Ночью – одной ногой в могиле, а утро уже просит аудиенции с королем. Хромает, хрипит, но живет – это, действительно, было чудо. Но как я слышал, в древности было много таких людей. Подобные ему держали мир в страхе и тирании, могли превращаться в драконов и другую гадость, а некоторые считают, что они и были драконами. Так вот, среди них был один самый великий и могущественный. Они практически в одиночку уничтожил самую огромную армию, по слухам, явившуюся из другого мира. А потом отправился за Восточные Бескрайние горы вместе с флотом летающих кораблей и пропал. Потом развязалась Великая война, погубившая всю магию и всех магических существ, включая драконов. Так вот, что я думаю – не все сгинули. Этот рыцарь несет на себе печать старого мира. Вот только что ему было нужно? Бельторс, ты ведь был на той аудиенций.

- Ага, - кивнул толстяк, опустошая очередную кружку эля и усаживая на колени крохотную, но невероятно милую блондиночку, разносившую посетителям выпивку. Та попыталась вырваться, но он обхватил её талию и не выпускал. – Я поведаю вам об этом, если эта милая леди споет для меня!

- Но я не умею петь, - возразила блондиночка.

- Тогда он заставит, - усмехнулся Михалков. – Девочка, я знаю этого парня не один десяток лет – лучше не сопротивляйся его чарам. Еще эля!

- Пой птичка, пой! – усмехнулся Бельторс. – Иначе мои друзья не слышат продолжение моего рассказа. Ты ведь тоже слушала, а за истории надо платить.

- Пой, птичка, пой!!! – поддержали пьяные посетители.

- Не, она будет только мне петь! – заявил кто-то.

- Нет, мне! – возразил другой.

- Здесь еще птички водятся, - напомнил Бельторс, чья обхватившая талию рука двигалась все выше и выше.

Зазвучал одобрительный, скорее ржач, чем смех. Вспыхнули первые драки. Пролилась первая кровь.

Еще минуту назад все веселились и слушали истории, а теперь невероятная жестокость вспыхнула во всех.

Робкое пение девушки потонуло в криках, но она старалась, как могла, пока Бельторс без смущения её лапал.

Никому не было дела за темной фигурой в углу таверны. Закутанный в плащ человек, скрывающий лицо под капюшоном, наблюдал, как первые драчуны вылетели в окно. Это было приятно, приятно ощущать такую бурю темных эмоций. Она – это была женщина – обожала такие зрелища, такую атмосферу, она питалась ей. Поняв, что время пришло, она направилась к Бельторсы. Прогнав испуганную девушку, она уселась напротив пьяного толстяка и откинула капюшон.

Тот, будто зачарованный, глядел на неё и не мог выговорить не слова. О да, она знала о своей красоте, черные мягкие волосы спадали на плечи, идеальным черты лица сглаживали злобный блеск глаз:

- Ты расскажешь мне про черного рыцаря? – спросила она, обворожительно улыбаясь.

- А если не расскажу? – поинтересовался Бельторс.

- Тогда я лишу тебя того, что ты больше всего ценишь, - вновь улыбнулась девушка, нагнувшись, чтобы извлечь из сапога кинжал.

- Люблю опасных женщин, - лицо Бельторса расплылось в улыбке. – Что вы хотите узнать.

- Все, начиная с аудиенции.

- Чтож, тогда мне нужно еще эля…

Часть 1

Вводная

Глава 1

- От имени моего королевства я благодарю вас, сир. Вы спасли моих людей от бесславной смерти от кинжалов убийц, - торжественно сказал окруженный свитой король.

Его серебряные волосы спадали на мужественные плечи, и он был воплощением величия. Парадной мантии он предпочел доспех с фениксом на груди, что символизировало его приверженность старым обычаям и старой истинной вере. Палата, в которой проходила аудиенция, могла вместить более сотни человек – короля, его свиту и всех генералов. Бельторсу выпала честь охранять короля в этот день, однако, выбор на него пал еще и потому, что именно его спас рыцарь и именно он предупредил короля об опасности.

- Благодарю, милорд, - поклонился рыцарь. Мальчишка-оруженосец держался позади хозяина и с интересом разглядывал пеструю свиту короля. Немудрено, ему, скорее всего, впервые довелось увидеть людей с темной кожей, которую имел шут его величества.

- Это не шут.

Рыцарь получил мысленное сообщение слуги, но, не выдавая удивления, продолжил слушать хвалебные речи короля. Таланты оруженосца были весьма полезными, но люди слишком подозрительно относились к магии, чтобы их открыто применять. Да, повезло ему с этим пареньком, он ведь помог ему найти эти зачарованные доспехи какого-то древнего героя. А еще были клинки его Бога, один, с которым он не расставался, был способен превращать любого врага в кусок льда. Второй же полыхал адским пламенем и хранился в заколдованном сундучке, хоть кроме их двоих никто не знал о его магических свойствах.

- И так, вы оказали Акварелии неоценимую услугу и можете просить всего, что захотите. В разумных примерах, конечно. Но для начала представьтесь.

- У шута слишком мускулистые руки, в сапоге нож, в колпаке, вероятно, спрятан еще один, – не унимался оруженосец, отчего рыцарю приходилось концентрироваться на двух речах сразу.

- Я сир Уильям Августинский из Виктории Аксидорской. И для меня нет большей чести, чем участвовать в штурме Кебренена плечом к плечу с доблестными войнами Акварелии. Я считаю, что в этой крепости хранится реликвия моего государства, и я просто обязан её вернуть. Прошу, когда падут стены этой крепости, позвольте мне вернуть её домой.

- Наши королевства всегда дружили, сир Уильям. Пусть будет так, реликвия твоего народа вернется вместе с тобой на родину. Я даю обещание при людях и бога и будь я проклят, если не сдержу его.

- Он его не сдержит, когда узнает, что это за реликвия, - вновь мысленно предупредил оруженосец. – Вы уверены, что стоило сообщать королю о реликвии?

Сэр Уильям, конечно же, не ответил.

Реликвия Виктории, она была потеряна долгие три сотни лет. Его не волновала слава и признание, лишь шанс служить своему божественному покровителю, построившему ценой своей жизни новый мир. По легенде Сердце Искусительницы – огромный, размером с человеческий череп, рубин, хранившийся в Валидоре - столице Виктории, содержал силу самой опасной и влиятельной колдуньи прошлого. Но даже он бледнел в сравнении с тем, что хранилось в Кебренене. Фолиант Антихор – Книга Древних – он содержал все знания миров, ответы на все вопросы. Король Хаубрена боялся знаний и не читал её, что устраивало правителя Виктории, но, если фолиант достанется Акварелии… этого нельзя было допустить, несмотря на дружественные отношения с этим государством.

- «Тот, кто считает себя достойным получения лишнего знания, может умертвить себя, путем умерщвления всего мира. Лишнее знание, есть знание о жизни и смерти, а значит и судьбе своей и всего мира. Знание судьбы исключает вероятность ветвления и непредсказуемости, а значит, нарушает баланс» - пятое высказывание святого Форвинталя, - мысленно процитировал оруженосец.

Прежде чем принять его на службу, Уильям заставил мальчишку прочесть все святые книги и выучить наиболее известные высказывания.

- Вы в порядке, сир Уильям, - поинтересовался король.

- Да, да, все в порядке, милорд, - мои раны быстро затягиваются, но я еще немного рассеян, - быстро нашелся с ответом рыцарь.

- Вы уверены, что готовы участвовать в штурме, сир Уильям? Скажите, как выглядит реликвия, и мои воины принесут её вам, ведь вы вчера спасли их жизнь.

- Я в порядке, ваше величество. Сила моей веры излечила раны и я вновь готов сражаться.

- Тогда простите, но у меня еще много дел. Аудиенция закончена.

Поклонившись, сир Уильям покинул шатер, а оруженосец последовал за ним.

- Все прошло так, как я и рассчитывал, - заверил рыцарь слугу. – Мы прольем кровь врагов и завершим мой рыцарский квест, что дарует мне право взять в жены прекрасную Елену.

- Вы могли выбрать более простое задание, - напомнил оруженосец.

Уильям с трудом сдержал эмоции, мальчишка, порой, говорил глупости.

- Елена – прекраснейшая из женщин и достойна самого опасного и почетного квеста в истории.

«Женщины» - хотел буркнуть оруженосец, но решил промолчать, благо в лагере и так хватало интересностей. Однако рассматривать стяги с изображением белого лебедя и изучать причудливые по меркам Виктории катапульты ему помешал громовой рокот боевых труб, призывавший воинов готовиться к штурму.

- Так рано, - удивился оруженосец. – Я думал, что у нас еще есть время.

- Время еще есть, - заверил его Уильям. – Ровно столько, сколько тебе потребуется на то, чтобы надеть на меня доспехи. Идем, время не ждет.

Чтож, пришлось оруженосцу последовать за рыцарем.

***

- Штурм пойдет в трех направлениях, - задумчиво произнес Уильям. Он вновь был облачен в черные доспехи, да и оруженосца заставил это сделать. Его обмундирование, впрочем, было скромней: кольчуга поверх рубахи обеспечивала не самую лучшую защиту, но рыцарь знал, на что способен его слуга и не беспокоился за его жизнь. Также оруженосец получил меч «Слово Веры», этот великолепный клинок долго служил самому Уильяму, но после уступил место священным клинкам Аксидора – божественного покровителя Виктории. Некогда Алюин – так звали оруженосца – спас рыцаря в сражении с драконом, за что и получил «Слово Веры». Пусть меч и не мог соперничать с более древними и именитыми сородичами, однако он в равной степени резал плоть и сталь, не оставляя врагу шансов. Единственным украшением меча была рукоять, в виде расправившей крылья птицы-феникса – герба Виктории – оплота старой веры.

- Ага, - зевнул оруженосец. – Я понял

- Взбодрись, мой друг! Нас ждут подвиги! – заверил сир Уильям.

- Я понял, я понял, только давай не лезть впереди всех, договорились?

- Почему, - удивился рыцарь. – Ты боишься?

- Ну, понимаешь, вчера мне потребовались все мои силы, чтобы тебя исцелить. Боюсь, сегодня мне может их не хватить…

- Святой Аксидор защищает! Верь мне! К тому же штурм уже начался, вперед!

- Да вижу, я вижу, - пробурчал оруженосец спеша догнать мчащегося вперед рыцаря.

***

Штурм начался с двухчасового обстрела катапультами. Когда стало ясно, что стены крепости достаточно крепки, в дело пошли лестницы и таран.

Но до этого арбалетчики выдвинулись вперед под прикрытием передвижных щитов и обстреляли защитников.

В ответ полетели стрелы, убив пятерых стрелков, а оставшиеся арбалетчики, сделав на прощание еще один залп, вынуждены были отступить.

Пока арбалетчики отвлекали защитников, таран достиг врат, и те содрогнулись под его ударом. Войны с лестницами устремились вперед. Стрелы и камни находили своих жертв, но они не могли остановить волну атакующих. Полилась кипящая смола, тошнотворно запахло горелой плотью, и у Алюина заложило уши от криков раненых.

- Первая линия обороны падет быстро, - заверил его Уильям. Они стояли среди простых солдат, готовые в любую минуту броситься в бой.

Алюин не любил осады – уж очень солоно ему пришлось в прошлый раз, год назад, когда Виктория воевала с Фирадорой. Тогда Уильям первым ворвался в крепость и ввязался в бой, а оруженосцу, последовавшему за ним, пришлось спасаться от боевых псов, решивших им пообедать.

- Почему же? У них крепкая оборона, - заметил Алюин, наблюдая как остатки штурмового отряда возвращаются в лагерь для перегруппировки.

- Крепкая, но линия стен слишком растянута, чтобы эффектно отражать атаки со всех направлений. Король Аудрик заставит хаубренцев думать, что сосредоточил атаку на главных вратах, в то время как два его отряда возьмут Западный Зубец и Восточную Крепь и откроют нам врата. Потом последует штурм стен в район Горностая, а после придется брать Великий Шпиль. Конечно, можно было избежать кровопролития, дождавшись голода в крепости, но это не будет иметь должного эффекта. Если сильнейшая крепость Хаубрена падет в битве, то их королю ничего не останется, кроме как подписать мирный договор.

- Сильнейшая крепость? – не поверил оруженосец. – Она не выглядит крепче Фиродорской Кастелянии, разве я не прав?

- Прав, - кивнул Уильям. – Отчасти ты прав. Но ты не видел вторую линию стен, когда она откроется пред тобой, то ты поймешь, почему Кебренен, в прошлом названный проклятым именем Вилджтаун, за тысячи лет брали только трижды и всегда с большими потерями и с помощью нечестивой магии. Единственная достойная осада, перенесенная этой крепостью, это осада святого Адренса Аксидора, у которого нам стоит просить благословения.

В подтверждение его слов перед своими готовыми к бою воинами стал король Аудрик, облаченный в темно-красный доспех с фениксом на груди. Он с гордостью взглянул на своих солдат и упал на колени, и начал громко читать молитву, благословляя своих солдат.

Все до единого воина, включая Уильяма и Алюина, последовали его примеру. Все, кроме одного рыцаря, рослого, облаченного в кольчугу цвета аквамарина. Шлем в виде хищной птицы, скорее всего ястреба, скрывал его лицо, а в руках покоилась массивная алебарда. Он остался стоять, когда все склонили колени.

- Невежда, - прошептал Уильям так, чтобы его мог услышать только Алюин.

- Кто он такой? – мысленно обратился к рыцарю его оруженосец. – Он не похож на местных. И его кольчуга… из чего она?

- Он один из потомков странствующих рыцарей разрушенного Валидора, на руинах которого построена Виктория. Они также верят в Аксидора, но не возносят ему молитвы. По их мнению, он бы осудил нас за наше поклонение, но все это глупость.

- Он смотрит на нас, - заметил Алюин.

Действительно, загадочный рыцарь повернул голову в сторону Уильяма и его оруженосца, казалось, изучая их.

- Не обращай внимания, - посоветовал викторианец. – Все подобные ему высматривают в людях Аксидорову кровь.

- Что? – не понял Алюин. – У Адренса были дети?

- Четырнадцать, если верить легендам: трое от Анагадор, двое от Далии Хесель, остальные от других его возлюбленных. В сказании о Великой Империи говорится, что они все пали, сражаясь против отца, от его руки, поэтому считаются проклятыми и о них редко где упоминается. Но некоторые успели обзавестись своими детьми, и, в отличие от своих отцов, на них нет вины, и рыцари Валидора ищут их, чтобы почтить нашего божественного покровителя.

- Зачем? В чем смысл, если Адренс Аксидор посчитал, что его внуки не достойны его внимания?

- Дети – к бессмертию ключ, - ответил таинственный рыцарь, подходя к все еще стоявшим на коленях Уильяму и Алюину. Никто не обратил на него внимания, что и неудивительно – акварельцы были знамениты тем, что во время молитвы забывали обо всем на свете. – Мы верим, что пока жив ребенок – жив и отец, и брат, и сестра отца, а значит, пока жив сын сына – жив и отец отца. Живой может быть призван, а мертвый вновь возвращен. Жизнь – иллюзия смерти, а смерть – иллюзия жизни. Пока живы мы, потомки его, жив и он, священный отец наш, а, значит, падут крылья небес и засияет рассвет в тех землях, что окутаны тьмой.

- Рассвет так же близок, как и закат, - ответил Уильям, поднимаясь. – Но нас ждет только полдень.

- Правильные слова, - усмехнулся Валидорец, протягивая руку.

- Я знаю, - усмехнулся викторианец, проигнорировал дружеский жест. – Уйди от нашей тьмы к сиянью рассвета и забудь нашу встречу.

- Твой оруженосец несет след его и ждет его судьба света и тьмы и огня.

- Что? – опешил Алюин.

- Я знаю, кто он, - ответил Уильям. Все акварельцы, казалось, и не заметили напряженного разговора двух рыцарей. По правде сказать, они вообще не двигались, а голос короля незаметно затих. – Как ты узнал о нем и о том, что мы будем здесь?

- Я потомок Аксидора? – вновь не понял Алюин.

- Да, малыш, и твой спутник тоже, - усмехнулся валидорец, стягивая шлем. Годы не пощадили его, кожа сморщилась, а лицо покрывали грязно-серые пятна. Пучок волос был стянут в хвост, а правый глаз сгубила катаракта. Но всетаки голос его был бодрым, уверенным и полным жизни.

- Как ты узнал о нас? – повторил вопрос Уильям, повышая тон.

- Ваша слава бежит впереди вас. Столько священных реликвий было вами найдено, да еще и убийство одного из последних драконов.

- Я более чем уверен, что о нас мало кому известно, - не унимался рыцарь.

- Да, действительно, мало кому, вы довольно скромно себя ведете. Но все ваши братья по крови знают о вас. Вот только вы ошибаетесь, ведь тьма гложет ваши сердца. Мы несем кровь Аксидора, но он никогда не имел детей, ведь нужно время для них, а времени у него никогда не было.

- О да, - хмыкнул Уильям. – Поэтому ты его, время то есть, взял и остановил.

- Это просто, - пожал плечами незнакомец.

- Так чья кровь в нас течет? – полюбопытствовал оруженосец, извлекая из ножен короткий меч.

- Конер и Лили, Сын Рас и сестра Адренса Аксидора, вот чьи мы дети.

- Потомки, - хмыкнул Уильям.

- Дети, - усмехнулся незнакомец. – Но мы в большей степени Аксидоры, чем наши родители. Они до сих пор живы милостью его, и мы дети их, посланные в грешный мир, что бы свет нести и искупить их грехи. Им не нужны сыновья их, ждут лишь дочь они, дочь, ради сердца которой сразимся мы. Вернее вы, я уже слишком стар. А теперь опусти клинок юный Алюин, сейчас будет битва и у вас будет подарок достойный сердца самой прекрасной дамы мироздания и вселенной Денихилота.

- Ты сумасшедший, - покачал головой Уильям. – К тому же твои слова противоречат друг другу

- А вот твой оруженосец не считает меня сумасшедшим. Пусть он возьмет мою кольчугу, когда я паду. А на счет слов – слова это ветер, с их помощью не передать всей правды и не объяснить необъяснимое, хотя даже ветер – страшная сила.

- Падешь? – хотел спросить Алюин, но время пошло вновь и его слова потонули в звучании громкой молитвы, к которой присоединились все воины Акварелии.

Вскоре он понял, что имел в виду валидорский рыцарь. Как только отзвучала молитва, к полуразрушенным вратам направился парламентерский отряд с последним предложением сдаться. Однако, осажденные отказались, согласившись только на поединок между лучшими воинами противоборствующих сторон.

Спустя десять минут ворота со скрипом отворились, и из крепости выехал гордый рыцарь в латах верхом на столь же хорошо защищенном коне. В руках длинное копье и кавалерийский щит с безголовым белым драконом на синем фоне. Ворота захлопнулись за его спиной, но защитники расположились на крепостных стенах, чтобы наблюдать за поединком.

Акварельцы заспорили на счет того, кто достоин чести сражаться и никто не заметил, как вперед выехал престарелый рыцарь в странной кольчуге цвета ультрамарина, чье лицо скрывал ястребиный шлем. Конь под ним, черной масти, похоже, был не многим моложе всадника и прихрамывал на заднюю правую ногу, а еще он не был покрыт броней.

Спорщики затихли и с уважением взглянули на старого рыцаря, хотя врят ли они могли догадываться о его возрасте, ведь он при них не снимал шлема, удостоив подобной чести только Уильяма и Алюина. В руках пожилого валидорца также покоилось копье и щит с трехголовой птицей: дракон, феникс и ястреб в одном лице – то, с чем ассоциировался Аксидор. Непонятно, правда, куда он дел алебарду.

Воины расступились, освобождая место для поединка и два рыцаря, без традиционных приветствий, ринулись на встречу друг друга.

- У него нет шансов, - сказал Уильям. – Он слишком стар, чтобы справится с сэром Громеном Амсором, помнишь, как он выбил меня из седла на турнире в Осторгоре полгода назад?

- Помню, - пожал плечами Алюин. – Ты тогда тоже был хорош, просто тебе не хватило опыта.

Другой на его месте начал бы подтрунивать над Уильямом, вспоминая его поражение, но Алюин был его другом, понимающим, как тяжело молодой рыцарь переживает немногочисленные поражения.

Раздался громкий треск, это копье Громена сломалось о щит валидорца, а конь под ним зашатался, и на землю пролилась его кровь. Похоже, старый рыцарь не считал позорным ранить скакуна под своим противником.

Однако сэр Амсор удержался в седле, а конь под ним, которого звали Броненогим, практически не обратил внимания на рваную рану на боку – копье валидорца пробило броню, но не смогло нанести смертельное увечье животному.

Амсор отбросил рукоять сломанного копья и обнажил клинок. Его примеру последовал и валидорец.

- У него что-то с рукой, - заметил Алюин.

Старый рыцарь, как можно было видеть, с трудом удерживал щит, похоже, после удара копья левая рука либо была вывихнута, либо, что гораздо хуже, особенно в его возрасте, была сломана.

Два всадника сошлись в рукопашной, нанося друг другу удары мечом, блокируя щитом, кони старались укусить или лягнуть друг друга, однако на черном не было брони и победа оставалась за закованным в латы.

Рыцари обменялись еще парой ударов, когда Амсор заметил брешь в обороне противника и нанес старому рыцарю страшную рану: его меч избежал столкновения со щитом в ослабленной левой руке, порвал кольчугу и увяз глубоко в плоти валидорца.

Со стороны стен донеслись ликующие крики, однако рыцарь еще не был побежден.

Пока его противник пытался вытащить из плоти застрявший в мышцах, хрящах и костях меч, валидорец наклонился в седле и, найдя слабину в сочленениях брони, перерезал вражьему коню горло.

Рекой хлынула на землю алая кровь. Конь сбросил седока, и, упав на него сверху, задергался в конвульсиях и постепенно затих. Хор голосов со стены затих, уступив место зловещей тишине. Все ожидали развязки.

Старый рыцарь, тяжело дыша и оставив попытки вытащить из своей груди клинок, слез с коня и приблизился к поверженному противнику. Амсор старался вылезти из под тяжелой туши, но все было тщетно. Одним выверенным движение валидорец обезглавил противника и, пнув шлем и взяв голову за волосы, направился к воротам.

- Куда он? – удивился Уильям.

- Магия, - только и успел ответить Алюин.

Все были слишком ошарашены, чтобы стрелять, и смертельно раненый рыцарь беспрепятственно дошел до врат, прежде чем его охватило пламя.

На миг все ослепли от яркой вспышки и оглохли от грохота, но, когда зрение вернулось к солдатам, акварельцы обнажили клинки и с криком бросились в образовавшуюся на месте врат брешь. В то же время два других отряда ударили по Западному Зубцу и Восточной Крепи, однако их помощь уже не была нужна.

От валидорца же не осталось ни следа, только старый конь, спешивший убраться подальше от битвы и огня.

К закату первая линия стен была взята, и падение крепости стало лишь вопросом времени – не так много защитников успело отступить ко второй линии укреплений.

***

- Я вас ожидал.

Если бы человек не начал говорить первым, Уильям и Алюин даже бы не узнали о его присутствии. Он слился с тенями, да и сам больше походил на одну из них. В комнату не попадал свет, его не пускала башня донжона и, если бы не оруженосец, Уильям даже не начал бы искать реликвию в этом темном месте, пока войска короля находят недобиток, не сдавшихся на милость победителям.

Человек, чьи черты скрывали тени, держал в руках книгу и рыцарю не нужен был свет, чтобы узнать её, несмотря на то, что он её до этого не разу не видел.

- Кто вы? – пискнул оруженосец – порой пареньку не хватало смелости, да и от одного присутствия этого типа становилось несколько жутковато.

- Друг, - голос человека был подобен шепоту ветра, даже видя его перед собой определить источник звука было не просто, возникало такое чувство, что говорит не темная фигура, а сами стены этой невысокой башни. – Когда эта крепость носила имя моего рода – Вилджтаун – но потом Неизвестные Силы сровняли ее с землей, чтобы один гордец воздвигнул ее копию на том же самом мести. Вот только копия не идет в сравнение с оригиналом.

- Умри, предатель! – проорал Уильям, к ужасу Алюина бросаясь в сторону того, кто скрывался в тенях. – Смерть пришла к тебе, Аней Вилджим!

Раздался сдавленный смешок, когда Уильям рубанул, но рассек только воздух и туман, из которого состояла фигура.

Дата добавления: 2015-08-28