Высокопетровский монастырь

Высокопетровский монастырь

В начале XIV века Москва была небольшим городом, в котором в то время не было ни одного каменного храма. Правил в нем весьма амбициозный князь Юрий Данилович, сын святого благоверного князя Даниила Московского. В борьбе за Великое княжение князь Юрий проводил много времени вне города, а в 1315 году и вовсе должен был на два года уехать в Орду. Править городом он оставил своего младшего брата Иоанна, нравом более походившего на своего боголюбивого отца – князя Даниила и деда – благоверного князя Александра Невского. Юный князь Иоанн хотел устроить свое правление во всем согласным с волей Божией, посему решил пригласить пожить в Москве Русского Митрополита, к которому хотел обращаться за духовным советом, поскольку в церковном отношении Москва входила в состав митрополичьей епархии.

Митрополитом Русским в то время был святитель Петр. Его предшественник по кафедре, святитель Максим, перенес свою резиденцию из Киева во Владимир, хотя официально кафедра Русских Митрополитов продолжала оставаться в Киеве. В 1305 году митрополит Максим отошел ко Господу, а в 1308 на митрополичью кафедру был возведен святитель Петр, выходец из Волыни. Однако, поскольку Великий князь Владимирский хотел видеть на митрополичьем престоле другого кандидата, он неблагосклонно принял святителя во Владимире. Это и стало причиной того, что святитель Петр редко надолго останавливался в митрополичьей резиденции Великокняжеского града и много ездил по городам Руси.

«Проходя места и грады, Божий человек Петр пришел в славный град, называемый Москва, бывший еще тогда малым и не многонародным», – повествует житие святителя. Знакомство святителя Петра с князем Иоанном стало судьбоносным для всей Русской Земли. «Его же увидел блаженный Петр в Православии сияющего и всякими добрыми делами украшенного… и очень возлюбил его Божий святитель. И начал больше иных мест жить в том граде». Неподалеку от Кремля святитель Петр, любя молитвенное уединение, испросил разрешение построить монастырь. На высоком берегу реки Неглинной, близ селения Высокое было найдено место, полюбившееся святителю, где он основал небольшую обитель с храмом в честь святых первоверховных апостолов Петра (небесного покровителя митрополита) и Павла. Летописи не доносят до нас точной даты основания монастыря святителем Петром, но то, что мы знаем: что святитель обращает внимание на Москву вскоре после Собора в Переяславле 1311 года, что обитель, прежде, чем быть переименованной в Петровскую (после прославления святителя Петра в лике святых в 1339 году), несколько десятилетий была Петропавловской, что в монастыре на протяжении столетий бережно хранилось почитание святителя Петра как основателя обители, дает основание предположить, что монастырь был основан в годы правления в Москве князя Иоанна вместо уехавшего в Орду князя Юрия Даниловича, а именно в 1315–1317 годах.

Молитвы митрополита Петра в стенах возведенной по его указанию обители стали добрым семенем, из которого произросло решение святителя переехать в Москву и не только жить в ней оставшиеся дни своей жизни, но и быть погребенным в основанном по его совету в Кремле новом каменном Успенском соборе. Все нити духовной, церковной и государственной жизни потянулись к этим святым мощам, к Кремлю, к Москве. Сугубая благодать Божия, почивающая на святителе и на месте его погребения привлекала к себе всю православную Русь. Москве суждено было стать центром, объединительницей и собирательницей Русских земель. Свершилось слово святителя, сказанное им благоверному князю Ионну Калите: «Аще мене послушаеши и храм Пречистыя Богородицы воздвигнеши в своем граде, и сам прославишися паче иных князей, и сынове, и внуци твои в роды и роды, и град сей славен будет во всех градех русских, и святители поживут в нем, и взыдут руки его на плещи враг его, и прославится Бог в нем».

До наших дней святые мощи первого московского святителя – митрополита Петра, чудотворца, почивают в алтаре Успенского собора, а часть мощей великого угодника Божия всегда находилась в основанной им обители как величайшая святыня – до времени лихолетья ХХ века в особом ковчежце на иконе святителя, а после возрождения здесь монашеской жизни, по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, в новосозданном образе, к которому с любовью и благоговением припадают братия, прихожане и паломники, посещающие монастырь.

Судьба Высоко-Петровского монастыря неотделима от нелегкой, но героической судьбы первопрестольного града. Вместе с Москвой монастырь страдал от пожаров и войн, но возрождался и благоукрашался усердием как Великих князей, так и простого люда.

Археологические находки на территории обители говорят о том, что здесь уже в середине XIV века близ храма погребали представителей знатных родов, а первое летописное упоминание о монастыре находим в Рогожском летописце XV века, где упоминается «Иоанн, архимандрит Петровский, сей был первый общему житию начальник на Москве». Здесь описывается его путешествие в Царьград с претендентом на митрополичий престол Спасским архимандритом Михаилом (Митяем) после кончины Московского святителя Алексия в 1379 году. Но главное, что мы узнаем, что уровень духовного преуспеяния и материального благоустройства обители, имевшей средства «довольствовать» братию, был столь высок, что в Петровском монастыре раньше, чем в других московских обителях, утвердилась общежительная традиция. О самом же настоятеле, не желавшему потворствовать боярскому обману во время путешествия в Царьград, в летописи говорится: «Они же возложили руки на него, и взяли его, и посадили его в вериги железные, и голодом нудили его, и восхотели его бросить в море. Таковое зло было Иоанну архимандриту, изящному и именитому мужу весьма, поскольку не единомудрствовал с Пименом и с боярами». Таков был один из первых настоятелей Высоко-Петровского монастыря.

После разорительного нашествия на Москву в 1382 году татарского хана Тохтамыша деревянные строения монастыря были восстановлены по указанию правившего в то время Московским княжеством святого благоверного князя Димитрия Иоанновича (Донского), героя Куликовской битвы, который у северной границы монастыря повелел построить деревянный храм в честь Боголюбской иконы Божией Матери, глубоко почитаемой всеми московскими князьями. Первоначальный Боголюбский храм Высоко-Петровского монастыря не сохранился. Вероятно, во время одного из многочисленных Московских пожаров он сильно пострадал.

Около 1509 года тщанием великого князя Василия III (сугубо почитавшего святителя Петра и носившего на груди его крест) на месте обветшавшего и разобранного Боголюбского храма была построена деревянная церковь в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Несколько позже, в 1514–1517 годах, по его указанию знаменитый итальянский зодчий Алевиз Фрязин Новый (Алоизио Ламберти да Монтаньяна), строитель Архангельского Собора в Кремле, построил в обители каменный храм во имя святителя Петра Митрополита. Храм этот, ставший в свое время образцом строительства на Руси столпообразных храмов, сохранился до наших дней. С того же времени монастырь стал официально именоваться Высоко-Петровским.

В Смутное время монастырь принимал участие в борьбе с польско-литовскими захватчиками. В 1611 году поляки неистовствовали в Москве, «Божии церкви и монастыри осквернили и разорили», а город подожгли одновременно в нескольких местах. Один из предводителей российского войска – Первого земского ополчения – Прокопий Ляпунов приказал «у Петра чудотворца в сорок туры – корзины, набитые землей, – землю насыпати и пушки поставити, и повеле по граду (Кремлю) непрестанно стреляти: бе бо то место высоко и удобно к пушечному стрелянию во град». Таким образом, ополченцы не давали засевшим в Кремле полякам подавать о себе вести королю Сигизмунду. После этих событий, в 1612 году монастырь был вновь восстановлен, как и после прежних многочисленных пожаров, и впервые обнесен стеной.

Кроме собора святителя Петра Митрополита и храма в четь Покрова Пресвятой Богородицы в обители была еще часовня, о которой мы узнаем из жизнеописания Патриарха Никона. В 1627 году, когда он был еще иереем и служил в Москве, после обиды, учиненной ему в доме думного дворянина Хлопова он «пришел в часовню Высокого Петровского монастыря к монаху, от негоже малый укрух хлеба взял и довольно кваса, и насытился».

С 1588 по 1720 год – во времена патриаршества – монастырь имел статус ставропигиального, занимая 14-ю ступень в лествице монастырей Патриаршей области (всего было 55) и с 1655 года управлялся наместниками в сане архимандрита, которым в 1667 г. Большим Московским Собором было дано право присутствия на всех Церковных Соборах.

Монастырь отчислял деньги на содержание патриарших домовых богоделен. Часть богаделенных патриарших келий находилась возле северо-западного угла обители.

Благотворителем обители был царь Алексий Михайлович Романов. В феврале 1669 года Государь в связи с кончиной своей первой жены Марии Ильиничны (урожденной Милославской) для вечного ее поминовения в храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы внес вклад – богослужебную книгу Триодь постную.

Петровские преобразования

В 1671 году царь Алексий Михайлович женился на Наталье Кирилловне Нарышкиной, и она 30 мая 1672 года родила ему сына. В те годы усадьба Нарышкиных вплотную примыкала к южной стене Высоко-Петровского монастыря. Нарышкины любили молиться в храмах обители, радели о ее состоянии и особо чтили память ее основателя – первосвятителя Московского Петра. Поэтому первенца Натальи Кирилловны крестили в день памяти святых апостолов Петра и Павла – 29 июня (ст. ст.) и нарекли Петром. В связи с рождением внука дед его – Кирила Полуэктович Нарышкин, предвидя в нем будущего царя, на радостях подарил свою усадьбу зятю, царю Алексею Михайловичу, а тот преподнес ее в дар монастырю, что сразу увеличило территорию обители почти вдвое.

В начале 1676 года царь Алексей Михайлович скончался, новым царем стал его старший сын Феодор Алексеевич. Архимандрит Моисей (наместник Высоко-Петровской обители с 1676 по 1682 год) был одним из тех, кто присутствовал в Успенском соборе Кремля при его венчании на Царство. Однако царствование это было недолгим. По кончине 20-летнего царя Феодора, последовавшей 27 апреля 1682 года, в тот же день бояре во главе с Патриархом Иоакимом провозгласили новым Царем юного Петра, которому не было еще и 10 лет. Решение это стало причиной кровавого стрелецкого бунта, начавшегося 15 мая 1682 года, во время которого были жестоко убиты родные братья царицы Натальи Кирилловны – Иван и Афанасий Нарышкины. Кровавая расправа над боярами, происходившая на глазах малолетнего Петра, сопровождалась криками: «Выдайте нам Нарышкиных, иначе мы перебьем всех!» Афанасий Нарышкин прятался в сенной церкви под престолом, однако стрельцы не убоялись святого места, схватили его и сбросили с крыльца на копья. Иван Кириллович, осознав, что его укрывательство грозит гибелью многим неповинным людям, мужественно приготовился к мученической кончине. «Смерти я не боюсь, – сказал он, – желаю только, чтобы моей невинной кровью прекратилось кровопролитие». 17 мая он исповедался, соборовался и приобщился Святых Тайн в домовом храме Спаса за Золотой решеткой. Наталия Кирилловна благословила брата образом Божией Матери и вышла к стрельцам вместе с ним, юными царевичами и царевнами, держа в руках иконы и полагая в них надежду на избавление брата от смерти. Но стрельцы, невзирая на святые иконы, накинулись на него с криками и бранью, схватили за волосы и поволокли в застенок. Иван Кириллович вынес все пытки, не проронив ни слова, после чего был убит. Тело его рассекли на части и выставили на Красной площади. Лишь на третий день царице было разрешено забрать останки братьев. Отца же их – Кирилла Полуэктовича Нарышкина – насильно постригли в монахи с именем Киприан и отправили в Кирилло-Белозерский монастырь. Тела убиенных Афанасия и Ивана принял под свою священную сень Высоко-Петровский монастырь, они были погребены в храме Покрова Пресвятой Богородицы.

25 июня, по настоянию стрельцов, на царство были венчаны два Царя – Иоанн и Петр, регентшей при них была назначена царевна Софья. Архимандрит Моисей, для которого это был последний год настоятельства в Высоко-Петровском, нес на золотом блюде шапку Мономаха.

Через два года после этих событий, в 1684 году, во время паломничества в Боголюбово Натальи Кирилловны и ее царственного сына, Петру был подарен список с чудотворной Боголюбской иконы Божией Матери. Ради чудес, бывших от этой иконы и в память о своих убиенных дядьях, юный царь подписал Указ о строительстве над могилами своих дядей каменного храма в честь Боголюбской иконы Пресвятой Богородицы, деревянный же Покровский храм повелел разобрать и престол его перенести в задуманный тогда же новый надвратный храм. В Боголюбском соборе был поставлен список чудотворной иконы, привезенный царем из Боголюбского монастыря. Даже написание службы чудотворному образу связано со строительством этого храма (старейший список службы датируется 1704 годом).

Памяти убиенных Ивана и Афанасия Нарышкиных было посвящено не только строительство Боголюбского храма и Святых врат с надвратным Покровским храмом и колокольней. Для братии обители были воздвигнуты братски келлии, основанием для которых послужило здание усадьбы Нарышкиных, отчего появилось название, закрепившееся за келлиями до наших времен – Нарышкинские палаты. Долгое время это было самое длинное здание в Москве.

Особая близость Высоко-Петровского монастыря к царскому двору дала ему статус «Государева богомолья» – так монастырь величался в народе. В то же время Петр I, как натура деятельная, не был пассивным участником богослужения – он нередко проходил в алтарь, где иногда даже помогал священникам в качестве алтарника, любил петь на клиросе. Есть предание, что небольшая комната в алтарной части Боголюбского собора была устроена специально для юного Петра – здесь государь мог помолиться в уединении, следя за богослужением.

Основное строительство, развернутое Петром в Высоко-Петровском монастыре, относится к концу 80-х – началу 90-х годов. Указы, в которых юный царь предписывает, наряду с источниками финансирования строительства и благоукрашения храмов (в основном, это были средства из государственной казны и личные средства Нарышкиных), даже места добычи песка и лесоматериалов, дают полное основание утверждать, что он самолично наблюдал за ходом строительных работ и требовал точнейшего исполнения их в кратчайшие сроки в соответствии со своим замыслом. Это был один из первых опытов руководства масштабным строительством юным преобразователем России. Возможно, именно здесь рождались замыслы строительства новой столицы, нового государственного устроения.

Безусловно, такое внимание царя к Высоко-Петровскому монастырю было обусловлено любовью к убиенным братьям со стороны его матери – царицы Наталья Кирилловны, к которой Петр всю жизнь питал самые нежные сыновние чувства, и Льва Кирилловича Нарышкина – одного из первых лиц государства, оказавшего влияние на архитектурный стиль строящихся храмов и зданий обители. Именно благодаря ему строения приобрели новые тогда для России черты, получившие позже название «нарышкинского» или «московского» барокко.

Нарышкины проявляли особое усердие к Высоко-Петровскому монастырю, превратив его в «вековой памятник царского и своего благочестия». Боголюбский храм, построенный около 1690 года, стал родовой усыпальницей бояр Нарышкиных. В трапезной части храма в конце XVII в. и первой половине XVIII в. было погребено более 20 представителей этого боярского рода, в том числе дед Петра I Кирила Полуэктович, его бабка Анна Леонтьевна, Лев Кириллович, его супруга, дети и внуки. 18 каменных надгробий было установлено в храме, еще трое представителей рода Нарышкиных были погребены в специально поставленной рядом с Боголюбским храмом часовне-усыпальнице, далее вплоть до московского «морового поветрия», т. е. до эпидемии чумы 1771 года, представителей Нарышкиных и других знатных родов хоронили на территории обители.

Борьба Петра I за власть со своей сводной сестрой Софьей, фактически правившей государством за юных царей, в 1689 году завершилась его полной победой. Предшествовало этому, однако, бегство 17-летнего царя, извещенного о готовящемся покушении стрельцов, из Москвы в Троице-Сергиев монастырь, под покров преподобного Сергия. В память об этом спасении и в благодарность святому Сергию по Указу Петра I в 1690–93 годах на границе между прежней территорией Высоко-Петровского монастыря и бывшей усадьбой Нарышкиных был возведен трапезный храм во имя преподобного Сергия Радонежского, прототипом которого послужил построенный несколькими годами ранее трапезный храм в Троице-Сергиевом монастыре. В знак особой близости монастыря и венценосной семьи крест главного купола Сергиевского храма был увенчан знаком царской короны.

По указу державного преобразователя отчасти изменил свой облик и собор во имя святителя Петра – узкие оконца растесали по образцу окон Боголюбского собора, вокруг устроили небольшое гульбище. 5 мая 1690 года перестроенный храм был освящен, и в нем состоялось торжественное богослужение, на котором присутствовали Цари Петр и Иоанн со своею свитой: боярами, окольничими, думными и ближними людьми.

При въезде с улицы Петровки в 1690–94 годах были сооружены Святые врата с надвратным храмом в честь Покрова Пресвятой Богородицы (сюда и перенесли престол из разобранной деревянной церкви) и ажурной двухъярусной колокольней над ним. Немного позже, в 1702 году, в верхнем ярусе колокольни установили часы, «весом в 30 пуд железа», сделанные «часовенным» мастером Иваном Захарьевым.

Конец XVII века радением Государя и родственных ему Нарышкиных стал для обители счастливым временем процветания и благоустройства. В создании внутреннего убранства храмов участвовали даровитые русские мастера: резчики, золотчики. Иконописцы приглашались из Оружейной палаты Кремля. Храмы обители имели драгоценную утварь, а ризница отличалась особым богатством и благолепием.

В конце XVII – начале XVIII вв. Высоко-Петровский монастырь был обнесен мощной каменной стеной, внутренняя поверхность которой имела вид полуарок. Это создавало впечатление удивительной воздушности и легкости возведенным при Петре I величественным храмам и палатам.

По традиции на главный престольный праздник обители – день преставления святителя Петра – 21 декабря (3 января н.с.) для совершения Божественной литургии Святейшим Патриархом в монастырь присылались архиереи. В 1688 году богослужение в монастыре в этот день совершил святитель Митрофан Воронежский, будущий сподвижник Петра I, глубоко почитаемый им старец. В память об этом славном святителе вскоре после его канонизации, в 1836 году, в храме преподобного Сергия был устроен придел во имя святителя Митрофана. Одновременно в этом же храме был устроен третий придел – в честь святителя Алексия, митрополита Московского.

Время расцвета и времена испытаний

В годы возвышения Высоко-Петровской обители (с 1689 по 1697 гг.) ее наместником был архимандрит Иов, позже ставший настоятелем Троице-Сергиева монастыря, а затем митрополитом Новгородским. Архимандрит Иов был сторонником просвещения и ценителем книг, имел обширную библиотеку на многих языках. Живя в Москве, он познакомился с братьями Иоанникием и Софронием Лихудами, основавшими в 1687 году в Заиконоспасском монастыре Славяно-греко-латинскую академию и впоследствии пригласил их к себе в Новгород для учреждения там подобной школы. Митрополит Иов отвергал западную схоластическую ученость и полагал, что российское духовное образование должно быть основано на святоотеческой традиции.

Сочувствовал преобразованиям Петра I и архимандрит Леонид (управлял Высоко-Петровским монастырем с 1711 по 1722 гг.). В 1720 году в числе прочих священнослужителей он подписал Духовный Регламент. Впоследствии в сане архиепископа Сарского и Подонского управлял Московской епархией.

В середине XVIII века монастырь обогатился еще двумя храмами в стиле барокко. Благодеянием родственницы покойного императора статс-дамы Настасьи Александровны Нарышкиной в 1744–50 годах, по проекту архитектора И. Мичурина (или принадлежавшего к его школе), в парадном дворе Высоко-Петровского монастыря между Святыми вратами и корпусом братских келий был построен храм в честь Толгской иконы Божией Матери. Посвящение храма не случайно. Он был воздвигнут в благодарность Пресвятой Богородице, в день празднования Толгской иконы Которой – 8 августа 1689 года – произошло спасение Царя Петра и всей царской фамилии (по линии Нарышкиных) в стенах Троице-Сергиевого монастыря от готовившегося покушения стрельцов. Позже со стороны улицы Петровка на западной стене храма была помещена икона Пресвятой Богородицы «Толгская», перед которой горела лампада, а к самой иконе можно было подняться по ступенькам. Здесь часто можно было видеть москвичей, молящихся перед святым образом о своих нуждах.

Примерно тогда же, в 1750–53 годах, настоятель монастыря архимандрит Пахомий, в почитание своего небесного покровителя, на южном дворе обители по проекту архитектора, принадлежавшего к школе Д. Ухтомского, воздвиг небольшой надвратный храм во имя преподобного Пахомия Великого. Для подклета его были использованы въездные врата усадьбы Нарышкиных.

Сооружением этих двух храмов и был завершен в основных своих очертаниях архитектурный ансамбль Высоко-Петровского монастыря, который стал поистине выдающимся произведением русской культуры, запечатлевшим красоту и достоинства стиля нарышкинского барокко и дивное художество мастеров, его сотворивших.

В 1771 году во время эпидемии чумы в Москве в обители была устроена лечебница, где страждущим оказывалась как духовная, так и медицинская помощь.

Что касается благосостояния Высоко-Петровского монастыря, то благодаря щедрости царя Петра к началу XVIII века он пришел в «цветущее положение». Он владел вотчинами и небольшими загородными обителями. На дарованных землях располагались луга, мельницы и богатые рыбные ловли. К монастырю в 1690 году также было приписано несколько монастырей, в том числе Саратовский Рождество-Богородицкий монастырь, имевший рыбные ловли на Волге. Рыбное изобилие продолжалось до 1704 года, когда Богородицкий монастырь за малочисленностью братии был упразднен, и с тех пор «в оных водах рыбу велено ловить на Императорское Величество».

К сожалению, богатством, дарованным от царских щедрот, монастырь пользовался недолго. Вследствие огромных материальных издержек на создание войска и флота, построение крепостей, ведение войн государева казна быстро опустела. Требовались огромные затраты на возведение фабрик, прокладку дорог, устройство школ и других разных общественных учреждений, так что всеобщее народное бремя не могло не лечь и на Церковь.

Для управления церковными имениями в 1701 году был восстановлен Монастырский Приказ, к его ведомству отнесли все хозяйственные операции с церковными вотчинами, а монастыри от управления своими же хозяйствами были отстранены. Кроме небольшого содержания, выделяемого также «служебникам и наемникам», остальные богатые монастырские доходы Приказ употреблял на удовлетворение государственных, а также общественных нужд: на школы, богадельни, госпиталя и т.п. В те времена применялась и практика непосредственного размещения и содержания в стенах обителей богаделен, госпиталей, а также инвалидов – отставных увечных воинов, которых после Шведской войны было немало.

Крайне неблагоприятной для обители оказалась вторая половина XVIII века. В 1764 году, когда при Екатерине II вводились штаты монашествующих, Высоко-Петровский монастырь причислили ко 2-му классу. Благосостояние монастыря значительно уменьшилось. Братии по штату полагалось всего 16 человек, но и этого количества не набиралось.

Значительный ущерб монастырю был причинен во время Отечественной войны 1812 года. В нем остановились на постой тысяча французских кавалеристов. Все храмы обители были осквернены и разграблены, хотя ризницу и особо ценные реликвии архимандрит Иоанникий успел вывезти в Ярославль. Маршал Мортье, назначенный Наполеоном военным губернатором Москвы, устроил в монастыре свою резиденцию. Здесь он приговаривал к смертной казни москвичей, подозревавшихся в поджогах города. Их расстреливали у монастырских стен со стороны Петровского бульвара и тут же в монастыре, у колокольни, хоронили. Одновременно с этим в монастыре была устроена скотобойня. В Боголюбском храме на железных крюках, забитых прямо в иконостас, висели внутренности животных, храм был превращен в мясную лавку. В поисках драгоценностей захватчики разбили несколько гробниц Нарышкиных. Однако при этом хозяин бойни решил оказать некое покровительство оставшимся в обители монахам и позволил им в одном из храмов совершать богослужения. По воспоминаниям современников, храм не мог вместить всех молящихся. Здесь, как и в некоторых других храмах оккупированной Москвы, за богослужениями возносились молитвы о победе русского оружия.

Монастырь и духовное просвещение (середина XVIII – начало ХХ века)

Из настоятелей Высоко-Петровского монастыря некоторые особо достойны упоминания. Среди них архимандрит Иоасаф (Хотунцевич) (управлял обителью с 1757 по 1758 гг.). Известный миссионер, бывший глава Камчатской миссии, строитель церквей и школ на этом отдаленном полуострове, где лично окрестил 2000 местных жителей. С 1754 по 1757 он был ректором Московской Духовной академии. С него начинается череда Петровских настоятелей, тесно связанных с духовным просвещением. Большинство из них являлись учеными монахами и прежде, чем получить должность настоятеля Высоко-Петровского монастыря, были профессорами и преподавателями духовных школ, членами Академической Конференции (подобие современного Ученого Совета) МДА.

В 1786 году монастырь, несмотря на свою скудость, питал и давал приют десяти воспитанникам Славяно-греко-латинской академии, а в 1822 году, когда потребовалось новое помещение для Заиконоспасского Уездного духовного училища, Петровский архимандрит Никанор предоставил для учащихся храм прп. Пахомия Великого, в то время еще не освященный после разорения французами, и прилежащие к нему покои. Духовное училище пребывало в монастыре до 1834 года.

В 60-х годах XIX в. монастырь стал признанным центром духовного просвещения Москвы. В нем находилось многотомное собрание Московской епархиальной библиотеки. В 1863 году по благословению святителя Филарета и при его духовном окормлении здесь было создано «Общество любителей духовного просвещения», заседания которого проходили в стенах Высоко-Петровском монастыря. Почетными и действительными членами Общества были К. П. Победоносцев, И. С. Аксаков, В. М. Васнецов, К. Н. Леонтьев, А. И. Успенский, С. М. Соловьев, князь С. Н. Трубецкой и другие выдающиеся сыны России. Общество было инициатором издания газеты «Московские епархиальные ведомости», популярного журнала «Воскресные беседы», а также научно-исторического журнала «Чтения в обществе любителей духовного просвещения». Общество находилось в монастыре до переезда в 1902 году в Московский Епархиальный Дом в Лиховом переулке.

Обществу любителей духовного просвещения в конце XIX века были предоставлены для работы Нарышкинские палаты, а братия обители была переведена в специально пристроенный к зданию келий трехэтажный жилой братский корпус, однако казенный вид этого здания отчасти нарушил единство стиля монастырского ансамбля.

Многие Петровские архимандриты ранее были ректорами Вифанской или Московской семинарии, а некоторые, даже управляя монастырем, продолжали возглавлять семинарию. Ректорами Московской Духовной академии также в разное время были Петровские настоятели архимандриты Мельхисидек (Заболотский) (1787–1788), Евсевий (Орлинский) (1845–1847) (он был также впоследствии и ректором Санкт-Петербургской Духовной Академии), Сергий (Ляпидевский) (настоятельствовал с 1858 по 1859 гг., с 1893 по 1898 гг. – митрополит Московский, возглавлял также Комитет по изданию творений Святых Отцев в русском переводе), Савва (Тихомиров) (настотельствовал в 1861–1866 гг., с 1862 г. – епископ Можайский; выдающийся ученый-историк).

С 1873 по 1882 гг. Петровским настоятелем был архимандрит Григорий (Воинов), даровитый духовный писатель, составитель исторического описания Высоко-Петровского монастыря, за свои труды избранный в действительные члены Императорского Общества истории и древностей Российских, Почетный член Общества любителей духовного просвещения. Именно благодаря трудам архимандрита Григория мы многое знаем о бывших прежде него настоятелях Высоко-Петровского монастыря, о некрополе обители, о многих исторических событиях, повлиявших на жизнь монастыря.

В конце 1874 года архимандрит Григорий пригласил в Высоко-Петровский монастырь «обойденного постригом» послушника Оптиной Пустыни Гавриила Зырянова, будущего старца – преподобного Гавриила Седмиезерного, духовника преподобномученицы Великой Княгини Елисаветы Феодоровны, великого делателя Иисусовой молитвы. Здесь в 1875 году он был пострижен в мантию с именем Тихон, а через два года рукоположен во иеродиакона. Отец Тихон выполнял в обители послушание эконома. Богатые духовные дары будущего старца вызвали зависть и клевету некоторых насельников. В 1880 г. отец Тихон вынужден был покинуть Высоко-Петровский и перейти в московский Богоявленский монастырь, а позже – в Казанскую Раифскую пустынь.

Среди его учеников и духовных чад было немало студентов – как Казанской Духовной академии, так и других учебных заведений города. Один из них, преподобномученик Игнатий (Лебедев), по благословению старца принявший монашеский постриг, позже стал духовником Высоко-Петровской обители и всей своей жизнью и смертью засвидетельствовал о полноте любви к Богу, которой учил своих духовных чад преподобный Гавриил.

Как и преподобному Гавриилу, не по душе оказалась столичная жизнь и одному из настоятелей Высоко-Петровского монастыря, руководившего обителью с 1882 по 1884 год. Архимандрит Иосиф (Левицкий) – таково было его имя до принятия великой схимы, некоторое время был ризничим Московской Патриаршей ризницы, достопримечательностям которой он посвятил несколько своих книг. В 1884 году отец Иосиф удалился на Афон в Андреевский скит. Здесь он был пострижен в схиму с именем Иларион, стал скитским духовником и оставался им до самой своей смерти в 1891 году.

С 1897 по 1900 год настоятелем обители был епископ Павел (Доброхотов), в свое время бывший ректором Рижской, Екатеринославской Могилёвской, Вятской духовных семинарий, «человек ученый и умный, живой и деятельный, смелый, решительный, независимый».

Начало ХХ века ознаменовалось в Высоко-Петровском монастыре новым строительством. Для решения финансовых проблем обители в северо-западной части монастыря на месте деревянных строений богаделен был построен доходный трехэтажный дом с магазинами на первом этаже и квартирами на других этажах, сдававшимися в наем (сейчас это здание не принадлежит монастырю, в нем расположены ресторан и частные квартиры).

Но, пожалуй, главное, что было устроено в обители в начале ХХ века – это часовня в честь Казанской иконы Божией Матери, в которой читался неусыпаемый акафист Пресвятой Богородице. Часовня была устроена под колокольней, в южном арочном пролете Святых врат в 1905 году.

Святыни обители к началу ХХ века

Высоко-Петровский монастырь славился своими святынями. В его ризнице хранились богатейшие вклады Нарышкиных, святыни и духовные реликвии, ранее принадлежавшие их политическим противникам, в том числе некогда принадлежавшие опальному боярину Василию Голицыну тофтяная икона «Спас Эммануил» и выполненный в той же технике портрет Патриарха Никона (ныне находятся в Государственном Историческом музее). Среди монастырских святынь были серебряные напрестольные кресты с частицами Креста Господня, камня от Гроба Господня, мощей великомучеников Феодора Стратилата, Пантелеимона, Иоанна Воина, Меркурия, свт. Алексия Московского и других. В одном только большом ковчеге, вокруг серебряного вызолоченного креста, размещавшегося посередине, находилось 196 частиц святых мощей угодников Божиих. Обитель обладала и другими великими святынями, в том числе частицами ризы и багряницы Господней, Его тернового венца. Одной из главных святынь была частица мощей основателя обители – святителя Московского Петра, помещенная в сребро-позолоченный, украшенный жемчугом ковчежец на иконе святого в храме преподобного Сергия Радонежского.

В храмах монастыря находилось несколько особо почитаемых чудотворных иконы Божией Матери. Одна из них – Казанская – пребывала в обители с конца XVII века. Размер ее был небольшой – примерно 27 на 31 см. Богатое украшение указывало на сугубое почитание иконы. Икона находилась за левым клиросом Боголюбской Церкви, и ее оберегал находившийся рядом «образной» монах.

Другая Казанская икона Пресвятой Богородицы попала в обитель в 1849 году по указу святителя Филарета (Дроздова). Прежде она принадлежала девице Татьяне Крашенинниковой, которой Сама Пресвятая Богородица повелела помогать страждущим припадочными болезнями. По благословению святителя Крашенинникова благоговейно передала святыню в обитель. Чудеса исцеления перед ней, особенно больных, страдающих припадочными болезнями и телесным расслаблением, продолжались, о чем монахи вели запись в соответствующих книгах.

Особо почитались также иконы Пресвятой Богородицы Толгская (список с чудотворного образа Толгской обители г. Ярославля, написанная специально для Толгского храма обители в 1744 году, ныне находится в Государственном историческом музее), Боголюбская в одноименном храме и Влахернская (из воскомастики, со множеством частиц мощей святых угодников Божиих, в серебряной ризе, украшенной драгоценными камнями), хранимая в приделе святителя Митрофана Воронежского Сергиевского храма обители. Большинство икон были в богато украшенных ризах. Например, на иконе святителя Петра из шестиярусного иконостаса собора Петра Митрополита только крупного жемчуга было 363 зерна.

Время потрясений – начало ХХ века

С октябрьским переворотом 1917 года для Высоко-Петровского монастыря наступили времена испытаний и духовного подвига. В годы богоборчества многие клирики, насельники и прихожане обители пострадали за веру, стали мучениками и исповедниками Церкви Христовой.

Епископ Екатеринбургский и Ирбитский Серафим (Голубятников) в 1900–1904 гг. был настоятелем монастыря в сане архимандрита, будучи активным участником монархического движения. Уже будучи на Екатеринбургской кафедре, 2 марта 1917 года, в день отречения Государя, он обратился к народу с проповедью, в которой осуждал тех, кто «осмелилась посягнуть на священные права помазанника Божьего». «Зову не к бунту, – говорил владыка, – а к единственному оружию нашему – кресту и молитве». За эту проповедь решением епархиального собрания владыка был снят с кафедры и направлен настоятелем в Московский Новоспасский монастырь, вскоре превращенный в концлагерь. Здесь епископ был расстрелян, предположительно, в 1921 году.

В начале ХХ века в Высоко-Петровском монастыре действовал филиал Варнавинского общества трезвости, организатором которого был святой мученик Николай Варжанский, московский епархиальный миссионер, автор противосектантских книг. Религиозное просвещение московских рабочих стало одним из главных дел Николая Варжанского, только оно и могло избавить их от пагубной зависимости. Помимо возможности пользоваться епархиальной библиотекой, в Высоко-Петровском монастыре была организована столовая для рабочих, показывались просветительские фильмы, распространялись просветительские листки. Николай Варжанский был арестован по делу протоиерея Иоанна Восторгова и расстрелян19 сентября 1918 года.

В 1908–1909 гг. настоятелем Высоко-Петровской обители был назначен один из выдающихся педагогов и проповедников своего времени архимандрит Макарий (Гневушев) (с 1917 – епископ Орловский и Севский). Отец Макарий не только уделял огромное внимание внутреннему устроению жизни обители, но и принимал активное участие в общественной и церковной жизни города. Он стал председателем Московского Союза Русского Народа, принимал самое деятельное участие в подготовке решений съезда монашествующих, прошедшего в Троице-Сергиевой лавре. Архимандрит Макарий был назначен главой депутации московского духовенства на похоронах святого праведного Иоанна Кронштадтского. Огромное внимание отец Макарий уделял борьбе с таким общественным недугом как пьянство. Позже, будучи настоятелем Новоспасского монастыря, он организует там самое многочисленное в России Новоспасское Братство церковного пения и трезвости, а начало этой работы было положено еще в Высоко-Петровском монастыре.

Святитель Макарий был арестован летом 1918 года и расстрелян в лесу под Смоленском 4 сентября того же года, явив образ истинного пастыря Церкви Христовой. По воспоминаниям очевидца, он был среди 15 человек, обвиненных в организации белогвардейского заговора. Приговоренных поставили спиной к вырытой яме и стали расстреливать по одному. Святитель стоял последним, он попросил палачей не завязывать ему глаза, все время молился, перебирая четки, а если видел в ком-то из приговоренных упадок духа, беспрепятственно выходил из строя, подходил к страдальцу и укреплял его молитвой. Когда красноармеец поднял оружие, чтобы расстрелять владыку, рука его дрогнула. Увидев его колебания, святой мученик громко произнес: «Отец мой! Прости им, не ведают, бо, что творят. Прими дух мой с миром».

Епископ Макарий и Николай Варжанский прославлены в Соборе Новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года.

9 (22) сентября 1918 года в Высоко-Петровском монастыре произошло последнее заседание Совещания епископов по регламенту работы Священного Поместного Собopa Православной Российской Церкви. На нем председательствовал Святейший Патриарх Тихон. Святитель Тихон неоднократно совершал богослужения в Высоко-Петровском монастыре во время престольных праздников храмов обители.

По Декрету «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 20 января (2 февраля) 1918 года все церковное имущество было национализировано. В том же году Высоко-Петровский монастырь был закрыт властями. Все жилые здания монастыря были отобраны и заселены, в основном, рабочим людом. Братия монастыря во главе с его настоятелем архимандритом Никодимом (Шатуновым) и верные прихожане в качестве общины верующих вынуждены были писать заявление в Моссовет, прося взять в свое пользование храмы и часовни со всем церковным имуществом. Одна из подписей под этим заявлением принадлежит преподобномученику Варлааму (Никольскому), бывшему насельнику Чудова монастыря, закрытого властями в 1918 году. Несколько лет иеромонах Варлаам подвизался в Высоко-Петровском монастыре, потом был переведен служить в другие храмы. Поводом для ареста отца Варлаама послужили честные ответы детям на вопрос о происхождении человека. В 1937 году, в день памяти своего небесного покровителя, он был расстрелян на Бутовском полигоне.

В 1923–1924 годах (до июля) богослужения совершались только в храме преподобного Сергия Радонежского, а с августа 1924 до изгнания общины из стен обители в 1929 году – в Боголюбском соборе. Все эти годы монастырь был местом, куда нередко приходили совершать богослужения архиереи, лишенные кафедр или приехавшие из ссылки.

Обитель под руководством владыки Варфоломея (Ремова) (1923–1935 годы). Новомученики и исповедники.

В тяжких обстоятельствах гонений на Церковь монастырю суждено было пережить период удивительного подъема духовной жизни, сохранить благодатную преемственность традиций русского старчества, не дать угаснуть пламенеющей свече православной веры.

С 1922 года настоятелем Высоко-Петровского монастыря был епископ (с 1934 года – архиепископ) Сергиевский Варфоломей (Ремов). Владыка Варфоломей был пострижеником преподобного Германа (Гомзина, † 1923 г.), старца и последнего настоятеля Зосимовой пустыни, наследовавшего старческое преемство от иеросхимонаха Александра (Стрыгина), ученика преподобного Льва Оптинского. После закрытия пустыни в 1923 году некоторые ее старцы и монахи, изгнанные из родной обители, нашли приют в стенах Высоко-Петровского монастыря, многие верные чада Церкви приходили сюда за духовным окормлением. С этого времени Высоко-Петровская обитель стала существовать тайно. Официально здесь была приходская община, на самом же деле все было подчинено традиционному укладу монастырской жизни, с той только разницей, что никому из монахов, кроме сторожа – иеродиакона Петра – не разрешено было жить на территории обители. Целью потаенного монастыря в миру было сохранение традиций монашества и старчества, которые, несмотря на жесточайшие гонения, не должны были угаснуть. Службы совершались монастырским чином по уставу Зосимовой пустыни.

В 1923–1928 гг. возле старцев стали образовываться небольшие общинки духовных чад, наиболее духовно зрелых из них постригали в монашество. Самой большой среди этих общин была духовная семья схиархимандрита Игнатия (Лебедева). Преподобномученик Игнатий подвизался в Высоко-Петровском монастыре с 1923 по 1934 год, был одним из наиболее почитаемых старцев начала ХХ века. В конце жизни отец Игнатий практически не мог самостоятельно двигаться, тяжко страдал от болезней, но не унывал и, как мог, утешал свою паству. Отец Игнатий умер в заключении в Чувашии (ст. Алатырь) в инвалидной колонии, в день усекновении главы Иоанна Предтечи 11 сентября 1938 г. (память празднуется 12 сентября). «Слава Богу за все случившееся – это одно можем сказать! С Ним везде хорошо – и на Фаворе, и на Голгофе», – писал своим духовным детям старец незадолго до своей кончины. Последнее письмо батюшки, не имевшего уже сил из-за голода и болезней даже проставить все знаки препинания, – это завещание мира: «Мир дальним, мир ближним, мир всем любителям сего мира носителем по мере сил старался быть я, к сему миру хощу отъыти, и этот мир оставляю вам, этот мир».

Сколько было тайных монахов и монахинь во всей подпольной Петровской общине, сказать трудно. Некоторые исследователи полагают, что в начале 1930-х гг. число тайных пострижеников достигало 170–200 человек. Несомненно, что Петровская община была крупнейшей тайной монашеской общиной Церкви в то время. Для очищения сердец пасомых духовниками практиковалось ежедневное «откровение помыслов» – раскрытие перед своим наставником самых сокровенных движений души. Особое внимание уделялось чтению аскетической литературы и участию в церковном богослужении. Даже свою светскую работу тайные монахи приучены были воспринимать как монастырское послушание. «Пустынь в столице», «монастырь без стен и одежды» – так именовали обитель духовные чада Петровских старцев. Специально для тайных пострижениц было благословлено открытие небольшого Знаменского скита, находившегося в подчердачном помещении семиэтажного дома в Печатниковом переулке (ныне этого дома уже нет, сам же скит просуществовал вплоть до 1979 года). Здесь старшие монахини помогали младшим постигать азы аскетического делания. Тайно чаще постригали женщин, мужчины же выходили на открытое служение Богу и Его Церкви, становились иеродиаконами и иеромонахами, восполняя число гонимого священства.

Одной из тайных петровских монахинь, духовных дочерей старца Игнатия, была матушка Игнатия – Валентина Ильинична Пузик († 2004), ученый-микробиолог с мировым именем, крупнейший специалист по лечению туберкулеза, незадолго до смерти принявшая схиму. Господь даровал ей долгий век – она прожила 101 год. Матушка Игнатия

сумела сохранить память о благодатной атмосфере молитвенной жизни, царившей в конце 20-х – начале 30-х годов XX века в тайном Высоко-Петровском монастыре.

Прихожанином обители был художник Павел Дмитриевич Корин, запечатлевший на эскизе к картине «Русь уходящая», так и не написанной им, многих из мучеников и исповедников Петровской общины.

В соборе новомучеников и исповедников Российских, помимо названных выше, прославлены клирики и прихожане обители:

– Преподобномученик Герман (Полянский), архимандрит, стал прихожанином монастыря в 1924 г., с 1926 – иеромонах, с 1932 – архимандрит; был духовным чадом и помощником владыки Варфоломея (Ремова). Арестован в 1933 г., расстрелян в Сиблаге в Новосибирской области 4 ноября 1937 г.

– Преподобномученик Феодор (Богоявленский), иеромонах, прошедший в обители путь от послушника в 1928 до иеродиакона в 1933 г., был духовным чадом архимандрита Никиты (Курочкина). Арестован в 1933 г. По возвращении из лагеря, став иеромонахом, окормлял и бывших Петровских прихожан. Арестован летом 1941 г. Погиб от пыток в тюрьме г. Балашов Саратовской области 19 июля 1943 г. Принадлежавшая святому Казанская икона Божией Матери в октябре 2009 года была передана в Высоко-Петровский монастырь.

– Преподобномученик Косма (Магда), иеромонах, принял монашеский постриг и был рукоположен во иеродиакона в Высоко-Петровском монастыре в 1925 году, с 1929 г. – иеромонах; был духовным сыном прпмч. Игнатия (Лебедева). Расстрелян 15 декабря 1937 г. в Бамлаге НКВД, Дальневосточный край.

– Преподобномученик Макарий (Моржов), иеромонах, был келейником и верным помощником преподобного Алексия Зосимовского; после его смерти в октябре 1928 г. был рукоположен во иеромонаха в Высоко-Петровском монастыре. Расстрелян 10 июля 1931 г. и тайно захоронен на Ваганьковском кладбище.

– Мученик Иоанн Попов, профессор Московской Духовной академии; после освобождения из заключения в 1932 году был связан с владыкой Варфоломеем, который помогал ему во время отбывания ссылки, и общиной Высоко-Петровского монастыря. Был арестован в 1935 г. вскоре после владыки, проходил с ним по одному делу. Расстрелян 8 февраля 1938 г. в г. Енисейск Красноярского края.

Многие не прославленные к этому дню клирики и прихожане обители были расстреляны, погибли в заключении, прошли через тюрьмы, лагеря и ссылки. Настоятель обители в 1922–1935 годах архиепископ Сергиевский Варфоломей (Ремов) помимо руководства монастырем возглавлял с 1930 года до самого своего ареста продолжавшую тайно существовать Московскую Духовную академию (после закрытия Высших богословских курсов в 1922 г. некоторые занятия тайной Академии проходили и в стенах Высоко-Петровского монастыря). Большинство учащихся тайной академии погибли в застенках тюрем и лагерей. По благословению Священноначалия владыка Варфоломей, знаток многих языков, встречался с представителями иных конфессий и передавал за рубеж через католических прелатов сведения о гонениях на Церковь в России. Владыка воспитал множество духовных чад, пронесших почитание его памяти до наших дней. Он был арестован перед началом богослужения в феврале 1935 года и расстрелян 10 июля того же года в Бутырской тюрьме.

Отвечая одной из духовных чад на вопрос о возможном аресте, владыка Варфоломей писал: «Мой собственный тюремный опыт отнял у меня здоровье, но дал мне столько и такой радости, какой я никогда не испытал (и иначе не испытал бы) и дал послужить стольким душам и так, как никогда не послужил бы». Видевшие владыку незадолго до расстрела вспоминали, что «вид его был очень плох, он был в мирской одежде, пальцы его были переломаны, но дух его был не сломлен». Прихожане Высоко-Петровской обители, лично знавшие владыку, вспоминали, что он был аскет и подвижник, молитвенник и прозорливец, пастырь добрый, внимательный до мелочей к своим чадам, великий труженик и мученик, душу свою положивший за друзей своих (Ин. 15:13).

Игумен Митрофан (Тихонов) – один из духовников обители, пришедший сюда из Зосимовой пустыни. После смерти преподобных Германа и Алексия Зосимовских был духовником владыки Варфоломея. Подвергался арестам и ссылкам. Погиб в тюрьме – предположительно, расстрелян в 1943 г.

Архимандрит Никита (Курочкин) (†12 мая 1937 г.), архимандрит Зосима (Нилов) (†20 марта 1939г.) и архимандрит Исидор (Скачков) (†30 июня 1959 г.) также пришли в Высоко-Петровский монастырь из Зосимовой пустыни, руководили общинами духовных чад. Отец Никита и отец Зосима были арестованы в 1930 г., отец Исидор – в 1933 г. (приговорены к ссылке в Северный край на три года). После ареста прмч. Игнатия (Лебедева), служа уже в Подмосковье, последовательно руководили общиной тайных монахинь Знаменского скита при Высоко-Петровском монастыре до самой своей кончины.

Иеромонах Никола (Ширинский-Шихматов), бывший князь, в 1927–1930 и в 1932–1933 гг., в перерывах между ссылками и лагерями, в которых он провел в общей сложности более 10 лет, подвизался в Высоко-Петровском монастыре, где и был пострижен в монашество и рукоположен. Был духовным чадом прмч. Игнатия (Лебедева), вел активную работу среди христианской молодежи. Расстрелян 17 сентября 1937 года в Томске.

Иеромонах Мелхиседек (Лихачев), нередко служил в Высоко-Петровском монастыре после закрытия Зосимовой пустыни, помогая иеросхимонаху Иннокентию (Орешкину) († 23 марта 1949) в окормлении монахинь закрытого Алексеевского монастыря. Расстрелян 10 июля 1931 г. и тайно захоронен на Ваганьковском кладбище.

Иеродиакон Петр (Мухин), служил в обители с 1911 года до ее разгрома властями, был сторожем «приходской» общины. Потом нищенствовал, но всегда призывал людей к вере в Бога, за что был арестован и расстрелян 27 ноября 1937 года на Бутовском полигоне.

Иеродиакон Филарет (Безруков), в обители с конца 20-х годов. В конце января 1935 г. пострижен в монахи и рукоположен в иеродиакона, но вскоре арестован вместе с владыкой и многими другими. Предположительно умер в лагере от туберкулеза около 1939 года.

Протоиерей Владимир Смирнов (†1 июня 1981 г.). В 1920-е годы в Высоко-Петровском монастыре был иподиаконом владыки Варфоломея, учился в тайной Духовной академии. В 1933 г. арестован и приговорен к ссылке на три года в Северный край. Из ссылки вернулся только через пять лет. В 1962 г. рукоположен во иерея к храму Илии Пророка (Обыденного), стал известным в Москве пастырем.

Среди клириков, пострижеников и прихожан тайного Высоко-Петровского монастыря, просуществовавшего до 1929 года в стенах обители, а позже сумевшего сохранить весь строй монастырской жизни в находящихся неподалеку храмах, можно назвать еще множество имен тех, кто через всю свою жизнь пронес веру в Господа Иисуса Христа, был готов пострадать и пострадал за Его святое имя. Среди них: иподиаконы владыки Иван Шапошников (арестован в 1932 г., вернулся в Москву только после войны), Борис Уткин (подвергался арестам и ссылкам, почил в сане иеромонаха, имя в постриге Пафнутий), Николай Милютин (арестован 1935 г., приговорен к пяти годам лагерей; вновь арестован за религиозные взгляды в 1949, освобожден в 1953 г.); почти 10 лет бывшая старостой храма, при котором существовал тайный монастырь, Варвара Платонова, руководившая по благословению владыки Варфоломея организацией помощи ссыльному духовенству (арестована в 1933 г., приговорена к трем годам ссылки в Казахстан, дальнейшая судьба неизвестна). И, конечно, тайные монахини Евпраксия (Трофимова), Ксения (Попова), Любовь (Ширинская-Шихматова), Анастасия (Печникова), Игнатия (Пузик), Иоанна (Сапфирская), и многие другие, так или иначе претерпевшие в своей жизни гонения за веру, а также помогавшие владыке Варфоломею в его трудах Елизавета Егорова (расстреляна в 1938 г. в Омске), монахиня Ермиония (Шпор) (расстреляна в 1938 г. в Томске), монахиня Евгения (Рожина), Нина Кенарская (арестованы в 1935 г., приговорены к пяти годам лагерей) и другие.­­­­­­­­­

В 1929 году, якобы «по настоятельным просьбам трудящихся», был закрыт последний храм обители – в честь Боголюбской иконы Божией Матери, а клирики во главе с настоятелем монастыря архиепископом Варфоломеем вместе со своими духовными чадами перешли в храм во имя прп. Сергия Радонежского на Большой Дмитровке, а после его закрытия – в храм Рождества Пресвятой Богородицы в Путинках, но все это время община продолжала быть «петровской». До 1935 года, по воспоминаниям современников и свидетельству документов тех лет, община, где бы она ни находилась, продолжала существовать как тайный Высоко-Петровский монастырь. В феврале – апреле 1935 г. приход бывшего Высоко-Петровского монастыря был окончательно разгромлен.

«Время разбрасывать камни и время собирать камни» (Еккл. 3, 5)

Что касается храмов обители, то после закрытия в 1929 году храма в честь Боголюбской иконы Божией Матери из него выкинули каменные надгробия бояр Нарышкиных, так как они служили помехой для устройства в помещении храма завода по ремонту сельскохозяйственной техники ведомства Зернотреста. В церкви во имя прп. Сергия Радонежского были устроены сперва главная медицинская библиотека, потом спортивный акробатический зал общества «Трудовые резервы», в соборе святителя Петра был размещен небольшой литейный цех, где лили алюминий для моторов. Под коммунальное жилье приспособили Толгский храм, часовню в честь Казанской иконы Божией Матери, настоятельский корпус, корпус братских келий с Нарышкинскими палатами и даже усыпальницу Нарышкиных.

В разные годы в помещениях монастыря размещались школа, райздравотдел и другие учреждения и предприятия. На месте монастырского сада, возле которого, за алтарем собора святителя Петра с древних времен хоронили братию обители и представителей боярских родов, был организован детский садик, существующий и доныне. Большая часть территории монастыря была засыпана землей слоем до двух метров – при строительстве находящихся вблизи станций метро, землю попросту сваливали за монастырские стены. Повсюду наблюдалась картина неухоженности, неустроенности и беспорядка. В процессе перепланировок и перестроек с приспособлением помещений под размещаемые учреждения и жилье, многие строения монастыря утратили свой первозданный вид: с храмов во имя прп. Сергия Радонежского и в честь Боголюбской иконы Божией Матери были срублены купола с крестами, гульбища у корпуса братских келий превратились в крытые веранды, принадлежавшие жильцам коммунальных квартир. В результате варварских действий властей, не щадивших святынь своего народа, прекрасный монастырский ансамбль, все его сооружения к 1950 году оказались на грани гибели.

В 1959 г. монастырь был передан в ведение Министерства культуры. Он получил статус памятника архитектуры, и на его реставрацию периодически стали выделяться государственные средства. С конца 50-х до начала 90-х годов эти работы велись под руководством ведущего архитектора Бориса Прокофьевича Дедушенко. Однако, из-за отсутствия постоянного финансирования, работа затянулась на десятилетия.

Б. П. Дедушенко, проводя исследовательские работы, археологические раскопки, изучая исторические материалы, восстановил внешний облик Высоко-Петровского монастыря в том виде, в каком он был осуществлен его строителями. Собор святителя Петра вновь обрел черты начала XVI века (были воссозданы узкие стрельчатые окна), вокруг храма преподобного Сергия была отстроенная разрушенная из-за ветхости в начале XIX века галерея. К сожалению, не все работы были завершены, и все же к 1990-м годам ансамбль монастыря в основном приобрел свой прежний архитектурный облик.

Однако все внутреннее убранство храмов было уничтожено. В храме во имя преподобного Сергия была устроена репетиционная площадка Государственного хореографического ансамбля «Березка», а в братском корпусе расположился филиал Государственного литературного музея. В других строениях разместились структурные подразделения Росизопропаганды (с запасниками произведений изобразительного искусства, по преимуществу советского времени), Общество охраны памятников, театральные мастерские.

С 1991 года отдельные строения монастыря начали возвращать Церкви. По Указу Святейшего Патриарха Алексия II в стенах монастыря разместился Синодальный Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата. Высоко-Петровский монастырь вновь стал духовно-просветительским и образовательным центром. Во многом благодаря его деятельности в России стало возрождаться православное образование. В этот период возникли многие воскресные школы, начали создаваться православные гимназии и высшие учебные заведения для мирян, в некоторых регионах в обычных школах стал преподаваться предмет «Основы православной культуры». Каждый год тысячи педагогов съезжаются на Международные Рождественские образовательные чтения, организованные Отделом религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви.

Поначалу сотрудниками Отдела в священном сане, среди которых был и в Бозе почивший протоиерей Глеб Каледа, богослужения совершались в храме во имя прп. Сергия Радонежского в Крапивках, бывшем монастырском посадском храме, расположенном у южной стены обители. В 1992 г. Отделу была передана трапезная часть храма во имя прп. Сергия Радонежского Высоко-Петровского монастыря, здесь был устроен временный алтарь, и в обители возобновились регулярные богослужения, прерванные на протяжении долгих лет богоборчества. Указом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Высоко-Петровскому монастырю в 1993 г. был присвоен статус Патриаршего подворья. Настоятелем его вплоть до начала 2009 г. был архимандрит Иоанн (Экономцев). При нем начались восстановительные работы в интерьерах храмов обители, многое было сделано для возвращения монастырю его помещений.

Были проведены работы по восстановлению чудом сохранившегося шедевра церковного зодчества – храма во имя Первосвятителя Московского Петра. Иконописцы С. Родионов, А. Резникова и А. Бояров выполнили фрески и написали двухъярусный иконостас. Ими же написаны иконы для возобновленной часовни в честь Казанской иконы Божией Матери.

В 2004 году был расписан и освящен храм в честь Толгской иконы Божией Матери, теперь в нем также проводятся богослужения.

1 августа 2003 года, в день, когда отмечалось столетие прославления прп. Серафима Саровского, монастырю были переданы святыни, принадлежавшие некогда Патриарху Алексию I: частица мощей преподобного Серафима, часть его мантии и камня, на котором он совершал свой молитвенный подвиг. Эти святыни хранятся теперь в трапезной части храма во имя прп. Сергия Радонежского. В этом же храме с 18 июля 2004 года под сенью хранится частица мощей преподобного Сергия.

127051 г. Москва, ул. Петровка, д. 28/2. Высоко-Петровский мужской монастырь

Телефоны:

Храм прп. Сергия Радонежского, свечная лавка [phone]

Канцелярия [phone]

Церковная лавка [phone]

Паломническая служба + 7 [phone], [phone], [phone]

Проезд: м.,"Тверская", "Пушкинская", "Чеховская", "Трубная".

Официальный сайт: Высоко-Петровский мужской монастырь

Дата добавления: 2015-08-28