Улица Капитала

"Улица Капитала"

Через Троицкую площадь проходила улица Панская, о которой также рассказывать можно очень много. Когда-то она называлась Сенной, потому что за ней заканчивалась Самара и шла бойкая торговля сеном на окраине. Потом эту улицу называли Проломной, поскольку она была испещрена оврагами и чтобы спуститься к Волге, приходилось буквально проламываться через бурелом, крутые спуски и подъемы. Именно через Панскую проходил Большой овраг, начинавшийся на Троицкой площади и заканчивавшийся близ реки Самарки, проходя через то место, где позже простроили дом Христензен, ныне библиотека политической книги на бывшей Дворянской. К.П.Головкин в своих воспоминаниях пишет, что Большой овраг доходил 6 сажен в глубину и доставлял много неприятностей самарцам. Однако с развитием капитализма, когда городская земля резко возросла в цене, муниципальные власти решили, что выгоднее разровнять землю, благоустроить спуск к Волге. Это свершилось стараниями губернатора А.А.Арцимовича. С того времени улицу стали называть Панской, то есть Торговой, где в любое время дня и ночи можно приобрести красный панской товар. Сегодня эта улица забита торговцами-челноками, палаточниками, и это как бы является продолжением старых традиций.

На Панской к концу XIX века земля стоила настолько дорого, что свои дома здесь ставили лишь купцы и, в основном, ради бизнеса. Купеческий дом обставлялся примерно так: внизу огромный подвал, где размещались погреба и складские помещения. Что интересно, огромные подвалы порой большие по объему, чем вся надземная постройка, соединялись подземными переходами с другими купеческими домами, создавая извилистые лабиринты, где протекала своя тайная жизнь. Купцы и приказчики общались между собой, зачастую не выходя на поверхность. Там, глубоко в недрах под мостовой, при тусклом мерцании свечей они заключали порой сделки и осуществляли бартер, так и не вылезая на поверхность. Один наш знакомый ради интереса спустился в подобную подвальную систему, долго блуждал в темноте и вылез вообще в другой части города. При этом он рассказывал, что видел несколько очень глубоких колодцев и даже осколки старинных бутылок и посуды.

Вернемся, однако, к нашей Панской. Здесь стояли знаменитые Торговые дома Фельчугиных-Пантеровских, Рухлова, Расторгуева, Покидышева, Заломова угол Дворянской. Кстати, по фамилии этого предпринимателя особый сорт волжской сельди стали называть "заломом". Эта сельдь была настолько жирная, толстая и длинная, что ее, словно больших питонов, закручивали в бочки во время засолки. Именно на этой улице открыл свой художественный салон предприниматель К.П.Головкин. Как у всех других торговцев, на первом этаже располагался магазин, где продавались открытки с видами Самары и Жигулей, картины, писчебумажные принадлежности, а на втором этаже жил сам хозяин со своей семьей. Самарские купцы имели традицию: всю лишнюю жилплощадь сдавать в аренду, чтобы собственность не пропадала и всегда давала прибыль. Так оказалось, что рядом с купцами поселилось много самарской интеллигенции: врачей, учителей, инженеров. Напомним читателям, что интеллектуальный труд в те времена ценился очень высоко и специалисты этого профиля являлись гражданами высокого достатка. Некоторые предприниматели сдавали дома целиком, размещая объявления следующего содержания: "Николай Петрович Масленников сдаст в аренду трехэтажный каменный дом на углу Панской и Николаевской с надворными постройками под магазин и жилье. Стоимость недвижимости на 1902 год 14000 рублей".

Угол Панской и Саратовской двухэтажную каменную гостиницу содержал Павел Федорович Гудков. На тот же 1902 год она оценивалась в 15 тысяч рублей. И если в Самаре была бы своя книга Гиннеса, то этот предприниматель, наверняка бы в ней оказался. Удивительно то, что его сгубило стремление к прогрессу и комфорту. 11 января 1906 года он заключил контракт с "Товариществом Жорж Блок" об установке в его гостинице электрического пассажирского подъемника фирмы "Отис". Оплата должна осуществляться следующим образом: 600 рублей - при подписании сметы (уплачено), 1000 рублей - при доставке и установке лифта (уплачено), 2000 рублей - в течение последующего года с момента установки электродвигателя все той же фирмы "Отис". Оставшуюся сумму купец, к сожалению, оплатить не сумел. 26 марта 1907 года фирма подала на беднягу иск в окружной самарский суд. 2 марта 1908 года "Самарские губернские ведомости" объявили о распродаже имущества несостоятельного купца П.Ф.Гудкова. Гостиницу со злополучным лифтом выкупило семейство Сурошниковых, достроило здание и открыло там знаменитую гостиницу "Националь". Реклама в 1911 году гласила: "Паровое отопление, ванны, лифты, 200 номеров с электрическим освещением и бельем. Стоимость от 1 рубля 25 копеек в сутки и выше. К вокзалам и пароходным пристаням высылались гостиничные автомобили". Глава рода Василий Михаилович Сурошников создал удачливое товарищество по домовладению и к 1915 году прикупил на Панской рядом с "Националь" еще несколько домов, которые вместе оценивались примерно в 100 тысяч рублей.

Помимо Сурошниковской гостиницы на Панской располагались гостиница Николая Николаевича Шемякина, на пересечение с Соборной - дешевые номера "Эрмитажа", а в самом низу, почти на Набережной Волги, двухэтажное кирпичное здание - постоялый двор мадам Ильиной. Туристы прямо с пристаней могли посидеть здесь, выпить чаю или чего покрепче, позвонить по телефону, прочитать свежие газеты, снять номер за 50 копеек в сутки. В 10-е годы> XX века эта гостиница стала принадлежать предпринимателю Андрееву. Когда несколько лет назад здание разрушали, экскаватор ковшом зацепил остатки кладада. На землю полетели бутылки "Смирнов", хрустальные бокалы, сервизы с надписью золотом - "гостиница Андреева".

Волга давала хлеб насущный также и речникам, которые предпочитали селиться на Панской, ближе к воде. Так под №№ 13 - 15 числилась недвижимость за Иваном Ивановичем Ляховским. Вот что об этом человеке рассказывает его внук Юрий Николаевич Малиев: "Поляк Ляховский, будучи молодым человеком, за участие в революционных событиях 60-х годов был выслан в Россию и случайно оказался в Самаре. Без денег, без друзей, без жилья, в 25 лет он знал только морское дело. И вот общество "Кавказ и Меркурий" взяло его помощником капитана. Жалование тогда для специалистов было столь велико, что он смог построить каменный дом, оценивавшийся на 1900 год в 4 тысячи рублей. Он женился на дочери нижегородского городского Головы Заплатина. У них родилось пятеро детей:

Иван, Борис, Юлия, Ольга, Зинаида. Ляховский принял православие, под именем Иван Иванович. Долгие годы он плавал на пароходе "К. Кауфман". Ивана Ивановича знало все Поволжье снизу доверху. Уважали его и самарцы, избравшие Ляховского гласным городской Думы. В самарском художественном музее мы и сегодня можем увидеть портрет знаменитого "волжского волка" работы Кирика Николаевича Воронова, чья мастерская находилась на Предтеченской улице в доме Пожидаева". И тем не менее Панская была все же торговой улицей с бакалейными, винными, фруктовыми, мясными лавками. Апофеозом купли-продажи стал построенный незадолго перед октябрьским переворотом Новотроицкий торговый комплекс, своего рода самарский гостиный двор.

На Панскую ворвалось электричество, зажегся великолепный вечерний мир неоновых реклам. К.П.Головкин в своих воспоминаниях пишет, что Панская как бы стала границей между прошлым и настоящим, между прогрессом и старыми традициями. Это касается всей жизни самарцев, в том числе и их культурно-бытовых традиций. Так Панская олицетворяла роскошь, богатство, процветание, европейскую цивилизацию, а вот что за Панской... Панская как бы упиралась в железнодорожную ветку, а там Запанской переезд и далее знаменитый Запанской район. Там жили знаменитые горчишники, а попросту, самарские хулиганы, голытьба, бандиты, продолжавшие традиции Стеньки Разина. Как в любом капиталистическом обществе контрастов, из Запанского в привилегированные районы врывались шайки молодежи, которые грабили, буянили, сметали все на своем пути. Сколько в самарском архиве донесений типа:

"На Панской горчишники избили палками купца, массовая драка угол Панской и Николаевской. Снова горчишники в чайной Перова на Панской распивали вино, потом ударили ножом посетителя, перевернули столы и все ушли..." Самарский фольклор до сих пор хранит такие частушки:

"Меня ночью на Панской
Девки трахнули доской,
А потом и говорят:
Познакомиться хотят".

Напомним, что девок из Запанского звали перошницами. Вот стишок про их кавалеров-горчишников:

"Моя финка третий номер,
Позолоченный носок,
Если кто еще не помер,
Приготовь на гроб досок".

Нынешняя улица Панская опять-таки может попасть в книгу Гиннеса: при Ленине она называлась Петроградской, а теперь Ленинградской. Напомним, что такого города в мире не существует, а в Самаре в честь него продолжает оставаться улица. Хочется закончить такой строчкой: "Не кривая, не косая, может все-таки Панская". Но для нынешних самарцев названия роли не играют, они говорят: "Хоть горшком назови, только в печь не ставь".

Дата добавления: 2015-08-28