Основное требование законности применительно к юридической

§ 2. ПОНЯТИЕ ПРЕДМЕТА

ДОКАЗЫВАНИЯ

Основное требование законности применительно к юридической

ответственности состоит в том, что ответственность допустима

лишь за запрещенное законом деяние и только в пределах, опре-

деленных законом; применительно к процессуальной стороне, —

что она должна быть обоснована расследованием и разбиратель-

ством конкретного дела в порядке и форме, определенных за-

коном 1. Важная гарантия реализации уголовной ответственности

состоит в установлении определенного предмета доказывания по

каждому уголовному делу.

Предмет доказывания — система обстоятельств, выражающих,

свойства и связи исследуемого события, существенные для пра-

вильного разрешения уголовного дела и реализации в каждом

конкретном случае задач судопроизводства. Эти обстоятельства

устанавливаются путем процессуального доказывания. т. е. с

помощью предусмотренных законом средств и способов. Опре-

деленность предмета доказывания обусловливает направление и

границы исследования. Правильное установление предмета дока-

зывания по конкретному уголовному делу — условие целенаправ-

ленной деятельности органов расследования и суда, обеспечения

полноты, всесторонности, объективности исследования обстоя-

тельств дела.

Процессуальное законодательство (ст. 15 Основ, ст. 68 УПК РСФСР) детально определяет предмет доказывания. Включив

статью ≪Обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголов-

ному делу≫ (этот термин используется в значении ≪предмет до-

казывания≫) в число исходных положений Основ уголовного

судопроизводства, законодатель еще раз подчеркнул значение

предмета доказывания в уголовном процессе как для определения

направления и пределов исследования по делу, так и для разра-

ботки тактики и частной методики расследования и судебного

разбирательства, целенаправленности версий и следственных дей-

ствий.1

В процессуальной литературе иногда указывается на наличие

в судопроизводстве кроме предмета доказывания еще ≪предмета

исследования≫ или ≪предмета познания≫, более широкого по объ-

ему2. Эти понятия не определены в законе. Конечно, не все об-

стоятельства, устанавливаемые по уголовному делу с помощью

доказательств, входят в предмет доказывания. При доказывании

возникает необходимость установить ряд таких вспомогательных

фактов, которые не включаются в обстоятельства, подлежащие

доказыванию по уголовному делу, и служат лишь средством для

установления обстоятельств, составляющих предмет доказывания

по делу.

Но подобные факты не образуют какого-то другого ≪предмета

доказывания≫, а представляют собой ≪промежуточные тезисы≫

для установления обстоятельств, входящих в предмет доказыва-

ния (последние можно рассматривать как ≪конечные тезисы≫ до-

казывания).3

Не все обстоятельства, устанавливаемые по уголовному делу

с помощью доказательств, входят в предмет доказывания. При

Доказывании возникает необходимость установить ряд таких вспо-

могательных фактов, которые не включаются в обстоятельства,

подлежащие доказыванию по уголовному делу и служат лишь,

средством для установления обстоятельств, составляющих предмет доказывания по делу. Подобные факты представляют собой

≪промежуточные тезисы≫ для установления обстоятельств, вхо-

дящих в него, либо иные вспомогательные данные.

Например, по делу об убийстве Н. свидетель С. показал, что

убийцей был неизвестный ему человек, жену которого зовут

Мария (последняя рассказывала, как ее муж совершил убий-

ство). —

По делу был проведен ряд следственных действий для того,

чтобы выяснить, как зовут жен лиц, заподозренных в убийстве

Н. Разрешение этого вопроса сыграло важную роль в раскрытии

убийства. Факт — имя жены обвиняемого — не может быть отне-

сен к предмету доказывания по делу. Однако этот факт на опре-

деленном этапе расследования был предметом внимания следова-

теля, не потерял он значения и в дальнейшем, при проверке и

оценке показаний свидетеля С.

Подобного рода вспомогательные факты, устанавливаемые по

уголовному делу, в юридической литературе именуют в большин-

стве случаев ≪доказательственными фактами≫.

Однако разные авторы употребляют этот термин в различном

смысле. Одни имеют в виду факты, служащие основанием для

установления так называемого главного факта1. Другие вклады-

вают в этот термин более широкое понятие, относя к доказа-

тельственным фактам вообще все факты, дающие возможность

установить истину по делу2. Существует определение доказа-

тельственных фактов как отдельных фактов, из которых познается

предмет доказывания3. Наконец, иногда термин ≪доказатель-

ственные факты≫ связывается с косвенными доказатель-

ствами 4.

Многозначность рассматриваемого термина и связанная с

этим возможность терминологических недоразумений обусловила

решение именовать в настоящей работе промежуточными факты,

1 М. С. С т р о г о в и ч, Курс советского уголовного процесса, т. I,

стр. 366.

2 М. П. Ш а л а м о в, Теория улик, М., 1960, стр. 9.

3 М. А. Ч е л ь ц о в, Советский уголовный процесс, М., 1951, стр. 138.

4 Из этой формулировки вытекает, что предмет доказывания может

быть установлен лишь с помощью доказательственных фактов. С этим,

однако, нельзя согласиться.

М. С. Строгович правильно пишет: ≪Могут быть и такие случаи, когда

в деле вообще нет доказательственных фактов и источники сведений

о факте прямо указывают на главный факт≫ (≪Курс советского уголов-

ного процесса≫, М., 1958, стр. 162). В приведенное рассуждение следует

внести лишь одно дополнение: без посредства промежуточных фактов

может быть установлен в некоторых случаях не только так называемый

главный факт, но и другие обстоятельства, подлежащие доказыванию по

делу, в том числе обстоятельства, способствовавшие совершению пре-

ступления.

представляющие промежуточные тезисы относительно конечных

тезисов доказывания по уголовному делу1.

Таким образом, под промежуточными следует понимать фак-

ты, с помощью которых устанавливаются (или опровергаются)

обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу. Как выте-

кает из сказанного, такого рода факты не входят в предмет до-

казывания в смысле ст. 15 Основ (ст. 68 УПК РСФСР), так как

их установление не составляет цели доказывания, но является

лишь средством, с помощью которого эта цель в необходимых

случаях достигается. 2

Если отнести к предмету доказывания и обстоятельства,

подлежащие доказыванию по делу, и наряду с ними промежу-

точные (вспомогательные) факты, это может привести

к растворению конечных целей уголовного процесса в дея-

тельности по собиранию этих фактов, превращению последней

в самоцель.

Неправильно оценив значение по делу об убийстве X. такого

промежуточного факта, как угроза убийством со стороны У.,

следователь, установив, что такая угроза имела место, сделал

необоснованный вывод о виновности У. в убийстве X. В действи-

тельности факт угрозы сам по себе свидетельствовал лишь

о возможной виновности У.

Иногда по конкретному делу мы сталкиваемся с таким явле-

нием, когда факт — составная часть определенного обстоятель-

ства, подлежащего доказыванию, — одновременно служит сред-

ством установления другого обстоятельства. Так, в соответствии

с п. 1 ст. 68 УПК РСФСР способ совершения преступления —

составная часть события преступления. И вместе с тем способ

совершения преступления может одновременно служить для

установления виновности определенного лица (т. е. играть роль

вспомогательного факта).

Однако многостороннее значение одних и тех же фактов ре-

альной действительности ни в коей мере не колеблет принци-

пиального положения о необходимости четко отграничить факты,

входящие в предмет доказывания, от промежуточных. Обстоя-

тельства, подлежащие доказыванию, остаются таковыми независимо от того, что они одновременно могут быть вспомога-

тельным средством установления других важнейших обстоя-

тельств. Это выражает диалектическую взаимосвязь жизненных

явлений1.

Нельзя поэтому признать убедительней аргументацию М. С.

Строговича, выступающего за отнесение промежуточных фактов

к предмету доказывания, иначе, по его мнению, в качестве та-

ковых ≪будут использованы факты, которые сами не доказаны

с полной достоверностью.≫2. Мысль о необходимости обеспечить

достоверность фактического материала, используемого для обо-

снования выводов по уголовному делу, совершенно бесспорна3.

Но речь идет о другом: о необходимости при построении и обо-

сновании системы этих выводов отличать конечные, служа-

щие целью доказывания, непосредственной базой для применения

норм уголовного и гражданского права, от промежуточных,

служащих средствами достижения этой цели4.

Выделение законодателем предмета доказывания именно как

системы конечных тезисов подтверждается также и тем, что

в законе наряду с приятием ≪обстоятельства, подлежащие дока-

зыванию≫ (предмет) используется и более широкое понятие ≪об-

стоятельств, имеющих значение для дела≫ (ст. ст. 131, 276, 69,

205 УПК РСФСР). В ст. 131 это понятие расшифровывается

ссылками на ст. ст. 68, 20 и 21: ≪все другие обстоятельства,

выяснение которых может иметь значение для правильного

1 Если обратиться к логике, то взаимосвязь между обстоятельством,

относящимся к предмету доказывания, и промежуточным фактом можно

приравнять к взаимосвязи между тезисом и аргументом. Одно из правил

доказывания гласит, что аргументы, приводимые в подтверждение те-

зиса, должны быть истинными. Если возникает необходимость в доказа-

тельстве истинности аргумента, он сам должен быть превращен в само-

стоятельный тезис, который надлежит доказать раньше, чем он может

быть использован в качестве аргумента. В этом смысле рассматриваемые

факты и Характеризовались выше как ≪промежуточные тезисы≫. Однако

это временное превращение аргумента в тезис не означает превращения

его в основной тезис-суждение, которое в конечном счете подлежит дока-

зыванию. Так, промежуточный факт не может превратиться в обстоятель-

ство, подлежащее доказыванию по делу в качестве конечного тезиса,

только потому, что истинность данного факта подвергается проверке.

2 М. С. С т р о г о в и ч, Курс советского уголовного процесса, т. I, M.,

1968, стр. 367.

3 ≪В доказывании факты не могут быть подменены догадками и пред-

положениями≫ (М. Л. Якуб, Процессуальные проблемы оценки показа-

ний свидетеля, потерпевшего и обвиняемого. Автореферат докторской дис-

сертации, Л., 1970, стр. 15).

4 Подчеркивая именно данный аспект характеристики предмета дока-

зывания, А. М. Ларин определяет последний как ≪совокупность конкрет-

ных фактов (обстоятельств), служащих основанием для применения норм

уголовного, гражданского и уголовно-процессуального права при разреше-

нии дела≫ (см. ≪Проблемы расследования в советском уголовном про-

цессе. Автореферат докторской диссертации≫, М., 1970, стр, 16).

расследования дела≫1. Таким образом, в число обстоятельств

имеющих значение для дела, включаются: а) обстоятельства

подлежащие доказыванию (предмет доказывания)2, б) промежу-

точные и вспомогательные факты.3

Введение законом самостоятельного понятия обстоятельств,

имеющих значение для дела, более широкого, нежели понятие

предмета доказывания, направлено на обеспечение полноты, все-

сторонности, объективности исследования предмета доказывания,

достоверности доказательственного материала, который будет

положен в основу окончательного решения. Не случайно наибо-

лее полно это понятие раскрывается в статьях УПК, посвящен-

ных рассмотрению ходатайств, заявленных при расследовании

(ст. 131) и судебном рассмотрении дела (ст. 276). Тем самым

создаются оптимальные условия для правильного разрешения

ходатайств и определения задач и рамок проведения следствен-

ных (судебных) действий. Нельзя, в частности, отказать в хо-

датайстве о выяснении обстоятельств, которые хотя и не входят

в предмет доказывания, но необходимы для проверки полноты

и достоверности устанавливающих его доказательств и в этом

1 Аналогично характеризуются и обстоятельства, имеющие значение

для судебного разбирательства (ст. 276).

2 Ссылка на ст. 21 наряду со ст. 68 УПК РСФСР, которую сделал

законодатель, определяя понятие обстоятельств, имеющих значение для

дела, по существу излишня, так как обязанность установления причин и

условий, способствующих совершению преступления, закреплена и в ст. 68,

включившей, таким образом, указанные причины и условия в предмет

доказывания (см. ниже). Что же касается ссылки на ст. 20 УПК, то об-

стоятельства, имеющие значение для дела, характеризуются в ней с точки

зрения полноты и объективности выяснения и исследования (уличающих

и оправдывающих обстоятельств). Эта характеристика равно приложима

как к обстоятельствам, входящим в предмет доказывания, так и к тем,

которые в него не входят (промежуточным, вспомогательным).

З В рамках этого понятия наряду с промежуточными фактами, оха-

рактеризованными выше как промежуточные тезисы доказывания, могут

быть выделены и некоторые другие группы вспомогательных фактов,

значимых для доказывания, но не входящих в его предмет. Сюда отно-

сятся, в частности, факты, значимые для обнаружения доказательств

(установление свидетелей, мест, где находятся вещественные доказатель-

ства, установление круга подозреваемых и т. д.) и проверки их достовер-

ности. В число имеющих значение для дела входят, например, факты,

характеризующие взаимоотношения свидетеля с участниками процесса;

факты, свидетельствующие о нарушениях установленного законом порядка

следственных действий; факты, объясняющие причины противоречий в

показаниях, и т. д. Необходимость их выяснения вытекает из содержания

ст.ст. 74—77 УПК РСФСР. Факты такого рода имеют значение для дела

в связи с тем, что они помогают проверке и оценке доказательств,

устанавливающих этот тезис (предмет доказывания). Более подробно ха-

рактеристика и классификация вспомогательных фактов дается в § 4

гл. IV.

смысле имеют значение для правильного разрешения уголовного

дела1.

Все сказанное позволяет отграничивать предмет доказывания

от понятия обстоятельств, имеющих значение для дела, как бо-

лее широкого (включающего и обстоятельства, установление ко-

торых — цель доказывания, и промежуточные, вспомогательные

факты).

Реализация процессуального значения предмета доказывания

предполагает также, что:

а) все обстоятельства, отнесенные к его содержанию, долж-

ны быть установлены по каждому делу;

б) предмет доказывания по уголовному делу является об-

щим (≪сквозным≫) для всех стадий;

в) выводы, как результат доказывания на определенной ста-

дии, относительно существования (несуществования) определен-

ных обстоятельств, входящих в предмет доказывания, и их со-

вокупности не аннулируют необходимость самостоятельного

исследования этих же обстоятельств на последующих стадиях

на основе собранных ранее и новых доказательств.

Об этом специально приходится говорить в связи с высказан-

ными в литературе неточными суждениями. В. Т. Томин на-

пример, утверждает, что нормы закона о задачах уголовного су-

допроизводства и предмете доказывания носят в определенной

степени декларативный характер, так как ≪социалистическое об-

щество (из этого молчаливо исходит законодатель) не развилось

еще настолько, чтобы цель уголовного процесса достигалась по

каждому уголовному делу≫. По его мнению, важно лишь не

превышать ≪определенный предел≫ процента казусов, по которым

цель не достигается2. Следует в этой связи подчеркнуть, что

никаких оснований для подобного ≪толкования мыслей≫ законода-

теля не имеется и такой подход может лишь дезориентировать

практику. Закон последовательно исходит из возможности и

необходимости полного познания следователем и судом сущест-

венных обстоятельств по каждому уголовному делу и вынесения

на этой основе законного и обоснованного решения по нему3.

1 Это требование последовательно проводится в судебной практике

(см., например, ≪Бюллетень Верховного Суда СССР≫ 1971 г. № 1, стр. 33).

2 В. Т. Томин, Понятие и задачи уголовного судопроизводства, ≪Воп-

росы борьбы с преступностью≫, Иркутск, 1970, стр. 76.

3 Внутренне противоречиво утверждение: ≪Если не представляется

возможным с уверенностью сказать, истиным ли стал приговор по делу

в части сомнительного обстоятельства в результате истолкования его в

пользу осужденного, то имеется возможность сказать, что он стал вслед-

ствие этого обоснованным≫ (В. Г. 3 а б л о ц к и й, О соотношении требо-

ваний обоснованности и истинности обвинительного приговора с правилом

о толковании сомнений в пользу подсудимого, ≪Вопросы борьбы с пре-

ступностью≫, Иркутск, 1970, стр. 100). Представляется, что категория обос-

нованности приговора не может противопоставляться его истинности.

≪Трудности установления истины на предварительном следствии

и в суде есть трудности практического, а не гносеологического

свойства, в силу чего они в принципе преодолимы... Данное

социальное явление как частица действительности небольшого

масштаба, обладающая количественной и качественной, опреде-

ленностью, может быть точно и глубоко познано именно таким,

каким оно было в момент совершения≫ 1.

Нельзя согласиться и с позицией М. Н. Нокербаева, утверж-

дающего, что каждый ≪субъект доказывания истины≫ в процессе

от следователя и судьи до потерпевшего имеет свой предмет

доказывания, являющийся частью единого предмета доказыва-

ния по уголовному делу≫2. Здесь допущено смешение двух во-

просов: о роли и функциях субъектов доказывания (осущест-

вляющих его и участвующих в нем) и о предмете доказывания.

Различия угла исследования существенных обстоятельств дела,

круга тех обстоятельств, в установлении которых заинтересован

данный субъект, действительно имеют место. Но исследуется все

время один и тот же предмет доказывания.

Л, М. Карнеева полагает, что при очевидности деяния и его

последствий в момент возбуждения дела в дальнейшем необхо-

димо доказывание лишь его преступного характера3. Как пред-

ставляется, при этом не учитывается тот момент, что ≪модус

суждения об одном и том же событии меняется в зависимости

от... развития судопроизводства по стадиям≫4. Иными словами,

завершающий вывод о предмете доказывания или отдельных его

обстоятельствах, сделанный в одной стадии, есть лишь версия,

подлежащая исследованию субъектом доказывания в следующей

стадии процесса5. Другое дело, что объем и характер такого ис-

следования могут быть различными.

Следует далее рассмотреть еще два важных вопроса:

1 И. С. Кустов, Принцип объективной истины в советском уголов-

ном процессе. Автореферат кандидатской диссертации, Оренбург, 1970,

стр. 34. См. также § 1 настоящей главы.

2 М. Н. Н о к е р б а е в, Автореферат, стр. 18.

3 Л. М. К а р н е е в а, назв. работа, стр. 35.

4 Г. Ш. Б е р л я н д, Методологические и процессуальные основы ис-

пользования заключения экспертов следователем и судом. Автореферат

кандидатской диссертации, Харьков, 1970, стр. 8.

5 Сказанное относится и к ≪ретроспективным≫ случаям возвращения

дела для дополнительного расследования. Бесспорна в этих случаях обя-

зательность указаний суда следователю об устранении фактических про-

белов и т. п. Но нельзя согласиться с Ю. В. Кореневским (см. его работу

≪Роль судебной практики в совершенствовании предварительного рассле-

дования≫. Автореферат кандидатской диссертации, М., 1969, стр. 14—15),

который считает, что обязательный характер должны носить и указания

об изменении объема обвинения, круга обвиняемых, квалификации

и т. д.

а) не могут ли некоторые обстоятельства, входящие в пред-

мет доказывания, устанавливаться в конкретном случае не про-

цессуальным доказыванием, а иным путем 1;

б) означает ли достоверное выявление системы обстоя-

тельств, входящих в предмет доказывания, что тем самым ≪авто-

матически≫ решаются вопросы квалификации и назначения нака-

зания. Иными словами, однозначны ли перечни ст. ст. 68 и 303

УПК РСФСР (≪Обстоятельства, подлежащие доказыванию по уго-

ловному делу≫ и ≪Вопросы, разрешаемые судом при постанов-

лении приговора≫) или же они фиксируют цели различных сто-

рон исследования события 2.

На первый из поставленных вопросов следственная и судеб-

ная практика дает положительный ответ. Некоторые обстоя-

тельства, предусмотренные ст. 15 Основ (ст. 68 УПК), как ≪под-

лежащие доказыванию≫ и входящие в предмет доказывания, мо-

гут быть в конкретном случае выявлены не путем доказывания

в процессуальном смысле. Речь идет, в частности, о следующих

обстоятельствах:

способность отдавать себе отчет в своих действиях и руково-

дить ими,

некоторые обстоятельства, входящие в событие преступления,

некоторые обстоятельства, влияющие на степень и характер

ответственности,

характер и размер ущерба,

некоторые обстоятельства, из числа способствовавших совер-

шению преступления.

Форма выявления этих обстоятельств может быть связана

прежде всего с констатацией общеизвестности3 и очевидности

того или иного из них4 (например, способность взрослого здо-

рового человека отдавать себе отчет в своих действиях и руко-

водить ими; способность человека различать в дневное время

1 Обязательным элементом процессуального доказывания является со-

бирание фактических данных об обстоятельствах, имеющих значение для

дела, с помощью следственных или судебных действий.

2 Статья 14 Основ (ст. 20 УПК РСФСР) содержит термин ≪исследова-

ние обстоятельств дела≫, трактуя его как тождественный выявлению.

3 Законодатель использует термин ≪выявление≫ в смысле установле-

ния (ст. 20 УПК РСФСР). Нами этот термин использован как охватываю-

щий установление обстоятельств дела и путем доказывания в процессу-

альном смысле и путем использования общеизвестных фактов и фактов,

установленных с помощью преюдиций. В свое время Устав Международ-

ного военного трибунала специально предусмотрел, что Трибунал будет

считать общеизвестные факты установленными, не требуя доказательств

(ст. 21).

4 ≪Общеизвестные факты, будучи обстоятельствами конкретных уго-

ловных дел, не подлежат в силу своей общеизвестности доказыванию≫

(В. Д. А р с е н ь е в, Основы теории доказательств в советском уголовном

процессе, Иркутск, 1970, стр. 20; см. также М. А. Ч е л ь ц о в, Советский

уголовный процесс, М., 1951, стр. 153),

цвет сигнала, показания прибора, наличие кого-либо на линии

прицеливания или движения транспортного средства и т. п.). Они

могут быть выявлены и актом имеющим преюдициальное зна-

чение для данного дела1. Подробное соотношение доказывания

(в процессуальном смысле) и других форм достоверного позна-

ния и выявления обстоятельств, имеющих значе6ние для дела,

рассматриваются ниже. Сейчас же, в соответствии с задачами на-

стоящей главы необходимо и достаточно сделать следующие вы-

воды. Во-первых, возможно выявление некоторых из предусмот-

ренных перечнем ст. 15 Основ (ст. 68 УПК РСФСР) обстоя-

тельств не через собирание органом расследования или судом

фактических данных, на основе которых делаются затем ретро-

спективные выводы об этих обстоятельствах, а путем получения

этих выводов в ≪готовом≫ виде. Во-вторых, речь идет лишь о

некоторых обстоятельствах, а не об их системе в целом

(в частности, виновность лица всегда должна быть доказана в про-

цессуальном смысле) 2. В-третьих, в конкретном случае общеиз-

вестность наличия признака, свойства, присущего классу объек-

тов в целом, может быть оспорена. Например, может быть

выдвинута версия о расстройстве психики, болезни глаз обвиняе-

мого и т. п. В этих случаях ≪готовый≫ вывод обязательно про-

веряется путем доказывания в процессуальном смысле3. Оспорен

может быть и вывод, содержащийся в фактоустанавливающем

документе, имеющем преюдициальное значение, что влечет те

же последствия4. С учетом факультативности и ограниченности

возможностей использования ≪готовых≫ выводов при выявлении

обстоятельств, входящих в предмет доказывания, это наименова-

1 Речь идет о фактах, установленных вступившим в законную силу:

а) решением или определением (постановлением) суда по гражданскому

делу по вопросу о том, имело ли место определенное событие или дей-

ствие (ст. 28 УПК); б) приговором (определением о прекращении дела)

(ст. 5 УПК); в) постановлением органа расследования или прокурора

о прекращении дела (за исключением случаев, оговоренных в законе, —

ст. 5 УПК).

2 См. об этом, в частности, ≪Сборник постановлений Пленума Вер-

ховного Суда СССР. 1924—1970≫, М., 1970, стр. 449.

3 ≪Всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств

дела включает в себя исследование психического состояния обвиняемого,

если его вменяемость вызывает сомнение≫ (≪Бюллетень Верховного Суда

СССР≫ 1971 г. № 3, стр. 18).

4 См. подробнее ≪Научно-практический комментарий УПК РСФСР≫,

М., 1970, стр. 99. Причем, если в результате будут установлены обстоятель-

ства, свидетельствующие о незаконности или необоснованности ранее

вынесенного решения, то до принятия решения по новому делу ставится

вопрос об отмене или изменении в установленном порядке соответствую-

щего фактоустанавливающего документа. Если же данные о возможной

неправильности последнего не подтвердились, его содержание рассматри-

вается как достоверное.

ние, как представляется, коррективов не требует1. Причем и

в случаях использования таких выводов сужаются — вопреки мне-

нию В. Д. Арсеньева2 — пределы, а не предмет доказывания, так

как меняется способ установления некоторых обстоятельств, но

не содержание их.

Рассмотрим второй вопрос: означает ли достоверное устано-

вление фактических обстоятельств дела, составляющих предмет

доказывания, одновременно также и квалификацию преступления

и избрание меры наказания. Или второе представляет собой иную

сторону исследования обстоятельств дела. Иначе говоря, осуще-

ствляется ли квалификация и избрание меры наказания путем

доказывания (в процессуальном смысле) соответствующих фак-

тических обстоятельств или не сводится к нему, требует иных

операций?

Представляется, что с помощью доказывания (получения по-

казаний, проведения осмотров и т. п.) устанавливаются именно

фактические обстоятельства дела.

Поскольку эти обстоятельства установлены и картина проис-

шедшего выяснена, она сопоставляется с соответствующим опи-

санием в уголовном законе. Вывод о соответствии или отсут-

ствии соответствия между установленными фактами и призна-

ками, содержащимися в нормах закона, представляет результат

логического рассуждения, осуществляемого следователем или

судом. Именно поэтому законодатель не включил в перечень

ст. 15 Основ, в число элементов предмета доказывания такое по-

нятие, как состав преступления. Напротив, ст. 303 УПК РСФСР

возлагает на судью обязанность установить, ≪содержит ли это

деяние состав преступления и каким именно уголовным законом

оно предусмотрено≫.

Таким образом, фактическая сторона преступного деяния, слу-

жившая тезисом процессуального доказывания, становится аргу-

ментом акта квалификации, устанавливающего наличие или от-

сутствие состава преступления.

1 В. Д. Арсеньев обоснованно указывает на наличие определенных

законом пределов такого использования (≪Основы теории доказательств

в советском уголовном процессе≫, стр. 22—23). Вместе с тем он допускает

неточность, именуя эти пределы объективными и субъективными и соот-

нося первые с кругом фактов, могущих быть установленными преюди-

циальным путем, и вторые — с кругом лиц, виновность которых может

быть установлена таким же образом.

Не говоря уже о малоудачности предложенной терминологии, ≪субъ-

ективные≫ пределы использования преюдиции при установлении отдель-

ных обстоятельств, входящих в предмет доказывания, связаны с фактиче-

ской стороной действий лиц, ранее осужденных (оправданных, лиц, о

которых дело прекращено; лиц, являвшихся участниками гражданского

спора), если эта фактическая сторона имеет значение для нового дела.

а не с их виновностью.

2 В. Д. А р с е н ь е в, цит. работа, стр. 21,

Сказанное относится в равной степени и к избранию преду-

смотренной законом меры наказания. Фактическая мотивировка

вывода (чего требует ст. 314) входит в предмет доказывания,

тогда как сам этот вывод лежит вне предмета и пределов дока-

зывания в процессуальном смысле слова, представляя собой са-

мостоятельную сторону познания в уголовном процессе, бази-

рующуюся на выявлении предмета доказывания, но не сводимую

к нему1.

Соответственно служат разным целям и перечни, данные

в ст. ст. 68 и 303 УПК РСФСР. Первый из них определяет на-

правления и пределы выявления фактических обстоятельств;

второй предусматривает, что после того, как по делу сделан

вывод о выявлении всей совокупности обстоятельств, составляю-

щих предмет доказывания, суду необходимо: а) проверить пол-

ноту и достоверность выявления их системы (пп. 1, 3, 4 ст. 303);

б) исходя из них квалифицировать содеянное по уголовному

закону (п. 2); в) избрать меру наказания (пп. 5, 6); г) разре-

шить гражданский иск (п. 7) и т. д.2.

Как было только что показано, формулирование в законе и

выявление в каждом конкретном случае предмета доказывания

направлены на обеспечение неотвратимости справедливого нака-

зания преступников, на реализацию задач уголовно-правовых

мер борьбы с преступностью. Таким образом, и на уровне дан-

ного института судопроизводства видно общее соотношение уго-

ловного права и процесса3. Естественно поэтому, что между со-

держанием норм уголовного права, устанавливающих основания

и условия реализации уголовной ответственности, и содержанием

норм уголовного процесса, устанавливающих предмет доказыва-

1 См. П. А. Лупинская, Социальная и гносеологическая природа

процессуальных решений, ≪Советское государство и право≫ 1970 г. № 3,

стр. 100-104.

2 ≪Сущность преступления, — пишет в этой же связи И. М. Лузгин, —

нельзя отождествлять с его содержанием. Сущностью кражи будет тай-

ное; незаконное, умышленное завладение имуществом... Содержанием

конкретной кражи является некоторая совокупность действий виновного

лица, направленных на завладение имуществом в определенных условиях

места и времени≫ (И. М. Л у з г и н, Расследование как процесс познания.

Автореферат докторской диссертации, М., 1968, стр. 10). Используя этот

пример, можно сказать, что содержание события, являющегося предметом

конкретного уголовного дела, дознается путем процессуального, или —как

его можно назвать —≪информационного≫ доказывания. Сущность же со-

бытия (квалификация его, степень общественной опасности) познается

путем иных операций, которые можно именовать ≪логическим≫ доказыва-

нием, осуществляемым на базе установленных фактических обстоятельств.

Предмет доказывания как раз определяет круг обстоятельств, составляю-

щих эту базу, а перечень ст. 303 УПК —их использование в качестве

аргументов выводов по существу дела.

3 См. об этом соотношении подробнее М. С. С т р о г о в и ч, Курс со-

ветского уголовного процесса, т. I, M., 1968, стр. 84—93.

ния, существует тесная связь и взаимное соответствие. Это взаим-

ное соответствие касается как круга используемых понятий, опи-

сывающих признаки, которые значимы (существенны) в уго-

ловно-правовом и процессуальном отношения, так и их упорядо-

ченности, структуры. При этом уголовно-правовые нормы как бы

≪задают≫ параметры доказывания в уголовном процессе1. В свою

очередь процессуальные нормы конкретизируют эти параметры

с таким расчетом, чтобы обеспечить полноту, объективность, все-

сторонность выявления всех обстоятельств, которые затем послу-

жат фактической базой для квалификации и применения нака-

зания2. В определенном смысле можно говорить в этой связи

и об опосредствовании в предмете доказывания криминологи-

ческого понятия ≪типизации взаимодействующей системы лич-

ность — среда или, если речь идет о конкретном преступлении,

личность — ситуация≫3. Это понятие полностью увязывается с

уголовно-правовыми признаками, определяющими параметры

предмета доказывания.

В частности:

1) в диспозициях норм Особенной части Уголовного кодекса

указаны наиболее существенные признаки преступного деяния;

2) нормы Общей части содержат признаки субъекта, дают

определения умысла, неосторожности, соучастия, необходимой

обороны, крайней необходимости и т. д.;

3) в статьях Общей части перечисляются обстоятельства,

смягчающие и отягчающие ответственность виновного.

Но сказанное о связи и соответствии содержания уголовно-

правовых условий ответственности и уголовно-процессуального

предмета доказывания отнюдь не означает тождественности этих

понятий. Неодинаковость создается, с одной стороны, за счет

того, что процессуальный закон включает в предмет доказывания

1 Для понимания круга тех обстоятельств, которые должны быть

установлены по конкретному делу, определяющее значение имеют нормы

материального уголовного права (А. А. Пионтковский, К вопросу о

теоретических основах советской криминалистики, ≪Советская криминали-

стика на службе следствия≫ 1955 г., вып. 6, стр. 11). 2 Поэтому неточной представляется точка зрения, в соответствии с

которой процессуальный закон определяет лишь структуру предмета до-

казывания, а его основное содержание — материальный закон

(М. С. Строгович, Материальная истина и судебные доказательства

в советском уголовном процессе, М., 1955, стр..270; А. М. Ларин, Работа

следователя с доказательствами, М., 1966, стр. 15). В действительности

процессуальный закон во взаимном соответствии с уголовным законом

определяет и содержание предмета доказывания. С другой стороны, уго-

ловный закон влияет и на структуру предмета доказывания. 3 См. С. Б. Алимов, Ситуация совершения преступления и ее кри-

минологическое значение. Автореферат кандидатской диссертации, М.,

1971, стр. 4—10; В. Н. Кудрявцев, Причинность в криминологии, М.,

1968; В. В. Панкратов, Методология и методика криминологических

исследований. Автореферат кандидатской диссертации, М., 1969, стр. 8.

обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, хотя

не все из них уголовно релевантны, а с другой — за счет раз-

личия в круге и уровне конкретизации признаков. Следователь

и суд исследуют единичное событие, которое они должны отгра-

ничить от любых событий, а его субъектов — от любых других

лиц. Причем вывод о наличии преступления, его характере, ви-

новности, наказании и т. п. должен быть обоснован, т. е. сужде-

ние на обобщенном уровне уголовно-правовой нормы должно

опосредствоваться конкретным описанием события и действий

обвиняемого. Перечень ст. 15 Основ (ст. 68 УПК) обеспечивает

именно такое описание.

Различие в уровнях конкретизации при описании материаль-

но-правовых признаков (относящихся к составу преступления,

предпосылкам ответственности и т. д.) и элементов процессуаль-

ного понятия предмета доказывания четко усвоено судебной

практикой и проявляется в типичном построении приговора.

В описательной части приговора все элементы преступного дея-

ния описываются конкретно, с той степенью детализации, кото-

рая свойственна языку предмета доказывания, и в терминах

этого последнего1. Это развернутое ≪фактологическое≫ процессу-

альное описание. Затем после слова ≪то есть≫ приводится второе,

на ином уровне общности описание того же преступного деяния,

выражаемое языком нормы материального закона.

Процессуальной конкретизацией, ≪расшифровкой≫, уголовно-

релевантного понятия ≪тайное похищение≫ в случае кражи,

например, является описание действий преступника в конкрет-

ных терминах: ≪проник в окно, открыв через форточку шпинга-

леты, не зажигая света, взял из шкафа пальто и тем же путем

вышел≫ и т. д. После этого следует описание на уровне уголовно-

правовой квалификации деяния.

Данная выше общая характеристика предмета доказывания

позволяет перейти теперь к анализу его структуры — упорядо-

ченного расположения элементов системы в их взаимосвязи2,

а также содержания самих элементов.

Основным нормативным определением обстоятельств, подле-

жащих доказыванию, является ст. 15 Основ, где указывается,

что при производстве дознания, предварительного следствия и

разбирательстве уголовного дела в суде подлежат доказыванию:

1 Здесь уместно отметить, что в языке приговора существует и тре-

тий уровень описания, относящийся к изложению содержания промежу-

точных или иных вспомогательных фактов (см. выше), не входящих

в предмет доказывания, но служащих аргументами, на основании которых

делается вывод о существовании обстоятельств, входящих в предмет дока-

зывания.

2 См. ≪Проблемы методологии системного исследования≫, М., 1970,

стр. 57—58.

1) событие преступления (время, место, способ и другие об-

стоятельства совершения преступления);

2) виновность обвиняемого в совершении преступления;

3) обстоятельства, влияющие на степень и характер ответ-

ственности обвиняемого;

4) характер и размер ущерба, причиненного преступлением.

Кодексы союзных республик, воспроизводя эти положения,

детализировали их. Так, дополнительно предусматривается обя-

зательность доказывания мотивов преступления (применительно

к п. 2) и иных обстоятельств, характеризующих личность об-

виняемого (применительно к п. 3).

Кроме того, дополнительно указано еще на одну группу об-

стоятельств, подлежащих доказыванию, — обстоятельства, способ-

ствующие совершению преступления1.

Конкретное событие и связанные с ним, подлежащие обяза-

тельному выяснению обстоятельства представляют собой совокуп-

ность фактов, имевших место в реальной действительности. Эти

факты всегда конкретны, поэтому предмет доказывания по опре-

деленному делу индивидуален, как индивидуально лицо, совер-

шившее преступление, да и само это преступление2. При этом

1 Кодексы употребляют при этом формулировку: ≪Подлежат вы-

яснению обстоятельства, способствующие совершению преступления≫. Од-

нако это не значит, что они не включаются в предмет доказывания, так

как ст. 68 УПК РСФСР носит в целом наименование ≪обстоятельства, под-

лежащие доказыванию≫. Иными словами, законодатель применяет здесь

термины ≪выяснение≫ и ≪доказывание≫ в качестве равнозначных (подобно

тому, как в ст. 20 УПК используется термин ≪исследование≫). Это и по-

нятно: в процессуальных документах могут излагаться и служить основа-

нием для принятия решений по делу лишь данные, собранные процес-

суальным путем. Как уже отмечалось выше, использование ≪готовых≫ вы-

водов о некоторых фактах, общеизвестных или зафиксированных в

преюдициальных документах, допускается в относительно небольших пре-

делах и лишь постольку, поскольку эти выводы не противоречат доказа-

тельствам, собранным по делу. Поэтому любые рекомендации устанавли-

вать обстоятельства, способствовавшие преступлению, непроцессуальным

путем противоречат требованиям установления истины по делу (см., на-

пример, В. Д. А р с е н ь е в, указ. работа, стр. 34). Ссылки на то, что след-

ственной и судебной практике известен такой способ собирания соответ-

ствующих данных, как обследование условий жизни и воспитания несо-

вершеннолетнего обвиняемого, не опровергают нашей позиции. Речь идет,

по существу, о составлении представителями общественности документа

(ст. 88 УПК), а равно о выявлении свидетелей, могущих быть допрошен-

ными, а не о том, что результаты обследования могут использоваться вне

процессуального порядка доказывания.

2 По мнению Л. Я. Драпкина, по степени необходимой конкретизации

элементы предмета доказывания могут быть разбиты на три группы. При

этом ≪совершение преступления конкретным лицом, данные о потерпев-

шем... должны быть отражены в конкретных единичных понятиях≫, в то

время как ≪событие, способ, мотивы, форма вины и т. д. отражаются

в абстрактных понятиях разного уровня общности≫, а характер и размер

ущерба, время и место совершения преступления... в одних случаях от-

ражаются с высокой степенью точности, а в других — в более общем

каждое из упомянутых в законе ≪обстоятельств≫ обычно выра-

жается не в одном конкретном факте, а в совокупности их. В то

же время наличие обобщенной схемы предмета доказывания на-

правляет деятельность по их установлению таким образом, чтобы

не допустить ни существенных пробелов восстановленной кар-

тины события, ни загромождения ее несущественными деталями.1

Следует иметь также в виду, что каждая группа фактических

обстоятельств, освещающих в своей совокупности один из во-

просов, подлежащих решению по делу и предусмотренных соот-

ветствующими пунктами перечня ст. 15 Основ (ст. 68 УПК

РСФСР), может в то же время иметь значение для решения

других вопросов. Так, обстоятельства, устанавливающие харак-

тер и размер ущерба (п. 4), имеют значение для характеристики

события преступления (п. 1) и степени ответственности обви-

няемого (п. 3).

Процессуальный закон описывает предмет доказывания та-

ким образом, что каждый из его пунктов содержит обобщенное

обозначение признаков каждого, из соответствующих обстоя-

тельств. При этом предполагается необходимость, исходя из

данного в каждом пункте общего понятия, устанавливать и при-

знаки, непосредственно в этой норме закона не обозначенные.

Такое ≪свернутое≫ компактное описание дает целостное пред-

виде (≪Построение и проверка следственных версий≫. Автореферат кан-

дидатской диссертации, М., 1972, стр. 7—8). Не говоря уже о том, что

автор меняет основание классификации, так как ≪уровень общности≫ и.

≪степень точности≫ не одно и то же, он допускает и другую существенную

неточность, смешав уровень общности понятий, использованных законо-

дателем при нормативной регламентации предмета доказывания (он дей-

ствительно неодинаков), и вопрос о конкретном установлении обстоя-

тельств дела. Здесь уже различается уровень детализации признаков, но

событие устанавливается конкретно, а не абстрактно.

1 Описание предмета доказывания, данное в законе, построено при-

менительно к случаям, когда исследуется событие, состоящее из одного

эпизода и совершенное одним лицом. Это прямо вытекает из терминоло-

гии закона — о преступлении и обвиняемом говорится,в единственном

числе. Поэтому при соединении в одном производстве дел о нескольких

преступлениях одного лица или о соучастии нескольких лиц в совершении

одного или нескольких преступлений: а) предмет доказывания как бы

≪удваивается≫, ≪утраивается≫ и т. д. применительно к каждому лицу и

каждому эпизоду; б) возникает и сквозная задача —исследовать приме-

нительно к каждому пункту наличие и характер взаимосвязи и взаимо-

обусловленности различных эпизодов и действии соучастников. В судеб-

ной практике обоснованно подчеркивается, в частности, что при произ-

водстве по делам о преступлениях, совершенных несколькими лицами,

должен быть выяснен характер преступных действий каждого из винов-

ных (≪Бюллетень Верховного Суда СССР≫ 1968 г. № 4, стр. 30). О необхо-

димости дифференцировать и индивидуализировать описание преступных

действий каждого обвиняемого, не прибегая к применению стандартных

формул в процессуальных документах, см. также ≪Научно-практический

комментарий УПК РСФСР≫, М., 1970, стр. 206.

ставление о содержании предмета доказывания и его структуре.

В то же время оно обусловливает необходимость при определении

предмета доказывания по конкретному делу использовать ст. 15

Основ в сочетании с некоторыми другими нормами уголов-

ного и уголовно-процессуального права, как бы продолжающими

перечни, даваемые отдельными ее пунктами. Так, существенные

признаки события преступления, несомненно, должны быть до-

полнены фактами, характеризующими потерпевшего (ст. 205

УПК) и последствия содеянного (ст. ст. 205, 314 УПК РСФСР) 1.

С учетом положений ст. 3103 УПК РСФСР признаки, устанав-

ливающие виновность (п. 2 ст. 68), должны фиксировать как от-

ношение к содеянному, так и сам факт его совершения данным

лицом. Статьи 303, 313, 314 УПК детализируют понятие иных

обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, спе-

циально предусматривая доказывание фактов, индивидуализи-

рующих его личность, а также фактов, обосновывающих вывод

о том, что подсудимый —особо опасный рецидивист.

Круг обстоятельств, влияющих на степень и характер ответ-

ственности, определяется с учетом ст. ст. 38, 39 УК РСФСР,

а устанавливая круг обстоятельств, характеризующих событие,

виновность, ущерб, мы каждый раз как бы ≪примеряем≫ их

к конкретному составу преступления. Указанные в законе при-

знаки составов преступления дают возможность конкретизировать

требование п. 1 ст. 15 Основ, в котором говорится о событии

преступления вообще.

Чем определяется структура предмета доказывания, как

он описан в процессуальном законе? Представляется, что после-

довательность расположения, как и группировка обстоятельств,

подлежащих доказыванию, осуществлена законодателем прежде

всего исходя из правовых последствий (целенаправлен-

ности) выявления соответствующих обстоятельств. В самом деле,

первые два пункта перечня обстоятельств, входящих в предмет

доказывания, и часть третьего пункта2 предусматривают факти-

ческие основания для вывода о наличии преступления и вине

лица и, следовательно, для применения конкретной уголовно-

правовой квалификации деяния (события преступления как ре-

зультата виновных действий лица). Та часть третьего пункта,

которая говорит об обстоятельствах, влияющих на степень и

1 Причем в ряде случаев оказывается необходимым установить не

только ближайшие, немедленно наступившие, но и более отдаленные, от-

сроченные во времени последствия, если они охватывались (должны были,

могли охватываться) предвидением виновного: смерть потерпевшего в

результате нанесенных телесных повреждении (ст. 108 УК РСФСР);

самоубийство, расстройство душевной деятельности, прерывание беремен-

ности потерпевшей в результате изнасилования (ст. 117 УК) и т. д,

2 Требующая индивидуализации личности обвиняемого,.

характер ответственности, предусматривает фактические основа-

ния для и н д и в и д у а л и з а ц и и н а к а з а н и я. Четвертый пункт

ст. 15. Основ (ст. 68 УПК), охватывающий характер и размеры

ущерба, направляет производство по делу на выявление обстоя-

тельств, релевантных для разрешения гражданского иска1.

Наконец, последняя группа обстоятельств, входящих в пред-

мет доказывания, —обстоятельства, способствующие совершению

преступления, —предусматривает выявление фактических обстоя-

тельств, имеющих значение (релевантных) для применения

норм процессуального права, регламентирующих про-

филактическую работу по материалам дела2.

Последовательность описания в законе каждой из названных

групп обстоятельств соответствует последовательности, в которой

они используются при решении дела (ст. ст. 303, 321 УПК

РСФСР): сначала разрешаются вопросы о наличии преступле-

ния, вине лица, квалификации, затем —о наказании, потом —ar о гражданском иске и, наконец, —об устранении причин и усло-

вий, способствовавших преступлению3.

В свою очередь структура той части предмета доказывания,

которая охватывает уголовно-релевантные обстоятельства (пп. 1—ar 3 ст. 68 УПК), в основном следует принятому в теории уголов-

ного права делению состава преступления на четыре элемента:

объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона.

Так, п. 1 приведенного перечня сконструирован исходя из

необходимости обеспечить установление всех обстоятельств, су-

щественных для решения вопроса о наличии или отсутствии

1 Одновременно п. 4, как отмечалось, рбеспечивает конкретизацию

требования п. 1 о доказывании события преступления и п. 3 о доказыва-

нии степени ответственности.

2 Установление ряда относящихся сюда фактов одновременно преду-

сматривается пп. 1 и 3 ст. 15 Основ, так как они носят уголовно-релевант-

ный характер (неправомерное действие потерпевшего, стечение тяжких

личных или семейных обстоятельств и т. п.). Вместе с тем нерасчлененное

выделение в структуре предмета доказывания всей совокупности обстоя-

тельств, способствовавших совершению преступления, в качестве само-

стоятельной группы еще раз подтверждает тезис о принципе, которым

руководствовался законодатель, размещая элементы предмета доказыва-

ния, исходя из целенаправленности выявления тех или иных обстоятельств

и последовательности решения на их базе вопросов применения

права.

3 Было бы вместе с тем неправильным предположение, что последова-

тельность описания в законе элементов предмета доказывания строго соот-

ветствует последовательности, в которой надо вести их установление. Ко-

нечно, детальное исследование обстоятельств, индивидуализирующих от-

ветственность, способствовавших совершению преступления и т. п., имеет

смысл (а нередко и возможно) лишь после того, как собраны достаточные

доказательства относительно события преступления. Однако некоторые из

этих обстоятельств устанавливаются как бы ≪попутно≫, уже при собира-

нии названных доказательств,

объекта и объективной стороны, п. 2 —субъекта и субъективной

стороны состава. Та часть п. 3, в которой идет речь об иных

обстоятельствах, характеризующих личность обвиняемого, на-

правлена на индивидуализацию субъекта преступления. Что ка-

сается п. 3 в той его части, которая охватывает обстоятельства,

влияющие на степень, и характер ответственности, то большинство

из описываемых обстоятельств имеет комплексный характер1.

Поэтому они не ≪привязаны≫ к обстоятельствам, составляющим

событие преступления, характеризующим виновность субъекта

и т. д., а выделены в самостоятельную группу уточняющих от-

ветственность обстоятельств. Такое построение предмета доказы-

вания еще раз подтверждает сказанное выше о тесной взаимо-

связи институтов уголовного и уголовно-процессуального права.

Может возникнуть вопрос, почему не выделены в самостоя-

тельные группы внутри предмета доказывания обстоятельства,

наличие которых влечет вывод: а) об отсутствии оснований для

продолжения производства по делу (ст. 5 УПК); б) об утрате

деянием или лицом общественной опасности, которая имела место

в момент события (ст. 6); в) о достаточности применения мер,

заменяющих уголовное наказание (ст. ст. 7—). Представляется,

что все эти обстоятельства —к а к и те, которые фиксируют воз-

можность применения соответствующих норм уголовного и граж-

данского права к данному случаю (с учетом действия закона

во времени и в пространстве, наличия иммунитета и т. п.) —ar не выделены законодателем при рубрикации предмета доказы-

вания, так как не образуют целостного ≪набора≫ признаков.

Они выясняются применительно к виновности определенного

лица, индивидуализации субъекта преступления и его ответ-

ственности.

Предмет доказывания, описанный в ст. 15 Основ, един для

всех стадий уголовного судопроизводства.2 Все стадии целена-

правлены на его достоверное и полное выявление. Одни, основ-

ные (предварительное расследование и судебное разбиратель-

ство) —непосредственно, путем доказывания всего круга обстоя-

тельств, входящих в предмет доказывания: вторые, ≪обеспечи-

1 Например, п. 1 ст. 38 УК (предотвращение виновным вредных по-

следствий совершенного преступления) относится и к объективной и к

субъективной стороне деяния; п. 7 ст. 38 (совершение преступления не-

совершеннолетним) —и к субъекту и к субъективной стороне (особенно-

сти мотивации) и т. д.

2 За исключением стадии исполнения приговора, в которой доказы-

вание как бы ≪ответвляется≫ от основного его направления при производ-

стве по уголовному делу, имея конечную (а не промежуточную) цель

локального характера обеспечить своевременное начало и прекращение

исполнения приговора и устранить все возникающие при его исполнении

сомнения и неясности. Поэтому стадия исполнения приговора имеет свою

≪автономную≫ совокупность обстоятельств, подлежащих доказыванию, в

зависимости от вопроса, который подлежит решению.

вающие≫ (возбуждение дела, предание суду) —опосредствованно,

путем доказывания некоторых из этих обстоятельств в пределах,

необходимых для выяснения оснований и условий начала или

продолжения производства1; третьи, контрольные (производство

в кассационной и в надзорной инстанциях, возобновление дел

по вновь открывшимся обстоятельствам) —опосредствованно, пу-

тем доказывания наличия или отсутствия оснований к пере-

смотру приговора, определения, постановления2.

Отсюда важный в практическом отношении вывод: ни одно

обстоятельство, которое должно быть выяснено судом (в том

числе обстоятельства, влияющие на степень и характер ответ-

ственности), не может игнорироваться следователем или откла-

дываться выяснением до судебного следствия.

Иногда предпринимаются попытки сконструировать ≪особые≫

предметы доказывания для дел о преступлениях определенных

категорий, а равно для дел о применении принудительных мер

медицинского характера; дел, прекращаемых производством; Дел

1 Например, решение о возбуждении уголовного дела базируется на

установлении п р и з н а к о в преступления, т. е. н е к о т о р ы х ф а к т о в,

описанных в пп. 1, 2 ст. 15 Основ. Это понятно, так как устанавливаются

лишь основания для производства следствия, в ходе которого предмет

доказывания будет исследован целиком (подробнее см. Л. М. К а р н е е в а,

Г. М. М и н ь к о в с к и й. Особенности пределов доказывания при приня-

тии некоторых процессуальных решений в стадии предварительного след-

ствия, ≪Вопросы предупреждения преступности≫, вып. 4, 1966, стр. 83—5).

Вместе с тем применительно к ≪обеспечивающим≫ стадиям речь всегда

идет об установлении определенной совокупности фактов, из числа вхо-

дящих в предмет доказывания, а не каких-то иных. В указанном отноше-

нии решения, принимаемые по результатам доказывания в этих стадиях,

отличаются от некоторых других промежуточных решений (об избрании

меры пресечения, обыска и т. п.), которые могут основываться и на

вспомогательных фактах.

2 Судебная практика в точном соответствии с законом подчеркивает,

в частности, что надзорная инстанция не вправе устанавливать или счи-

тать доказанными факты, которые не были установлены судом первой

инстанции или отвергнуты им, либо выходить за пределы обвинения,

сформулированного в приговоре (≪Бюллетень Верховного Суда СССР≫

1968 г. № 4, стр. 28). Точно так же подчеркивается, что, возвращая дело

на новое расследование, суд не вправе предрешать вопрос о достоверности

того или иного доказательства и о преимуществах одних доказательств

перед другими, а должен указать те обстоятельства, которые подлежат

выяснению (≪Бюллетень Верховного Суда РСФСР≫ 1969 г. № 10, стр. 7).

С учетом изложенного представляется весьма спорным определение

Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от

31 марта 1969 г. (≪Бюллетень≫ 1969 г. № 8, стр. 10), опубликованное под

тезисом: ≪при решении вопроса о снижении наказания в порядке надзора

судебные органы должны учитывать поведение осужденных в местах ли-

шения свободы≫. Поскольку речь не идет об условно-досрочном освобожде-

нии или замене наказания более мягким в порядке ст. 44 Основ уголов-

ного законодательства, надзорная инстанция, оценивая законность и

обоснованность избранной меры наказания, должна исходить из круга

фактических обстоятельств, входящих в предмет доказывания≫

несовершеннолетних1. Такой подход представляется, однако, не-

обоснованным.

Что касается предмета доказывания по делу определенной

категории, то он, конечно, имеет специфику (главным образом

за счет детализации описания события, мотивов и причин дей-

ствий виновного), но это —специализация в рамках единого пред-

мета доказывания, а не вне этих рамок2. Например, предмет

доказывания по делу об изнасиловании включает факт полового

сношения (попытки к нему), насильственный его характер, вид

примененного насилия, количество участников, характер послед-

ствий и т. д. Нетрудно убедиться, что речь идет о конкретизации

понятий, использованных в ст. 15 Основ (ст. 68 УПК): ≪событие

преступления≫, ≪обстоятельства, влияющие на степень и харак-

тер ответственности≫ и т. д., применительно к составу, охарак-

теризованному ст. 117 УК РСФСР3. Поэтому перечни вопросов,

подлежащих выяснению при расследовании и судебном разби-

рательстве дел о преступлениях различных категорий, предла-

гаемые в криминалистической литературе, всегда базируются на

процессуальном определении единого предмета доказывания по

уголовному делу, по существу комментируя его4.

Что касается дел, прекращаемых производством, то основания

прекращения всегда связаны либо с отсутствием самого события,

1 См., например, В. Д. А р с е н ь е в, Доказывание фактических обстоя-

тельств дела в отдельных стадиях советского уголовного процесса, ≪Воп-

росы борьбы с преступностью по советскому законодательству≫, Иркутск,

1970, стр. 59—9; А. М. Ларин, Проблемы расследования в советском

уголовном процессе. Автореферат докторской диссертации, М., 1970,

стр. 16—7, и др.

2 ≪Хотя преступления весьма многообразны и совершаются в различ-

ных условиях и разными людьми, в них в то же время много общего,

особенно в преступлениях одного вида. В еще большей мере общее прояв-

Дата добавления: 2015-08-28