Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Что случается в Вегасе не всегда там и остается. В списке «необходимо сделать в Лас-Вегасе», который составила Отэм Хэйвен, значилось побывать на шоу и поиграть на автоматах. А не проснуться 4 страница



Винс поднялся, поворачиваясь к ней лицом.

Малыш прав, - сказал он, полностью переходя на сторону зла вместе с Коннером. – Барни сосет волосатые яйца динозавра.

Следи за языком!

Коннер засмеялся, но Отэм было совсем не весело.

***

«Пока ты где-то изображаешь героя для тысяч мальчишек, твой сын рыдает в подушку, как будто его сердце разлетается на тысячу кусочков».

Сэм стоял на балконе и смотрел на Сиэтл и бухту Элиот за ним. Паром, что отходил в два ноль пять, загруженный машинами и пассажирами, скользил по воде, направляясь на остров Бэнбридж. Звук автомобильных двигателей долетал до десятого этажа, свежий ветер овевал лицо Сэма, донося запах выхлопных газов и Пьюджет-Саунд.

«Пока ты где-то изображаешь героя…»

Отойдя от перил, Сэм сел в мягкое кресло и взял бутылку пива «Бек», стоявшую рядом на столе. Он всегда успокаивал чувство вины, говоря себе, что возместит Коннеру недостаток общения, когда тот станет старше. Будет проводить с сыном больше времени. Выполняя все родительские обязательства. Не то чтобы он что-то знал о родительских обязательствах.

Поднеся бутылку к губам, Сэм откинул голову назад. Он был еще хуже, чем его собственный отец. Сэм никогда не думал, что такое возможно, но в отцовстве умудрился налажать больше, чем Сэмюэль Леклер-старший. Потому что был осторожным. Потому что не хотел быть парнем, который относится к незнакомцам лучше, чем к собственной семье. Он никогда не хотел быть парнем, которого бы весь город считал потрясающим. Тем еще парнем. Героем, но героем, который, придя домой и сняв униформу, не давал ничего своей семье.

Сэм слишком хорошо знал, каково это. Ему тридцать пять. Его старик мертв уже двадцать лет, но Сэм все еще помнил, как ждал отца домой и засыпал прежде, чем тот возвращался. Помнил, как весь отдавался хоккею. Выделиться. Отличиться. Быть звездой, надеясь, что, может быть, лишь может быть, если он будет достаточно хорош, отец придет посмотреть на игру.

«Он не знает, что ты просто эгоистичный козел, но однажды поймет».

Сэм помнил ту ночь, когда перестал ждать, перестал волноваться, придет ли отец на игру. Ему было десять, когда он осознал, что его отец никогда не будет делать то, что другие отцы делали вместе со своими сыновьями. Никогда не будет бросать с ним шайбу или ходить на игры. Сэм никогда не сможет поднять взгляд и увидеть отца на трибуне рядом с матерью и сестрой.



Он провел большим пальцем по холодной бутылке, стирая капли, которые скатывались по горлышку, перебираясь ему на пальцы. Хоккейный рабочий график и вправду был тяжелым. Во время сезона Сэм половину времени проводил на выезде. Но правдой было и то, что он переложил ответственность за воспитание сына на плечи Отэм.

Приехать в город, провести немного времени с Коннером, прежде чем снова уехать. Отэм была более ответственной, чем Сэм. Настолько ответственной, что иногда становилось сложно увидеть в ней ту девушку, которую он встретил в Вегасе.

Холодный сырой ветер коснулся лица и горячей шеи Сэма. Он всегда говорил себе, что качество важнее количества. Разве не так? Он был уверен, что слышал какого-то детского психолога, который сказал это в одной из программ новостей. А этим летом у Сэма было больше обязанностей, чем обычно. Из-за победы в Кубке он должен был присутствовать на бòльшем количестве мероприятий для фанатов и прессы.

Сэм поднес бутылку к губам и сделал большой глоток. Уикенды в Вегасе и шумные вечеринки с товарищами по команде не были обязанностью. И да, несколько раз он отменял встречи с Коннером, чтобы повеселиться с друзьями. И может быть, даже больше, чем несколько раз, но никогда не думал, что его отсутствие так повлияет на сына. Ему и в голову не приходило, что тот рыдает в подушку.

Сэм опустил бутылку на ручку кресла. Он, как никто другой, должен был быть осмотрительнее. И он был осмотрительным, как никто другой. Но знал также, что иногда случается дерьмо, и когда так происходит, становится уже слишком поздно.

Он помнил ночь, когда два полицейских постучали в дверь их дома и сказали матери, что ее мужа убили во время рейда на ферме в Муз Джо. Констебль Леклер был первым, кто ворвался в дверь, и первым из четверых убитых. Сэм помнил, как смотрел на гроб отца, стоявший в одной линии с тремя другими. Помнил, как тот выглядел в красной униформе, которую Леклер-старший любил и которую выбрал вместо семьи. Помнил плач других детей, которые потеряли отцов. Помнил, как держал за руку сестру Эллу, пока она плакала, и помнил звук приглушенных рыданий матери. Помнил чувство стыда. Стыда за то, что почти ничего не чувствовал к человеку, которого все любили и считали героем.

Сэму было четырнадцать, когда ему пришлось взять на себя отцовские обязанности. Всего за месяц до своего пятнадцатого дня рождения взял на себя ответственность главы семьи. Когда дело касалось его десятилетней сестры, Сэм выполнял эту работу серьезно. Он всегда присматривал за ней, а она тенью следовала за братом. Тенью со светлым хвостиком. В больших голубых глазах Эллы он стал отцом. Чертовым героем.

Сэм обхватил горлышко бутылки и медленно ее повернул на деревянном подлокотнике кресла. Он не хотел быть чьим-то героем. Бог – свидетель, Сэм облажался с Эллой. Но он хотел, чтобы его ребенок спал ночью, зная, что папа его любит.

Что заставило его подумать о маме Коннера. Итак, может быть, надо было позвонить Отэм и сказать, что они задержатся. Честно, он не подумал, это ему и в голову не приходило, пока Сэм не увидел, сколько раз она звонила ему на сотовый. Вот тогда он осознал, что прокололся по-крупному. Даже не нужно было видеть, как она несется по ступенькам им навстречу, чтобы понять, что попал. Черт, Сэм знал это раньше, чем свернул на ее улицу. На что он не рассчитывал, так это на то, что она будет выглядеть такой дикой и горячей. Все эти рыжие с золотыми прядями волосы, разметавшиеся вокруг ее головы, и зеленые глаза, горевшие огнем. Если бы Отэм не открыла рот и не начала сучиться, он мог бы оказаться в неловкой ситуации, охваченный воспоминаниями о том последнем разе, когда она так выглядела. Сумасшедшая и желающая поквитаться. Только в тот раз она не была зла. Она срывала с него одежду, пока он не оказался обнаженным, а потом был ее рот на его теле, одерживая верх, оставляя Сэма задыхающимся, истощенным и желающим большего.

В первый раз, когда Сэм увидел Отэм, она танцевала, подняв одну руку над головой, а другую положив на живот и медленно, соблазнительно покачивая бедрами. Прежде чем в голове возникла хоть одна мысль, Сэм оказался на ногах и направился к ней. Подошел сзади и положил руки ей на талию. И в ту секунду, как коснулся Отэм, он что-то почувствовал. Какая-то легкая вспышка опалила низ живота.

Отэм ударила острым локтем Сэму в живот, прямо туда, где взорвалась легкая вспышка чего-то, а потом повернулась к нему лицом. Ее глаза стали круглыми от страха, а сама она выглядела так, будто подумывала убежать. Сэм не винил ее, но и не собирался позволить ей сделать это.

Она не упала в его постель в первую ночь, но когда он все-таки заполучил ее туда, они это место больше не покидали. То, как сегодня Отэм вылетела ему навстречу, вызвало воспоминания о ней, обнаженной, под ним. О ее белой коже и упругой белой груди в его руках и под его губами. Возможно, тело Отэм не было идеальным по его меркам, но оно было идеальным. И в течение тех нескольких дней в Вегасе, когда все было нереальным, она тоже казалась идеальной.

Сэм поднял бутылку и глотнул от души. Потом он проснулся с похмельем и совершенно истощенный и спросил себя, какого хрена натворил? Женился на девушке, с которой только что познакомился и которую совсем не знал. Черт, он даже не знал, где она живет.

За месяц до катастрофы в Вегасе Леклер подписал контракт с «Чинуками» на пять миллионов долларов и сроком на три года. И одним необдуманным поступком поставил все это под угрозу. Одним необдуманным поступком изменил свою жизнь навсегда. И жизнь Отэм тоже.

Сэм так и не понял, что сильнее разозлило Отэм: то, что муж бросил ее одну в «Цезаре», даже не попрощавшись, то, как он провернул развод, или то, что настоял на тесте на отцовство. Из этих трех вещей Сэм, если бы мог, изменил только то, как ушел: взял бы себя в руки и попрощался. Это было бы нелегко, но правильно.

Сэм уперся ладонями в подлокотники кресла и встал. Он не был таким уж плохим отцом, как изобразила Отэм. Но не был и таким хорошим, каким должен был бы быть. Все это нужно менять. Он должен поступать правильно. Чтобы видеться с сыном, должен прикладывать все усилия, как делает это, когда играет в хоккей. Взглянув на часы, Сэм последний раз глотнул пива. Сегодня парни собираются вместе у Даниэля на вечер покера. Леклер был должен три тысячи и хотел бы попытаться отыграть их.

Желание стать более серьезным в личной жизни не значило, что он должен отказываться от всего остального. Не значило, что он должен отказываться от покера.

ГЛАВА 5

Мужчина моей мечты: любит хорошую кухню

Хочу свадьбу в стиле турниров эпохи Возрождения. С замком и рвом, и колдунами.

Отэм опустила глаза на кончик шариковой ручки и заставила себя написать «Эпоха Возрождения» в заголовке. Было чуть больше шести, субботний вечер, и мисс Хэйвен в своем офисе планировала свадьбу Хенсон-Франклин. Очевидно, в стиле эпохи Возрождения. Было слышно, как в соседнем офисе Шилох набирает что-то на компьютере и разговаривает по телефону.

Вы должны помнить, что место, которое вы выбрали, очень маленькое. – Отэм встала из-за стола и расправила черно-красное в цветочек платье, которое купила в винтажном магазине в центре Санта-Круз, когда в последний раз ездила с Коннером на каникулы в Калифорнию, и пошла закрывать дверь. Подошвы красных сандалий издавали едва слышный звук. Шилох была отличной ассистенткой, но имела склонность громко разговаривать, когда была взволнована. – Я не знаю, есть ли у нас место для рва.

Это была первая личная встреча с парой, но они уже несколько раз общались с невестой по телефону.

О. А как насчет заклинателей змей и шутов?

Отэм снова села на свое место и посмотрела на молодую женщину напротив. Кармен, невеста, с этими ясными голубыми глазами и прямыми черными волосами казалась такой нормальной. На ней был свитер-двойка и маленькая брошь, но сережки в ушах, похожие на черные шипы, намекали, что под этим скромным нарядом прятались какие-то странности.

Не уверена, что мы сможем получить разрешение на использование экзотических животных в этом месте.

Дерьмо. – Кармен щелкнула пальцами. – Фокусы, карлики. Мы видели их на фестивале в Портланде.

Отэм надеялась, что невеста говорит о маленьких людях, которые показывают фокусы, а не о маленьких людях, над которыми эти фокусы вытворяют. Вероятно, сейчас такого уже не позволяют, но ей приходилось слышать и о более странных вещах.

Мы сможем с бòльшей вероятностью заполучить фокусников, если не будем устанавливать им ограничения по росту, - посоветовала она.

Кармен повернулась к жениху, Джерри:

А что насчет пиратов?

Пираты могут быть веселыми, но совершенно непредсказуемыми, - ответил жених, как будто они говорили о настоящих пиратах. – Ба Дотти и тетка Ванда старомодные, так что у них могут возникнуть проблемы с пиратами.

Спасибо Господу за старомодных тетю и бабушку. Отэм хотела, чтобы все невесты и женихи получали свадьбу, о которой мечтали. Она хотела, чтобы они получали все, что желали, но знала по опыту: чем проще - тем лучше.

Если у вас будет слишком много развлечений, это отвлечет внимание от жениха и невесты. Это ваш день, и вы двое должны быть центром праздника.

Это правда. Я мечтала о свадьбе всю свою жизнь, - улыбнулась Кармен.

Все маленькие девочки, обычные или неформалки, имеют одну общую черту.

Мы хотим, чтобы официанты были в шутовских колпаках и масках, - добавил Джерри.

Цветов нашей свадьбы.

То есть голубой с золотом. Отэм наклонила голову, будто серьезно обдумывала эту идею. Хотя она и хотела дать жениху и невесте то, что они желали, в ее обязанности также входило держать их в рамках бюджета.

Такие костюмы нужно будет специально делать для приема. Взять в аренду было бы дешевле, а ваш бюджет… - она перелистнула страницу, будто забыла и нуждалась в напоминании. – Двадцать тысяч. Двадцати тысяч едва хватит, чтобы оплатить кейтеринг, цветы, фотографии и место проведения свадьбы. – Двадцать тысяч – большие деньги, если только речь идет не об организации свадьбы. – Если вы хотите, чтобы обслуживающий персонал был в специально сшитых костюмах, мы можем сэкономить на еде. Например, подать цыпленка вместо жареного поросенка.

Невеста откинулась на спинку стула и прикусила губу:

Мы с Джерри встретились на турнире эпохи Возрождения в Гиг-Харбор. Мы всегда представляли свою свадьбу в подобном стиле и с жареным поросенком.

Отэм одарила пару своей самой обнадеживающей улыбкой.

– И у вас будет великолепная свадьба в стиле эпохи Возрождения. Я поговорю со своими поставщиками и посмотрим, какие условия они смогут вам предложить. Сейчас намного чаще дают различные скидки. И я свяжусь с местным обществом Креативных анахронистов и посмотрю, что они смогут сделать. Думаю, мы сможем приготовить что-то восхитительное и при этом удержимся в рамках вашего бюджета. Я очень хочу помочь вам с этой свадьбой. Будет весело. – По крайней мере, это была не тема про розовую принцессу, которую Отэм любила меньше всего. – Вы выбрали платье? – спросила она Кармен, и к тому времени, как жених с невестой покинули офис, они подписали контракт, оставили задаток и были счастливы и довольны своей предстоящей свадьбой.

Отэм отбросила ручку и прижала ладони ко лбу. Она никогда не разбогатеет, организовывая свадьбы с бюджетом в двадцать тысяч. Любой, даже самый маленький, заказ был полезен, и Отэм благодарила судьбу за каждую работу. Но прибыль от свадьбы Кармен и Джерри едва покроет арендную плату за офис за два месяца. Вот почему многие организаторы свадеб работали на дому, но не Отэм. Она всегда считала, что вид успеха привлекает успех. Ее офис был не таким уж большим и эффектным, всего лишь место площадью в двести квадратных метров, которое она снимала в торговом центре неподалеку от дома, но оно являлось подтверждением профессионализма, чего нельзя было бы добиться, встречаясь с клиентами дома.

Отэм зависела от больших праздников и больших свадеб, как, например, свадьба Саважей, чтобы выжить в трудные времена и держать свой бизнес на плаву. Чтобы было, что кушать и чем оплачивать коммунальные услуги. Хотя она ненавидела признавать это, но те деньги, которые платил каждый месяц Сэм, помогали оплачивать ее личные счета. Они с Коннером жили скромно, и Отэм бы хотелось сказать, что она не использует алименты Сэма. Ей бы хотелось бросить эти деньги ему в лицо, но она не была великомученицей, а воспитывать ребенка в одиночку – дорогое удовольствие. Ей бы хотелось сказать, что откладывает деньги на обучение Коннера, но Сэм и об этом позаботился.

Сумма, которую он платил за ребенка, была до нелепого велика, но, казалась, Отэм единственная, кто так считает. Ни ее адвокат, ни адвокат Сэма, ни сам Сэм не думали, что он должен платить меньше. Что, как она полагала, демонстрировало, сколько Леклер зарабатывает за год. Ей не нужно было и половины этой суммы, и большую часть денег она откладывала, так что когда пришло время купить дом, смогла заплатить наличными. Дому было тридцать пять лет, но он принадлежал им с Коннером, и теперь они никогда не станут бездомными. Никогда не будут переезжать, чтобы избежать встречи с арендодателем и извещений о выселении, как было в детстве Отэм. Никогда не будут скитаться из города в город на шаг впереди судебных приставов.

Отэм позволяла себе единственную слабость – путешествия. Каждый год она устраивала Коннеру потрясающие каникулы. Обычно в январе, потому что это время было «мертвым» сезоном для ее бизнеса. Но теперь, когда Коннер пошел в школу, им нужно было устраивать миниканикулы и ждать весны, чтобы направиться в Сент-Бартс или Атланту.

Эй, Отэм, - Шилох, двадцатипятилетняя ассистентка Отэм, сунула голову в кабинет. – Я поговорила с «Вкусными пирожками», и они согласны сделать торт на годовщину Кремеров за тысячу, если мы наймем их на день рождения Петерсона.

Великолепно. - Пятнадцатая годовщина свадьбы Кремеров планировалась на вторую неделю ноября и включала в себя триста членов семьи и пятиярусный свадебный торт. – Мы можем использовать сэкономленные деньги, чтобы купить вино получше. – Повернув запястье, она взглянула на часы. Семь тридцать. Свободные вечера в выходной были редкостью. - Разве у тебя нет свидания или чего-то подобного?

Шилох приподняла темную бровь:

А у тебя?

Отэм засмеялась:

Да, точно. С пятилетним ребенком.

Шилох оперлась плечом о дверной косяк:

Но не сегодня.

Точно. Коннер был на хоккейном матче, наблюдая, как отец катается на коньках и бьет людей по голове. На этот раз Сэм сдержал свое обещание. Что, конечно, было ненадолго.

Сегодня меня никто не приглашал на свидание.

Потому что ты никого не подпускаешь.

О чем ты говоришь?

Ты не подпускаешь мужчин.

Отэм моргнула:

Я что делаю?

Шилох открыла рот:

Я думала, ты знаешь. Думала, что ты делаешь это намеренно.

Что я делаю намеренно?

Не подпускаешь мужчин. Ну, вроде как источаешь ауру «держитесь от меня подальше». Если мы с подругами идем гулять и не хотим, чтобы к нам приставали, мы тоже этим пользуемся.

У меня есть аура? – Отэм прижала руку к груди.

Шилох покачала головой, и свет от люстры отразился от ее любимого сверкающего ободка.

Нет! Боже, прости. – Она зашла в комнату. – Забудь. Забудь, что я что-то сказала.

Это то же самое, как если бы ты сказала, что мое лицо похоже на собачью задницу, а потом попросила забыть об этом.

Твое лицо не похоже на собачью задницу. У тебя очень симпатичное лицо и отличное тело, не подумай, что я лесбиянка. – Шилох глубоко вдохнула и медленно выдохнула. – Вот почему я думала, что ты делаешь это. Чтобы целенаправленно отпугнуть мужчин. Мы все иногда так поступаем.

Она отпугивает мужчин? Серьезно? Когда это случилось? Отэм думала, что не ходит на свидания, потому что сама так решила. А не потому что мужчины считали ее пугающей, хотя, если задуматься, ее уже очень давно никуда не приглашали.

Мне т-а-а-а-а-а-ак жаль, Отэм. Ты злишься?

Нет. – Она не злилась. Просто была немного потрясена и очень смущена. Потому что даже не могла вспомнить, когда в последний раз мужчина флиртовал с ней.

Шилох слабо улыбнулась, затем спросила в очевидной попытке сменить тему и заполнить неловкую паузу:

Так что твой брат делает сегодня вечером?

Отэм взяла пустую папку и раскрыла кольца.

Где-то гуляет. – Нужно будет спросить Винса, есть ли у нее эта аура. Возможно, он скажет правду. – А что?

Подумала, что я могла бы позвонить ему.

Ты же знаешь, что он кобель? – Отэм открыла ящик стола, вытащила документы и, подняв глаза, добавила: – Знаешь ведь?

Конечно. – Шилох пожала плечами. – Я не собираюсь выходить за него замуж. Может, просто поужинаем.

Угу. Винс не ужинает.

Ши… - Отэм должна была предупредить ассистентку. Ей нравилась Шилох, а Винс совсем не подходил для серьезных отношений. У него имелись определенные проблемы.

Да?

Шилох была милой, и Отэм не хотелось терять ее, даже если та думала, что ее начальница источает ауру, отпугивающую мужчин. Но кто Отэм такая, чтобы раздавать советы?

Ничего. Хорошего вечера.

Увидимся в понедельник, - бросила Шилох через плечо, выходя из кабинета.

Запри дверь, когда будешь уходить. – Отэм засунула визитку в карман папки, прикрепила документы и защелкнула кольца.

Она очень давно не ходила на свидания. И считала, что так получается, потому что слишком занята. Не готова. Что это ее выбор. Было ли в этом что-то большее? Она в самом деле источала какую-то ауру?

«Нет. Да. Возможно».

Открыв другой ящик стола, Отэм вытащила пульт.

«Боже, я не знаю!»

Включила телевизор и начала переключать каналы, пока не нашла матч «Чинуков». Она наблюдала за игрой несколько секунд в надежде увидеть в толпе лицо Коннера.

Отэм Хэйвен. Мать-одиночка. Хозяйка малого бизнеса. Очень занятая женщина. Слишком занятая для серьезных отношений, но это не значит, что она хочет отпугивать мужчин.

Шайба попадает к Леклеру, который пытается передать ее Холстрему, - заявил хоккейный комментатор прямо перед тем, как прозвучал свисток. – Во втором периоде осталось чуть более пяти минут, объявлен проброс.

Камера крупным планом показала свитер Сэма, чинука, бьющего по шайбе хвостом, затем объектив переместился на лицо Леклера под белым шлемом, надвинутым на лоб: голубые глаза были устремлены на табло. «Даллас Старз» вели с преимуществом в один гол.

Этот игрок – важная часть выигравшей Кубок защиты «Чинуков», - продолжил комментатор. – Он всегда один из самых больших и самых пугающих парней на льду.

Второй комментатор засмеялся:

Если вы видите, что приближается Леклер, лучше убраться с его дороги. Когда его команда отстает на одну шайбу, он будет искать кому бы хорошенько врезать.

Сэм подъехал к кругу вбрасывания с левой стороны от ворот «Чинуков». Опустил клюшку на лед и ждал. Стальной взгляд голубых глаз был прикован к противнику, стоявшему напротив. Шайба коснулась льда, и Леклер вступил в борьбу, выбивая ее. Он бросил шайбу по льду, но она оказалась у игрока «Далласа», который имел нахальство катиться к воротам «Чинуков». Желающий «хорошенько врезать» Сэм налетел на него, оторвав его коньки на целый фут ото льда и впечатав парня в плексиглаз. Другой игрок «Старз» врезался в Сэма, тот повернулся и ударил соперника. Образовалась куча-мала из игроков обеих команд, и Отэм не могла сказать, бьют они друг друга или разнимают. На лед полетели перчатки и клюшки, а два рефери наконец-то засвистели и начали проталкиваться в самую гущу свалки. Леклер ткнул пальцем влево, споря с судьей, но в итоге поправил белый свитер, поднял со льда перчатки и клюшку и направился на скамейку штрафников. Его глаза сузились, но уголок рта изогнулся в улыбке. Сэм вовсе не раскаивался.

Конечно, он вообще редко в чем-то раскаивался.

Отэм вспомнила первый раз, когда посмотрела в эти голубые глаза. Она была такой невероятно наивной, а он был таким невозможно красивым. Она оказалась одна в Вегасе. Совсем одна в Городе греха. Девчонка из провинции. А Вегас казался ей чужим и непохожим на все то, что она испытывала прежде. Может быть, если бы она не была так одинока, то не оказалась бы такой уязвимой и не стала бы жертвой чар Сэма.

Может быть, если бы она не заплатила не подлежащие возмещению деньги за семь дней и шесть ночей проживания в «Цезаре», ей бы хватило одного взгляда на распутство в этих прекрасных глазах, чтобы убежать домой. Может быть, если бы мать не предупреждала ее о пороках Вегаса, Отэм не желала бы так сильно увидеть все сама.

Она провела два года, ухаживая за матерью и улаживая ее дела после смерти, и ей нужен был перерыв. Перерыв от своей жизни. У нее имелся список всего, что ей хотелось сделать в Вегасе, и она решила потратить все до последнего цента на эти каникулы.

Первый день свободы Отэм провела, гуляя по Стрип, глядя на людей и собирая карточки стриптизеров и хукеров. Она поглазела на витрины «Фенди», «Версаче», «Луи Виттон». Нашла браслет из розовых бусин у уличного продавца и немного поиграла на автоматах в «Харра», потому что где-то читала, что там останавливался Тоби Кейт, но скармливала автомату монетки лишь до тех пор, пока не потеряла двадцать баксов. Даже тогда она очень бережно относилась к деньгам.

Отэм отдохнула у бассейна, а вечером надела белый сарафан, который купила в «Уоллмарте», и отправилась в «Пьюр». Она слышала об этом ночном клубе в «Цезаре». Читала в журналах «Пипл» и «Стар», что знаменитости устраивают там вечеринки.

Сначала все в «Пьюр» шло неспешно.

«Это оно и есть? То, что все так нахваливают?» - удивлялась Отэм, попивая вино и глядя на голые белые стены и бегущие приглушенные огни.

Но к одиннадцати стало интересней, а к полуночи она уже танцевала и веселилась. К часу ночи танцпол был полон разгоряченных тел, и Отэм находилась в самом центре толпы, крутила задницей, как Джек Джонсон, выбросив все из головы, и чувствовала себя молодой, получая больше удовольствия, чем за многие годы.

В толпе возбужденных тел, согретая текилой, Отэм сразу же почувствовала большие ладони на своей талии. Секунду или две она не слишком-то беспокоилась из-за этого. Танцпол был забит, и люди сталкивались друг с другом. Она приняла это прикосновение за случайность, но когда ее затуманенному алкоголем разуму стало очевидно, что прикосновение не было случайным, Отэм ударила локтем в крепкую стену мышц и посмотрела через плечо. И подняла взгляд вверх к ясным голубым глазам и лицу, при виде которого у нее упала челюсть. Желтые огни скользили по волосам незнакомца и освещали его как золотого бога. Он не улыбнулся и ничего не сказал. Даже «привет». Он просто смотрел на Отэм, легко касаясь ладонями изгиба ее талии, и в красивых глазах не было ни капли сожаления от того, что он трогает ее. Голубые и зеленые вспышки освещали прекрасное лицо, и от парня горячими волнами исходила сексуальная аура. Он посмотрел Отэм в глаза, и она сразу же распознала приближающиеся проблемы. Поняла это по тому, как сжался желудок и сбилось дыхание. Она знала, что должна бежать.

Но не побежала. Вместо этого стояла там, чувствуя пульсацию музыки от ног до самого сердца. Она стояла там, глядя в эти чарующие голубые глаза, как будто впала в какой-то невероятный ошеломляющий транс. Или так, или она выпила больше текилы, чем думала.

Незнакомец опустил голову и прошептал ей на ухо:

Испугалась?

Его глубокий низкий голос коснулся ее шеи и заставил волоски на затылке встать дыбом.

Испугалась ли она?

Нет, но, определенно, должна была. Может быть, все дело было в алкоголе, в Вегасе или в нем. А возможно, во всем сразу. Отэм покачала головой, золотой бог отстранился, глядя на нее, пока уголки его губ приподнимались в легкой уверенной улыбке.

Хорошо. – Он поднял ее руку к своему плечу и снова положил ладони ей на талию. – Очень хорошо.

Для такого большого парня он хорошо танцевал. Был подвижным и в идеальном согласии с собственным телом. Он притягивал Отэм все ближе до тех пор, пока ее сарафан почти коснулся его голубой футболки. Почти. Отэм чувствовала аромат мыла, кожи и пива. И жар, исходящий от широкой груди. Незнакомец двигал бедрами вместе с ней, его колено вклинилось между ее ног. Руки Отэм скользили по мускулистым плечам, обхватывая мощную шею. Этого не могло быть. Подобные вещи не случаются с Отэм Хэйвен. Ни сумасшедшие удары сердца, ни горячая пульсация внизу живота. Все это было ненастоящим. И совершенно точно этого не было в ее списке.

Веки незнакомца чуть опустились, когда он смотрел на нее, их тела двигались в едином ритме, его бедра флиртовали с ее, но не касались.

Я увидел тебя, - прошептал золотой бог ей на ухо. – И мне понравилось, как ты двигаешься.

Ей тоже нравилось, как он двигался. Любой мужчина, который мог двигаться так, будто занимается любовью на танцполе, должен был отлично знать, как заниматься любовью в спальне. Отэм не была девственницей. У нее были бойфренды. И некоторые из них даже очень неплохо проявили себя в постели, но она чувствовала, что этот парень знает кое-что. То, что приходит с большим опытом и практикой. То, что заставило ее загореться огнем.

Ты танцовщица?

Отэм чуть не оскорбилась, но она же была в Вегасе.

Ты имеешь в виду стриптиз?

Ага.

Нет. А ты?

Он засмеялся. Низкий рокот рядом с ее шеей.

Нет, но если бы был стриптизером, бесплатно станцевал бы для тебя приватный танец.

Вот черт. Мне никогда не танцевали приватных танцев. – У нее было чувство, что он не мог сказать того же.

А я никогда не танцевал для кого-то, но для тебя готов попробовать.

Когда Отэм отстранилась, чтобы взглянуть незнакомцу в лицо, его губы скользнули по ее щеке и коснулись уголка рта. Она втянула воздух, ее грудь сжалась. - Но не здесь. Пойдем со мной.

Отэм не знала его. Даже не знала его имени, но хотела узнать. Хотела узнать о нем все. Хотела пойти с ним куда угодно.

Бежать!

В этот раз она послушалась. Сделала шаг назад, и парень убрал руки. Приподнял бровь, и Отэм отвернулась, прежде чем полностью потеряла разум. Золотой бог потянулся к ней. Она почувствовала прикосновение его ладони к своей руке, но продолжила идти. Шаг за шагом. И так до шестого этажа. Зашла в номер и заперла. Его снаружи или себя внутри, она не знала точно.

Подобные вещи не происходят с Отэм Хэйвен. Она не танцует подобным образом с мужчинами, которых не знает. Она не смотрит на их губы и не размышляет, каково было бы поцеловать их.

Ее мать была права. Лас-Вегас - развратное, опасное место, и Отэм нуждалась в этом предупреждении. Здесь ничто не было реальным.

Ни канал в отеле «Венеция», ни вулкан в отеле «Мираж», ни люди в «Пьюр». Красивые мужчины не смотрели на Отэм Хэйвен, как будто она была единственной женщиной в баре, полном красоток. А она, Отэм Хэйвен, не подумывала, как бы заняться сексом с совершенным незнакомцем. Даже с незнакомцем, который выглядел как тот парень из бара.

Она упаковала вещи, но когда проснулась на следующее утро, в голове прояснилось, и Отэм а решила, что слишком сильно отреагировала. Она, должно быть, слишком много выпила и раздула из мухи слона. Ее воспоминания о предыдущей ночи были немного размытыми, но она была точно уверена, что на самом деле не могла серьезно думать о том, чтобы переспать с каким-то парнем. Прикосновение его ладоней к ее талии не было таким уж жарким, он не был таким невероятно красивым, как показалось ее затуманенному текилой разуму. Но даже если все это было правдой, шансы на то, что это повторится, были примерно такими же, как на то, что она столкнется с тем же парнем в городе полном сотнями тысяч других парней.


Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 135 | Нарушение авторских прав







mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.029 сек.)







<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>