Ученик — это вам не мандарин. 17 страница

Хироно с Каори застыли, а затем дружно повернулись к Сюе.

— Прекратите! Я с Норико Накагавой! — продолжил он, прикидывая, что имени Сёго сейчас лучше не упоминать. — Вы можете мне доверять!

Стоило ему только это произнести, как Сюя понял, насколько по-дурацки прозвучали его слова. Впрочем, другого способа остановить их у него не было.

Хироно первой перевела взгляд с Сюи на Каори. А Каори... та вовсю глазела на Сюю.

И в этот момент Сюя понял, что вся верхняя часть тела Каори совершенно раскрыта. Как если бы она стояла в поле.

То, что произошло дальше, напомнило Сюе дорожно-транспортное происшествие, свидетелем которого он однажды стал. Ему тогда еще и одиннадцати не исполнилось, в тот осенний вечер водитель, скорее всего, просто заснул за рулем. Так или иначе, его грузовик потерял управление, въехал на тротуар и сбил совсем юную девочку, возвращавшуюся домой из школы. Правда, Сюя шел чуть позади нее. Сюю почему-то поразило то, как ранец, сорвавшись с плеч девочки, по стремительной дуге полетел в сторону. Девочка приземлилась на тротуар раньше своего ранца, еще немного проскользила по тротуару и остановилась. Хлынувшая при падении кровь оставила красную полосу чуть больше метра в длину.

Начиная с того момента, как грузовик въехал на тротуар и сбил девочку, все происходящее невероятно напоминало замедленную съемку. Все, кто там оказался, точно знали, что сейчас будет, но никто ничего не мог поделать. И точно такое же ощущение было у Сюи сейчас.

Хироно прицелилась и выстрелила в Каори, которая забыла всякую осторожность. Прозвучало два выстрела подряд. Первая пуля врезалась Каори в плечо, разворачивая ее вправо, вторая попала в голову. Прямо на глазах у Сюи голова Каори от макушки до левого виска буквально взорвалась.

Девочка рухнула па землю у входа в сарай.

А Хироно взглянула на Сюю.

Секунду спустя она резко развернулась и побежала на запад — в ту сторону, откуда пришли Сюя, Сёго и Норико. Добежав до кустов, девочка скрылась из виду.

— Господи! — простонал Сюя.

Немного поколебавшись, он подбежал ко входу в сарай, где лежала Каори.

Ноги мертвой девочки торчали из сарая, в котором кроме ее скрюченного тела находился только старый и раздолбанный трактор. Струйка крови, вытекая изо рта Каори, смешивалась с двумя такими же, струящимися из ран в голове и плече. В темной луже на бетонном полу сарая плавали крошечные пылинки. Глаза девочки слепо таращились в потолок. Из-под матроски выбилась тонкая золотистая цепочка, и прицепленный к ней медальон казался островом в море крови. Из него радостно улыбался знаменитый поп-идол.

Опускаясь на колени рядом с Каори, Сюя весь дрожал.

«Проклятье... — лихорадочно думал он, — вот ужас... ведь теперь эта девочка... не сможет больше болтать о поп-идолах... не сможет жить их заботами... черт, будь я более осторожен... может, она бы не погибла?»

Услышав позади шорох, Сюя обернулся. Это был Сёго. Одной рукой он сжимал дробовик, а другой придерживал Норико. Оба они наблюдали из леса.

Оставив Норико на месте, Сёго подбежал к Сюе.

На лице у Сёго ясно читалось: «Я же говорил!» Однако он не сказал ни слова. Лишь спокойно подобрал пистолет и рюкзак Каори, а затем, словно в последний момент об этом подумав, нагнулся и большим пальцем правой руки закрыл ей глаза.

— Идем, — сказал он затем. — Скорее.

Сюя прекрасно понимал, что здесь оставаться опасно. Любой — особенно тот автоматчик — мог услышать выстрелы и направиться сюда. И все же он так и не смог оторвать глаз от трупа Каори, пока Сёго не потянул его за руку.

Осталось 22 ученика

Местный медпункт располагался в старом одноэтажном здании. Деревянные стены потемнели от времени, а черепичная крыша так обветшала, что уголки ее побелели. Как и сарай, где погибла Каори Минами, медпункт находился в самом конце узкого проселка. Хотя Сюя, Сёго и Норико пробрались туда по подножию горы, они поняли, что проселок ведет к асфальтированной дороге, тянущейся вдоль восточного берега острова. Перед зданием стоял белый пикап. Вероятно, на нем ездил врач. Отсюда был виден океан.

Над морем сияло солнце. Океан здесь был совсем другого цвета, нежели в бухте Сироивы, где мрачные воды плескались о бетонный волнолом: чудесный ярко-синий с зеленым отливом. Едва ли на нем вообще были волны, а искрящиеся точечки света на водной глади становились все более плотными на отдалении. Другие острова Внутреннего Японского моря казались совсем рядом, но это, как однажды объяснили Сюе, скорее всего было оптическим обманом, иллюзией, возникающей при отсутствии других предметов. Самый ближайший остров находился, по меньшей мере, в четырех-пяти километрах отсюда.

Так или иначе... Сюя, Сёго и Норико все-таки добрались до медпункта. Казалось чудом, что они остались целы и невредимы. Ребята сразу же ушли из того места, где была убита Каори Минами. И никакие автоматные очереди им вслед не прозвучали. Согласно карте, они прошли не больше двух километров, но Сюя страшно устал не только от того, что нес Норико, но и от ожидания возможной атаки. Ему хотелось как можно скорее убедиться в том, что в районе медпункта никого нет. Тогда и Норико, и он сам смогли бы отдохнуть.

Но тут внимание Сюи привлекло кое-что еще.

По безмятежному морю плыло какое-то судно. Скорее всего это был один из тех сторожевых кораблей, о которых упоминал Сакамоти. Но затем Сюя пригляделся и заметил, что на самом деле это цепочка из трех судов. Сакамоти сказал, что по одному кораблю будет с каждой стороны, с севера, юга, запада и востока. И на западной стороне они действительно видели только один корабль. Что же это тогда были за суда?

По-прежнему неся на себе Норико, Сюя высунул голову из-под листвы.

— Там три корабля, — сказал он Сёго.

— Ага, — отозвался Сёго. — Маленький — сторожевой. Самый здоровенный отвезет тех солдат, которые сейчас в здании школы, обратно на базу. А тот, что в середине, предназначен для последнего уцелевшего. Победитель этой игры поплывет на нем домой. Точно такой же корабль был в прошлом году.

— Значит, Программа в префектуре Хиого тоже проводилась на острове вроде этого?

— Ну да, — кивнул Сёго. — Префектура Хиого тоже находится у Внутреннего Японского моря. Похоже, Программы в префектурах у Внутреннего Японского моря всегда проводятся на островах. Ведь в этом районе океана по меньшей мере тысяча островов.

Сёго велел им подождать и с дробовиком наготове спустился по склону к медпункту. Осторожно пригибаясь, он сперва осмотрел пикап. Затем, прижавшись к стене здания, обошел его по периметру. Затем он вернулся к входу с раздвижной дверью и внимательно ее изучил. Похоже, дверь оказалась заперта, потому что Сёго размахнулся дробовиком и обрезом ствола высадил матовое стекло. Затем сунул руку в образовавшуюся дыру, отпер дверь и вошел в здание.

Понаблюдав за его действиями, Сюя повернулся к Норико, чья голова покоилась у него на спине.

— Норико, мы пришли, — сказал Сюя, но девочка смогла в ответ лишь простонать. Она по-прежнему очень тяжело дышала.

Через целых пять минут Сёго высунул голову из-за двери и дал Сюе знак подходить. Осторожно спустившись по двухметровому склону, Сюя приблизился к медпункту.

Рядом с дверью он увидел грязную деревянную табличку с пострадавшей от непогоды надписью: «Медпункт острова Окисима». Сюя проскользнул мимо Сёго, который стоял на страже с дробовиком в руках. Как только Сюя внес Норико внутрь, Сёго тут же аккуратно запер дверь и последовал за ними.

Прямо у входа располагалась маленькая приемная. Слева на истертом желтоватом ковре стояла длинная зеленая кушетка, покрытая белым покрывалом. Настенные часы исправно тикали, их часовая стрелка уже приближалась к цифре «три». Справа, похоже, была смотровая.

Сёго наглухо перекрыл входную дверь шваброй, а затем дал знак Сюе.

— Сюда.

Хотя им, вообще-то, полагалось снять обувь, Сюя прямо в кедах прошел в правую комнату. У окна там стоял деревянный стол с черным кожаным креслом. Перед столом стоял зеленый пластиковый табурет. Хотя медпункт был совсем маленьким, там все еще висел запах дезинфицирующего средства.

За толстыми зелеными занавесками, свисающими с металлических трубок, стояли две койки. Сюя донес Норико до ближайшей койки и осторожно опустил. Он хотел было снять с нее свой школьный пиджак, но затем передумал.

Быстро задернув занавески, Сёго дал Сюе два тонких коричневых одеяла, сложенных аккуратными квадратиками. Сюя немного подумал, затем расстелил одно одеяло на соседней койке.

Переложив туда Норико, он вторым одеялом накрыл ее до самого подбородка. Сёго тем временем рылся в сером конторском шкафу, где, вероятно, хранились лекарства.

Присев на корточки у изголовья Норико, Сюя зачесал ее влажные от пота волосы за уши. Девочка не открывала глаз.

— Проклятье, — пробормотал Сюя. — Норико, ты как?

Норико приоткрыла глаза и прищурилась, глядя на Сюю.

— Ничего... — выдохнула она.

Пусть даже девочка совсем ослабела от высокой температуры, разум ее оставался достаточно ясным, чтобы воспринимать происходящее.

— Хочешь попить? — спросил Сюя.

Норико едва заметно кивнула. Из брошенного Сёго на пол рюкзака Сюя достал новую бутылку воды и сломал на ней пломбу. Придерживая бутылку, он помог Норико попить. А затем тыльной стороной ладони вытер пролившуюся воду с подбородка девочки.

— Достаточно? — спросил Сюя, и Норико кивнула. Тогда он уложил ее обратно на койку и обратился к Сёго. — Как там с лекарствами?

— Погоди, — отозвался Сёго, роясь еще в одном шкафчике, пониже первого. Наконец он вытащил оттуда картонную коробку, вскрыл ее и прочел инструкцию. Судя по всему, это было то, что он искал. Сёго извлек из коробки маленький пузырек и ампулу. Пузырек был полон белого порошка.

— Это надо глотать? — спросил Сюя.

— Нет, — ответил Сёго. — Это для инъекций.

Сюя был слегка шокирован.

— Ты знаешь, как их делать?

Сёго открыл водопроводный кран, но никакой воды оттуда, понятное дело, не полилось, и Сёго недовольно прищелкнул языком. Тогда он достал из своего рюкзака бутылку с водой и умыл руки. Затем насадил иглу на шприц и вытянул им содержимое ампулы.

— Не волнуйся, я уже не раз это делал.

—...правда? — Сюя понял, что в разговоре с Сёго постоянно повторяет этот вопрос.

Сёго проткнул пломбу на пузырьке и опорожнил туда шприц, наполняя пузырек жидкостью из ампулы. Вынув шприц из пузырька, он энергично его потряс. А затем снова аккуратно ввел туда шприц и наполнил его получившимся раствором.

Подготовив таким образом шприц, Сёго подошел к Сюе с Норико.

— С ней все будет хорошо? — тревожно поинтересовался Сюя. — А как насчет всяких побочных эффектов?

— Как раз сейчас я и собираюсь это проверить. Просто делай, как я скажу. Приготовь руку Норико.

Сюя приподнял край одеяла и закатал на руке Норико рукава своего школьного пиджака и ее матроски. Рука девочки казалась совсем тонкой, а ее обычно смуглая кожа страшно побелела.

— Послушай, Норико, — обратился к ней Сёго, — у тебя когда-нибудь бывали аллергические реакции на лекарства?

Норико с трудом открыла глаза. На лице у нее было непонимание.

Сёго повторил.

— Есть у тебя аллергия к лекарствам?

Норико слегка помотала головой.

— Хорошо. И все-таки я хочу это проверить.

Сёго вытянул руку девочки ладонью вверх, затем взял ватку, смочил ее спиртом и вытер участок кожи между кистью и локтем. Осторожно введя иглу, он впрыснул Норико лишь капельку раствора из шприца. В этом месте тут же образовался небольшой бугорок. Затем Сёго взял другой шприц и сделал точно такую же инъекцию.

— Что ты делаешь? — спросил Сюя.

— В одном из шприцев — лекарство. В другом — просто вода. Если через пятнадцать минут между этими двумя отметками по-прежнему не будет никакой разницы, тогда нам нечего беспокоиться о побочных эффектах. И все-таки...

— Что?

Сёго быстро достал из картонной коробки другой пузырек. Положив его на столик у койки, он приготовил еще один шприц и посмотрел на Сюю.

— Не так просто диагностировать общее заражение. Если честно, я не могу понять, от общего заражения это у нее или просто от простуды. Вообще-то антибиотики чертовски мощная штука, и именно поэтому мы проводим эту проверку. Но мой опыт и мои знания на самом деле очень ограниченны, так что вводить ей весь этот шприц может быть дьявольски рискованно. С другой стороны...

Сжимая руку Норико, Сюя молча ждал.

Сёго глубоко вдохнул.

— С другой стороны, — продолжил он, — если она страдает от общего заражения, нам следует как можно скорее начать лечение.

Пятнадцать минут пролетели как одна секунда. Тем временем Сёго проверил пульс Норико и измерил ей температуру. Ровно 39 градусов по Цельсию. Ничего удивительного, что она едва могла стоять.

Сюя не смог заметить разницы между двумя пробами на ее руках. Сёго, судя по всему, тоже. Он взял шприц побольше.

Склонившись над койкой, Сёго обратился к Норико.

— Норико. Ты не спишь?

— Нет, — не открывая глаз, ответила девочка.

— Скажу тебе честно. Я не знаю, есть у тебя общее заражение или нет. Очень может быть, что есть.

Норико едва заметно кивнула. Должно быть, она расслышала недавний разговор Сёго с Сюей.

— Хорошо... действуй.

Сёго кивнул и снова ввел шприц, на сей раз глубоко. Впрыснув раствор, он вынул иглу. Затем вытер место укола ваткой со спиртом.

— Держи, — сказал он Сюе.

Сюя взял шприц и прошел к раковине, чтобы бросить его в мусорное ведро. Затем вернулся к койке.

— Теперь она должна заснуть, — сказал ему Сёго. — Посиди С ней. Если она захочет пить, можешь использовать всю бутылку.

— Но ведь... — начал было Сюя.

Сёго покачал головой.

— Не волнуйся. За зданием я нашел колодец. Если мы наберем оттуда воды и вскипятим ее, будет полный порядок. — И Сёго вышел из комнаты. А Сюя повернулся к койке. Правой рукой придерживая ватку, а левой нежно сжимая ладонь Норико, он внимательно на нее смотрел.

Осталось 22 ученика

Норико почти мгновенно заснула. Сюя убедился, что ранка не кровоточит, затем аккуратно положил руку девочки под одеяло, выбросил ватку в мусорное ведро и вышел из комнаты.

Квартира врача располагалась сразу за приемной. Справа в конце коридора была кухня. Сёго он нашел именно там. Газовая плита у раковины не работала, но на ней уже стояла большая кастрюля с водой, под которой светилась красным кучка древесного угля.

Сёго стоял на столе, роясь в шкафу, встроенном над раковиной. Как раз тогда Сюя заметил, что на ногах у Сёго кроссовки «Нью-баланс». Раньше ему казалось, что они какой-то местной марки вроде «Мидзуми» или «Кагэбоси». «Нью-баланс»! Сюя таких еще никогда не видел!

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Продукты ищу. Я нашел немного риса, но больше ничего. Овощи в холодильнике гнилые.

Сюя покачал головой.

— Ты же воруешь.

— Ясное дело, ворую, — сухо отозвался Сёго, а затем, продолжая рыться в шкафу, добавил: — Брось, Сюя. Лучше будь начеку. В любую секунду сюда может заявиться кто угодно. Если это будет тот автоматчик, нам конец. Так что держи ухо востро.

— Ладно, — откликнулся Сюя.

Сёго спрыгнул со стола. Кроссовки «Нью-баланс» заскрипели.

— Норико спит? — спросил он.

Сюя кивнул.

Сёго вытащил из-под раковины еще одну кастрюлю, прошел к пластиковому ящику с рисом в углу и насыпал риса в кастрюлю.

— Так ты рис варишь?

— Ага. На этих гнусных булочках Норико не поправится. — Зачерпнув воды из ведра, стоявшего на полу, Сёго вылил ее в кастрюлю. Затем стал мешать рис и лишь один раз при этом поменял воду. Рядом с уже греющейся кастрюлей Сёго положил на горелку несколько кусков древесного угля, после чего достал пачку сигарет и высыпал их себе в карман. Затем смял пачку, поджег ее зажигалкой и сунул в кучку угля. Как только уголь загорелся, Сёго поставил на ту горелку кастрюлю с рисом. Зрелище было впечатляющее.

— Ну и ну, — подивился Сюя.

Закуривая сигарету, Сёго внимательно на него взглянул.

— Ты вообще все умеешь.

— Да ну, — небрежно отозвался Сёго.

Тут в голове у Сюи вдруг вспыхнуло воспоминание. Тот момент, когда была убита Каори Минами... знаешь, что будет, но ничего не можешь поделать. Замедленная съемка. Каори разворачивается вправо, и левая часть ее головы разлетается на куски. Проклятье! Будь тогда Сёго на месте Сюи, все могло быть не так ужасно.

— Все еще насчет Каори переживаешь? — спросил Сёго, снова включая свои телепатические способности. Солнечный свет сюда, правда, не проникал, но мысли Сюи это ему угадывать не мешало.

Затем Сёго покачал головой.

— Не позволяй себе так расстраиваться. Ситуация была скверная. Ты сделал все, что мог.

Сёго явно по-доброму его утешал, но Сюя все равно опустил глаза. Труп Каори Минами в мрачном сарае рядом с дряхлым трактором. Ноги торчат наружу. Лужа крови все растет, вытекая из сарая. И кровь начинает сворачиваться. Тело этой девочки пришлось просто без всяких церемоний там бросить — точно старый манекен. Хотя в этом смысле не было сделано исключения и для Тацумити Оки, Кёити Мотобути, Юкико Китано и Юмико Кусаки. Да, все остальные были в той же лодке.

Сюю затошнило. Все они лежали там, на голой земле. Уже без малого двадцать учеников.

— Послушай, Сёго, — сумел выговорить Сюя.

В ответ Сёго слегка двинул рукой, в которой он держал сигарету.

— Что бывает с мертвыми... с их телами? — спросил Сюя. — Их просто оставляют там, пока эта дурацкая игра не кончится? А до тех пор они так там и гниют?

Сёго выдал звучащий формально ответ.

— Все верно. На следующий день после окончания игры сюда прибывает бригада наемных уборщиков, чтобы позаботиться о трупах.

—...бригада уборщиков? — Сюя оскалил зубы.

— Угу. Я слышал об этом от одного контрактника и уверен, что это правда. Солдаты сил особого назначения слишком горды, чтобы заниматься такой лакейской работой. Конечно, бригаду уборщиков сопровождают государственные чиновники. Они собирают ошейники и осматривают трупы. Знаешь, чтобы в сводке новостей можно было сообщить о том, сколько было застрелено, сколько задушено и все в таком роде.

Сюя был потрясен. Он вспомнил последнюю сводку новостей и бессмысленную конкретизацию причин смерти.

Но он также понял кое-что еще и хмуро сдвинул брови.

— В чем дело? — заметив это, спросил Сёго.

— Да ни в чем... мне просто кое-что непонятно. Я имею в виду эти штуковины... — Сюя поднял руку и его пальцы коснулись ошейника. — Я думал, они строго секретны. Разве их не следует собрать раньше, чем придут наемные уборщики?

Сёго пожал плечами.

— Уборщики понятия не имеют, зачем нужны ошейники. Наверное, они думают, что это просто такая маркировка. Парень, с которым я разговаривал, даже про них не вспомнил, пока я специально не спросил. Так что никакая спешка не нужна. С ошейниками можно разобраться после того, как бригада соберет трупы.

Сюе это показалось вполне логичным. И все же что-то еще его раздражало.

— Нет, погоди. А что, если один из ошейников дефектный? Скажем, он сломался, и тот, кого считают мертвым, оказывается живым. Не сможет ли этот ученик в таком случае сбежать? Разве чиновникам не следует как-то удостовериться в том, что все действительно мертвы?

Сёго недоуменно поднял брови.

— Ты говоришь так, словно на компетентные органы работаешь.

— Да нет... — Сюя смутился. — Я просто...

— Сомневаюсь, что эти ошейники вообще могут быть дефектными, — продолжил Сёго. — Ведь если один из них действительно ломается, игра уже не может идти по плану. Кроме того, если вооруженный ученик остается в живых, чиновники не могут позволить себе проверить тела. Иначе получится еще одно сражение. — Сёго сделал затяжку, тщательно все обдумывая. — Конечно, это всего лишь догадка, но я думаю, что в каждый ошейник вмонтировано несколько систем. Если одна ломается, другая тут же включается, так что, думаю, шансы на то, что ошейник станет дефектным, уменьшаются до нуля. Другими словами, спастись таким образом у нас не получится.

Сюя все понял и не увидел причины для возражения. (Кроме того, он в очередной раз не смог не подивиться разуму Сёго).

Но тогда... Вопрос, который Сюя обещал не задавать, снова всплыл у него в голове. Вопрос этот звучал так: «Как Сёго рассчитывал одолеть столь продуманную, столь защищенную от любых случайностей систему?»

Впрочем, не успел он толком это обдумать, как Сёго снова заговорил.

— Послушай, Сюя, — сказал он, — в любом случае я должен перед тобой извиниться.

— За что?

— За Норико. Я был неправ. Мы должны были как можно скорее взяться за ее лечение.

— Да ладно... — Сюя покачал головой. — Все в порядке. Спасибо тебе. От меня бы тут все равно особого толку не было.

Сёго выдохнул облако дыма и сосредоточил взгляд на противоположной стене.

— Теперь нам придется чуть-чуть подождать и посмотреть, что будет. Если это всего лишь простуда, тогда Норико стоит лишь немного отдохнуть, и жар уляжется. А если выяснится, что у нее общее заражение, лекарство должно с ним справиться.

Сюя кивнул. Он благодарил судьбу за то, что с ними был Сёго. Без Сёго он бы лишь беспомощно и обреченно наблюдал за тем, как Норико угасает. Сюя также жалел, что сказал тогда Сёго: «Про наш уговор можешь забыть». А потом тут же решил на свой страх и риск отправиться сюда. Это было так по-детски. Сёго следовало самому принять решение, тщательно взвесив риск направиться сюда днем при таком состоянии Норико.

Сюя решил, что ему следует извиниться.

— Послушай, Сёго, извини. За мои слова насчет того, что ты сам по себе и все такое. Я тогда слишком разволновался...

По-прежнему глядя в стену, Сёго покачал головой и улыбнулся.

— Нет. Ты принял верное решение. Все, проехали.

Сюя облегченно вздохнул.

— А твой отец по-прежнему практикует? — спросил он затем.

Сёго сделал глубокую затяжку и помотал головой.

— Нет.

— А чем он занимается? Он по-прежнему в Кобе?

— Нет. Он умер. — Сёго до странности непринужденно об этом сказал.

Глаза Сюи широко распахнулись.

— Когда?

— В прошлом году. Как раз когда я в эту игру играл. Когда я вернулся, он уже был мертв. Судя по всему, он что-то такое против властей затеял.

Лицо Сюи застыло. Теперь он начал понимать, почему так засверкали глаза Сёго, когда тот сказал, что хочет «порвать на куски проклятый режим». После того как Сёго оказался в Программе, его отец, должно быть, решился как-то выразить какой-то протест, и на этот протест, разумеется, ответили градом пуль.

Тут Сюя подумал, что родители кого-то из его одноклассников вполне могли кончить точно так же.

— Извини. Я не хотел в этом копаться.

— Ничего.

Сюя выдержал паузу, а затем задал еще вопрос.

— Значит, в префектуру Кагава ты с матерью переехал?

Сёго покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Моя мать умерла, когда я был еще ребенком. Мне тогда семь лет стукнуло. Отец всегда переживал из-за того, что не смог ее спасти. Но отец специализировался в хирургии — вроде абортов. Нервные расстройства не входили в сферу его компетенции.

— Извини, — снова сказал Сюя.

Сёго усмехнулся.

— Да брось. Выходит, у нас обоих нет родителей, верно? А насчет пожизненной пенсии — это правда. На жизнь мне хватает. Хотя, конечно, власти обещают куда больше, чем дают.

На дне первой большой кастрюли появились пузырьки. А под кастрюлей с рисом уголь все еще не разгорелся. Жар от плиты достиг стола, у которого стояли Сюя и Сёго. Сюя уселся на этот стол, покрытый виниловой скатертью с цветочным узором.

— А ты был близким другом Ёситоки Кунинобу, — внезапно сказал Сёго.

Сюя взглянул на Сёго, изучая его профиль, затем посмотрел прямо перед собой. До него вдруг дошло, что он уже очень давно не вспоминал Ёситоки. Сюе стало совестно.

— Да, — сказал он. — Мы целую вечность были друзьями. Немного поколебавшись, Сюя добавил: — Ёситоки был влюблен в Норико.

Сёго продолжал молча курить.

Сюя задумался, стоит ли ему и дальше развивать эту тему. Вообще-то, Сёго она не касалось. Но он все же решил ему рассказать. Сёго был теперь его другом. А кроме того, сейчас им надо было как-то убить время.

— Мы с Ёситоки жили в сиротском приюте под названием «Дом милосердия»...

— Я знаю.

Сюя кивнул.

— Там были самые разные дети, — продолжил он. — Мне было пять лет, когда я туда попал. Мои родители погибли в автокатастрофе. Но это был очень редкий случай. Большинство детей...

Сёго понял.

—...оказалось там из-за «семейных проблем». Короче, они были внебрачными детьми.

Сюя кивнул.

— Ты и об этом знаешь.

— Самую малость.

Сюя глубоко вздохнул.

— В общем, Ёситоки был внебрачным ребенком, — продолжил он. — Конечно, никто в приюте ему об этом не говорил, но при желании можно было выяснить. Он родился в результате внебрачной связи, и обе стороны отказались его принять. Так что...

Вода в первой кастрюле забулькала.

— Помню, как он однажды сказал мне одну вещь. Это было очень давно. Кажется, мы тогда еще в начальной школе учились...

* * *

Сюя прекрасно помнил эту сцену. Они с Ёситоки тогда забрались в самый угол школьной игровой площадки и стали качаться взад-вперед на больших качелях, сооруженных из бревна, подвешенного на тросах.

— Слушай, Сюя. Я тут вот о чем подумал...

— О чем?

Сюя откликнулся своим обычным беспечным тоном и посильней оттолкнулся от земли, чтобы раскачать бревно. А Ёситоки, свесив ноги по обе стороны от бревна, особых усилий не прилагал.

— Ну... гм...

— Да что там еще? Давай, говори.

— Ну... ты еще ни в кого не влюблялся?

Сюя ухмыльнулся. Он так и знал, что речь пойдет о девочках.

— А что такое? В чем дело? Ты в кого-то влюбился?

— Ну... — Ёситоки уклонился от ответа и снова спросил: — Так влюблялся или нет?

Тут Сюя действительно об этом задумался.

К тому времени он уже был Дикой Семеркой. И успел получить несколько любовных записок. Но ни по кому конкретно с ума еще не сходил. Так продолжалось, пока он не познакомился с Кадзуми Синтани.

— По правде говоря, есть несколько славных девчонок... — ответил Сюя.

Ёситоки ничего на это не сказал, и Сюя решил, что он хочет услышать что-то большее.

— Комото, по-моему, ничего, — беспечным тоном продолжил он. — И она мне любовную записку прислала. Правда, я... гм, ей не ответил. Еще есть Уцуми, та, что в волейбольной команде. Она очень славная. В моем вкусе. Знаешь, такая общительная.

Тут Ёситоки погрустнел.

— Эй, в чем дело? — воскликнул Сюя. — Я рассказал тебе, теперь ты расскажи мне. Так кто она?

Но Ёситоки покачал головой.

— Нет, я не об этом, — сказал он.

Сюя хмуро сдвинул брови.

— А о чем?

Ёситоки, похоже, не на шутку заколебался.

— Знаешь, на самом деле я никогда этого не понимал, — наконец сказал он.

— Чего ты не понимал?

— Я хочу сказать... — Вяло болтая ногами, Ёситоки продолжил: — По-моему, если бы ты правда любил какую-то девочку, ты бы на ней женился. Верно?

— Ну да, — с идиотским выражением лица откликнулся Сюя. — Конечно. Если бы... если бы я любил какую-то девочку, я бы хотел на ней жениться... но я хочу сказать, я пока еще ни к кому ничего такого не чувствую.

— Правда? — отозвался Ёситоки, как будто именно такого ответа он и ожидал. Затем он продолжил: — Тогда допустим, что ты по каким-то причинам не можешь жениться. А если бы ты сделал той девочке ребенка, захотел бы ты его растить?

Сюе стало немного не по себе. Его представления о том, откуда берутся дети, еще только начинали формироваться.

— Сделал ребенка? Да ты еще сам ребенок. Это взрослое дело. Знаешь, я как-то раз слышал, что...

И в этот миг Сюя наконец-то вспомнил, что Ёситоки родился в результате внебрачной связи и что никто из родителей не желал его рождения. Пораженный, он молча воззрился на Ёситоки.

А тот, опустив глаза, смотрел на бревно у себя между ляжек.

— Мои родители были не такие, — наконец пробормотал Ёситоки.

И Сюе стало по-настоящему за него больно.

— Послушай, Ёситоки... — начал было он.

Но Ёситоки взглянул на Сюю и словно бы через силу произнес:

— Поэтому... я просто не знаю. Как кого-то любить. Не знаю, смог бы я кому-то в этом довериться.

Сюя продолжал отталкиваться ногами от земли, раскачивая бревно, и лишь молча смотрел на Ёситоки. Ему казалось, что тот разговаривает с ним на каком-то инопланетном языке. И в то же самое время все это звучало как некое страшное пророчество.

* * *

— По-моему...

Тут Сюя подался вперед и ухватился за углы стола, накрытого виниловой скатертью. Сёго продолжал курить, слегка щурясь.

— По-моему, Ёситоки был в то время гораздо взрослее меня. А я был просто глупым ребенком. И с тех самых пор, пока мы не перешли в младшую среднюю школу и я кое в кого не влюбился, — Сюя имел в виду Кадзуми Синтани, — Ёситоки эту тему не поднимал. Это меня вроде как беспокоило.

Вторая кастрюля тоже забулькала.

— Но затем он однажды признался мне, что ему нравится Норико. Я не подал вида... но на самом деле я был за него счастлив. И это... это было...

Дата добавления: 2015-08-27