- Простите меня... Я совсем недавно потеряла дорого друга...
- Потери неизбежны, Иштаран.
- Я знаю... Но.. Они так болезненны, особенно когда теряешь родных и любимых. - отвечала она все таким же дрожащим голосом, и опустила голову, у нее не было сил строить из себя сильную воительницу.
Вождь с пониманием коснулся волосы девушки, по отцовски погладив их.
- Мою супругу, Анею, забрала сила предков и кристалл. Она защитила нас всех ценой собственной жизни... Чтобы спасти весь город, иногда, нужно пожертвовать кем-то из своих, или же собой..
Слезы вновь скатились по щекам девушки горячими ручейками а губы судорожно задрожали, она сломилась.
- О Господи... Лучше бы я умерла вместо Диара! Он не заслужил этой смерти! Я виновата в том, что не смогла его спасти! - она упала на колени роняя одну за другой слезинки, горячие, как ее раненое сердце.
Игадаш осторожно приподнял девушку, прижал ее к своей все еще крепкой груди, и обнял. Он возможно понял ее боль и сам тяжело вздохнул.
- Мы не можем все предугадать, чтобы спасти всех кто дорог нам. Если кто-то пожертвовал жизнью не только ради тебя, но и народа, значит, его жертва не была напрасной. Значит, ты можешь это изменить... Смирись, прими то, что он даровал тебе шанс жить во благо...
- Я знаю... Но... Это так тяжело... Мне так больно... Он был моим духовным отцом... Самым замечательным добрым, строгим, умным отцом... Отцом о котором я только могла мечтать... Его сын сейчас так страдает... из-за того что я не уберегла его.
Иштаран проплакала так долго, сидя в объятьях вождя, тот понимал и разделял ее боль, и возможно, страдал сам, вспоминая любимую свою жену. Но уже спустя час, они ходили вместе по улицам Атлантиды. Вождь рассказывал девушке об их ремеслах, об особенностях рыбной ловли, или о каждом водяном "омаре" или "крабе" у которого были свои вкусовые свойства. Девушка даже попробовала одного сваренного краба, и поняла что он не так и плох, конечно мясо было весьма... не приятное на ощупь, клейкое тягучее, из-за странной железы, но есть можно было, к тому же вкус у мяса был притягательный, как у курицы со специями и луком. Иштаран больше нравились пирожные начинки из которых были по своему вкусными. Во-первых, тесто было сделано из муки, состав который состоял из семян цветов и нектаров, от чего они были сладкими и полезными одновременно. Конечно у жителей затонувшего древнего города был и скот, пернатый, особого вида курицы с пушистыми как у петухов хвостами и слегка зеленоватыми хохолками были упитаны и кудахтали очень громко и часто, да и яиц в день давали много, каждая по двадцать штук. Не удивительно что они были такими толстыми даже прыгнуть нормально не могли. Но больше всего девушке понравилось то, как делали украшения.
Кузниц у жителей Атлантиды не было, каждый мужчина был мастером оружейного дела, а женщина военным портным что шила им кое-какие доспехи, кожаные или же соединяя панцири крепких существ или камней друг с другом. Причем, именно их кристаллы и помогали подобрать камням или пластинам нужную форму, чтобы не было очень тяжело и тело было закрыто правильно не открывая важные точки. Ювелиров же здесь было не много. Многие из них часто делали украшения из перьев, как у Индейцев, только на вид более хрупкие. Бусинками они выделывали необычные узоры напоминающие красивую слегка радужную в переливах паутинку которая давала перьям в таких ободках особую опору, как сзади, так и спереди. Бусы и своего рода красивые подвески делались очень быстро. Скорее ювелиры древнего города просто приспособились все делать быстро и изящно, и потому их стены были увешены нежными на взгляд и ощупь украшения для женских и мужских и даже детских шеек. Серьги и браслеты делались дольше, на каждый из таких видов украшений ювелир мог потратить около часа, но зато, эти украшения моги легко сниматься и не сниматься без застежек. Структура металла придавалась кристаллом делая к примеру браслеты гладкими и податливыми, чтобы они легко могли налезть на руку и потом слегка болтаться на них чуточку ударяясь о кисти ладоней. Конечно ничего из этих прелестей девушка себе не взяла, посчитала, что сейчас не время красоваться.
После небольших прогулок по городу, Иштаран и Игадаш стояли у одного из озер, оно было укрыто кольцами деревьев и кустов, которые необычно благоухали. Вода по своему манила к себе, и только странная глубина пугала ее. Вождь заговорил:
- Здесь есть туннель, в котором есть записи, которые говорят о сердце Атлантиды, нашем городе... И там есть проход к одному из колец камней наших предков.
- Что за кольцо камней предков? - удивленно спросила девушка. Она уже давно была спокойной.
- Это памятные камни былых королей. Они наши защитники, заключенные в кристалл, они же его и охраняют и принимают тех, кто готов стать подпиткой города... Когда придет время, я стану одним из них.
- Этим вы обеспечиваете долговечность барьера, что вас защищал от затопления?
- Можно сказать и так. Кристал этот мы нашли еще до того как случился мебелмок...
- Мебелмок? - переспросила девушка, для нее коренной язык Атлантиды был куда непонятнее японского.
- Вы бы назвали это великим потопом. - ответил вождь. - Именно тогда, моя жена и встала на защиту города, приняв зов о помощи предков.
- Я сожалею... - девушка опустила голову.
-Именно с ними и должен через десять дней встретиться Теор. - ответил Игадаш выпрямившись.
Иштаран испуганно посмотрела на него, она не знала что придется нырять, и что же будет потом.
- Я пойду с вами.
Игадаш возражать не стал.
- Но... Только не смейте мешать ему и предкам выйти в контакт. Он должен будет почувствовать ношу, что понесет в себе. Он станет почти что одним из нас.
Девушка стала тяжело дышать от волнения. Одно дело она, которая просто обязана будет перетаскивать на себе весьма тяжелую ношу. Но Теор... Вряд ли он справится с этим, ему будет тяжело. Да еще и не было понятно, что это будет за ноша у него, легкая, как меткам о союзе с драконом, или же такая же тяжелая, как единая задача - уничтожить все зло что принес Роугнафар.
- Я не обещаю но...
- Ты так печешься о нем... - заметил изогнув бровь Игадаш. - Он тебе больше чем друг?
- Я люблю его... - девушка ответила твердо и уверенно.
- Но.. Все смотрели на него так, словно он совершил непростительное.
Она опустила голову нехотя понимая, что вождь прав. Она нехотя проговорила сквозь зубы:
- Он... Предал мою любовь... Изменил мне... А когда он хотел помириться, я в порыве злости жестко отказала ему... Между нами случился раздор и он...
В глазах вождя появился некий странный гнев:
- Ты поругана, и все еще любишь его?
- Сердцу нельзя приказать не любить, как и нельзя приказать ему полюбить кого-то другого, ваше Величество. Жаль, что я не оправдала ваших ожиданий. - она нехотя отвела взгляд и сделала несколько шагов к мелководью, ей хотелось хоть немного почувствовать воду, успокоиться, почувствовать гармонию с ней.
Больше они не говорили ни о чем и ни о ком. Игадаш оставил девушку одну, понимая, ее желание единения с водой и природой. Долго она плавала в прохладной воде не сняв одежды, но мысли о том, что Наваллел в опасности, что Дрего еще может оплакивать отца так и не покидали ее, а теперь еще и волнение за Теора стало невольно возрастать.
-Юлия.. - окликнул ее до боли в груди знакомый голос.
Она не приподняла голову, лежать на глади воды на поверхности было так приятно, словно на шелковом прохладном одеяле.
- Ты решил навестить меня?
- Да... - ответил Теор, который спускался к ней. - Как ты?
- Если ты о том, пережила ли я смерть Диара то... После разговора с вождем мне стало легче... Но за Дрего я все еще беспокоюсь... Диар был ему кровным отцом, ему больнее.
- Он за все это время жизни с тобой перенял не мало твоей силы, думаю он быстро отойдет, особенно если он будет стараться присмотреть за городом вместе с Нейцудом и Нан`анди, а тот может ему помочь успокоиться. - отвечал Теор спокойно, он смотрел на глаза Иштаран обращенные к небесам.
Она молчала, боялась посмотреть к нему в сторону, и хотя обида была сильнее, ей так хотелось поговорить с магом куда нежным, искренним голосом, снова стать той смущенной нежной девочкой, которой она была перед ним, побояться выпрямиться в полный рост своего полного хоть и натренированного тела и покраснеть. Но... насилие оставило на ее теле теперь холод.
- Ты что-то еще хотел? - спросила она тихо, взмахнув руками по воде она проплывала к краю озера.
- Да... Я хотел... извиниться за то, что сотворил с тобой...
- Совесть замучила?
- Мне... каждую ночь снится то, что я сотворил с тобой в тот день.. Помню каждый твой жалостный крик... Твою дрожь... Юля... Я чудовище...
Она не отвечала.
- Юля... Да я виноват в том, что дал себе слабину от пьяни и... Посмел осквернить наши с тобой чувства этой связью с Аннарфой.. Но поверь, я раскаиваюсь об этом каждый раз когда вижу тебя, каждый раз когда чувствую в твоих глазах боль и ненависть.
Хлоп! Девушка усилила удары по воде. Ей не хотелось слышать о той связи с Аннарфой, от этого ей становилось больно до тошноты настолько, что даже мышцы живота сводила ужасная судорога. Теор понял это и опустил глаза.
- Я не хотел сделать тебе так больно... Я не знал что ты так будешь страдать...
- Однако я страдала, и страдаю, даже сейчас, когда ты стоишь рядом, и мое сердце, пусть и излеченное покойным теперь Диаром, болит и борется с желаньем прижаться к тебе, и с желанием убить тебя, проклясть, изгнать тебя из себя!
- Клянусь! Юлия.. Я сделаю все, чтобы ты была моей...
- Не бывать больше этому! - избранная приподнялся из воды по пояс наградив Теора злым взглядом.
- Я не верю.. Я не верю что ты можешь меня разлюбить... Я понимаю, ты боишься что я сделаю это снова но...
- Уходи... Ты должен готовиться.. - она резко отвернулась сдерживая наворачивающиеся в который раз за этот день слезы.
- Я не уйду...
- То есть ты снова хочешь меня изнасиловать?! - Юлия вздрогнула.
- Нет... Я хочу любить тебя... Нежно.. искренне, как искренне ты обнимала меня... Я ведь помню каждое твое прикосновение. Каждый твой глупенький каприз... Каждую минуту я был рядом.
- Ты уже очернил меня... Даже Игадаш был в ужасе, когда узнал что я поругана тем, кто предает любовь наивной дуры, избранной в героини и защитники.
- Ты не дура... - маг замотал головой, подходя к ней. - Не говори так.
- Нет... Я дура.. Дура в том, что не могу поставить долг выше любви и ненависти. Дура в том, что рыдаю, что чувствую, что ревную и завидую...
Теор молча подошел к девушке, он вновь ласково коснулся ее щеки. Глаза его блестели от накатывающих слез. Голос его дрожал:
- Любимая... молю тебя... прости меня.
Девушка схватилась за голову и отвернулась, старые шрамы в ее сердце и душе снова стали болеть и рваться наружу слезами и стонами.
- Оставь меня в покое... Прошу тебя Теор... Мне больно даже в глаза тебе смотреть.
Но Теор развернул девушку к себе. Он поцеловал ее губы, жадно, медленно, крепко обнял ее руки своими, чтобы та не посмела снова убежать от него. Как Юля не желала продолжить эти поцелуи, как только она не хотела обнять крепко мага и не выпускать из своих объятий, но она посмела больно укусить его в губу и оттолкнуть от себя:
- Не смей так делать... Не смей никогда...
- Посмею.. Я ведь чувствую, что ты волнуешься обо мне... Вижу по твоим глазам...
- Еще одно слово и...
- Отпусти ее! - послышался чей-то голос позади них. То был Сильвон, он наверное гулял после купаний или искал Иштаран, но по его голосу было ясно, что он был зол. - Отпусти ее немедленно.
Теор обозленно повернулся к нему:
- Это наши взрослые дела, а не твои. А теперь иди к Йоркуву.
- Не указывай ему. - строго сказала Юлия и воспользовавшись моментом толкнула Теора в воду. - Он теперь часть нашей команды, и это не обсуждается!
На слова Иштаран юноша отреагировал более радостно и не побоялся улыбнуться, в то время как Теор, что пытался оттряхнуть с себя воду был обозлен:
- На тех что младше тебя потянуло?
- Если сравнить вас с ним по количеству лет, он меня все равно старше, разве что юн на вид. - ухмыльнулась девушка пытаясь уколоть мага побольнее. - А теперь иди, тебе через 10 дней ношу принимать.
Теор, что был явно обозлен таким поворотом, бросил недоверчивый злой взгляд в сторону Сильвона, почувствовав его своим соперником. Униженный тем, что Иштаран оттолкнула его, направился к городской тропе, проклиная мысленно не то, что он поцеловал свою любимую, не то, что он не смог добиться прощения, а то, что им помешали.
Иштаран тоже была немного недовольна таким поведением приемного сына Йоркува, но и в душе радовалась этому. Еще одной близости, которая могла оказаться бы еще хуже первой сильно испугала ее, и потому она благодарно пусть и слабо улыбнулась юноше, что подошел к краю берега, но ближе не подходил, и оглядывал девушку с еще большим интересом.
- Что уставился? - усмехнулась Юлия прикрыв свою мокрую от воды грудь что была закрыта тканью ее одеяний, тон ее не был грубым, скорее дружеским.
- Просто... Пытаюсь понять, за что Вас господин Теор так обидел?
Девушка нахмурила брови:
- Это уже действительно взрослые дела... Ты не должен вмешиваться в них...
- Я не настолько мал, чтобы понимать, что вы женщина храбрая, сильная, очень красивая и добрая.
- Это ты сам говоришь, или тебе Йоркув просил мне так говорить? - девушка даже прищурила глаза с хитрой улыбкой.
Сильвон не дернул бровью, щеки его покраснели, и он опустил глаза:
- Я.... сам... Отец говорит что Вы лишь любите поворчать, много поесть, и что Вы наивны в чем-то.
- Это в его стиле.. - усмехнулась девушка не обратив внимание на признание Сильвона.
- Я правда считаю, что Вы очень красивы, Иштаран.
- Те кто красивы внешне - жестокие разлучницы, Сильвон. Одна из таких красавиц и сделала меня несчастной, не только по своей вине.
- Отец рассказал мне о том, что совершил господин Теор. Но знайте, я не посмею стать таким. - гордо поднял голову юноша изображая из себя верно влюбленного рыцаря.
- Ты еще мал чтобы так говорить. Когда подрастешь, то поймешь что сам был не прав. Многие из людей меняются более миллиона раз в своей жизни. Ты поймешь что вовсе я не красавица.
- Но вы... Вы же не меняете любовь к Теору, не смотря на то, что он с вами сделал?
- Нет... Причин у меня много, и... я не подпускаю его к себе, но... разлюбить его.. вряд ли смогу... Иногда люди так глубоко в сердце входят, что трудно потом вырвать их с корнем, как сорняки.
Сильвон промолчал.
- Ладно... Сейчас не время думать об неудачных амурах. Пойдем. Нужно с остальными поговорить.
После той беседы никто больше с Теором не виделся в этот день. Пока Юлия отдыхала и любовалась Атлантидой, и изучала ее древнюю историю, не говоря уже о привычках и красоте, маг тренировался что есть сил, не жалея себя.
Первые два дня он был весь покрыт потом и кровью настолько что даже его одежда пропиталась до исподних портянок и накидки, и запах этот было уже не отмыть никак.
Тренировки Теора заключались в изучении гармонии и атаки. Это были такие же тренировки что и у Юлии в первые ее дни пребывания в Наваллеле. Но. Оружие было совершенно иным. На него нападали не только с ножами, кинжалами, топорами, секирами булавами и кувалдами но и своими кристаллами чей источник энергии мог скрючить, сжать, скрутить мага, и заставить его мучиться. Однако Теор не сдавался, даже на удивление своему брату Сарноку, который то и дело отговаривал парня отказаться от слишком тяжелых нагрузок и стараться беречь себя, когда видел каким побитым и уставшим возвращается Теор с тренировок.
Но парень даже слушать его не желал. На пятый день тренировок ему пришлось учиться командовать при помощи кристалла несколькими воинами Атлантиды. Как сказал один из солдат, перед тем как началась первая часть его мучений:
- Одно дело управлять нами пятью, тебе хватит и того кристалла что на твоей шее. Когда же ты должен будешь принять дар наших предков, ты сам станешь криссталом изнутри, при этом ничто с твоим организмом не изменится, но тебе практически ничего не будет требоваться.
- Даже есть и спать? - парень был явно удивлен этой новостью.
- Даже это...
- А... Мое сердце... вернее чувства и...
- Это будет у тебя, но тебе от лишних чувств будет сложнее наладить контакт с теми кто тебе дорог, или же с нами... Ты должен будешь научиться пользоваться силой правильно, по направлениям, или же, тебе придется забыть о своих чувствах, навсегда.
Теор тайно не согласился со словами воина-учителя, он не мог забыть о чувствах, которые ему как-то смогла пробудить к себе девушка из девятого мира. Теор даже во время тренировок вспоминал что но творил в ту ночь с Сарноком и Аннарфой в их кабаке, в той проклятой спальне... Он вспоминал полноту Юлии, ее недостаточно прямые полные ноги, пытался найти в чертах ее полного большого лица недостатки, и даже в характере. Хмель бывает ядом, который рушит отношения и добавляет в жизнь человека много похоти, хаоса и бесопрядка. Именно в этот беспорядок впал и Теор опорочив душу и сердце, а после и тело Юлии. После того, как его выгнали из дворца, и по приказу Нейцуда, выгнали с постов учителя и телохранителя, он вспоминал все, что испытал с Юлией.. Вспоминал как мило она спит прижавшись плотно полной щекой к подушке, как заразительно и мило она смеялась, и как от этого ее лицо казалось таким милым, детским, все еще невинным, и как она была красива в ту Новогоднюю ночь в Наваллеле, когда она танцевала, веселилась, все организовывала, и как нежен ее голос, когда она шепчет ему свои нежности. Теор помнил каждое ее невинное прикосновение и каждый трепет ее губ когда она целовала его, и помнил он как билось ее сердце, когда он был рядом... От этого, Теор страдал еще сильнее. Страдал и злился, за то что Юлия подпускала теперь к себе других. Он открыто ревновал ее к Линнаку, которого он замечал с Юлией часто, когда они ужинали за одним столом. И хотя эльф просто шутил, и обнимал девушку как подругу или младшую капризную сестру, маг ревновал видя во всем этом подоплеку. Теперь он понимал ревность той, которую он обидел. Но больше, Теор стал ревновать Юлю к приемному старшему сыну Йоркува, Сильвону, который раньше всех просыпался, чтобы уйти в сад и сорвать красивый, пусть и слегка безвкусный букет для Юли.
На шестой день тренировки, ближе к полудню, когда Теор попросил немного передохнуть, потому что он сильно проголодался и хотел бы еще утолить и жажду, маг захотел поговорить с Сильвоном, он вырвал его с обеденного стола, не дав юноше доесть приготовленную рыбу и увел в гущу одного из садов. К этому времени у Теора болели все мышцы, но он не чувствовал боли, ревность была выше этого, как и нарастающая злость. Сильвон почувствовал как Теор возмужал. Если раньше тот был просто слишком высоким и худым, то теперь чувствовались мышцы его груди, крепкими были его руки и он куда тверже стоял на ногах, стал более широким в плечах, и скулы его стали резкими в некоторых чертах.
- Вижу.. ты решил ухаживать за Иштаран...
- Какое тебе дело? Ты же обидел ее, и тем более, наплевал на ее любовь. Это тебя не должно боле волновать. - отвечал смело юноша, смотря в глаза сопернику.
- Язык у тебя подвешен. - ухмыльнулся холодно маг. - Однако, ты еще мал для Иштаран, нос еще не дорос, чтобы к ней приставать.
- У меня зато куда больше чести и понимания, чем у тебя, маг-предатель.
Теор обозлился и сжал крепко мальчишку за шею:
- Я тебя убью, если ты подойдешь к Юлии хоть на шаг.
Сильвон не дрогнул, он как обученный воин сумел подавить удушение на несколько секунд, и сделать резкий поворот, чтобы Теор убрал руки и остался без добычи. Тот обнажил меч и пошел на мага злобно рыча:
- Я не позволю тебе вновь сделать больно Иштаран. Ты подобен чудовищу.
Теор при помощи магии стал нападать на мальчишку, он посылал в него электрические разряды, огонь он не смел использовать, в случае пожара жители Атлантиды, как и Иштаран его по головке за это не погладят, а электричество если и ударялось во что-то то отражалось всего лишь громом и молнией да вспышками, если же попадет на живой организм, то, возможна и смерть. Сильвон ловко уворачивался от молний делая ловкие прыжки, а потом нападал на Теора с боку, пытаясь вывести его из боевого магического равновесия нанося удары ему в бедро или плечо. Маг умно избегал атаки, и только иногда позволял Сильвону ранить себя, чтобы потом вытащить орудие и направить его против своего противника.
Эта битва могла бы закончиться катастрофой, если бы не вмешался Йоркув, который своим прозревшим вновь родительским сердцем прибежал бы на место битвы и не разнял дерущихся дуэлянтов.
Беседу их разглашать не стоит. Все и так было понятно. Йоркув поклялся что убьет Теора если тронет хоть волос на голове старшего сына или подойдет к Иштаран, на что маг лишь смеялся и говорил, что будет все это делать, ибо знал, что сама Юля не позволит никому это сделать. Отряд начинал разрушаться, не на глазах девушки, и хотя она сама чувствовала, что уже прорастает семя раздора, которым как она считала, являлась им сама, но она не знала как успокоить и урезонить всех остальных.
Однако Теор только усерднее после той не завершенной битвы стал тренироваться, его связь с жителями улучшалась с каждой секундой, он сосредотачивался только на связи с ними, и лишь на малую дольку вспоминал об Иштаран. Любовь, которую он теперь вновь возродил в себе, давала ему дополнительную силу и надежду.
Все замечали как быстро Теор меняется, как быстро отросли его волосы, как даже он постарел внешне. Волосы у него свисали ниже талии, и ему приходилось заплетать их в тугую косу, усы стали гуще, только щетину Теор оставлял себе, не хотел выглядеть совсем уж стариком с бородой длиннее чем у брата. От этого он становился еще привлекательнее, и даже Юлия в тайне призналась Карналле, что скоро она сойдет с ума, но не от того, что избранная тайно восхищалась магом, а потому что она боялась его... Боялась его теперь... жестокой красоты, которую ему дал кристалл Атлантиды, и эти странные тренировки.
Теор никому не рассказывал и то, что его мучили. То были пытки на боль. Они били его плетьми в которых были сильно отточенные камни, от того на теле мага еще долго будут ужасные отметины и шрамы. Но самая страшная пытка была кристаллическая. Теора приковывали к стене, и давили на него кристаллической силой и он должен был давать ей отпор. Это было болезненно, словно внутрь груди и живота пыталась пробиться толстая дрель, которая крутит тебя изнутри и боль царит такая, что можно в секунду лишиться сознания. Теор терпел эту боль усиленно и целесообразно, магия, и кристалл на его груди помогали ему не пасть физически, а Иштаран, которую он любил с каждой секундой все сильнее, придавала ему духовной силы. И хотя он кричал, сжимался как щенок которого сильно пнули острым носком сапога, он держался, сгибался, напрягал все свои внутренние и внешние мышцы и мысли, но ни в коем случае, не сдавался. Он готовился, и терпел часами эти пытки и тренировки, и когда он уже подходил десятый день. Теор предстал перед всеми совершенно другим.
На десятый день тот былой романтичный юноша с милыми слегка пухловатыми щеками и милой легкой щетиной был похож на уже зрелого на вид мужа, густые длинные волосы падали ему на плечи, взгляд его был уставший, и темные круги под глазами из-за бессонных ночей казались такими увядшими, с исчезнувшей внутри искоркой доброты. Мышцы его были окаменелыми. Только благодаря кристаллам Атлантиды, он смог уложиться в срок и только благодаря мыслям о девушке он смог не сойти с ума. Когда все увидели его облаченным в свои прежние доспехи, не без ужаса взглянул на него Сарнок, в груди и плечах мантия и накидка были ему ужасно малы, в то время как талия и живот были сильно свободны. Бедра были очерчены даже через грубую ткань его штанин, сапоги и то были другими. От него веяло такой подготовкой, что Иштаран еле сдержала слезу. Она не видела как Теор готовится, боялась помешать ему, да и к тому времени, когда маг возвращался спать, был едва ли не рассвет. Он спал всего по часу, от силы два или три. А потом опять шел на тренировку.
- Клянусь... всеми силами... - еле прошептала Карналла, она тоже не видела Теора все это время, и она даже рот прикрыла. - Теор...
- "Бедный мой Теор... Что они сделали с тобой..." - Юлия держалась изо всех сил, только глаза ее дрожали.
Маг стоял рядом с Игадашем, и его сыном и несколькими людьми в сопровождении у того самого водоема, с которым ранее правитель затерянного города разговаривал с избранной. Они были по пояс в воде.
- Пора, Иштаран. Ты и твои друзья можете следовать за нами.
Юлия молча кивнул лишь на краткий миг одарив взглядом повелителя, а потом снова уставилась на Теора.
- Высосали же тебя всего, мальчишка. - буркнул Локраг то ли смешливо, то ли испуганно.
- Высосали для того, чтобы наполнить снова. - усмехнулся Теор, на его губах была еле заметная на уголке губ улыбка.
- Я.. создам воздушные мешки, чтобы тем у кого еще слабые легкие было легче под водой дышать.
Карналла имела в виду Сильвона, Локрага, Ричарда и Линшдо, насчет остальных она была спокойна. Конечно же не дождавшись ответа она молча сделала что-то вроде прозрачных наполненных изрядно воздухом пузырей, которые закрывали только нос и рот, некие воздушные магические маски. Иштаран отказалась от этой маски, у нее уже была магия, и она сама могла командовать своим организмом.
- Мы готовы... - ответил Линшдо с почтением и как-то ловко и быстро поклонился. Должно быть кристалл Атлантиды давал некое омоложение, давая некий эффект поворота времени вспять.
Все кивнули и дождавшись сигнала Игадаша сразу же нырнули под воду, в самое сердце водоема.
Плыть под водой было тяжело. Вода была в этот день очень холодная, и помимо этого, плыл по подводным туннелям не один человек, а несколько, и потому подводные столкновения друг с другом были весьма неприятны. Теор и Игадаш плыли впереди, Иштаран следовала за ними, за ней поспевали стражники и остальные. Карналла и Йоркув редко вырывались вперед, когда видели что маг смотрит в сторону избранной. Телепатия под водой не осуществлялась, разве что Иштаран чувствовала сигналы Сильвона и Ричарда к Йоркуву или к кому-то из спутников, то были просьбы не поспешать так быстро, иначе они могут отстать. Каждый раз когда кто-то из самых молодых отставал Юлия лично связывалась с вождем Атлантиды, прося его переждать всего несколько секунд, после чего путь продолжался. Стены подводного туннеля были очень ужасными на вид, не из-за состояния, а из-за очертаний скал, при каком-то повороте в воде обязательно могло показаться, что те или иные камни живые, и смотрят они на своих гостей с желанием поглотить их в своих каменных объятьях пастей.
Туннель был слишком длинный и глубокий, несколько раз всем приходилось все же всплывать на поверхность которая была под небольшими дугообразными но кривыми потолками пещер чтобы глотнуть побольше воздуха, затем снова погружение.
Примерно за три часа они доплыли до подводной пещеры, где тьма казалась единым целым с землей и воздухом. Только кристаллы на шеях у всех были единственным источником света, который если и давал небольшой просвет то не меньше чем на четверть метра.
Кто-то нарушил тишину тем, что упал на камни, споткнувшись естественно об них. Это были Линнак и Локраг. И судя по тому, как они лежали, когда Йоркув решил хоть немного добавить света во тьму, было ясно что споткнулись они сначала о камни, а потом и друг о друга и рухнули на пол. Локраг лежал на спине эльфа с весьма презабавнейшей мордой.
- Ооох, и почему в этой Атлантиде так любят камни?
- Я бы спросил.. почему гномы такие маленькие, а весят как Иштаран?
Йоркув и Сарнок прыснули, им давно не доводилось посмеяться, или хотя бы просто улыбнуться, но не та была ситуация, чтобы хоть как-то не думать о серьезном, если же не плохом.
- Нашли место где валять дурака. - с неудовольствием отозвалась Карналла помогая подняться обоим.
Игадаш и его люди никак не отреагировали на это, во всяком случае, зла они не испытали и приняли эту задержку в несколько секунд как необходимую передышку для дыхания.
- Теор... Иди вперед... Наши былые короли сами заговорят с тобой...
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |