Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Экзистенциальная психотерапия 2 страница



приложим к любому человеку, поскольку в нем идет речь о "ситуа-
ции" человеческого существа в мире.
Различие между динамической, аналитической, апеллирующей к
развитию моделью, с одной стороны, и неопосредованной, внеис-
торичной, экзистенциальной - с другой - имеет не только теорети-
ческий интерес: как будет обсуждаться в дальнейших главах, оно имеет
очень важное значение ддя терапевтической техники.

Экзистенциальная ориентация:
нечто чужое, но странно знакомое

Значительная часть моего материала, касающегося конечных дан-
ностей существования, для клинициста будет непривычна, но в то же
время покажется странно знакомой. Непривычна - потому что экзи-
стенциальный подход нарушает общепринятые классификации и орга-
низует клинические наблюдения по-новому. Более того, его словарь
во многом отличен. Даже при том, что я избегаю профессионально-
го философского жаргона и описываю экзистенциальные концепции
словами в их обычных значениях, мой язык остается психологически
чужд клиницисту. Едва ли можно найти психотерапевтический сло-
варь, содержащий такие понятия, как "выбор", "ответственность",
"свобода", "экзистенциальная изоляция", "смертность", "жизнен-
ная цель", "волнение". Компьютеры медицинской библиотеки бук-
вально подняли меня на смех, когда я запросил литературу на эти темы.
Тем не менее, многое здесь клиницисту будет знакомо. Я уверен,
что опытный терапевт часто неявным, в том числе и для себя само-
го, образом работает в экзистенциальной модели: он "кожей" чувствует
коренную проблему пациента и соответственно реагирует. Это и есть
критические "вбрасывания", на которые я ссылался выше. Суще-
ственная задача данной книги - сместить фокус сознательного вни-
мания терапевта, тщательно исследовав эти витальные проблемы и
связанные с ними терапевтические взаимодействия, происходящие
обычно на периферии формальной терапии - и тем самым позволив
им занять подобающее место в центре терапевтической арены.
Ощущение чего-то знакомого будет связано еще и с тем, что глав-
ные экзистенциальные данности осознаются и обсуждаются, начиная
с самых истоков письменной культуры; их примат никогда не пере-
ставал подтверждаться философами, теологами и поэтами. Наша гор-
дость модернизмом, наше чувство вечной спирали прогресса могут
быть оскорблены этим фактом. Однако иной взгляд на ситуацию под-
сказывает: есть некое успокоение в том, что мы, оказывается, дви-



немся по исхоженному пути, история которого теряется в прошлом,
1 пути, некогда проложенному самыми мудрыми и пытливыми из
гда-либо живших людей.
Наконец, терапевт, будучи таким же человеком из плоти и кро-
как всякий другой, на собственном опыте знаком с экзистенци-
,ными источниками страха, которые отнюдь не являются исклю-
гельной прерогативой психологически нарушенных индивидов. Я
;е устану повторять, что экзистенциальные данности являются чае-
мо человеческой ситуации. Но тогда возникает естественный вопрос:
южетли теория психопатологии опираться на механизмы, общие для
. _сех людей? Ответ, разумеется, состоит в том, что каждый человек
ЩЙвоспринимает стресс человеческой ситуации в высшей степени инди-
ЩцйЗДуально. В этом смысле экзистенциальная модель мало отличает-
от других крупных конкурентных ей теорий. Индивид проходит
1111>пределенные стадии развития, каждой из которых сопутствует своя
ЦЩепецифическая тревога. Каждый проходит через эдипов конфликт,
смятение от появляющихся агрессивных и сексуальных
кастрационную тревогу (во всяком случае, каждый мужчина),
индивидуации и сепарации и многие другие серьезные испыта-
развития. Единственная модель психопатологии, не основанная
всеми переживаемых состояниях, - это модель острой травмы.
щДЭднако травматические неврозы встречаются редко. В подавляющем
ДцЦолыиинстве пациенты страдают от стресса, в разной степени присут-
ЦщГвующего в опыте каждого человека.
Собственно говоря, лишь универсальностью человеческого стра-
можно объяснить тот широко признаваемый факт, что пациен-
встречаются везде и всюду. Так, Андре Мальро однажды спросил
Щприходского священника, в течение пятидесяти лет принимавшего
Щсповедь, что же тот узнал о человеческом роде. И получил ответ:
цВо-первых, что люди куда более несчастны, чем кажется... и еще
НИЛИНУ фундаментальную вещь - что взрослых людей на свете не суще-
Щтвует". Зачастую один человек становится пациентом, а другой -
лишь вследствие внешних обстоятельств: финансовых возможно-
Щртей, доступности психотерапевтов, личностных и культуральных уста-
К новок по отношению к терапии, выбранной профессии (большинство
психотерапевтов становятся добросовестными пациентами). Универ-
ЦЦкальность стресса - одна из главных причин того, что ученым так
й.;грудно определить и описать норму: различие между нормой и пато-
1.,логией количественно, а не качественно.

Под психопатологией здесь, как и всюду в книге, я подразумеваю психологи-
чески обусловленные расстройства, в отличие от "больших" психозов, обусловлен-
НЫХ в первую очередь биохимически.

Наблюдаемые факты, вероятно, лучше всего укладываются в со-
временную концепцию, аналогичную медицинской модели, соглас-
но которой инфекционная болезнь - не просто результат вторжения
бактериального или вирусного агента в незащищенный организм, а
продукт дисбаланса между действием болезнетворного агента и сопро-
тивляемостью организма. Иными словами, патогенные факторы при-
сутствуют в организме всегда, точно так же, как стресс всегда при-
сутствует в жизни каждого индивида. Возникнет ли болезнь, зависит
от индивидуальной сопротивляемости агенту (то есть от таких факто-
ров, как иммунная система, питание и степень утомления): когда она
понижается, то болезнь может развиться, пусть даже токсичность и
плодовитость болезнетворного агента не изменились. Аналогично, все
люди находятся в трудном положении, но некоторые неспособны с
ним справиться: психопатология зависит не просто от присутствия или
отсутствия стресса, а от соотношения вездесущего стресса с индиви-
дуальными защитными механизмами.
Утверждение, что в терапии темы конечных экзистенциальных
данностей никогда не затрагиваются пациентами, целиком и полнос-
тью обусловлено селективным невниманием терапевта. Слушатель,
настроенный на соответствующий информационный канал, обнару-
живает явное и интенсивное присутствие этих тем. Терапевт может
предпочесть не уделять внимание конечным экзистенциальным дан-
ностям именно вследствие того, что они универсальны и потому якобы
ничего полезного их исследование не даст. Я действительно часто
замечал, что когда в ходе клинической работы начинают обсуждать-
ся экзистенциальные вопросы, и пациент, и терапевт короткое вре-
мя испытывают мощный подъем, но вскоре беседа становится бессвяз-
ной, и оба, кажется, неявно говорят друг другу: "Такова жизнь, и
что тут поделаешь! Давайте перейдем к чему-нибудь невротическому,
что мы можем изменить!"
Другие терапевты отказываются иметь дело с экзистенциальными
данностями не только из-за их универсальности, но и потому, что
встреча с ними слишком страшна. В конце концов, невротическим
пациентам (в том числе и терапевтам) есть от чего расстраиваться и
без размышлений о таких "ободряющих" вещах, как смерть и бессмыс-
ленность. Такие терапевты уверены, что экзистенциальные вопросы
лучше всего игнорировать, поскольку на беспощадные экзистенциаль-
ные факты можно реагировать лишь двумя способами - признанием
тревожной истины или отрицанием - и оба они неприятны. Серван-
тес выразил эту проблему словами своего бессмертного Дон Кихота:
"Так что тебе больше понравилось бы - мудрое умопомешательство
или глупое здравомыслие?"

Как я попытаюсь показать в последующих главах, в экзистенциаль-
1ой терапевтической позиции эта дилемма отвергается. Мудрость не
1едет к безумию, как и отрицание - к здравомыслию; конфронтация
данностями существования болезненна, но, в конечном счете,
целительна. Хорошая терапевтическая работа всегда соединяется с
рроверкой реальности и поиском индивидуального просветления; те-
{в"апевт, решивший, что определенных аспектов реальности и истины
Цедует избегать, оказывается на нетвердой почве. Замечание Тома-
Гарди "Если это путь к Лучшему, то нам не уйти от того, чтобы
1,ак следует разглядеть Худшее" - хорошая формулировка в русле те-
1рапевтического подхода, который я собираюсь описать.

Экзистенциальная психотерапия: поле отношений

, Экзистенциальная психотерапия, подобно бездомному бродяге,
т ничему не принадлежит. У нее нет ни законного места жительства,
Цни формального образования, ни собственной организации. Акаде-
ц-мические соседи не признают ее за свою. Она не породила ни офи-
ЦЦиальное сообщество, ни стабильный журнал (немногочисленные
in хилые чада скончались во младенчестве); не имеет ни стабильной се-
Щмьи, ни определенного главы семейства. Однако у нее есть генеало-
Цгия, несколько разбросанных по свету кузин и кузенов, а также дру-
йья семьи - кое-кто в Европе и кое-кто в Америке.

Экзистенциальная философия: родовой очаг

"Экзистенциализму нелегко дать определение", - так начинается
статья об экзистенциальной философии в одной из крупнейших со-
i., временных философских энциклопедий". Подобным образом начина-
1отся и многие другие справочные тексты; в них подчеркивается тот
;: факт, что два философа, получившие ярлык "экзистенциальных",
Могут расходиться в своих воззрениях абсолютно по всем кардиналь-
ным пунктам (кроме негативной реакции на получение данного ярлы-
ка). В большинстве философских работ эта проблема разрешается
.йутем перечисления экзистенциальных тем (например: бытие, свобо-
да, выбор, смерть, изоляция, абсурдность) и определения экзистен-
гциального философа как того, чья работа посвящена их исследованию.
(Конечно же, именно эту стратегию я использую для установления
связей экзистенциальной психотерапии.)
В философии существуют экзистенциальная "традиция" и фор-
1-мальная экзистенциальная "школа". Нет сомнения, что экзистенци-

альная традиция вечна. Какой выдающийся мыслитель на определен-
ном этапе своей работы и своего жизненного пути не обращался к
вопросам жизни и смерти? Однако формальная школа экзистенциаль-
ной философии имеет совершенно четкое начало. Некоторые счита-
ют отправной точкой воскресный полдень 1834 года, когда молодой
датчанин сидел в кафе, курил сигару и размышлял над тем, что ему
грозит опасность состариться, не оставив следа в этом мире. Он ду-
мал о многих своих успешных друзьях:

"Благодетели века те, которые знают, как осчастливить
человечество, делая жизнь все легче и легче: кто-то с по-
мощью железных дорог, кто-то - омнибусов и пароходов.
кто-то - телеграфа; другие - состашением удобопонятных
компендиумов и кратких изложений всего, что стоит знать;
и, наконец, подлинные благодетели века, которые с помо-
щью мысли систематически все более облегчают духовное су-
ществование"".

Сигара догорела. Молодой датчанин. Серен Кьеркегор, зажег
другую и продолжи размышлять. Внезапно в его сознании вспыхну-
ла мысль:

"Ты должен что-то сделать, но поскольку твои ограни-
ченные способности не позволят тебе облегчить что-либо еще
более, чем оно есть, то ты должен, с тем же гуманитар-
ным энтузиазмом, как у других, приняться за то, чтобы что-
либо затруднить"".

Он подумал: когда люди дружно стремятся все на свете облегчить,
возникает опасность, что станет слишком легко. Возможно, нужен
кто-то, кто вновь затруднит жизнь. Он решил, что открыл свое пред-
назначение. Подобно новому Сократу, он должен отправиться на
поиски трудностей". Каких именно? Найти было нетрудно. Достаточ-
но было поразмыслить о ситуации собственного существования соб-
ственном смертельном страхе, стоящих перед собой выборах, своих
возможностях и ограничениях.
Остаток своей короткой жизни Кьеркегор посвятил исследованию
своей экзистенциальной ситуации и в 40-е годы опубликовал несколько
значительных экзистенциальных монографий. В течение многих лет
его работы оставались непереведенными; их влияние было невелико

вплоть до первой мировой войны, когда они нашли благоприятную
1йуСреду и были подхвачены Мартином Хайдеггером и Карпом Ясперсом.
1 Отношения между экзистенциальной терапией и экзистенциальной
Йй школой философии во многом сходно со связью между клинической
фармакотерапией и биохимическими лабораторными исследованиями.
Я часто буду опираться на философские работы для прояснения, под-
тверждения, иллюстрации тех или иных клинических вопросов. Но в
мои намерения не входит (а также не соответствует моей научной спе-
циализации) задача всестороннего обсуждения работ какого-либо
философа или основных принципов экзистенциальной философии.
Эта книга для клиницистов, и я рассчитываю, что она будет полезна
в их работе. Мои экскурсы в философию будут краткими и прагма-
тичными; я ограничу себя областями, дающими подспорье в клини-
ческой работе. И мне нечего будет возразить профессиональному
философу, если он уподобит меня мародерствующему викингу, ко-
торый забрал драгоценные камни, но пренебрег их изысканными,
совершенной работы оправами.
Поскольку в образовании огромного большинства психотерапевтов
философия занимает незначительное место, я не рассчитываю на
философскую подготовку моих читателей. Там, где я опираюсь на
философские тексты, я пытаюсь использовать простой, свободный от
специального жаргона язык, что сделать весьма нелегко, поскольку
профессиональные экзистенциальные философы по неясности и ус-
ложненности своей манеры выражения превосходят даже психоанали-
тиков-теоретиков. Исключительный, важнейший в данной области
философский текст - "Бытие и время" Хайдеггера - остается непрев-
зойденным примером словесного тумана.
Я никогда не понимал, зачем нужен неудобопонятный, глубоко-
мысленный язык. Сами по себе конечные экзистенциальные данно-
сти не сложны; они нуждаются в раскрытии, но отнюдь не в расшиф-
ровке и тщательном анализе. Каждый человек на определенном этапе
жизни погружается в мрачные раздумья и вступает в некоторый кон-
такт с конечными данностями жизни. Потому требуется отнюдь не
формальная экспликация. Задача как философа, так и терапевта, -
снятие подавления, ознакомление индивида с тем, что тот на самом
деле всегда знал. Именно поэтому многие ведущие экзистенциальные
мыслители (например, Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, Мигель де
Унамуно, Мартин Бубер) философской аргументации предпочитают
литературную форму. Философ и терапевт прежде всего должны по-
буждать индивида посмотреть внутрь себя. уделить внимание своей
экзистенциальной ситуации.

Экзистенциальные аналитики:
"кузены из Старого Света"

У ряда европейских психиатров возникли сомнения по поводу мно-
гих базовых принципов психоаналитического подхода Фрейда. Они
возражали против его модели функционирования психики и против его
попыток объяснить человеческое существо заимствованной из есте-
ственных наук энергетической схемой, утверждая, что такой путь ве-
дет к неадекватному представлению о человеке. Они говорили: если
ко всем людям приложен один шаблон, то игнорируется уникальный
опыт индивидуальной личности. Они выступали против редукциониз-
ма Фрейда (то есть против сведения всего человеческого поведения к
нескольким базовым инстинктам), против его материализма (объяс-
нения высшего через низшее) и детерминизма (веры в то, что вся бу-
дущая психическая деятельность порождается уже существующими
идентифицируемыми причинами).
Различные экзистенциальные аналитики сходятся во мнениях по
одному фундаментальному процедурному вопросу: подход аналитика
к пациенту должен быть феноменологическим, то есть он должен вхо-
дить в мир переживаний пациента и воспринимать феномены этого
мира без предубеждений, искажающих понимание. Как сказал один
из наиболее известных экзистенциальных аналитиков Людвиг Бинс-
вангер, "нет единственного пространства и единственного времени,
а есть столько времен и пространств, сколько существует субъектов"".
Однако, если не считать реакции на механистическую, детерми-
нистскую модель Фрейда и принятия феноменологического подхода в
терапии, экзистенциальные аналитики имеют мало общего между со-
бой, и они никогда не воспринимались как представители единой иде-
ологической школы. Эти мыслители - к ним относятся Людвиг Бин-
свангер, Мелард Босс, Евгений Минковский, В. Е. Гебзаттель,
Ролан Кун, Г. Бэлли и Виктор Франкл - были почти неизвестны аме-
риканскому психотерапевтическому сообществу, пока Ролло Мэй не
познакомил с их творчеством в своей имевшей большой резонанс
книге "Existence" (1958), - и прежде всего во вводном эссе.
Однако поразительно, что и сегодня, спустя более чем двадцать
лет после выхода в свет книги Мэя, эти фигуры не оказывают боль-
шого влияния на психотерапевтическую практику в Америке. Они
остались чем-то вроде неизвестных лиц на выцветших дагерротипах в
семейном альбоме. Забвение отчасти обусловлено языковым барьером:
эти философы, кроме Бинсвангера, Босса и Франкла, мало перево-
дились. Но главная причина состоит в малопонятности их сочинений,

.проникнутых европейским философским Weltanschanung, чуждым
американской прагматической традиции в терапии.
К Таким образом, экзистенциальные аналитики из старушки Евро-
1,пы остаются разбросанными и, по большей части, потерянными ку-
f зенами экзистенциального терапевтического подхода, который я на-
мереваюсь описать. Я не слишком опираюсь здесь на них, за
исключением Виктора Франкла, чрезвычайно прагматического мыс-
лителя, чьи работы много переводились.

Гуманистические психологи:
блестящие американские кузены

Европейское экзистенциальное аналитическое направление порож-
дено, с одной стороны, желанием приложить философские концеп-
ции к клиническому исследованию личности, с другой - реакцией
на фрейдовскую модель человека. В Соединенных Штатах аналогич-
ное движение проявило первые признаки жизни в конце 50-х, выш-
ло на поверхность социальной жизни и консолидировалось в 60-е, дико
расползлось во всех направлениях одновременно в 70-е.
В академической психологии к 50-м годам уже долгое время до-
минировали две идеологические школы. Первая - и значительно более
влиятельная - научный позитивистский бихевиоризм; вторая - фрей-
довский психоанализ. Скромный голос, услышанный впервые в конце
30-х и в 40-е, принадлежал пато- и социальным психологам, уютно
сосуществовавшим в бастионах экспериментальной психологии. Лич-
ностных теоретиков (например, Гордона Олпорта, Генри Мюррея и
Гарднера Мерфи, а позднее - Джорджа Келли, Абрахама Маслоу,
Карла Роджерса и Ролло Мэя) постепенно начали тяготить рамки как
бихевиоральной, так и аналитической школ. Они полагали, что оба
этих идеологических подхода к человеку исключают из рассмотрения
некоторые важнейшие свойства, которые, собственно, и делают че-
ловека человеком, - такие, как выбор, ценности, любовь, креатив-
ность, самосознавание, человеческий потенциал. В 1950 году они
формально учредили новую идеологическую школу, которую назва-
ли "гуманистическая психология". Иногда именуемая "третьей силой"
в психологии (после бихевиоризма и аналитической психологии Фрей-
да), школа гуманистической психологии стала устойчивой организа-
цией со все возрастающим числом членов и ежегодным съездом, по-
сещаемым тысячами профессионалов сферы психического здоровья.


В 1961 г. Американская ассоциация гуманистической психологии
основала "Журнал гуманистической психологии", в редколлегию
которого вошли такие крупные личности, как Карл Роджерс, Ролло
Мэй, Льюис Мамфорд, Курт Голдстейн, Шарлотта Бюлер, Абрахам
Маслоу, Олдос Хаксли и Джеймс Бьюдженталь.
Окрепшая организация сделала первые попытки самоопределения.
В 1962 году во всеуслышание было сказано:

"Гуманистическая психология посвящена главным обра-
зом тем человеческим возможностям и потенциям, которым
отводится мало или вовсе не отводится места как в позити-
вистской бихевиоральной, так и в классической психоана-
литической теориях. Это, например, любовь, креатив-
ность, "я", рост, целостный психический организм,
удовлетворение базовых потребностей, самоактуализация,
высшие ценности, бытие, становление, спонтанность,
игра, юмор, привязанность, аутентичность, тепло, транс-
ценденция Эго, объективность, автономия, ответствен-
ность, значение, честность, трансцендентальное пережи-
вание, психологическое здоровье, а также связанные с
этими концепции".

В 1963 г. президент ассоциации, Джеймс Бьюдженталь, выдви-
нул пять основополагающих постулатов:

1. Человек как целостное существо превосходит сумму
своих составляющих (иначе говоря, человек не может быть
объяснен в результате научного изучения его частичных
функций).
2. Человеческое бытие развертывается в контексте чело-
веческих отношений (иначе говоря, человек не может быть
объяснен своими частичными функциями, в которых не
принимается в расчет межличностный опыт).
3. Человек сознает себя (и не может быть понят психо-
логией, не учитывающей его непрерывное, многоуровневое
самосознавание).
4. Человек имеет выбор (человек не является пассивным
наблюдателем процесса своего существования: он творит свой
собственный опыт).
5. Человек интенциален (человек обращен в будущее; в
его жизни есть цель, ценности и смысл).

В этих ранних манифестах многое - антидетерминизм, подчеркива-
ае свободы, выбора, цели, ценностей, ответственности, внимание
: уникальному миру индивидуального опыта - имеет огромную важ-
эсть для экзистенциального подхода, представленного мной здесь. Но
лериканская гуманистическая психология ни в коей мере не тожде-
енна европейской экзистенциальной традиции: они фундаментально
личаются между собой расстановкой акцентов. Экзистенциальная
диция в Европе всегда подчеркивала человеческие ограничения и
магическую сторону существования. Возможно, причина состоит в
эм, что европейцы больше испытали географическую и этническую
амкнутость, с сопутствующими войной, смертью и жизненной
неопределенностью. Соединенным Штатам (и возникшей там гумани-
стической психологии) свойствен Zeitgeist экспансии, оптимизма,
бесконечных дистанций и прагматизма. В соответствии с этим привне-
рсенная экзистенциальная мысль претерпела изменения. Каждый из
фундаментальных принципов получил явственный отпечаток Нового
1-Света. Европа сосредоточена на ограничениях, на конфронтации с
1тревогой неопределенности и не-бытия и на ее принятии. Гуманисти-
ческие психологи больше говорят о развитии потенциала, чем об огра-
рничениях и игре случая; больше о сознавании, чем о принятии; больше
ID пиковых переживаниях и глубинном единстве, чем о тревоге; боль-
ше о самореализации, чем о смысле жизни; больше.о Я-Ты отноше-
1ниях и встрече, нежели об отчужденности и базовой изоляции.
1 В 60-е годы гуманистическое психологическое движение было
рюпющено контркультурой с такими сопутствовавшими ей социальны-
1ми феноменами, как движение за свободу слова, движение хиппи,
1наркокультура, движение в защиту человеческого потенциала, сек-
руальная революция. Вскоре съезды ассоциации стали походить на
1карнавалы. В большом шатре гуманистической психологии приют
находил каждый, и вскоре там образовался хаос различных школ и
1 течений, которые даже на экзистенциальном эсперанто едва могли
Объясняться между собой. Гештальт-терапия, трансперсональная те-
1рапия, группы встреч, холистическая медицина, психосинтез, суфизм
1?и многое, многое другое- все это оказалось под одной крышей.
Новые направления несут с собой ценностные ориентации, не оста-
;ющиеся без последствий для психотерапии. Это усиливающиеся вли-
яния гедонизма ("если тебе это нравится, делай это"), антиинтеллек-
туализма (согласно которому любой когнитивный подход представляет
собой "промывание мозгов"), установок на реализацию индивидуаль-

"Следует отличать употребление здесь этого понятия от его использования в ка-
честве философского термина, когда оно обозначает тот феномен, что сознание все-
гда направлено на некоторый объект, то есть оно всегда есть сознание чего-то.

Дух времени (нем.)
"""Движение за свободу публичных высказываний в любой форме. - Прим. пере-
водчика.

ности ("делай свое", "пиковые переживания") и на самоактуализа-
цию (в человеческое совершенство верят большинство гуманистичес-
ких психологов - правда, за таким крупным исключением, как Рол-
ло Мэй, глубже других укорененный в экзистенциальной философской
традиции).
Все эти новые присоединявшиеся течения, в особенности антиин-
теллектуалистические, вскоре привели к разрыву между гуманисти-
ческой психологией и академическим сообществом. Те из гуманис-
тических психологов, кто имел признанный академический статус,
из-за сомнительного окружения стали чувствовать себя дискомфорт-
ной постепенно отошли в сторону. Фриц Перлз, далекий от культа
дисциплины, выражал большую озабоченность движениями под ло-
зунгами "мгновенного сенсорного сознавания", "подключки", "все
средства хороши". В итоге три человека, обеспечившие гуманис-
тической психологии ее первоначальное интеллектуальное превосход-
ство, - Мэй, Роджерс и Маслоу, - отношение которых к этим ирра-
циональным тенденциям было глубоко противоречиво, постепенно
ослабили свою активную поддержку.
Таким образом, отношения экзистенциальной психотерапии с гу-
манистической психологией весьма неоднозначны. Однако многие
ключевые идеи у них общие, и ряд гуманистических психологов при-
держивается экзистенциальных взглядов. Принадлежащие к их числу
Маслоу, Перлз, Бьюдженталь, Бюлер и особенно Ролло Мэй будут
часто цитироваться на этих страницах.

Гуманистические Психоаналитики: "друзья семьи"

Неохваченной осталась группа "родственников", которых я буду
называть "гуманистические психоаналитики" и которые рано отдели-
лись от вышеописанных генеалогических ветвей. Никогда нерассмат-
ривавшие себя как членов одного клана, они, тем не менее, очень
близки друг другу в своей работе. Основные глашатаи этой группы -
Отто Ранк, Карен Хорни, Эрих Фромм и Гельмут Кайзер - получи-
ли образование в рамках европейской фрейдистской психоаналитичес-
кой традиции, но впоследствии эмигрировали в Америку и все, за
исключением Ранка, главный свой вклад внесли, уже принадлежа к
американскому интеллектуальному сообществу. Каждый из них имел
возражения против основанной на инстинктах фрейдовской модели

""Подключиться" - "turn on" - значило включить свое внутреннее
ством, например, стимуляции ЛСД. - Прим. переводчика.
"""Для достижения экстаза. - Прим. переводчика.

человеческого поведения и каждый предлагал значительные коррек-
тивы. Их работы охватывали широкий спектр областей, и у каждого
1в этот спектр входил тот или иной аспект экзистенциальной терапии.
1Ранк, чье наследие блестяще разработано современным интерпрета-
1-гором Эрнестом Бекером, подчеркивал значение воли и тревоги,
увязанной со смертью; Хорни - критическое влияние представлений
1о будущем на поведение (индивида в большей степени мотивируют ус-
гремления, идеалы и цели, чем формируют и обусловливают прошлые
события); Фромм уверенно прояснил роль и страх свободы в поведе-
нии; Кайзер писал об ответственности и изоляции.
На генеалогическом древе экзистенциальной терапии, кроме этих
Пассивных ветвей - философов, гуманистических психологов и гума-
нистически ориентированных психоаналитиков, - имеется еще одно
1важное ответвление: великие писатели, которые не менее полно ис-
следовали и раскрыли экзистенциальную проблематику, чем их вы-
1шеперечисленные собратья. В этой книге часто будут звучать голоса
Достоевского, Толстого, Камю, Кафки, Сартра и многих других
выдающихся наставников человечества. Как заметил Фрейд в своем
обсуждении "Царя Эдипа", великие произведения литературы про-
должают жить рядом с нами, так как что-то в нас раскрывается на-
1рвстречу их правде. Мы не остаемся равнодушными к правде вымыш-
ленных характеров, поскольку это наша собственная правда. Более
1ого, великие художественные произведения рассказывают нам о нас
самих, ибо они сногсшибательно честны, не менее честны, чем
Яюбые клинические данные: большой романист, при том, что его
личность расщеплена на множество персонажей, в конечном счете
Сообщает о себе очень многое. Торнтон Уайлдер однажды написал:
Если бы королева Елизавета, или Фридрих Великий, или Эрнест
ёмингуэй прочли свои биографии, они бы с облегчением восклик-
11ули: О, моя тайна пока не раскрыта! Но если бы Наташа Ростова
Прочитала "Войну и мир", она бы вскричала, закрыв лицо руками:
Как он узнал? Как он узнал?""


Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 105 | Нарушение авторских прав







mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.011 сек.)







<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>