Это сочинение Локка оказало решающее влияние на филос. мысль века Просвещения, оставаясь одним из самых известных произведений этой эпохи.
Соч.: В 3 т. М., 1985. Т. 1-2.
ОРГАНИЦИЗМ (от лат. organismus — живое тело) — истолкование духовных, исторических, политических и др. образований по аналогии с живыми организмами. При этом подчеркиваются такие черты последних, как их сложность, целостность, связь с окружающей средой, динамическая упорядоченность, создание ими нового бытия и т.д. Предполагается, что народы, культуры, языки, течения в философии и искусстве, научные теории и т.д., подобно организмам, в определенное время рождаются, достигают зрелости, а затем старятся и умирают. Аналогия с живым нередко оказывается полезной, однако, как и всякая аналогия, она ставит на место исследуемого объекта некоторый иной объект, а потому провоцирует опасность некритического их отождествления.
ОРИГЕН (Origenus) (ок. 185 — 253 или 254) — христианский теолог, философ и ученый, представитель ранней патристики. Изучал антич. философию (по некоторым сведениям, в школе Аммония, из которой вышел также Плотин). С 217 возглавлял христианскую школу в Александрии, но в 231 подвергнут осуждению со стороны александрийской и др. церквей, после чего перенес свою преподавательскую деятельность в Палестину (в г. Кесарию). Во время очередной волны антихристианских репрессий был брошен в тюрьму и подвергнут пыткам, от которых вскоре умер.
Перечень соч. О. включал около 2000 «книг» (в антич. смысле слова). В работе по критике текста Библии О. выступил как наследник александрийской филологической традиции и одновременно как основатель библейской филологии. Философия О. — стоически окрашенный платонизм. Чтобы согласовать его с верой в авторитет Библии, О. вслед за Филоном Александрийским разрабатывал доктрину о трех смыслах Библии — «телесном» (буквальном), «душевном» (моральном) и «духовном» (философски-мистическом), которому отдавалось безусловное предпочтение. Сотворение мира Богом О. толковал как вечно длящийся акт: прежде этого мира и после него были и будут др. миры. Эсхатологический оптимизм О. отразился в учении о т.н. апокатастасисе, т.е. о неизбежности полного «спасения», просветления и соединения с Богом всех душ и духов (как бы независимо от их воли), включая дьявола, и о временном характере адских мук. Доктрина О. об аскетическом самопознании и борьбе со страстями оказала сильное влияние на становление монашеской мистики в 4—6 вв., а выработанная им система понятий широко использовалась при построении церковной догматики (у О., напр., впервые встречается термин «богочеловек»). В эпоху расцвета патристики приверженцами О. были Евсевий Кесарийский, Григорий Назианзин и особенно Григорий Нисский. Др. теологи резко осуждали О. за «еретические» мнения (учение об апокатастасисе) и за включение в состав христианской догмы несовместимых с ней тезисов антич. философии (в частности, платоновского учения о предсуществовании душ). В 543 О. был объявлен еретиком в эдикте императора Юстиниана I; однако влияние его идей испытали многие мыслители Средневековья.
В рус. пер.: Творения Оригена. Казань, 1899; Против Цельса. Казань, 1912. Ч. I.
Болотов В. Учение Оригена о святой Троице. СПб., 1879; История философии. М., 1940. Т. 1; Volker W. Das Vollkommenheitsideal des Origenes. Tubingen, 1931; Danielou J. Origene. Paris, 1948.
ОРТЕГА-И-ГАСЕТ (Ortega у Gasset) Xoce (1883—1955) — исп. философ, теоретик искусства, публицист. С начала гражданской войны в Испании (1936) жил во Франции, Португалии, в 1939 эмигрировал в Латинскую Америку; в 1945 вернулся на родину.
Получил известность своими попытками переосмыслить природу западноевропейской культуры, и прежде всего философии. Теоретические взгляды О.-и-Г. складывались под влиянием марбургской школы неокантианства, к которым впоследствии философ относился критически. Основной недостаток творчества представителей нем. классической философии, и в особенности Г.В.Ф. Гегеля, О.-и-Г. усматривал в «оптимистическом благодушии», подпитывавшемся ощущением гарантированности прогресса и проявившемся в торжестве рационально-конструктивного осмысления человека и истории. Подобное воплощение филос. самодовольства, по мнению О.-и-Е, было лишено «подлинной и горькой искренности», взволнованного духа творчества и потому оставляло за рамками исследования поиски ключа к нашему существованию, «столь же загадочному, сколь и ненадежному». С именем исп. теоретика связана попытка выработать новое понимание философии как особого рода творчества, возможного только в единстве с реальной жизнью человека, а не как собрания готовых истин, которые индивиду предстоит лишь усвоить. Учение О.-и-Г. стало составной частью общей идейной переориентации европейской философии 20 в.: отразило ее антропологическую ориентированность, глубокое внимание к онтологической проблематике.
Одной из центральных тем, пронизывающих большинство работ О.-и-Г. («История как система», 1935; «Идея начала у Лейбница», 1947, и др.), стала проблема взаимодействия рациональных и «жизненных» начал в человеке. Жизнь человека — это целостность такого рода, которая неподвластна теоретическому анализу рационального мышления. Для жизни, определяемой философом как «единство драматического динамизма между Я и миром», характерны незаданность, необусловленность и незавершенность. Исходя из определения жизни как «драмы», О.-и-Г. разрабатывает принцип ситуационности в исследовании человека, ставший основным в инструментарии экзистенциально-феноменологической философии. Отсюда и стремление увидеть жизнь человека в ее изначальной реальности («человек — это то, что с ним произошло»), желание видеть жизнь очищенной от каких бы то ни было тенденциозных интерпретаций (см.: «В поисках Гёте»). О.-и-Г. критикует рационалистическую философию прежде всего за то, что для нее мир выступает в виде «моделей мира», в то время как подлинная задача разума состоит в том, чтобы помочь человеку освободиться от внешних абстрактных конструктов, парализующих мышление. Жизнь требует от человека постоянных самостоятельных ее интерпретаций, выработки личных убеждений, регулирующих его решения, поведение, все существование. Необходимо, чтобы эти мнения действительно принадлежали человеку, пробивались сквозь наслоения смыслов, которые социум наложил на те или иные явления мира. Только проделав эту трудную работу, человек начинает ориентироваться в тревогах, заботах и опасностях, рождаемых «неоспоримой очевидностью жизни».
Жизненная ситуация, когда человек в конце концов может жить и без истины, когда его отношения с истиной — внешние и случайные, описана О.-и-Г. через анализ феномена массовой культуры и массового человека («Восстание масс», 1929; «Человек и люди», 1927): «Архаические черты, живущие в глубине человека, празднуют свою победу в феномене массового искусства. Что ждет этого человека, какой жизнью ему суждено жить? Да никакой. Он обречен представлять собой другого, т.е. не быть ни собой, ни другим. Жизнь его неумолимо теряет достоверность и становится видимостью. Игрой в жизнь, и притом чужую».
Эстетические исследования О.-и-Г. вдохновляла мысль, что ни один тип художественного видения в истории культуры не может быть понят как вневременная норма искусства. В одной из центральных работ — «Дегуманизация искусства» (1925) — он проводит идею о преходящем характере любых художественных стилей и приемов; постоянным и абсолютным при этом остается процесс самопознания человека, стремящегося на каждом витке истории рассмотреть себя в более масштабной системе координат. О.-и-Г. обосновывает необходимость перевода художественного восприятия с принципа «ближнего видения», на принцип «дальнего видения». Последнее освобождает художественные смыслы от прямого взаимодействия с вещами, с реальной предметностью. В конечном счете, убежден О.-и-Г, искусство должно быть озабочено не тем, чтобы хранить и умножать свои языковые накопления, а тем, чтобы используемые им приемы были максимально адекватны глубинным состояниям человека в ту или иную историческую секунду. Творчество О.-и-Г. оказало существенное влияние на новейшие тенденции развития социологии, эстетики, философии культуры, на способы осмысления «неклассических» форм художественного творчества.
Эстетика. Философия культуры. М., 1991; Что такое философия? М., 1991; Философия. Эстетика. Культура. М., 1993; Этюды об Испании. Киев, 1994; Веласкес. Гойя. М., 1997; Размышления о «Дон Кихоте». СПб., 1997; Избр. труды. М., 1997.
Зыкова А.Б. Учение о человеке в философии X. Ортеги-и-Гасета. М., 1978; Деревянко Е.В. Неизбежность аристократии духа: учение X. Ортеги-и-Гасета об общественном идеале // Социологические исследования. 1992. № 6; Хайдеггер М. Встречи с X. Ортегой-и-Гасетом // Философские науки. 1994. № 1-3.
О.А. Кривцун
ОРТОДОКСИЯ (от греч. orthos — правый, прямой и doxa — мнение) — православие или правоверие, дословно «исповедание правого (или верного) мнения». Сам термин появляется довольно поздно как антоним к слову «гетеродоксия», которым обозначались «иные», или нецерковные, богословские взгляды разного рода еретиков и тех учителей, мнения которых церковь по к.-л. причинам отвергала. Термин «О.» впервые встречается у Евсевия Кесарийского (265— 340) в «Церковной истории», где Ириней Лионский и Климент Александрийский названы «послами церковной ортодоксии». Со времени Юстиниана (527— 565) слово «О.» начинает употребляться достаточно широко для обозначения богословских взглядов, относительно которых существует мнение, что они точно соответствуют Евангелию и учению церкви. С 843 первое воскресенье Великого поста получает наименование дня Торжества Ортодоксии, или Православия. После 1054 термин усваивается за учением Константинопольской и др. вост. церквей, отказавшихся от общения с католическим Римом. Слово «О.» широко употребляется в переносном смысле для обозначения религиозной или филос. позиции, о которой заявляется, что она в точности соответствует букв. и первоначальному пониманию того или иного учения. В этом смысле говорят об ортодоксальных иудеях, лютеранах, марксистах и пр.
ОРФИКИ — последователи др.-греч. легендарного певца Орфея. От их соч. сохранились лишь фрагменты. Уже в древности существовало несколько версий орфической космогонии. Первоначалом является то ли Никта (Ночь), то ли Вода, то ли Хронос (Время), то ли Хаос, то ли слиянность Земли, Неба и Моря. Будучи пред-философией, космогония О. содержит в себе значительные элементы теогонии. Человек сотворен Зевсом из праха испепеленных им титанов, растерзавших ребенка-Диониса и вкусивших его мяса, а потому является двойственным существом: титаническим и дионисийсклм, телесным и духовным. Бессмертная душа пребывает в смертном теле как в темнице, она обречена на переселение в новые тела. Цель жизни — освобождение души от тела для обитания на «островах блаженных».
ОСЕВОЕ ВРЕМЯ — термин К. Ясперса, обозначающий период между 8 и 2 вв. до н.э., когда произошел резкий поворот в истории, появился человек современного типа и образовалась как бы ось мировой истории. Христианская история видела отправной пункт исторического развития в явлении Христа. Даже Г.В.Ф. Гегель, пытавшийся нарисовать картину истории так, чтобы христианство выступало лишь как один из ее моментов, говорил, что весь исторический процесс движется к Христу и идет далее от него, что явление сына Божьего есть ось мировой истории. Ясперс отказывается видеть ось истории в явлении Христа: последнее имеет значение только для христиан, а историческая ось должна иметь значение для всего человечества.
В О.в. произошли многие примечательные события. В Китае жили Конфуций и Лао-цзы, возникли все направления кит. философии. В Индии сложились Упанишады, жил Будда. В философии были рассмотрены все возможности филос. осмысления бытия, вплоть до скептицизма, материализма, софистики и нигилизма. В Иране Заратуштра учил о мире, где идет борьба добра со злом. В Палестине выступали пророки, в Греции — это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда. Все, связанное с этими именами, появилось почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от друга. «Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения» (Ясперс). В О.в. были разработаны те основные категории, которыми человек мыслит по сей день, заложены основы мировых религий, существующих и сегодня. Важнейшей характеристикой этого времени является прорыв мифологического мировоззрения, переход от мифа к логосу. В О.в. впервые разделяются как противоположности земля и небо, сущее и должное, повседневное и идеал. Стремясь к идеалу и осознавая свою беспомощность, человек обращается к внешней силе — к всемогущему Богу, живущему вне мира и способному спасти человека лишь по своей доброй воле. О.в. знаменует исчезновение великих культур древности. Народы, не воспринявшие идей О.в., остаются на уровне природного существования, их жизнь является неисторичной.
Ясперс признает, что он не может ответить на вопрос о причине О.в. «Никто не может полностью понять, что здесь произошло, как возникла ось мировой истории! Нам надлежит очертить контуры этого поворотного периода, рассмотреть его многообразные аспекты, интерпретировать его значение, для того чтобы на данной стадии хотя бы иметь его перед глазами в качестве все углубляющейся тайны» (Ясперс).
Ясперс выделяет четыре гетерогенных периода человеческой истории: прометеевскую эпоху (возникновение речи, орудий труда, умения пользоваться огнем), эпоху великих культур древности, эпоху духовной основы человеческого бытия (начинающуюся с О.в., когда формируется подлинный человек в его духовной открытости миру) и эпоху развития техники. В человеческой истории оказываются, т.о., как бы два дыхания. Первое ведет от прометеевской эпохи через величие культуры древности к О.в. со всеми его последствиями. Второе начинается с эпохи науки и техники, со второй прометеевской эпохи в истории человечества и, возможно, ведет к новому, еще далекому и невидимому второму О.в., к подлинному становлению человека.
Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994.
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ — отношение зависимости человека от чего-то, что воспринимается им в качестве определяющего основания для принятия решений и совершения действий. Объектом О. могут быть др. люди, в т.ч. будущие поколения, общности, а также животные, окружающая среда, материальные, социальные и духовные ценности и т.д. В праве объектом О. является закон. О. может быть обусловлена: а) ненамеренно (естественно или случайно) обретенным человеком статусом (напр., О. родителей), б) сознательно принятым им социальном статусом (напр., О. должностного лица) или заключенными соглашениями (напр., О. перед контрагентом, О. наемного работника). Соответственно различают О. естественную и контрактную. О., обусловленная статусом, осознается человеком как призвание, обусловленная соглашением — как обязанность. О. может быть двоякой: а) накладываемой групповыми, корпоративными, служебными или какими-то иными локальными обязанностями, и это, скорее, подотчетность; б) самостоятельно принимаемой личностью в качестве личного и универсализуемого долга; но и в этом случае сохраняется то измерение О., которое фиксируется в модальности «О. перед» в отличие от модальности «О. за».
В истории философии идея О. развивается в связи с темами свободы (свободы воли, принятия решения, свободы действия), вменения и вины. В классической философии она и затрагивалась только в этом контексте и далеко не всегда была терминологически оформлена. Понимание О. зависит от понимания свободы; при детерминистском взгляде на человеческую деятельность возможность О. отрицается (напр., в бихевиоризме Б. Скиннера). Свобода — одно из условий О., О. — одно из проявлений свободы, в частности как автономии: человек вправе принимать решения и совершать действия согласно своим мнениям и предпочтениям, но он должен отвечать за их последствия и не может перекладывать вину за негативные результаты своих решений и действий на др. На это указывал еще Аристотель, подчеркивая, что произвольное (т.е. свободное) действие, но совершенное в неведении, свидетельствует о порочности действия, а то и испорченности самого деятеля.
Как выражение моральности и основа действий О. отлична от убежденности. Выделение «этики убеждения» и «этики О.» позволило М. Веберу разграничить два типа поведенческой ориентации. Этика О. — это этика практической, сориентированной на объективные результаты деятельности; она требует непременно учитывать возможные результаты предпринимаемых усилий и отвечать за них. Поэтому этика О. в особенности актуальна в рамках политической или хозяйственной деятельности.
Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избр. произв. М., 1990; Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995;
ОТКРОВЕНИЕ — сообщение человеку воли Бога. Как показывает история религии, такое сообщение может иметь самую разнообразную форму. Это может быть вытянутый жребий, пророчество жрецов, сновидение, видение, экстатический опыт, особая рукопись или книга, прорицание, стихийное бедствие, эпидемия и т.д. Божественное сообщение приходит, как правило, необычным путем, но это не обязательное условие. О. воспринимается не столько рассудком, сколько сердцем, причем его восприятие свободно от заблуждения и доступно лишь немногим избранным, да и то лишь в редкие мгновения.
ОТНЕСЕНИЕ К ЦЕННОСТЯМ — программа радикальной перестройки социальных и гуманитарных наук (наук о культуре), призванная исключить из этих наук явные оценки и в максимальной степени заместить понимание как подведение под ценность каузальным пониманием. Само понятие «О. к ц.» было введено Г. Риккертом, считавшим его ключевым в процессе формирования понятий и суждений в индивидуализирующих науках о культуре: «Если мы понимаем какой-нибудь объект индивидуализирующим способом, то особенность его должна быть связана каким-нибудь образом с ценностями, которые ни с каким другим объектом не могут находиться в такой же связи».
В дальнейшем М. Вебер (и др.) попытался разработать целостную программу исключения прямых оценочных утверждений из наук о культуре и, прежде всего, из истории и социологии. Центральным в этой программе было понятие О. к ц., предполагавшее: учет перспектив развития исследуемых социальных явлений (их «шансов» в будущем) и введение на этой основе кажущихся чисто описательными идеальных типов; вынесение всех оценок за пределы теоретической системы; возможно более полное исключение из такой системы понимания как подведения под общую оценку путем замещения его операцией каузального понимания. Невозможно раз и навсегда исключить ценности (а значит, и оценки) из атмосферы, в которой развиваются науки о культуре, ибо «человеческое поведение» становится «действием» лишь в том случае и постольку, «поскольку действующий индивид или действующие индивиды связывают с ним субъективный смысл». Не входя прямо в ткань социальной или гуманитарной теории, ценности должны составлять тот контекст, в котором она существует, быть общими координатами теоретизирования, но не его составной частью. О. к ц. как вынесение ценностей за скобки теории не является оценкой, поскольку оно представляет собой лишь общее освещение той сцены, на которой разворачивается теоретическая деятельность. «Отнесение той или иной группы исследуемых явлений к определенным общечеловеческим ценностям, актуализируемым в данную эпоху и выражающим ее преобладающий интерес, — это, по Веберу, "чисто логический метод", который вовсе не открывает двери в эмпирическое исследование "практическим оценкам" (Ю.Н. Давыдов). Поскольку понятия теории несут на себе отблеск ценностей, в контексте которых она существует, эти понятия являются только способами идеальной типизации, некоторыми образами-схемами, позволяющими наиболее удобным способом упорядочивать эмпирический материал, поставляемый конкретными исследованиями. Таково, напр., понятие «капитализм» у К. Маркса и В. Зомбарта: в свете ценностей, принимавшихся Марксом, капитализм есть клонящийся к гибели общественный строй, непосредственно предшествующий коммунизму; согласно Зомбарту, руководствовавшемуся совсем иными жизненными впечатлениями и ценностями, не заявляя, впрочем, о них явно, капитализм представляет собой достаточно совершенный, установившийся на неограниченно долгое время строй.
Проблема О. к ц. вызвала и продолжает вызывать большие споры. В 1960-е гг. в дискуссиях по поводу «логики социальных наук» активно участвовали социолог Т. Парсонс, Г. Маркузе, Ю. Хабермас и др.
Концепция О. к ц. являлась первой серьезной попыткой разрешить основную методологическую проблему, связанную с социальными и гуманитарными науками, — дилемму объективности и субъективности. Человеческая деятельность невозможна без оценок (и их частного случая — норм); науки, изучающие человека и общество, имеют своей конечной целью рационализацию человеческой деятельности (указание лучшего из возможных способов действия), и потому формулируют неявные или даже явные оценки. С др. стороны, оценка всегда субъективна, она выражает какие-то индивидуальные или групповые предпочтения; по поводу одних и тех же социальных перспектив (напр., будущего капитализма) могут высказываться самые разные оценочные суждения.
Концепция О. к ц. не отличалась ясностью и не решила вопрос о месте ценностей в социальном и гуманитарном познании. Но она впервые прямо поставила данный вопрос и наметила один из возможных путей его решения (см.: Описательно-оценочные высказывания).
Вебер М. Исследования по методологии науки. М., 1980. Ч. 1—2; Ивин А.A. Ценности в научном познании // Логика научного познания. М., 1987; Вебер М. Избр. произв. М., 1990; Давыдов Ю.Н. Макс Вебер и современная теоретическая социология. М., 1998; Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М., 1998.
ОТЧУЖДЕНИЕ (нем. Entfremdung, англ. alienation) — 1) отношения между субъектом и к.-л. его функцией, складывающиеся в результате разрыва их изначального единства, что ведет к обеднению природы субъекта и изменению, извращению, перерождению природы отчужденной функции; 2) сам процесс разрыва этого единства.
В теориях общественного договора (Т. Гоббс, Ж.Ж. Руссо) под О. понимался процесс обезличивания, деиндивидуализации социальных отношений, возникающий с передачей государству прав личности.
В философии Г.В.Ф. Гегеля О. было одной из центральных категорий. Он понимал О. как внешнее проявление мирового разума в природе и истории и опредмечивание, институциализацию сущностных сил человека. Последний аспект гегелевской трактовки О. был использован Л. Фейербахом для объяснения феномена религиозной веры — Бог есть О. человеческой сущности, отделенной от человека и противопоставленной ему.
Присущий гегельянству интерес к анализу О. был сохранен и в философии К. Маркса. С т.зр. последнего, феномен, О. появляется в период разложения родового общества и превращения его в классовое. По Марксу, О. — социальное явление, неизбежное в антагонистических общественно-экономических формациях, вытекающее из специфики разделения труда в классовом обществе. При капитализме наиболее глубинной формой О. становится О. труда. В капиталистическом обществе продукт, произведенный рабочим, становится для него чуждым предметом. Чем больше труда вкладывает рабочий в свой продукт, тем могущественнее делается чуждый для него предметный мир (мир капитала), а сам пролетарий, его внутренний мир все более обедняются. Труд при этом выступает как нечто внешнее для человека, не принадлежащее его сущности. В таком труде работающий, говорит Маркс, не утверждает себя, а отрицает, «чувствует себя не счастливым, а несчастным, не развивает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свои духовные силы». Преодоление, снятие О. труда возможно, согласно марксизму, лишь в результате революционных социальных преобразований: замены капиталистических производственных отношений социалистическими.
Гегелевская и марксовская трактовка О. оказала значительное влияние и на понимание этого явления философией 20 в.
Филос. мысль 20 в. анализирует важнейшие формы О., присущие современному обществу. При этом преимущественное внимание уделяется тем формам О., субъектом которых является человек, лишенный части своих сущностных характеристик и тем самым утративший свою природу, «обесчеловеченный». Основным показателем О. признается наличие в мировосприятии современного человека следующих доминант:
• чувство бессилия, ощущение того, что судьба индивида вышла из-под его контроля и находится под детерминирующим влиянием внешних сил;
• представление о бессмысленности существования, о невозможности получить путем осуществления к.-л. действий рационально ожидаемый результат;
• восприятие окружающей действительности как мира, в котором утрачены взаимные обязательства людей по соблюдению социальных предписаний, разрушена институциализированная культура, не признается господствующая система ценностей;
• ощущение одиночества, «исключенности» человека из существующих социальных связей (маргинализация человека в обществе);
• чувство утраты индивидом своего «подлинного Я», разрушения аутентичности личности, т.е. самоотчуждения.
Э. Дюркгейм, противопоставляя современное, промышленное, общество традиционному, отметил утрату членами первого чувства общности, рост в нем индивидуализма и дезинтеграции и развил концепцию аномии, описывающую состояние О., порожденного индустриализацией. Этот же процесс разрушения и О. традиционных связей проанализирован и в работе Ф. Тенниса «Община и общество».
По О. Шпенглеру, О. нарастает по мере превращения культуры в цивилизацию, в которой господствует бездушный интеллект, безличные формы социальной связи, подавляющие творческие начала личности.
Аналогичные процессы были описаны М. Вебером, уделившим особое внимание формализации социальной организации, ее бюрократизации, сопровождающейся обезличиванием человека, утратой им индивидуальной свободы. Г. Зиммель отмечал тенденцию «интеллектуализации» общественной жизни и О. индивида от социальных и культурных образований, перехода его в рациональную «одномерность», сопровождающегося ростом свободы и ответственности человека. В поздних работах Зиммеля О. рассматривается как результат извечного противоречия между творческими аспектами жизни и застывшими, объективированными формами культуры (учение о «трагедии творчества»).
Отмеченные выше подходы к анализу социального О. были развиты и углублены в сер. и втор. пол. 20 в. в работах социологов различных направлений. Дюркгеймовская концепция аномии была использована Р. Мертоном при анализе отклоняющегося (девиантного) поведения. Веберовская теория рационализации получила дальнейшее развитие в работах теоретиков франкфуртской школы.
Для антисциентистских направлений философии 20 в., в частности для экзистенциализма, характерно рассмотрение в качестве одного из существенных источников О. процесса превращения техники в самостоятельную, существующую по собственным законам силу. Так, по К. Ясперсу, техническое О. стало центральным, поскольку техника все более переполняет предметное бытие человека, функционируя и изменяясь по чуждым человеческой самости законам. В ряде случаев, напр. в амер. экзистенциализме, в качестве источника О. выступает не только техника в собственном смысле слова, но и приравниваемая к ней рационалистическая философия, особенно неопозитивизм. Утверждается, что принятие установок рационализма, концепций объективной истины и объективного времени заставляет человека жить не по субъективным нормам «жизненного мира», а по законам «научной картины мира», что и является причиной О.
Снятие подобных форм О., по мнению авторов таких трактовок, возможно путем переориентации человека на сугубо личностное мировосприятие и адекватный ему образ жизни. В отличие от такого решения проблемы Ясперс считал, что преодоление О. состоит в развитии коммуникации, в глубоко индивидуальном и интимном общении, воспитании в себе способности к «дискуссии», противостоянии любому фанатизму.
Ж. П. Сартр в своих работах утверждает, что неотчуждаемость свободы человека, с одной стороны, и фундаментальная конфликтность межличностных отношений («бытие-для-другого») — с другой, антитеза творческой индивидуальной практики и безликого, инертного социального бытия, с неизбежностью порождают О. Кроме того, Сартр различает «синхроническое» и «диахроническое» О., причем последнее понимается как результат опредмечивания, как неснимаемое, неизбежно присутствующее в предметной деятельности человека.
Различая «подлинное» и «неподлинное» бытие, М. Хайдеггер рассматривает О. как форму существования человека в обезличенном мире повседневности. С его т.зр., О. проявляется в выполнении индивидом социальных ролей, в подчинении его общественным нормам поведения, мышления, языка.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 126 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |