В числе основных идей «позднего» К. — тезис об интерпретации человека в терминах культуры, тезис о свободе, представляющей собой свободу творческой активности. Сохранение на протяжении всей жизни К. приверженности функционализму находит подтверждение и в его последних работах: представление о к.-л. неизменной сущности человека оказывается невозможным.
Познание и действительность. СПб., 1912; Das Erkenntnis-problem in der Philosophie und Wissenschaft der neueren Zeit. Berlin, 1906—1957. Bd 1—4; Philosophie der symbolischen For-men. Berlin, 1923—1929. Bd 1—3; Substanzbegriff und Funk-tionsbegriff. Berlin, 1940; An Essay on Man. New Haven, 1944; The Myth of The State. New Have, 1946.
КАТЕГОРИИ (от греч. kategoria — высказывание; признак) — наиболее общие, фундаментальные понятия, являющиеся формами и устойчивыми организующими принципами мышления. Система К., или категориальная структура, представляет собой сеть основных К. мышления, их устойчивую конфигурацию и взаимосвязь, при которой изменение одних элементов влечет за собой изменение других. Образно говоря, К. — это те очки, через которые человек смотрит на мир и без которых он не способен действовать в мире. Категориальная структура представляет собой систему координат мышления: его вопросов к самому себе и ожидания ответов на них. Такая структура, являясь инвариантным аспектом мышления, обеспечивает его единство, целостность и постоянную воспроизводимость несмотря на динамику и многообразие конкретных областей его приложения.
Система К. вырастает из глубин культуры конкретной эпохи и определяется культурой как целым, а не какими-то отдельными ее областями, напр. философией, теологией или наукой. С изменением культуры меняется и соответствующая ей система К. Переход от одной исторической эпохи к другой всегда сопровождается настолько радикальным изменением системы К., что возникает сомнение в том, что последующая эпоха способна понять предыдущие. В частности, О. Шпенглер был убежден в том, что такое понимание невозможно, и одна эпоха или культура наглухо закрыта для другой.
Основатель эволюционной эпистемологии К. Лоренц полагал, что К. — это функции нейросенсорной организации, сформировавшейся в интересах выживания.
Анализ К. как наиболее общих характеристик всякого сущего восходит к античности. Впервые систематическое учение о К. попытался развить Аристотель в трактате «Категории», обобщившем более ранние попытки выделить основные К. и охарактеризовать их. Аристотель выделил такие К., как «сущность (субстанция)», «количество», «качество», «отношение», «место», «время», «положение», «состояние», «действие» и «страдание». Эта система К. с несущественными изменениями обсуждалась в философии вплоть до Нового времени. И. Кант истолковал К. как априорные неизменные формы мышления, упорядочивающие опыт, и подразделил их на следующие разряды: качество (реальность, отрицание, ограничение), количество (единство, множество, цельность), отношение (субстанция и свойство, причина и действие, взаимодействие), модальность (возможность и невозможность, действительность и недействительность, необходимость и случайность). Г.В.Ф. Гегель выделял в качестве К. «бытие» (качество, количество, мера), «сущность» (основание, явление и действительность, включающая субстанцию, причину и взаимодействие), «понятие» (субъект, абсолютная идея, объект).
Системы К., создававшиеся в рамках нем. классической философии, поражают своей искусственностью, оторванностью от реального мышления. Эти системы основываются на нескольких ошибочных предпосылках: существует замкнутый перечень К.; он не зависит от культуры и не изменяется вместе с нею; система К. представляет собой не результат анализа реального мышления, а следствие определенных общих филос. идей, касающихся реальности, и др. В дальнейшем системотворчество в сфере изучения К. резко пошло на убыль.
Современная философия ввела в число К. такие понятия, как «вероятность», «рациональность», «объяснение», «понимание», «содержание», «форма», «редукция», «жизненный мир», «страх», «заброшенность», «забота», «сомнение», «языковые игры» и т.д. Стало ясно, что никакого исчерпывающего перечня К. не существует, что множество К. является не только размытым, но и весьма разнородным, так что о системе К. следует говорить с большой осторожностью. Каждая филос. концепция вводит свои собственные К., претендующие на то, чтобы быть экспликациями К. обычного мышления. Все филос. классификации К. (т.н. таблицы К.) в значительной мере искусственны, и нет оснований думать, что в будущем философия даст естественную и, значит, единственную их классификацию. В философии существует множество направлений, и каждое из них предполагает свою систему К., т.е. собственную их классификацию.
Из числа тех К., которые, так или иначе, предполагаются, по всей вероятности, большинством филос. систем К., можно выделить следующие: «существование», «время», «пространство», «изменение», «определенность», «рациональность», «добро», «истина», «убеждение», «знание» и т.д. Первая часть этих К. касается мира самого по себе, вторая — познания мира человеком. Перечень К. не является исчерпывающим уже потому, что познание — не единственная сфера человеческой жизнедеятельности.
Единая категориальная структура мышления отчетливо распадается в своих приложениях к конкретному содержанию на две противостоящие друг другу системы понятий. Иногда они также называются «К.», а иногда — «категориальными характеристиками».
В первую из этих систем входят абсолютные понятия, представляющие свойства объектов, во вторую — сравнительные понятия, представляющие отношения между объектами. Существование как свойство — это становление (возникновение или исчезновение); существование как отношение — это бытие, которое всегда относительно («А более реально, чем не-А»). Время как свойство представляется динамическим временным рядом «было—есть—будет»; время как отношение — статическим временным рядом «раньше—одновременно—позже». Пространство как свойство — это «здесь» или «там»; пространство как отношение — это выражения типа «А дальше В», «А совпадает с В» и «А ближе B». Изменение как свойство передается понятиями «возникает», «остается стабильным» и «исчезает»; изменению как отношению соответствует «А преобразуется (переходит) в B». Определенность существующего, взятая как свойство, передается рядом «необходимо—случайно—невозможно»; определенность как отношение передается выражением «А есть причина B».
Рациональности как свойству соответствует понятие «обоснованно» («утверждение А является обоснованным»), как отношению — выражение «А более рационально, чем 5». Добро в качестве свойства — это ряд «хорошо—безразлично—плохо»; добро как отношение — ряд «лучше—равноценно—хуже». Истина как свойство передается понятиями «истинно—неопределенно—ложно», как отношение выражением «А более вероятно, чем В». Убеждению как свойству соответствует ряд «убежден—колеблется—отвергает»; убеждению как отношению — выражение «А более приемлемо, чем B». Знание как свойство представляется рядом «знает—сомневается—отвергает»; знание как отношение — выражением «А адекватнее, чем В».
Абсолютные категориальные характеристики принято называть А-понятиями, сравнительные — В-понятиями.
Единая категориальная система распадается, т.о., на абсолютные и сравнительные К. За каждой из этих подсистем стоит свое видение мира, свой способ его восприятия и осмысления. Если К. это очки, через которые человек смотрит на мир, то наличие двух подсистем К. говорит о том, что у человека есть очки для ближнего видения, связанного с действием (абсолютные К.), и очки для дальнего, более абстрактного и отстраненного видения (сравнительные К.). Вопрос о том, зачем необходима не одна, а две системы К., дополняющие друг друга, остается открытым.
Поппер К. Логика и рост научного знания. М., 1983; Вригт Г.Х. фон. Логико-философские исследования. Избр. труды. М., 1986; Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994. Ч. 1; Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., 1995; Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997; Стёпин B.C. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. М., 2000.
А.А. Ивин
КАУЗАЛЬНОСТЬ (от лат. causa — причина) — причинность, причинная обусловленность, необходимая связь причины и следствия.
КАЧЕСТВО — филос. категория, отображающая существенную определенность вещей и явлений реального мира. Филос. понятие «К.» не совпадает с употреблением этого термина, когда под ним подразумевается высокая ценность и полезность вещи. Качественная определенность вещей и различия между ними внешне выражаются с помощью свойств. Такие свойства познаются с помощью ощущений, которые отображают отдельные стороны, особенности и характеристики вещей. Именно благодаря ощущениям мы первоначально сравниваем и отличаем вещи друг от друга, выявляем различные их свойства. Впервые интуитивно ясное представление о К. сформулировал Аристотель, рассматривавший К. как видовое отличие сущности. Он проводил различие между К. и свойствами, подчеркивая целостный характер свойств, которыми обладает вещь.
В философии механистического материализма Нового времени получило распространение деление К. на первичные и вторичные, введенное Р. Бойлем и разработанное Дж. Локком в кн. «Опыт о человеческом разуме» (1690). К первичным К., существующим объективно, независимо от субъекта, Локк относил протяженность, величину, положение, механическое движение и т.п. Вторичными он называл субъективные К., не совпадающие со свойствами самих вещей (цвет, запах, вкус и др.). Такое деление К. восходит еще к атомистической гипотезе Демокрита, согласно которой первичными являются характеристики атомов, а вторичными — их свойства, познаваемые посредством ощущений, в то время как знание об атомах имеет умопостигаемый характер. Подобный взгляд на существование первичных и вторичных К. получил широкое распространение как в естествознании 17—18 вв., так и в ориентированном на него метафизическом материализме. Г. Галилей считал достоверными только К., которые можно выразить геометрически, Р. Декарт — К., обладающие протяженностью, Т. Гоббс — протяженностью и движением. Все они подчеркивали, что первичные К. постигаются разумом, хотя Локк считал, что они возникают благодаря ощущениям. Дж. Беркли отвергал объективное существование первичных К., считая их, как и вторичные К., исключительно результатом субъективной деятельности сознания. Д. Юм и И. Кант, отрицая связь между явлением и сущностью, ощущением и разумом, занимали половинчатую позицию. Хотя они, в особенности Кант, допускали объективное существование вещей, а следовательно, их К., но отрицали возможность их познания самих по себе: они могут быть познаны только в том виде, как они нам являются. Г.В.Ф. Гегель рассматривал К. как первоначальную ступень развития абсолютной идеи и познания бытия. Он определял К. как то, потеряв что, вещь перестает быть сама собой. Такое, чисто отрицательное определение открывало возможности для самых различных толкований.
С развитием научного познания в 19 и особенно в 20 вв. весьма актуальным стал вопрос об исследовании качественных и количественных свойств вещей, их взаимосвязи друг с другом и с общими категориями К. и количества. История научного познания свидетельствовала, что реальный процесс исследования вещей начинается с выявления простейших, чувственно воспринимаемых свойств и взаимосвязей между ними. Чтобы объяснить их, необходимо изучить строение и структуру вещей. Для этого требовалось перейти от исследования наблюдаемых объектов и свойств к объектам ненаблюдаемым, таким как молекулы, атомы, элементарные частицы, гены и подобные им теоретические объекты. Благодаря этому становится возможным не только объяснить эмпирически наблюдаемые свойства вещей, но и предсказать и создать вещи со свойствами, не встречающимися в природе. В связи с новыми открытиями в естественных и технических науках были предприняты дальнейшие попытки осмысления отношения между категориями «свойство» и «К.».
В отечественной филос. литературе К. нередко определяют через существенные свойства вещи или совокупность таких свойств. Однако подобные определения не могут считаться адекватными. Они обозначают одно и то же понятие разными терминами и, следовательно, допускают логическую ошибку удвоения терминов. С содержательной т.зр. в них не раскрывается взаимосвязь и противоположность между внешним и внутренним в вещах, их сущностью и формами ее проявления.
Локк Дж. Избр. филос. произв. М., 1960. Т. 1; Уемов А.И. Вещи, свойства и отношения. М.. 1963; Аристотель. Метафизика // Соч. М., 1975. Т. 1.
Г.И. Рузавин
КВИЕТИЗМ (фр. quietisme, от лат. quietus — спокойный, безмятежный, quies — покой) — мистико-созерцательное направление в католической духовности, отрицающее человеческую активность и ответственность. Обычно его возводят к учению исп. каноника М. Молиноса и его последователей — Ж.М. Гюйон, архиепископа Фенелона.
Фундаментальный принцип К. — осуждение всех человеческих усилий. Человек, стремясь к совершенству, должен пребывать в полной пассивности, упразднить волю и довериться Богу до такой степени, чтобы его не заботили больше ни небо, ни ад, ни даже собственное спасение. Молинос в работе «Духовный руководитель» (1675) различает два пути религиозной жизни — внешний (размышление) и внутренний (созерцание). Отдавая предпочтение второму, он показывает, что это состояние достигается в особой форме безмолвной молитвы, когда душа сознательно отказывается не только от дискурсивных размышлений, но и от любых определенных действий, вплоть до надежды на добродетель или любовь Христа. Остается простой покой Божественного присутствия в чистой вере.
К. в изложении Молиноса не был принят католической церковью. В 1687 в папской булле Иннокентия XI «Coelestis Pastor» 68 положений из книги Молиноса были осуждены. Квиетистские идеи Ж.М. Гюйон и архиепископа Фенелона были популярны в России в эпоху Александра 1.
Нерре Н. Geschichte der quietistischen Mystik in der katholischen Kirche. Berlin, 1875; Knox R.A. Enthusiasm. New York, 1951.
КИМЕЛЕВ Юрий Анатольевич (р. 1948) — специалист в области филос. метафизики, филос. антропологии, философии религии и истории философии. Окончил Московский государственный ин-т иностранных языков, аспирантуру Ин-та философии АН СССР. С 1972 работает в Ин-те научной информации по общественным наукам АН СССР (РАН). Преподает на филос. факультете МГУ. Доктор филос. наук (1989), проф. (1997). Заслуженный деятель науки РФ. Автор шести книг.
Основная сфера работы К. — филос. метафизика. Исследование различных метафизических традиций европейской философии, прежде всего в их современных формах, ориентировано на систематическую экспликацию и реконструкцию основных проблемных комплексов, а также на их дальнейшую разработку. К. особое внимание уделяет филос. теизму как самостоятельной, дифференцированной филос. традиции. Филос. теизм анализируется и как философско-теоретическая основа католического и протестантского теологических комплексов. Исследование филос. теизма послужило одним из источников разработки К. «систематического очерка» философии религии. В области филос. антропологии К. обращается к вопросу «сущностного образа человека» как сфере потенциальной интеграции филос. и научного знания. Разработка столь важного компонента философско-антропологической тематики, как «проблематика субъекта», осуществляется в сопряжении с философско-исторической и социально-философской проблематикой.
Философия природы в средние века // Современные зарубежные исследования по средневековой философии. М., 1979; Современная философско-религиозная антропология. М., 1985; Феномен мистицизма и современная буржуазная философия религии // Вопросы философии. 1985. № 9; Наука и религия. Историко-культурный очерк. М., 1988; Современная западная философия религии. М., 1989; Методологические проблемы современного религиоведения. М., 1990; Философский теизм. М., 1993; Философия истории: Системно-исторический очерк // Философия истории. Антология. М., 1995; Современные зарубежные исследования по истории философской метафизики. М., 1996; Социологические теории модерна, радикализированного модерна и постмодерна. М., 1996 (в соавт. с Н.Л. Поляковой); Философия религии. Систематический очерк. ML, 1998.
КИНИКИ (греч. kinikoi; лат. cynici — циники) — одна из т.н. сократических филос. школ Др. Греции. Ее представители (Антисфен, Диоген Синопский, Кратет и др.) стремились не столько к построению законченной теории бытия и познания, сколько к отработке и экспериментальной проверке на себе определенного образа жизни. Главное, что от них осталось в сознании последующих поколений, — это не трактаты, которые они писали, а преимущественно анекдоты: бочка Диогена, его просьба к царю Александру Македонскому: «Отойди и не засти мне солнца»; брак Кратета, осуществляемый прямо на площади, и т.п. Примитивность кинического философствования, поражающая при сравнении с виртуозной диалектикой платонизма и аристотелизма, — лишь оборотная сторона стремления всецело сосредоточиться на одной, и притом наиболее простой идее. Мыслить по-кинически — только средство; цель — жить по-кинически.
Учение К., созданное в условиях кризиса антич. полиса людьми, не имевшими своей доли в гражданском укладе жизни (основатель кинизма Антисфен был незаконнорожденным), обобщает опыт индивида, который может духовно опереться лишь на самого себя, и предлагает этому индивиду осознать свою извергнутость из патриархальных связей как возможность достичь высочайшего из благ — духовной свободы. Последовав примеру Сократа, К. довели его установки до небывалого радикализма и окружили атмосферой парадокса, сенсации, уличного скандала; недаром Платон назвал Диогена «Сократом, сошедшим с ума». Если Сократ еще демонстрировал уважение к наиболее общим заповедям традиционной патриотической морали, то К. с вызовом именовали себя «гражданами мира» (термин «космополит» был создан ими) и обязывались жить в любом обществе не по его законам, а по своим собственным, с готовностью приемля статус нищих, юродивых. Именно то положение человека, которое всегда считалось не только крайне бедственным, но и крайне унизительным, избирается ими как наилучшее: Диоген с удовольствием применяет к себе формулу страшного проклятия — «без общины, без дома, без отечества». К. хотели быть «нагими и одинокими»; социальные связи и культурные навыки казались им мнимостью, «дымом» (в порядке умственного провоцирования они отрицали все требования стыда, настаивали на допустимости кровосмесительства и антропофагии и т.п.). «Дым» нужно развеять, обнажив человеческую сущность, в которой человек должен свернуться и замкнуться, чтобы стать абсолютно защищенным от всякого удара извне. Все виды физической и духовной бедности для К. предпочтительнее богатства: лучше быть варваром, чем эллином, лучше быть животным, чем человеком. Житейское опрощение дополнялось интеллектуальным: в той мере, в какой К. занимались теорией познания, они критиковали общие понятия (в частности, «идеи» Платона) как вредную выдумку, усложняющую непосредственное отношение к предмету.
Философия К. послужила непосредственным источником стоицизма, смягчившего кинические парадоксы и внесшего гораздо более конструктивное отношение к политической жизни и к умственной культуре, но удержавшего характерный для К. перевес этики над др. филос. дисциплинами. Образ жизни К. оказал влияние на идеологическое оформление христианского аскетизма (особенно в таких его формах, как юродство и странничество). Типологически школа К. стоит в ряду разнообразных духовных движений, сводящихся к тому, что внутренне разорванное общество восполняет социальную несвободу асоциальной свободой (от йогов и дервишей до современных хиппи).
Лурье С.Я. Очерки по истории античной науки. М.; Л., 1947; Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. М., 1969; Нахов И.М. Киническая литература. М., 1981; Он же. Философия киников. М., 1982; Dudley D.R. A History of Cynicism from Diogenes to the Sixth Century. London, 1937; Hoistad R. Cynic Hero and Cynic King. Studies in the Cynic Conception of Man. Uppsala, 1948; Sayre F. The Greek Cynics. Baltimor, 1948.
КИРАБАЕВ Hyp Серикович (р. 1951) — специалист по арабо-мусульманской философии. Доктор филос. наук, проф. Окончил филос. факультет МГУ (1974), аспирантуру кафедры истории зарубежной философии того же факультета (1978). С 1979 работает в Ун-те Дружбы народов им. Патриса Лумумбы (ныне Российский ун-т дружбы народов). Зав. кафедрой философии (1988—1992), с 1994 — зав. кафедрой истории философии и с 1996 — декан факультета гуманитарных и социальных наук. Директор межвузовского Центра по изучению философии и культуры Востока при Российском ун-те дружбы народов. Отв. редактор филос. ежегодника тематической серии «Философская мысль континентов», главный редактор жур. «Вестник РУДН. Серия «Философия». Научный руководитель издательской программы академических монографий на рус. языке «Российские труды по востоковедению» международного издательства «Эдвин Меллен Пресс». В области арабо-мусульманской философии К. провел первое в отечественной и зарубежной историко-философской литературе комплексное исследование социальной философии мусульманского Средневековья, показав взаимосвязь философии и мусульманского права, раскрыв ключевую роль последнего в мусульманской идеологии. Мусульманское право при этом рассматривается как одна из первых форм теоретического знания, в рамках которого были сформулированы основные проблемы и методы гуманитарных наук на мусульманском Востоке. Большое внимание в своих работах К. уделяет реконструкции парадигмы классической арабо-мусульманской философии, анализу формирования и функционирования политико-правовой культуры ислама, рассматривая фикх как концепцию «сакральной» легитимности гос-ва, показывая влияние политических доктрин на практику развития Арабского халифата. В работах К. дан развернутый и целостный анализ формирования и развития социальной философии восточного перипатетизма от учения о «добродетельном городе» аль-Фараби до концепции идеального гос-ва Ибн Рушда в духе идей «естественного права». Особое внимание при этом уделяется философии истории Ибн Хальдуна и особенностям гуманистических традиций классической арабо-мусульманской философии. За последние годы опубликован ряд работ К. по проблемам кросскультурного взаимодействия зап. и вост. цивилизаций, в которых раскрываются проблемы открытости цивилизаций к диалогу, вопросы устойчивости межцивилизационного диалога в процессе развития филос. знания, а также в условиях формирования и функционирования внешнеполитической доктрины России.
Социальная философия мусульманского Востока. М., 1987; Классическая арабо-мусульманская философия: от социальной философии к философии истории. М., 1990; Соотношение власти и авторитета в политическом учении аль-Газали // Человек как философская проблема: Восток — Запад. М., 1991; Современная философская компаративистика и теория историко-философского процесса // Проблема интеграции философских культур в свете компаративистского подхода. СПб., 1996; Политико-правовая культура средневекового ислама. М., 1997; Ислам в контексте мусульманской цивилизации // Вестник РУДН. Серия «Философия». М., 1997; Классики арабо-мусульманской философии. (Сост., автор послесловия.) Нью-Йорк, 1999. Т. 1—2 (англ. яз.); Из словаря арабо-мусульманской классики // Вестник РУДН. Серия «Философия». 1999. № 1; Классическая арабо-мусульманская философия в зеркале западноевропейской схоластики // Вестник РУДН. Серия «Философия». 1999. № 1; Ценности мусульманской культуры и опыт истории. Нью-Йорк, 1999 (в соавт.); Islamic and Christian Culture: Re-opening the Lost Dialogue // Islamic and Christian Cultures: Conflict or Dialogue. Sofia, 1998; Islamic Civilization and Europe: Problem of a Dialogue // Islam, Ethnicity and Secularism in Central Asia, the Caucasus and the Middle East. Utrecht, 1998.
КИРЕЕВСКИЙ Иван Васильевич (1806-1856) — философ, литературный критик, теоретик славянофильства (см.: Славянофилы). С 1822 слушал лекции в Московском ун-те, в т.ч. и по философии Ф.В.Й. Шеллинга, но на интеллектуальное становление определяющее влияние оказала семья.
Как один из «архивных юношей» К. стал участником «Общества любомудров». В 1830 отправился за филос. знаниями в нем. ун-ты, слушал лекции Г.В.Ф. Гегеля, Ф. Шлейермахера, Шеллинга, а вернувшись, в 1832 стал издателем жур. «Европеец», запрещенного цензурой после выхода первого номера со статьей «Девятнадцатый век». Образ неблагонадежности, преследовавший К. всю жизнь, помешал ему занять кафедру философии Московского ун-та. Не занятый официальной службой, К. становится свободным философом-романтиком, журналистом, теоретиком славянофильства, другом и почитателем старцев Оптиной Пустыни.
Основные филос. идеи изложены К. в двух статьях: «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России» (1852); «О необходимости и возможности новых начал для философии» (1856). Все основные типологические черты рус. философствования — платонизм, святоотческое предание, нем. философия — нашли свое воплощение в творчестве К. Противопоставление Запада и России было проведено рус. мыслителем в аспекте противопоставления филос. учений Аристотеля и Платона. Рационализм зап. схоластики и панлогического учения Гегеля сопрягался им с аристотелевским «рацио», а филос. учение Платона — с православным Востоком и учением о цельном разуме. Именно это учение было вершиной филос. творчества московского славянофила и составной частью вошло в философию всеединства B.C. Соловьева.
Полн. собр. соч.: В 2 т. М., 1922; Критика и эстетика. М., 1979; Избр. статьи. М., 1984.
Мюллер Э. И.В. Киреевский и немецкая философия // Вопросы философии. 1993. № 5.
КИТАЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ — сложившийся в глубокой древности слой мировой культуры. Возникнув в I тыс. до н.э., К.ф. стала неотъемлемой частью духовных цивилизаций не только Китая, но и большинства стран Востока и Юго-Восточной Азии.
Кит. традиция выделяет шесть основных филос. школ в истории Китая: конфуцианство, натурфилософия (школа инь—ян), даосизм, моизм, школа имен (мин цзя) и легизм. Школы эти имели разные исторические судьбы и разное значение в истории К.ф.: одни из них — такие, как натурфилософия, моизм, школа имен и легизм, — просуществовали как самостоятельные школы сравнительно недолго (два—четыре столетия древнего периода истории Китая), другие — особенно конфуцианство и отчасти даосизм — продолжали функционировать как в древний, так и в средневековый период, причем конфуцианство, вобрав в себя существенные черты др. школ, стало доминирующим филос. направлением кит. духовной и политической культуры на протяжении двух последних тысячелетий. Именно за этим направлением филос. мысли Китая закрепилось название «китайская классическая философия».
Являясь частью мировой филос. культуры, К.ф. в то же время обладает своими, сугубо национальными особенностями. Ей присущи особый категориальный аппарат, особый язык филос. рефлексии, на формирование которого существенное влияние оказала иероглифическая письменность. Идеографический характер первоначальных кит. иероглифов, запечатлевший графический образ конкретных вещей, отразился на процессе дальнейшего формирования абстрактных понятий, характерных для филос. рефлексии. Даже тогда, когда тот или иной изначально предметный иероглиф приобретал по мере образования понятий категориальный, филос. смысл, он не порывал связи со своим конкретно-предметным значением, что явилось существенной особенностью филос. рефлексии китайцев, их стиля мышления, выразившейся в формировании понятий-образов в отличие от чисто логических категорий зап. философии.
На форму и стиль мышления китайцев существенное влияние оказала та конкретная среда земледельческой культуры, в недрах которой зарождалась К.ф. Она формировалась как ответ на общемировоззренческие вопросы этой культуры, была теснейшим образом связана с экономической и политической практикой, что придало К.ф. с первых шагов ее становления отчетливо выраженный практический характер. Более того, отдельные предметы, природные явления (времена года, календарь, материальные элементы мира — дерево, земля, вода, металл, огонь и т.п.) постепенно превратились в филос. понятия сначала натурфилософии, а затем и др. филос. школ. Это не значит, однако, что К.ф. изначально была лишена онтологического и гносеологического содержания — просто она развивалась как некое всеобъемлющее духовное начало кит. цивилизации, ее этическое и политическое основание, принявшее со временем характер традиции. Традиционализм К.ф. не только сыграл роль связующего звена между различными поколениями философов — традиции стали тем каркасом, на который нанизывались новые филос. идеи, причем не в виде чистых новаций, а как всего лишь новый комментарий к уже известному, «общепризнанному» мыслительному материалу. Именно в таких своеобразных рамках и шел процесс развития К.ф., рождались новые идеи и концепции.
Довольно ограниченный круг категорий К.ф., их устойчивый и традиционно обязательный характер серьезно затрудняют адекватное восприятие процесса развития этих категорий, обогащения их новым содержанием. Несостоятельными оказываются и попытки механического переноса категорий и понятий зап. филос. культуры на кит. почву — это приводит к неадекватным результатам, искажающим содержание и форму развития филос. знания в Китае.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 124 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |