К содержанию главы
Завершение Мадридской встречи СБСЕ
и созыв Стокгольмской конференции
по мерам доверия (январь 1984)
Осень 1983 г. ознаменовалась международной напряженностью, сравнимой с ситуацией конца 40-х годов. Продолжать общеевропейский диалог было невозможно, так как он выливался в непримиримую взаимную полемику. В сентябре 1983 г. Мадридская встреча была завершена. В ее итоговых документах почти ничего не говорилось о военно-политических отношениях между Востоком и Западом, поскольку решения на встрече принимались методом консенсуса, а общих позиций у противостоящих сторон практически не было. В итоговом документе много внимания было уделено правозащитным, гуманитарным и экономическим вопросам. Документ Мадридской встречи отражал мнение большинства европейских стран, но противоречил позициям Советского Союза.
Вместе с тем, советская делегация удержалась от того, чтобы попытаться бойкотировать СБСЕ. Общеевропейское совещание на время осталось единственным каналом диалога между Востоком и Западом. В соответствии с решением Мадридской встречи в январе 1984 г. в Стокгольме должна была начаться конференция по мерам доверия в Европе, в рамках которой делегаты противостоящих блоков вновь получили бы возможность обсуждать вопросы предотвращения сползания Европы к войне. Хотя переговоры в рамках Стокгольмской конференции проходили тяжело, сам факт их ведения уменьшал международную напряженность. Стокгольмская конференция продолжалась до сентября 1986 г.
К содержанию главы
Расширение масштаба конфликта в Афганистане
Срыв разрядки в Европе означал для СССР начало «конфронтации на два фронта»: продолжая войну в Афганистане, Советский Союз был вынужден уделять внимание обстановке на европейском театре. Между тем, афганские дела развивались неблагоприятно. Руководство в Кабуле, даже опираясь на поддержку Москвы, было неспособно наладить нормальную жизнь. Решающую роль в государственном управлении стали играть советские советники, численность которых в середине 80-х годов превысила 5 тыс. человек. Существование нескольких центров «советской власти» в Кабуле (посольство, партсоветники, советники МВД и КГБ, аппарат военных советников и командование 40-й армии), соперничество между ними, отсутствие согласованности принимаемых решений вносили дезорганизацию в работу государственных органов ДРА. Участие советских советников в управлении Афганистаном вело к его «советизации». Афганистан получил статус наблюдателя в СЭВ и был причислен к государствам «социалистической ориентации». {♦}
В политической системе Афганистана не нашлось места никаким партиям, кроме правящей НДПА. Все другие были запрещены. Противником режима выступали обосновавшиеся в Пакистане (в г. Пешавар) афганские исламские религиозно-политические организации. Главными из них были две – Исламская партия Афганистана во главе с Губельддином Хекматиаром (пуштун) и Исламское общество Афганистана Бурхануддина Раббани (таджик). Наряду с ними в Пакистане действовали другие исламские организации афганской оппозиции. Все вместе они объявили «джихад» Кабулу и Москве и начали вооруженную борьбу. Оппозиция создала на большей части территории страны свою военно-политическую структуру. Власть НДПА ограничивалась лишь городскими центрами провинций.
Открытая граница Афганистана с Пакистаном и свободное перемещение через нее племен «афганских» и «пакистанских» пуштунов позволили превратить приграничные с Афганистаном провинции Пакистана в базы афганской оппозиции. На пакистанской территории создавались опорные пункты и тренировочные лагеря моджахедов. Через Пакистан оппозиция получала военную и иную помощь от США и исламских государств-экспортеров нефти (прежде всего Саудовской Аравии). Оставаясь формально вне конфликта с Афганистаном, Пакистан фактически в нем участвовал на стороне афганской оппозиции, опираясь на помощь США и Китая. Китай совместно с Пакистаном построили стратегическое шоссе, соединившее эти две страны через территорию оккупированной Пакистаном части Кашмира (Каракорумское шоссе).
Со своей стороны, Советский Союз, пытаясь заставить Пакистан проявлять сдержанность в афганском вопросе, оказывал военную помощь Индии, которая по-прежнему представляла для Пакистана серьезную внешнюю угрозу. Афганский конфликт вырос в узел межгосударственных противоречий, в котором были переплетены интересы самого Афганистана, Советского Союза, США, Пакистана, Китая, Индии, Ирана и некоторых арабских стран.
С осуждением советского вторжения в Афганистан выступило большинство государств ООН. Участие советских войск в военных действиях против отрядов афганской оппозиции придало войне в Афганистане черты национально-освободительного движения. Афганский конфликт обострял конфронтацию сверхдержав. Москва наращивала мощь «ограниченного контингента» в Афганистане. США расширяли военную и иную помощь афганской оппозиции.
К содержанию главы
Экономическое истощение и подрыв
внешнеполитических ресурсов Советского Союза
Афганская война усугубила экономическое положение в СССР и подорвала единство советского общества. Численность советского воинского контингента составляла около 80 тыс. человек. Ведение войны требовало отвлечения на непроизводственные нужды существенной доли ресурсов страны, а число человеческих жертв, превысившее к концу войны 12 тысяч, вызывало глухие протесты внутри Советско-{♦}го Союза. Часть правящей элиты и широкие слои населения приходили к пониманию бесперспективности войны, невозможности ее выиграть и неспособности просоветских сил в Афганистане добиться стабилизации ситуации через примирение с оппозицией.
Помимо войны в Афганистане СССР расходовал ресурсы на оказание помощи другим союзным режимам – во Вьетнаме, в Монголии, Никарагуа, на Кубе, в Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Сирии. Несбалансированными оставались экономические связи СССР с социалистическими странами Европы, которые продолжали получать из Советского Союза энергоносители по ценам ниже мировых. СССР тратил большие средства на поддержку Польши, ситуация в которой оставалась тяжелой. Образовался огромный невозвратный долг этих государств Советскому Союзу.
Между тем, рост советской экономики почти прекратился. По основным показателям экономического развития Советский Союз топтался на месте. Разрыв в уровнях технической оснащенности основных гражданских отраслей промышленности в СССР и подавляющем большинстве стран Запада и Японии к середине 80-х годов стал просто разительным. Даже для поддержания должного технологического уровня военного производства Советский Союз был вынужден прибегать к спецоперациям по нелегальному приобретению зарубежных технических разработок и образцов продукции – прежде всего новейшего оборудования для обработки металлов и станкостроения. Одна из таких операций в 1987 г. вылилась в международный скандал после того, как американские разведслужбы выявили факт незаконной продажи Советскому Союзу через посредничество подставных фирм японских металлообрабатывающих станков для обработки винтов подводных лодок с целью уменьшения производимых ими шумов ниже уровня чувствительности американской аппаратуры слежения за передвижением субмарин.
Доходы от экспорта нефти, полученные в 70-х годах, были растрачены, не обеспечив рывка промышленности. Из-за истощения старых легкодоступных месторождений экспорт советской нефти сократился, а освоение новых (в регионах Крайнего Севера и Сибири) требовало дополнительных инвестиций. Между тем, цены на нефть в мире перестали расти, отчасти из-за уменьшения спроса на нее со стороны развитых стран, перешедших на технологии энергосбережения. Был подорван основной источник формирования бюджета СССР. Советский Союз не мог продолжать гонку вооружений и военно-политическую конкуренцию с США в прежних масштабах и старыми темпами. Страна теряла способность финансировать проведение активной внешней политики, приобретать влияние посредством экономических методов, добиваться политико-психологических выигрышей при помощи пропаганды «преимуществ социалистического образа жизни» и образа СССР как победоносной и процветающей державы.
Несмотря на сохранявшиеся за Советским Союзом преимущества в социальной сфере (бесплатные образование и здравоохранение, {♦} отсутствие безработицы, чрезвычайно «мягкое» трудовое законодательство, наличие множества гарантированных государством социальных льгот для разных категорий населения и т.п.), образ страны за ее рубежами утрачивал черты привлекательности, присущие ему в 40-60-х годах. Вместо динамично развивающейся державы глазам иностранцев представала огромная, неравномерно развитая страна, отстающая по показателям уровня жизни, степени приобщенности к передовым техническим достижениям.
Ощущение дряхления, которое стал вызывать Советский Союз, во многом было связано с беспрецедентным физическим старением его политического руководства. Восемнадцатилетнее правление Л.И.Брежнева породило кадровый застой внутри КПСС и в советском государстве. Молодые активные политики практически не имели возможности сделать карьеру, поскольку их продвижение по служебной лестнице было жестко блокировано нежеланием старшего поколения партийных и государственных бюрократов уходить от власти, которая передавалась от «очень старых к менее старым». Место умершего Л.И.Брежнева в ноябре 1982 г. занял 68-летний и тяжело больной Ю.В.Андропов, который скончался всего через полтора года, уступив место в феврале 1984 г. К.У.Черненко, которому было уже 73. Новый генеральный секретарь ЦК КПСС, как и Андропов, был тяжело болен в момент избрания. В 1982-1984 гг. похороны кого-либо из членов политбюро ЦК КПСС происходили не реже, чем раз в полгода («пятилетка пышных похорон»). Один за другим умирали, не уходившие со своих постов долгожители партийной иерархии – секретарь ЦК КПСС по идеологии МАСуслов (80 лет), министр обороны д.ф.устинов (76 лет), председатель комитета партийного контроля при ЦК КПСС АЯЛельше (84 года). Главой правительства СССР с 1980 г. был Н.А.Тихонов, которому в момент избрания К.У.Черненко в 1984 г. было 79 лет. В высшем руководстве страны возник острейший кадровый кризис. Молодое поколения партийных бюрократов было недовольно засилием «стариков» и выжидало момента для его свержения. Ожидать от советского руководства новых международных инициатив не было оснований.
К содержанию главы
Доктрина «нового глобализма» в США
Будучи хорошо осведомленной о происходящем в СССР, американская администрация стремилась усилить давление на Советский Союз. В ноябре 1984 г. Р.Рейган легко добился переизбрания на новый срок. Он счел успешной свою прежнюю стратегию конфронтации с СССР и решил придать ей еще более масштабный характер. В феврале 1985 г. президент США огласил доктрину «неоглобализма», в соответствии с которой он был намерен в дальнейшем строить внешнеполитический курс Соединенных Штатов. Смысл доктрины состоял в намерении отказаться от самоограничений, которые, будто бы, США налагали на свою политику в отношении «коммунистических стран». Р.Рейган предлагал Соединенным Шта-{♦}там вернуться к проведению, как это было до вьетнамской войны, подлинно глобальной политики. В его интерпретации это означало готовность США противостоять «мировому коммунизма» одновременно в любой точки мира.
Для демократов и предшественника Р.Рейгана, Дж.Картера, все режимы в мире делились, прежде всего, на демократические и недемократические. Причем, к числу последних причислялись и коммунистические и некоммунистические диктаторские страны, на которые США в 70-х годах пытались оказывать давления. Для республиканцев и самого Р.Рейгана самым важным было различие между коммунистическими и некоммунистическими диктатурами, причем первые республиканцы обозначали термином «диктатуры», а вторые – более «мягким» словосочетанием «авторитарные режимы». Согласно доктрине «неоглобализма» авторитарным режимам некоммунистической ориентации, несмотря на их недемократический характер, целесообразно было оказывать помощь, если это соответствовало целям борьбы США против «коммунистических диктатур».
Несмотря на заявленные в названии новой доктрины «глобальные» цели, она была прежде всего сфокусирована на Латинской Америке, а в меньшей степени – на Африке и Азии. В соответствии с доктриной «неоглобализма» американская администрация стала выделять средства на поддержку диктатур в Гватемале, Чили, на Гаити и в Сальвадоре.
Наиболее воинственными проявлениями действий США в соответствии с доктриной Р.Рейгана были вооруженное вмешательство США на карибском острове Гренаде в октябре 1983 г., когда 1900 американских морских пехотинцев высадились и свергли законно избранного президента Мориса Бишопа, которого в Вашингтоне считали «левым» и «марксистом». Поводом для вмешательства послужила информация о том, что в реконструкции аэродрома на Гренаде принимают участие граждане Кубы, что, по мнению американских спецслужб, означало создание на острове стратегической опорной точки «коммунистического блока». В 1989 г. в соответствии с доктриной «неоглобализма» США осуществили также военное вмешательство в Панаме (см. гл. 11).
В принципе «доктрина Рейгана» определяла и политику США в отношении Никарагуа, в гражданском конфликте внутри которой американская администрация поддерживала антиправительственные отряды «контрас». Однако оказывать помощь «контрас» непосредственно для администрации было сложно с юридической точки зрения. Еще в декабре 1981 г. Р.Рейган санкционировал выделение 19 млн долл. для оказания поддержки «контрас». В ответ на это правительство Никарагуа обратилось в Международный суд в Гааге, обвинив США во вмешательстве во внутренние дела страны. Международный суд вынес решение, содержавшее осуждение действий Вашингтона.
Курс администрации вызвал разногласия среди членов американского конгресса. В 1982 г. после слушаний о политике админист-{♦}рации в Никарагуа большинством голосов членов палаты представителей была принята поправка Э.Боланда (демократ от штата Массачусетс), в соответствии с которой размеры помощи на преодоление последствий гражданской войны в Никарагуа были ограничены 24 млн долл., которые при этом запрещалось использовать на подрывную деятельность против законного никарагуанского правительства. В дальнейшем позиция конгресса еще более ужесточилась. В апреле 1984 г. возник скандал в связи с минированием никарагуанских портов, что само по себе было противоправной акцией. Формально Соединенные Штаты не были причастны к проведению этой операции, но когда стало известно, что в минировании участвовали американцы, работавшие на ЦРУ, конгресс вообще наложил запрет на оказание помощи никарагуанской оппозиции.
Но администрация Р.Рейгана не прекратила ее. В 1986 г. возник скандал «Иран-контрас», в котором оказались замешанными люди из ближайшего окружения президента. Стало известно, что с санкции администрации американские представители согласились продать партию вооружений Ирану, что само по себе противоречило закону, в обмен на оказание содействия в освобождении американских заложников, захваченных проиранскими террористами в Ливане. Заложники были освобождены, но незаконный характер сделки от этого не изменился. Средства от продажи оружия Ирану были использованы американскими представителями для закупки вооружений для отрядов «контрас» и тайно доставлены в Никарагуа авиацией. Это тоже было незаконно, так как противоречило решению конгресса 1984 г. Дело получило огласку после того, как транспортный самолет с американским оружием был сбит в октябре 1986 г. над территорией Никарагуа. Несмотря на скандал, американская администрация продолжала помогать «контрас» через третьи страны – Сальвадор и Гондурас.
Помимо целей противостоянию «коммунизму» в Латинской Америке, помощь на основании доктрины «неоглобализма» в середине 80-х годов также выделялась Соединенными Штатами расистскому правительству ЮАР, авторитарным режимам Филиппин, Пакистана и антиправительственным силам в Афганистане. В США заметили спад внешнеполитической активности СССР и постарались воспользоваться им для вытеснения Советского Союза из районов, где он успел приобрести влияние в предшествующие десятилетия.
К содержанию главы
Смена руководства в СССР и возобновление
диалога с Западом
10 марта 1985 г. умер К.У.Черненко. На пост генерального секретаря ЦК КПСС был избран М.С.Горбачев. В руководстве СССР, наконец, состоялась смена поколений. Новому лидеру было 54 года. Он представлял относительно молодое поколение партийных руководителей и на первых порах пользовался его поддержкой, которая сочеталась с помощью со стороны некоторых, наиболее дальновид-{♦}ных, патриотически мыслящих и ответственных представителей когорты ветеранов, которые осознавали невозможность продолжения старой консервативной политики и необходимость обновления в Советском Союзе – кадрового, экономического и научно-технического. СССР нужно было срочно выводить из комплексного кризиса, в котором он оказался. Ясной программы обновления не было. Но было понятно, что необходимо отказаться от конфронтации с Западом, выйти из международной изоляции и сосредоточиться на решении неотложных внутренних задач экономической модернизации с учетом передовых мировых достижений. Это предполагало проведение гибкой внешнеполитической линии.
Ее признаки стали заметны при прежнем генеральном секретаре. В январе 1985 г. СССР и США смогли согласовать вопрос о предмете и целях переговоров о космических и ядерных вооружениях. Переговоры начались в Женеве в марте 1985 г. Это было первым шагом к возобновлению диалога по стратегическим вопросам, прерванного в 1983 г. Ранее, в феврале 1985 г., Советский Союз пошел на беспрецедентный для себя шаг, подписав с МАГАТЭ соглашение о постановке под международный контроль некоторых реакторов советских атомных электростанций. В апреле того же года новое советское руководство заявило о введении моратория на принятие ответных мер в связи с размещением американских ракет среднего радиуса действия и крылатых ракет в Европе. Москва демонстрировала желание улучшить отношения с Западной Европой и США. В дипломатических кругах стал обсуждаться вопрос о проведении в одной из нейтральных стран советско-американской встречи на высшем уровне.
Западноевропейские союзники США с облегчением и некоторой надеждой встретили перемены во внешней политике Москвы, убеждая администрацию Р.Рейгана отнестись к ним со вниманием. В марте 1985 г. в Москве после похорон К.У.Черненко состоялись краткие встречи М.С.Горбачева с канцлером ФРГ Гельмутом Колем (блок ХДС/ХСС) и премьер-министром Великобритании М.Тэтчер. Вскоре вслед за тем, в мае 1985 г., в Москве побывал премьер-министр Италии Беттино Кракси.
Особый интерес к диалогу с Москвой проявляла британская дипломатия. Глава правительства Великобритании М.Тэтчэр, имевшая возможность познакомиться с М.С.Горбачевым в декабре 1984 г., когда тот находился с визитом в Великобритании во главе парламентской делегации СССР, среди западных лидеров была одним из наиболее убежденных сторонников диалога с руководством М.С.Горбачева с момента его прихода к власти. Скандал с высылкой из Британии в сентябре 1985 г. группы советских дипломатов, обвиненных в разведывательной деятельности на британской территории, замедлил советско-британский диалог, но не блокировал его.
В октябре 1985 г. новый советский руководитель отправился с официальным визитом в Париж. Эта поездка не преследовала кон-{♦}кретной политической цели. Москве было важно начать работу по размыванию стереотипа военной угрозы для Западной Европы со стороны СССР. Требовалось восстановить доверие к договоренностям с СССР. Во время пребывания в Париже в октябре 1985 г. М.С.Горбачев в одной из парадных речей огласил ставшую позднее широко известной идею строительства «общего европейского дома» (common European home), сославшись на высказывавшуюся еще президентом Ш. де Голлем мысль о Европе «от Атлантики до Урала». Заявление об «общем европейском доме» было воспринято с интересом, поскольку оно могло подразумевать революционную по тому времени идею преодоления раскола Европы, хотя понять, что конкретно имеет в виду М.С.Горбачев, было невозможно. Во всяком случае, внимание средств массовой информации к личности нового советского руководителя было обеспечено.
Ввиду назначенной на ноябрь 1985 г. встречи М.С.Горбачева с Р.Рейганом в Женеве советской стороне было важно показать Вашингтону готовность европейцев вести диалог с Москвой с опережением по отношению к Соединенным Штатам. К моменту переговоров с Р.Рейганом советский лидер успел познакомиться с руководителями наиболее влиятельных западноевропейских союзников Вашингтона.
В ноябре 1985 г. М.С.Горбачев и Р.Рейган встретились. Их переговоры в Женеве стали началом серии советско-американских саммитов, которые с небольшими интервалами стали проводиться в последующие годы и были посвящены вопросам контроля над вооружениями. Гражданские руководители обеих держав, таким образом, резко повысили уровень диалога по стратегическим вопросам, фактически подчинив его своему непосредственному контролю. Поскольку саммиты следовали один за другим, фактически стороны отказались от практики длительных, занимавших несколько лет предварительных проработок соглашений на уровне военных экспертов, как это происходило в 60-х и 70-х годах. Прежде такой практики ведения военно-политических переговоров не было. Она указывала на молчаливое согласие сторон подчинить военно-технические вопросы обсуждения политическим. Советское руководство полагало, что время работает против СССР, и торопило переговорный процесс.
На позицию М.С.Горбачева влияли внутриполитические обстоятельства. Внутри правящей партии его курс разделяли не все. Новому лидеру требовался крупный внешнеполитический успех, который мог помочь укрепить его авторитет в глазах советской элиты и простых граждан. Между тем, в декабре 1985 г. с одобрения М.С.Горбачева первым секретарем Московского городского комитета КПСС стал Б.Н.Ельцин, спустя несколько лет оказавшийся его главным политическим конкурентом.
Советско-американский саммит в Женеве не дал практических результатов, но он позволил Советскому Союзу начать с США {♦} диалог, результаты которого в последующие пять лет полностью изменили направленность международно-политических тенденций.
К содержанию главы
Антиядерные тенденции в южной части Тихого океана
и подписание «договора Раротонга»
Развивающиеся страны тяготились конфронтацией сверхдержав, полагая, что рост конфликтности в окраинных районах мира отражает стремление США и СССР «вытолкнуть» угрозы конфликта между собой на мировую периферию. Расположенные на ней страны желали оградить свои регионы от втягивания в биполярное противостояние. Эти тенденции стали проявлять себя в южной части Тихого океана.
Их фоном был рост интереса СССР к островным государствам этой части мира. Советский Союз в 1987 г. заключил соглашение о рыболовстве с маленьким островным государством Вануату, что было расценено на Западе как шаг к приобретению новой базы на Тихом океане, хотя через год соглашение не было возобновлено ввиду его явной нерентабельности. Не удались и попытки установления более тесных экономических связей СССР с Кирибати, Тувалу, Западным Самоа и Соломоновыми островами. Тем не менее, администрация США очень бурно реагировала на активность СССР в этой части мира, обвиняя Москву в подготовке к проведению наступательной военно-морской стратегии.
В такой ситуации 6 августа 1985 г. Австралия, Новая Зеландия и пять малых стран южной части Тихого океана на острове Раротонга (острова Кука) подписали договор о создании безъядерной зоны в этой части мира («договор Раротонга», вступивший в силу в декабре 1986 г.). Этот договор запрещал странам-участницам производить, испытывать, разрабатывать, владеть и использовать ядерное оружие. Вопрос о запрете или разрешении заходов в свои порты иностранных кораблей с ядерным оружием на борту каждое государство должно было решать самостоятельно. Советский Союз и КНР вскоре подписали и ратифицировали протоколы о признании безъядерной зоны в Южной части Тихого океана. США, Франция и Великобритания после продолжительной отсрочки тоже подписали эти протоколы, но не ратифицировали их. Франция – поскольку имела в зоне действия договора полигоны для проведения испытаний ядерного оружия, США и Британия – опасаясь, что признание безъядерной зоны огранит свободу прохода по водам Южной Пасифики американских и британских военных кораблей с атомным оружием на борту.
В самом деле, некоторые страны региона после подписания договора стали уклоняться от определенных форм военного сотрудничества с США. В особенно энергичной форме это проявилось в политике Новой Зеландии, которая запретила заходы в свои порты американских военных кораблей, чем вызвала решение США в 1987 г. заморозить оказание военной помощи Новой Зеландии и сотрудничество с ней по линии АНЗЮС. Это фактически означало отказ от сотрудничества трех стран на коллективной основе. Но Новая {♦} Зеландия сохранила партнерские отношения в военной области с Австралией, а Австралия – с Соединенными Штатами.
К содержанию главы
Становление экономического регионализма в ЮВА
Окончание вьетнамской войны ориентировало страны этой части мира на более интенсивное региональное сотрудничество. В феврале 1976 г., через девять лет после провозглашения АСЕАН, на индонезийском острове Бали состоялось первое совещание глав государств и правительств «пятерки», в ходе которого были подписаны Декларация согласия АСЕАН и Договор о дружбе и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии. С этого времени организация получила программу действий и структуры для осуществления намечаемых мероприятий. В соответствии с установками, она должна была способствовать обеспечению мира, прогресса, процветания и благосостояния региона и наращивать достижения стран АСЕАН при помощи сотрудничества в экономике, социальной сфере и культуре. Государства «пятерки» были достаточно дальновидны, чтобы предусмотреть возможность присоединения к Договору соседей по региону, хотя само его подписание не считалось достаточным для вступления в АСЕАН. Речь шла о трех странах Индокитая и Бирме.
Регионализация отношений в Восточной Азии не была равнозначна интеграции по западноевропейскому сценарию. Ее идеология была иной. Римские договоры 1957 г. в Европе выражали реакцию европейских стран на национализм межвоенного периода. Европейцы хотели преодолеть его через формирование транснациональных институтов.
Восточноазиатский регионализм возник как средство утверждения национального «я» местных стран. Другое дело, что, ощущая свою слабость, государства региона дошли до мысли об утверждении этого «я» посредством объединенных усилий. Такая логика далеко отстояла от идеи транснациональности. Европейская интеграция ориентировала на размывание государственных границ, а восточноазиатская – на их укрепление и взаимную «притирку», с тем чтобы исключить в будущем споры, способные ослабить местные страны. Европейцы строили наднациональное сообщество, а азиаты – объединяли усилия суверенных стран.
Основным организационным звеном АСЕАН стали ежегодные встречи министров иностранных дел стран-участниц. С 1977 г. они стали сопрягаться с совещаниями между министрами АСЕАН и представителями стран и донорских организаций, поддерживавших региональное сотрудничество. В их числе были Австралия, Европейское сообщество, Канада, Новая Зеландия, США, Япония. В основном обсуждения касались возможности осуществления программ развития. В 1984 г. практика обсуждений между АСЕАН и поддерживающими странами была преобразована в пост-министерские совещания (PMC, Post-Ministerial Conferences), которые проводятся ежегодно на следующий день после проведения официальных встреч министров иностранных дел АСЕАН. Асеановский диалог {♦} был средством формирования чувства политической общности, солидарности между странами-участницами, воспитания их взаимной терпимости, утверждения практики бесконфликтного согласования точек зрения на спорные вопросы.
При этом малые и средние страны не хотели пока развивать интеграцию в масштабах всего АТР. Они понимали специфику своих национальных задач по сравнению с интересами сильных стран, как минимум, в том, что касалось приоритетов национального развития. Расширение масштабов регионального сотрудничества угрожало столкнуть страны АСЕАН с необходимостью разбираться с комплексом неурегулированных и практически неразрешимых проблем, которые существовали у Японии с СССР, Тайваня – с КНР, СССР – с США, Японией и Китаем, Южной Кореи – с КНДР, КНР, СССР и т.д.
Малые государства не имели возможности влиять на решение этих вопросов. Интересам их хозяйственного развития соответствовало избирательное сотрудничество лишь с некоторыми сильными державами. Причем избирательность была строгой, так как углубление отношений даже с подконтрольной США в военной сфере Японией вызывало страхи молодых государств, стремившихся избежать не только политического, но и экономического доминирования любой державы. Малые страны выступали за кооперацию в первую очередь между государствами с сопоставимыми потенциалами. Конечно, в принципе регионализация не мыслилась в отрыве от Японии и США как экономических лидеров тихоокеанского района. Но малые страны полагали, что существует два уровня регионализации – внутренний (страны АСЕАН, Тайвань, Гонконг, Южная Корея) и внешний (США, Япония, Австралия, Канада и т.п.). Точно также считалось, что для регионализации должно существовать две скорости – опережающая для сотрудничества малых и средних стран между собой и запаздывающая для их сотрудничества со всеми остальными государствами. Концепция регионализации, которую отстаивали малые и средние страны, твердо ориентировала на экономическое, а не военно-политическое взаимодействие.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |