Парень, тем временем, прислонился лбом к моей груди, давая понять, что истерия действительно закончилась, но мне почему-то не хотелось его отпускать. Возможно, потому что я неимоверно продрог, и не хотелось лишаться тепла тела, так доверчиво сейчас прильнувшего ко мне, а возможно, мне просто действительно было жаль парня, и это были объятия утешения. Мы стояли так несколько минут, и никто не решался нарушить идиллию. Я успокаивающе водил рукой вдоль его позвоночника, желая, чтобы всхлипывания, каждый раз заставляющие сжиматься моё сердце, скорее закончились. «И с каких это пор ты стал таким сентиментальным, Томас», - с иронией подумал я.
Как бы ни хотелось разжимать этих объятий, я понял, что это необходимо, иначе нам обоим грозило воспаление лёгких.
- Билл, посмотри на меня, пожалуйста, - тихо попросил я и попытался немного отстраниться. Парень по-детски шмыгнул носом, а затем несмело поднял на меня свои заплаканные глаза, в которых выражалась, кажется, вселенская грусть. Его губы посинели от холода и неконтролируемо дрожали, предавая ему безумно трепетный вид. Как-то даже не верилось, что этот человек пытался буквально отдубасить меня десятью минутами ранее.
- Давай договоримся так: ты пробудешь у меня несколько дней до приезда мистера Рейнольдса, он обещал вернуться на этой неделе. А потом, будешь делать всё, что тебе вздумается. Просто я должен вернуть тебя боссу в целости и сохранности, ты же знаешь, как он к тебе относится. Если посчитаешь нужным – сбежишь от всех подальше, - выждав паузу, я продолжил, - так что, согласен?
- Хорошо.
- Билл, я могу быть уверенным, что твои попытки убежать не повторятся? – мы смотрели прямо друг другу в глаза, из-за этого атмосфера казалось какой-то приватной.
- Я не убегу, Том, - не задумываясь проговорил Каулитц, тем самым вселяя в меня надежду, что он действительно так больше не поступит.
- И не надо больше рыдать. Ни одна из моих бывших девушек за всё время моего знакомства с ней не проплакала больше, чем ты за сегодняшний день, - после этих слов я, руководствуясь непонятным порывом, аккуратно стёр с лица брюнета застывшие слёзы, - а теперь надо выбираться отсюда, ты весь продрог, - только сейчас до меня стало доходить, что мы всё время разговаривали шёпотом. Своей находке я лишь ухмыльнулся, не зная, чем объяснить столь странное поведение.
Билл уже отстранился, собираясь покинуть пределы ванной, как я притянул его обратно:
- Постой. Мне кажется, самым действенным способом согреться будет горячий душ, - Билл лишь пожал плечами, не имея ничего против такого развития событий.
Сначала я, как само собой разумеющееся, собрался принимать душ вместе с ним, но как только вся абсурдность такой затеи дошла до меня, я моментально освободил ванную, предварительно настроив тёплую воду.
- Ты мойся, здесь лежит чистое полотенце, а я пока тебе одежду подберу и закажу, наконец, обед, а то уже практически вечер, а я с утра ничего не ел, да и ты тоже не обедал.
Получив одобрение со стороны Каулитца, я покинул комнату, на ходу избавляясь от ледяной мокрой одежды. Хотелось биться головой о стену из-за своих странных порывов, которые периодически накрывали меня. Ведь я же обнимал его! Обнимал, и мне это нравилось. Боже, вот я кретин, просто сентиментальный придурок, который и сам не подозревал, что может так растрогаться и пропитаться сочувствием.
Часть
Прошло буквально несколько минут с тех пор, как я вышел из ванной, поэтому, отчётливо слыша звук льющейся воды, я без колебаний снова вошёл в прогретое помещение, будучи уверенным, что Билл стоит под душем и скрыт от меня мутным стеклом.
- Это должно подойти, - я осекся на полуслове, напоровшись протянутой рукой с принесённой одеждой на обнажённую спину Каулитца. У парня, как я понял позже, возникли проблемы с испорченным гипсом, и он выбрался из-под струй воды, чтобы окончательно избавиться от фиксатора. Мгновенно отпрянув на несколько шагов, Билл схватил полотенце и стал судорожно пытаться повязать его вокруг бёдер, - прости, я думал, ты моешься, и, вот, - чувствуя себя полнейшим дегенератом, я снова протянул руку с одеждой, но, вовремя опомнившись, откинул её на полку в сторону, желая как можно скорее удалиться. Взгляд мельком скользнул по телу Каулитца, останавливаясь на расписанном чёрными чернилами боку.
- Ничего себе, - вырвалось непроизвольно, - я смотрю, ты питаешь любовь к нательной росписи, - наглым образом разглядывая его тату, я напрочь забыл о правилах приличия, и, лишь наткнувшись на возмущённый взгляд парня, поспешил покинуть ванную, предварительно ещё раз извинившись.
Даже несмотря на то, что я далеко не фанат татуировок, рисунки на его теле показались вполне органичными и уместными. Что-то мне подсказывает, я видел не все его тату, надо будет спросить на досуге об их количестве.
Облокотившись на подоконник, я лицезрел красоты Лондона, над которым сгущались сумерки. Из окна моей квартиры простирался отличный вид, охватывающий туристические районы города, которые, с наступлением темноты, начинали светиться всевозможными огнями. Безумно захотелось курить, поскольку голова была загружена различными мыслями, большинство из которых неприятно тяготили сознание. Кажется, моя жизнь меняется. Пускай даже на время, но всё же, последствия будут преследовать меня ещё очень долго. Я сам в это ввязался, теперь нужно идти до конца. Придётся сосуществовать с оголёнными нервами Билла и каким-то образом устанавливать контакт. Находиться под одной крышей, и полностью игнорировать общество друг друга было бы полнейшим абсурдом, а как растормошить апатичного Каулитца, мне было неизвестно. Закурив, я, было, подумал о том, что парня можно отвлечь работой. Всё-таки, я тружусь над проектом в домашних условиях и можно предложить Биллу вернуть наш тандем, заканчивая проект вместе. Идея неплохая, но несвоевременная. Возможно, через пару дней, когда Каулитц будет более адекватно реагировать на всё, что происходит вокруг, я вернусь к этой мысли, а пока будь что будет. К растрачиванию нервных клеток я морально готов, придётся немного побыть психологом, главное – не перегнуть палку и не разбить его смазливую мордашку во время очередной истерики.
Послышался звук открывающейся двери, отчего я непроизвольно вздрогнул и, затушив сигарету, стал дожидаться появления Каулитца в поле моего зрения.
Билл смешно смотрелся в моих вещах, приходившихся ему явно большими, а в сочетании с мокрыми, торчащими в разные стороны волосами, он и вовсе походил на Тома Сойера. От вечно нагламуренного мальчика из моего офиса не осталось и следа.
- Куда это выкинуть? – в руках он держал остатки злополучного гипса.
- Приоткрой крайний шкафчик, там ведро. Нужно съездить в больницу, снова наложить гипс.
- Что? Не надо никуда ехать! – тут же оживился Билл.
- За такое время кости не срастаются, хочешь плачевных последствий? – Как можно безразличнее бросил я, не желая очередных скандалов.
- Была всего лишь небольшая трещина и сейчас рука у меня не болит. Я не поеду в больницу, Том! – его голос становился всё более взбешённым, поэтому я решил идти на уступки. Я вообще решил для себя, что все конфликты нужно сглаживать на корню, сохраняя внешнее спокойствие.
- Хорошо, только постарайся не нагружать больную руку, - я примирительно выставил ладони вперёд.
Раздался звонок в дверь, спасая меня от продолжения этого малоприятного диалога, и я поспешил ретироваться из кухни, догадываясь, что курьер привёз заказ.
- Билл, идём ужинать, - обратился я к парню, пытающемуся уложить волосы, стоя перед зеркалом. Тяжко ему придётся у меня в квартире – никакой косметики, никаких примочек для волос и вообще ничего в этом роде. Может, пребывание здесь пойдёт ему на пользу и он, наконец, станет похож на парня, перестав вводить людей в заблуждение по поводу своего пола. Интересно, как на него реагируют в общественных туалетах? Осознав, что несу полнейший бред, я переключил всё своё внимание на раскладывание приятно пахнущей еды по тарелкам. Как только с этим было покончено, я мысленно возмутился непунктуальности Каулитца, поскольку последний всё ещё не появился на кухне. Хотелось выругаться на непонятно чем занятого парня, но, вспомнив о тактике своего поведения с ним, я как можно более участливо, поинтересовался ещё раз.
- Билл, ты чем там занят? Идём есть!
- Я не хочу, - спустя несколько секунд донеслось из соседней комнаты. Собрав всю имеющуюся силу воли в кулак, я направился гостиную, мысленно умоляя себя не сорваться.
Билл был увлечён рассматриванием сюрреалистической картины, стоя спиной ко мне. Он услышал, что я вошёл, но не соизволил повернуться.
- Нравится? – Каулитц лишь кивнул.
- Я и сам рисую подобные вещи, - теперь кивнул я.
- Ужин стынет, Билл.
- Я не голоден, - я закатил глаза.
- Ты выглядишь, как узник концлагеря, понимаешь! Это ненормально, - за время, проведённое в больнице, Каулитц действительно стал почти прозрачным. Что-то подсказывало мне, что там он практически не питался, - Билл, хочешь ты этого или нет, но мы сейчас идём на кухню и ты съедаешь всё, что находится в твоей тарелке, - выдержав недолгую паузу, я добавил, - если не хочешь питаться нормально, то мы едем в больницу и тебе делают питательную капельницу. Отказ от еды считается психологическим заболеванием, поэтому тебя без проблем определят в психбольницу, ты этого хочешь?
Каулитц всё также не отводил взгляда от картины, и его апатия бесила меня ещё больше. Я схватил парня за руку, потащив в сторону кухни. Странно, но сопротивление с его стороны практически отсутствовало. Наверное, благотворно повлияло упоминание психбольницы.
Ужин проходил в полной тишине. Билл вяло ковырялся в тарелке и, глядя на его мученическое выражение лица, у меня напрочь пропал аппетит. Но, всё-таки, количество пасты в тарелке парня уменьшалось, что не могло меня не радовать. Заморить человека голодом в собственной квартире вовсе не входило в мои планы.
Внезапно, тишину разрушила трель дверного звонка. Мне было невдомёк, кто мог заявиться вечером без предупреждения, а Билл вскинул на меня настороженные глаза.
- Интересно, кого принесло? – задав риторический вопрос, я наспех вытер уголки губ салфеткой и направился открывать. Обычно, я не использовал глазок, чтобы идентифицировать пришедшего человека, однако, в следствии последних событий, пришлось стать более осторожным. Увидев на лестничной площадке Георга, я с улыбкой открыл дверь, пропуская друга в квартиру.
- Мог бы и позвонить, предупредить, что приедешь, - начал я после рукопожатия.
- Я же знаю, что после больницы ты постоянно дома, вот и решил заехать к другу.
- Я, кстати, сегодня пол дня в больнице пробыл. Приехал бы на час раньше, не застал бы меня.
- Что ты там делал?
Я уже открыл рот, чтобы удовлетворить любопытство Георга, но передумал, увидев застопорившегося друга, глазеющего на Каулитца, который, кажется, мыл свою тарелку до того, как мы появились на пороге кухни. Теперь он совершенно забыл о своём занятии, лишь нервно бегая по мне взглядом и ожидая дальнейших действий. А я ведь совсем забыл, что он стал социопатом и абсолютно неадекватно реагирует на людей, тем более на незнакомых. «Бл*дь, теперь же всё придется Георгу объяснять!», - пронеслось в голове.
- Георг, это Билл. Ну, ты, наверное, уже и сам понял.
- Билл, это Георг – мой друг. - Я подошёл к Каулитцу, выключил льющуюся воду и забрал из его рук недомытую тарелку. – У нас есть посудомоечная машина, Билл, и я сам всё уберу.
Понимая, что Каулитцу сейчас не до новых знакомств, я решил, что его нужно увести.
- Георг, подожди минуту, я сейчас, - друг, будто опомнившись, быстро кивнул.
- Идём, - обратился я к Биллу, который буквально вжался в кухонный гарнитур. Он без возражений последовал за мной, шаркая позади широкими штанами.
- Всё нормально? – спросил я, остановившись перед дверью в гостевую спальню, в которой предстояло жить Каулитцу в ближайшее время. Билл пожал плечами, - Это мой хороший друг, он ничего тебе не сделает, не накручивай себя.
В спальне преобладали белые оттенки, не было ничего лишнего: лишь кровать, пара тумбочек и большая плазма, повешенная на стену. Современный минимализм, казавшийся мне вполне уютным. Сначала я хотел занять именно эту комнату, но после окончательного ремонта, спать решил всё-таки в более резкой и контрастной комнате.
- Располагайся. - Я обвёл рукой комнату и снова перевёл взгляд на Билла, - Если захочешь почитать что-нибудь, в гостиной есть стеллаж с книгами, там большой выбор. Где душ, туалет – ты знаешь. Мы с Георгом на кухне, зови, если что, - мой новый жилец был немногословен, и я просто оставил его наедине со своими мыслями, по дороге на кухню предвкушая неизбежные расспросы Георга.
- Как это понимать, Том? – не теряя времени начал друг.
- Так получилось, Гео. И не надо делать такое лицо, будто завтра конец света!
- Так он у тебя жить будет?
- Временно – да.
- Том, ты точно сумасшедший! Ты хоть понимаешь, чем это может грозить тебе? – друг был прекрасно осведомлён о недавнем инциденте, и представлял возможные последствия моих действий.
- Догадываюсь.
- Да ты рискуешь своей шкурой! И с чего бы это? Ты этого парня толком не знаешь, он вообще какой-то странный, зачем ты ввязываешься во всё это? – Георг не переставал сыпать вопросами, раздражая меня. Эти вопросы я задавал себе на протяжении всего дня, и они уже успели здорово надоесть.
- Возмущайся потише, а то этот «странный» услышит, - передразнил я его, а затем подошёл к бару и, достав виски, поставил на стол два стакана.
- Да мне плевать. Я не хочу видеть своего друга с простреленной головой в хрониках чрезвычайных новостей! – он и не думал убавлять громкость.
- Не преувеличивай. Слушай, я так поступил, потому что по-другому было нельзя. А всю жизнь корить себя за испорченную судьбу своего работника, зная, что мог вмешаться, я не хочу.
- Рыцарь хр*нов, - уже тише отозвался друг и залпом осушил наполненный мною бокал.
- Давай сменим тему. Я сам не в восторге от происходящего, пойми, а ты, со своими нравоучениями, только усугубляешь ситуацию.
- Ладно. Я вообще по делу приехал. Дату свадьбы перенесли практически на месяц, и церемония пройдёт уже через неделю.
- Так скоро. Почему перенесли?
- Это агентство принадлежит сестре моей будущей супруги, которая сообщила, что одна запланированная свадьба по неизвестным причинам отменилась, и в графике освободилось место. Вероника загорелась идеей перенести мероприятие, а отказать я ей не смог. Да и зачем? Месяцем раньше, месяцем позже…
- Понятно, - мы неспеша потягивали по новой порции обжигающего напитка.
- Как дела со смокингом?
- Боже, Георг…Опять ты о наболевшем! Нет смокинга, и вообще, давай ограничимся белой рубашкой и тёмными штанами. Хочешь, я даже пиджак подберу приличный, но только не смокинг.
- Том, ты издеваешься? Что такого в том, чтобы один раз в жизни, ради лучшего друга, одеть смокинг? По одну сторону от жениха, то есть меня, будут стоять три человека: двое в классических смокингах и ты в своих тёмных штанах, красивая картинка намечается!
- Ладно, не кипятись. Будет смокинг.
Мы ещё долго обсуждали предстоящее торжество. Безусловно, друг был взбудоражен перспективой женитьбы, загруженный всевозможными поручениями требовательной Вероники, которая горела желанием сделать свадьбу незабываемой. Георг уехал спустя несколько часов, успев сотни раз высказать недовольство по поводу моего временного жильца. Как только дверь за ним захлопнулась, я устало провёл по лицу ладонями, день выдался тяжёлым. Сознание было приятно затуманено небольшой порцией виски, отчего свершившиеся события не казались такими ужасными, а головная боль испарилась.
Мне нужно было закончить с документами и отослать их в офис Audi, поэтому я прошёл в свой кабинет, удивляясь, что Билл так ни разу и не вышел из своей спальни. Сосредоточиться ни на чём толком не получалось, и, чтобы избежать ненужных накладок, я закончил с работой на сегодня. Взглянув на часы, отметил, что уже практически полночь, а спать катастрофически не хотелось. Рядом лежал модный журнал, в котором имелось несколько реклам, оформленных нашим агентством, а на его обложке красовался парень в строгом костюме. Мысли вернулись к смокингу, который ещё предстояло приобрести, но делать этого совершенно не хотелось. Я буду выглядеть как чучело – брейды и бабочка, повязанная вокруг шеи, жуткое сочетание. Его ведь ещё и выбрать надо, кстати об этом, сейчас в соседней комнате находится человек, который просто помешан на своём внешнем виде и в моде неплохо разбирается, поэтому, думаю, я воспользуюсь его услугами. Каулитцу не мешало бы прогуляться, а то он окончательно одичает, если не будет контактировать с людьми. Ему и самому нужно вещей купить, у него, элементарно, нижнего белья нет, поэтому хочет того Билл или нет, на завтра запланирован поход по магазинам. От последних мыслей стало смешно: Том Трюмпер запланировал поход по магазинам, дожил! Нужно идти спать, с таким настроением можно ещё и не того надумать.
После похода в ванную я, было, направился к себе в спальню, но притормозил у двери Каулитца. Интересно, с ним вообще всё в порядке, я не слышал ни единого звука с тех пор, как оставил его здесь. Кто знает, что ещё может выкинуть это чудо? На меня накатило волнение и незамедлительно захотелось убедиться, что с Биллом всё в порядке.
Слегка постучав в дверь, я получил в ответ лишь тишину, и, помедлив несколько секунд, приоткрыл её. Билл лежал на самом краю огромной двуспальной кровати, и, кажется, спал. Видимо, парень боится темноты, поскольку комнату освещала подсветка, а шторы не были задёрнуты. Я подошёл ближе. Кровать не была расстелена, Каулитц спал прямо поверх покрывала, которое практически не прогнулось под его весом, настолько он был лёгким.
Сейчас, его лицо, не обременённое насущными проблемами, выглядело абсолютно умиротворённым. В тусклом свете комнаты Билл выглядел особенно трепетно, будто маленький ребёнок. Я смотрел на него, улыбаясь и пытаясь понять: как он может сочетать в себе столько качеств и вызывать такие противоречивые эмоции. На работе он самоуверенный выскочка, без смятения демонстрирующий свою агрессивную сексуальность и знающий себе цену. Но несколько раз мне удавалось увидеть его совсем с другой стороны, и тогда он мне казался наивным, совершенно беззащитным мальчиком.
Рука потянулась к волосам, убирая упавшие на глаза пряди. Билл недовольно поморщился и уткнулся лицом в подушку.
- А вот и ещё одна, - еле слышно произнёс я, заприметив очередную татуировку, представляющую из себя неизвестный мне символ, которая расположилась на шее Каулитца. Довольный собственным открытием, я накрыл Билла взятым из тумбочки пледом и тихо удалился, надеясь, что в дальнейшем с ним не будет так сложно, как сегодня.
Часть
Ночь выдалась бессонной. В голову постоянно лезли совершенно ненужные мысли, связанные с человеком, мирно спящем в соседней комнате.
Поднявшись со звонком будильника, я поставил перед собой задачу закончить работу, запланированную ещё на вчера, и за этим даже не заметил, как стрелки часов подобрались к полудню. При этом, Каулитц до сих пор не подавал признаков жизни, из его комнаты за всё утро не донеслось ни единого звука.
- Ненормальный, - констатировал я, закрывая крышку ноутбука. Его болезненная замкнутость дико раздражала, поэтому я некоторое время собирался с мыслями, прежде чем войти к нему в комнату и при этом не сорваться во время очередного приступа самобичевания, сводящегося к простой формулировке: «Жизнь кончена, оставьте меня в покое».
Постучав несколько раз, я нисколько не удивился тому, что мне не ответили. Ухмыльнувшись человеческому идиотизму, с силой толкнул дверь, бесцеремонно проходя в комнату. Билл стоял у окна, скрестив руки на груди, даже не взглянув в мою сторону.
- Ты разве не слышал, что я стучал?
- Это твой дом, тебе совсем необязательно стучать, чтобы войти, - бросила равнодушно эта язва, слегка передёрнув плечами. Окончательно потеряв надежду на нормальное сосуществование, я с нервным смешком плюхнулся на кровать.
- Собирайся, сейчас позавтракаем и поедем в город, - я решил проигнорировать последнюю фразу. Наконец, это чудо повернулось ко мне, несколько секунд внимательно вглядываясь в лицо и пытаясь понять серьезность моих намерений.
- Зачем мне куда-то ехать? – судя по тону, парень был явно не в восторге от предложения.
- Билл, а ты в курсе, что у тебя нет сменной одежды, личных вещей?
- Том, ты издеваешься?
- В смысле?
- Всё то время, что мы знакомы, ты терпеть меня не мог, а сейчас заботишься о том, что мне не во что переодеться! С чего вдруг такие перемены?
- Твою мать, Каулитц, перестань выносить мозг! Просто прими тот факт, что тебе хотят помочь, и не ищи несуществующих подтекстов, хорошо?
- Не хочу я никуда ехать, как ты не понимаешь? – от злости он так по-детски стукнул себя кулаком по колену, что я невольно рассмеялся, - Тебе смешно, да? – А вот это уже грозило серьёзными последствиями, потому, как голос Каулитца задрожал, а глаза подозрительно заблестели.
- Нет, Билл, только давай без слёз! – поднявшись с постели, я в плотную подошёл к успевшему отвернуться парню, и повторил его позу, скрещивая руки на груди, - Ты думаешь, я не представляю, каково тебе сейчас?! Но сидеть вот так, закрывшись от внешнего мира – это ненормально, ты просто позволяешь неуравновешенному ублюдку лишить тебя нормальной жизни.
- Меня её уже лишили.
- Знаешь, в первый же твой рабочий день мне показалось, что ты уверенный в себе парень с сильным характером, знающий себе цену, поэтому сейчас удивительно видеть твоё совершенно сломленное состояние.
- А я думал, тебе показалось, что я размалёванный педик, с которым противно находиться в одном помещении, Том, - Билл зло сверкнул глазами в мою сторону. Что ж, способности язъвить он не утратил, что не могло не радовать.
- Размалёванный педик тоже может иметь характер. - Такого ответа Каулитц явно не ожидал, наверняка полагая, что с моей стороны последуют оправдания и опровержения его выводов, - Послушай, сейчас речь не идёт о внешнем виде или ориентации – это твоё личное дело, перестань искать поводы для споров! И вообще, этот разговор пора заканчивать, кофе уже сварилось, жду тебя на кухне.
На кухне я несколько раз с силой ударил кулаком в стену, выплёскивая напряжение последних дней. Любые попытки пойти на контакт заканчиваются фиаско, а предел моего терпения наступит в самое ближайшее время. Я мечтал о том, чтобы Рейнольдс как можно скорее вернулся из Америки и мои мучения закончились, но, как я понял из утреннего видеозвонка, боссу ещё предстоят долгие переговоры, связанные с открытием филиала в Нью-Йорке, поэтому не стоит ждать его возвращения в ближайшее время.
Когда я разливал кофе по чашкам, на входе появился Каулитц:
- Том, у тебя нет лишней зубной щётки? – не поднимая глаз, спросил он.
- В шкафчике над раковиной несколько штук, выбирай любую, - Билл кивнул и удалился, а я поймал себя на мысли, что есть что-то трепетное в его внешности, когда он вот так, смущаясь, опускает глаза. Всё-таки, это, наверное, самый неординарный персонаж, который когда-либо появлялся в моей жизни и играл в ней хоть сколько-нибудь значимую роль.
Уже за завтраком я решил предпринять вторую попытку и всё же попытаться вытащить Каулитца из дома, хотя, исходя из утреннего диалога, абсолютно не был уверен в успехе.
- Билл, послушай, тебе совершенно нечего опасаться, я постоянно буду рядом. К тому же, в первой половине буднего дня в магазинах немноголюдно, чего ты боишься? – парень пожал плечами, - Если почувствуешь себя уж совсем некомфортно, мы сразу уедем, обещаю. И ещё, мне понадобится твоя помощь в одном вопросе. Думаю, ты в этом разбираешься.
- В каком вопросе? – на его лице читался интерес, что я видел впервые со дня нападения.
- Ничего важного, просто нужно посоветоваться. Так мы едем?
- Ты ведь не отстанешь? – Я с самодовольной улыбкой отрицательно покачал головой, - Хорошо, только прошу, Том, никаких сюрпризов, - в его глазах мелькнул неподдельный страх, было видно, что такое решение далось Каулитцу непросто.
- Всё будет хорошо, обещаю, - залпом допив свой кофе, я поднялся из-за стола. Теперь и в моей голове зародился страх – реакцию Билла на окружающих предугадать было невозможно, оставалось надеяться на лучшее.
- Ты готов? – крикнул я вглубь квартиры, стоя собранным у входной двери. Наконец, в поле зрения появилась тощая фигурка Каулитца, лицо которого выражало вселенскую скорбь, будто вели его не в магазины, а на эшафот.
- Идём.
Я был несказанно рад тому факту, что ни в лифте, ни на подземной стоянке, мы не встретили ни единой души. На протяжении всего пути до определённого мною торгового центра, в салоне стояла давящая тишина. Казалось, необходимо что-то сказать, дабы развеять напряжённую атмосферу, но ничего уместного на ум не приходило.
Периодически наблюдая за Каулитцем боковым зрением, я отмечал, что парень ушёл в себя. Его пальцы нервно постукивали по панели боковой двери, а невидящий взгляд был устремлён в пол – происходящее вокруг он не желал видеть даже через тонированное стекло автомобиля. Наконец, я припарковал машину рядом с внушительных размеров зданием, фасад которого был обрамлён всевозможными рекламными баннерами популярных фирм, оповещающих посетителей о разнообразии бутиков, расположенных в этом торговом центре. Уже приоткрыв дверцу автомобиля, Билл чертыхнулся:
- Том, я забыл про очки!
- Ты предлагаешь мне вернуться за ними? – С сарказмом поинтересовался я.
- Я не пойду без очков, - дверца с его стороны снова захлопнулась.
- Билл, не выводи меня! – Я и сам не ожидал, что прозвучит настолько угрожающе, - Нужно было раньше вспоминать об этом, а сейчас, будь добр, вытащи свою задницу из машины, - его заскоки настолько осточертели, что я уже не пытался сдерживаться в эмоциях.
- Что?
- Послушай, мы первым делом купим очки, только не надо очередных скандалов, хорошо? Билл, ты вообще осознаёшь, какой бред несёшь? Конец света произойдёт, если на тебе очков не будет?
- Не ори на меня! – На шее Каулитца играли желваки, говоря о предельной взвинченности. Вовремя вспомнив, что из нас двоих я единственный в настоящее время относительно адекватен, пришлось идти на попятную.
- Извини. Я не должен был так срываться, но пойми, что мне тоже непросто, - Билл молча вышел из машины, и я, вздохнув с облегчением, последовал его примеру: на этот раз всё обошлось.
Каулитц шёл настолько близко, что мы соприкасались плечами. Я чувствовал себя телохранителем, который несёт полную ответственность за жизнь и здоровье охраняемой персоны. Такое сравнение забавляло, но в то же время было невероятно приятно осознавать, что уязвимый сейчас человек доверяет тебе и ищет в твоём лице защиту. Войдя в здание, мы направились в сторону интересующих нас отделов, но я остановился, вспомнив:
- Отдел с очками в другой стороне, - я, было, собрался развернуться и направиться в противоположную сторону, но реплика Билла остановила меня:
- Не нужно. Давай быстро всё купим и уберёмся отсюда.
- Минуту назад мы разругались из-за этого в машине, а теперь оказалось, что всё не так важно?! Где твоя логика, Каулитц? – Парень притих и молча плёлся за мной до нужного отдела.
Первым делом мы наведались в любимый мною бутик, ассортимент которого предполагал и наличие одежды, предпочитаемой Биллом. Парень был явно не настроен на полноценный шопинг, поэтому выбрав несколько попавшихся под руку джинсов и футболок нужного размера, быстро удалился в примерочную, перед этим убедившись, что я нахожусь поблизости. Казалось, он провёл там вечность, но я даже не пытался его торопить, стойко перенося роль сопровождающего. Наконец, это чудо соизволило выйти:
- Всё подошло, берём, - мы уже подошли к кассе, как Каулитц передумал, - хотя постой, я ещё хочу взять толстовку с капюшоном.
- Давай мне одежду, иди выбирай.
Рассматривая оказавшиеся в руках вещи, я совершенно не обращал внимания на парня, который рядом мерил понравившуюся толстовку.
- Молодой человек, у вас сзади капюшон подвернулся, - голос девушки-консультанта заставил меня поднять взгляд и стать свидетелем, как она протягивает руку к шее Билла, чтобы устранить возникшие проблемы с одеждой. В следующий момент эта самая девушка ошарашено отпрыгнула, испуганно распахнув глаза и находясь в абсолютной растерянности. Видимо, Билл не ожидал прикосновения, поэтому грубо скинув с себя руку консультанта, подлетел ко мне и крепко стиснул ладонь. Кроме нас, в отделе находилось ещё несколько посетителей, которые также стали свидетелями развернувшегося спектакля. Сказать, что я хотел провалиться под землю – это ничего не сказать, так стыдно мне ещё никогда не было. Нужно было как-то выходить из сложившейся ситуации, и в первую очередь объясниться перед девушкой, в адрес которой Каулитц успел ещё и нецензурно выругаться. Мелисса, как я прочитал на бейджике, пребывала в лёгком шоке.
- Извините нас, Мелисса, у моего друга есть некоторые фобии, - в отместку я сжал ладонь Каулитца настолько сильно, что парень шикнул, пытаясь выбраться из хватки, но в мои планы это не входило, - он не хотел вас обидеть, правда, Билл? – И уже повернувшись в его сторону, сквозь зубы прошептал, - Извинись, псих.
Каулитц вяло промямлил извинения, а девушка натянула на лицо некое подобие улыбки, одобрительно закивав. Всё же я здесь являлся постоянным клиентом, прекрасно был знаком Мелиссе, которая не стала поднимать шумиху из-за инцидента, за что я был ей бесконечно благодарен. Правда, после сегодняшнего случая, ноги моей в этом отделе больше не будет.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |