Все эти мысли вертелись у неё в голове, пока в сопровождении бодигарда и безопасника она прогуливалась рядом с летней верандой. Оттуда открывался самый лучший вид на ворота, куда все трое время от времени бросали нетерпеливые взгляды разной степени выраженности. Вадик явно мечтал поскорей получить свою порцию нагоняя и сдать «невесту» вожаку с рук на руки. Павла ожидали гораздо более серьёзные разборки с Главой клана. Лина уже догадалась, что он работает не только на Димку. Поэтому разнос от Аникеева — младшего его заботил мало.
Она же всё никак не могла успокоиться и чётко разграничить степень вины суккубы и вожака в происшедшем по дороге инциденте. Поэтому тоже с нетерпением ждала его приезда в надежде узнать что‑то новое, что‑то, позволяющее принять правильное решение.
Алиса, как источник информации, отпадала сразу. Фил… Фил мог проболтаться, только если был в расстройстве. В каком состоянии приедет он сейчас? Скорее всего, занят он будет утешением своей ненаглядной. Пара, которая две недели жила в счастливом браке, а теперь насильно разделена — даже если брать чисто энергетический план — вряд ли станет долго общаться на светские темы. Поедят и… баиньки.
Димка. Вот он обязательно захочет поговорить. Беда в том, что разговаривать не хотелось Лине. Приняв решение остаться в загородном доме, она отсекла себе возможность спустить всё на тормозах. Целью было добиться правды — об обряде, о метках, об энергетическом восстановлении анималов за счёт их жён. А теперь… Она слишком многое поняла. Поняла сама, и, к сожалению, не верила в то, что поймёт и он. Как строить их дальнейшие отношение? Где найти такого же великолепного любовника? Но без этих анимальских заморочек?
«А как же 2 миллиарда запасных вариантов?»
«Ну не идти же нам к Бергеру, в самом деле?»
«Вы вообще о чём?»
«Как всегда, о пожрать»
«Оставьте моего анимальчика! Он вкусный!»
«Вот и разбирайся с ним сама»
«Да её на секунду нельзя без присмотра оставить! В прошлый раз каналы объединила, а в этот что будет?»
Лина страдальчески схватилась за голову. В присутствии анималов цыкать на своих сущностей было никак нельзя.
Павел тут же заботливо подхватил её под локоть.
— Вам нехорошо, Линочка Аркадьевна? Слабость?
— Нет, — вымученно улыбнулась та. — Голова болит. Проводите меня в комнату, Павел. Я прилягу. Как прибудут дорогие гости — сразу позовёте, хорошо?
— Конечно — конечно, — бодигард живо развернулся в сторону входа. От его руки разливалось живое тепло. Искреннее сочувствие с удовольствием схомячил демон.
Вадим остался ждать вожака на улице.
Первое, что увидела Лина в своей комнате (Павел проводил до двери и корректно проследил, как она закрылась) — аккуратный флакончик тёмного стекла, стоявший на подоконнике. Зелье от старшей ведьмы.
«Это оно!»
«Это мне!»
— А ну живо заткнулись! — рявкнула девушка.
Бодигард, стоявший под дверью, едва не подпрыгнул. Лина вовремя вспомнила о том, что полог тишины ставить уже некому, и повела разговор с сущностями мысленно.
— Вампир, ты сможешь проследить за демоном, если я выпью это зелье?
«Конечно»
«Так не честно! Ты мне обещала, что анимальчик будет только мой!»
— Доверия не заслуживаешь.
«Ты мне ещё за метку ведьминой внучки должна!»
— Я помню. Поэтому не отказываюсь пить эту гадость, а всего лишь прошу, чтобы ты не зверствовала.
«Ему понравится, обещаю!»
«Главное, досуха его не выпей, озабоченная»
«Я не позволю»
«И я! Я тоже не позволю»
«Уважаемые, цыц! Кто потом расскажет обо всём хозяйке?»
— Что‑то мне особо не хочется знать всё в подробностях, давайте… ну, как получится. Молчать, как партизан, вас всё равно не заставишь.
В ответ сущности дружно обиделись и умолкли.
Лина с облегчением вздохнула.
За окном стемнело. Мельком глянув на мобильник, она обнаружила, что время уже почти десять. И, торопливо сунув в карман сарафана пузырёк, вышла из комнаты.
Павел терпеливо подпирал стенку рядом с её дверью.
— Вы что, действительно всё это время простояли тут? — удивилась Лина.
— Не совсем. Я заходил к себе — переодеться.
Лина кивнула — да, на нём была другая рубашка и штаны из камуфляжа, на ногах — высокие армейские ботинки.
— У вас ночная смена?
— Ребятам надо отдохнуть. Пусть выспятся. А мы с Вадимом Алексеевичем…
— Что, периметр будете охранять? — попыталась пошутить девушка.
На что получила вполне серьёзный ответ:
— На периметр хватит одного меня. Вадик в доме посторожит.
Лина стиснула зубы. Вадик в доме во время разборок с демоном? Да он же всю малину испортит! Придётся вести вожака в звукоизолированные комнаты любимой мамочки.
Момент, когда открылись ворота, впуская долгожданных гостей, хозяйка не заметила. А вот знакомый визг шин Димкиного внедорожника заставил собраться.
— Алиску быстро в дом, — велела она Вадику. — Павел, придержите бойцов, нам не нужны лишние носы и уши.
«И сплетни»
Материализовавшемуся из воздуха Альберту было поручено накрывать стол на кухне. Регине — проводить Алису и Фила в отведенные им комнаты. И одновременно с Павлом она оказалась у въезда в гараж, где встал, как вкопанный, внедорожник.
Вадим безошибочно определил местонахождение Алисы, и готов был принять её с рук на руки. Но дверцы не торопились открываться, и Павел вздохнул — ему были хорошо слышны истеричные нотки в голосе бывшей Верховной самки, отказывавшейся выходить. Лине они были слышны чуть хуже, но…
— Алиса, — твёрдо сказала она, — мне холодно. Выходи уже, мы давно тебя ждём.
— Пусть они уйдут, — ответила из машины та.
— Вадим, Павел, отойдите от машины, — скомандовала Лина.
— Отойдите, — продублировал, опустив стекло, вожак.
Анималы отошли, Лина нажала на кнопку, ворота с тихим шелестом поднялись. Мотор едва слышно заурчал, и внедорожник мягко въехал в освещенное гаражное нутро. Алиса открыла дверь со своей стороны и бросилась к подруге.
— Лина, ты… они… — бессвязно пыталась выговорить она, обхватив ту обеими руками и сотрясаясь в беззвучном плаче.
— Алиса, милая, ну не надо, — тут же подскочил к ним Фил.
— Уйди с глаз моих, — холодно сказала Лина, по мере возможности поглаживая анималку по спине и забирая весь негатив. Демон, чувствуя любимую жертву, пытался отказаться, но ему пригрозили лишением зелья.
— Солнышко, — послышался взволнованный голос вожака, — как ты?
— Я в порядке. А вот твоя сестра… Как вы могли? Два мужика?! Довели слабую женщину! Алиса, радость моя, мы сейчас пойдём ужинать, потом ты примешь ванну, и заснёшь, а когда проснёшься — забудешь всё это как страшный сон!
И она повела отчаянно цеплявшуюся за неё подругу на выход. То есть — на вход. В дом. При этом на вожака даже не посмотрев.
Два анимала задержались у машины, забирая вещи, и Лина ускорилась.
— Как же так? — горестно спросила Алиса, проходя уже коридором третьего этажа.
— Тсс, всё будет хорошо. Ты что больше хочешь — есть или в душ?
— В душ, — не раздумывая, выбрала Алиса.
Лина шокировано примолкла. Что такого надо было сделать с анималкой, чтобы она отказалась от еды в пользу водных процедур?
Неслышно возникшая рядом Регина по лининому знаку отправилась доставать банный халат и дополнительное полотенце для роскошных волос анималки. Открыв перед подругой дверь комнаты, Лина осталась снаружи. Регина выскользнула ей навстречу, а Алиса, даже не потрудившись войти в ванную, стала сбрасывать с себя одежду.
— Алина Аркадьевна, ужин Алисе Всеволодовне подать сюда?
— Да, я думаю, так будет лучше. Когда она захочет меня видеть — позовите, пожалуйста. И… присмотрите за ней пока.
— Да, Алина Аркадьевна.
Они быстро двинулись на кухню, уж Павел с Вадиком могли догадаться, куда отвести вожака с его бывшим/будущим родственником?
Оказалось, что нет. Альберт оказался проворнее.
Трое хмурых анималов сидели за столом, Павел стоял.
Регина метнулась за подносом, накладывая на тарелки всё, на что падал её взгляд. Альберт невозмутимо выставлял перед вновь прибывшими разогретое мясо, овощи, нарезки и салаты, но и они, что странно, есть не торопились.
— Так я могу идти, Дмитрий Всеволодович? — переспросил Павел.
— Идите.
Бодигард по — военному четко развернулся и скрылся за дверью. Следом скользнула Регина с полным подносом.
— Альберт, — тихо сказал Лина, — я вас подменю, а вы подготовьте другую комнату для Филиппа Александровича.
Тот с достоинством, но быстро снял поварской колпак и фартук, и покинул кухню.
— Ну, что же вы не едите, друзья мои? — радушно поинтересовалась хозяйка. — Мы так старались, столько наготовили, самые лучшие кусочки вам отбирали…
— Солнышко… — голос вожака дрогнул. — Мы…
— Накосячили вы, но это же не повод держать вас на голодном пайке?
— Нет, ангел Алина Аркадьевна, вы только не подумайте…
— Что, мне тоже выйти? Не мешать вашим тупым разборкам?
— Фил, заткнись, — прошипел Вадик.
— Значит, остаюсь, — спокойно резюмировала девушка.
Она развернулась к плите, и притронулась к чайнику. Тот был горячим. В заварочнике плескалась тёмная жидкость. А вот кофе сварить не помешает…
— Я слушаю тебя, Вадим, — спокойно произнёс за её спиной вожак.
— Пятница прошла без происшествий. Ночь тоже.
— Ночевал у Алины?
— Она не пустила. С ней была Ольга Петровна.
— Дальше.
— Дальше по плану они должны были…
— Я в курсе, что должны. Что случилось, я спрашиваю, — в Димкином голосе отчетливо проступал едва сдерживаемый рык.
— Лине стало плохо. Я приехал. Павел связался с тобой. Но если бы не ведьмы…
— Почему не устранил причину самостоятельно?
— Это как ты себе представляешь? — не выдержала обсуждаемая. — Он должен был меня трахнуть на глазах у всех?
Судя по вытаращенным на неё трём парам глаз, ей удалось сказануть что‑то несусветное.
— Солнышко… — начал было Димка, но тут в дверях возникла Регина.
— Алина Аркадьевна, Алиса Всеволодовна вас зовёт.
— Спасибо, уже иду.
Она аккуратно перелила вовремя поспевший кофе в чашку и с ней в руке без слов покинула кухню.
Алиса после душа выглядела намного лучше, а поев (когда Лина вошла, поднос был почти пустым), и вовсе пришла в расслабленное состояние.
Лина со своей чашкой кофе присоединилась к ней, усевшись рядом на диван.
— Ну что, подруга? Жива?
— Жива, — подтвердила та, но без привычного энтузиазма.
— А я сегодня чуть не сдохла, — поделилась с ней Лина. — Поэтому у тебя про обряд ничего не спрашиваю. Не до того.
— Обряд? Да я там особо не участвовала. Лежала, как под дурью. Это страшно, Лин, будто тебя по живому пополам режут.
— Алис, ты же сильная. Ты справишься.
— Я знаю. Всё будет хорошо.
— Обязательно!
— Сейчас не понимаю, как я могла быть такой дурой?
— Ну, с кем не бывает… Ничего, у тебя ещё будет и метка, и свадьба, как у вас положено.
— Нет. Не будет. После моего обмана Фил никогда не останется со мной.
— Глупенькая ты у меня… Вот слушай, Алиска. Когда на тебе метка жены появилась? Не помнишь?
— Ну, может, через неделю… как мы стали встречаться…
— Вот с тех пор он всё знает о твоём обмане. Эти ваши метки так устроены… Он потому и пошёл к дяде Севе…
— Он ходил к папе???
— А ты не знала? Да, просил твоей руки и прочих частей тела.
— И что папа?
— Согласился твой папа, вот что! Умный он мужик. Но только дело‑то нам сперва обтяпать надо — от Горного клана тебя отмазать, а уж там…
— Так Фил всё знает???
— Да ему ещё и тигр этот поганый рассказал, когда я его пьяного по всем кабакам искала.
— И он ни словечком ни обмолвился… То есть…
— Да любит он тебя. И зверь его… как там у вас…?
— Признал? — с несвойственной ей робкой надеждой выговорила анималка.
— Во — во, точно, признал, — подтвердила Лина. — Так что никуда он от тебя не денется.
И тут Алиса широко зевнула. Видимо, обряд, стресс и дорога дались ей нелегко, и Лина сама разобрала для подруги постель, уложила её прямо в халате, и подоткнула одеяло. Правда, желать спокойной ночи было уже некому. Анималка заснула, ещё не коснувшись подушки.
Выйдя в коридор, хозяйка нос к носу столкнулась с одним из гостей. А именно, с только что обсуждаемым Филом. И направлялся он явно не в отведенную ему комнату.
— Куда собрался? — крайне холодно спросила Лина.
— К Алисе, — с лёгким недоумением ответил анимал.
— Она спит. А ты спишь сегодня в другом месте. Изволь соблюдать порядки этого дома, пока находишься у меня в гостях.
— Но… Мы с Алисой…
— Я не знаю, что вы творили с Алисой, но она абсолютно измучена и ей нужен отдых. Завтра.
— Что завтра?
— Завтра придёшь к ней с цветами и будешь просить прощения, понял? Хорошо будешь просить, так, чтобы она тебя простила. Но не вздумай поставить на неё ещё одну метку. Иначе…
— Ой, ну настоящая Верховная самка, — умилился Фил. — Да тебе, похоже, и обряд проходить не надо… Сама всё знаешь. Так бы вот всегда…
— Филипп Александрович, вы забываетесь, — голосом Лины можно было погружать в глубокую заморозку. — И отправляйтесь уже к себе. Или проводить?
— Ну что вы, ангел Алина Аркадьевна, — шутовски раскланялся тот, — дорогу найду. Спокойной вам ночи.
— Взаимно.
Уверенная в том, что анимал не посмеет ослушаться, Лина развернулась и пошла вниз, на кухню, где, как сообщали ей метка и суккуба, до сих пор находился Димка.
Тот действительно сидел там, даже не притронувшись к пище. Альберт молчаливой тенью маячил у входа, не решаясь зайти в своё собственное помещение.
— Идите спать, — сказала ему Лина. — Посуду в мойку я как‑нибудь загружу.
— Спасибо, Алина Аркадьевна, — поблагодарил тот, и ушёл с явным облегчением.
Лина прошла к столу и села рядом с Димкой.
— Милый, почему ты не ешь?
Милый так резко развернулся к ней, что девушка слегка вздрогнула.
— Лина, ты сможешь меня когда‑нибудь простить?
— Честно? Не знаю. Но вот если мы с Альбертом зря готовили всё это, не прощу точно.
— Солнышко, да у меня кусок в горло не лезет, ведь мне Вадик с Пашкой всё рассказали… Ты сегодня могла…
— Могла. Но ведь этого не случилось? И, кстати, ты мне всё ещё должен. Давай ты поешь, а разборки перенесём на потом, хорошо?
— Хорошо, — с обречённым видом согласился вожак.
И только тут до Лины дошло, что он ещё ни разу не попытался даже прикоснуться к ней. Как‑то это… совсем для него не типично. Вообще для анималов, предпочитающих тактильный контакт всем остальным, это не типично. И по метке совсем не чувствовалось ни радости, ни ожиданий… Она встала и подошла к мойке. Взяла чистый стакан и принесла Димке воды — вот жажда его ощущалась совершенно определенно.
— Милый, попей, — ласково сказала ему, положив руку на плечо.
— Спасибо, — Димка поднял свои глаза, и Лина удивилась непривычному — полному раскаяния и даже какой‑то тоски — выражению в них.
Суккуба недовольно чавкала это раскаяние, и требовала свою вкусняшку.
Похоже, вожак не совсем безнадёжен. Он что‑то понял? И как теперь с ним быть? И, может, ещё не всё потеряно?
— Дима, расскажи мне всё, — попросила Лина, удивившись сама себе.
Ведь как раз разговаривать с ним она и не собиралась…
— Солнышко, мы оказались связаны с тобой гораздо крепче, чем я думал. Не могу понять, как это вышло, но… В наших парах такое бывает только после второй метки и свадьбы. И, Лина… — почти прошептал он, — мы не сможем быть вместе… Прости.
«Это должна была быть моя реплика!»
— А вот это — вопрос спорный, — из чувства противоречия возразила она. — Но я тебя понимаю, и где‑то даже поддерживаю.
— Нет, родная, не понимаешь! Если у нас так вышло с одной меткой, вторая тебя просто убьёт!!! Я… я… Лучше отказаться от тебя и знать, что ты жива и здорова, чем…
«Да он же сейчас заплачет!»
«Ой — ой…»
«Сама сейчас заплачу»
— Милый, — Лина бесцеремонно придвинулась к Димке и обхватила ладонями его лицо, — я уважаю твоё решение. Но хотя бы эту ночь ты можешь провести со мной? Видишь ли, мой демон, у которого ты забрал энергию, очень голоден. Я говорю об этом прямо, чтобы ты не думал о какой‑то жалости с моей стороны. Я до сих пор не восстановилась, и ты нужен мне.
— Это правда?
— Наичистейшая.
— Солнышко, но я не…
— Да? А так?
И Лина приникла к его губам, продолжая удерживать Димкино лицо в ладонях. Не ответить ей молодой и горячий анимальский организм не смог. Поцелуй затягивал, как в омут, и демон сорвался с поводка. Внезапно она обнаружила себя сидящей на Димкиных коленях, задыхающейся от желания и стискивающей обеими руками его затылок, чтоб ненароком не прервался контакт.
«Что я творю?!»
«Мур — ррррррррр»
Димка тоже совершенно явно испытывал трудности с дыханием, да и в штанах становилось всё более тесно. Он обвёл глазами заставленный снедью стол — еду было жаль, но сейчас превалировал совсем иной голод. Его руки сжимали тонкую талию, сминая белоснежный сарафан, а в голове тяжело пульсировала кровь. Разум сдался под напором будоражащего запаха любимой женщины, которая хотела его так же сильно, как он её.
— Подожди, — прошептал он, с трудом отрываясь от таких сладких губ. — Сейчас…
Миг, и он уже встал, ища взглядом хоть какую‑то точку опоры (еду всё‑таки лучше сохранить, она ещё пригодится). Лина с демоном испуганно всхлипнули, оказавшись прижатыми к сильному телу и без какой‑либо опоры под ногами. Его руки сжимали линину талию, свободно удерживая девушку на весу. Спустя долю секунды он переместился со своей удивлённой ношей к свободной разделочной поверхности из искусственного камня, и бережно подсадил её туда.
Руки анимала внезапно исчезли со спины, и демон протестующее зарычал. Лина была с ним согласна — сразу стало холодно и неуютно, и она крепче прижалась к его торсу, для надёжности обхватив ещё и ногами. Губы снова нашли свою цель, и теперь зарычал Димка, всё это время воюющий с молнией брюк. Когда та вместе с пуговицей приказала долго жить, Лина уже еле сдерживалась от первой волны оргазма, потому что сарафан задрался и ничуть не мешал её контакту с плотными кубиками Димкиного пресса в том самом, её любимом, месте. А уж когда его руки нетерпеливо проникли между столешницой и ягодицами, прижимая к себе ещё крепче, тело прошила сладкая судорога. Потом… её аккуратно приподняли под те самые ягодицы и медленно — медленно, словно опасаясь повредить, опустили. Но уже не на разделочную поверхность. Мгновенный разворот, и вот уже Димка опирается на столешницу, а Лина… кусает губы и двигается в одном ритме с ним, крепко ухватившись за его шею и опираясь на его руки. Сарафан мешает, но это такие мелочи… А демон жрёт, жрёт, и его победный рык совпадает с началом новой волны, накрывшей обоих.
Лина почувствовала живую энергию, которая в буквальном смысле перетекала от партнёра к партнёру, и ей стало значительно лучше. Она не торопилась покинуть своё место на Димкиных руках, но, открыв глаза, вернулась в реальность. Её аниМальчик тяжело дышал, капли пота стекали по лицу, даже встрёпанные вихры — и те намокли.
«Заездили парня»
— Милый, ты можешь уже отпустить меня, — со вздохом сказала девушка, впервые в жизни не удовлетворённая качеством прощального секса.
Или же всё дело в том, что вовсе не этот секс должен был стать прощальным?
Димка в ответ прижал её к себе сильнее и прошептал:
— Ведь ты не уйдёшь прямо сейчас?
«Ага, размечтался»
«Моё зелье!!! Мы забыли моё зелье!!!»
«Не ори, идиотка озабоченная. Никто не забыт и ничто не забыто»
«Аааааааа!!!!!»
— Нет, не уйду, — она улыбнулась, и прочувствовала ещё раз рельеф его мышц живота, пока её бережно опускали на пол.
Поправив слегка перекрутившийся сарафан, Лина посмотрела на своего лучшего любовника и… опять удивилась. Его взгляд снова потемнел, но не от страсти. От боли. Она была такой явственной, что от неё не отвлекали даже вопли беснующегося демона, переживавшего, что пропало его зелье. Он смотрел, как будто не мог насмотреться, как в последний раз, и Лину вновь посетила крамольная мысль — может, он не так уж безнадежен?
Она сделала вид, что ничего не замечает, и стала собирать со стола тарелки. Горячее давно остыло, и только микроволновка могла исправить ситуацию.
— Милый, — беззаботно прощебетала она, — ты должен поесть. Ты устал в дороге, да ещё и потратил столько сил на меня…
Лукавый взгляд стрельнул прямо в тоскующие глаза анимала. В них отразилось изумление. На его волне девушка ухватила вожака за руку и потянула к столу.
Он сделал пару шагов и чуть не запутался в спадающих штанах. Лина с серьёзным видом подала ему обрезок шпагата, которым перевязывали окорока при копчении. Димка, так же серьёзно, продел его в шлёвки брюк и завязал бантиком. Когда он, наконец, уселся на своё место, чудо — машина тренькнула, объявляя о готовности, и Лина бодро метнулась за первой тарелкой — с мясным рагу под острым тайским соусом.
— Милый, салат с фунчозой будешь? Греть? — спросила она, оборачиваясь и ставя благоухающее мясо ему под нос.
— Буду, — ответил Димка, безошибочно чувствуя, что это готовили очаровательные ручки возлюбленной.
Лина опять метнулась к микроволновке, а вожак, который ничего не ел довольно давно, полностью погрузился в соблазнительные ароматы мяса и острых приправ. И процесс кормёжки крупных хищников пошёл по накатанной. Лина порхала по кухне, доставая всё подряд из оставленного для поздних гостей, на плите опять пыхтел чайник, то и дело звякала чудо — машина. И при этом хозяйка успевала сгружать грязную посуду в посудомойку, аккуратно протирать столы и, с особым тщанием, разделочную поверхность, на которую… на которой… короче, ту самую.
Запеченных яблок с мёдом и орехами Димка слопал штуки три, запивая их чаем, и на какое‑то время все проблемы отступили, растворяясь в блаженном чувстве сытости и близости любимой женщины.
— Наелся? — спросила любимая.
— Очень вкусно, — ответил вожак, и, забывшись, поймал девушку, пробегавшую мимо него к мойке, в крепкие объятия.
Она ласково провела рукой по его встрепанным волосам.
— Сейчас пойдём спать, только поставлю посудомойку на…
— Лина, ты… Ты такая…
— Я такая, — согласилась та. — А ты всё ещё мне должен…
— Я готов.
— Это точно, — улыбнулась она. — Ты готов. И боюсь, что до постели я тебя не дотащу — сил не хватит. Поэтому вставай, и ножками, ножками, потихонечку, на третий этаж.
— Да нет, ты не поняла, — попытался было возражать он, но душераздирающий зевок свёл все его попытки на нет.
— Вставай, герой — любовник, — Лина потянула его за руку, заставляя покинуть такой уютный стул рядом с таким же уютным столом, где можно было бы тихо — мирно прикорнуть…
Но любимая была настойчива. И доволокла не сопротивляющуюся тушку вожака до спальни. Там он упал на диван и заснул, не раздеваясь.
А Лина вышла и… напоролась на Вадика.
Интерлюдия 2
Жизнь, полная снов, несказанных слов
Признаний не сделанных…
Мы — люди из книг, герои кино,
Персонажи бестселлеров
В. Родионов
Ли с наслаждением вытерлась своим любимым полотенцем и надела махровый банный халат, который привёз ей из командировки отец. Как здорово, что он приехал! И как хорошо, что он познакомится с Драконом! Ли чуть не пританцовывала от радостного возбуждения. Даже звуки казались ей теперь более объёмными и яркими, а запахи — более отчётливыми. Она открыла дверь ванной и услышала усталый голос отца:
— Что же теперь делать?
Ему ответил Дракон:
— Ну, как вариант, попробуйте напоить Ли вашей кровью. Все же от вампира в ней ровно половина. Только поймите, что она унаследовала и все качества своей матери. В её роду были суккубы, не так ли? Как суккуба, она тоже прошла инициацию.
— Что — о???? — по ушам ультразвуком ударил мамин вопль.
— Что…? — прошептала Ли и потеряла сознание.
Полусон — полубред продолжался. Она брела в серой мгле, которая клубилась вокруг, лишь изредка светлея. В такие минуты ей слышались голоса. Папа… и мама… и кто‑то третий. Близкий и родной, но совсем не знакомый. И лишь когда в рот попадали капли солёной густой и терпкой жидкости, мгла отступала полностью. Но эти моменты были столь коротки, что вновь проваливаясь в привычную уже серость, она жалела лишь о том, кто был с ней рядом.
А ещё ей снились кошмары. Когда серая мгла расступалась и светлела, из неё проступали очертания старых пустых домов, зияющих выбитыми дверьми и окнами. И в каждом пустом окне девочка видела себя. Но не ту себя, которая шла по грязному переулку по колено в тумане. Она знала, что изменилась, и эти перемены пугали. Как пугали протянутые к ней её же руки и голоса, так похожие на её собственный голос, просящие выпустить, умоляющие освободить, вывести из дома с выбитыми дверьми. И она кричала вместе с ними, и пыталась отвернуться, или хотя бы отвести взгляд, но её не отпускали, и ноги сами несли её к зияющим провалам.
Встречаясь лицом к лицу с собой Ли видела, как переходит некую черту, становясь невообразимым ужасом, и опять кричала, кричала, кричала…
— Лина, проснись, родная, это просто кошмар, — её тормошил отец.
Ли открыла глаза — впервые за… она не знала, сколько дней прошло с того дня, когда Дракон вернул её домой. Горло саднило от крика.
— Пить, — прошептала девочка, и тут же в губы ткнулся носик фарфоровой поилки, привезённой прошлым летом из Железноводска.
Ли сглотнула раз, другой и подняла глаза. Поилку держала заплаканная Елизавета Григорьевна, и девочка вяло удивилась — мама не плакала никогда.
— Папа, мне приснился кошмар, — пожаловалась она, и тут же спросила: — Мам, а где Дракон?
— Он ушёл, солнышко, — ответила та, и Ли заметила, как слёзы медленно катятся и падают с лица на мамино домашнее платье.
— Пап, а почему мама плачет?
— Ты очень нас напугала, милая. Больше так не делай, договорились?
— Договорились. А что со мной случилось?
— Ты… упала в обморок, солнышко, — тихо ответила мать.
— Из‑за Дракона, он поэтому ушёл?
— Нет. Ли, дочка, тебе надо поесть.
— Я не хочу есть. Пусть придёт Дракон.
— Дракон уехал. Но если ты будешь хорошо себя вести, кушать и поправляться, папа попросит его навестить тебя.
— Он… уехал? Совсем? И не попрощался со мной?
— Дочка, ведь он взрослый человек, у него своя жизнь, дела… Мы и так должны ему слишком много. Безумием было бы требовать от него большего.
Ли закрыла глаза. И вспомнила, как он советовал ей не поступать подобно Пушкинским героям. Только совет запоздал. Жизнь без него не имела смысла.
Елизавета Григорьевна зарыдала в голос, а Ли опять погрузилась в серую пелену кошмара.
Она не видела, как отец метался между ней и матерью, которая уже приближалась к крайней степени истощения, но всё же изготовила уникальный препарат на основе драконьей крови. Она не чувствовала, как этот препарат регулярно поступает в её организм внутривенно. Она всё бродила и бродила в тумане, натыкаясь на жуткие дома — клетки и отражения самой себя.
Но однажды… В тумане забрезжил просвет. Девочка бросилась туда и не поверила своим глазам. Прямо посреди улицы сидел… сидело… нечто размером с дом. Оно имело длинную изящную шею, голову с радужным гребнем и огромными зелёными глазами, мощную грудь и лапы, которые по — кошачьи обвивал шипастый хвост. Странно, но это… существо Ли не боялась совсем. А оно склонило к ней голову и ласково фыркнуло, обадавая девочку сладковато — пряным дымком, отдающим незаметным привкусом хлорки, из гигантских ноздрей.
— Привет, Ли, — в голове послышался знакомый голос.
— Привет, Дракон! — радостно воскликнула Ли, и… поняла, что перед ней действительно Дракон.
Тот оскалился в самой обаятельной улыбке, показав почти целиком свою коллекцию клыков, и Ли рванулась к нему. Она смогла обхватить обеими руками лишь один из гигантских когтей на его лапе, но от этого почувствовала себя полностью счастливой.
— Ли, — опять раздалось в её голове, — зачем ты так пугаешь родителей?
— Я? — удивилась та. — Нет, Дракон, это мне страшно, я всё хожу тут, хожу, и никак не могу найти выход… Ведь ты поможешь мне?
— Хм, а как ты думаешь, почему я здесь?
«Потому что… не самый умный дракон попался тебе, девочка»
— Ой, — Ли завертела головой, — я слышу ещё одного Дракона. Вас здесь двое?
— Я здесь один.
«Он один, я уже исчезаю»
— Дракон, это твой брат — близнец? У Маши в классе учатся Петька и Вовка, они близнецы и у них тоже голоса одинаковые.
— Нет, Ли. Это… не брат — близнец. Забудь о нём. Сейчас я покажу тебе выход отсюда.
— Правда? А ты останешься со мной — там, куда мы выйдем?
— Нет, Ли. Я буду приходить к тебе во сне, и ты перестанешь бояться.
— Дракон, я так скучаю… Давай лучше останемся здесь, вместе.
— В этом… месте? Ли, как‑то тут неуютно. И там тебя ждут папа и мама. Они тоже очень скучают и волнуются. Обещай мне, что будешь хорошо себя вести и слушаться родителей.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |