Священномученик святитель Серафим (Остроумов), архиепископ Смоленский и Дорогобужский *6 ноября 1880 — †25 ноября/8 декабря 1937

Прославлен 17 июня 2001 г.

Память празднуется 25 ноября/8 декабря (преставление),
в первое воскресенье после 25 января/7 февраля
(Собор новомучеников и исповедников Российских)
и 20 сентября/3 ноября (Собор Брянских святых)

Священномученик святитель Серафим (в миру Михаил Митрофанович Остроумов) родился в многодетной семье псаломщика московского храма Илии Пророка на Воронцовом поле. В 1894 г. закончил по первому разряду Заиконоспасское духовное училище и как лучший ученик был переведен в Московскую Духовную семинарию. Ее он тоже окончил первым и в 1900 г. поступил в Академию, а когда закончил (с отличием, как лучший студент), то был отправлен в поездку по Италии, Швейцарии, Франции и Германии, чтобы ознакомиться с практикой проповедничества. В том же 1904 г. защитил богословскую кандидатскую диссертацию “Явления Воскресшего Господа Своим ученикам” (текст не сохранился, но рецензент проф. Муретов отметил, что уровень работы выше, чем бывает обычно).

Руководство Академии назначило М. Остроумова профессорским стипендиатом. Вскоре епископ Трифон (Туркестанов) постриг его в монашество с именем Серафим (заметим, что это произошло в 1904 г., а преподобный Серафим был прославлен в 1903). А через несколько дней инок Серафим был рукоположен во иеромонаха и назначен исполняющим обязанности доцента МДА на кафедру гомилетики. Но времена были такие, что поскольку Митрополит Владимир (в будущем священномученик) утвердил эту кандидатуру вопреки мнению большинства Совета Академии, студенты саботировали его лекции весь учебный год, как, впрочем, и лекции других преподавателей. Владыка Владимир направил отца Серафима по его прошению на жительство в Оптину пустынь, где тот смиренно нес послушание по кухне (потом стал канонархом), а к осени 1905 г. вернулся в Академию, где, однако, преподавание по-прежнему не велось из-за забастовки студентов.

В июне 1906 г. иеромонах Серафим был назначен в распоряжение епископа Холмского и Люблинского Евлогия (Георгиев­ского) и определен в беднейший монастырь епархии — Яблочинский Свято-Онуфриевский. Этот древний монастырь (осно­ван в XV в.) был на грани закрытия, но владыка Евлогий решил сделать его центром православной миссии, которая была остро необходима из-за усиленной католической пропаганды среди бывших униатов Холмщины. Через месяц отец Серафим, одаренный и знающий проповедник, стал наместником монастыря, а в 1908 г. — настоятелем. За несколько лет отец Серафим (с 1908 г. — архимандрит и благочинный епархиальных монастырей) организовал при монастыре школу псаломщиков, школу с церковно-учительскими курсами, две церковно-приходские школы с ремесленными курсами, трехлетнюю сельскохозяйственную школу и приходскую библиотеку. Случалось, что жители Прикарпатской Руси переходили австрийскую границу, чтобы получить духовное образование в Яблочинском монастыре. Достойные рукополагались в иереи, и многие из них у себя на родине становились исповедниками.

12 июля 1908 г. на миссионерском съезде в Киеве архимандрит Серафим в докладе о миссионерской деятельности монастырей говорил об облагораживающем духовно-нравственном воздействии обителей, о необходимости торжественных богослужений и крестных ходов, о развитии системы монастырских школ, больниц и богаделен и о предусмотрении своего рода катехизаторских приютов: жаждущие присоединиться к Православию проходят катехизацию под кровом обители, которая и в дальнейшем не оставляет их без попечения.

Отец Серафим не только усердно строил храмы в монастыре, но и был председателем двух попечительских советов при возведении приходских храмов. Его труды были вознаграждены церковной наградой, а также орденом святой Анны 2-й степени. Православные братства Холмщины также высоко ценили его деятельность; он был направлен на празднования юбилея дома Романовых именно как представитель братства.

В 1914 г. архимандрит Серафим был назначен исполняющим обязанности ректора Холмской Духовной семинарии. Отец ректор положил много стараний на создание сплоченной преподавательской корпорации, а к семинаристам был добр и внимателен, и по мере сил старался принимать участие в их последующем устройстве. Так, архимандрит Серафим (Тяпочкин) вспоминает о своем ректоре как об отце, с любовью принявшем его под кров своей духовной любви и заботы. Самое пристальное внимание отец ректор уделял богослужениям в семинарском храме, — и не только как предстоятель, но и как чтец. На долгие годы семинаристы запомнили, как замечательно он читал каноны и пел антифоны.

Внимание к людям было одной из самых ярких черт отца архимандрита. Будучи председателем епархиального училищного совета, он знал лично почти всех учителей Холмщины; знал он и многих из церковного народа, проявляя искренний интерес к нуждам и судьбам людей.

В том же году началась первая мировая война, и Холмщина сделалась ареной кровопролитных боев. Архимандрит Серафим сразу же начал заботиться о тех, кто пострадал от австро-венгерской оккупации, собирал средства для материальной помощи и раздавал ее. В августе 1915 г. отец Серафим оставил Холм буквально за несколько минут до вступления вражеских частей. Теперь он занимался обустройством беженцев Холмщины при духовных заведениях Москвы, в Средней Азии, в Сибири. Священнослужители и учителя из беженцев никакого пособия не получали; некоторые семьи от голода вымерли поголовно. Отец Серафим добивался (и добился) того, чтобы местные священники ходатайствовали перед властями о пособиях для беженцев, а епархии помогали им с жильем, с питанием, организовывали обучение школьников и семинаристов. Холмские и местные священники становились единственными помощниками беженцев: население было недружелюбно, власти — безразличны. Уже будучи епископом, владыка Серафим обязал холмских пастырей найти всех своих прихожан, прилагал усилия к тому, чтобы беженцев селили приходами, и сам совершал многодневные поездки по тем губерниям, где проживали беженцы. В Москве устраивались благотворительные “Холмские вечера” с присутствием правящего митрополита.

3 апреля 1916 г. на Вход Господень в Иерусалим митрополит Московский Макарий в храме Христа Спасителя поставил архимандрита Серафима во епископа Бельского, викария Холмской епархии. На службу сошлись все холмские беженцы, живущие в Москве. В слове на наречение Владыка говорил о том, что ему предстоит тяжелый путь крестоношения, но коль скоро для христианина этот подвиг в радость, то для любви “даже нет креста”, — настолько эта радость велика и трепетна.

Трудна была деятельность викария епархии, чада которой находились в изгнании; недаром его называли архиереем беженцев. Много усилий приложил владыка Серафим к тому, чтобы духовно собрать людей, претерпевавших бедствия в самых отдаленных концах страны. Он благословлял священников епархии объезжать пустынные уголки Средней Азии, находить там холмских беженцев, утешать их, окормлять, взращивать в них чувство духовного единения. Посещения пастырей и архипастыря поддерживали в людях надежду на милость Божию, избавляли от ощущения затерянности, ненужности, сиротства.

В Петрограде Владыка освятил точную копию чудотворной иконы Холмской Матери Божией, привезенной туда, в надежде, что сам образ будет привезен обратно в Холм. С другой святыни Холмщины — Турковицкой иконы Богоматери — тоже была снята копия, которую Владыка освятил.

Преподобномученица великая княгиня Елисавета Феодоровна высоко ценила труды Владыки и приютила у себя в Марфо-Мариинской обители не только насельниц Турковицкого женского монастыря, но и его школу с учительскими курсами, детский приют, большой хор, богадельню.

Серафим, епископ Бельский, викарий Холмской епархии.
Москва, 1916 г.

В своих заботах о “епархии беженцев” владыка Серафим буквально не успевал ни спать, ни питаться, но неукоснительно служил в монастырях и храмах, при которых находились епархиальные учреждения Холмщины и жили беженцы.

Очень трудно было Владыке переносить косность и безразличие государственных учреждений, призванных заниматься беженцами, но почти совершенно ничего для них не делавших (при большой настойчивости беженец мог получить 1 р. 42 коп.). Может быть, в этом его безнадежном противостоянии чиновничьей машине и кроется причина того, что февральскую революцию Владыка встретил с надеждой, уповая на Божественную помощь в установлении братства во Христе.

Летом 1917 г. епископ Серафим был назначен временно управляющим Орловской епархией. Это было время анархии и произвола. К июню в Орле действовали две самочинные церковные организации, а владыка Серафим призывал к тому, чтобы не только проповедывать любовь, правду и силу Христову, но и быть готовым к исповедничеству. Его деятельность в епархии не сводилась к уврачеванию раздоров, хотя этим он занимался много; Владыка развернул просветительскую работу, занимался и подготовкой проповедников, и отстаиванием преподавания Закона Божиего, и реформированием церковно-при­ходских школ. В августе Епархиальное собрание избрало епископа Серафима на Орловскую кафедру; Синод очень скоро утвердил это избрание.

Правящий архиерей отличался широтой и разносторонностью своих интересов. Помимо регулярных богослужений он ревностно занимался делами православного просвещения, вникал в жизнь монастырей и приходов; избранный в Орловское церковное историко-археологическое общество, он не довольствовался званием почетного члена, а представил фотоальбомы Орловщины. Много сил занимали продолжавшиеся нестроения среди духовенства; архипастырю удалось, однако, погасить их к весне 1918 г.

Будучи делегатом Собора 1917–1918 гг., Владыка вносит поправки в закон о передаче церковно-приходских школ в ведение Министерства народного просвещения; в этих поправках отстаиваются права Церкви.

Епископ Серафим много бывал в городах своей епархии, служил в монастырях и приходских храмах, посещая при этом школы, мастерские, дома причта и везде проявляя заботу о людях.

А между тем после октября 1917 г. в орловской “глубинке” убивали священников, оскверняли храмы и монастыри, жгли усадьбы, местными советами заправляли бывшие каторжники. Но в канун Рождества 1918 г. Владыка обращается к пастве через “Орловские епархиальные ведомости” и пишет о горе и несчастии, о том, что в сердца может даже закрасться боязнь за судьбу Церкви, вспоминает о первых гонениях, когда праведная кровь лилась рекой, а мученики воспевали песнь торжества и победы, и утверждает: “Где любовь, там радость, где любовь, там не страшны горе и страдания”. В своем слове на начало 1918 г. он обращается к ревнителям христианского просвещения, призывая протянуть руку помощи народу, у которого “по­хи­ща­ют самое дорогое — его веру”. Укрепление веры он считал самой важной задачей пастырей. В эти дни им были созданы детский, лекционный, молодежный, проповеднический и другие религиозно-просветительские кружки; на первом собрании детского кружка присутствовало до 200 детей, и беседовал с ними сам Владыка.

Сразу после принятия декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви в Орле состоялся крестный ход, а 28 января 1918 г. владыка Серафим в слове на литургии назвал этот декрет беззаконным и антихристианским и призывал народ на крестный ход на Сретение. Власти объявили город на военном положении, но крестный ход собрал 20 000 человек. На молебне была дана клятва не отходить от Церкви невзирая на репрессии.

Но и в это время владыка Серафим более всего стремился к соблюдению мира церковного; так, он просил святителя Тихона о прекращении следствия о незаконных действиях одного священника против бывшего предстоятеля епархии преосвященного Макария, так как это дело грозило новой смутой, разделением и враждой.

В своих действиях и стремлениях владыка Серафим был не одинок, его поддерживали верные и преданные сотрудники, среди которых в первую очередь следует назвать викарного архиерея епископа Амвросия. Летом 1918 г. после обыска в архиерейском доме арестован был именно владыка Амвросий, но скоро его выпустили на свободу.

Не следует считать, что позиция Владыки была антисоветской; она была прежде всего церковной и тем самым направленной против врагов Церкви. В этом смысле примечательно то, что когда в Орел вошли белые, епископ отказался служить по этому поводу благодарственный молебен и вместе с епископом Амвросием укрывал еврейских женщин и детей от погромов. И все это неспокойное время Владыка проводил хиротонии, что свидетельствует о его ясном и трезвом взгляде на ситуацию в стране и в Церкви.

Декрет об изъятии церковных ценностей от 23 февраля 1922 г. спровоцировал открытые и ожесточенные гонения на Церковь. Уже в марте в орловских газетах появились серии клеветнических статей, направленных против Владыки и подготовленных в ГПУ. Насильственная реквизиция была проведена уже в апреле, а в конце этого месяца епископ Серафим был арестован. Дело слушалось с 18 по 20 июня; Владыка был приговорен к 7 годам лишения свободы. Через год и 10 месяцев он был освобожден и пребывал в Орле под надзором; власти запретили ему служить. Но невзирая на этот запрет и на надзор преосвященный Серафим продолжал служить и окормлять свою паству и духовно руководить священнослужителями. Не назначенный властями архиерей-обновленец, а опальный Владыка был подлинным управителем епархии. В мае 1924 г. епископ Орловский Серафим был введен Святейшим Тихоном в состав Священного Синода; 29 мая он был возведен в сан архиепископа. Влияние Святителя на верующих было настолько велико, что деятельность обновленцев оказалась практически парализованной.

Духовные чада Владыки вспоминают, что он служил в маленькой Благословенной церкви в честь Успения Божией Матери и жил в домике напротив храма. Эта церковь стала религиозным центром Орловщины, она всегда была переполнена. Каждого прихожанина епископ Серафим знал в лицо и, благословляя, всегда называл по имени. О его внимательной, поистине пастырской любви к людям свидетельствует следующая история.

Посошником у Владыки был маленький мальчик. Однажды в его день рождения в дом постучали. На пороге стоял Владыка, который прошел город из конца в конец, чтобы поздравить малыша. Позже, когда жители Орла провожали своего доброго пастыря, тот уже на вокзале всех благословлял, давал советы. Своего посошника он спросил, какое у него желание. “Я хочу стать монахом”, — ответил тот. “Будешь”, — сказал Владыка. И действительно его благословение сбылось: напутствованный им мальчик известен всей России как архимандрит Иоанн (Кресть­янкин).

В конце 1927 г. Владыка был назначен епископом Смоленским и Дорогобужским и после трогательного прощания отбыл в Смоленск. Ситуация в епархии была тяжелой: многие храмы были либо закрыты, либо захвачены обновленцами, необычайную активность проявлял “союз воинствующих безбожников”. Однако епископ Серафим, выполняя свой архипастырский долг, сумел и в этих тяжелейших условиях привлечь к Церкви множество людей, так что и некоторые “воинствующие безбожники” тайно посещали богослужения, и деятельность этой организации не давала ожидаемых результатов. А церковные люди уважали его, искренне любили и называли столпом Православия.

С 1929 г. смоленские власти в массовом порядке закрывают храмы, сносят их, преследуют священнослужителей. Дважды закрывали храмы, в которых служил Владыка. По делу “контрре­волюционной церковно-монархической организации” были арестованы 134 человека. С 1934 г. владыка Серафим подвергался неоднократным арестам и допросам. Но самые масштабные гонения развернулись в 1937 г. 27 марта 1937 г. Владыка после длительного следствия, к которому привлекалось множество лжесвидетелей, был приговорен к пяти годам лагерей, а осенью того же года было сфабриковано еще одно дело, и по нему архиепископ Серафим был приговорен к расстрелу. Казнили его 8 декабря 1937 г.

Жизнь и служение архиепископа Серафима (Остроумова) являются примером подлинно православного стояния в вере, глубокого благочестия и непоколебимой верности Церкви Христовой.

От редакции. Порядок публикации в выпусках “Патерика” вынужденным образом произволен: тексты публикуются в том порядке, в каком поступают в редакцию материалы.

Общее руководство подготовкой “Патерика” осуществляет архимандрит Макарий. В данном выпуске использовано издание: Стрельникова Е. Р. Житие новомучеников Кирилловских. М., 2004. Над текстом работала Е. Максимова.

Дата добавления: 2015-11-04