Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

править]Враги Кощея

§ В ряде сказок врагом Кощея выступает Баба-Яга, которая сообщает главному герою информацию о том, как его убить, однако иногда они заодно.

Также врагами Кощея являются богатыри Дубыня, Горыня, Усыня из сказки «Иван Соснович», двоих из них Кощей убивает, а Дубыню смертельно ранит. В этой сказке Кощей (Кащей) погибает от рук Ивана Орла. (ЭТО ПО ВИКИПЕДИИ О КОЩЕЕ, ОДНАКО ЕСТЬ ЕЩЁ ОДНО СЛОВО: Кощунство, произошедшее от Кощуна – сказание о прошлом, Кощунник – сказитель-былинник. Кощунствующий – сказитель дохристианских подвигов праславянских выдающихся личностей и рода в целом… Вот как понимает Кощунство и толкует его инородец Брокгауз: Кощунство — определяется Уложением о наказаниях (ст. 182, изд. 1885 г.) как «язвительные насмешки, доказывающие явное неуважение к правилам или обрядам церкви православной, или вообще христианства». Таким образом объектом К. могут быть только правила и обряды церковные, но никак не самая вера и учения ее, могущие служить объектом лишь богохуления. По аналогии, впрочем, практика подводит под К. и слова, имеющие вид богохуления, если они произнесены без умысла оскорбить святыню и в частном доме, так как ст. 180, уменьшая наказание за богохуление, совершенное единственно по неразумию, невежеству или пьянству, упоминает только о «публичном месте», умалчивая о частном доме (решение уголовного кассационного департамента сената 1871 г., № 805). По замечанию Н. А. Неклюдова, «под именем язвительных насмешек следует разуметь или просто глумление, или различные бесстыдные выходки; К. мыслимо не только словом, но и деянием, например если кто-нибудь вместо восковой свечи поставит сальную». Из иностранных законодательств общегерманский кодекс для наказуемости оскорбления святыни требует «поношения» ее (beschimpft, но не verspottet; в проекте Кодекса были оба выражения, но осталось только первое). Поэтому следует заключить, что К., в том смысле, как оно понимается нашим Уложением о наказаниях, в Германии не наказуемо. Хотя 182 ст. Уложения о наказаниях и умалчивает о том, когда наказуемо К., тем не менее практика для наказуемости К. требует наличности тех же условий, как и для наказуемости богохуления, т. е. чтобы оно было совершено публично или при свидетелях. Наказание — тюремное заключение на время от 4 до 8 месяцев, а если деяние совершено без намерения произвести соблазн и оказать неуважение к вере, а лишь по неразумию, невежеству или пьянству, то арест на время от 3 недель до 3 месяцев. Интересно также и то, что определения слова Кощуна в Википедии нет. Зато есть вот что: http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%9A%D0%BE%D1%89%D1%83%D0%BD%D1%8B_%D0%A4%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B0&action=edit&redlink=1 Эта страница ранее удалялась или была переименована (что это значит?)

§ 00:03, 23 июня 2012 91i79 (обсуждение | вклад) удалил страницу Кощуны Финиста (согласно ВП:К удалению/15 июня 2012#Кощуны Финиста) И ещё есть вот это: Слово «сказка» засвидетельствовано в письменных источниках не ранее XVII века. От слова «каза́ть»[3]. Имело значение: перечень, список, точное описание. Современное значение приобретает с XVII—XIX века. Ранее использовалось слово баснь, до XI века — кощуна[ источник не указан 1234 дня ]. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D0%BA%D0%B0 ) Слово «сказка» предполагает, что о нём узнают, «что это такое» и узнают, «для чего» она, сказка, нужна. Сказка целевым назначением нужна для подсознательного или сознательного обучения ребёнка в семье правилам и цели жизни, необходимости защиты своего «ареала» и достойного отношения к другим общинам. Примечательно, что и сага, и сказка несут в себе колоссальную информационную составляющую, передаваемую из поколения в поколение, вера в которую зиждется на уважении к своим предкам.). Как три пары железных сапог износишь, как три железных хлеба изгрызешь — только тогда и разыщешь меня... —

Сказала, обернулась белой лебедью и улетела в окно.

Загоревал Иван-царевич. Снарядился, взял лук да стрелы, надел железные сапоги, положил в заплечный мешок три железных хлеба и пошел искать жену свою, Василису Премудрую.

Долго ли шел, коротко ли, близко ли, далеко ли — скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, — две пары железных сапог износил, два железных хлеба изгрыз, за третий принялся. И повстречался ему тогда старый** старик* (старик да ещё и старый).

Здравствуй, дедушка! — говорит Иван-царевич. —

Здравствуй, добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь? —

Рассказал Иван-царевич старику свое горе.

Эх, Иван-царевич, — говорит старик, — зачем же ты лягушечью кожу спалил? Не ты ее надел, не тебе ее и снимать было! Василиса Премудрая хитрей-мудрей отца своего, Кощея Бессмертного, уродилась, он за то разгневался на нее и приказал ей три года квакушею быть (Надеюсь все помнят, что премудрая жаба инородная дочь пращура своего бессмертного Кащея или Кощуна-сказителя былины). Ну, да делать нечего, словами беды не поправишь. Вот тебе клубочек: куда он покатится, туда и ты иди. —

Иван-царевич поблагодарил старика и пошел за клубочком.

Катится клубочек по высоким горам, катится по темным лесам, катится по зеленым лугам, катится по топким болотам, катится по глухим местам, а Иван-царевич все идет да идет за ним — не остановится на отдых ни на часок.

Шел-шел, третью пару железных сапог истер, третий железный хлеб изгрыз и пришел в дремучий бор. Попадается ему навстречу медведь.

«Дай убью медведя! — думает Иван-царевич. — Ведь у меня никакой еды больше нет».

Прицелился он, а медведь вдруг и говорит ему человеческим голосом:

Не убивай меня, Иван-царевич! Когда-нибудь я пригожусь тебе. —

Не тронул Иван-царевич медведя, пожалел, пошел дальше.

Идет он чистым полем, глядь — а над ним летит большой селезень.

Иван-царевич натянул лук, хотел было пустить в селезня острую стрелу, а селезень и говорит ему по-человечески:

Не убивай меня, Иван-царевич! Будет время — я тебе пригожусь. —

Пожалел Иван-царевич селезня — не тронул его, пошел дальше голодный.

Вдруг бежит навстречу ему косой заяц.

«Убью этого зайца! — думает царевич. — Очень уж есть хочется...»

Натянул свой тугой лук, стал целиться, а заяц говорит ему человеческим голосом:

Не губи меня, Иван-царевич! Будет время — я тебе пригожусь. —

И его пожалел царевич, пошел дальше.

Вышел он к синему морю и видит: на берегу, на желтом песке, лежит щука-рыба. Говорит Иван-царевич:

Ну, сейчас эту щуку съем! Мочи моей больше нет — так есть хочется! —

Ах, Иван-царевич, — молвила щука, — сжалься надо мной, не ешь меня, брось лучше в синее море! —

Сжалился Иван-царевич над щукой, бросил ее в море, а сам пошел берегом за своим клубочком.

Долго ли, коротко ли — прикатился клубочек в лес, к избушке. Стоит та избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается. Говорит Иван-царевич:

Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! —

Избушка по его слову повернулась к лесу задом, а к нему передом. Вошел Иван-царевич в избушку и видит: лежит на печи баба-яга — костяная нога. Увидела она царевича и говорит:

Зачем ко мне пожаловал, добрый молодец? Волей или неволей? —

Ах, баба-яга — костяная нога, ты бы меня накормила прежде, напоила да в бане выпарила, тогда бы и выспрашивала! —

И то правда! — отвечает баба-яга. —

Накормила она Ивана-царевича, напоила, в бане выпарила, а царевич рассказал ей, что он ищет жену свою, Василису Премудрую.

Знаю, знаю! — говорит баба-яга. — Она теперь у злодея Кощея Бессмертного. Трудно будет ее достать, нелегко с Кощеем сладить: его ни стрелой, ни пулей* (пуля? это к какому времени отнести эту сказку где и баба-Яга и стрелы и пули. Пу́ля (предположительно от польск. kula — ядро[1]) — снаряд (поражающий элемент) стрелкового оружия. Пулями также называют небольшие снаряды, которые использовались в пращах и старинной механической артиллерии. Две главные особенности пуль — большая дальность стрельбы и высокая поражающая способность — обусловлены одним физическим явлением — инерцией.

В XIX веке, до появления пуль Минье к дульнозарядным винтовкам, пули были шарообразными. Поскольку пули к дульнозарядным винтовкам должны быть несколько меньше диаметра ствола (в противном случае заряжание ружья было бы очень затруднительно), то они помещались в ствол вместе с пыжом, который служил в качестве обтюратора. С появлениемказнозарядного оружия пули стали делаться чуть большего диаметра, чем ствол, для того, чтобы пуля могла войти в соединение с нарезкой.

Вариантом пули является так называемый «флешет» — стрелообразный снаряд, который использовался американской армией в качестве боеприпаса к военному гладкоствольному оружию (дробовику) во время конфликтов в Корее и Вьетнаме. Такие армейские боеприпасы в настоящее время запрещены международными соглашениями.

Также запрещены пули типа «дум-дум» несмотря на их популярность среди охотников.) не убьешь. Потому он никого и не боится. —

Да есть ли где его смерть?* (Любопытен вопрос Иоана, он имеет целью лишить жизни отца своей жены – тестя, который всего-навсего воспитывает своими методами премудрую дочь Василису, с чужеродным именем. Уж не потому ли только, что Кащей это Кощун – он заслуживает, по Иоановскому пониманию, смерти? Разве отец такой премудрой и расчудесной жены не заслуживает жизни?) —

Его смерть — на конце иглы, та игла — в яйце, то яйцо — в утке, та утка — в зайце, тот заяц — в кованом ларце, а тот ларец — на вершине старого дуба. А дуб тот в дремучем лесу растет. —

Рассказала баба-яга (Кто же такая эта баба-Яга? Настоятельница женского христианского монастыря для монашек отшельниц, а может тёща его - разведёнка?) Ивану-царевичу, как к тому дубу пробраться. Поблагодарил ее царевич и пошел.

Долго он по дремучим (спящим) лесам пробирался, в топях болотных вяз и пришел наконец к Кощееву дубу (Дуб (лат. Quercus) — род деревьев и кустарников семейства Буковые (буковица - отсюда) Род объединяет более 600 видов[3]. Естественным ареалом дуба являются регионы Северного полушария с умеренным климатом. Южной границей распространения являются тропические высокогорья. Дуб хорошо узнаваем благодаря его плодам, жёлудям, являющимся, по сути, орехами. Разные виды дуба распространены в умеренных и тёплых странах; в жарких странах — в горах. В Южной Америке, за исключением её оконечности, нет ни одного; нет их также вАвстралии; в Африке только в странах при Средиземном море. В средней Европе их до 20 видов.

В России значительно распространён только один вид — Дуб черешчатый (Quercus robur L.) с двумя разновидностями, хорошо и до сих пор не установленными: различие между ними заключается в том, что одна цветёт в середине или в конце весны — это летний дуб, а другая — двумя или тремя неделями позже, это зимний дуб.

Дуб доходит в северо-западной России до Финляндии, до 60° и даже 61° северной широты. В восточном направлении северный предел распространения дуба постепенно спускается к югу, и, подходя к Уральскому хребту, понижается до 57° и несколько южнее. В приамурских странах появляется совершенно другой вид — Дуб монгольский (Quercus mongolica Fisch. ex Ledeb.), реже там встречается дуб зубчатый.

В западной России и на черноморском побережье Кавказа встречается весьма распространённый в остальной Европе вид — Дуб скальный (Quercus petraea (Matt.) Liebl.). Вероятно, он растёт и в других местах средней России, но распределение его точно ещё не выяснено. Оба эти дуба составляют главный состав русских дубовых лесов и рощ, число и обширность которых с каждым годом уменьшаются. В Древней Греции дуб был посвящён Зевсу[11] и Гераклу. Он является символом душевной и физической силы, а также долголетия[12]. Дубовая ветвь символизировала силу, мощь и знатность рода, дубовыми венками награждали самых храбрых воинов. Крупные экземпляры дуба считались статуями Зевса. В Древнем Риме дуб был посвящён Юпитеру[11], жёлуди назывались юпитеровыми плодами. Человека, спасшего жизнь римскому гражданину, принято было награждать дубовым венком, называвшимся corona civica [13].

У славян дуб олицетворял силу, мощь и был посвящён Перуну. Его называли Перуново дерево.

У древних тевтонцев и литовцев бог дуба был богом грома, посылавшим дождь и оплодотворяющим землю.

Кельты видели в нём символ выносливости и победоносности. Галлы рассматривали дуб в качестве оси мира[12].

В революционную эпоху во Франции дуб, в память о галльской традиции, символизировал свободу, надежду и преемственность. Его экземпляры были объявлены общественными памятниками, охраняемыми законом, у их подножия крестьяне сжигали помещичьи ценные бумаги, под их сенью подписывали важные документы и произносили гражданские клятвы[12]:103.). Стоит тот дуб, вершиной в облака упирается, корни на сто верст в земле раскинул, ветками красное солнце закрыл. А на самой его вершине — кованый ларец.

Смотрит Иван-царевич на дуб и не знает, что ему делать, как ларец достать.

«Эх, — думает, — где-то медведь? Он бы мне помог!»

Только подумал, а медведь тут как тут: прибежал и выворотил дуб с корнями (Херасе! На сто вёрст в земле корни* Автор наверное забыл, о чём говорил предложением ранее, это ж какой стрелой метил в такого медведя Иоан-царевич? Каким надо быть медведем, чтобы выкорчевать стоверстовые корни?). Ларец упал с вершины и разбился на мелкие кусочки.

Выскочил из ларца заяц и пустился наутек.

«Где-то мой заяц? — думает царевич. — Он этого зайца непременно догнал бы...»

Не успел подумать, а заяц тут как тут: догнал другого зайца, ухватил и разорвал пополам (Итак мы далее наблюдаем: подельниками Иоана-царевича являются родоубийцами. То есть они убивают себе подобных.). Вылетела из того зайца утка и поднялась высоко-высоко в небо.

«Где-то мой селезень?» — думает царевич.

А уж селезень за уткой летит — прямо в голову клюет. Выронила утка яйцо, и упало то яйцо в синее море...

Загоревал Иван-царевич, стоит на берегу и говорит:

Где-то моя щука? Она достала бы мне яйцо со дна морского! —

Вдруг подплывает к берегу щука-рыба и держит в зубах яйцо.

Получай, Иван-царевич! —

Обрадовался царевич, разбил яйцо, достал иглу и отломил у нее кончик. И только отломил — умер Кощей Бессмертный, прахом рассыпался.

Пошел Иван-царевич в Кощеевы палаты. Вышла тут к нему Василиса Премудрая и говорит:

Ну, Иван-царевич, сумел ты меня найти, теперь я весь век твоя буду (А как же оплакать отца?)! —

Выбрал Иван-царевич лучшего скакуна из Кощеевой конюшни, сел на него с Василисой Премудрой и воротился в свое царство-государство.

И стали они жить дружно, в любви и согласии.

(Вопросик по конюшне: А разве по-русски коней без корма оставлять и без кормчего да на привязи?)

 

Нейро-Лингвистическое Программирование.

Запрограммировать можно на добро и на зло, а можно просто пустить вирус – запутать или дать ошибочные ценности, которые отвлекут запрограммированных от их непосредственных обязанностей, прав, труда, отдыха, поиска, образования, памяти.

Эта сказка – вирус с ложными ценностями, преподнесёнными без мотивации поступков отца-Василисы Кощея, вызывая лишь переживание за главного героя Иоана-царевича – человека с нерусским именем, готовым жениться на девушке с инородным именем обозначающим принадлежность к царскому роду (Базилевс, Василевс, Василиса), ради удовлетворения прихоти своего отца! Поступки Ивана-царевича мало напоминают русские. Но что нам даёт уверенность в том, что это русская, а не предположим еврейская или греческая сказка? Правильно – слова. То, чему всегда верили словены – словам. Каравай, терем, боярин, Дуб, баба. А также традиция не говорить с путником раньше, чем он не будет пропарен в баньке, накормлен в истобе (избе) и пока он не выспиться (рассудок с утра мудренее). Вот, что заставляет нас поверить в то, что сказ наш и несёт некую полезную русскому роду мудрость. А на самом деле, рассказ предлагает нам брать то, что не по обряду сделано. Ведь руки возлюбленной жених-славянин по обряду просить должен у родителей, а Иоан не просил. Разве не прав Кощей, что дочь к себе вернул и наказание привёл в исполнение. Видимо дочь с греческим именем премудрая, но не препослушная. За что же тогда Иоан-царевич был готов носить железные сапоги и есть железный хлеб? Почему ради Иоана утка убила утку, а заяц напополам порвал зайца? Заслуживает ли Иоан того, чтобы ради него выкорчёвывали Великий многолетний Дуб с корнями на сто вёрст? Разве русский будет рассказывать всем как он ломал деревья и убивал тестя? Тогда кто нам рассказывает эти сказки? Кому так доверяют наши родители, что вносят этот вирус в нас? Кто автор? Думаю, что ответ у многих на языке вертится.


Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 65 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
При встрече гостей| Условия, необходимые для совершения намаза

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.013 сек.)