27 страница. Хекс позволяла минутам проходить впустую, затягивая ситуацию

Хекс позволяла минутам проходить впустую, затягивая ситуацию, просто ожидая взрыва действий, который был неизбежным, учитывая какого рода актеры были задействованы в этой постановке. Ей следовало вернуться в клуб, но там управятся и без нее, потому что она ни за что сейчас не покинет это место.

Грэйди, должно быть, уже на подходе.

Прошло еще немного времени, холодный ветер подул с еще большей силой, а темно-синие и серые облака заволокли луну.

И потом, просто так, без каких-либо причин, лессеры исчезли.

Зло тоже исчезло.

Может, они просто передумали, но это казалось невероятным. Из того, что она знала о лессерах, они способны на многое, но синдромом дефицита внимания не страдают. И значит, либо у них появились дела поважнее, либо они изменили свое…

И тут она услышала шорох.

Взглянув через плечо, Хекс увидела Грэйди.

Он судорожно жался от холода, заправив руки в рукава черной парки, которая была ему очень велика, и волочил ноги по тонкому снежному покрову. Он осматривался вокруг, в поисках свежей могилы, и если он продолжит двигаться в этом направлении, то довольно скоро найдет могилу Крисси.

Конечно, это также означало, что он заметит копа, сидящего взасаде. Или же коп увидит его.

Отлично. Пришло время действовать.

Учитывая то, что убийцы свалили, Хекс сама разберется с полицией.

Она не упустит такой возможности. Ни за что, черт возьми.

Отключив телефон, она приготовилась к работе.

Глава 47

– Черт подери, нам пора идти, – сказал Рив, вставая из-за стола. В очередной раз безрезультатно набрав номер Хекс, он отшвырнул от себя свой новый мобильный,словно кусок мусора, и это явно начало становится дурной привычкой. – Я не знаю, где она, черт ее возьми, но нам пора ехать.

– Она вернется. – Трэз накинул/натянул черный кожаный тренч и направился к двери. – И, учитывая ее настроение, пусть лучше она прогуляется, чем будет отсиживаться здесь. Я поговорю с начальником смены, чтобы все проблемы он решал через меня, а потом подгоню Бентли.

Когда он ушел, айЭм с летальным КПД еще раз проверил два своих H&K[148], его черные глаза излучали спокойствие, руки были тверды. Удовлетворенный результатом, мужчина натянул свой кожаный тренчкот стального цвета.

Тот факт, что братья-тени носили одинаковые пальто, казался логичным. айЭму и Трэзу нравилось одно и то же. Всегда. Хотя они не были близнецами от рождения, они всегда были одинаково одеты и вооружены идентичным оружием, даже ход их мыслей был схож, они разделяли одни и те же ценности и принципы.

Но все же, в кое-чем они разнились. Пока айЭм стоял у двери, он молчал и не двигался, как доберман на посту. Но его неразговорчивость не означала, что он был менее опасен, чем его брат, потому что глаза парня говорили о многом, даже когда его рот был плотно запечатан: айЭм никогда и ничего не упускал.

В том числе и антибиотики, которые Рив достал из кармана и проглотил. А также тот факт, что рядом с ним появилась стерилизованная игла, полностью готовая к использованию.

– Хорошо, – сказал мужчина, когда Рив закатал обратно рукав и надел пиджак.

– Хорошо что?

айЭм просто взглянул на него через комнату, весь его вид говорил: не будь задницей, ты понял, о чем я.

И он часто так делал. Мог одним взглядом выразить все, что думает.

– Не важно, – пробормотал Рив. – И не возбуждайся в надежде, что я решил начать новую жизнь.

Он мог попытаться побороть инфекцию в руке, но сколько еще разного дерьма оставалось… оно свисало гнилой бахромой со всех сторон его жизни.

– Ты уверен в этом?

Рив закатил глаза и встал на ноги, положив пакетик M&Ms[149] в карман соболиной шубы.

– Поверь мне.

На лице айЭма мелькнуло выражение ой-правда-что-ли, когда он проследил взглядом за движением Рива.

– Тает во рту, а не в руках?

– О, прекрати немедленно. Слушай, таблетки надо принимать во время еды. У тебя, случаем, нет при себе бутерброда? У меня вот нет.

– Я мог бы приготовить тебе лингуини[150] с соусом Сал. Просто в следующий раз предупреждай заранее.

Рив вышел из офиса.

– Будь любезен, прекрати думать так много. Чувствую себя последним дерьмом от этого.

– Твои проблемы, не мои.

айЭм что-то сказал в свои наручные часы, когда они покидали офис, а Рив быстро вышел через боковую дверь клуба и сразу же сел в машину. Как только он оказался в Бентли, айЭм исчез, темной тенью скользнув над землей, растрепав страницы журнала и прогрохотав консервной банкой, валявшейся на рыхлом снегу.

Он первым прибудет на место заседания и все проверит, пока Трэз везет Рива.

Рив устроил заседание в том месте по двум причинам. Во-первых, он был Главой Глимеры, так что члены Совета прибудут туда, куда он скажет, и он знал, что их скорчит от того недостойности сего места. Это всегда приятно. И, во-вторых, заведение было в его собственности, так что он окажется на своей территории.

А вот это было обязательно.

Сальваторе, дом знаменитого соуса Сал, – итальянский ресторан, который располагался здесь, в Колди, и работал уже более пятидесяти лет. Когда внук первого владельца, известный под именем Сал III, увлекся азартными играми и просадил около 120000 тысяч зеленых, он остался должен букмекерам Рива, и обмен получился идеальный: внучок передал владение Риву, за что Рив не стал ломать компас третьему поколению семьи Сальваторе.

Что, если говорить словами дилетанта, означило, что парню не стали дробить локти и колени до такой степени, что тому потребовалась бы трансплантация суставов.

Ох, ну и секретный рецепт соуса Сал, что перешел к нему вместе с рестораном – требование айЭма: во время переговоров, которые длились аж целых полторы минуты, Тень так и сказал – нет соуса, нет сделки. И он потребовал провести кулинарный тест, чтобы убедиться в подлинности рецепта.

После этого замечательного обмена, мавр стал управляющим ресторана, и кто бы мог подумать, заведение начало приносить прибыль. Вот что случается, если не просаживать каждую лишнюю монетку в зале игровых автоматов. Оборот ресторана пошел вверх, качество пищи стало таким же, как раньше, и место пережило серьезную подтяжку лица в виде новых столов, стульев, скатертей, ковров и люстр.

Все заменили точной копией того, что было там прежде.

Против традиций не попрешь, как говорил айЭм.

Было лишь одно изменение в интерьере, недоступное чужому взгляду: стальная сетка, протянутая на каждом квадратном сантиметре стен и потолка. И все двери, кроме одной, были пронизаны этим дерьмом.

Никто не мог переместиться сюда или отсюда, без ведома и разрешения руководства. По правде говоря, хоть Рив и значился владельцем, это заведение – дитя айЭма, и Мавр имел основания собой гордиться. Даже гурманы старой итальянской закалки любили его стряпню.

Пятнадцать минут спустя Бентли остановился под навесом перед входом в одноэтажное здание из красного кирпича. Все огни вокруг были выключены, даже те, что подсвечивали вывеску ресторана, хотя пустая стоянка освещалась тусклым оранжевым светом старомодных газовых фонарей.

Трэз ждал в темноте, не выключая двигатель, двери бронированного автомобиля были заблокированы, и он общался со своим братом так, как обычно общались между собой Тени. Спустя мгновенье, он кивнул и заглушил мотор.

– Все в порядке. – Он вышел из машины, обошел Бентли и открыл заднюю дверь. Рив выставил из машины трость и вытолкнул свое онемевшее тело с кожаного сидения. Когда они пересекли тротуар и подошли к огромной тяжелой черной двери, пистолет мавра был наготове – он держал его у бедра.

Ступить в «Сал» – равносильно входу в Красное море. В буквальном смысле этого слова.

Фрэнк Синатра приветствовал их своей «Wives and Lovers», доносившейся из динамиков, встроенных в потолок из красного бархата. Под ногами простиралась красная ковровая дорожка, которую совсем недавно заменили, она светилась тем же блеском и глубиной, что и свежепролитая человеческая кровь. Красные стены были украшены узором в форме листьев аканта[151], освещение было, как в кинотеатрах, то есть, лампочки были встроены прямо в пол. Во время обычных рабочих часов, у стойки администратора и в гардеробной посетителей встречала прекрасная темноволосая женщина, одетая в короткое и узкое красно-черное платье, повсюду сновали официанты в черных костюмах и красных галстуках.

С одной стороны стояли будки с таксофонами в стиле пятидесятых годов и две машины с сигарами периода лейтенанта Кожака[152], и, как обычно, здесь пахло смесью орегано,[153] чеснока и хорошей еды. На заднем плане все было затянуло тягучим дымом сигарет и сигар, и, хотя по закону в подобных заведениях запрещено курить, в задней комнате, где располагались столики для бронирования и велась игра в покер, администрация разрешала это.

Рива всегда немного напрягало, когда все вокруг было красным, но он знал, что если, заглянув в оба зала, он увидит столы, укрытые белыми скатертями и глубокие кожаные кресла, значит он в полном порядке.

– Братство уже здесь, – сказал Трэз, когда они спустились в VIP-зал, где должно было пройти заседание.

Когда они вошли в комнату, не было ни разговоров, ни смеха, никто даже не закашлялся. Братья выстроились перед Рофом плечом к плечу, а он сам расположился рядом с дверью, которая не была отделана сталью, чтобы в случае необходимости свободно и мгновенно дематериализоваться.

– Добрый вечер, – сказал Рив, выбрав место во главе стола, вдоль которого были выстроены двадцать стульев.

Послышались вежливые приветствия в ответ, но внимание воинов было сосредоточено исключительно на дверях, через которые он вошел.

Ага, обидишь их драгоценного Рофа – и подавишься собственными внутренностями, вплоть до толстой кишки.

И вот неожиданность, они притащили с собой талисман. С левой стороны, напоминая золотую статуэтку «Оскар»[154], стоял парень в высоких военных ботинках, светлые и черные пряди волос делали его похожим на металлиста из восьмидесятых. Но Лэсситер, падший ангел, казался не менее свирепым, чем Братья. Может, дело в его пирсинге. Или в его глазах, которые были полностью белыми. Черт, флюиды у парня были очень жесткими.

Очень интересно. Учитывая то, как он смотрел на дверь вместе с другими, он явно занес Рофа в Красную Книгу как охраняемый вид.

Из-за спины вышел айЭм, с пистолетом в одной руке и подносом с капучино в другой.

Кое-кто из братьев взял то, что было предложено, хотя все эти деликатесы могли в любой момент попасть под каблуки их ботинок в случае, если завяжется драка.

– Спасибо, приятель. – Рив тоже взял чашку. – Канноли?[155]

– На подходе.

Все инструкции по поводу заседания были обговорены заранее. Члены Совета должны подъехать ко входу в ресторан. Если кто-то даже случайно прикоснется к ручке другой двери, они рискуют получить пулю в лоб. айЭм пустит их внутрь и проводит в комнату. Когда собрание закончится все уйдут снова через переднюю дверь, им будет обеспечено прикрытие для безопасной дематериализации. Эти меры безопасности Рив предпринял якобы из-за лессеров. Но на самом деле, все устроено для того, чтобы защитить Рофа.

Пришел айЭм и принес канноли.

Пирожные съели.

Выпили еще капучино.

Фрэнк запел «Fly Me to the Moon». Затем балладу о том, как бар закрывается, и он просит налить ему на посошок.

Затем еще одну, о трех монетках в фонтане. И о том, что он в кого-то влюблен.

Рейдж переносил свой массивный вес с носков на пятки, скрипя кожаным пиджаком. Рядом с ним, король повел плечами и одно из них хрустнуло. Бутч щелкнул костяшками пальцев. Ви закурил. Фьюри и Зи посмотрели друг на друга.

Рив взглянул на Трэза и айЭма, которые стояли возле двери. Затем на Рофа.

– Сюрприз-сюрприз.

Удобно опершись на трость, он встал и сделал круг по комнате, его симпатическая сторона в какой-то мере уважала эту неуважительную тактику игнора от других членов Совета. Он не думал, что у них хватит смелости…

Со стороны входной двери ресторана послушался стук.

Когда Рив повернул голову, то услышал, как Братья с мягким металлическим звоном сняли с предохранителей свои пистолеты.

***

Через дорогу от закрытых ворот кладбища «Сосновая Роща», Лэш подошел к Хонде Цивик, припаркованной в тени. Когда он положил руку на капот, тот был еще теплый, и Лэшу не нужно было идти в сторону водительской двери, чтобы убедиться, что окно было выбито. Именно этот автомобиль использовал Грэйди, чтобы добраться до могилы своей мертвой бывшей подружки.

Услышав звук приближающихся по асфальту шагов, он выхватил из внутреннего кармана пистолет.

Подойдя к нему, Мистер Д сдернул с головы свою ковбойскую шляпу.

– Зачем вы отозвали нас?

Лэш спокойно направил пистолет в голову лессера.

– Лучше ответь мне: почему я не должен проделать дыру в твоей дурацкой башке сию секунду?

Убийцы по обе стороны от Мистера Д сделали шаг назад. Далеко назад.

– Потому что я нашел его, – проговорил Мистер Д своим со своим техасским акцентом. – Вот почему. Эти двое понятия не имели, куда он мог поехать.

– Ты был за старшего. Ты упустил его.

Бледный взгляд Мистера Д был твердым.

– Я считал для вас ваше бабло. Вы хотите, чтобы кто-то другой этим занимался? Не думаю.

Вот дерьмо, логично. Лэш опустил пистолет и посмотрел на остальных. В отличие от Мистера Д, который был спокоен, как удав, эти двое явно нервничали. Что говорило о том, кто на самом деле облажался.

– Сколько денег пришло? – спросил Лэш, внимательно смотря на парня.

– Много. Они все здесь, в Эскорте.

– Ну, что могу сказать, мое настроение улучшилось, – пробормотал Лэш, убирая пистолет. – По поводу того, почему я вас отозвал… Грэйди вот-вот схватят копы, чему я чертовски рад. Я хочу, чтобы он пару раз побыл чей-нибудь подружкой и насладился жизнью за решеткой, прежде чем я убью его.

– Но что относительно…

– У нас есть контакты двух других дилеров, и мы можем продавать товар сами. Он нам больше не нужен.

Звук автомобиля, приближающегося к железным воротам со стороны кладбища, заставил их повернуть головы вправо. Машина без опознавательных знаков, та самая, что до этого была припаркована за углом, неподалеку от свежей могилы. Колымага остановилась, дым клубами валил из его выхлопной трубы, двигатель рычал. Из нее вышел темноволосый придурок. Убрав цепь, он распахнул ворота с одной стороны, выехал, снова вышел и закрыл за собой ворота.

В машине с ним никого не было.

Он свернул налево, и красные фонари его машины растворились вдалеке.

Лэш посмотрел на Цивик, который был единственной возможностью для Грэйди свалить отсюда.

Что за хрень там произошла? Полицейский должен был увидеть Грэйди, потому что тот шел прямо к немаркированному…

Лэш застыл, а затем повернулся на каблуках, соль, которой посыпают дороги, заскрипела под его подошвами.

Что-то еще было на кладбище. То, что только что решило раскрыть свое присутствие.

Что-то, в точности похожее на того симпата в северной колонии.

Это объясняло, почему коп свалил. Ему внушили это сделать.

– Забирай деньги и возвращайся на ранчо, – приказал он Мистеру Д. – Встретимся там.

– Да, сэр. Сейчас же.

Лэш не услышал ответ парня. В этот момент он думал только о том, что же происходит в этот момент на свежей могиле человеческой девчонки.

Глава 48

Хекс была рада, что человеческий разум напоминал глину: потребовалось совсем немного времени, чтобы мозг Хосе де ла Круза зафиксировал ее приказ, и как только это произошло, он поставил свой холодный кофе в подстаканник и завел немаркированный автомобиль.

Скрываясь среди деревьев, Грэйди приостановил свой зомби-марш и впал в глубокий шок, заметив седан. Хотя, Хекс не беспокоилась, что парень струсит. Боль потери, отчаяние и сожаление заполнили воздушное пространство вокруг него, и это сочетание будет притягивать парня к свежему надгробию с еще большей силой, чем любая навязанная ею мысль.

Хекс ждала вместе с ним... и, конечно же, как только Де ла Круз уехал, те ботинки, предназначенные для ходьбы, снова вернулись в игру, неся Грэйди прямо туда, где она хотела его видеть.

Подойдя к гранитному надгробию, он издал сдавленный звук, и на этом его рыдание только началось. Он завыл как девчонка, его дыхание вырывалось изо рта белыми облачками, когда он опустился на землю рядом с местом, где в течение последующих лет будет разлагаться убитая им женщина.

Если ему так нравилась Крисси, почему он не подумал об этом прежде, чем забить ее до смерти?

Хекс вышла из-за дуба и позволила маскировке раствориться, вновь делая ее видимой. Приближаясь к убийце Крисси, она потянулась к пояснице и обнажила клинок из нержавеющей стали, который так красиво хранился в ножнах вдоль ее позвоночника. Лезвие было длиной с ее предплечье.

– Ну здравствуй, Грэйди, – сказала она.

Грэйди развернулся всем телом, будто ему в задницу вставили шашку динамита, и он надеялся потушить горящий фитиль в снегу.

Хекс держала нож позади бедра.

– Как поживаешь?

– Что... – Он посмотрел на ее руки. Увидев полностью лишь одну, он начал карабкаться от нее на руках и ногах, вспахивая землю задницей.

Хекс следовала за ним, соблюдая дистанцию. Не прекращая карабкаться, Грэйди поглядывал через плечо – видимо, готовился вскочить и убежать, и она ждала, пока он не…

Бинго.

Грэйди рванул влево, но она кинулась к нему, ловя его запястье, и он по инерции, попал в ее захват. Он оказался лицом вниз с рукой, вывернутой за спину, полностью в ее милости. Которой у нее не было от рождения. Быстрым движением, она полоснула ножом по его трицепсу, рассекая толстую парку и тонкую кожу.

Она хотела всего лишь отвлечь его, и это сработало. Он взвыл и потянулся, чтобы прикрыть рану рукой.

Это дало ей достаточно времени, чтобы схватить его за левый ботинок и начать выкручивать ногу, пока ему не стало все равно, что, черт возьми, происходит там с его рукой. Грэйди закричал и захотел ослабить давление, попытавшись перевернуться, но она уперлась коленом в его поясницу и удерживала его на месте, проворачивая лодыжку, пока та не захрустела и не сломалась. Быстро вскочив и совершив еще одно молниеносное движение, она вывела его из строя с другого бока, разрезав сухожилия бедра.

Обрывая вопль посередине.

Когда Грэйди охватила боль, он громко вздохнул и затих… пока она не потащила его к могиле. Он боролся и рыдал, правда, от его воплей было больше шума, чем эффекта. Как только он оказался там, где она хотела, Хекс вспорола ему сухожилия на второй руке, так, что при всем желании, он не мог оттолкнуть ее руки. Затем она перевернула его, предоставив прекрасный вид на небо, и задрала вверх парку.

Она потянулась к ремню Грэйди, одновременно показывая ему нож.

Мужчины такие забавные. Не важно, как хреново у них обстоят дела, но стоит только поднести к их самой важной части тела что-то длинное, блестящее и острое, они поднимают кипеж.

– Нет!

– О да, – она поднесла лезвие к его лицу. – Очень даже да.

Он начал вырываться еще яростнее, несмотря на свои раны, и она остановилась, чтобы насладиться шоу.

– Ты умрешь еще до того, как я уйду, – сказала она, пока он корчился на земле. – Но ты и я, мы проведем какое-то время вместе, прежде чем я исчезну. Это продлится недолго, уверяю тебя. Скоро мне надо возвращаться на работу. Как здорово, что я умею делать все быстро.

Она поставила ногу ему на грудь, обездвиживая, рванула и оторвала пуговицу на штанах и сдернула их вниз на бедра.

– Сколько времени тебе потребовалось, чтобы убить ее, Грэйди? Сколько?

В полной панике, он застонал и затрясся, кровью окрашивая белый снег в красный цвет.

– Сколько, ублюдок? – Она рассекла резинку его боксеров от Emporio Armani[156]. – Как долго она страдала?

Мгновение спустя, Грэйди закричал так громко, что казалось, этот звук не принадлежал человеку. Это было пронзительное карканье черного ворона.

Хекс остановилась и взглянула на статую женщины в одеждах, на которую она так долго смотрела во время похорон Крисси. На мгновение ей показалось, что каменное лицо повернулось, и прекрасная женщина смотрела не в небеса, а прямо на Хекс.

Хотя, это было невозможно, не так ли?

***

Роф стоял за живой стеной из Братьев, его уши улавливали звуки открывающейся и закрывающейся двери ресторана, отделяя его от скрипа петель и пения Синатры. Чего бы они не ждали, оно пришло, и его тело, чувства и сердце, все перешло на низкую передачу, он напрягся и собрался с силами.

Его зрение сфокусировалось – красная комната, белый стол и затылки братьев стали немного четче, когда в проеме двери появился айЭм.

С ним был очень хорошо одетый мужчина.

Мда, казалось, что даже на его опрятной заднице стояла печать Глимеры. Волнистые светлые волосы разделены боковым пробором. Он напоминал Великого Гэтсби[157]. Его лицо было пропорциональным и гармоничным, откровенно красивым. Черное шерстяное пальто сидело идеально на его стройном теле, а в руках он держал тонкий портфель с документами.

Роф никогда не видел его раньше, и он казался слишком молодым для того, чтобы находиться здесь. Слишком молодым.

Не что иное, как очень дорогой и стильный жертвенный агнец.

Ривендж направился к парнишке, симпат обхватил ладонью трость, будто в любой момент собирался вытащить из нее меч, если вдруг Гэтсби сделает нечто большее, чем глубокий вдох.

– Тебе лучше начать говорить. Прямо сейчас.

Роф шагнул вперед, вклиниваясь плечами между Рейджем и Зи, но ни один из них не обрадовался смене позиции. Они хотели встать перед ним, но он быстрым движение руки пресек их маневр.

– Как тебя зовут, сынок? – Последнее, что им было нужно, это мертвое тело, а от Рива можно было ожидать чего угодно.

Агнец Гэтсби мрачно поклонился, а затем выпрямился. Когда он заговорил, его голос оказался удивительно глубоким и уверенным, учитывая количество пистолетов, нацеленных на его грудь:

– Я Сэкстон, сын Тайма.

– Я уже видел твое имя раньше. Ты готовишь отчеты по родословным.

–Да, это я.

Итак, Глимера действительно обмельчал в плане родословной, не так ли? Он даже не сын члена Совета.

– Кто послал тебя, Сэкстон?

– Помощник погибшего.

Роф понятия не имел, как Глимера восприняла смерть Монтрега, и ему было все равно. Все, что имело значение – это то, чтобы смысл этого послания дошел до всех, кто имел отношение к заговору.

– Почему бы тебе не приступить к своим обязанностям?

Парень положил портфель на стол и расстегнул золотой замок. Как только он сделал это, Рив вытащил свой тонкий красный меч и приставил его прямо к бледному горлу парня. Сэкстон замер и посмотрел вокруг одними глазами, не двигая головой.

– Возможно, ты захочешь двигаться чуть медленнее, сынок, – тихо сказал Роф. – В этой комнате много воинственных парней, а ты сегодня – всеми любимая мишень.

Тот ответил странно глубоким и ровным голосом, измеряя каждое слово:

– Вот почему я сказал ему, что мы должны были это сделать.

– Сделать что? – Вопрос шел от Рейджа, как обычно он был самый взрывной – несмотря на меч Рива, Голливуд был готов наброситься на Гэтсби, и не важно, собирается ли тот достать оружие из своей кожаной папки или нет.

Сэкстон взглянул на Рейджа, затем его взгляд вернулся к Рофу.

– На следующий день после того, как Монтрега убили по заказу…

– Интересный выбор слов, – протянул Роф, задумываясь о том, сколько этот парень знал на самом деле.

– Конечно же, это было заказное убийство. Когда вас просто убивают, то обычно все-таки оставляют ваши глаза в глазницах.

Рив улыбнулся, обнажив свой личный набор кинжалов.

– Все зависит от убийцы.

– Продолжай, – подтолкнул его Роф. – И, Рив, расслабься и убери свою тыкалку, будь так любезен.

Симпат немного отступил, но оружие не убрал, и Сэкстон пристально посмотрел на парня, прежде чем продолжить.

– В ночь, когда Монтрег был убит по чьему-то заказу, это доставили моему боссу. – Сэкстон открыл портфель с документами и достал конверт. – Его послал Монтрег.

Он положил вещицу на стол лицевой стороной вниз, чтобы показать, что восковая печать была не нарушена, и отошел.

Роф посмотрел на конверт.

– Ви, не окажешь нам честь?

Вишес вышел вперед и взял конверт рукой, обтянутой ​​перчаткой. Послышался рвущийся звук и тихий шелест бумаги.

Молчание.

Ви достал документы, сунул конверт назад за пояс, и уставился на Гэтсби.

– Смею предположить, ты не читал это?

– Нет. Мой босс тоже не читал. Никто, с тех пор как на нас пала обязанность по сохранности вещественных доказательств.

– Сохранность вещественных доказательств? Ты юрист, а не простой помощник?

– Я учусь на адвоката Древнего Права.

Ви наклонился к нему и обнажил клыки.

– Ты уверен, что не читал это?

Сэкстон посмотрел на Брата так, будто на мгновение был очарован татуировками на его виске. Через какое-то время, он покачал головой и тихо произнес.

– Не хотелось бы попасть в список тех, кого находят мертвыми с пустыми глазницами. Моему боссу тоже. Печать до сих пор там, куда ее поставил Монтрег. Что бы он ни положил внутрь, это не читали с тех пор, как мягкий воск запечатал конверт.

– Откуда ты знаешь, что письмо послал Монтрег?

– На лицевой стороне его почерк. Я знаю его, потому что часто встречал его замечания к документам. Кроме того, конверт доставил его личный доджен по его приказу.

Пока Сэкстон говорил, Роф внимательно считывал эмоции молодого мужчины, вдыхая через нос. Обмана нет. Совесть была чиста. Красавчик был очарован Ви, но кроме этого? Ничего. Даже страха не было. Он был осторожен, но спокоен.

– Если ты лжешь, – мягко сказал Ви, – Мы это выясним и найдем тебя.

– Ни секунды в этом не сомневаюсь.

– Кто бы мог подумать, у этого юриста есть мозги. – Вишес вернулся в строй, его ладонь снова легла на рукоятку пистолета.

Роф хотел знать, что же лежало в конверте, но понимал – что бы там ни было, оно не подходит для этой смешанной компании.

– Так, где же твой босс и его приятели, Сэкстон?

– Никто из них не придет, – Сэкстон посмотрел на пустые стулья. – Они все трепещут от ужаса. После того, что случилось с Монтрегом, они заперлись в своих домах и сидят там по сей день.

Хорошо, подумал Роф. Глимера продемонстрировала свой талант в трусливости, отчего на один повод для беспокойства становилось меньше.

– Спасибо за то, что пришел, сынок.

Сэкстон понял эти слова правильно, закрыл свой портфель, еще раз поклонился и повернулся, чтобы уйти.

– Сынок?

Сэкстон остановился и развернулся обратно:

– Да, мой господин?

– Тебе ведь пришлось долго уговаривать своего босса пойти на это, правда? – Ответом послужило скромное молчание. – Тогда получается, что ты дал ему хороший совет, и я верю, что ни ты, ни твой босс не видели и не читали того, что лежит в конверте. Но умный понимает с полуслова. На твоем месте я подыскал бы другую работу. Все ухудшится, прежде чем пойти на поправку, а отчаяние порой превращает в дерьмо даже самых честных людей. Один раз они уже отправили тебя в пасть льва. И сделают это снова.

Сэкстон улыбнулся.

– Если вам когда-нибудь понадобится личный адвокат, дайте мне знать. После всех имущественных дел и курсов по составлению родословных, что были у меня с этого лета, я с нетерпением желаю расширить сферу деятельности.

Еще один поклон и парень твердым шагом и с высоко поднятой головой вышел вслед за айЭмом.

– Что там, Ви? – спокойно спросил Роф.

– Ничего хорошего, мой господин. Ничего хорошего.

Когда зрение Рофа вернулось в его обычное, не сфокусированное и бесполезное состояние, последнее, что он видел более-менее ясно, это то, как ледяной взгляд Ви застыл на Ривендже.

Глава 49

Когда с кладбища «Сосновая роща» выехала полицейская машина без каких либо опознавательных знаков, Лэш полностью сосредоточился на симпате, чье присутствие обозначилось где-то внутри за воротами.

– Убирайтесь отсюда, – приказал он своим людям.

Он дематериализовался обратно к могиле умершей в задней части…

Крик был беспредельно, по-оперному высок, сопрано, теряя контроль над голосом, взлетало все выше и выше, пока не сорвалось на визг. Приняв форму, Лэш даже расстроился, что пропустил главное веселье... потому что, на это стоило бы посмотреть.

Грэйди лежал на спине, штаны спущены, кровь сочилась из многочисленных ран, особенно из свежего надреза на животе. Он был еще жив, и медленно ворочал конечностями, напоминая полудохлую муху на нагретом солнцем подоконнике.

Рядом с ним поднялась с корточек его убийца: та сука с короткой стрижкой из ЗироСам. И в отличие от умирающей мухи, которая сейчас не думала ни о чем, кроме собственной гибели, женщина сразу почувствовала, когда на сцене появился Лэш. Она резко развернулась и приняла боевую стойку, ее лицо стало сосредоточенным. Она крепко сжала в руке нож, ее бедра напряглись, а твердое тело приготовилось к броску.

Дата добавления: 2015-11-04