Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Дворцовые перевороты

Бирмано-сиамские войны | Крушение империи | Захват Сириама Филипом де Бриту | Отказ от завоеваний | Внутреннее положение Бирмы во второй половине XVII в. | Бирма и европейские державы в XVII-начале XVIII в. | Наступление монов и падение Авы | Возрождение бирманского государства | Англо-французское соперничество в Бирме | Внутреннее положение Бирмы при Конбаунах |


 

Последние годы царствования Синбьюшина были го­дами поражений и отступления. Взятие Аютии не озна­чало конца сопротивления сиамцев. Ставший во главе их Пья Таксин перенес столицу в Бангкок и, используя ме­тоды партизанской войны, беспрерывно наносил пораже­ния отдельным бирманским отрядам. Боевой дух бирман­ских солдат и офицеров, годами сражавшихся неизвестно за что вдали от родины, был подорван. Несмотря на то что войсками Синбьюшина командовали такие крупные полководцы, как победитель китайцев и завоеватель Ма­нипура Маха Тихатура и покоритель Аютии Тихапате, сломить сопротивление сиамцев, защищавших свои дома, было невозможно. Бирманские хроники рассказывают о том, что командиры бирманских частей в случае несогла­сия с приказом командующего попросту выводили свои войска из боя.

Чем хуже шли дела в Сиаме, тем неспокойнее стано­вилась обстановка в самой Бирме. Начались волнения среди монов, и во время нового восстания на юге был сожжен Рангун. После подавления восстания многие его участники бежали в Сиам, где они были тепло встречены. Синбьюшин бросил вдогонку за отступавшими монами армию, но союзники окружили ее у перевала Трех пагод и перебили.

Пья Таксин в конце концов нанес поражение Маха Тихатуре, очистил от бирманцев Сиам и вытеснил их из Чиангмая. Стареющий Синбьюшин рассылал во все сто­роны своих полководцев, но не успевали его воины вер­нуться домой, как уже с другой стороны вырастала угро­за войны или восстания. Чем тяжелее было положение, тем жестче становилась политика Синбьюшина. В 1774 г., после подавления восстания монов и получения известий о разгроме бирманских войск в Сиаме, Синбьюшин предпринял [125] торжественно обставленное путешествие вниз по Иравади. Во время этой демонстрации силы и единства страны Синбьюшин сделал богатые подарки пагоде Шве-дагон, позолотив ее; однако основная часть представле­ния происходила не у пагоды, а на берегу Иравади. В свите Синбьюшина находился престарелый царь монов Бинья Дала и его семейство. В знак полного покорения и ликвидации всяких надежд монов на независимость Синбьюшин приказал в своем присутствии утопить всех членов царского семейства в реке.

Судя по поведению командиров армии, недовольство политикой Синбьюшина было широко распространено в Бирме. Перед смертью Синбьюшина в 1776 г. в стране создалось положение, напоминавшее годы прихода к вла­сти царя Талуна: значительная часть бирманской знати, утомленная переставшими приносить славу и добычу без­надежными войнами, склонялась к тому, чтобы вернуться к политике изоляции, и в первую очередь отказаться от расширения бирманской территории на восток. Основным требованием оппозиции был вывод войск из Сиама и Чиангмая.

Сторону оппозиции принял знаменитый полководец Маха Тихатура, и это обеспечило ей победу. Наследовав­ший Синбьюшину его сын Сингу (1776—1782), зять Маха Тихатуры, немедленно отозвал остатки бирманских войск из Сиама и все свое внимание уделял религиозным и дворцовым делам.

Однако попытка вновь «уйти в себя» не могла быть такой же успешной, как за 100 лет до того. В Бирме были уже влиятельные слои общества, заинтересованные во внешней торговле, в связях с другими странами; были профессиональные военные, недовольные тем, что их от­странили от власти; существовали аристократы — прин­цы крови и мьоза, которые являлись сторонниками завое­вательной политики Синбьюшина. Эти силы крепли по мере того, как Сингу и его окружение все больше замы­кались в стенах авского дворца. Прошло всего пять с не­большим лет после окончания войн, и царствование Синбьюшина начало представляться многим бирманцам славным временем. Разочаровался в Сингу и его тесть Маха Тихатура; попав в немилость, он был отправлен в ссылку.

Вновь составился заговор, в результате которого на [126] престол был возведен юный Маун Маун, двоюродный брат царя, похожий на него внешне. Операция была про­ведена ночью, когда Сингу находился в отлучке. Приняв Маун Мауна за возвратившегося царя, стража пропусти­ла его и его сторонников во дворец. Вернувшийся утром царь был убит одним из своих министров, и сейчас же после этого на сцене появился Маха Тихатура, который, очевидно, был душой и движущей силой заговора и само участие которого в заговоре придавало ему характер ре­ставрации политики Синбьюшина.

Маун Маун процарствовал всего семь дней и был убит одним из двух оставшихся в живых сыновей Алаунпаи, Бодопаей, который, воспользовавшись услугами заговор­щиков, не намеревался делить с ними власть: щедро на­градив Маха Тихатуру и других ведущих заговорщиков, он отстранил их от дел. Это вызвало к жизни новый за­говор, теперь уже направленный против Бодопаи. Его брат и Маха Тихатура объединились, чтобы свергнуть Бодопаю с престола.

Бодопае удалось узнать о заговоре прежде, чем заго­ворщики успели перейти к действиям, и он жестоко рас­правился с ними. Однако на этом не закончились попытки отнять престол у Бодопаи. Через несколько месяцев еще один претендент на престол ворвался ночью во дворец во главе 200 сторонников. На рассвете стража поняла, что противников жалкая горстка, и все они были перебиты.

Мало кому из бирманских царей пришлось выдержать такую борьбу за власть, разочароваться в ближайших друзьях и родственниках, как Бодопае. И жестокость, с которой Бодопая подавлял сопротивление, наложила оп­ределенный отпечаток на его дальнейшие действия.

Одним из первых шагов Бодопаи, после того как он укрепился на троне, был перенос столицы в Амарапуру, находившуюся в нескольких километрах от Авы. И сам Бодопая, и бирманские хронисты, и последующие исто­рики объясняли это мистическими соображениями: Ава, с которой были связаны столь тяжелые воспоминания, исчерпала запас счастья и везения, выделенный ей судь­бой, и астрологи отыскали другое место, более счастли­вое. Однако у этого, казалось бы, бессмысленного пере­носа столицы, связанного с тяготами для десятков тысяч людей, вынужденных перетаскивать свой скарб и строить­ся на новом необжитом месте, с большими затратами на [127] сооружение новых дворцов и пагод, были и объективные причины, которые нигде не формулировались, но имели решающее значение.

В Бирме столицы переносились с места на место до­вольно часто, и не всегда эти переносы можно объяснить только стратегическими соображениями. Дело было в том, что тропический город, лишенный канализационных и водопроводных сетей, подверженный пожарам и эпиде­миям, сам себя душил и старился значительно раньше, чем северные города. Через несколько десятков лет даже спланированный заранее город превращался в скопище переулков и грязных базаров, задыхался от тесноты, не­хватки воды и болезней. Перенос столицы на новое место был, таким образом, своеобразным санитарным мероприятием, позволявшим избавиться от гнета сточных ка­нав и базарных отбросов.


Дата добавления: 2015-11-03; просмотров: 43 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Войны с Китаем| Присоединение Аракана и первые столкновения с англичанами

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.006 сек.)