Неудачный поход

Поход против команчей длился не больше трех или четырех дней. Оказалось, что индейцы западной равнины вовсе и не собирались серьезно воевать.Их набеги на сеттльменты были простым озорством юных молодцов, стремившихся заслужить звание храбрых.

Краснокожих перехватил небольшой эскадрон конных стрелков в окрестностях Сан-Саба. Они принуждены были оставить добычу и только бегством спасли свою жизнь.

Поскольку команчй отступили за пределы нейтраль­ной полосы, участникам посланного против них отряда ничего больше не оставалось, как вернуться к своим частям и ждать дальнейших распоряжений из главного штаба.

Для молодых техасцев, жаждущих военных подвигов, это было большим разочарованием. Узнав, что во время их отсутствия индейцы появились также и на востоке, по ту сторону Леоны, они опять было воспрянули духом в надежде на новую эспедицию. Но и тут их ждала не­удача.

Отряд молодежи, отправившийся на выручку Исидо­ры, скоро вернулся, не найдя в окрестностях Аламо ни­каких индейцев. Мало того: можно было предполагать, что вся история с появлением краснокожих около хижины мустангера была мистификацией.Это были вовсе не ин­дейцы, а белые, замаскированные индейцами.

В подтверждение своих догадок участники отряда привезли несколько предметов, явно свидетельствовавших о подобном маскараде. Это были парики из конского во­лоса, петушиные перья, выкрашенные в зеленый и крас­ный цвет, штаны из оленьей шкуры, мокасины и не­сколько коробок красок. Все это было найдено в дупле старого тополя.

Нечего было и мечтать о новом походе против индей­цев. Искателям геройских подвигов пришлось смирить свои порывы и удовлетвориться мирной жизнью.

Несмотря на отдаленность форта Индж от какого-либо большого цивилизованного центра,нельзя сказать, кчтобы жизнь там протекала вяло. Прежде всего— со­всем недавно там поселилась молоденькая девушка не­виданной красоты.

Затем— таинственное исчезновение и предполагаемое убийство ее брата. Далее —еще более таинственное по­явление всадника без головы, история бледнолицых, пе­реодетых индейцами, и, наконец, последняя по счету, но не по своему значению, новость о том, что заподозренный в убийстве Генри Пойндекстера человек пойман и нахо­дится за стенами гауптвахты в состоянии буйного помешательства.

Имя Исидоры Коварубио де Лос-Ланос, этой эксцен­тричной красавицы, стало излюбленной темой разговоров. Ходили даже слухи, будто бы она находится в какой-то связи с загадочной историей, которая всех так взволно­вала.

Все разыгравшиеся на Аламо события— мустангер, найденный больным в своей хижине, приговор толпы по­весить его, оттяжка исполнения приговора в связи с вмешательством Луизы Пойндекстер, предстоящий пере­смотр дела, отложенного благодаря отважному заступ­ничеству Зеба Стумпа,— все это взволновало население, и всяким пересудам и сплетням не было конца.

Однако наиболее оживленные споры разгорелись во­круг вопроса виновности или невиновности мустангера, обвиняемого в убийстве Генри Пойндекстера.

— Убийство,— сказал философски настроенный ка­питан Сломан,— это преступление, на которое, по моему мнению, Морис-мустангер не способен. Мне кажется, что я достаточно хорошо знаю этого парня, чтобы утвер­ждать это.

— Вы не можете отрицать,— заметил Кроссман,— что вся обстановка дела говорит против него. В его ви­новности почти не может быть сомнений.

Кроссман никогда не был расположен к молодому ирландцу. Ему однажды показалось, что племянница комиссара, первая красавица форта, слишком благосклонно посмотрела на мустангера.

— Я с вами совсем не согласен, — ответил Сломан.

— Но ведь не приходится сомневаться в том, что мо­лодой Пойндекстер убит. Это бесспорно. Так кто же еще другой мог это сделать? Кольхаун клянется, что он под­слушал ссору между юношей и Джеральдом.

— Этот драгоценный кузен будет клясться в чем угодно, если только ему это выгодно,— вмешался драгун Генкок. — Кроме того, его нелады с мустангером ставят под сомнение его доказательства. Не так ли?

— Предположим,что между юным Пойндекстером и мустангером произошла ссора, — продолжал офицер пе­хоты. — Что же из этого? Это еще не доказывает, что мы имеем дело с убийством.

— Значит, вы предполагаете, что этот парень убил Пойндекстера в честной схватке?

— Весьма вероятно.

— Но на какой почве у них произошла ссора?— спросил Генкок.— Я слышал, что молодой Пойндекстер был в дружеских отношениях с мустангером, несмотря на его нелады с Кольхауном. О чем они могли поспорить?

— Странный вопрос с вашей стороны, лейтенант Ген­кок, — ответил пехотинец. — Разве мужчины ссорятся из-за чего-нибудь другого, кроме…

— Кроме как из-за женщины?— вмешался драгун. — Но из-за какой женщины, я не могу понять. Не из-за сестры же юного Пойндекстера!

— Почем знать!— ответил Сломан, многозначитель­но пожимая плечами.

— Чудовищно!— воскликнул Кроссман.— Можно ли себе представить, чтобы охотник за лошадьми посмел мечтать о мисс Пойндекстер? Совершенно нелепо!

— Вы, Кроссман, слишком ярый аристократ. Разве вы не знаете, что любовь не считается с такими пустяка­ми,как происхождение? Я не берусь ничего утверждать.Ссора могла произойти и не из-за мисс Пойндекстер. Ведь есть же у нас и другие девицы в сеттльменте, из-за которых стоит подраться, не говоря уже о прекрасных созданиях, осчастлививших наш форт своим…

— Капитан Сломан!— резко прервал своего собесед­ника лейтенант стрелковых частей.— Должен сказать, что для человека вашего уровня вы рассуждаете весьма странно. Дамы нашего гарнизона должны быть вам очень признательны за такие намеки.

— Какие намеки, сэр?

— Неужели вы думаете, что между ними найдется хотя бы одна, которая согласилась бы разговаривать с этим человеком?

— С каким? Я назвал двоих.

— Вы меня достаточно хорошо понимаете,Сломан, а я вас. Наши дамы, конечно, очень будут польщены тем, что их имена упоминаются наряду с именем этого подлого авантюриста— конокрада и человека, подозре­ваемого в убийстве.

— Мориса-мустангера трудно заподозрить в убий­стве. И не конокрад он и не авантюрист. Мне больше вашего пришлось встречаться с молодым ирландцем, и я утверждаю,что по своему культурному уровню он не уступит любому из нас.Пусть наши дамы не смущаются знакомством с ним. И, поскольку мы уже коснулись этой темы, я должен добавить, что вряд ли они, по крайней мере некоторые из них, стали бы избегать возможности познакомиться с ним поближе,если бы только эта воз­можность им представилась. Морис-мустангер, насколько мне пришлось его наблюдать,вел себя в присутствии наших дам со скромностью истинного джентльмена.Да и кроме всего, я сильно сомневаюсь, чтобы он мог заинтересоваться какой-нибудь из них.

— В самом деле? Какое счастье для того, кто в про­тивном случае мог бы оказаться его соперником!

— Так оно и есть,— спокойно ответил капитан пе­хоты.

— Почем знать…— многозначительно сказал Ген­кок.— Почем знать, из-за кого произошла эта ссора, если только она вообще была. Не замешана ли в ней прекрас­ная сеньорита, о которой сейчас так много говорят? То, что я слыхал об этой женщине, позволяет думать, что из-за нее мужчины могут перегрызть друг другу глотку…Его посадили на гауптвахту.С ним его чудак-слуга. Но что интересно, так это то, что майор отдал распоряжение удвоить охрану. Что это должно означать, капитан Сло­ман? Вы, наверно, это можете объяснить лучше других. Неужели он сделал попытку убежать из тюрьмы?

— Вряд ли,— ответил офицер пехоты,— особенно принимая во внимание, что больной мустангер даже не подозревает, где он сидит. Я только что там был. У не­го настолько помрачен рассудок, что он не узнает себя в зеркале.

— Помрачен рассудок? Что вы хотите этим ска­зать? — спросил Генкок.

— У него горячка.

— Так вот почему усилена охрана! Чертовски стран­но! Наверно, сам майор немного помешался. Может быть… это… распоряжение майорши? Ха-ха-ха!

— Но что это означает? Неужели старик-майор опа­сается, что мустангер убежит из-под стражи?

— Нет, я думаю, что не в этом дело. Здесь, повиди­мому, больше боятся обратного… Я хочу сказать, что для Мориса-мустангера безопаснее сидеть в тюрьме, чем находиться вне ее. Появились какие-то странные типы и опять заговорили о суде Линча.Либо регуляторы жа­леют, что отложили окончание суда, либо кто-нибудь стал серьезно обрабатывать общественное мнение в этом направлении. Счастье для мустангера, что старик-охотник оказался его верным в другом. Хорошо, что и наш отряд вовремя вернулся и можно было усилить охрану. Еще день— и Мориса Джеральда уже не было бы в живых. Но теперь все в порядке, и бедного парня будут судить по всей справедливости.

— Когда же суд?

— Как только к нему вернется рассудок.

— Ведь это может тянуться неделями.

— А может быть, все кончится через несколько дней и даже через несколько часов.Физически он, повидимо­му, не так плох. Очевидно, ему пришлось пережить какое-то тяжелое потрясение.Перемена может произойти в те­чение дня. А говорят, что регуляторы хотят, чтобы его судили немедленно, как только он придет в себя.

— Может быть, он сможет оправдать себя? Надеюсь, что это так и будет, — сказал Генкок.

— Очень сомнительно, — отозвался Кроссман.

— Я в этом уверен,— сказал Сломан.— Поживем— увидим.

Глава LXIX

Дата добавления: 2015-10-28