Читайте также:
|
Слайд № 24.
Пастернак: Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе Расшиблась весенним дождем обо всех, А люди в брелоках высоко брюзгливы И вежливо жалят, как змеи в овсе.
У старших на это свои есть резоны. Бесспорно, бесспорно смешон твой резон, Что в грозу лиловы глаза и газоны И пахнет сырой резедой горизонт.
Что в мае, когда поездов расписанье Камышинской веткой читаешь в купе, Оно грандиозней святого писанья И черных от пыли и бурь канапе.
Что только нарвется, разлаявшись, тормоз На мирных сельчан в захолустном вине, С матрацев глядят, не моя ли платформа, И солнце, садясь, соболезнует мне.
И в третий плеснув, уплывает звоночек Сплошным извиненьем: жалею, не здесь. Под шторку несет обгорающей ночью И рушится степь со ступенек к звезде.
Мигая, моргая, но спят где-то сладко, И фата-морганой любимая спит Тем часом, как сердце, плеща по площадкам, Вагонными дверцами сыплет в степи.
Слайд № 25.
2 ведущий: «Стих пастернака почитать – горло прочистить, дыхание укрепить, обновить легкие: такие стихи должны быть целебны от туберкулёза», – говорил Мандельштам.
Слайд № 26.
1 ведущий: Первая половина 1920-х годов была для Пастернака кризисной и в творческом, и в житейском плане. «Душевная тяжесть» мешала работать, всё более угнетало сознание незначительности написанного после цикла «Сестра моя жизнь». Мучительно переживает он своё творческое одиночество.
2 ведущий: О том, как тяготило Пастернака одиночество, мы видим из его переписки с Мариной Цветаевой.
Звучит музыка (Шуман «Сновидения») (Фонограмма №5).
Слайд № 27.
Выходят М. Цветаева и Пастернак
М.Цветаева: Вот я тебя не понимаю: бросить стихи. А потом что? С моста в Москва-реку? Да со стихами, милый друг, как с любовью: пока она тебя не бросит… Ты же у Лиры крепостной».
Пастернак: У меня к тебе просьба. Не разочаровывайся во мне раньше времени…
М.Цветаева: …Не суждено нам стать друг для друга делом жизни, на Страшном суде будешь отвечать не за меня. Какая сила в: не суждено! какая вера! Бога познаю только через несовершившееся…»
Звучит песня на стихи Б.Пастернака «Никого не будет дома» (Фонограмма №6).
Слайды № 28 - 31.
Слайд № 32.
1 ведущий: Но именно сейчас поэт ощущает второе дыхание, вновь обретает он радость и счастье бытия… средь надвигающегося кошмара. Да, это было «Второе рождение», когда «действительность в какой-то новой категории»
Слайд № 33.
Чтец: О, знал бы я, что так бывает, Когда пускался на дебют, Что строчки с кровью - убивают, Нахлынут горлом и убьют!
От шуток с этой подоплекой Я б отказался наотрез. Начало было так далеко, Так робок первый интерес.
Но старость - это Рим, который Взамен турусов и колес Не читки требует с актера, А полной гибели всерьез.
Когда строку диктует чувство, Оно на сцену шлет раба, И тут кончается искусство, И дышат почва и судьба.
Слайд №34.
1 ведущий: «В эти страшные кровавые годы мог быть арестован каждый, – напишет Пастернак. – Мы тасовались, как колода карт. И я не хочу по-обывательски радоваться, что я цел, а другой – нет. Нужно, чтобы кто-нибудь гордо скорбел, носил траур, переживал жизнь трагически… нужен живой человек – носитель этого трагизма».
Слайд № 35.
Чтец: Столетье с лишним — не вчера, А сила прежняя в соблазне В надежде славы и добра Глядеть на вещи без боязни.
Хотеть, в отличье от хлыща В его существованьи кратком, Труда со всеми сообща И заодно с правопорядком.
И тот же тотчас же тупик При встрече с умственною ленью, И те же выписки из книг, И тех же эр сопоставленье.
Но лишь сейчас сказать пора, Величьем дня сравненья разня: Начало славных дней Петра Мрачили мятежи и казни.
Итак, вперед, не трепеща И утешаясь параллелью, Пока ты жив, и не моща, И о тебе не пожалели.
Дата добавления: 2015-10-28; просмотров: 48 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Звучит музыка (Chis Spheeris «Always») (Фонограмма № 3). | | | Звучит фрагмент из финала Пятой симфонии П.И.Чайковского (Фонограмма №7). |