Глава 10. Моё сердце остановилось.

Как мне надоела эта лапша быстрого приготовления. Разводной мисо-суп в бульоне и подгорелая рыба. Я не умел готовить и раньше, но всё было намного вкуснее, чем сейчас. Грязная одежда горой скопилась в корзине, а весь дом снова превратился в холостяцкую берлогу. Я стараюсь как можно меньше времени проводить в нем, предпочитая гараж. Будь то холодная зима или жаркое лето — я пропадал в нём круглые сутки, боясь зайти в дом. Я не видел Хинату уже более двух лет и, по правде говоря, до сих пор очень скучал. То ли по ней, то ли по её заботе — я не знаю, но моё сердце было пустым, безжизненным, словно вырванным изнутри и брошенным в сторону. Не проходило и дня, чтобы я не думал о маленькой сероглазой девочке. Я каждое утро, словно по сигналу будильника, вставал в шесть утра и, как идиот, сидел с чашкой кофе, глядя на дорогу. Чего ждал? Веселую малышку, вышагивающую гордо по пустынной дороге, весело тряся своим ярким рюкзачком? Да, наверное. Эти пару лет я мечтал увидеть её улыбку и снова ощутить её ласковые объятия. Каким я был дураком, когда ругал её за каждое прикосновение ко мне. Я бы всё отдал за них.

Весь город был окрашен розовыми цветами сакуры, а ещё прохладное море дарило мне приятный аромат, окутывающий мастерскую. Наступил апрель, не по-сезонному тёплый. Я лежал под машиной и внимательно осматривал её, а рядом лежал Демон, мурлыча, прижимаясь ко мне. Оставшись одни, мы сдружились. Я и не заметил, как полюбил это наглое существо. Недалеко послышались шаги, и я громко, словно робот, проговорил:

— Здравствуйте. Подождите минуту, я сейчас освобожусь. — Шаги утихли, и повисла тишина.

«Какой понимающий клиент», — подумал я, продолжая осмотр. Кот заметно всполошился, выбегая навстречу гостю, а я лишь скосил глаза в его сторону. В моем поле зрения были лишь высокие кеды "CONVERSE" и худая аккуратная кисть, гладящая моего кота. В одно мгновение моё сердце остановилось, перехватив дыхание.

Оттолкнувшись сильными руками, я выехал из-под машины и уставился на неё. Высокая брюнетка, нагнувшись, гладила Демона, улыбаясь красивой белоснежной улыбкой, довольно сощурив бледно-серые глаза. Длинные иссиня-чёрные волосы спадали вниз огромной тёмной волной, отражая в блеске щёлка солнце, высоко стоявшее над морем. Медленно переведя свой взгляд на меня, она рассмеялась и, аккуратно поправив юбку, присела рядом, внимательно смотря на меня.

— Добрый день, Учиха-сан. Я вернулась. — Высокий детский голосок превратился в мягкий тихий голос, окутывающий своей нежностью. Я хотел поприветствовать её, как репетировал это каждое утро после её ухода, но не мог. Мой голос застыл где-то внутри, не желая произносить и слова.

Резко вскочив на ноги, я схватил её и обнял, что есть силы. Это было сильнее слов. Всегда такая маленькая, худенькая Хината... Теперь её голова покоилась на моей груди, прижимаясь ко мне весьма внушительной грудью. Острые худые коленки сгладились в длинные, стройные, красивые ноги. Пухлые бледные губы приобрели алый оттенок, а курносый нос выпрямился, обрисовывая аристократический профиль. — Я так соскучилась! — закричала она, подпрыгивая, словно маленькая, и вешаясь мне на шею.

— Я тоже! — улыбнулся я, заглядывая в ничуть не изменившиеся наивные глаза. — Где ты пропадала?

— Долгая история, — по-детски надувши губки, бурчала она. — Мой отец, узнав про инцидент со стрижкой, отправил меня во Францию до конца средней школы.

— Кошмар!

— Да! — широко распахнув глаза, закричала она и, отпустив мою шею, деловито расхаживала вокруг, рассказывая свою историю. Сев на стул, я внимательно вникал её рассказу и жестам, прощая французский акцент в некоторых словах. Схватившись за живот, она притихла на пару секунд, словно вслушиваясь во что-то. — Учиха-сан, вы голодный? — спросила она, подбегая ко мне. — Скажите это! Скажите! Скажите! Скажите!

Её лицо оказалась совсем близко, лишь в миллиметре от моих губ. Нервно сглотнув, я кивнул и твёрдым голосом сказал:

— Да. Очень.

— И я! — улыбнулась она, вытягивая из своего портфеля пакеты с мясным фаршем, водорослями, рисом и овощами. Увидев обычный жест, я громко рассмеялся, прикрыв рукой глаза и закинув назад голову. Сколько я мечтал о её стряпне, словно о заветном подарке на Рождество.

Хината снова, как и раньше, ходила по моей кухне, распевая песни любимой группы. Снова, как и раньше, натянув мою футболку, девочка танцевала и крутилась на носочках, вытягивая красивым голосом неизвестную мне песню. Чёрная футболка теперь была короткой, оголяя половину уже округлого бедра. Тяжело прокашлявшись, я привлек себе её внимание.

— Да-да! Скоро будет готово! — пропела она мне и снова отвлеклась.

— Хината, пойди оденься! — строго пригрозил я ей. Девочка непонимающим взглядом посмотрела на меня, наклонив голову вбок. — Я вижу то, что не должен видеть.

— Что вы видите? — явно не понимая моих намеков, спросила брюнетка.

— Я вижу твои белые трусики.

— Ну и что?! — Убив меня всего одним словом, она снова принялась готовить. Раздражённо подойдя к ней, я отдернул её в сторону комнаты и указал пальцем на шкаф.

— Иди, оденься! Ты уже не маленькая!

— Вы Цунаде-сама то же самое говорили? — проигнорировав мой крик, спросила она. — Мы знаем друг друга слишком хорошо, чтобы мне вас стесняться. Я уже в старшей школе и всё понимаю.

Сжав кулаки, я пытался сохранять спокойствие. Подойдя впритык к девочке, я зажал её в угол своей кухни и уставился в глаза.

— Думаешь, если дотягиваешься до моей кухни без табуретки, уже большая, м? — Хината судорожно выдохнула. — Я так не думаю. Для меня ты маленькая девочка, а я взрослый мужчина. Сколько тебе лет?

— Шестнадцать, — шепотом произнесла она, сверкая слезами.

— А мне — тридцать восемь. Ты ещё ребенок. Пошла и оделась! — зарычал я. Брови девочки нахмурились, а голос стал громче.

— Да будь вам хоть сорок пять — для меня вы тот же Учиха-сан, что и пару лет назад. Только я уже старше, если вы не заметили, и умнее.

— Ты дура?! — закричал я на неё. Что меня так злило? Осознание того, что она права или моё бессилие перед её привлекательностью. Я скучал по маленькой наивной девочке, а не по девочке-подростку с бушующими гормонами. Но она была такой красивой... Безумно красивой, словно Ангел из снов с порочной внешностью и чистым сердцем. Мне было больно представить, сколько мальчишек желали её тела. Желали моей малышки...

— Ты думаешь, что все знаешь? — прохрипел я, запуская руку под футболку. Проводя кончиками пальцев по нежной коже живота ребенка, я почувствовал, как напрягаются её мышцы от возбуждения, а дыхание усиливается. Дойдя до ребер, я очертил силуэт слегка выдававшейся кости, защекотав кожу, отчего её щёки покраснели. — Ты, думаешь, взрослая? — Сделав паузу, я слегка ущипнул её за острый сосок. — А ты знаешь, как это больно — лишаться невинности? — Девочка отрицательно покачала головой. — Тогда пойди и оденься, иначе ты это сейчас же узнаешь.

Девочка испуганно вскинула на меня глаза, но через мгновение смягчила свой взгляд, обхватив ладонями мое лицо.

— Вы не сделаете мне больно, я знаю. — Мягко прикоснувшись губами к моим, она тихо хихикнула и обняла меня. Я был бессилен перед её обаянием. Уткнувшись носом в длинную шею, я вдохнул запах её кожи и произнёс:

— Приготовь мне порцию побольше. Я голоден, как волк.

— Да! — откликнулась она, обнимая меня за шею.

***

Я очнулся от сильного удара в плечо.

— Ой, простите, — послышался женский голос. Открыв глаза, я увидел Хинату, сонно ползущую через меня.

— Ты что делаешь? — пробурчал я, переворачиваясь в её сторону.

— В школу собираюсь, — ответила она мне таким же бурчанием. Шестнадцатилетняя девочка больше не была такой энергичной по утрам. Сонная и раздражительная, она ходила по дому, всё время спотыкаясь обо что-то, и этим чем-то пару раз был я. На третий раз, не выдержав, я вскочил с футона и схватил её ногу. Хината пронзительно закричала и упала на мою кровать. Уже одетая в школьную форму, она заливисто смеялась от моих щекоток и изворачивалась. — Учиха-сан, мне щекотно!

— Да что вы говорите? — смеялся я. Обняв её за талию, я прижал девочку к себе. — Тебя в школу отвезти?

— Нет, спасибо. Я уже слишком взрослая, чтобы меня в школу возили, — хмыкнула она, вставая.

— Моя малышка больше не любит своего старичка, — наигранно захныкал я, отчего она нервно обернулась, крася ресницы. — Ты что, уже красишься?! — вскрикнул я, вставая с кровати.

— Мне уже шестнадцать — все так делают.

— И слышать ничего не хочу. — Подняв ребенка на руки, я понес её в ванную и включил воду. Она громко кричала и отбивалась, когда я умывал её, но я настаивал на своем.

— Старикан-тиран! — крикнула она на меня, выбегая из дома. Я устало упал на кровать, прикрыв рукой глаза. Да, моя малышка уже далеко не ребёнок, но я не хотел это принимать. Мне хотелось, чтобы она всегда оставалась маленькой девочкой, зависящей от меня. Я боялся её взросления, ведь теперь мне было сложнее находиться рядом с ней.

Дата добавления: 2015-10-28