Читайте также:
|
тихо ползет на юг.
Мокрый июль отвесно
падает в боль твою.
Капли дождливым боем
бьются о левый бок,
слышится: «бог с тобою…»
(было: «С тобою – Бог!»)
Все, что угодно, можно
при перемене мест:
тянешь ли с подорожной –
не отменить отъезд,
свет покидая божий
с миром или с борьбой.
Все, что угодно, - можно.
Видишь ли, бог с тобой…
Может, и Он растерзан
в ночь на сырой июль?
Стая волков небесных
сыто бредет на юг.
Картина первая
Та же комната, что и в начале второго действия, только на стене нет картины «Осень в парке». В вазе – букет цветов. Разложен диван, на нем полулежит поседевшая и резко постаревшая за три года Лена. Звенит телефон, Лена берет трубку.
Лена:Алло? Наташа? Да… Еще жива.
…Нет, это не естественно, поскольку
почти неправда – как «еще жена»
и «мать еще». Последние осколки
недавней жизни колют изнутри…
…Да нет, я в самом деле поражаю
врачей: ведь я же лишних года три
живу – и с каждым годом дорожаю
для самых дорогих моих… А ты?..
Нет-нет, не приходи ко мне, не нужно.
Сережа передал твои цветы.
Спасибо, так приятно… Что? Не скучно?
Внезапно ее лицо искажается острой болью, руки судорожно впиваются в простыню, она из последних сил заканчивает разговор.
Да я не успеваю… Извини,
я не могу сейчас… Давай прощаться.
Не пропадай. Пожалуйста, звони…
Рука с трубкой бессильно падает. Лена делает еще одно усилие.
Сережа!
Вбегает Сергей в домашней футболке со следами краски.
Ставь укол.
Сергей:Сейчас, сейчас я…
Привычным движением протирает руки ваткой, смоченной в спирте, вскрывает ампулу, набирает шприц, ставит укол. Садится на край дивана, берет Лену за руку.
Сергей:Сейчас, сейчас отпустит. Потерпи.
Лена:За что тебя я мучаю, Сережа?
Сергей:Ну что ты, в самом деле! Не глупи!
Болтаешь каждый раз одно и то же!
Тебе полегче?
Лена (облегченно): Отпустило, да…
А что ты делал?
Разглядывает его футболку.
Ты писал картину?
Сергей:Писал…
Лена:Какую?
Сергей:В общем, ерунда…
Лена:Неправда. За халтуру и рутину
ты не берешься. И не по тебе
писать портреты: нет в тебе покоя.
Так что же ты там пишешь?
Сергей:Голубей.
Лена:Что? Голубей?
Сергей:Представь себе такое…
Над городом жужжал июльский зной,
покачивая птиц и насекомых
в тягуче-сладком воздухе парной,
балуя нестерпимою истомой,
настоянный на травах кипяток
выплескивая на горячий камень
и превращая в дымчатый цветок
шесть крыльев, распростертых лепестками.
Три голубя кружили по земле,
клюя поочередно сердцевину,
и это походило на балет,
поставленный в театре голубином…
Ах, голуби, в движении назад
без умысла сошедшие с орбиты!
Им выпало добычу показать –
четвертого. Беспомощный, забитый,
плывущим взглядом охватил листву
и братьев по перу, что затянули
свой танец, - тех, с кем зиму и весну
он пережил, чтоб умереть в июле…
Лена (задумчиво):Собратьев по перу? Они склюют
израненного быстро и жестоко.
Наш добрый мир бесхитростен и лют
и переполнен болью и восторгом…
Вопросительно смотрит на Сергея.
Сергей:Ты хочешь посмотреть? Я покажу.
Лена:Давай-ка лучше я сама схожу.
Медленно поднимается, встает. Халат болтается на ней. Она идет с большим трудом, но самостоятельно. Сзади, готовый ее поддержать, идет Сергей. На его лице нескрываемое страдание. Выходят из комнаты.
Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 49 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Тетя Женя:Да не журись ты, Лена! Твой – такой | | | Сергей (Маше):Как впечатленье? |