|
Читайте также: |
Но нет! Конец твоим затеям!
У брата есть - сестра...
- На Интернацьонал - за терем!
За Софью - на Петра!
Август 1920
* * *
Есть в стане моем - офицерская прямость,
Есть в ребрах моих - офицерская честь.
На всякую муку иду не упрямясь:
Терпенье солдатское есть!
Как будто когда-то прикладом и сталью
Мне выправили этот шаг.
Недаром, недаром черкесская талья
И тесный ременный кушак.
А зорю заслышу - Отец ты мой родный! -
Хоть райские - штурмом - врата!
Как будто нарочно для сумки походной -
Раскинутых плеч широта.
Всё может - какой инвалид ошалелый
Над люлькой мне песенку спел...
И что - то от этого дня - уцелело:
Я слово беру - на прицел!
И так мое сердце над Рэ-сэ-фэ-сэром
Скрежещет - корми - не корми! -
Как будто сама я была офицером
В Октябрьские смертные дни.
Сентябрь 1920
(NВ! Эти стихи в Москве назывались "про красного офицера", и я полтора года с неизменным громким успехом читала их на каждом выступлении по неизменному вызову курсантов)
* * *
Об ушедших - отошедших -
В горний лагерь перешедших,
В белый стан тот журавлиный -
Голубиный - лебединый -
О тебе, моя высь,
Говорю, - отзовись!
О младых дубовых рощах,
В небо росших - и не взросших,
Об упавших и не вставших, -
В вечность перекочевавших, -
О тебе, наша Честь,
Воздыхаю - дай весть!
Каждый вечер, каждый вечер
Руки вам тяну навстречу.
Там, в просторах голубиных -
Сколько у меня любимых!
Я на красной Руси
Зажилась - вознеси!
Октябрь 1920
ВОЛК
Было дружбой, стало службой.
Бог с тобою, брат мой волк!
Подыхает наша дружба:
Я тебе не дар, а долг!
Заедай верстою версту,
Отсылай версту к версте!
Перегладила по шерстке, -
Стосковался по тоске!
Не взвожу тебя в злодеи, -
Не твоя вина - мой грех:
Ненасытностью своею
Перекармливаю всех!
Чем на вас с кремнем - огнивом
В лес ходить - как Бог судил, -
К одному бабьё ревниво:
Чтобы лап не остудил.
Удержать - перстом не двину:
Перст - не шест, а лес велик.
Уноси свои седины,
Бог с тобою, брат мой клык!
Прощевай, седая шкура!
И во сне не вспомяну!
Новая найдется дура -
Верить в волчью седину.
Октябрь 1920
* * *
Не называй меня никому,
Я серафим твой, легкое бремя.
Ты поцелуй меня нежно в темя,
И отпусти во тьму.
Все мы сидели в ночи без света.
Ты позабудешь мои приметы.
Да не смутит тебя сей - Бог весть! -
Вздох, всполохнувший одежды ровность.
Может ли, друг, на устах любовниц
Песня такая цвесть?
Так и иди себе с миром, словно
Мальчика гладил в хору церковном.
Духи и дети, дитя, не в счет!
Не отвечают, дитя, за души!
Эти ли руки - веревкой душат?
Эта ли нежность - жжет?
Вспомни, как руки пустив вдоль тела,
Закаменев, на тебя глядела.
Не загощусь я в твоем дому,
Раскрепощу молодую совесть.
Видишь: к великим боям готовясь,
Сам ухожу во тьму.
И обещаю: не будет биться
В окна твои - золотая птица!
25 ноября 1920
ЧУЖОМУ
Твои знамена - не мои!
Врозь наши головы.
Не изменить в тисках Змеи
Мне Духу - Голубю.
Не ринусь в красный хоровод
Вкруг древа майского.
Превыше всех земных ворот -
Врата мне - райские.
Твои победы - не мои!
Иные грезились!
Мы не на двух концах земли -
На двух созвездиях!
Ревнители двух разных звезд -
Так что же делаю -
Я, перекидывая мост
Рукою смелою?!
Есть у меня моих икон
Ценней - сокровище.
Послушай: есть другой закон,
Законы - кроющий.
Пред ним - всё клонятся клинки,
Всё меркнут - яхонты.
Закон протянутой руки,
Души распахнутой.
И будем мы судимы - знай -
Одною мерою.
И будет нам обоим - Рай,
В который - верую.
Москва, 28 ноября 1920
* * *
Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе
Насторожусь - прельщусь - смущусь - рванусь.
О милая! - Ни в гробовом сугробе,
Ни в облачном с тобою не прощусь.
И не на то мне пара крыл прекрасных
Дана, чтоб на сердце держать пуды.
Спеленутых, безглазых и безгласных
Я не умножу жалкой слободы.
Нет, выпростаю руки! - Стан упругий
Единым взмахом из твоих пелен
- Смерть - выбью! Верст на тысячу в округе
Растоплены снега и лес спален.
И если всё ж - плеча, крыла, колена
Сжав - на погост дала себя увесть, -
То лишь затем, чтобы смеясь над тленом,
Стихом восстать - иль розаном расцвесть!
Около 28 ноября 1920
* * *
Целовалась с нищим, с вором, с горбачом,
Со всей каторгой гуляла - нипочём!
Алых губ своих отказом не тружу,
Прокаженный подойди - не откажу!
Пока молода -
Всё как с гуся вода!
Никогда никому:
Нет!
Всегда - да!
Что за дело мне, что рваный ты, босой:
Без разбору я кошу, как смерть косой!
Говорят мне, что цыган-ты-конокрад,
Про тебя еще другое говорят...
А мне что за беда -
Что с копытом нога!
Никогда никому:
Нет!
Всегда - да!
Блещут, плещут, хлещут раны - кумачом,
Целоваться, я не стану - с палачом!
Москва, ноябрь 1920
(ВЗЯТИЕ КРЫМА)
И страшные мне снятся сны:
Телега красная,
За ней - согбенные - моей страны
Идут сыны.
Золотокудрого воздев
Ребенка - матери
Вопят. На паперти
На стяг
Пурпуровый маша рукой беспалой
Вопит калека, тряпкой алой
Горит безногого костыль,
И красная - до неба - пыль.
Колеса ржавые скрипят.
Конь пляшет, взбешенный.
Все окна флагами кипят.
Одно - завешено.
Ноябрь 1920
* * *
Буду выспрашивать воды широкого Дона,
Буду выспрашивать волны турецкого моря,
Смуглое солнце, что в каждом бою им светило,
Гулкие выси, где ворон, насытившись, дремлет.
Скажет мне Дон: - Не видал я таких загорелых!
Скажет мне море: - Всех слез моих плакать - не хватит!
Солнце в ладони уйдет, и прокаркает ворон:
Трижды сто лет живу - кости не видел белее!
Я журавлем полечу по казачьим станицам:
Плачут! - дорожную пыль допрошу: провожает!
Машет ковыль - трава вслед, распушила султаны.
Красен, ох, красен кизиль на горбу Перекопа!
Всех допрошу: тех, кто с миром в ту лютую пору
В люльке мотались.
Череп в камнях - и тому не уйти от допросу:
Белый поход, ты нашел своего летописца.
Ноябрь 1920
* * *
Я знаю эту бархатную бренность
- Верней брони! - от зябких плеч сутулых
- От худобы пролегшие - две складки
Вдоль бархата груди,
К которой не прижмусь - хотя так нежно
Щеке - к которой не прижмусь я, ибо
Такая в этом грусть: щека и бархат,
А не - душа и грудь!
И в праведнических ладонях лоб твой
Я знаю - в кипарисовых ладонях
Зажатый и склоненный - дабы легче
Переложить в мои -
В которые не будет переложен,
Которые в великом равнодушьи
Раскрытые - как две страницы книги -
Застыли вдоль колен.
2 декабря 1920
* * *
- Прощай! - Как плещет через край
Сей звук: прощай!
Как, всполохнувшись, губы сушит!
- Весь свод небесный потрясен!
Прощай! - в едином слове сем
Я - всю - выплескиваю душу!
8 декабря 1920
* * *
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз! - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь
Бог не пошлет по мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез...
Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Москва, декабрь 1920
* * *
Короткие крылья волос я помню,
Метущиеся между звезд. - Я помню
Короткие крылья
Под звездною пылью,
И рот от усилья сведенный,
- Сожженный! -
И все сухожилья -
Руки.
Смеженные вежды
И черный - промежду -
Свет.
Не гладя, а режа
По бренной и нежной
Доске - вскачь
Всё выше и выше,
Не слыша
Палач - хрипа,
Палач - хруста
Костей.
- Стой!
Жилы не могут!
Коготь
Режет живую плоть!
Господь, ко мне!..
То на одной струне
Этюд Паганини.
Декабрь 1920
ПОЖАЛЕЙ...
- Он тебе не муж? - Нет.
Веришь в воскрешенье душ? - Нет.
- Так чего ж?
Так чего ж поклоны бьешь?
- Отойдешь -
В сердце - как удар кулашный:
Вдруг ему, сыночку, страшно -
Одному?
- Не пойму!
Он тебе не муж? - Нет.
- Веришь в воскрешенье душ? - Нет.
- Гниль и плесень?
- Гниль и плесень.
- Так наплюй!
Мало ли живых на рынке!
- Без перинки
Не простыл бы! Ровно ссыльно-
Каторжный какой - на досках!
Жестко!
- Черт!
Он же мертв!
Пальчиком в глазную щелку -
Не сморгнет!
Пес! Смердит!
- Не сердись!
Видишь - пот
На виске еще не высох.
Может, кто еще поклоны в письмах
Шлет, рубашку шьет...
- Он тебе не муж? - Нет.
- Веришь в воскрешенье душ? - Нет.
- Так айда! -...нагрудник вяжет...
Дай-кось я с ним рядом ляжу...
Зако - ла - чи - вай!
Декабрь 1920
* * *
Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!
То шатаясь причитает в поле - Русь.
Помогите - на ногах нетверда!
Затуманила меня кровь - руда!
И справа и слева
Кровавые зевы,
И каждая рана:
- Мама!
И только и это
И внятно мне, пьяной,
Из чрева - и в чрево:
- Мама!
Все рядком лежат -
Не развесть межой.
Поглядеть: солдат.
Где свой, где чужой?
Белый был - красным стал:
Кровь обагрила.
Красным был - белый стал:
Смерть побелила.
- Кто ты? - белый? - не пойму! - привстань!
Аль у красных пропадал? - Ря - азань.
И справа и слева
И сзади и прямо
И красный и белый:
- Мама!
Без воли - без гнева -
Протяжно - упрямо -
До самого неба:
- Мама!
Декабрь 1920
ПЛАЧ ЯРОСЛАВНЫ
Вопль стародавний,
Плач Ярославны -
Слышите?
С башенной вышечки
Неперерывный
Вопль - неизбывный:
- Игорь мой! Князь
Игорь мой! Князь
Игорь!
Ворон, не сглазь
Глаз моих - пусть
Плачут!
Солнце, мечи
Стрелы в них - пусть
Слепнут!
Кончена Русь!
Игорь мой! Русь!
Игорь!
=======
Лжет летописец, что Игорь опять в дом свой
Солнцем взошел - обманул нас Баян льстивый.
Знаешь конец? Там, где Дон и Донец - плещут,
Пал меж знамен Игорь на сон - вечный.
Белое тело его - ворон клевал.
Белое дело его - ветер сказал.
Подымайся, ветер, по оврагам,
Подымайся, ветер, по равнинам,
Торопись, ветрило-вихрь-бродяга,
Над тем Доном, белым Доном лебединым!
Долетай до городской до стенки,
С коей по миру несется плач надгробный.
Не гляди, что подгибаются коленки,
Что тускнеет ее лик солнцеподобный...
- Ветер, ветер!
- Княгиня, весть!
Князь твой мертвый лежит -
За честь!
=======
Вопль стародавний,
Плач Ярославны -
Слышите?
Вопль ее - ярый,
Плач ее, плач -
Плавный:
- Кто мне заздравную чару
Из рук - выбил?
Старой не быть мне,
Под камешком гнить,
Игорь!
Дёрном-глиной заткните рот
Алый мой - нонче ж.
Кончен
Белый поход.
5 января 1921
* * *
С Новым Годом, Лебединый стан!
Славные обломки!
С Новым Годом - по чужим местам -
Воины с котомкой!
С пеной у рта пляшет, не догнав,
Красная погоня!
С Новым Годом - битая - в бегах
Родина с ладонью!
Приклонись к земле - и вся земля
Песнею заздравной.
Это, Игорь, - Русь через моря
Плачет Ярославной.
Томным стоном утомляет грусть:
- Брат мой! - Князь мой! - Сын мой!
- С Новым Годом, молодая Русь
За морем за синим!
Москва, 13 января 1921
БОЛЬШЕВИК
От Ильменя - до вод Каспийских
Плеча рванулись в ширь.
Бьет по щекам твоим - российский
Румянец-богатырь.
Дремучие - по всей по крепкой
Башке - встают леса.
А руки - лес разносят в щепки,
Лишь за топор взялся!
Два зарева: глаза и щеки.
- Эх, уж и кровь добра! -
Глядите-кось, как руки в боки,
Встал посреди двора!
Весь мир бы разгромил - да проймы
Жмут - не дают дыхнуть!
Широкой доброте разбойной
Смеясь - вверяю грудь!
И земли чуждые пытая,
- Ну, какова мол новь? -
Смеюсь, - все ты же, Русь святая.
Малиновая кровь!
31 января 1921
РОЛАНДОВ РОГ
Как нежный шут о злом своем уродстве,
Я повествую о своем сиротстве...
За князем - род, за серафимом - сонм,
За каждым - тысячи таких, как он,
Чтоб, пошатнувшись, - на живую стену
Упал и знал, что - тысячи на смену!
Солдат - полком, бес - легионом горд.
За вором - сброд, а за шутом - всё горб.
Так, наконец, усталая держаться
Сознаньем: перст и назначеньем: драться,
Под свист глупца и мещанина смех -
Одна из всех - за всех - противу всех! -
Стою и шлю, закаменев от взлёту,
Сей громкий зов в небесные пустоты.
И сей пожар в груди тому залог,
Что некий Карл тебя услышит, рог!
Март 1921
* * *
Как закон голубиный вымарывая, -
Руку судорогой не свело, -
А случилось: заморское марево
Русским заревом здесь расцвело.
Два крыла свои - эвот да эвона -
................. истрепала любовь...
Что из правого-то, что из левого -
Одинакая пролита кровь...
Два крыла православного складеня -
................... промеж ними двумя -
А понять ничего нам не дадено,
Голубиной любви окромя...
Эх вы правая с левой две варежки!
Та же шерсть вас вязала в клубок!
Дерзновенное слово: товарищи
Сменит прежняя быль: голубок.
Побратавшись да левая с правою,
Встанет - всем Тамерланам на грусть!
В струпьях, в язвах, в проказе - оправдана,
Ибо есть и останется - Русь.
13 марта 1921
ПОПУТЧИК
Соратник в чудесах и бедах
Герб, во щитах моих и дедов
.................... выше туч:
Крыло-стрела-и ключ.
<А ну-ка>......
<Презрев корону золотую>
Посмотрим, как тебя толкует
Всю суть собрав на лбу
Наследница гербу.
Как...... из потемок
По женской линии потомок
Крыло - когда возьмут карету
Стрела - властям писать декреты
................. подставив грудь
- Ключ: рта не разомкнуть.
Но плавится сюргуч и ломок
По женской линии потомок
Тебя <сдерет> сюргуч.
- Крыло – стрела - и ключ.
<Март 1921>
УЧЕНИК
Сказать – задумалась о чем?
В дождь – под одним плащом:
В ночь – под одним плащом, потом
В гроб – под одним плащом.
Быть мальчиком твоим светлоголовым,
- О, через все века! -
За пыльным пурпуром твоим брести в суровом
Плаще ученика.
Улавливать сквозь всю людскую гущу
Твой вздох животворящ
Душой, дыханием твоим живущей,
Как дуновеньем - плащ.
Победоноснее Царя Давида
Чернь раздвигать плечом.
От всех обид, от всей земной обиды
Служить тебе плащом.
Быть между спящими учениками
Тем, кто во сне - не спит.
При первом чернью занесенном камне
Уже не плащ - а щит!
(О, этот стих не самовольно прерван!
Нож чересчур остер!)
И - вдохновенно улыбнувшись - первых
Взойти на твой костер.
15 апреля 1921
Есть некий час...
Тютчев.
Есть некий час - как сброшенная клажа:
Когда в себе гордыню укротим.
Час ученичества, он в жизни каждой
Торжественно-неотвратим.
Высокий час, когда, сложив оружье
К ногам указанного нам - Перстом,
Мы пурпур Воина на мех верблюжий
Сменяем на песке морском.
О этот час, на подвиг нас - как Голос
Вздымающий из своеволья дней!
О этот час, когда как спелый колос
Мы клонимся от тяжести своей.
И колос взрос, и час веселый пробил,
И жерновов возжаждало зерно.
Закон! Закон! Еще в земной утробе
Мной вожделенное ярмо.
Час ученичества! Но зрим и ведом
Другой нам свет, - еще заря зажглась
Благословен ему грядущий следом
Ты - одиночества верховный час!
15 апреля 1921
Солнце Вечера - добрее
Солнца в полдень.
Изуверствует - не греет
Солнце в полдень.
Отрешеннее и кротче
Солнце - к ночи.
Умудренное, не хочет
Бить нам в очи.
Простотой своей – тревожа -
Королевской,
Солнце Вечера - дороже
Песнопевцу!
=======
Распинаемое тьмой
Ежевечерне,
Солнце Вечера - не кланяется
Черни.
Низвергаемый с престолу
Вспомни - Феба!
Низвергаемый - не долу
Смотрит - в небо!
О, не медли на соседней
Колокольне!
Быть хочу твоей последней
Колокольней.
16 апреля 1921
Пало прениже волн
Бремя дневное.
Тихо взошли на холм
Вечные - двое.
Тесно - плечо с плечом -
Встали в молчанье.
Два - под одним плащом -
Ходят дыханья.
Завтрашних спящих войн
Вождь - и вчерашних,
Молча стоят двойной
Черною башней.
Змия мудрей стоят,
Голубя кротче.
- Отче, возьми в назад,
В жизнь свою, отче!
Через все небо - дым
Воинств Господних.
Борется плащ, двойным
Вздохом приподнят.
Ревностью взор разъят,
Молит и ропщет...
- Отче, возьми в закат,
В ночь свою, отче!
Празднуя ночи вход,
Дышат пустыни.
Тяжко - как спелый плод -
Падает: - Сыне!
Смолкло в своем хлеву
Стадо людское.
На золотом холму
Двое - в покое.
19 апреля 1921
Был час чудотворен и полн,
Как древние были.
Я помню - бок о бок - на холм,
Я помню - всходили...
Ручьев ниспадающих речь
Сплеталась предивно
С плащом, ниспадающим с плеч
Волной неизбывной.
Всё выше, всё выше - высот
Последнее злато.
Сновидческий голос: Восход
Навстречу Закату.
21 апреля 1921
Все великолепье
Труб - лишь только лепет
Трав - перед Тобой.
Все великолепье
Бурь - лишь только щебет
Птиц - перед Тобой.
Все великолепье
Крыл - лишь только трепет
Век - перед Тобой.
23 апреля 1921
По холмам - круглым и смуглым,
Под лучом - сильным и пыльным.
Сапожком - робким и кротким -
За плащом - рдяным и рваным.
По пескам - жадным и ржавым,
Под лучом - жгущим и пьющим,
Сапожком - робким и кротким -
За плащом - следом и следом.
По волнам - лютым и вздутым,
Под лучом - гневным и древним,
Сапожком - робким и кротким -
За плащом - лгущим и лгущим...
25 апреля 1921
* * *
В сновидящий час мой бессонный, совиный
Так...... я вдруг поняла:
Я знаю: не сердце во мне, - сердцевина
На всем протяженье ствола.
Продольное сердце, от корня до краю
Стремящее Рост и Любовь.
Древесная-чистая, - вся ключевая,
Древесная - сильная кровь.
Не знающие ни продажи, ни купли -
Не руки - два взмаха в лазорь!
Не лоб - в небеса запрокинутый купол,
Любимец созвездий и зорь.
Из темного чрева, где скрытые руды,
Ввысь - мой тайновидческий путь.
Из недр земных - и до неба: отсюда
Моя двуединая суть.
Две............................
Два знанья, вкушенные всласть.
К законам земным дорогое пристрастье,
К высотам прекрасная страсть.
Апрель 1921
* * *
Как настигаемый олень
Летит перо.
О.........................
И как хитро!
Их сонмы гонятся за мной, -
Чумная масть!
Всё дети матери одной,
Чье имя - страсть.
Олень, олень Золоторог,
Беда близка!
То в свой звонкоголосый рог
Трубит тоска...
По зарослям словесных чащ
Спасайся, Царь!
То своры дых кровокипящ, -
То Ревность-Псарь!
Всё громче, громче об ребро
Сердечный стук...
И тихо валится перо
Из смуглых рук...
30 апреля 1921
* * *
На што мне облака и степи
И вся подсолнечная ширь!
Я раб, свои взлюбивший цепи,
Благословляющий Сибирь.
Эй вы, обратные по трахту!
Поклон великим городам.
Свою застеночную шахту
За всю свободу не продам.
Поклон тебе, град Божий, Киев!
Поклон, престольная Москва!
Поклон, мои дела мирские!
Я сын, не помнящий родства...
Не встанет - любоваться рожью
Покойник, возлюбивший гроб.
Заворожил от света Божья
Меня верховный рудокоп.
3 мая 1921
* * *
Душа, не знающая меры,
Душа хлыста и изувера,
Тоскующая по бичу.
Душа - навстречу палачу,
Как бабочка из хризалиды!
Душа, не съевшая обиды,
Что больше колдунов не жгут.
Как смоляной высокий жгут
Дымящая под власяницей...
Скрежещущая еретица,
- Саванароловой сестра -
Душа, достойная костра!
10 мая 1921
* * *
О первое солнце над первым лбом!
И эти - на солнце прямо -
Дымящие - черным двойным жерлом -
Большие глаза Адама.
О первая ревность, о первый яд
Змеиный - под грудью левой!
В высокое небо вперенный взгляд:
Адам, проглядевший Еву!
Врожденная рана высоких душ,
О Зависть моя! О Ревность!
О всех мне Адамов затмивший Муж:
Крылатое солнце древних!
10 мая 1921
* * *
Косматая звезда,
Спешащая в никуда
Из страшного ниоткуда.
Между прочих овец приблуда,
В златорунные те стада
Налетающая, как Ревность -
Волосатая звезда древних!
10 мая 1921
МАРИНА
Быть голубкой его орлиной!
Больше матери быть, - Мариной!
Вестовым - часовым - гонцом -
Знаменосцем - льстецом придворным!
Серафимом и псом дозорным
Охранять непокойный сон.
Сальных карт захватив колоду,
Ногу в стремя! - сквозь огнь и воду!
Где верхом - где ползком - где вплавь!
Тростником - ивняком - болотом,
А где конь не берет, - там лётом,
Все ветра полонивши в плащ!
Черным вихрем летя беззвучным,
Не подругою быть - сподручным!
Не единою быть - вторым!
Близнецом - двойником - крестовым
Стройным братом, огнем костровым,
Дата добавления: 2015-09-02; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Стихотворения 21 страница | | | Стихотворения 23 страница |