ГЛАВА 27. Влада Ниловна довела меня до кухни и, указывая на табуретку

Влада Ниловна довела меня до кухни и, указывая на табуретку, заявила:

– Господь тебя от этой квартиры упас. Лариса, как ее Виталик пропал, об обмене часто говорила. Объявления давала, народ приходил, только все, кто площадь осматривал, не соглашались на переезд. Беду чуяли.

– Какую беду?

Влада Ниловна то ли не услышала мой вопрос, то ли не пожелала на него ответить.

– Сама Лариса тоже знала – смерть рядом, вот и хотела убежать!

– Ничего не понимаю!

– Что ж тут непонятного? Умирает Лариска, родственников нет, хоромы небось государству отойдут. Хотя, может, она на кого завещание оставила.

– Как умирает?

– Просто, – пожала плечами Влада Ниловна, – инфаркт схватил. Я ее наутро нашла. То-то испугалась, увидела, что дверь открыта, глянула, а она на полу лежит. В реанимацию свезли, да, говорят, не жилица она.

– Не жилица? – продолжала удивляться я.

– Ничего особенного, – спокойно ответила Влада, – такое частенько случается, пожилым нельзя нервничать, сердце схватить может.

– Когда же это произошло?

Влада Ниловна пожевала бесцветными губами.

– Ну… дня два назад… не помню, недавно стряслось.

Я попыталась переварить информацию. Сердце? Инфаркт? Но Лариса Дмитриевна изумительно выглядела, и потом, говорят, что голос – показатель здоровья человека. А у Ларисы он молодой, звонкий.

– Да ты не расстраивайся, – решила меня утешить Влада Ниловна, – найдешь еще квартирку, в Ларискиной после пропажи Виталика несчастье поселилось.

– Кто такой Виталик? – машинально спросила я.

– Сын Ларискин, – пояснила соседка, – ты садись, такое расскажу!

Я плюхнулась на табуретку и стала слушать.

Лариса Дмитриевна и Влада Ниловна живут в этом доме много лет, въехали молодыми девушками и здесь состарились. Сами понимаете, что от соседей, тем более от таких, с которыми живешь дверь в дверь, скрыть что-либо очень трудно. Влада и Лариса волей-неволей стали свидетельницами семейной жизни друг друга.

Муж Влады пил, а Ларисе повезло, ее супруг и капли в рот не брал, зато он умер, оставив немолодую уже жену беременной. Лариса испугалась, что не вырастит одна ребенка, и понеслась делать аборт. Но ей живо объяснили в женской консультации, что все мыслимые сроки давно прошли и теперь у нее есть лишь один выход – рожать.

Многие вдовы, потеряв любимого супруга, всю свою нежность переносят на ребенка, ищут в детском личике малейшее сходство с отцом и, найдя его, начинают обожать малыша еще больше. Но Лариса оказалась из другой породы. Оставшиеся до родов месяцы она посвятила одной цели – избавлению от плода.

– Чего она только не делала! – осуждающе говорила Влада Ниловна. – В бане парилась, с кухонного стола прыгала, какую-то пакость в аптеке покупала и пила, по десять кило овощей таскала, да все без толку!

Влада Ниловна очень не одобряла поведение соседки, но ничего той не говорила, отношения их были не настолько близкие. Впрочем, один раз Влада все же не выдержала. Услыхав однажды за стеной какие-то странные звуки, она не утерпела и позвонила в дверь к Ларисе. Когда соседка, красная, потная, распахнула дверь, Влада увидела стоящий поперек коридора шкаф и сразу поняла, в чем дело: обезумевшая Лариса решила двигать мебель.

– С ума сошла! – не стерпела Влада.

Лариса нахмурилась:

– Мне надо место для кроватки приготовить.

– Разве можно в таком положении гардеробы толкать!

– Я одна живу, – всхлипнула Лара, – без мужа, помочь некому!

– Давай своего позову, – предложила Влада.

– Да уж я сама все сделала, – быстро отбилась Лариса.

Но, несмотря на предпринятые меры, ребеночек родился в положенный срок и, что было уж совсем удивительно, абсолютно здоровым.

– Вот оно как бывает, – качала сейчас головой Влада Ниловна, – другая мечтает о ребенке, бережет себя, витамины ест, а получает больного младенца. Лариска же вон чего творила и народила парня лучше некуда.

Став матерью, Лариса особо не стала себя утруждать. Сначала сдала младенца в ясли, затем в детсад, потом запихнула сына в школу, спортивную, где детей держали почти до десяти вечера.

– Кто нас кормить будет? – отвечала она на все укоризненные взгляды Влады. – Лапками бить надо, на хлебушек зарабатывать.

Влада Ниловна молчала. Лариса получала на службе хорошие деньги, она отлично одевалась, сделала дома ремонт. Виталик же донашивал чужие обноски и мечтал о велосипеде.

– Уж больно быстро растет, – вздыхала Лариса, – ни брюк, ни ботинок не напастись. Без отца живем, нам велик не по карману.

Потом, несмотря на отсутствие кормильца и жалобы на нищету, Лариса купила себе шубу, и Влада упрекнула соседку:

– Странно у тебя получается. Сама вон в какой дохе разгуливаешь, а у мальчонки рукава у куртки до локтя да брюки чуть пониже коленок.

– И что? – вскинула аккуратно выщипанные брови Лариса. – Какой смысл неаккуратному подростку новое покупать? Все равно порвет.

Влада махнула рукой. Ясно как божий день, что Лара просто не любит сына.

Виталик рос тихим-тихим, настоящим «ботаником». Из спортивной школы его скоро выгнали, там основной упор делали на получение разряда и медалей. Виталик же плохо бегал, низко прыгал, тонул в бассейне, да так и не научился бороться с противником на ковре. Зато очутившись в простой «общеобразовалке», паренек мигом стал лучшим учеником, его полюбили и преподаватели, и дети. Первые за тихий нрав, аккуратность и старательность, а вторые за щедрость и умение решить на контрольных варианты для всех.

Никаких тягот матери Виталик не доставлял, рос сам по себе. Он не курил, не пил, с гитарой по ночам во дворе не сидел, не приводил домой размалеванных девиц, окончил школу с медалью и поступил абсолютно без всякого блата в институт.

Став студентом, Виталик совсем не изменился, по-прежнему носил старые вещи и просиживал целые дни над учебниками. А вот Лариса неожиданно начала вести себя более чем странно.

Однажды Влада вышла из квартиры рано утром, на часах еще и восьми не натикало. Обычно она в это время только просыпалась, но в тот день ей предстояло до работы зайти в поликлинику, чтобы сдать кровь на анализ. Не успела Влада оказаться на лестничной клетке, как дверь квартиры Ларисы открылась, и оттуда выскочил юноша примерно одного возраста с Виталиком. Не став дожидаться лифта, он понесся по лестнице вниз. Влада удивилась. Лариса, наверное, уехала отдыхать, а Виталик воспользовался отсутствием строгой матери, оставил ночевать засидевшегося в гостях приятеля.

Но вечером, возвращаясь домой, Влада наткнулась на Ларису в магазине.

– Как дела? – вежливо спросила она.

– Хорошо, – кивнула соседка и велела продавщице: – Вон ту коробку конфет дайте.

– Гостей ждешь?

– Себе беру.

– Никак Виталика побаловать решила? – удивилась Влада.

– Он на практике, – ответила Лариса, – через месяц вернется!

Влада была потрясена. Если парня нет в Москве, то к кому в гости приходил юноша?

м тут Лариса сказала продавщице:

– Бутылочку шампанского, самого сладкого.

Влада обалдела. Потом, чтобы проверить свое предположение, Влада Ниловна стала при малейшем шорохе, доносившемся с лестницы, бросаться к «глазку». Лифт в их доме старый, останавливаясь на этаже, он издает отвратительный скрежет, поэтому очень скоро Влада увидела в «глазок» того, «утреннего» парня с букетом цветов. Лариса распахнула дверь. Соседка чуть не грохнулась в обморок. На матери Виталика красовался прозрачный черный кружевной халат. Полуобнаженной рукой она втянула юношу в свою квартиру.

Влада стояла за дверью с разинутым ртом. Вон оно как! Соседка, имеющая сына-студента, завела себе молоденького любовника. Еле придя в себя, Влада решила выпить чаю. Успокоившись, она сообразила, что к Ларисе давно ходят молодые люди, просто Влада, зная, что соседка работает преподавателем русского языка, считала их ее учениками. Только сейчас Ниловна докумекала: в прошлом году сюда ходил симпатичный кудрявый блондинчик, в позапрошлом жгучий брюнет, появлялись они в то время, когда Виталик был в институте, а еще Лариса один раз обронила фразу:

– Мне не нравится, когда двоечники домой приходят, лучше я к ним поеду. Многие преподы, правда, предпочитают заниматься у себя, но я-то отнюдь не ленивая и терпеть не могу чужих в квартире.

Следовательно, соседка, потеряв всякий стыд, заводила шашни с ровесниками сына! Сделав это открытие, Влада не знала, как быть. Намекнуть Ларисе? И что? Она мигом ответит: «Не твое собачье дело!»

Отругать потерявшую всякий стыд бабу? Но какое право Влада имела на это? И вообще, в стране воцарилась демократия, коммунистический режим вместе с парткомами, куда раньше сигнализировали о случаях разнузданного разврата, канул в Лету, Лариса Дмитриевна в своей собственной квартире была вольна делать что угодно. Никаких претензий ей не предъявишь, шумных гулянок она не устраивала, бутылок из окна не швыряла, малолетних не соблазняла – юношам с виду было около двадцати лет.

Поэтому Владе пришлось прикусить язык. Пару раз она попыталась рассказать бабам во дворе про фортели Ларисы, но местные кумушки подняли ее на смех, попросту не поверили.

– Ты ври, да не завирайся, – говорили они, – тут вон девки молодые кавалеров себе никак не найдут, Лариска-то скоро бабкой станет, чем ей парней приманивать?

Влада и сама не понимала, что находили молодые любовники в ее ровеснице, но факт оставался фактом: Лариса спала с мальчиками, годившимися ей в сыновья.

Понаблюдав пару месяцев за соседкой, Влада бросила сие занятие. Ничего нового она так и не узнала. А потом случилось несчастье: Виталик пропал.

– Как? – удивилась я.

– Да просто, – ответила Влада Ниловна, – уехал на неделю куда-то, вроде с экскурсией в Питер…

– И давно это случилось?

– Несколько лет назад, – вздохнула Влада Ниловна, – ни числа, ни месяца не помню. У нас в те дни в подъезде парня убили грабители. Вот Ларисе тогда не повезло.

– В чем? – осторожно спросила я, понимая, что узнала сейчас нечто важное.

– А к ней родственники из другого города приехали, – продолжала Влада, – муж, жена и младенец. Я очень удивилась, когда за стенкой плач услыхала.

Надрывный детский крик донесся из квартиры Ларисы вечером. Влада не утерпела и позвонила к соседке.

– Тебе чего? – весьма недовольно спросила та, приоткрывая дверь. – Извини, впустить не могу, полный тарарам в доме. Родственники на голову свалились из провинции, да еще с крошкой, вон какие рулады выводит! Я вообще с ними незнакома! Ну народ! Им переночевать негде, и приперлись. Здрасте, мы вашей троюродной бабушки седьмого внука ближайшая тетя!

– Что же ты их впустила? – удивилась Влада. – Теперь покоя не жди! Надолго зарулили?

– Слава богу, нет, скоро съедут, – зашептала Лариса, – ну как отказать людям? Все-таки одна кровь. А мы, Глебкины, отказать родне не можем.

Меня словно треснули по лбу колотушкой для сырого мяса. Глебкины?!

– А потом парня в подъезде убили, – тараторила Влада, – милиции понаехало, во дела! Затем Виталик пропал. Вроде из Питера вернулся, сумку домой внес, его Карина из пятнадцатой видела, еще утром того дня, когда парня убили. В общем, вещи на месте, самого нет, ничего не взял, так ушел и пропал, словно в воду канул. Наши-то все считают: Виталик себе невесту хорошую подыскал, может, в Питере с ней познакомился и съехал подальше от матери-злыдни. Лариска-то с каждым годом с ним все хуже и хуже обращалась, твердила без устали: «м думать не смей в мою квартиру бабу привести. Я тебя без отца тянула, одевала, обувала, поила, кормила, теперь твой сыновний долг обо мне заботиться, раньше сорока не женишься, понял?»

Вот Виталик и рассудил, что лучше бежать прочь, чем с мамочкой век коротать.

– Только я точно знаю, отчего он улепетнул, – прищурилась Влада, – небось узнал, чем мать втихаря занимается, и со стыда куда подальше подался.

– Лариса Дмитриевна не искала сына? – осторожно уточнила я.

Влада вздохнула:

– Ну в первые дни никто и не знал, что парень исчез. Он ни с кем во дворе не дружил, мышкой к себе шмыгал. Лариса же изображала, что ничего не произошло.

Но хитрая Влада Ниловна сразу поняла: у соседки стряслось нечто неординарное. Лариса ходила просто с перевернутым лицом. Молодой любовник более не появлялся, и еще Влада перестала натыкаться на Виталика. Парень курил, мать запрещала ему дымить в квартире, поэтому он выходил на лестничную клетку. Будучи человеком вежливым, он спросил у Влады Ниловны:

– Ничего, если я у окошка баночку для окурков поставлю? Вас запах раздражать не будет?

– Лестница-то для всех, – улыбнулась симпатизировавшая Виталику Влада, – травись на здоровье да жильцов из другой квартиры не спрашивай, они не наши, снимают жилплощадь.

Но вежливый Виталик сходил и к тем, кто не имел никакого права делать ему на законных основаниях замечания. Влада Ниловна частенько видела паренька сидящим на подоконнике, в одной руке сигарета, в другой книжка. А теперь баночка, служившая пепельницей, стояла пустой, и соседка пребывала в недоумении: куда подевался юноша?

Через неделю, поняв, что за семь дней Виталик ни разу не вышел покурить, Влада не удержалась, напросилась к Ларисе в гости и поинтересовалась:

– Где сынок? Не вижу его.

Лариса закашлялась, потом быстро ответила:

– Отдыхать уехал.

– В учебное время? – изумилась Влада. – Вот уж совсем на него не похоже, занятия пропускать!

– То есть он на практику укатил, – быстро поправилась Лариса.

Влада фыркнула:

– Ага, и похоже, все вещи оставил! Когда я к тебе входила, в прихожей шкаф открытый приметила, вроде Виталькина одежда на месте висит, да у него ее немного совсем, в пакетик уместится!

– Экая ты любопытная, – вскипела Лариса, – извини, больше недосуг чаи гонять, я в театр иду.

Влада, понявшая, что ее попросту хотят выставить вон, обиделась и ляпнула:

– Представление – это хорошо, надо и развлекаться иногда. Небось с кавалером пойдешь!

– Да откуда же мне его взять? – всплеснула руками Лариса. – Знаешь ведь великолепно, без мужика живу!

Влада ухмыльнулась:

– Ну-ну! Последние годы к Виталику приятели зачастили, все молодые, красивые, фигуристые.

Лариса покраснела, а Влада, поняв, что стрела попала в цель, вполне удовлетворенная, пошла к себе. Где-то через час ей позвонила Лариса и попросила:

– Зайди.

Соседка поспешила на зов. Лариса вновь усадила ее на кухне и сказала:

– Уж не знаю, что ты про меня подумала, только мальчики к Виталию шлялись.

– Конечно, – кивнула Влада, – что им с тобой делать? Ведь не под одеялом же кувыркаться. Мне такое и в голову прийти не могло, ты ж им в матери годишься.

Лариса опять покраснела.

– Ладно, скажу правду. Не слишком мне Виталькины приятели нравились, учатся плохо, на уме одни выкрутасы. Сначала разрешила сыну с ними общаться, а когда поняла, что ничему хорошему его не научат, вон выгнала. Виталька разозлился и с ними ушел.

– Куда? – удивилась Влада.

– Черт его знает, – равнодушно пожала плечами Лариса, – уехал. Все вещи побросал, разорался и был таков.

– Достала ты парня, – покачала головой Влада, – вот он и удрапал. Пока маленький был, терпел твои попреки, а вырос – и не захотел.

Лариса вдруг кивнула:

– Да, понимаю, я была к нему несправедлива, только что же сейчас поделать? Бросил он меня, отплатил за заботу.

– Ну не слишком ты его баловала, – Влада не упустила случая уколоть соседку, – вечно в рванине ходил и никаких игрушек не имел.

– Я его одна тянула, – возмутилась Лариса, – на гроши, без чужой помощи.

– Ну-ну, – протянула Влада, – оно, конечно, так…

– Ведь не сдала же в детдом, – оправдывалась соседка, – связала себе руки мальчишкой, оттого и мужа другого не нашла. Даже собаке неохота с чужим щенком возиться, а уж мужику и подавно.

– Нашла чем гордиться! – возмутилась Влада. – В детдом дите не спихнула! Ну ты даешь, подруга!

– Чего теперь старое поминать, – скуксилась Лариса, – я осталась одна, вот она, сыновняя благодарность!

Неожиданно Владе стало ее жаль.

– Ты в милицию сбегай.

– Зачем?

– Скажешь, сын пропал, они его искать станут!

Лариса скривилась:

– Только позориться! Никуда не пойду, захочет – сам вернется, а нет, так и не надо.

– Куда же он отправился?

– Говорила ведь, с приятелями укатил. Хотел из моего дома ночлежку сделать, приволок сюда всяких, а я не позволила. Ты только во дворе не трепи про Виталика.

Влада спокойно ответила:

– С какой стати мне твои личные дела на скамейке обсуждать?

– Вот и хорошо, – повеселела соседка.

Но как ни старалась Лариса сделать вид, что у нее все в шоколаде, соседские кумушки узнали про побег Виталика и начали сладострастно обсуждать ситуацию.

Примерно через полгода после исчезновения парня Лариса позвонила Владе и сказала:

– Ну все.

– В каком смысле? – не поняла та.

– Виталик объявился.

– Да ну? И где он?

– Город не назвал. Сообщил, что живет на Севере, женился, больше в Москву не вернется! Так и сказал: «Не жди меня».

Влада покачала головой. Ой, как некрасиво. Может, Лариса и не самая лучшая мать на свете, но ведь другой-то не купить. Виталику следовало быть помягче с родительницей. Хотя что он видел от нее хорошего? Небось молодой любовник оказался последней каплей, переполнившей чашу терпения сына. Лариса сама виновата.

Через некоторое время Лариса завела разговоры об обмене квартиры. Она пару раз дала объявления в газетах. К ней являлись заинтересованные лица, но, узнав, что в апартаментах прописан парень, которого еще надо найти, сразу уходили прочь.

– Ты брось затею с разменом, – посоветовала Влада, – ничего не выйдет, надо Виталика выписывать.

– Ерунда, – отмахнулась Лариса, – сглупила я. Дам паспортистке денег, она сына без его заявления вычеркнет из домовой книги, он в своей Сибири живет, сюда возвращаться не собирается.

Выплеснув все накопленные сведения, Влада Ниловна по-птичьи повернула голову набок и заявила:

– Видишь, как хорошо, что ты сюда не сменялась! Несчастливая квартирка, плохо в ней жили. Да и с документами нечисто. Ну-ка представь на минутку: ты сюда въехала, и является Виталик. Суд затевается, разборка, ясное дело, он выиграет, его же незаконно выписали. И где ты окажешься? Не переживай, хоромы, конечно, хороши, только ищи другие, ясно?

Я кивнула:

– Спасибо.

– Не за что, – улыбнулась Влада, – одна живу, поговорить не с кем.

Я пошла к двери и тут вдруг вспомнила самое важное, о чем забыла спросить.

– Простите, вы между делом обронили, что фамилия Ларисы Глебкина?

– Да, – кивнула Влада Ниловна, – прямо смешно…

– Действительно, – протянула я, – забавно! Глебкина…

– Фамилия как фамилия, – сказала Влада Ниловна, – не это смешно, а то, как Лариса себя подавала. Дескать, Глебкины старинный род, а она сама невесть кто, то ли княгиня, то ли графиня, то ли баронесса… Ее часто на эту дорогу сворачивало. Уж я от нее наслушалась про великих предков! Прямо смех разбирал! Ну, чего только люди не наврут! Графиня! Цирк, да и только!

Однажды, не выдержав очередного выступления Ларисы на тему о родовитых предках, Влада Ниловна не утерпела и поинтересовалась:

– Где же твои документы? Семейные фото или портреты дедушки с бабушкой, а?

Лариса осеклась, а потом сердито ответила:

– Все двоюродной сестре досталось! А та даже и намекнуть на то, что она Глебкина, боится, ее родителей капитально большевики испугали. Генетически дочери ужас передали. Я же ничего поделать не могу, мне осталось лишь на объедки надеяться. Она знает, где захоронка лежит… да…

Потом поняв, что наболтала лишнего, Лариса Дмитриевна ловко перевела разговор на другую тему. И вот что интересно, больше она никогда при Владе Ниловне не заводила речи о богатых и знатных предках.

Дата добавления: 2015-09-01