За три дня до Нового года

Драко не боялся перемен. Его странное знакомство с Мэри словно дало ему новый смысл существования после того, как он потерял прежний, так что перемены были лишь к лучшему. Он с легкостью велел домовым эльфам ответить отказом на все приглашения на предновогодние светские мероприятия, хотя раньше с удовольствием ухватился бы за возможность лишний раз проявить себя и укрепить свою, как он думал, «положительную репутацию». Раньше бы он, получив эти письма, рассыпался в благодарностях и лично ответил на каждое из них, но сейчас ему было всё равно. Все его прежние идеалы рухнули, когда Драко понял: он бессилен перед мнением толпы, и ему как-то придётся смириться и жить с тем, что для всех он по-прежнему хоть и оправданный, но всё ещё Пожиратель Смерти.

Для всех, кроме Мэри, которая воспринимала его таким, какой он есть. Она не знала, кто он, как выглядит, и, возможно, только поэтому была добра к нему. Общение с ней давало Драко возможность стать обычным парнем, а темнота, плотно окружавшая их, помогала ещё и ощущать себя настоящим: он не пытался произвести впечатление, выглядеть лучше, чем был на самом деле. Он просто оставался собой, со своими недостатками и дурным характером, со своими интересами и не всем понятными увлечениями. И как же это чертовски приятно: знать, что он общается с той, кто его понимает. И, когда они жарко спорили или же с упоением что-то обсуждали, ему хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось.

А вчера, в какой-то момент, внезапно пришла мысль, что он желал бы дотронуться до Мэри. Драко не задумывался, как она выглядит в реальной жизни, но как-то априори был уверен, что она красива. Просто знал, что человек с такой чистой душой не может быть уродлив, хотя раньше такая мысль никогда бы не пришла ему в голову, ведь он был уверен, что внутренне сам давно прогнил насквозь, в то время как свою внешность едва ли мог назвать заурядной. Когда-то он даже всерьёз считал себя красавцем, искренне изумляясь, почему девушки роем не вьются вокруг, а выбирают кого-то вроде Уизли. Сейчас прежние размышления казались бредом, и Драко был уверен, что за эти несколько дней после Рождества переосмыслил многие вещи, чего не делал несколько лет. Вероятно, он менялся? Или же менялись его чувства к Мэри?

«Просто она верит, что ты лучше, чем есть на самом деле, и тебе хочется соответствовать её ожиданиям».

Этот простой ответ на его мысленный вопрос одновременно обескуражил и странно воодушевил Драко, и он, следуя внезапному порыву, пригласил Мэри на танец. И когда она согласилась, когда их тела соприкоснулись, он понял, что ещё никогда танец ему не доставлял такого удовольствия. Было что-то чарующее в этом моменте: они вдвоём, в темноте, без права видеть друг друга, но с правом чувствовать, и Драко был бы последним кретином, если бы упустил шанс хотя бы тактильно понять, какая Мэри.

А Мэри оказалась хрупкой невысокой девушкой с длинными густыми волосами и нежными руками, от прикосновения которых Драко бросило в жар. Она так чувственно касалась его, что он просто не мог не думать, как, должно быть, Мэри умеет дотрагиваться до мужчины при иных обстоятельствах. Ему было до странности приятно ощущать её пальцы на коже, и каждое движение отдавалось всё нарастающим напряжением где-то в районе паха. Драко на полном серьёзе верил, что начал сходить с ума, когда почувствовал возбуждение от весьма целомудренных прикосновений практически незнакомой ему девушки. И хотя второе не было таким уж удивительным обстоятельствам: он ведь не святой, и в его жизни бывали связи на одну ночь, но первое точно настораживало. Но когда её пальцы едва дотронулись до его рта, он не думал ни о чём, а лишь испытывал потребность ощутить её кожу, прикоснуться к ней губами, поддавшись восхитительному тонкому аромату, исходящему от её запястий. И ему захотелось большего, гораздо большего.

А в следующую минуту Мэри сделала то, что он ожидал меньше всего: она ушла.

И Драко вмиг почувствовал себя полнейшим придурком. Конечно, он мог бы догадаться, что Мэри не из тех девушек, что при первом же желании мужчины преступить черту бросаются тому в объятия. Она недавно рассталась с парнем после пятилетних отношений, а потому неудивительно, что он спугнул её внезапным грёбаным порывом.

Идиот!

Поэтому сегодня Драко почти не надеялся, что она вновь придёт в клуб.

Но она пришла, села напротив и, прежде чем он смог что-то сказать, произнесла:

— Извини меня.

Драко даже слегка приоткрыл рот от изумления. Он не ослышался?

— Я поступила глупо. Мне не нужно было уходить, хотя, наверное, не стоило и вовсе прикасаться к тебе... — смущённо продолжила Мэри.

— Всё в порядке. Это я повёл себя как...

— Ты повёл себя как любой мужчина на твоём месте, — твёрдо сказала Мэри. — Я сама перешла дозволенную грань и из-за своего любопытства спровоцировала тебя на... неправильные вещи.

Её слова больно кольнули Драко, но он сделал вид, что всё в порядке.

— Всё в порядке, — озвучил он свою мысль. — Если ты не против, я закажу вина.

Музыканты играли исключительно рождественские песни, ёлка так же была освещена неяркими огнями гирлянд, а народа в клубе словно стало больше. Казалось, Рождество задержалось в этом месте ещё немного, щедро даря своё праздничное настроение всем вокруг, и постепенно неловкость в общении Драко с Мэри сменилась на привычную непринуждённую атмосферу. Они избегали тем, связанных со вчерашним вечером, и не пытались узнать больше о внешности друг друга. Лишь периодически бой часов извещал о том, что в беседе незаметно проходит час за часом, бокал за бокалом пустеет, и в какой-то момент Драко пришла мысль, которую он как на духу озвучил:

— Знаешь, Мэри, мне давно не было так хорошо.

Слова сами вылетели изо рта, поразив искренностью и прямотой даже самого Драко, и он уже почти пожалел о сказанном, когда Мэри внезапно нашла его руку в темноте и несмело её сжала:

— Мне тоже. Иногда мне кажется, что я знаю тебя целую вечность.

Драко смотрел перед собой, думая: как бы они ни пытались делать вид, что их отношения не более чем приятельские, всё же то странное чувство, возникшее между ними, никогда не вернёт их общение в былое дружеское русло. Просто что-то неуловимо изменилось в миг, когда они впервые ощутили друг друга в танце, когда поняли, что они оба не бесформенные существа, скрытые тьмой, а молодые мужчина и женщина, в дружбу между которыми Драко всё равно никогда не верил.

— Хотя, знаешь, я бы не хотела, чтобы вдруг оказалось, что мы знакомы, — нарушила затянувшееся молчание Мэри, и её пальцы исчезли с руки Драко, что отдалось в его душе лёгким разочарованием.

— Почему? — пытаясь скрыть досаду, спросил он.

— В реальной жизни я далеко не всем приятна. В своё время я выслушала много слов ненависти в свой адрес из-за того, что даже никогда от меня не зависело, — искренне призналась Мэри с ноткой горечи, и Драко задумался, в чём же могла быть причина этого.

— В этот раз я беру первенство на звание «главного неудачника»: я никому не нравлюсь вообще, и, хотя в лицо мне мало кто говорит, как презирает меня за поступки, недобровольно совершённые в прошлом, я всё вижу по глазам. Только раньше предпочитал не замечать этого, а совсем недавно... мне помогли осознать всю дерьмовую правду: люди не умеют прощать.

— Но ты же совершал те поступки не по своей воле? Это же был не твой выбор? — тоном, полным возмущения отозвалась Мэри. — Никто не смеет судить тебя за то, что ты был вынужден делать!

— Знаю, — устало сказал Драко и пригубил вина. — Но люди держатся за свои предрассудки и суждения крепче, чем лепрекон за горшок с золотом. Я знаю об этом не понаслышке: когда-то и у меня были укоренившиеся неверные суждения о многих вещах. Только я смог отделить зерна от плевел в отличие от многих.

На какое-то время повисла тишина, нарушаемая звуком очередной слезливой песни о Рождестве. Драко хмуро смотрел вниз, вспоминая далеко не самые приятные жизненные моменты, когда Мэри неожиданно негромко сказала:

— Давай потанцуем.

Её предложение удивило Драко. Вскинув брови, он посмотрел прямо перед собой.

— Ты уверена?

Вместо ответа она поднялась с места и, подойдя к нему, взяла за руку.

— Уверена, — тихо ответила она, когда они оказались на танцполе.

И в этот раз, когда Драко бережно притянул её к себе, то не смог не отметить, что они стоят друг к другу немного ближе, чем вчера, на что тело моментально предательски отреагировало. Чтобы отвлечься, он пытался вникнуть в смысл душещипательных слов песни, повествующих о девушке, маниакально требующей в качестве подарка на Рождество своего парня, который, по сути, и так был не прочь быть с ней. В другой ситуации Драко нашёл бы много поводов саркастично прокомментировать смысл доброй рождественской песни, но не тогда, когда ощущал тонкую женскую талию под рукой, когда чувствовал дурманящий лёгкий аромат Мэри и понимал, что вопреки здравому смыслу наслаждается каждой секундой, проведённой в танце с ней.

— Это она помогла тебе всё осознать? — внезапно вторгся в мысли тихий голос.

Драко не сразу понял, о ком речь, а потому переспросил:

— Прости, ты о чём?

— Та девушка, которая отказалась выйти за тебя. Это она заставила тебя поверить, что люди не умеют прощать? — с лёгкой неприязнью продолжила Мэри.

Драко слегка нахмурился, догадавшись, что речь идёт об Астории, про которую он сегодня даже ни разу не вспомнил.

— В общем, да. Но с ней всё кончено, поэтому не считаю нужным разговаривать о прошлом.

— Это неправда, Крис, — проигнорировав его слова, мягко сказала Мэри.

— Что именно? — несколько напрягся он, ожидая вопросов о личной жизни.

— Люди умеют прощать. Я умею прощать, — с достоинством отозвалась Мэри, и Драко невольно остановился. Он пристально посмотрел прямо перед собой, где, по его мнению, должно было находиться лицо Мэри.

— Вряд ли бы ты так говорила, если бы узнала, кто я, — с горечью произнёс он, и Мэри отстранилась.

— Я и так знаю, кто ты. Ты тот, рядом с кем я забываю обо всём.

В эту секунду они оба увидели призрачный свет прямо над собой. Драко поднял голову и лишь в этот миг заметил, что они с Мэри стоят под омелой. На мгновение он замер, ощутив, как внутри что-то перевернулось, а в следующее плавно перевёл взгляд, с удивлением обнаружив, что может разглядеть силуэт Мэри. Ему казалось, ещё чуть-чуть, и он увидит её лицо, однако омела, источавшая лёгкое сияние, не была настолько щедра, чтобы ещё и подарить ему возможность рассмотреть черты девушки, что стояла так близко и изучала его. Зато у Драко появилась другая возможность, и, прежде чем он смог это осмыслить, их с Мэри тела, повинуясь какому-то странному порыву, соприкоснулись, а губы нашли друг друга.

Группа играла какую-то прекрасную инструментальную композицию, пары вокруг танцевали, следуя удивительной мелодии, а Драко Малфой будто медленно сходил с ума, чувствуя нежные губы Мэри, скользнул по ним языком, а затем проник внутрь, углубив поцелуй. Сначала они оба словно исследовали друг друга, двигаясь неторопливо, касаясь не спеша — так, словно могли спугнуть этот момент. Но очень скоро Драко ощутил, как Мэри притянула его за шею ещё ближе, в то время как он крепче прижался к её бедру, запустив одну руку в волосы, а другой крепко обхватив талию. Движения ртов стали неистовее, и он даже позволил себе слегка прикусить её губу, на что Мэри откликнулась тихим стоном, и это отозвалось в теле Драко новой волной возбуждения. Он понимал, что если так пойдёт дальше, то он точно позволит себе гораздо больше, и это опять спугнёт Мэри, но не мог сейчас остановиться. К счастью, Мэри отстранилась сама.

— Постой, Крис, нет, — пробормотала она и положила ладонь ему на грудь, стараясь справиться с тяжёлым дыханием. — Мне кажется, нам стоит притормозить.

Драко изо всех сил сдерживался, чтобы вновь не притянуть её в попытке доказать, что «притормаживать» в данной ситуации — не самое лучшее решение, однако он сделал волевой шаг назад.

У них ещё будет время.

* * *

Дата добавления: 2015-09-05