Видео. Песня. Меня ведь как ранило, мне санитар прямо там замотал бинтом ногу

Меня ведь как ранило, мне санитар прямо там замотал бинтом ногу, всю – мясо, кровь, всё замотал, и я уже трое суток лежу с ним. А полевой госпиталь, он обязан – обработать рану, всё очистить, зашить, перевязку сделать, всё… и отправить дальше, в тыловой госпиталь. И вот подходит Зоечка-медсестричка ко мне и говорит: «Ну чё, жених, пойдёшь?» – «Куда – «пойдёшь», у меня ж нога…» – «Ну ладно, терпи…» Заваливает меня на плечи… а сама – ну, с пол меня!.. и понесла. Принесла, на стол хирургу скинула, тот поглядел – на меня, на ногу… Ну что – пацанчик лежит перед ним, а нога… он постукал, а она гремит – всё засохло, надо всё снимать, всё сдирать, а это ж муки-то какие… И он: «Ты водку пьёшь?» – на меня… А я ему: «Немножко…» Он: «Так, Зоя – наливай ему полстакана… и водички добавь». Она спирту полстакана налила, водички добавила… А он: «Пей – но только чтоб всё выпил!..» Она мне голову держит, стакан… я пью, пью, пью… и чувствую, что я уже валюсь, валюсь… и всё, и ничего больше не помню... Потом она меня: «А ну-ка, пьяница, просыпайся!..» Они мне ногу уже очистили, перебинтовали, всё… Тут другая медсестра подошла: «Всё, поехали в палату…» – уложили на носилки, и вдвоём отнесли меня туда. И нам сказали, что через два-три дня мы вас в тыл отправим. И, правда: через три дня нас в грузовые машины на носилках положили, и повезли – в Польшу; и вот там, в городе Лодзь я и лежал в госпитале. Два месяца я там лежал… Там, в госпитале, какая-то… совсем другая жизнь была. Мы ж молоденькие были, а тут – медсёстры… такие же, девчонки… Не, ничё такого, дурного у нас не было, ничё… а мы как-то так вот… хорошо так общались друг с другом… Там и концерты были, и кино показывали, и всё… Ну, совсем другая жизнь!.. А потом меня выписывают – ну и… на фронт. Комендант мне направление выдал, и всё – ехай, разыскивай свою часть. Вышел я на дорогу, а там такое месиво!.. Как говорится – чёрт голову сломит… Фронтовая дорога, это что? Одни оттуда, другие туда, третьи в сторону!.. Как найти свою часть? И вот я из Польши… и только уже в самой Германии я нашёл своих!..

Командиров моих там уже не было – кто погиб, кто ранен, его в госпиталь отправили… Но, из солдат кой-кого я встретил. Правда, вот, после госпиталя тяжело мне было… недели две я привыкал опять. Ни есть, ни пить неохота, больной какой-то ходил, всё мне чё-то как-то… и страшно мне было!.. Я как на фронт ушёл, я ведь ни разу под настоящей крышей не ночевал – только в траншеях. Землянка – это в лучшем случае, а то – траншеи, траншеи, траншеи… там и спишь, там и воюешь, там всё… А тут – госпиталь… Но, ничего, через две недели опять всё вошло в свою колею, и всё – про всё забыл!.. Те же траншеи – это ж не просто так, сиди и жди, чего тебе там… Даже если недолго в траншее сидеть, всё равно, жильё себе оборудуешь: делаешь подкоп… раскопал, лежанку сделал – и можешь там, как барин, отдыхать… только не ленись. А уж саму-то траншею не поленишься… выроешь, да быстро так – когда тебе скажут, что сейчас немцы в атаку пойдут, или что вот-вот обстрел начнётся… (усмехается) там только пыль летит!.. Ну а когда длительная оборона, то тогда мы уже землянки рыли. Ну, землянка, это что такое? Яму вырыли, сверху её брёвнами перекрыли, землёй их засыпали… потом второй накат кладёшь, брёвна уже поперёк идут… опять их засыпаешь, потом ещё накат… и сверху уже всё засыпаешь, сколько можешь засыпать. Вот и получается – землянка в три наката… И прямо из траншеи у тебя ход в неё. Старались потеплей сделать, чтобы нигде не продувало, ничего… это же понимать надо… Или вот – шинель. Шинель – это… невеста. Всегда с тобой – на неё лёг, ею же и накрылся… она тебе и матрас, она и одеяло… она и летом, и зимой, и в дождь, и в снег… всё, бедняга, выдерживала… А уж мы-то (отмахивается) – и подавно!..

Дата добавления: 2015-09-05