|
Читайте также: |
- И зовется он сэр Паломид, добрый рыцарь, его главный подвиг -
преследовать Зверя Рыкающего.
Тут сделалась в городе великая радость, ибо там немало слышали о сэре
Паломиде и об его рыцарской доблести. И решено было послать к двум братьям и
предупредить их, чтобы они готовились к битве, ибо объявился рыцарь, который
будет биться с ними обоими. Вот посланный явился к ним в их замок, что стоял
там неподалеку, и передал, что к ним едет рыцарь короля Артура и он будет
биться с ними обоими одновременно.
- Милости просим, - отвечали они. - Но уж не сэр ли Ланселот это или
кто-либо из его рода?
- Нет, этот рыцарь не из его рода.
- Тогда и вовсе нам мало заботы, - сказали двое братьев. - А вот против
рыцарей Ланселотова рода мы предпочитаем не сражаться.
- Сэр, да будет вам ведомо, этот рыцарь - сэр Паломид, что еще не
принял крещения, рыцарь благороднейший.
- Ну что ж, - сказали они, - если он сейчас еще не крещенный, то уже
крещеным ему не быть.
И они назначили ему быть под Красным Городом через два дня. Вот, когда
подъехал сэр Паломид к городу, там встретили его очень радостно. Видят все -
он собою ладен, строен и могуч, лицом чист, руки-ноги целы, сам не слишком
стар, не слишком молод; и оттого весь народ возносил ему хвалу. И хотя он
был не крещен, все равно он веровал, как то всем надлежит, был честен и
верен своему слову и имел добрый нрав. А все дело в том, что он дал клятву
не принимать крещения до того срока, пока не настигнет Зверя Рыкающего,
который был зверем чудеснейшим и исполненным великого значения, об нем и
Мерлин немало оставил пророчеств. И еще сэр Паломид поклялся не принимать
полностью христианства до тех пор, покуда не проведет в один прием семи
победных поединков.
Вот на третий день подъехали к городу те двое братьев: одного из них
звали сэр Хелиус, а другого Хелак, оба мужи предоблестные. Хотя и были они
исполнены коварства и измены и рождения были незнатного, все же они
славились как рыцари искусные и могучие. И привели они с собою сорок
рыцарей, чтобы было у них довольно силы завладеть Красным Городом. Так
явились туда двое братьев, гордясь и похваляясь, что обрекут
Красный Город бедам и разорению.
Вот расположились они на поле, и сэр Паломид, явившись туда, сказал им
так:
- Вы ли это два брата Хелиус и Хелак, что убили хитростью и коварством
короля и государя вашего сэра Херманса, за чью смерть я прибыл сюда
отомстить?
- Знай, сэр, - отвечали Хелиус и Хелак, - мы и есть те самые рыцари,
что убили короля Херманса. И знай также, сэр Паломид-Сарацин, мы так с тобою
разделаемся, прежде чем ты унесешь отсюда ноги, что ты еще пожалеешь, что до
сих пор не крестился.
- Возможно, что и так, - сказал сэр Паломид, - но я все же предпочел бы
не умирать, пока не получу полного крещения. Однако вас обоих не боюсь я
нисколько и знаю, что умру лучшим христианином, нежели любой из вас. А уж вы
не сомневайтесь, - сказал сэр Паломид, - либо вы, либо я останемся мертвыми
на этом самом месте.
И они разъехались в великой ярости, и два брата поскакали на сэра
Паломида, а сэр Паломид на них, сколько достало мощи в конях. И, по счастью,
удалось сэру Паломиду пробить сэру Хелаку щит и грудь более чем на локоть в
глубину. А между тем сэр Хелиус держал поднятым свое копье и по гордыне
своей и бахвальству не разил сэра Паломида. Но когда он увидел брата
распростертым и недвижным на земле, тут крикнул он сэру
Паломиду:
- Теперь держись!
И с тем ринулся на сэра Паломида, выставив копье, и сбросил его с коня
долой. А потом направил коня своего и трижды или четырежды проскакал над
сэром Паломидом. Устыдился сэр Паломид такого позора, он схватил под уздцы
коня сэра Хелиуса, конь встал на дыбы, а сэр Паломид его подтолкнул, и они
вместе рухнули на землю.
Но сэр Хелиус поднялся поспешно и нанес сэру Паломиду столь сильный
удар по шлему, что сэр Паломид опустился на колено. После этого начали они
рубиться, осыпая друг друга жестокими ударами, то нападая, то уклоняясь, то
назад, то в сторону, и бросаясь друг на друга, точно два диких вепря, или же
падая оба ничком на землю.
Так они рубились без остановки два часа, не давая себе передышки. Но
вот сэр Паломид стал терять силы и слабеть, а у сэра Хелиуса силы
прибавилось, он удвоил свои удары и стал гонять сэра Паломида по всему полю
вдоль и поперек.
Когда увидели горожане сэра Паломида в беде, то стали они плакать и
стенать и жестоко убиваться, противная же сторона ликовала и веселилась.
- Увы, - говорили горожане, - неужели этот благородный рыцарь погибнет,
защищая нас?
И пока они так плакали и стенали, сэр Паломид, принявший сто ударов,
так что дивиться приходилось, как он еще держится на ногах, сэр Паломид
наконец оглянулся вокруг себя из последних сил, но, видя, что простой народ
оплакивает его, так сказал себе: "О, стыд и позор тебе, сэр Паломид! Что так
низко голову повесил?" И с тем поднял он щит свой, поглядел сквозь забрало
на сэра Хелиуса, размахнулся и нанес ему мечом по шлему могучий удар, а
затем еще один и еще, и он разил сэра Хелиуса с такой силой, что тот наконец
рухнул ничком на поле боя. И тогда он сорвал с него шлем и отсек ему голову
с плеч.
Тут так возрадовались горожане, что и сказать нельзя. С великой
торжественностью доставили они его в замок, и там все провозгласили себя его
подданными. Сэр же Паломид просил их получше заботиться обо всех владениях
покойного короля Херманса.
- Ибо, любезные сэры, знайте, что я пока еще не могу оставаться с вами,
ибо я со всей поспешностью должен отправиться в замок Лонезеп к государю
моему королю Артуру.
Не хотели горожане расставаться с сэром Паломидом, и город предложил
ему третью часть всех своих доходов, чтобы только он у них остался. Но он ни
за что не соглашался.
И так сэр Паломид от них уехал и прибыл снова в тот замок, где
управителем сидел сэр Эбель. И когда в этом замке узнали о победе сэра
Паломида, не было второго такого веселого замка.
А сэр Паломид поехал дальше и прибыл в замок Лонезеп. Однако узнав, что
сэра Тристрама там еще нет, сэр Паломид поспешил переправиться через Умбер и
явился под стенами замка Веселой Стражи, где находился сэр Тристрам с
Изольдой Прекрасной.
А сэр Тристрам издал повеление, чтобы обо всяком странствующем рыцаре,
который ни появится в замке или в городе, его, сэра Тристрама, тут же
оповещали. И вот пришел к сэру Тристраму человек из города и говорит, что в
городе появился рыцарь прекрасный видом.
- А что он за человек? - спрашивает сэр Тристрам. - И какие носит
знаки?
Тот ему все описал.
- Клянусь верою, это сэр Паломид! - воскликнул сэр Динадан.
- Воистину возможно, что это он, - сказал сэр Тристрам. - Что ж,
поезжайте, сэр Динадан, и приведите его сюда.
Вот сэр Динадан отправился к сэру Паломиду, и они оба от души
обрадовались этой встрече и вместе остановились на ночлег. А рано поутру
прибыли к ним сэр Тристрам и сэр Гарет и подняли их с постелей; они встали и
утолили голод.
А после того сэр Тристрам взял с собой сэра Паломида и они поскакали по
лесам и полям и условились остановиться на отдых в лесу. Они долго тешились
ловитвой, но наконец выехали к чистому источнику. И вдруг видят, скачет
прямо на них рыцарь, закованный в латы. Когда он приблизился, они
приветствовали друг друга. И этот вооруженный рыцарь обратился к сэру
Тристраму и спросил его, кто такие те рыцари, что расположились в замке
Веселой Стражи.
- Мне неведомо, кто они, - отвечал сэр Тристрам.
- А кто же такие вы сами? По-моему, вы - не странствующий рыцарь, ведь
на вас нет доспехов.
- Сэр, рыцари или не рыцари, но мы не намерены называть вам наши имена.
- Почему же не желаешь ты назвать мне твое имя? - говорит тот рыцарь. -
Раз так, держись же, ибо ты умрешь от моей руки!
И с тем он схватил копье и хотел было пробить грудь сэру Тристраму.
Увидел это сэр Паломид и ударил его коня сбоку, так что поверг в гневе
наземь и коня и всадника. А сам спешился, выхватил меч из ножен и хотел уж
было того убить.
- Не надо, - сказал сэр Тристрам, - не убивайте его, ибо рыцарь этот
просто глуп, и такого стыдно убивать. Отымите у него копье, - сказал сэр
Тристрам, - и пусть он садится на своего коня и скачет на все четыре
стороны.
Поднялся рыцарь на ноги, застонав от ушибов, взял за узду своего коня,
сел в седло и, поворотив коня, попросил сэра Тристрама и сэра Паломида
рыцарской честью сказать, кто они такие.
- Так знай же, - отвечал ему сэр Тристрам, - мое имя - сэр Тристрам
Лионский, а этот рыцарь зовется сэр Паломид.
Услышав их имена, он взял в шпоры своего коня, чтобы они не успели
спросить, как зовут его, и поскакал во весь дух сквозь чащобы и леса. А на
них между тем выехал другой рыцарь, у него был щит с перевязью на лазоревом
поле, и звался он сэр Эпиногрис. Он мчался к ним быстрым галопом.
- Куда вы торопитесь? - спросил сэр Тристрам.
- Любезные лорды, - отвечал сэр Эпиногрис, - я преследую коварнейшего
из рыцарей, живущих на свете, а потому прошу вас, скажите, видели ли вы его,
ибо он носит щит, затянутый красным.
- Да поможет мне Бог, - сказал сэр Тристрам, - этот рыцарь покинул нас
не более четверти часа назад, и мы честью просим вас, назовите нам его имя.
- Увы! - сказал сэр Эпиногрис, - для чего вы позволили ему уйти от вас?
А ведь он - величайший враг всем странствующим рыцарям, и имя его - сэр Брюс
Безжалостный.
- А, позор и стыд! - вскричал сэр Паломид. - Как жаль, что он
ускользнул у меня из рук, ведь он ненавистен мне всех более на свете.
И все остальные рыцари тоже стали сокрушаться, а сэр Эпиногрис их
покинул и снова пустился в погоню за сэром Брюсом. Сэр же Тристрам со своими
тремя товарищами повернул обратно к замку Веселой Стражи, и по пути сэр
Тристрам стал расспрашивать сэра Паломида о том, как он бился у стен
Красного Города. И как вы слышали выше, так он ему все до конца рассказал.
- Воистину, - сказал сэр Тристрам, - я весьма рад, что вы так
преуспели, ведь вы с честью исполнили свой подвиг. Ну, - сказал сэр
Тристрам, - а завтра мы отправляемся в путь.
И он поведал им, как и что он решил устроить. Он задумал послать вперед
два своих шатра, дабы их установили под самыми стенами Лонезепа, и в тех
шатрах будет находиться королева Изольда Прекрасная.
- Это правильно, - сказал сэр Динадан.
Но когда сэр Паломид услышал все это, сердце у него едва не разорвалось
от муки, однако он не промолвил и слова. Но когда они подъехали к замку
Веселой Стражи, сэр Паломид не захотел въезжать в ворота, и он согласился,
только когда сэр Тристрам ввел его туда за руку. Когда же сэр Паломид увидел
Прекрасную Изольду, - страданье его было столь велико, что он едва в силах
был говорить. Все пошли к столу, но сэр Паломид не мог есть, а принимали их
там и угощали так, как только можно было пожелать.
А наутро снарядились они все в путь и выехали в Лонезеп.
* XII *
Выехал сэр Тристрам с тремя рыцарями, а Прекрасная Изольда - с тремя
дамами, и была сама королева и эти три дамы в богатых нарядах. Больше же их
не сопровождал никто, кроме Оруженосцев, которые везли за ними их щиты и
копья.
Вот едут они и вдруг видят впереди рыцарскую дружину, а это был сэр
Галиходин со своими двадцатью рыцарями.
- Ну, любезные други, - сказал сэр Галиходин, - вон там едут четыре
рыцаря и с ними богатая и прекрасная дама. Я же намерен эту прекрасную даму
у них отбить.
- Сэр, это не очень хорошо, - сказал один из них, - лучше пошлите к
ним, и подождем, что они ответят.
Так они и сделали, и вот подъехал к сэру Тристраму паж и спрашивает,
будут ли они биться или же так уступят даму.
- Ну, нет, - отвечал сэр Тристрам, - возвращайтесь к вашему господину и
передайте ему, пусть выезжают их столько же,
сколько нас, и в бою завоюют ее.
- Сэр, - сказал сэр Паломид, - если будет на то ваша воля, я хотел бы
взять этот бой на себя и сразиться один против четырех.
- Сэр, я согласен, - отвечал сэр Тристрам, - поступайте по вашему
желанию. А вы возвращайтесь к вашему господину сэру Галиходину и передайте
ему, что вот этот рыцарь в бою будет биться против него и его товарищей.
И вот возвратился паж к сэру Галиходину и все ему пересказал. Тут он
навесил щит свой. выставил копье, и они сшиблись с сэром Паломидом, но сэр
Паломид ударил сэра Галиходина так сильно, что и конь и всадник очутились на
земле и рыцарь жестоко разбился. Поскакал на него второй рыцарь, и с ним он
разделался Подобным же образом; и так же разделался он и с третьим, и с
четвертым, каждого перекинув через круп его коня. А у сэра Паломида копье
оставалось целым.
Тогда подъехали к ним еще шестеро рыцарей сэра Галиходина, желая
отомстить сэру Паломиду.
- Не надо, - сказал сэр Галиходин, - умерьте свой пыл! Не трогайте
никто этого рыцаря, ибо он - муж достойнейший и славнейший, и если он станет
биться всерьез, ни один из вас против него не устоит.
И тут они остановились, а сэр Паломид уже ждал их наготове. Когда же
увидел он, что они не приближаются, то повернул и поскакал к сэру Тристраму.
- А, сэр Паломид! Вы славно и с честью исполнили, это дело, как
надлежит доброму рыцарю.
А этот сэр Галиходин приходился близким сородичем сэру Галахальту
Высокородному Принцу, и у него было королевство в земле Сурлузе.
Вот поехали сэр Тристрам с тремя товарищами и Прекрасная Изольда дальше
и вдруг видят впереди четырех рыцарей, и у каждого в руке - копье. И первый
из них был сэр Гавейн, вторым был сэр Ивейн, третий - сэр Саграмур Желанный,
а четвертый - сэр Додинас Свирепый. И когда сэр Паломид увидел, что они все
четверо изготовились к бою, он испросил у сэра Тристрама дозволения биться с
ними самому до тех пор, пока он будет держаться в седле.
- Если же я буду повергнут наземь, то прошу вас за меня отомстить.
- Хорошо, - сказал сэр Тристрам. - Даже не заботься вы так о
приумножении собственной славы, я бы все равно и сам желал, чтобы вы стяжали
славу.
Тут сэр Гавейн выставил копье, и сэр Паломид тоже, и они ринулись друг
на друга яростно, и сэр Паломид поразил его с такой силой, что сэр Гавейн
рухнул на землю вместе с конем. Так же расправился сэр Паломид и с сэром
Ивейном, и с сэром Додинасом, и с сэром Саграмуром, и каждого из этих
четырех рыцарей он поверг наземь другим копьем.
И пустился сэр Тристрам дальше в путь к Лонезепу, а когда они скрылись
из виду, подъехал туда сэр Галиходин со своими двадцатью рыцарями, и он
поведал сэру Гавейну о своем приключении.
- Истинно, - сказал сэр Гавейн, - хотелось бы мне знать, кто такие эти
рыцари, облаченные во все зеленое.
- А тот рыцарь на белом коне выбил меня из седла, - сказал сэр
Галиходин, - и еще троих моих товарищей.
- И меня тоже, - сказал сэр Гавейн, - а также и моих трех товарищей.
- И я твердо знаю, - сказал сэр Гавейн, - что рыцарь на белом коне -
либо сам сэр Тристрам, либо сэр Паломид, а та дама в богатом наряде -
королева Изольда.
Так они толковали об том и об этом, а сэр Тристрам между тем скакал все
дальше и подъехал наконец к берегу ручья, где были разбиты его шатры. Там
они спешились и увидели множество шатров и украшенное широкое поле.
Сэр Тристрам оставил там сэра Паломида и сэра Гарета с Прекрасной
Изольдой, а сам вместе с сэром Динаданом поскакал в Лонезеп узнать новости,
и ехал сэр Тристрам на белом коне сэра Паломида. Вот прибыли они в замок, и
слышит сэр Тристрам громкий звук рога, и в тот же час на рог собралось
множество рыцарей. Спрашивает сэр Тристрам у одного рыцаря:
- Что означает этот звук рога?
- Сэр, - отвечал ему рыцарь, - это сзывают всех, кто на турнире будет
выступать против короля Артура, а из них первый - король Ирландский, и еще
король Сурлузы, и король Листенойза, и король Нортумберландии, и король
почти всего Уэльса, и еще много других королей. Здесь их сзывают на совет,
чтобы сговориться, какой им принять план.
Но король Ирландии сэр Мархальт, отец доброго рыцаря сэра Мархальта,
которого некогда убил сэр Тристрам, произнес там громкую речь, так что сэр
Тристрам все слышал:
- Ну, лорды и други, поглядим на себя, ибо у короля Артура, уж конечно,
есть много надежных отличных рыцарей, а иначе он бы не стал с несколькими
рыцарями выступать против нас всех. А потому мой совет: пусть у всякого
короля будет свой штандарт и значок, чтобы всякий рыцарь мог держаться
вместе со своим сюзереном. И пусть тогда всякий король и военачальник
помогает своим рыцарям, если будет у них нужда.
Выслушал сэр Тристрам все, что говорилось на их совете,. а потом поехал
к королю Артуру держать с ним совет. Но лишь только он туда приехал, как сэр
Гавейн и сэр Галиходин явились перед королем Артуром и пожаловались ему, что
этот самый рыцарь в зеленых доспехах, верхом на белом коне, поверг наземь их
двоих и шестерых их товарищей.
- Ладно, - сказал король Артур. И он велел позвать к себе сэра
Тристрама и спросил, как его имя.
- Что до этого, - отвечал сэр Тристрам, - то вам придется меня
извинить, ибо сейчас еще вы не узнаете моего имени.
И с тем сэр Тристрам повернулся и поехал своей дорогой.
- Дивлюсь я, - сказал король Артур, - отчего этот рыцарь не захотел
назвать мне своего имени? Поезжайте за ним, сэр Грифлет, и просите его
поговорить со мною с глазу на глаз.
Сэр Грифлет поскакал вслед за ним, нагнал его и передал, что король
Артур зовет его и хочет с ним побеседовать.
- Сэр, лишь на том условии я возвращусь, - отвечал ему сэр Тристрам, -
если вы мне поручитесь, что король не станет допытываться о моем имени.
- Я ручаюсь, - сказал сэр Грифлет, - что он очень сильно вас допытывать
не станет.
И они поскакали вместе обратно и явились снова к королю Артуру.
- Вот что, любезный сэр, - сказал король Артур, - отчего вы не желаете
назвать мне ваше имя?
- Сэр, - отвечал сэр Тристрам, - без причины я не стал бы скрывать
своего имени.
- Ну что ж. А на которой стороне намерены вы выступить? - спросил
король Артур.
- Истинно, государь мой, - отвечал сэр Тристрам, - я и сам не знаю,
которую сторону изберу, покуда не выеду на турнирное поле. А там как сердце
мне подскажет, за тех я и буду сражаться. Завтра вы сами увидите и узнаете,
на какой стороне я буду.
И с тем он уехал и возвратился к своим шатрам. А утром они облачились в
зеленые одежды и выехали на поле.
Первыми выступали молодые рыцари, и они немало там отличились. И тогда
обратился к сэру Тристраму сэр Гарет и просил себе позволения тоже обломать
на турнире копье, ибо ему казалось позором, что копье у него целое.
Выслушал его сэр Тристрам, засмеялся и сказал:
- Прошу вас, поезжайте и отличитесь!
И сэр Гарет выставил копье и изготовился к бою. Увидел его рыцарь,
который приходился племянником Королю-с-Сотней-Рыцарей, звали же его сэр
Селис, рыцарь добрый и славный боец. И этот Селис изготовился к бою с сэром
Гаретом, и сшиблись они двое с такой силой, что повергли один другого
наземь, и коней и всадников.
При падении они оба сильно расшиблись и покалечились и так лежали без
движения, покуда Король-с-Сотней-Рыцарей не помог подняться сэру Селису, а
сэр Тристрам с сэром Паломидом не подсадили в седло сэра Гарета, и поскакали
они с ним обратно к их шатрам. А там они сняли с него шлем, и когда
Прекрасная Изольда увидела, как разбито у него лицо, она стала спрашивать
его, что с ним приключилось.
- Госпожа, - он ей отвечал, - мне достался жестокий удар по голове,
надеюсь, что и я ответил таким же, из товарищей же моих ни один, да
возблагодарит их Господь, за меня не вступился.
- Клянусь Богом, - сказал сэр Паломид, - нынче ни одному из нас и не
пристало сражаться, ведь сегодня на поле одни только молодые, неиспытанные
рыцари. И когда та сторона увидела, что вы намерены сражаться, против вас
выслали отличного рыцаря среди его сверстников, ибо я его знаю хорошо, его
имя сэр Селис. И он сражался с вами достойно, и ни один из вас не обесчещен
поражением. Так что теперь вы должны освежиться и подкрепиться, дабы завтра
к началу турнира быть готовым и исполненным сил.
- Что до этого, - сказал сэр Гарет, - то я не премину явиться на поле,
если только в силах буду держаться в седле.
- Hy, сэры, на какой же стороне нам лучше будет завтра выступить? -
спросил сэр Тристрам.
- Сэр, - сказал сэр Паломид, - мой совет такой: давайте завтра выступим
против короля Артура, ведь на его стороне будет сэр Ланселот и еще многие
славные рыцари, его родичи, и чем больше славных бойцов будет на их стороне,
тем больше чести будет нам.
- Это сказано по-рыцарски, - сказал сэр Тристрам, - и как вы советуете,
так тому и быть.
- Во имя Господа, - сказали все.
И вот в ту ночь предавались они отдыху. А наутро, лишь только рассвело,
они украсили коней своих зелеными чепраками, сами во всем зеленом и с
зелеными щитами и копьями сели верхом, и Прекрасная Изольда и три ее дамы
тоже были в нарядах зеленого цвета. И проехали эти четверо рыцарей наперерез
через все турнирное поле, они сопровождали Изольду Прекрасную туда, где она
должна была остаться и следить за турниром из окна ложи, но лицо ее все
время было закрыто покрывалом, так что ни один человек не мог разглядеть ее
черты. А затем эти рыцари возвратились на поле и присоединились, не мешкая,
к стороне короля Шотландского.
Король же Артур, видя все это, спросил у сэра Ланселота, кто такие эти
рыцари и эта королева.
- Сэр, - отвечал сэр Ланселот, - точно я не могу вам сказать. Но если
бы сэр Тристрам и сэр Паломид находились в наших краях, тогда, уж конечно,
это были бы они, и королева Изольда Прекрасная с ними.
Тогда король Артур подозвал к себе сэра Кэя и сказал:
- Ступайте, прошу вас, и проведайте потихоньку, скольких рыцарей
Круглого Стола мы недосчитываемся, вы это можете узнать по пустым местам за
столом.
Сэр Кэй пошел и по надписям на сидениях узнал, что не хватает десяти
рыцарей, и вот их имена: сэр Тристрам, сэр Паломид, сэр Персиваль, сэр
Гарет, сэр Гахерис, сэр Эпиногрис, сэр Мордред, сэр Динадан, сэр Лакот
Мальтелье и сэр Пелеас, благородный рыцарь.
- Что ж, - сказал король Артур, - кое-кто из этих рыцарей, как я
понимаю, сейчас выступает на противной стороне.
Тут явились к королю два брата, сородичи сэра Гавейна, - одного звали
сэр Эдвард, а другого сэр Садук, два славных рыцаря. И просили они
дозволения у короля Артура выступить первыми, ибо они родом с Оркнея.
- Я согласен и рад, - отвечал король.
И вот сэр Эдвард выехал против короля скоттов, на чьей стороне были сэр
Тристрам и сэр Паломид. И этот сэр Эдвард Оркнейский выбил короля скоттов
вон из седла, тот упал и жестоко расшибся. А сэр Садук поверг наземь короля
Северного Уэльса, и тот упал так, что на стороне короля Артура поднялся
громкий крик торжества.
Но это жестоко разгневало сэра Паломида, он навесил щит свой, выставил
копье и сшибся с сэром Эдвардом Оркнейским на полном скаку и с такою силой
на него ударил, что конь под ним не мог устоять на ногах и рухнул на землю.
А затем этим
же копьем сэр Паломид перебросил сэра Садука через круп его коня.
- А, Иисусе! - молвил король Артур. - Кто же этот рыцарь, весь в
зеленом? Он могучий боец!
- Так оно и есть, - сказал сэр Гавейн, - он рыцарь добрый, но знайте,
он еще и не так отличится, прежде чем покинет турнирное поле. Но вы еще
увидите рыцаря и посильнее, нежели он, и тоже в зеленом. А этот самый
рыцарь, - сказал сэр Гавейн, - что поверг сейчас наземь двоих моих кузенов,
не далее как два дня назад поверг и меня и еще семерых моих товарищей.
А покуда они так стояли и беседовали, прискакал на поле сэр Тристрам на
черном коне. И он с ходу, не дав себе передышки, поверг наземь одним копьем
четырех добрых рыцарей с Оркнея, все - из рода сэра Гавейна. А сэр Гарет и
сэр Динадан тоже сразили каждый по рыцарю.
- А, Иисусе! - молвил Артур, - вон тот рыцарь на черном коне бьется на
диво хорошо!
- Погодите, - сказал сэр Гавейн, - рыцарь на черном коне еще и не
начал.
Между тем сэр Тристрам распорядился снова посадить на коней тех
рыцарей, коих повергли наземь в самом начале сэр Эдвард и сэр Садук. А затем
сэр Тристрам обнажил меч свой и ринулся в самую гущу рыцарей оркнейских, и
он сокрушал рыцарей, срывал шлемы, отбрасывал щиты и многих поверг на землю.
И так преуспел он, что и король Артур, и все рыцари дивились, как может один
рыцарь свершить столь много бранных подвигов.
И сэр Паломид на другом конце поля тоже от него не отставал, он так там
отличился, что все кругом только диву давались. И король Артур уподобил сэра
Тристрама, сидевшего на черном коне, бешеному льву, а сэра Паломида, что был
на белом коне, он уподобил бешеному леопарду, сэра же Гарета с сэром
Динаданом - двум свирепым волкам.
А было у них там заведено, что ни один король не помогал другому, но
все рыцари, сражавшиеся под одним знаменем, стояли друг за друга, сколько
доставало сил. Но сэр Тристрам бился так, что под конец оркнейские рыцари
изнемогли и отступили за стены Лонезепа.
И поднялся тут крик герольдов и всего простого люда:
- Зеленый рыцарь сражался всех лучше, он одолел всех рыцарей Оркнея!
И подсчитали герольды, что сэр Тристрам, под которым был черный конь,
поразил копьями и мечами тридцать рыцарей, а сэр Паломид сокрушил двадцать
рыцарей; и почти все из этих пятидесяти рыцарей были из Артурова дома и
испытанные бойцы.
- Ну, да поможет мне Бог, - сказал король Артур сэру Ланселоту, -
великий позор нам смотреть, как эти рыцари вчетвером одолели стольких моих
рыцарей. И потому готовьтесь к бою, ибо мы сейчас поедем и сами померимся с
ними силой!
- Сэр, - отвечал сэр Ланселот, - двое из них, уж конечно,
превосходнейшие из рыцарей, и нам не много чести будет сейчас с ними
сражаться, ибо они уже утомились после столь многих ратных трудов.
- Пусть так, - сказал король Артур, - но все равно я желаю с ними
сквитаться. А потому возьмите с собой сэра Блеобериса и сэра Эктора
Окраинного, а четвертым буду я сам, - сказал король.
- Хорошо, - сказал сэр Ланселот, - вы найдете нас готовыми: меня, и
брата моего сэра Эктора, и кузена моего сэра Блеобериса.
И вот, когда все четверо они были готовы и верхами, сказал король Артур
сэру Ланселоту:
- Теперь изберите, с которым из них вы желаете схватиться.
- Сэр, - отвечал сэр Ланселот, - я выеду против зеленого рыцаря на
черном коне. (А это был сэр Тристрам.) Мой кузен сэр Блеоберис померится
силами с зеленым рыцарем на белом коне. (Это был сэр Паломид.) А мой брат
сэр Эктор будет биться с зеленым рыцарем на гнедом коне. (Это был сэр
Гарет.)
- Тогда мне, - сказал король Артур, - достанется зеленый рыцарь на
сером коне. (А это был сэр Динадан.)
- Ну, а теперь пусть каждый следит за своим! - воскликнул сэр Ланселот.
И они поскакали бок о бок рысью; и встретился сэр Ланселот с сэром
Тристрамом и с такой силой ударил его по щиту, что и конь и всадник
Дата добавления: 2015-09-05; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| КНИГА О СЭРЕ ТРИСТРАМЕ ЛИОНСКОМ 20 страница | | | КНИГА О СЭРЕ ТРИСТРАМЕ ЛИОНСКОМ 22 страница |