Письмо четвертое

Дядечка Ваня! Какое впечатление произвели на меня эти места, где Вы погибли? Лес, дождь, туман, болота... Это коротко.

Но мы-то здесь не голодали, не объедали кору с деревьев в рост человека, не искали весной сухого места среди разлившихся болот. И нас не расстреливали со всех сторон!.. Наши парни просто искали вас.

Да, а я так и не знаю, когда Вас убило - зимой или ближе к концу, в июне, когда редчайшие счастливчики все-таки вышли из котла? Ведь даже обрывков одежды ребята при Вас не нашли. И ботинок тоже. Вот рядом, метрах в 30, в воронке, которую для всего отряда "вызвонил"-таки своим детектором Ваня Харитонов, наш Сергей Потапов при мне доставал пластинку рыжего войлока от валенка. Была зима, да, дядя Ваня?...

А мы приехали под Мясной Бор 13 августа. Солнце. Жарко. Закрытые брезентом, мы только слышали, как наш ГТТ больше плыл, чем топтался гусеницами по грязи, выталкивая себя на сухое, и вдыхали непривычно гнилой запах воды.

Встретил нас боец Игоря Никитина Виталий Лятов- стройный, спортивный, неулыбчивый. Он здесь - чтобы разбить два лагеря и дождаться нас.

Эти ребята из Малой Вишеры (через эту станцию в 42-м поступали на Волховский фронт войска) выходят в поиск часто. Это их земля, они ее тут исходили всю. Наш командир Виктор Егоров, бывший учитель истории, со своими учениками ездит в экспедицию с первых вахт "Долины", с 1989-го. За 23 года нашли останки 271 бойца войны, а ученики выросли в крепких, выносливых поисковиков. Игорь Никитин, федеральный судья, подхватил поисковый отряд из рук другого командира в "нулевые" годы - но его 10 лет экспедиции по плотности поиска (и осенью выходят, и весной - как есть время и возможность), пожалуй, значат не меньше егоровских. Но никто тут не в чем не равняется друг с другом, плохой тон, плохая примета для поиска - хвастаться этим.

Виталий Лятов перед нашим приездом исследовал металлодетектором осиново-ольховый лесок, наросший против мощной ЛЭП, проложенной в 70-е годы: из этой глубокой воронки, подернутой ряской, будем набирать воду для питья, из этой, поменьше - мыться. На новичка в поиске эти воронки производят впечатление ужаса - а вдруг в ней останки бойцов. Ребята говорят, что так за все время было много раз и почти у каждого отряда...

Парни ставят наш палаточный лагерь в высокой траве рядом с лагерем маловишерцев.

Справа гудящая высоковольтная ЛЭП, возле которой замертво падают птицы, а слева - дорога, проложенная вездеходом к деревне Земтицы.

Когда в 70-х вырубали просеку для ЛЭП - посыпались солдатские кости. Их стащили бульдозерами по обе стороны от линии. И вырос лес.

Я не могу ходить по этому лесу, этой дороге: все время кажется, что под каждой веточкой и бугорочком - солдатские кости. Вечером еще и огонечки под корешками. Знаю, что это светятся гнилушки, но все равно это навевает всякие думы.

Когда потом приедет Игорь Никитин и расскажет про своих "пионеров" (так он называет своих новичков-поисковиков) - в образах, которые он очень живописно создает, есть что-то и от меня. Одна девчонка не отходила от командира ни на минуту, а потом сказала: ей кажется, что она идет по большому братскому кладбищу, поэтому боится наступить на кого-то...

Боец Игоря Никитина Виталий несколько дней один в этом лесу. Говорит мне, что не страшно. Ночью к его палатке лесные жители какие-то выходили. Он говорит, может, лоси, может, кабаны. Днем он тоже ходит с металлоискателем на поиск.

Дядя Ваня, еще совсем немного - и Вас найдут. И вы будете рядом с моей палаткой...

Дата добавления: 2015-08-27