Глава 1. Прибытие

- Эй, приятель!

Гордон открыл глаза. Лицо – не то, знакомое и размытое, а другое, нависало над ним. Гордон резко выпрямился на скамье и посмотрел на другого человека, который в свою очередь удивленно и с опаской глядел на него.
Фриман судорожно огляделся. Поезд. Как? Как он сюда попал? Гордон задышал часто, как в лихорадке, и потряс головой, сбрасывая с нее остатки наваждения. Ему было ясно только одно – он совершенно не помнит, так сюда зашел. Фриман напрягся, напрягся так сильно, что пот выступил у него на лбу тяжелыми каплями. Он ведь был в «Черной Мессе». Совсем недавно, только часа два назад… Нет. Гордон вздрогнул, когда ощутил, что память начинает нехотя выдавать воспоминания. Зен. Нихилант.
«Твоя сила ничтожна по сравнению с моей… У тебя нет шансов…».
G-man. Предложение принять работу. Гордон ведь согласился. Но дальше – провал. Огромная черная дыра в его голове, которая поглотила его прошлое. Фриман тщетно пытался вспомнить – память молчала. И лишь смутные, хотя и совсем недавние образы. Фриман смотрел в пол вагона, но не видел его. Он видел людей в белых халатах, которых рвали на части подобия людей, живые мертвецы… Он видел ужас на лицах давно мертвых несчастных. Он видел лицо мертвого друга. В его ушах не было мягкого перестука колес поезда. В его ушах стоял последний крик Майка. И Фриман обхватил голову руками и, поникнув, тяжело застонал…
Второй пассажир вагона, увидев такую реакцию на его восклицание от странного невесть откуда взявшегося парня, лишь пожал плечами. Мало ли что с ним или его семьей могли сотворить члены ГО. Пассажир подошел к затихшему Фриману, присел рядом с ним и похлопал его по плечу.
- Ну-ну, успокойтесь, - мирно сказал он, - Не все ведь так плохо, верно? Я вас понимаю, они и у меня отняли мою Фрэнки. Но надежда, она всегда есть. Мы переезжаем в Сити 17, а про этот город говорят, что он – один из самых спокойных.
Гордон поднял глаза на утешающего его пассажира. Не в силах ничего сказать, Фриман лишь грустно покачал головой.
«Нет, парень, тебе не понять. Надежды уже нет…»
Гордон глянул на все вокруг. Рваные подушки на сиденьях, тусклые лампочки, половина из которых перегорела, пол засыпан мусором, опилками и окурками, на ободранных алюминиевых панелях следы сорванных объявлений. Повсюду плакаты с изображением серьёзного человека со словно совиным лицом, наблюдающим за пассажирами. Везде одно и то же выражение лица и гордый взгляд в никуда. Гордон невольно напрягся. Где-то он уже видел это лицо. Это было давно, но он его видел…
Чернокожий незнакомец сел на противоположное сиденье, смущенно и виновато улыбаясь – Гордону сразу бросилось в глаза, что все зубы на нижней челюсти пассажира были железными. За окном позади него виднелся отвратительный пейзаж. Обломки, руины, запустение, останки ландшафта, который лишь частично напоминал тот мир, что Гордон видел раньше. Казалось что мир, который он знал, подняли и сбросили с огромной высоты. Разрушенные здания, столбы с оборванными проводами. Жирные, раздутые деревья, казалось, принюхиваются к поезду, втягивая пыльный воздух.
- Меня, кстати, зовут Самуэль, - заговорил вдруг пассажир приветливым голосом, - Самуэль Г-11789ФР, если вас интересуют формальности. Я тут стоял у окна и увидел вас, лежащего на сиденье, думал, что вы уже умерли. Бог знает, что они могут подмешать в воду – я слышал, они иногда перебарщивают с дозой, и человек может умереть. А вы сами из Сити 17? Я пару дней назад получил предписание: «Переехать в 17». Как всегда. Переселяют народ, морочат всем голову. Последние три месяца я провёл в Сити 49. Я ни в одной зоне больше шести месяцев не задерживался. Сити 17, говорят, ещё ничего. Я слышал, что Консул живёт там уже некоторое время. Может, я даже смогу увидеть его... Некоторые его ненавидят, но я думаю... Что можно было против них сделать? Можно было пойти на сделку или умереть, так? По мне, так мы многим ему обязаны. Мне бы очень хотелось увидеть его своими глазами.
Гордон почти его не слышал. Лишь глядел на этот угнетающий пейзаж за окном, который постепенно сменялся промышленными постройками. Промелькнул семафор, вагон прошел сквозь какую-то тонкую голубоватую пленку – в этот момент Фримана чуть кольнуло в сердце. Он заметил, что и его разговорчивый знакомец поморщился, сверкнув железными зубами.
- О! А вот и Семнадцать, - сказал Самуэль и встал, сжимая в руках небольшой чемодан.
Только сейчас Фриман заметил, что его «собеседник» одет не в нормальную одежду. На нем была синяя однообразная роба, вроде каких носили уборщики или заключенные. Фриман невольно глянул и на себя. Вместо уже привычных оранжевых бронепластин он увидел такую же робу. Гордон ощутил смутное беспокойство.
- Посмотрите, как вам? – спросил его Самуэль, который уже смотрел в окно, - Первое впечатление можно считать удачным, а?
Гордон обернулся и посмотрел в окно позади него. На горизонте растянулось что-то огромное, какая-то тень проглядывала через облака газа, поднимавшиеся от руин, словно там был огромный пожар, который невозможно погасить.
Город.
Вдалеке, за угрожающими обломками, виднелись многоуровневые башни. Рядами поднимались строения неизвестного возраста и архитектуры – странный город-призрак, проступающий из кислотного тумана. Позади строений с трудом просматривался огромный шпиль неправильной формы – его верхушка скрывалась в дыму, затянувшем небеса.
- По-моему, так это очень похоже на Сити 49, - заявил Самуэль, не глядя на Гордона, - И на 40. Издалека они все кажутся одинаковыми. Только когда попадёте в город, начинаете понимать, каким он был раньше – ну, вы знаете. До этого.
- До этого? – сдавленно сказал Фриман.
Самуэль кивнул и отвернулся к окну. Фриман покачал головой и уставился в пол. Он не заметил приближающегося туннеля. На секунду ему показалось, что дым сгустился так, что закрыл собой весь свет, но потом услышал грохот поезда в тёмной трубе. Потом мимо пронеслись тусклые лампочки, осветив серебристые камни и шлак, соединённые какой-то арматурой. Ему на миг показалось, что он видел человеческую бедренную кость, торчавшую из стены туннеля, и круглое углубление, похожее на кусок черепа. Гордон зажмурился и вздохнул несколько раз, успокаиваясь. Черт, это видение было почти реальным!
Они проехали через раздвижные ворота, и стены стали гладкими, тёмными и ровными. А потом поезд дёрнулся, и заскрипели тормоза. Впереди вспыхнул свет, и они въехали на просторную станцию.
- Станция Сити-17, – металлически произнес динамик на потолке поезда.
- А вот и конец линии! – сказал Самуэль, подходя к открывающимся дверям вагона, - Дам вам совет. Старайтесь сразу занять комнату и встать на довольствие. Пропустите свою очередь – потом от них ничего не дождетесь.
Фриман тяжело поднялся. Вагон качнулся в его глазах, и Гордон оперся на металлический поручень. Самуэль уже шагнул на платформу.
- Ну, удачи! – крикнул пассажир и направился вглубь вокзала. Фриман выпрямился и тоже вышел из вагона, двери которого тут же захлопнулись. И только теперь Гордон ощутил, что что-то не так. Он даже не успел оглядеть вокзал – что-то подлетело к нему справа. Фриман повернулся на звук – и тут же яркая вспышка ослепила его на секунду. Гордон, чертыхнувшись, зажмурился. Когда глаза уже могли видеть, он глянул вверх – от него улетало странного вида устройство, похожее на футуристическую кинокамеру. Наконец Фриман сошел с платформы и прошел между скамеечками, стоявшими здесь.
- Добро пожаловать!
Гордон дернулся от неожиданности и поймал себя на том, что его рука привычно потянулся к поясу за оружием. Фриман поднял голову на звук. И застыл в оцепенении. Сверху, с большого экрана под куполом вокзала, на него смотрело то самое лицо. Где же он его видел?
- Добро пожаловать в Сити 17! – мягким голосом сказало лицо на экране, окидывая взглядом зал, - Вы - или вас - выбрали чтобы переехать в этот город, один из лучших оставшихся. Я долго думал о Сити 17 и решил основать здесь мою администрацию – в Цитадели.
Гордона передернуло. «Мою администрацию…». Фриман вспомнил, где он видел это лицо. Вспомнил и вновь начал глядеть в эти глаза. В глаза своего бывшего Администратора.
- … в Цитадели, столь заботливо предоставленной нашими Покровителями. Я горд называть Сити 17 своим домом. И, неважно, собираетесь ли вы остаться здесь, или вас ждут неизвестные дали – добро пожаловать в Сити 17. Здесь безопаснее.
Экран отключился, но Фриман еще долго смотрел в его черную бездну. Брин… Но как? Как он оказался здесь? Что за ерунду он нес? Гордон, затравленно оглядевшись, медленно пошел вперед, вслед за Самуэлем. Гордон видел, как тот подошел к решетчатому заборчику с дверью и остановился, чтобы завязать шнурки. В этот момент человек в странной серо-черной форме с респиратором на лице и электродубинкой в руке взял чемодан Самуэля и положил его на большую тележку, к другим чемоданам. Самуэль, покосившись на человека в респираторе, медленно встал и потянулся к своему чемодану. И тут же получил сильный тычок кулаком в живот.
- Я сказал, отойди! – рявкнул человек, голос которого звучал яростно и металлически, словно тот говорил через модулятор.
- Успокойтесь, это все, что у меня осталось, - недовольно сказал Самуэль, еще раз потянувшись за чемоданом.
На этот раз удар был сильнее.
- Вали отсюда! – гаркнул человек и даже поддал хозяина чемодана пинком к двери.
- Ладно, ладно, - проворчал Самуэль, потирая ушибленное место, - Вот черт…
- Поговори у меня еще!
Фриман, наблюдавший за этим в полном недоумении, все же решил не вмешиваться. Он вдруг заметил движение в другом конце зала – там, за точно такой же клетчатой решеткой ходила какая-то сгорбленная фигура. Гордон, сделав несколько шагов туда, присмотрелся. И тут же задрожал, снова дернувшись рукой на пояс.
За решеткой, под присмотром такого же человека в респираторе подметал пол вортигонт. Почти потухший, унылый красный глаз глядел в пол, трехпалые руки возили метлой по полу. Но, когда вортигонт повел газом вокруг себя, его взгляд уперся во Фримана. Казалось, ничто не могло оживать так быстро, как взгляд этого трехрукого существа. Красный глаз засветился чем-то почти радостным. Вортигонт невольно сделал шаг вперед…
Этого Гордон уже не мог вынести. Он, застонав, кинулся бежать прочь. И тут же налетел на человека с дубинкой, который явно уже шел сюда.
- Эй, ты, с дороги! – прорычал человек и ударил Фримана локтем в бок. Гордон, не видя его, побежал в дверь в заборчике и остановился за углом, переводя дух и беря себя в руки. Перед глазами его плыли то странная эмблема на рукаве человека с надписью «Гражданская Оборона», то взгляд, еще один знакомый взгляд.
«Нет… Успокойся. Это могло просто показаться. Это – плод моего воображения. Это не может быть правдой. Что за чертовщина тут происходит?! Так, спокойно. Надо идти за этим Самуэлем, он все объяснит…»
И с этой немного ободряющей мыслью Фриман медленно пошел вперед, к выходу из коридора. В большом зале ожидание было совсем немного народу. Те же синие одежды, т же обреченно унылые лица. Фриман осторожно вошел в зал с высокими сводами и огляделся в поисках Самуэля. Но того уже, видимо, давно здесь не было. Гордон еще раз поискал глазами среди других своего случайного знакомого и, не найдя, решил подойти к кому-нибудь еще. Гордон заметил на лавочке сидящего мужчину средних лет, который смотрел в стену, и направился к нему. Но не дойдя до него пары шагов, Гордон прислушался – мужчина что-то шептал себе под нос, не глядя ни на кого. Слова слетали с его губ и разбивались о стену. Его никто не слышал, да это и не было нужно. Все они привыкли уже говорить в никуда, не надеясь на ответ.
- Они всегда отправляются, но никогда не приезжают… - услышал Гордон, остановившись, - А те, что приезжают, никогда не отправляются… Не видно, как они едут, и там всегда полно народу… Никто не садится на них, и они всегда отправляются, но никогда не приезжают…
Фриман покачал головой и отошел. С этим, похоже, разговор не принесет пользы. Может, подойти к кому-нибудь еще? Он прошелся вперед, к табло с расписанием поездов. Девушка, стоящая словно в ожидании у стены, заметила, как по ней скользнул взгляд Гордона и тут же направилась к нему, отчего Фриман слегка растерялся. Девушка подошла к нему быстрыми мелкими шажками и, оглянувшись куда-то, сказала Гордону:
- Вы только что приехали? А с вами на поезде никого не было?
- Был, - выдавил Фриман, - Самуэль…
- О, нет… - ответ совершенно смутил Гордона.
Девушка вся поникла и стала еще печальнее, чем была. В глазах мелькнула глухая тоска. Она до белизны сжала губы, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать. Она подняла взгляд – и все же слеза покатилась по ее щеке.
- Патруль остановил наш поезд где-то в лесу, - сказала она, глядя на Гордона, но словно сквозь него, - Моего мужа вывели куда-то на допрос. Они сказали, что он приедет следующим поездом… Я не помню точно, когда это было. Но это очень мило с их стороны, что… что они разрешили мне подождать его… Простите…
Девушка, опустив голову, отошла в сторону под тихие и слабые утешения Гордона. Фриман проводил взглядом женщину. И понял наконец, что все вокруг ему напоминает. Тюрьму. Лагерь военнопленных. Фриман вздохнул, посмотрев в лицо человека, который изучал табло. Та же тоска, та же обреченность… Словно Гордон смотрел в зеркало. Фриман подошел к нему и мельком взглянул на табло. Ничего не значащие надписи.
- Вы только приехали, так ведь? – вдруг спросил мужчина.
Гордон вяло кивнул.
- Тогда дам вам совет, - и мужчина, наклонившись прямо к уху Гордона, прошептал, - Не пейте воду. Они что-то подсыпают туда… Чтобы заставить нас забыть. Я даже не помню, как попал сюда.
Гордон совершенно потрясенно посмотрел на него и машинально кивнул. Нет, здесь точно не все в порядке… Мужчина отошел в угол. Фриман понял, что расспросы тут не нужны. Все, что люди могли говорить, они сказали. И сказали они абсолютно все… Вдруг, в конце зала мелькнуло знакомое лицо. Самуэль шел к небольшому коридорчику, созданному из решетчатых заграждений. В конце его виднелся небольшой контрольно-пропускной пункт: член «Гражданской Обороны» уже ждал, чтобы пинком подтолкнуть очередного приезжего в дверь. Перед Самуэлем прошел один человек, другой уже ждал своей очереди. Самуэль тоже встал за ним, ожидая своей. Фриман подошел ко входу в коридор из решеток, возле которого стояли еще два новоприбывших. Гордон подошел к ним. Сначала – взгляд, полный опаски и тревоги, но затем – апатия. Это человек.
- Доктор Брин? Опять? – недовольно поинтересовался один у другого, кивнув на висящий на стене экран, - Я думал, что последний раз его увижу в Сити 14.
- Потише ты! – осадил его второй, оглянувшись на Гордона, - Говорят, это его опорная база.
Фриман только хотел обратиться к ним, чтобы те объяснили хоть что-нибудь, но один из них, явно угадав его намерение, недовольно покосившись на Гордона, подтолкнул в бок второго, и они отошли к табло. Гордон вздохнул. Он не знал, куда он попал, и что происходит. Но он уже понял – людей здесь довели до состояния полнейшей вражды ко всему подозрительному. Словно они привыкли, что все новое – опасно.
Гордон прошел по решетчатому коридорчику, надеясь еще догнать Самуэля, но, когда Гордон встал в конец небольшой очереди из двух человек, подошла как раз очередь Самуэля. Он вышел вперед, под пристальные взгляды членов «Гражданской Обороны», которые, даже сквозь зеркальные линзы респиратора, казалось, излучали презрение. Один из них посмотрел на другого – тот неуверенно кивнул. Самуэля подвели к выходу – где на стене висела небольшая черная табличка с надписью «Нова Проспект». Самуэлю преградил путь еще один член «Гражданской Обороны», на этот раз разглядев его более придирчиво. Затем он покачал головой.
- Проходи сюда, - в голосе надзирателя слышались радостно-злобные нотки, словно у маньяка, долго искавшего свою жертву и, наконец, нашедшего ее.
Он толкнул небольшую дверь в стене, рядом с которой висела еще одна табличка, поменьше: «Security». Фриман видел, как Самуэль вздрогнул и весь как-то поник.
- Но подождите… - слабо засопротивлялся он, - Зачем?
- Сказано тебе, иди! Двигай!
- Но… но я ведь ничего не сделал… - Самуэль даже не договорил – сильный пинок втолкнул его в дверь.
Гордон поежился и не заметил, как прошептал:
- Сволочи…
Стоящая перед ним женщина подозрительно взглянула на него. И, прикрывшись ладонью, сказала:
- Потише. Не говорите ничего вслух, вокруг летают сканеры…
- Эй ты там, пошевеливайся! – оборвал ее голос одного из «Гражданской Обороны».
Женщина вздохнула и шагнула вперед, на досмотр. Фриман беспомощно оглянулся – сзади его уже подпирали два человека – уйти назад уже было нельзя. Если бы только этого патруля тут не было… Женщину критично осмотрели, затем последний из надзирателей и, очевидно, старший из них, удовлетворительно кивнул и пропустил женщину вперед. Она, облегченно вздохнув, шагнула в проход с табличкой «Нова Проспект» и скрылась за углом.
- Чего стал? Вперед!
Гордон поморщился от этого рыка, но все же повиновался. Законы здесь были - жестче не бывает, но Фриман был реалистом. Против трех надзирателей у него не было ни шанса. Гордон старался не смотреть в бесстрастные маски респираторов, и уже шагнул было к выходу, как ему преградили путь.
- Так, гражданин! Пойдем со мной!
Фриман вздрогнул от неожиданности. Что же? Похоже, на допрос? Как и Самуэля. «Что ж, - горько усмехнулся про себя Фриман, - Допрашивай. Все равно я ничего не смогу тебе сказать. Даже если бы хотел…». И Гордон прошел в дверь, на ходу увернувшись от тычка в бок. «Гражданская Оборона» что-то злобно пробормотал, но повторять удара не стал. Фриман прошел мимо небольшой двери с окошечком, откуда еще издалека слышался запинающийся голос Самуэля:
- Это, наверное, какая-то ошибка… У меня самый обычный миграционный билет, как и у всех…
Фриман едва успел заглянуть в окошечко двери – Самуэль сидел на небольшом кресле, напоминающем стоматологическое. И подошедший надзиратель захлопнул окно.
- Пошевеливайся, чего застрял? – гаркнули сзади на Гордона, и его толкнули в спину.
Побормотав что-то нелестное, Гордон пошел дальше, пока они наконец не остановились у такой же двери с задраенным окошечком. Член «Гражданской Обороны» толкнул дверь и прорычал:
- Давай, заходи!
Гордон осторожно заглянул в дверь. Если до этого желания идти туда у него не было, то теперь было желание убежать. В небольшой комнатке стояло такое же кресло. Часть его дерматиновой спинки и подлокотники были запачканы чем-то темно-красным. Пол вокруг кресла тоже был в кровяных разводах. Фриман попятился назад. И тут же его буквально силой впихнули в комнату. Послышался удар захлопнувшейся двери. Гордон затравленно огляделся – от большой странного вида панели управления отошел еще один член «Гражданской Обороны» и подошел к ним.
- Помощь нужна? – спросил приведший Гордона.
- Нет, я справлюсь, - тон ответившего не оставлял в этом сомнений.
- Давай! – первый вышел, захлопнув дверь.
Оставшийся член «Гражданской Обороны» презрительно глянул на Гордона и оттолкнул его.
- Назад! Сейчас… поболтаем с тобой наедине.
Он отошел к панели ни нажал несколько кнопок – в углу у потолка отключилась видеокамера. Внутри у Гордона все похолодело. Что же? Сейчас будет допрос? Это кресло красноречиво и в деталях дало Фриману представление о таком «допросе». Но что делать? Нет, он не дастся просто так этому амбалу. «Что же делать? Что? – мозг Гордона сейчас работал с невероятной силой, - Черт, даже оружия никакого нет. Вряд ли отобьюсь врукопашную… Да и этих, таких же, вокруг пруд пруди. Ладно, теперь уже все равно. Умирать тоже надо уметь… Так. Пока он не обернулся, я еще могу успеть…».
Гордон заметил, что его надзиратель, так и не поворачиваясь, взялся за виски. «Что, головушка болит? – злорадно подумал Фриман, - Сейчас заболит еще больше…» - и Гордон бесшумно схватил небольшой металлический табурет и сжал его посильнее. Но, когда он уже был готов нанести удар, «Гражданская Оборона» вдруг резко повернулся и снял респиратор. Гордон едва не уронил табурет. На него смотрело довольное лицо старого друга.
- Эй, как насчет того пива, которое тебе задолжал, а?
Гордон нервно хихикнул и прищурился, всматриваясь в давно знакомое лицо.
- Ты чего, Гордон? Это же я, Барни Калхун, - весело спросил его «надзиратель», - Из «Черной Мессы», помнишь?
Фриман шагнул к другу и пригляделся так пристально, как только мог.
- Барни?
- Ну слава богу, а то я уж думал, ты меня забыл совсем. Гордон, слушай, а ты все тот же. И очки все те же… - сказал Барни с напускной подозрительностью и озорным блеском в глазах.
- Очки?.. – Гордон был все еще в шоке от встречи.
Он только сейчас заметил, что на нем все еще сидят его очки, которые он когда-то в детстве так не любил. Но сейчас это не главное. Калхун… Откуда?
- Барни… - неуверенно проговорил Фриман, опуская, наконец, табуретку на пол, - А ты ведь изменился. Как-то покрепчал, что ли… Вон, виски почти седые…
- А, ну так это… - Калхун погладил волосы, - Нам с тобой обоим пришлось несладко, помнишь? Да, много времени прошло… А у тебя, наверное, тоже не все волосы рыжие. Под всей этой грязью что-то не видать!
- А что ты хочешь? – Гордон уже начал приходить в себя, - Последний раз я голову мыл в реакторе «Лямбда»… Нет, это сон какой-то. Откуда ты здесь?
- Я откуда? Я-то тут работаю. А вот ты как тут?
- Хотел бы я сам знать… - пробормотал Гордон и поднял глаза на друга, - Концлагерь, чтоб вас всех…
- Погоди, Гордон. Все нормально. Черт, знал бы ты только, куда ты чуть не попал, если бы тебя сейчас патруль ГО не остановил. Кстати, извини, что пришлось тебя напугать – камера работала. А я смотрю, ты хватку не потерял, а?
Калхун кивнул на отставленную Фриманом табуретку.
- Представляю, сколько смеху было бы, если бы ты меня все-таки двинул!
- Да, - сдержанно кивнул Гордон, - Только не уверен, что ты бы смеялся. А я смотрю, ты неплохо тут устроился, – Гордон указал на окровавленное кресло, - И какой я у тебя сегодня по счету?
Барни поморщился и отмахнулся.
- Не надо усложнять. Ты что, Гордон? Я же работаю в ГО под прикрытием. Кстати, заболтался я с тобой, надо терминал побыстрее закрыть, а то возникнут подозрения, - Калхун вновь повернулся к массивной панели и пробежался пальцами по клавишам, - Черт возьми, я ведь никогда не выполняю норму по избиениям!..
- Ну, хоть это радует, - мрачно сказал Гордон, - Барни… Ты не хочешь мне ничего объяснить?
- Подожди-подожди, - торопливо пробормотал Калхун, не отрываясь от панели, - Нам надо срочно выйти на связь, а то он потом мне житья не даст…
Экран над панелью вдруг осветился, и из динамиков рядом с ним послышался голос… Старый знакомый голос.
- Да, Барни, в чем дело? У меня же проходит важный тест!
Гордон напрягся. На экране появился тот, кого Фриман уже никогда не думал увидеть. О ком Фриман старался не думать с того самого момента, как… Но это был он. Постаревший немного, но он. Доктор Айзек Кляйнер.
- Извини, док, - развел руками Барни и указал на Гордона, - Но смотри, кто у меня здесь!
Кляйнер на экране близоруко прищурился и поправил очки.
- Боже мой! Гордон Фриман, - произнес он, сияя от удивления и радости, - Вот неожиданно как!
Фриман молча глядел на своего былого наставника и учителя. Перед его глазами вновь и вновь плыли все те же моменты… «У тебя время еще есть, отдай этот отчет Илаю…». С того момента Фриман старался не думать о Кляйнере. Могло случиться все, что угодно. То, что случилось с остальными… Но Айзек стоял сейчас в этом мониторе… Фриман даже не знал, что ему нужно делать. Наверное, все-таки радоваться…
- А для меня как неожиданно! – возбужденно заговорил Барни, - Представляешь, он чуть было не сел на поезд до Нова Проспект!
- Ну и что же ты намерен предпринять? – спросил обеспокоившийся вдруг Кляйнер.
«Боже мой… Постарел… Но голос все тот же… Голос и жизнь в глазах…»
- Я не знаю, - Барни виновато посмотрел на Фримана и почесал затылок, - Я думаю.
- Здесь Аликс где-то… Недалеко, - наморщил лоб Кляйнер, - Она придумает, как ему добраться.
Барни усмехнулся и хитро подмигнул Гордону. Затем снова обратился к экрану:
- Ну, по крайней мере, если он будет держаться подальше от постов, все будет нормально. Слушай, нам пора заканчивать, я и так сильно рискую.
- Э… Ладно. Да, Гордон… - Кляйнер смущенно улыбнулся, - Я рад снова тебя видеть.
- Я тоже, мистер Кляйнер… - тихо сказал Гордон, не в силах отогнать воспоминания.
Экран отключился. Барни потер руки в черных мягких перчатках и сказал, поворачиваясь к другу:
- Ладно, Гордон, тебе придется самому добираться до лаборатории доктора Кляйнера…
Его прервал резкий и настойчивый стук в дверь.
- Черт, этого-то я и боялся! Быстрее, пока ты меня не засветил! - Барни толкнул какую-то дверь в подсобку и подтолкнул туда Фримана, - Давай, быстрее! Через то окно можно уйти. Удачи, приятель, еще увидимся, я уверен!
С этими словами Барни захлопнул дверь, оставив Фримана наедине с ящиками и коробками. Гордон застыл, еще не отойдя от увиденного и услышанного. Слишком много знакомых он встретил в этом месте. Все бы хорошо, если на миг забыть, где он. А ведь он даже не знал, где он именно. Встреча с Барни и Кляйнером казалась бы удачной и радующей, если бы не еще два знакомых. Они как-то отрицательно компенсировали, затмевали его друга и учителя. Вортигонт и Брин. Если бы не они, если бы не этот странный, почти диктаторский режим, царящий вокруг, все должно было быть замечательно. Фриман чуть напрягся, вспомнив вортигонта, подметающего пол – это воспоминание потянуло целую цепь отчетливых и тяжелых воспоминаний. Зеленые молнии, срывающиеся с кистей вортигонта. Засады в полумраке офисного комплекса… «А ведь тот вортигонт здесь тоже вроде как заключенный… «ГО» за ним присматривал…».
Из раздумий Фримана вывели голоса за только что закрывшейся дверью – похоже, Барни снова говорил через модулятор респиратора. Гордон торопливо огляделся – под потолком нашлось небольшое окно, выходящее в миниатюрный дворик. Минута, чтобы сложить два ящика один на другой – и Гордон уже спрыгивает на сухую, безжизненную траву. Это – просто клочок земли между стенами смежных домов. Фриман поморщился – ему показалось, что стены снова начинают сдвигаться, стремясь раздавить его…
«Черт… Нервы надо лечить…»
Гордон подошел к небольшой двери, разгреб от ее порога обломки кирпича и пластика, ссыпавшиеся с изувеченных стен. К счастью, дверь была не заперта, и Фриман вошел в плохо освещенный коридорчик. «Держаться подальше от патрулей… Что ж, попробуем. Но куда идти-то? Вряд ли на стене меня будет ждать табличка «Лаборатория доктора Кляйнера – 500 м», - подумал Гордон и вышел из коридорчика в его расширение. Здесь было светло. Достаточно светло, чтобы разглядеть члена «ГО», поигрывающего дубинкой возле урны. Фриман вздрогнул, но назад идти было поздно, да и некуда. ГО-шник тоже заметил неуверенно идущего гражданина с потрепанной рыжей бородкой. Усмехнулся – но улыбки не было видно из-под респиратора.
- Эй, ты, гражданин!
Гордон сжал кулаки, но тут же взял себя в руки и подошел. «ГО» дубинкой сбросил на пол стоящую на крышке урны пустую жестяную банку. Презрение. Жалкий человечишка. Ходит тут, как на празднике…
- Ты чего мусоришь, а? Ну-ка подними банку и положи в урну!
Фриман стоял, не шевелясь. Он поймал себя на том, что у него появился нервный тик. Как жалко, что сейчас в его руках нет металлической табуретки… титановой монтировки.
- Ну, быстро! – легкий щелчок, и между жестяными стержнями на головке дубинки проскочили синие искры.
Гордон скрипнул зубами, сделал шаг и положил банку в урну. Отступил снова и развел руками – «Что, добился своего?!». ГО-шник снова усмехнулся и направился к выходу, на ходу сообщив в рацию у себя на плече: «Патрульный G1552, сообщаю о привлечении гражданина к добровольной общественной работе». Фриман злобно вздохнул, дождался, пока тот скроется за углом, и направился за ним, в большой полупустой зал. Похоже, это все еще был вокзал…
- Позвольте мне прочитать письмо, которое я получил.
Гордон неприязненно покосился на большой экран на стене, на котором снова красовалось умиротворенное лицо доктора Брина. «Здесь никто не говорит много, но уже и так многое ясно, - презрительно подумал Гордон, - Агитатор хренов…». Фриман вышел на середину зала, наблюдая за спиной удаляющегося в угол ГО-шника.
- «Уважаемый доктор Брин. Скажите, почему Альянс подавляет наш цикл размножения? Искренне ваш, обеспокоенный гражданин».
Гордон вдруг увидел небольшую очередь, которая упиралась в странного вида манипулятор на стене. Фриман подошел к группе людей в синих робах и немного понаблюдал. Когда к манипулятору подошел очередной «гражданин» и что-то сказал ему, тот зашевелился, ушел в стену и через секунду снова появился, сжимая небольшой брикет.
- Спасибо вам за письмо, гражданин. Конечно, ваш вопрос касается основных биологических потребностей, надежд и страхов за будущее вида.
«Черт, что он несет? Альянс подавляет наш цикл размножения?» - Фриман нервно огляделся, но все же подошел в конец очереди, встав за какой-то девушкой. Тронул ее за плечо – но она тут же отстранилась.
- Если хочешь получить паек, стой в очереди, как и все! Не пропущу.
Фриман задумался. Паек. Еда? Только сейчас Гордон ощутил, что он голоден. Очень голоден, словно не ел много лет…
- Но я вижу и несколько невысказанных вопросов. Знают ли наши Покровители, что для нас лучше? Что дает им право принимать такие решения за человечество? Отключат ли они когда-нибудь поле подавления и позволят нам размножаться?
Гордону хотелось заткнуть уши – от этого голоса никуда нельзя было деться. Хуже – только воспоминания. «Бред какой-то. Может, это просто сон? Да, в «Черной Мессе» наступил настоящий конец света. Но в остальном-то мире был порядок? Что же произошло? Брин говорит так, будто…». Гордон вдруг понял, что он начал понимать. Он пока не знал, прав он, или нет, но все же… Время научило его, что даже самое невероятное вероятно. Да, первое впечатление, кажется, оказалось верным. Лагерь военнопленных. Только слишком большой.
- Позвольте мне разрешить сомнения, лежащие в основе вашего беспокойства, чем отвечать на каждый невысказанный вопрос. Сначала давайте рассмотрим факт того, что впервые в истории мы стоим на пороге бессмертия, как биологический вид. Этот факт влечет за собой далеко идущие выводы. Он требует полного пересмотра наших генетических потребностей.
Гордон очнулся от мыслей – впереди его шагнул человек – Гордон вспомнил, что впереди – еда. Фриман приготовился ждать – выстоять очередь из двух человек ради целого пакетика еды – это было в его силах.
- Он требует планирования и обдумывания, что идет вразрез с нашими психологическими установками. В такое время необходимо, может быть, напомнить себе, что наш истинный враг – это инстинкт. Инстинкты воспитывали нас, когда мы только становились, как существа. Инстинкты предупреждали и оберегали нас в те тяжелые годы, когда мы делали первые орудия труда, готовили скудную пищу на костре и вздрагивали от теней, скачущих на стенах пещеры.
Но Фриман вдруг заметил, как очередной подошедший к манипулятору сказал:
- Гражданин Картер Диксон, номер Х672009L.
Гордон снова нахмурился, отходя от очереди. «А у меня какой номер? Я здесь, похоже, тоже вроде гражданина… Нет, без номера нечего и пытаться. Сработает еще какая-нибудь сирена – ведь второй раз в комнату именно к Барни я вряд ли попаду…». Фриман отошел от очереди и направился к массивным дверям. Это мог быть только выход. Может, на улице он сориентируется, куда идти?
- Инстинкт неотделим от своего двойника – суеверия. Инстинкт неразрывно связан с необдуманными импульсами, и теперь мы видим его истинную природу. Но инстинкт знает о своей бесполезности, и, как загнанный в угол зверь, ни за что не сдастся без кровавого боя. Он может нанести человечеству смертельную рану. Инстинкт создает своих тиранов и сам же приказывает нам восстать против них.
Фриман толкнул двери – перед его глазами раскинулась городская площадь, опоясанная домами в европейском стиле. Старомодная мостовая. Редкие лавочки вокруг высокой стелы, окруженной клумбой с чахлыми травинками, и увенчанной большим экраном. Брин.
- Инстинкт говорит нам, что неизвестное – это угроза, а не возможность. Инстинкт хитро и незаметно уводит нас с пути перемен и прогресса. Поэтому инстинкт должен быть подавлен. С ним нужно нещадно бороться, начиная с основной потребности человека – потребности в размножении. Мы должны благодарить наших Покровителей за их помощь в борьбе с этой всепоглощающей силой.
Фриман несмело шагнул на мостовую и еле успел увернуться от идущего куда-то «гражданина» с пустым и безучастным взглядом. Фриману на миг показалось, что этот взгляд затягивает – он как-то подавлял. Хотелось глубоко вздохнуть и сесть. Успокоиться. Перестать сопротивляться боли и страху. Просто забыться. Гордон поморщился – нет, его этим не проймешь… Ему вдруг на миг показалось, что стела на площади раздвоилась, когда он сделал шаг в сторону, но потом он увидел, что из-за нее возвышается исполинский шпиль странной формы, пронзающий серые клубы облаков и уходящий далеко ввысь. Гордон даже не успел приглядеться – со стороны послышалось механическое гудение, щелчок – и снова, второй раз за этот день, Фримана на миг ослепила вспышка белого света. Он недовольно застонал, отмахнувшись руками от чего-то висящего в воздухе рядом с ним, и попал по нему. Сканер отлетел в сторону, тревожно пища. Фриман досадливо сплюнул и вновь глянул на площадь. Пара «граждан» сидела на лавочке и напряженно смотрела в экран на стеле.
- Нажав на выключатель, они изгнали наших «демонов» одним движением. Они дали нам силы, которые мы сами не могли найти, чтобы справиться с этой манией. Они указали нам цель. Они обратили наши взоры к звездам. Я уверяю вас, что подавляющее поле будет снято в тот день, когда мы овладеем собой, когда мы докажем, что более в нем не нуждаемся. И этот день превращения, по сведениям из надежного источника, недалек.
Фриман быстро огляделся – к нему вдруг пришла решительность. Помогли слова Брина. Они помогли понять, хотя бы немного понять, что здесь происходит. Нужно было идти, двигаться, уходить отсюда. Он хотя бы знал пункт назначения. Доктор Кляйнер. Гордон понял, что глухие стены и навсегда закрытые магазины с мертвыми вывесками не выдают ни малейшего признака прохода между домами, или хотя бы двери. Фриман увидел вдруг небольшой переулочек – и быстрым шагом направился туда.
Гордон поймал себя на том, что даже не остановился, когда увидел, что в двери какого-то полуразрушенного магазина двое ГО-шников вводят слабо сопротивляющегося «гражданина». Третий из них встал в дверях и, завидев Гордона, прорычал:
- Не подходи!
Фриман зло усмехнулся и быстрым шагом прошел мимо, оставив за спиной недоумевающего «стража порядка». Тот еще никогда не видел здесь подобного. Все эти мягкотелые овцы, они всегда трясутся при виде дубинки и кулака. Но здесь ГО-шник почувствовал какой-то барьер. Взгляд… Взгляд этого гражданина в очках был словно выставленное вперед копье: «Не встанешь впереди меня – не напорешься!». Этот человечишка, он не задрожал. Это была усмешка, или ГО-шнику только показалось это?..
Переулок был перекрыт. Гордон в смятении остановился – странного вида ребристая металлическая стена пресекала проход на соседнюю улицу. Рядом – патруль. Гордон присмотрелся – в стене был небольшой проход, словно затянутый голубоватой пленкой. Что это, Фриман понял, когда какая-то женщина перед тем как пройти через нее, показала устройству на стене карту допуска. Нет, через силовое поле ему не пройти. Хотя… Может, все-таки стоит попытаться? Гордон уже медленнее пошел к металлической ассиметричной стене, возле которой осел небольшой патруль с машиной, напоминающей БТР времен Второй Мировой. Внезапно что-то начало гулко стучать по мостовой, казалось и без того частично выбитые стекла в домах зазвенели. Гордон на полпути встал, как вкопанный – за стеной, по соседней улице проходило нечто огромное. Удивительно изящное при своих громадных размерах, это напоминало трехногого домового паука на длинных тонких ногах. Вот только «паук» был метров пять в высоту, не меньше… Фриман, подавив знакомый импульс потянуться к оружию, присмотрелся – под брюхом у странного биомеханического существа пошатывалось устройство, в котором угадывалась или мортира, или пушка… Существо уже прошло мимо, а Гордон все стоял, переваривая то, что только что увидел. «Покровители, значит… Альянс?». Ответом был грубый толчок в плечо – проходивший мимо ГО-шник решил расшевелись зазевавшегося «гражданина». Фриман, машинально пробормотав что-то вроде: «Отвяжись», побрел в небольшую подворотню. За той стеной явно происходило что-то любопытное. Может, он сумеет найти обходной путь через дворы? Если они вообще тут есть… Фриман, завернув за угол, уперся в небольшой заборчик. Постоянно оглядываясь, он залез по его решетке наверх и спрыгнул уже на противоположной стороне. Пронесло… Он и не заметил, спеша уйти из подворотни, как в другом ее конце плотным кольцом ГО-шники окружили недвижное окровавленное тело какого-то гражданина, повторяя прохожим: «Назад! Не подходить!»…
Фриман вышел в небольшой дворик. Здесь веяло европейским стилем еще больше – чахлая и желтая, но все же трава, голые и сухие, но все же деревья. В бетонных джунглях американских мегаполисов такие дворики – непозволительная роскошь. Да и кому они там нужны? Фриман подошел к стоящим у дверей дома двум мужчинам, которые наблюдали за группой ГО-шников, вбегающих в подъезд. Двое из них остались на посту у дверей.
- Именно так все начинается. Сначала один дом, а затем – весь квартал, - один из мужчин поежился, словно от холода.
- Но к нам-то у них нет причин нагрянуть? – тихо спросил второй.
- Не волнуйся, причина у них всегда найдется!
Гордон заметил, что его наконец-таки не очень боятся. Он приветственно кивнул обоим и решил как-то начать. Думать пришлось недолго.
- Парни, а что натворили в том доме? – спросил он, кивая на охрану у дверей.
- Да ничего, как всегда, - ответил один, - Кто-то что-то говорил про Консула…
- Я слышал, - шепотом сказал второй, - Что вчера в том доме один гражданин ударил члена ГО…
- Давно пора, - усмехнулся Гордон, отыскивая взглядом выход.
Оба мужчины переглянулись и как-то подобрались. Ну вот, не хватало еще шпиона Альянса на их головы! Недавно в соседнем квартале был один такой – тоже подбивал всех на критику Покровителей, а потом… Оцепление и крики: «Не подходить!».
- Слушайте, парни, - тихо обратился к ним ничего не подозревающий Гордон, - Скажите мне, что здесь происходит?
Долгое молчание.
- Ничего здесь не происходит... – промямлил один, потянув за локоть второго, - У нас все очень хорошо.
- Мы ничего такого не делаем! – осторожным голосом сказал второй, отступая на шаг, - Все в порядке… Простите, нам надо идти…
- Да что же вы? – растерянно воскликнул Фриман, потянувшись к ним, - Я же только спросил… Вы чего?
- Мы ничего! – отчаянно заверил его один, подталкивая второго в двери подъезда и заходя за ним следом, - Всего хорошего! Да процветает Консул вечно!
Двери захлопнулись, оставив растерянного Гордона одного. Фриман вздохнул и пнул какой-то камешек. «Вот ведь… наверное, за шпиона приняли…». Гордон невесело побрел вглубь двора в надежде отыскать хоть какой-то выход – возвращаться ему было уже небезопасно. Когда он прошел мимо поста возле подъезда, вслед донеслось уже привычное «Назад!», но Фриман даже не оглянулся. Выхода из двора не было – лишь какая-то старая дверь с растрескавшейся серой краской. Гордон, еще раз вздохнув, зашел в дом. Сначала было тихо, но затем воздух начал наполняться хоть какой-то жизнью. Начали слышаться звуки телевизоров, разговоры людей, позвякивания посуды, шум воды в трубах… Гордон даже как-то повеселел, но внезапный топот ботинок и короткие кодированные фразы сразу же отбили у него все хорошее настроение. Едва Гордон поднялся по дощатой лестнице на второй этаж, он увидел, что коридор лестничной площадки в самом его конце прегражден еще одним патрулем. Один из ГО-шников, держа дубинку наготове, молотил кулаком в дверь, остальные терпеливо ждали, глядя на дверь так, словно готовы разорвать ее на куски. Гордон медленно начал приближаться, и один из них крикнул: «Не подходи!». Фриман усмехнулся, но рисковать не стал. В ту же секунду старший ГО-шник мощным ударом выбил дверь, и вся группа ввалилась в квартиру
- Проникновение 64РО. Не двигаться!
Фриман, поянв, что и здесь дело серьезно, быстро скользнул в первую попавшуюся квартиру и оказался в обветшалой кухне. Сидящий за столом унылый паренек резко обернулся, неловким движением опрокидывая бутылку.
- Это ты стучал в дверь? – неясны взгляд скользнул по Фриману и уперся в стену, - А я и не знал, что она у нас все еще есть…
- Там, к вашим соседям пришли… - расплывчато пояснил Гордон далеко не трезвому собеседнику.
- А, как всегда… - парень уронил голову на руки и тут же задремал.
Фриман осторожно прошел в другую комнату, из которой слышались скрип полов и бормотание телевизора. Едва он появился в дверях, какой-то темнокожий «гражданин» оглянулся на него, но потом снова уставился в окно, пробормотав:
- А, это ты… Я думал, это копы…
- Успокойся, Сэм, - сказала подошедшая женщина и сочувственно глянула на Фримана, - Он же один из нас…
- Один из вас… - проговорил Гордон задумчиво и тоже посмотрел в окно.
Еще одна группа ГО-шников вбегала в здание.
- Ну вот, они и до нас добрались… - пошептал мужчина, прижимая к себе жену, - Не думал, что это будет сегодня…
- Может, все еще обойдется? – неумело попытался утешить их Гордон, но был награжден лишь снисходительным взглядом.
- Приезжий, наверное…
«Вы даже не представляете, насколько…».
Фриман тихо вышел на лестничную площадку, обойдя патруль через квартиру. По нему скользнули сочувствующие и полные отчаяния глаза – и все вновь потеряли к нему интерес. Они уже давно потеряли интерес ко всему, кроме еды и допросам. К еде – поближе, от допросов – подальше. Это формула жизни «граждан» этого города. Многие еще помнят, какова была жизнь до этого, но и они боятся ее вспоминать. Когда не вспоминаешь, то не так тяжело переносить все это. Можно забыться. Можно уйти в себя, или убежать от реальности, читая какую-нибудь из запрещенных местных книжечек. Но когда начинаешь вспоминать, и без того тусклый мир блекнет вокруг. И уже никуда не убежишь – ведь от себя не убежать. И теперь та мысль, которая поначалу пугала и приводила в отчаяние, как-то утешала. Да, это даже хорошо, что это – последнее поколение людей на Земле…
Гордон осторожно вышел в коридор – ему снова удалось обойти патруль. И, когда он только-только почувствовал удовлетворение, где-то снаружи раскатистыми волнами взвыла сирена. Город сотряс спокойный женский глосс:
- Вниманию жителей: замечено отклонение численности населения. Сотрудничество с отрядом ГО награждается полным пищевым рационом.
Фриман заметался по лестничной клетке, словно лев. Только не это! Пока что он с таким не сталкивался, но уже понял, что пользы такое объявление мало принесет. «Черт! Если эту тревогу бьют обо мне, то… Знают же, гады, чем заставить людей травить своего же…». Фриман вдруг остановился. А что, если это просто нервы? Просто ищут не его, а кого-то еще? Тогда он своей суетой только навлечет подозрения. Гордон, стараясь сохранять спокойствие, поднялся на этаж выше. Надо понаблюдать, а потом действовать. Так правильнее как-то.
Вот только понаблюдать не получилось. Сзади послышался топот ботинок.
- Быстрее, наверх!
Гордон, похолодев, побежала вверх и, выбежав в какой-то коридор, побежал вперед, к спасительной двери. Внезапно чья-то сильная рука остановила его.
- Эй, ты! Быстрее сюда! – Гордон повиновался зову и юркнул в еще одну полуразрушенную квартиру.
Чернокожий мужчина не дал даже оглянуться.
- Быстрее, быстрее! – крикнул он, подталкивая Гордона к двери в глубине комнаты, - По лестнице на крышу!
- Подожди, объясни…
- Да не болтай ты! На крышу, быстро!
Фримана буквально выставили за дверь, которая тут же щелкнула замком. «Ну, спасибо, что ли…» - подумал Гордон и побежал наверх. Чердак был открыть, и Гордон быстро вылез на крышу через небольшое окошечко. Уже протискивая туда вторую ногу, он услышал сзади топот и скрип прогибающихся досок. Гордон, не оглядываясь, побежал. Вслед ему понеслись модулированные выкрики. Пара хлопков – в метре от ног Гордона в черепицу влетели пули. Тело Гордона словно обрело крылья. Он бежал, перемахивая через трубы и уступы, бежал иногда по самому краю, и куски черепицы бесшумно летели вниз, за мостовую. Снизу и с соседних домов слышались перекрикивания ГО-шников, по Фриману снова открыли стрельбу. Над ним, гудя, пролетело нечто огромное с большим винтом в хвосте, снизу подъехал БТР, выпустив шесть ГО-шников. Но он почти ничего этого не слышал – его ум был далеко, а тело словно проснулось. Знакомые ощущения вновь наполнили его, кровь стучала в висках, адреналин гулял по венам, мышцы налились силой. Фриману было легко. Как никогда за все время пребывания здесь. Он словно проснулся от спячки. Он бежал. Вокруг свистели пули, кроша черепицу и расщепляя доски. Но ему было легко. Тело вспомнило недавние рефлексы, вспомнило пьянящее ощущение опасности, ощущение хождения по лезвию бритвы. Гордон азартно усмехнулся, пролезая в какое-то окошко, - нет, он еще жив!..
Только здесь он перевел дух и как-то успокоился. Но медлить было нельзя – и Гордон побежал вниз, надеясь спуститься на улицу, или хотя бы спрятаться в квартирах. Но все планы, по их странному обыкновению разрушились в один миг – как только Фриман выбежал из чердака в небольшую кладовку, дверь ее с грохотом распахнулась. На пороге стоял ГО-шник. Фриман чуть не налетел на него, но все же сумел вовремя среагировать. Тот перехватил дубинку и ринулся за Гордоном, который уже дергал ручку другой двери, на том конце кладовки. Но вдруг ручка сама повернулась, и дверь чуть не прибила Гордона – два ГО-шинка тут же ввалились в комнату. Фриман заметался, подпустил поближе одного из них и нанес удар в живот. ГО-шник, застонав, согнулся, но тут послышался электрический треск, и сзади Фримана что-то так сильно ударило по затылку, отчего сразу потемнело в глазах – ток ударил по глазам и мозгу. Гордон со стоном упал, и на его бока посыпались удары тяжелых сапог. Гордон почти отключился, он слышал лишь удары, видел цветные круги. Была боль... Боль и воспоминания – солдатские ботинки, влетающие в его ребра…
- Эй вы, сюда!
Крик был женский. Удары прекратились, но тут же начались снова, но, к своему немалому удивлению, Гордон не чувствовал их. Наконец он понял – били не его. Грохот через секунд пять стих, Фриман уже пробовал встать. Муть в глазах рассеивалась – в глаза ударил свет лампы. Гордон застонал и прищурился. Но что-то закрыло собой этот свет. Это было лицо молоденькой девушки.
- Хм… - она сначала бегло осмотрела его, затем мягко улыбнулась, - Вы в порядке?
- Да, - эмоционально простонал Гордон и с трудом встал, опираясь на руку девушки.
Только теперь он еще раз взглянул не нее. На вид ей было лет двадцать вряд ли больше. Миловидное, чуть смуглое лицо, собранные волосы, простая, но интересная одежда. Гордон сразу заметил – не синяя роба «гражданина». Нечто сборное. Кожаные перчатки без пальцев, старые джинсы, тонкая потертая куртка (дыра на рукаве была легкомысленно заклеена липкой лентой), под которой виднелся некогда белый жилет, с рисунком… Нет, показалось, наверное. Девушка, заметив взгляд Фримана, тоже оглядела его, но все же больше с беспокойством и заботой, чем с подозрением. Снова улыбнулась.
- Доктор Фриман, надо полагать?
Гордон сначала машинально кивнул, но тут же насторожился. Она знает его? Странно… Девушка заметила его взгляд и сказала:
- Я много слышала о вас, доктор Фриман… А у вас, похоже, неприятности! – она окинула взглядом кладовку.
На полу без сознания лежали три ГО-шника. Гордон посмотрел сначала на них, потом на девушку, и покачал головой, усмехнувшись через силу.
- Пришлось… - виновато сказала она, прислушалась к приближающимся звукам сирены и добавила уже серьезнее, - Нам надо спешить. Альянс, может, и трудно расшевелить, но уж если это сделать, лучше им не попадаться…
Она толкнула дверь и вышла в небольшому лифту. Гордон, потирая ушибленный бок, вышел за ней. Что-то странное было в этой девушке. Может, он ее где-то видел? Нет… Она нажала на кнопку, и двери лифта разъехались в стороны, пропуская их внутрь.
- Доктор Кляйнер говорил, что вы будете идти к нему этой дорогой. Кажется, он забыл, что у вас нет карты, - она снова улыбнулась, но Фриман поморщился.
- Доктор Кляйнер… - сказал он, наконец, - Это он тебя прислал?
- Да, - ответ был в тон, сдержанный.
- А… - Гордон немного растерялся, - А почему не Барни? То есть, мистер Калхун…
- Барни сейчас еще на смене, - легко ответила девушка, проигнорировав «мистера Калхуна», - Все заняты, поэтому пошла я. Вы не довольны, доктор?
- Меня еще никогда не спасала девушка, - иронично усмехнулся Гордон, пока она нажимала кнопки на панели, - Странно как-то.
- А, ну тогда ясно, - весело ответила девушка, снова поворачиваясь к нему, - Извините, если это пошатнуло ваш авторитет. Я никому не скажу.
И она задорно улыбнулась. Фриман хотел улыбнуться в ответ, но как-то не получилось. Его мысли шли куда-то дальше, и девушка, заметив это, поспешила перевести тему.
- Я – Аликс Вэнс, сказала она, снова глядя на Гордона с какой-то заботой и уважением, - Мой отец работал с вами в «Черной Мессе». Хотя, я уверена, что вы меня не помните.
Гордона словно вновь пробило током. Что?! Эта девушка – Аликс Вэнс? Не может быть… Ей ведь всего три года было, когда он… «Черт… Нет, не может быть. Хотя, я сразу заметил что-то в ее лице… Но ведь я же ее на руках держал, маленькую, совсем недавно! Это же было, когда… «Черная Месса»… Это было там. Как же так? Сколько же времени прошло?.. Если сейчас ей двадцать, то…».
Аликс видела, как менялось лицо Гордона, когда он обдумывал то, что она ему только что сказала. И терпеливо ждала.
- Нет… - наконец выдавил Гордон, - Я тебя помню… Аликс.
- Правда? – девушка, казалось, даже обрадовалась.
- Я же тебя еще вот такой на руках держал…
После этой совершенно невероятной фразы повисло молчание. Двери лифта уже открылись, а Гордон все еще стоял, не шевелясь, погрузившись в жестокие воспоминания… Аликс вышла из лифта и подошла к большому плакату на стене. Гордон подошел тоже. Взгляд мельком – то же лицо. Те же глаза, бдительно, но мягко следящие за тобой…
- Помните его по «Черной Мессе»? – вопрос был излишен, но девушка говорила легко и свободно, - Старый Администратор. – она снова виновато усмехнулась, - Лучше не упоминайте о нем при отце…
- Аликс…
Она отвела взгляд от плаката и посмотрела на хмурого Гордона.
- Что, доктор Фриман?
- Скажи, доктор Вэнс… твой отец, он жив? Извини…
- Ничего, вы что! – отмахнулась Аликс, - Он все так же здоров и полон сил! Тогда он смог добраться до меня и мамы, уехать на безопасное расстояние…
«Жив! Доктор Вэнс смог выжить!» - Гордон впервые за все время почувствовал, как у него что-то потеплело в душе. Почти так же, как при встрече с Барни… Аликс надавила на небольшой распределительный щиток возле плаката, и часть стены с ним отъехала в сторону, открывая узкий коридор.
- Сюда, - позвала она и вошла первой, подойдя к еще одной двери, с кодовым замком.
Гордон медленно последовал за ней. Слишком много тяжелых мыслей крутилось в его голове сейчас. Только теперь он понял, что ему не показалось. На жилете Аликс действительно стояла эмблема «Черной Мессы»...

Дата добавления: 2015-08-27