Происшествие признали несчастным случаем. Валентину Никитичну за халатность и нарушение служебной инструкции отдали под суд и отправили на немалый срок на зону. Директор Клара Егоровна заработала инфаркт и умерла в больнице. Эльвиру похоронили, а Кириллова получила свою квартиру. Месяца через три Антонина Михайловна перевелась в другой садик. Мотивировала свое желание просто: сменила место жительства и решила найти службу поближе к новому дому.
Никаких претензий к бухгалтеру со стороны следствия не было. На вопрос дознавателя, что она может сообщить по факту произошедшего, Антонина Михайловна ответила:
– Ничего. Я никогда не поднимаюсь на третий этаж, не контактирую с детьми, занимаюсь исключительно финансовыми документами. Два раза в день захожу в группу, где находится мой сын, но она расположена в другом корпусе, в противоположном конце от места, где случилось несчастье.
Кириллову отпустили и более не беспокоили.
Когда Никита пошел в школу, Антонина Михайловна устроилась на хорошо оплачиваемую работу, и все у Кирилловых потекло хорошо. До того момента, как мальчик перешел в пятый класс и перестал слушаться маму…
– Вот тебе полная правда, – закончила рассказ Антонина Михайловна. – Ради кого я за квартиру билась? Уж не для себя старалась! Думала, сыну будет лучше в отдельной спаленке, а не в одной комнатенке с матерью.
– Не вешай на меня ответственность за свое преступление! – звонко произнес Никита. – Ты убила маленькую девочку!
– Это было семнадцать лет назад, – возразила Антонина Михайловна.
– И что? – взвился Никита.
– Ничего, – ровным голосом откликнулась мать. – Много времени прошло.
– А теперь вспомни Светлану Мешанкину, – приказал Никита.
Повисла тишина. Она длилась так долго, что Ника испугалась. Вдруг сейчас Антонина или Никита выйдут из гостиной и обнаружат незваную гостью, которая подслушивает не предназначенный для ее ушей разговор?
– Я больше не могу, – вдруг простонала Кириллова. – Пойми, он появился внезапно…
– Мешанкина, – твердо повторил Никита. – Подробности!
– Откуда ты узнал? – вновь заплакала Антонина. – Это невозможно!
– Какая тебе разница? – пробормотал Никита.
– Пожалуйста, скажи, – умоляла Антонина Михайловна.
– Один человек рассказал, – после небольшого колебания признался сын. – Подошел на улице возле училища, предложил мне пива попить. Ну и выложил правду. Сначала про Разбаеву, затем про Мешанкину.
– Зачем? – спросила Антонина. – Что ему было надо? И кто он такой?
– Назвался Сергеем Сергеевичем, – неожиданно разоткровенничался Никита, – пообещал мне машину, новую иномарку, если я тебя убью. Сказал, что никаких улик нет, одни размышления с подозрениями, а их к делу не пришить. Но ты убийца, на твоей совести много нехорошего. Да, именно так он и заявил. А еще сказал: «Убийство Эльвиры Разбаевой – первый преступный шаг твоей матери, мне известно еще про Светлану Мешанкину. Антонина убивает детей и когда-нибудь попадется. Ну-ка подумай, что с тобой тогда будет? Приятно ли жить с клеймом сына убийцы? Все газеты за горячую тему схватятся, в Никиту Кириллова начнут пальцем тыкать. Вроде ты хочешь стать диджеем? По клубам музыку играть? Парень, встряхнись! Думаешь, в шоу-бизнесе на моральный облик человека не смотрят? Да, конечно, диджей может постоянно менять девчонок. И даже пить, курить, баловаться наркотой. Но везде есть свои ограничения. Бухать надо в меру, иначе не позовут на мероприятия, а из таблеток круче «экстази» ничего трогать не следует. Героинщик и в клубе не нужен. Хотя, в принципе, если ты не падаешь рожей в пульт, то и фиг с тобой. Однако мать-убийцу тебе не простят. Есть вещи, которые всех пугают».
– Что-то не пойму, – пробормотала Антонина, – зачем Сергею Сергеевичу понадобилось с тобой беседовать? Какой смысл?
– Знаешь этого мужика? – поинтересовался Никита.
– Сергей Сергеевич мразь! Он же мне обещал – никому ни слова не скажет!
– Как ты могла? – еле слышно обронил Никита. – Зачем убивала? Опять я виноват? Еще чего-то хотела для сына?
– Меня шантажировали! – попыталась оправдаться мать. – Как-то мне позвонил мужчина, который откуда-то все знал про Разбаеву. Приказал устроиться на работу к Ускову, иначе обещал пойти в «Желтуху» и отдать им…
Антонина Михайловна притихла.
– Что? Продолжай, – приказал Никита.
– Доказательство того, что я убила Эльвиру, – всхлипнула Кириллова. – Не знаю какое. Но если мужчина все знал, следовательно, не врал. Мне пришлось подчиниться, уйти с прежней службы и поступить на фабрику игрушек.
– Мда-а, хорошая мне досталась генетика – мать хладнокровная убийца, отец насильник… – протянул Никита. – Интересно, когда во мне родительская кровь заиграет? Что я делать буду, а? Нападу на первоклассницу и затащу ее в подвал? Задушу младенца?
– Не надо! – воскликнула Антонина с мольбой в голосе. – Дети часто удаются в бабушек и дедушек. Моя мама была честной, положительной!
– Да ну? – перебил парень. – Уверена? Вдруг моя бабуленция «черная вдова», а ты не в курсе ее художеств? Тебя я тоже считал честной и положительной. Думал, мамахен просто зануда страшная, ни фига в современном мире не понимает, выползла из каменного века со своими принципами «учись, сыночек». Жить с тобой не хотел, потому что весь мозг ты мне съела своими нравоучениями. Но в том, что ты мухи не обидишь, сомнений не было. Упс! Ошибся. Кстати, а какие у меня дети получатся? Наверное, лучше их сразу, при рождении, утопить. Прощай!
– Сыночек, не уходи! – зачастила Антонина. – Я больше никогда тебе никаких замечаний делать не буду! Хочешь жить с Никой? Пожалуйста. Решил уйти из училища? Возражать не стану. Не бросай меня, умоляю. Я живу исключительно ради тебя!
– Нет, мать, – сухо произнес Никита. – Вообще-то я шел сюда, чтобы тебя убить. Но сейчас просто уйду.
– Господи! – воскликнула Антонина. – Как убить? За что? Лишить жизни маму? Страшнее преступления нет! А, машина… Тебе пообещали исполнить твою мечту – подарить автомобиль…
– Думал, избавлю мир от гадины, – продолжал Никита. – Таким, как ты, нельзя по земле ходить. Сергей Сергеевич предупредил: «Поставь в шкаф на кухне бутылку и уходи. Антонина по вечерам рюмашку с чаем пьет, тут-то ей и поплохеет. Замени ее пузырь коньяка на тот, что я тебе дал, и отчаливай». Но я захотел сначала правду выяснить… Вот и выяснил: не врал мужик, ты убийца.
– Сыночек, нас нарочно рассорить хотят! – зарыдала в голос Кириллова. – Ну как ты мог согласиться? Никогда не иди на поводу у другого человека! Это потом аукнется.
Никита не отреагировал на слова матери, говорил о своем:
– Я должен был сейчас оставить выпивку и свалить. Но внезапно понял: если так сделаю, то буду, как ты. Сын убийцы и сам убийца. Генетика верх возьмет. Не хочу. Не могу. Не стану.
– Родненький, не уходи! – заголосила Антонина. – Жизнь у нас еще наладится!
– У тебя все будет отлично, ты ж привыкла к убийствам и не мучаешься, – оборвал ее Никита. – Но не у меня – я вообще жить не хочу. Прощай! Я сюда не вернусь.
– Только ради сыночка своего, исключительно из-за своего мальчика… я хотела квартиру… ему… – судорожно залепетала Кириллова.
– Понимаешь, что ты несешь? – завопил парень. – Я плод насилия, а моя мать убивала беззащитных детей. Хватит и этого. Но нет, заботливая мамочка пожелала добить сына – объяснила ему, из-за кого пошла на преступление. Значит, я всему виной, да! Прощай…
В ту же секунду Ника поняла, что через мгновение Никита выйдет из гостиной, и стремглав метнулась к двери. Затем скатилась по лестнице, забежала за угол дома и спряталась за будкой с мороженым. Никита появился в зоне видимости спустя минут пять. Лицо его казалось маской, в руках парень нес непрозрачный пакет. Девушка подумала: похоже, он не оставил бутылку с отравой, небось в сумке коньяк.
Юноша не заметил Нику. Похоже было, что Кириллов плохо воспринимает окружающую реальность. Он шел, словно под гипнозом, и скрылся в метро…
– Ну и как тебе эта история? – потерла ладошки Ника.
– Невероятно, – еле смогла ответить Марина. – Антонина Михайловна убийца? Ну, ваще… Не верю!
– Все правда! – радостно воскликнула Ника. – Вот она, моя удача!
– Что хорошего? – возмутилась стриптизерша. – Я в клубе всякого насмотрелась, думала, ничему уже в жизни не удивлюсь. Но твой рассказ шокирует. Держись подальше от Никиты, лучше с ним дела не иметь, от такого рожать страшно.
– Дети мне на фиг не нужны! – объявила Ника. – Зато наметился путь получить квартиру. Вау! Бинго! Я сорву джекпот!
– Что ты задумала? – испугалась Марина. – Не смей ничего делать!
– Ерунда! – подпрыгнула девчонка. – Никитос все собственными руками совершит. Он передумает и накажет убийцу. Тонька помрет, квартирка будет наша. Мы поженимся, потом разведемся. Или… – Глаза Малышевой засияли ярче новогодних шаров. И вдруг она захлопала в ладоши. – О, крутейшая фенька! Двушка-то лучше! Че я при разделе огребу? Всего-то комнату в коммуналке, много за хрущобу не получишь. А вот если Никиту посадят…
Марина не успела отреагировать – Малышева унеслась, веселая, словно птенчик.
Едва стриптизерша замолчала, я возмутилась:
– И ты никуда не пошла? Могла ведь предотвратить преступление!
Танцовщица усмехнулась.
– Ага! Прусь в ментовку, подхожу к дежурному и сообщаю: «Разговаривала с подругой, которая подслушала беседу своего жениха с матерью. Та убийца. Ника решила подождать, пока Никита зарежет родительницу, а потом на него донести, чтобы получить квартиру…» И что бы мне ответили, а? Фраза «Ступай лесом, сумасшедшая ты наша» – наиболее мягкий вариант. Или сомневаешься? Я ошибаюсь? Отделение в полном составе ринулось бы предотвращать убийство?
– Маловероятно, – честно ответила я.
– Хочу съехать отсюда, – внезапно сказала Марина. – Квартира Кирилловой за стеной, оттуда нехорошая энергетика прет. Ради этой двушки кучу народа поубивали! Страшно мне тут и гадко.
Попрощавшись с танцовщицей, я села в машину и, вклинившись в пробку, попробовала все разложить по полочкам.
Антонина Михайловна убила девочку, получила за преступление отдельную жилплощадь, затем постаралась выкинуть эту историю из своей памяти. И все у Кирилловой дальше шло прекрасно. Правда, сын хулиган и двоечник, но мать надеялась, что сумеет перевоспитать свое чадо. Потом появился человек, который стал шантажировать Кириллову.
Я включила поворотник и ушла в правый ряд.
Пока у логической цепочки нет изъянов. Человек, совершивший преступление, уверен, что его не поймают, и чем дальше отодвигается день, когда был нарушен закон, тем спокойнее на душе у преступника. Наверное, кое-кому удается вылезти сухим из воды, но Антонине не повезло – она стала жертвой шантажиста. Только вместо денег негодяй потребовал от нее совершить новое преступление. Все ясно и понятно.
Но потом начинаются сплошные вопросы. Зачем было приплетать к делу Никиту? Таинственный Сергей Сергеевич, толкавший парня на убийство матери, и шантажист, давивший на Антонину, – одно и то же лицо? И он же потом лишил жизни Никиту и Нику? С какого боку тут девушка? Она хотела заполучить квартиру и думала, что сможет подбить жениха на убийство матери? Отчего Антонину Михайловну отравили в кабинете Ускова? Думаю, директор игрушечной фабрики «Лохматая обезьяна» – случайная жертва: он просто хлебнул отравленного коньячку.
Я притормозила у светофора.
Однако славная компания подобралась у Николая Ефимовича в офисе! Коврову подозревали в убийстве больных людей, но не привлекли к ответственности за их смерть – не хватило доказательств, улики были косвенные. Антонина Михайловна лишила жизни Эльвиру Разбаеву, вероятно, убила некую Светлану Мешанкину и осталась на свободе, не попав в зону внимания милиции. Две преступницы, избежавшие наказания, очутились в подчинении Ускова. Совпадение? Или кто-то специально направил их на эту фабрику? Кто? Сергей Сергеевич? Зачем? Неужели Николай Ефимович знал о темном прошлом сотрудниц? Кто был третий, тот, кто ушел из офиса живым и невредимым? Получается, это он принес отравленный коньяк, угостил Ускова с Кирилловой и покинул место преступления.
Я потрясла головой и приказала себе: Вилка, вспомни в подробностях рассказ Ковровой! Что она говорила о посетителе? А ничего! Усатый да бородатый. Вот и все.
Милиция не поверила Ковровой. Подтвердить ее слова о нахождении в комнате таинственного незнакомца никто не мог. Следователь предположил, что девица выдумала мужчину, чтобы свалить на мифическую личность ответственность за собственное преступление. У меня ее слова тоже вызвали недоверие. Борода, усы. Киллер как будто хотел обратить на себя внимание. Нет, настоящий убийца поостережется выделяться из толпы, его задача остаться незамеченным, а не щеголять растительностью на лице.
Но сейчас мне в голову закралась мысль: что, если Коврова не нафантазировала? Ольга самозабвенная врунья, она лжет, как дышит. Наболтала мне про свое исключительное положение на фабрике, выдумала легенду про свой успех на ниве организации производственного процесса по изготовлению игрушек. Верить ей нельзя. Но, может, она сказала правду про усатого-бородатого-кудрявого? Кажется, Коврова, упоминая незнакомца, назвала его «пудель». Вдруг этот «пудель» на самом деле приходил к директору? Вдруг у Николая Ефимовича и Антонины Михайловны был общий враг? И Усков каким-то образом связан со смертью Эльвиры Разбаевой? Что, если Кириллова сообщила сыну не всю правду?
Сплошные «вдруг». Вопросов много, а ответов нет.
И еще одно. Зачем лишать бухгалтера и Ускова жизни в офисе? Неужели преступник не понимал, что это вызовет подозрения? Есть масса способов избавиться от человека. Например, дорожно-транспортное происшествие. Еще лучше – нападение грабителя. В последнем случае в милиции даже не чихнут, живо сдадут дело в архив вместе с другими висяками. Попробуй, отыщи в многомиллионном городе наркомана, который, озверев от ломки, убил случайного прохожего… Увы, для Москвы это рядовой случай. Усков и Антонина Михайловна обычные люди, не депутаты, не актеры, не телезвезды, шума не будет. Но киллер орудует в офисе. Он что, дурак?
Дата добавления: 2015-08-26; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 14 | | | Глава 16 |