Глава 1. 4 страница

Следующий товарищ по работе – Наум из Новосибирска. Ему было двадцать четыре года. Он жил уже 8 лет в стране. Репатриировался «по идее».

Он не жил рядом с потомками тех израильтян, которые создавали эту страну, поэтому он большую часть сефардов ненавидел и с ними остальных израильтян (не репатриантов). Он на дух не переносил псевдопатриотов (слой общества – люди, которые называли и считали себя патриотами Израиля и всего хорошего, что к нему относиться). Этот слой состоял из двух частей: очень продажные из сефардов и ашкеназов (в основном «польские»), живущих в достатке, ненавидящих образованных и прогрессивных людей, людей «левацких» взглядов, выходцев из славянских стран, стран и сил «насолившим», представляющим интересы транснациональных компаний и США, и «для вида» арабов и соответственно террористов; вторая часть состояла из нищих духом, репатриантов из «бывшего», которые, чаще были состоятельными, плохо разбиравшихся в жизни израильского общества, не смотря на прожитые, многие годы в Израиле! Эти люди плохо относились к разговорам о реформах, «левацких» идеях по отношению внутреннего устройства Израиля, слепо считая их «советскими догмами». Он был «рубаха-парнем» тонко анализирующим окружающее.

В целом, Наум развлекаться умел. Современная молодёжь иногда бывает поражена тем, с чем ей приходится сталкиваться, порой. Они всегда, скорее, нуждаются в совете старшего, но выходит так, что молодой человек даёт себе советы такого плана.

У Фарука были хорошие отношения с коллегами, как в любом здоровом коллективе. Разница в возрасте, по отношению к коллегам, давала лишь преимущества в установлении отношений с коллегами, даже если они были из другого народа, и вообще, большинство из них приехало из другой, далёкой страны. Сорокапятилетний мужчина вырабатывал отношения, исходя из своего жизненного опыта…

В коллегах с Фаруком работал парень по имени Йотам. Это был местный израильтянин, проживавший в близлежащем городе Реховот. Ему было двадцать два года, и он учился заочно в университете, а заодно работал в ремонте машин. Хотя студенты подыскивали себе места работы легче, он был исключением. Ему эту работу нашли знакомые или родственники, знавшие кого-то, кто знал начальника. Йотам был из семьи ашкеназов, не женат. Он поражал некоторых русскоязычных коллег тем, насколько он был эрудирован, по сравнению с теми, с кем они жили по соседству в своих районах. В прочем, г. Реховот населяло много людей, которые были потомками тех, кто создавал это государство. На его гербе изображён микроскоп на фоне апельсинов. Йотам был полный жизни молодой человек, на него было приятно смотреть.

Йотам дружил с Игорем из Кривого Рога, Андреем из Риги и Сашей из Анжеро-Судженска. Такие молодые люди, родившиеся среди израильтян, проживают, в основном в северных его районах.

Начальник-же всего этого коллектива работал вместе с ними. Иногда он отлучался по поводу деловых поездок на машине. Его звали Барух, ему было сорок пять лет. Он был лоялен ко всем, так как был довольным, честным и устойчивым человеком. Барух был очень надёжным человеком. Он был из семей тех израильтян, которые создавали эту страну. В свои годы он трудолюбивый предприниматель, управляющий небольшой фирмой по ремонту автомобилей. Он был давно знаком со всеми видами конкурентов и достаточно хорошо для его дела налаживал отношения.

Это были коллеги Фарука, отца пятерых детей и проживавшего в городе Хеврон. Такой состав, часто типичен для многих схожих коллективов.

Глава 6.

Вечер. Сергей только что пришёл домой с улицы. Он был у друга. В это время приходили домой остальные, Алёна была на улице. Солнце собиралось садиться. Закат проходил быстрее в странах восточного средиземноморья, чем севернее.

Сергей после техникума зашёл к другу по поводу учёбы и для того, чтобы взять диск. Поговорили об общих темах, и он пошёл домой. Когда он был дома, ему пришла идея подключиться к интернету. Дело в том, что семья недавно отключилась от интернета, а затем и от кабельного телевидения. Елисеевы собирались перейти на сеть из-за того, компании, предоставлявшие услуги, повышали тарифы и иногда спекулировали своими возможностями. У него была идея: порыться под диваном, поискать…, поскоблить цемент между полом и несущей стеной и, возможно, найти кабель, который ведёт к интернету или кабелю каких-нибудь соседей. У людей, поживших в этой стране, были схожие в чём-то опыты с этим случаем. Сергей помнил, ещё со вчерашнего дня, что отец сказал: «Надо подключаться к другой кабельной сети…»

Сергей, находчивым, серьёзным взглядом окинул что-то за окном и пошёл к той стене квартиры, где по его предположению можно было найти кабель интернета или другого полезного. Причём он знал, что соседи могут догадываться об этом в будущем. Но это ничего не значит, ведь счета не всегда точные, особенно со стороны крупных коммерческих организаций, по причине завышения. Если клиент не оплатил завышенный счёт, то представить ему претензии можно только через суд.

Один из наших юных героев, присел у стены и начал присматриваться к участкам стыка стены с полом. Он заглядывал за диван, за тумбочки, находил торчащие из пола кабели и шланги…. Возле них и нашёл слегка затаившийся под цементом кабель белого цвета. Далее, он его вытащил, и с помощью ножа и плоскогубцев снял часть оперения и ко времени, когда показывают программу «Время» было уже всё готово.

Перед приходом отца домой, Сергей вышел в магазин купить коробку мороженого для семьи. На улице совсем стемнело. Несмотря на горящие фонари, в некоторых местах вокруг было темно, что придавало сугубо вечернюю обстановку на улице. Пройдя несколько десятков шагов, Сергей встретился со своим знакомым из этого района города. Он был одного роста с Сергеем и плотным телосложением. Он носил тёмного оттенка потёртые джинсы, серую кофту поверх белой майки. На голове белые, стриженные волосы.
– Привет Паша,– поприветствовал его наш герой.
– Привет как дела? – в ответ было слышно от приятеля.
– Ты чего тут здесь делаешь? – в шутку спрашивает Сергей.
– «Стреляли…»,– Паша процитировал в ответ выражение из одного старого незабываемого фильма.

Сергей решил продолжить разговор и сказал для продолжения разговора:
– Меня в магазин отправили.
– Я вышел «потусоваться»,– сказал Паша.
– Пошли со мною до магазина…

Они вместе пошли до магазина. Идя вдвоём, они разговаривали. Павел окончил техникум и вот-вот его должны забрать в армию. Вскоре, через неопределённое время намечалась вечеринка по поводу ухода в армию.

– Паш,– Сергей обратился к знакомому, затем он поворачивается на, недалеко, по улице, горящие окна на втором этаже, рядом со своим домом. – Вот ты не знаешь тех людей – «изеров», которые живут напротив моего подъезда, на втором этаже?
– Это «изеры»,– рассказывает неторопливо и выдержанно Паша. – Наполовину турки, наполовину ещё кто-то. У них два «пацана» и две «девки».

На улице было пыльно, как на низине Тель-Авива и Сергей чихнул.
– Будь! – сказал Паша с тоном жизнерадостности, желая ему здоровья.
– Спасибо,– сказал в ответ один из наших героев, так же бодро.
– …Здоров!
– Спасибо,– повторил Сергей, в одном течении с товарищем.
Немного погодя, паша продолжил рассказывать:
– Старший, у них, недавно из армии пришёл. Говорят, что хотел снять квартиру, но я его рядом с домом часто вижу. Сейчас же многие израильтяне, после армии, дома остаются. Времена тяжёлые пошли, раньше было лучше. К тому же, раньше давали что-то после армии. Сейчас – иногда.
– Мне рассказывали родители, что раньше, одной зарплаты хватало на всю семью,– говорит Сергей.
– Я ещё слышал,– говорит его знакомый. – В Израиле, в начале 90-х не было дорожной полиции.
– Мне про это тоже говорили,– сказал собеседник, шедший за мороженым вместе со своим знакомым. – Как мне рассказывали, раньше, вообще, хотели сделать страну с лёгкой, свободной жизнью. Даже в вопросе с палестинцами, израильтяне, после занятие Газы, Иудеи и Самарии, и когда местные собирались бежать, их умоляли остаться. Даже выезжали за убегающими. Страной правили гуманисты, и они не хотели, чтобы были беженцы.

Тут возникла пауза и спустя несколько секунд, Паша прервал её:
– Плохие люди испортили хороший замысел.

Пока оба знакомых вели беседу, во время ходьбы, они подошли к магазину. Заходя вдвоём в магазин, Сергей продолжил общение, сказав, возвращая разговор к прошлой теме:
– Так что там про тех «изеров» – моих соседей, я хотел узнать?
– Старшего, я знаю,– рассказывает Паша, уже в магазине среди шкафов и прилавков. Для «изеров», он нормальный пацан. Мы с ним, это было в начальной школе, однажды, на…. Сестра: перед армией, учится где-то. Нормальная девочка. Она не такая как многие сефардки, с ней можно поговорить как с «изеркой»…

Суббота. Утро. В квартире семьи Хавив раздаётся звонок. Ави – глава семьи, ответил на него. Звонил его сын – Янив, который был с девушкой. Хавив – это фамилия семьи, жившей в противоположном с Сергеем доме в Рамат-Гане. Их окна выходили напротив окнам квартиры, где жил Сергей с семьёй.

Вся семья Хавив собиралась на пикник в одном из лесов. Семья договорилась, несколько дней заранее, ехать вместе с Янивом и его девушкой на двух машинах. Ави и Оранит – родители, с детьми: восемнадцатилетняя Катрин, пятнадцатилетний Яков и Кармит двенадцати лет – ехали на машине Ави. Янив с девушкой – Томэр, на его машине.

Отец отвечает на звонок.
– Привет папа,– поздоровался с ним старший сын.
– Привет Янив. Как дела твои?
– Спасибо папа,– отвечает сын. – Ну как вы, остальные готовы к поездке?
– Яков и Кармит уже заканчивают завтрак. А ты через сколько будешь?
– Через двадцать минут буду у вас,– ответил сын, сквозь улыбку на его лице, говорящую о радости – общаться с родными и родителями, с которыми провёл детство.
– Янив,– продолжил телефонную беседу отец, начав говорить на йоту нежнее (йота – минимальный градус измерений чего-либо, если нечем измерять). – Давай лучше встретимся так: чтобы не заезжать в город и не застревать в пробках, будет лучше, если встретимся на развилке «Мэсубим» или где-нибудь на трассе «Гэа».
– Папа… ты лучше думаешь, что надо встретиться в одном из этих мест? – спросил Янив, зная заранее, что так лучше, но для общего потока беседы с человеком, задал вопрос в такой форме, так как чувствовал, что так будет собеседнику приятнее. – Окей… мы едем на развилку «Мэсубим» – нам так удобнее всего.
– Тебе удобнее ехать на развилку «Мэсубим». Окей Янивчик, ну тогда встречаемся на «развилке-Мэсубим»,– сказал отец, находясь на той же волне. – Через сколько, вы с Томэр, до туда доедите?
– Примерно, где-то пятнадцать минут, папа. Подожди…,– ответил Янив решив переспросить свою девушку, так как она знала хорошо район проезда:
– Томэр…
– Что Янивчик? – в ответ услышал он.
– За какое время, можно доехать до «Мэсубим»?
– До туда мы доедем, я думаю, за не больше, чем за пятнадцать минут, красавчик,– ответила подруга.
– Папа,– один из наших героев вернулся к трубке телефона и продолжил разговор, где продолжился обычным тоном, так как отец и сын почувствовали, что общение дошло до той мера понимания друг друга, чтобы быть на одной волне с ожиданием от разговора с собеседником, тем более, с любимым отцом. – Мы будем, через двадцать-тридцать минут на развилке «Мэсубим».
– Ладно. Тогда вы будете на «Мэсубим»,– говорит отец и, чувствуя, что нет нужды в паузе, добавил. – Нужно готовить к поездке их. Мне надо идти.
– Окей папа, тогда я ложу трубку. Пока,– Янив закончил разговор и положил трубку. Когда он говорил последнее предложение, его речь стала на одну единицу нежнее, как две минуты назад.
– Пока Янив,– простился на полчаса со своим сыном Ави.

Когда Ави и его сын Янив закончили разговор, то они положили трубки одновременно.

Глава семьи Хавив, сорока трёхлетний мужчина, по имени Ави (уменьшительно-ласкательное от «Авраам»). Его корни были из Марокко. Авраам приехал оттуда ещё ребёнком. Это был мужчина среднего роста, а когда он разговаривал со старшим сыном, он был одет тёмно-зелёные, полуспортивные штаны. Он любил одевать спортивные костюмы, но предавал не одному из стилей чрезмерного преобладания.

Мать – Оранит была из семьи выходцев из Польши и Турции. Она работала пекарем в ближайшем торговом центре. Это была полноватая женщина, которая умела очень хорошо готовить и выглядеть. Они с супругом чувствовали себя прекрасно.

Старший сын Янив был высоким, смугловатым парнем. Ему был двадцать один год, и он недавно вернулся с армии. Он посещал, время от времени тренажёрный зал. Стиль его одежды выделялся тем, что он носил чёрную майку или что-то вместо неё чёрного цвета. Волосы причёсывал он изящно.
Старшая дочь Катрин была восемнадцати лет. Это пред-призывной и студенческий возраст. Она была очень наблюдательной и зрелой девушкой. Она была высокого роста, стройной и среди южных девушек выделялась светло-каштановым, не крашеным цветом волос. Носила она, чаще чёрное, но всегда на плечи одевала что-то по-ярче, что делало её ещё более привлекательней.

Младший сын Яков был пятнадцати лет. Он учился в техникуме. Это был среднего роста парень, а по телосложению немного упитаннее, чем его брат. Он не созревал так быстро, как его брат и на нём было видно, что он немного был оставлен без внимания. Он одевался приблизительно, как его старший брат, однако его выбор был свободнее.

Младшая дочь Кармит была двенадцати лет. Она ходила в начальную школу. Это была немного молчаливая, полноватая девочка. Её старшая сестра иногда учила её украшаться. Благодаря ей, у семьи поднималось настроение, потому что в её поведении было что-то естественное.

На той развилке, на которой Хавив договорились встретиться, Ави остановился, на находящиеся там остановке, и ждал, в не уложившиеся во время сына с его девушкой на машине. Янив вместе с Томэр не уложились в двадцать минут, хотя на их пути было мало машин и светофоров и не было пробок.

Когда машина с молодой парой появилась, она остановилась на остановке. Оба водителя быстро вышли и Янив, обнимая Томэр, обсудил с отцом курс поездки и быстро тронулись с места. Оба автомобиля двигались на север в Верхнюю Галилею. Идею о поездке туда предложил отец. В Верхней Галилее есть красивые расщелины, от которых схватывает сердце! На дорогах местные жители продают приправы и вкусные булки, только-что утром приготовленные.

Девушка, с которой встречался и проводил лучшее, а может и не лучшее время Янив, была двадцати одного года. Она была студенткой одного из университетов. Это была высокая, стройная, смугловатая брюнетка с коротковатой стрижкой и тонкими чертами лица. Она очень хорошо умела ухаживать за своей внешностью. Она выделялась среди студенток, среди которых училась, очень живыми глазами. Она ходила в тренажёрный зал, возле которого, однажды они с Янивом познакомились. Она носила серые леггенсы и слегка элегантную кофточку, фиолетового или тёмно-синего цвета. На учёбу одевалась немного представительнее, а в другие места по-спортивнее. На ногах были светлые, женские, спортивные кроссовки.

Спустя несколько часов, обе машины с жаждущими природы людьми были уже возле холмов Назарета, что в Нижней Галилее. Проехав далее, минуя старый Назарет и, недавно построенный, Верхний Назарет (Нацарэт-Илит), они перезвонились. Хавив минули гору Фавор (г. Тавор). Эту гору считают святой все, кто живёт вокруг несколько тысяч километров. С древнеарамейского языка и иврита её название переводится как «пуп».

К тому времени девочки Катрин и Кармит на-фотографировали много различных видов на природу: море; горы Самарии издалека с западной стороны; пейзажи на хребте Кармель и далее к Южной, Нижней Галилее. Восемнадцатилетняя Катрин и двенадцатилетняя Кармит были очень рады и очарованы всем этим, что видели, хотя по-разному совершенно смотрели на жизнь. Многие дети, родившиеся в Израиле, имеют очень плоское мышление по поводу восприятия естественного и в том числе природы. В семье Хавив это не выражалось так сильно, потому что родители уделяли им достаточно внимания, а также сами дети общались компанией между собою. Когда человек наблюдает за красивой природой и вообще за чем-то красивым, его эмоциональная палитра насыщается, а это и учит человека лучше взглянуть внутрь себя.

Возможно, выше описываемая проблема, характерна для так называемых «жителей больших городов». Люди с суженным кругозором, проживающие в больших городах, предрасположены к НЛП и прочему программированию в пользу целей «массовых продаж». Однако, люди знакомые или живущие среди, попадающегося, программирования, наиболее приспособлены к его нейтрализации и выявления его направлений движения и источников. Хочу ещё раз напомнить, что НЛП это не синоним цивилизации или цивилизованности. Разве вы не считаете, что цивилизация может без этого обойтись.

Итак, остановившиеся водители решили переговорить, в каком направлении им дальше ехать. Снова Ави и Янив обсуждали, как ехать дальше. Кармит вышла из машины, но мать позвала её обратно, чтоб не мешала водителям разговаривать, но дочка пояснила:
– Я хочу вон тот вид сфотографировать.
Кармит пустили. Постепенно, все остальные по-выходили из машины. Через минуту-две, вокруг Янива и Ави скопилась толпа молодёжи, состоявшая из братьев и сестёр Янива, расправлявшихся с на 120% экологически чистыми и натуральными лепёшками, спечённые людьми, ведущими здоровый образ жизни.

Вскоре Яков с отцом решили, куда они будут ехать дальше, и семья переместилась с улицы в машины…

– Так, найдём сразу место, куда поставить мангал,– сказал Ави, когда они выбрали место, где остановятся, после чего остановились, выключили моторы, вылезли из машин, по-открывали багажники и открыли взятые с собой сумки. Все повылазили и стали расставлять коробочки и пакетики на специально выстроенный, туристической ведомостью страны, стол со скамейками. Яков взял мангал за ручку и понёс. Янив подошёл помочь ему и взял за другую ручку, взглянув на отца, который указывал место.

– Томэр, неси это сюда,– говорит ей Оранит. – Поставим овощи с этой стороны.

Когда Томэр подошла, Оранит посмотрела ей в глаза так, чтобы не вызвать у неё подозрения и в определённый момент сказала:
– Я собираюсь заправлять мясо приправами. Вы с Янивом привезли приправы?
– Да,– ответила Томэр. – Мы с Янивом купили у одного знакомого араба.

Спустя немного, они уже вместе вдвоём стояли и приготавливали у стола, у них завязалась беседа. Катрин и Кармит выносили на стол продукты. Ави, Янив и Яков разводили огонь на мангале и выносили из машин тяжёлые вещи. К беседе Оранит и Томэр, найдя для себя интересные темы, присоединилась и Катрин. Семья Хавив готовила мангал и продукты к пикнику.

На столе лежали различные израильские блюда, среди них были многие из средиземноморских кухонь такие как, табуле, болгарская манка, различные ингредиенты для приготовления приправы: мята, лимонный сок, петрушка, манная крупа, харисса.

Многие израильские девушки, когда речь идёт о серьёзных отношениях, сразу интересуются доходами парня. Однако, молодёжь, выросшая в городе, где улицы полны людьми, менее типична, в сравнении с остальным населением. И в том числе, нравы молодёжи могут принять другой образ и появление критики в сторону недостатков более ранних нравов, связанных с личностью, не о второстепенном. В этом случае, Томэр прошла, многие ступени морального развития и на жизнь смотрела по-своему. Во время общения, Оранит пыталась выяснить, что за личность Томэр получше и какого она типа человек, с помощью методов и тем для разговора, известных только людям определённого возраста.

Пообщавшись во время готовки блюд, Ави, Янив, Яков, Оранит, Томэр, Катрин и Кармит были в отличном настроении, и общение только разрасталось всё выше и выше. Когда пришла пора кушать и разные, искусные, ароматные блюда кухонь средиземноморья были разложены на тарелки, они присели, взялись за вилки одновременно. Всем хватило места за столом в горном лесу.

Асаля с её сестрой Агар и дочерью Ирадой вышли в город вечером. С ними пошёл старший сын Гассан. Эти четверо жителей Хеврона ходили по магазинам в центре города. Они заходили в магазины и высматривали вещи, которые можно купить. Женская часть компания обсуждала то, что можно купить, и каких товаров не хватает в магазинах. Старшие дамы купили Гассану большой стакан с кофе.

Мать рассказывала дочери разные вещи о вкусах и культуре сервиса. Ираде стало известно немного об уровне обслуживания, насколько он важен и какое место занимает общественных заведениях. В этом местами участвовала и Агар.

Так четверо родственников ходили час-два.

Они решили войти в одно знакомое им кафе. Перед входом в него стоял декорированный, маленький дворик с деревянным полом из досок и имитацией ограды, по бокам которого стояли кувшины с озеленением. На самой ограде с букетами цветов. Во дворик стоял узенький, пикантный вход. В самом дворике находились два столика, покрытых формайками, изображающих покрытие из дерева, вокруг чёрные деревянные стулья. Над всем этим был установлен большой зонт от солнца. За двориком находился вход в помещение кафе, по бокам которого находились большие окна. Большие окна были непривычно прозрачными, за которыми были видны многие, привлекающие внимание, элементы внутреннего интерьера. Декорация самого фасада была сделана из хорошо отшлифованного иерусалимского камня. Правда, местами она была побита, из-за столкновений с солдатами. Войдя внутрь, они увидели такие же красивые столики со стульями. Посередине зала, который был по диаметру как городская улица, стоял водоём, украшенный фиолетовым освещением. Стены были былого цвета с украшениями в восточном стиле. В самом видном месте кафе находилась стойка с кассой и расслабленно общавшимся официантами. Асаля, Агар и Ирада вошли в заведение. Гассан следовал за ними. Когда четверо расположились на месте, Гассан увидел, что один знакомый ему сверстник с наружи зовёт его. Парень вышел к нему, это был Мохсэн – его знакомый. Они поздоровались друг с другом и разговорились:
– Как дела Гассан?
– Хорошо. А у тебя как?
– Хорошо. Вот брат мой скутер купил, обкатывает.
– Я семью сопровождаю. Мама с сестрою в кафе сидят,– рассказывает брат Ирады.
– В общем, как всегда, у Гассана всё в порядке,– шутливо, с улыбкой сказал Мохсэн.

Гассан оглянулся в сторону кафе, но не разглядел там мать, сестру и тётю. В этот момент, приятель говорит ему:
– Мой брат Ануар интересуется Ирадой. Меня прислала семья.
«Ах вот чего он пожаловал»,– подумал Гассан и взглянул ещё раз на кафе и наконец, увидел мать и сестру с тётей.
– Семья? – переспросил парень с выражением уважения к семье Мохсэна, потому что речь шла о, возможном, сватовстве. Когда собеседник это заметил, он от оказанного уважения отвлёкся, а брат Ирады пытался вспомнить то, где он раньше видел его? Что о нём известно? Затем сказал:
– Мы живём на улице Наджма 22, наш домашний номер: 7252211, пусть скажут, чтобы позвали отца, его зовут Фарук.
– Мы Аддин,– назвал фамилию Мохсэн.
– Отца зовут Фарук. Будете здоровы Аддин!

Мохсэн всё записал, быстро выхвативши лист бумаги.
– Сделали дело,– лаконично сказал Гассан.
– Сделали дело,– с ещё, немного более важным выражением лица сказал посланник семьи.

Тем временем, в кафе, три дамы расположились и заказали меню. Агар заволновалась:
– Что там твой сын не идёт?
– Ничего особенного, он серьёзный парень,– разъясняет сестре Асаля. – Он о чём-то важном разговаривает с парнем. Я знаю его. Это от Аддин.
– Нас в этом кафе знают,– продолжает прошлую тему разговора Агар. – Здесь, кажется, работает одна родственница.
– Зильфа Аниси,– поддерживает разговор Асаля, назвав имя и фамилию женщины, которая здесь работает.
– Как я помню, тогда мы дружили и с остальной частью кафе.

Здесь разговор дошёл до того, что пришлось вставить паузу, которую нарушила Ирада:
– Я знаю этих людей – Аддин. Там, с кем разговаривает Гассан – это Мохсэн, его брата Аскара я знаю. Он красивый, хороший, серьёзный парень.
Мать посмотрела на дочь и спросила:
– Как ты к нему относишься?
– Хорошо,– отвечает Ирада. – Он красивый, деловой. Мне бы он подошёл мать….

Часть Третья

Дата добавления: 2015-08-17