Яков Шпренгер, Генрих Крамер. Молот ведьм 21 страница

допрашиваемых. Четвертый акт судьи. После взятия под стражу обвиняемой

разрешается прибегнуть к защите, если судья против этого не возражает. Ей

назначается допрос в застенке, но без применения пыток. Защита может быть

разрешена, если обвиняемая просит об этом. Указанный же допрос обвиняемой не

может иметь места, пока не были допрошены служанки и подруги ее. Если

обвиняемая говорит, что она невиновна и донос на нее ложен и что она хочет

увидеть и услышать обвинителей, то это признак ее желания иметь защиту.

Обязан ли судья исполнить это? Для него не является необходимым ни объявлять

имен свидетелей, ни давать очной ставки, если свидетели не пожелают этого

совершенно добровольно. Ведь такая очная ставка подвергает опасности жизнь

свидетелей. Некоторые ученые считают подобные очные ставки совершенно

недопустимыми. Другие полагают их допустимость лишь в тех случаях, когда

опасность для свидетелей отпадает. Так, папа Бонифаций VIII (С. statuta, О

inhibemus, lib. VI) постановляет: "Мы воспрещаем поименное упоминание

обвинителей или свидетелей, выступающих в процессе о ереси, чтобы защитить

их от козней тех, против которых ведется дознание. Епископ или инквизитор

должны знать (заметь, что вместо инквизитора и епископа всякий даже светский

судья может вести дело против ведьм, если он имеет на то согласие епископа

или инквизитора, которые могут временно предоставить ему свои полномочия, в

силу каковых он действует как от имени папы, так и от имени императора), что

этим лицам грозит большая опасность при обнародовании их имен. Поэтому судьи

не должны их обнародовать". А несколько ниже читаем: "Ежели вышеуказанная

опасность прекращается, то епископ и инквизитор могут обнародовать имена

обвинителей или свидетелей, подобно тому, как ''это совершается в других

процессах". Сила людей, могущих вредить свидетелям, трояка. Во-первых, это

знатность семьи. Во-вторых, сила денег. В-третьих, сила злобы, которой

надобно бояться больше всего. Эта последняя опасность велика потому, что,

имея подобных ему сообщников в совершаемом зле, которые не остановятся ни

перед чем и которым нечего терять кроме своей собственной личности, могут

причинить больше вреда, чем знатный или богатый, имеющий всего в избытке.

Иоанн в своей глоссе к слову "опасность" говорит: "Опасность в том, что надо

бояться смерти или увечья как для самого себя, так и для своих сыновей или

его родителей, а также и опустошения своего имущества". Все члены трибунала

обязаны под страхом отлучения держать в тайне имена обвинителей и

свидетелей, если того требует интерес процесса, но им же грозит и наказания

в случае ничем не оправданного умалчивания имен. Десятый вопрос о

возможности защиты обвиняемой и предоставлении ей адвоката. Пятый акт судьи.

Как дается возможность защиты обвиняемой при сохранении в полной тайне имен

свидетелей? Защита заключается в трояком. Во-первых, в предоставлении

обвиняемой защитника. Во-вторых, в сообщении ему общего содержания пунктов

обвинения, не открывая ему, однако имен свидетелей. В-третьих, в выступлении

такого адвоката в пользу обвиняемой. При этом он не должен возбуждать

соблазна в вопросах веры и причинять вреда справедливости. Об этом скажем

ниже. Прокуратору вручается копия всего обвинительного акта без указания

имен свидетелей и денунциантов. Защитник может также действовать от имени

прокуратора. Защитник назначается не по указанию обвиняемого. Пусть судья

остерегается такого защитника. Ведь подобный адвокат может быть легко

подкуплен, будет охоч к словопрениям и злонамерен. Пусть судья назначит

защитником честного человека, относительно лояльности, которого не возникает

никаких сомнений. Защитник должен отвечать следующим требованиям: 1) Прежде

всего адвокат должен познакомиться с делом. Ежели он находит, что дело

обвиняемого право, то пусть он возьмется за него при желании с его стороны.

Ежели он считает дело обвиняемого не правым и безнадежным, то пусть он от

него откажется. Если же он, взяв с обвиняемого деньги и убедившись во время

процесса в неправоте клиента, посоветует ему отказаться от защиты, то он

обязан вернуть ему деньги, взятые за защиту. На этот возврате денег

настаивает Гоффред, тогда как Гостиенсис придерживается противоположного

мнения, за исключением того случая, когда адвокат показал свое полное

усердие при ведении дела. Значит, если негодный адвокат, зная безнадежность

дела, склонит клиента предоставить ему защиту, то он становится

ответственным за расходы и потери. 2) Защитник должен, затем, обладать

следующими двумя качествами: а) скромностью, чтобы не быть дерзким,

бранчливым или многоречивым; б) любовью к истине, чтобы не заслужить упрека

во лжи при представлении сведений, доказательств или при ссылки на

свидетелей или присяги, а также при требовании отсрочек, и именно в процессе

против еретиков, где предписывается действовать просто и избегать излишних

формальностей. Сверх того, защитник за свое выступление обязан получить

вознаграждение, обычное в данной стране. Судья вручает указанные условия

защитнику и увещевает в конце, чтобы этой защитой адвокат не навлек на себя

обвинения в покровительстве еретикам. В противном случае ему грозит

отлучение. Ответ адвоката, что он-де защищает не лжеучение, а лицо,

неспособно предотвратить наказания. Ведь он ни в коем случае не имеет права

защищать, не руководясь строжайшим образом сокращенным судебным порядком

просто и без соблюдения излишних формальностей, как это предписано в каноне.

В противном случае он будет требовать отсрочек и заявлять протесты, что

недопустимо, как уже было указано в шестом вопросе. Хотя он при этом и не

защищает лжеучения, однако, действуя не в соответствии с указанным судебным

порядком, он становится еще более достойным проклятия, чем сами ведьмы. Если

он неправомерно станет защищать человека, обвиненного в ереси, он становится

как бы князем ереси, как это явствует из XXIV, qu 3 qui illorum. Этим

защитник возбуждает против себя сильнейшее подозрение в покровительстве

еретикам, В таком случае он обязан перед епископом торжественно отречься от

ереси, как это указано в часто цитированной главе "Accusatus". Одиннадцатый

вопрос о том, что должен делать защитник, если ему неизвестны имена

свидетелей. Шестой акт судьи Что должен делать адвокат для своего клиента,

если ни тому, ни другому не сообщены имена свидетелей, знать которые очень

хочет обвиняемый? Пусть он получит сведения об отдельных пунктах обвинения

от судьи, который, однако, обязан умолчать все имена свидетелей. С этими

сведениями адвокат идет к обвиняемому и сообщает их ему. На просьбу указать

имена свидетелей защитник предлагает обвиняемому узнать их из показаний и

говорит приблизительно следующее: "Из показаний против тебя ты можешь

догадаться об именах свидетелей, а именно: такой-то ребенок, такой-то

домашний скот были околдованы, такому-то мужчине и такой-то женщине, не

исполнивших такой-то твоей просьбы, ты ответила: "Ты почувствуешь, что было

бы лучше исполнить мою просьбу". После этих слов такой-то и такая-то

внезапно заболели. Твои поступки кричат, как свидетельства". Защитник может

сказать также: "Ты знаешь, что о тебе идет дурная молва и что уж давно ты

подозреваешься в наведении многих порч и вредительств". С помощью таких

ответов защитник побуждает обвиняемую указывать на своих врагов и

приписывать им наговор. Обвиняемая может ответить: Я признаю, что произнесла

эти слова, но я не имела намерения вредить". Защитник сообщает судье и его

помощникам о названных обвиняемой врагах, а судья обязан расследовать. Если

эта вражда будет сочтена смертельной враждой, т. е. такой, где между

супругами или родственниками были помыслы об убийстве или таковое было в

действительности совершено, вследствие чего светская власть должна была

расследовать это дело, или если она была такой враждой, которая привела к

тяжким ранениям, как следствиям раздоров и перебранок, то пусть осторожный

судья со своими помощниками рассмотрит, на чьей стороне вина больше - на

стороне обвиняемого или денунцианта. Если вина больше на стороне свидетеля,

если признаков преступления, как-то: околдованных детей, животных или

взрослых не имеется, если к тому же отсутствуют порочащие показания других

свидетелей, если сверх того об обвиняемой не идет худая молва, то тогда надо

признать, что свидетель говорил из чувства мести. Обвиняемая подлежит

полному оправданию и освобождению после предварительного взятого с нее

обещания об отказе от мести. Может случиться и так: Катерина видит, что ее

ребенок околдован или околдована она сама, а то и на скот ее наведена порча.

Она подозревает в совершении этого чародеяния ту женщину, муж или

родственники которой в прежнее время несправедливо заставили пострадать от

иска мужа или родственников Катерины. Значит, со стороны свидетельницы

имеется двойная неприязнь. Во-первых, неприязнь за околдование, и во-вторых,

за урон, понесенный ее родственниками на суде. Следует ли отвести такую

свидетельницу? С одной стороны, кажется, что на этот вопрос надо ответить

утвердительно, так как мы видим неприязнь. С другой же стороны,

представляется возможным ответить отрицательно, ибо свидетельница приводит

признаки преступления. Можно сделать следующее заключение: при отсутствии

других свидетелей и опороченности обвиняемой такого свидетеля следует

отвести. Но известная тень подозрения на обвиняемую все же падет, тем более,

что налицо имеется болезнь, наведенная чарами и не происходящая по

естественным причинам. Поэтому такая обвиняемая должна подвергнуться

каноническому очищению. Если свидетели утверждают наличие существенной

опороченности обвиняемой, не имея возможности, однако, привести улик, то

судья, при наличии простой вражды между свидетелем и обвиняемой, может

счесть эти признаки достаточными для возбуждения против обвиняемой сильного

подозрения. В силу этого обвиняемая, оставленная под стражей, присуждается к

троякому наказанию, а именно: 1) к каноническому очищению, вследствие

общественной опороченности (С. inter sollicitudines, Extra de purq. can.);

2) к клятвенному отречению, вследствие подозрения (С. accusatus); 3) в

зависимости от различных оснований к подозрению, к различным клятвенным

отречениям. Если такая обвиняемая признается в своем преступлении и

обнаружит раскаяние, она не передается светской власти для смертной казни,

но присуждается духовным судьей к пожизненному заключению. Несмотря на это,

она может в то же время быть приговоренной светским судьей к сожжению (С. аd

abolendam, О praesenti), а также (С. excommunicatus II, de haeretic). В

заключение надо еще сказать следующее: 1) Прежде всего пусть судья не сразу

поверит защитнику, когда он находит смертельную вражду кого-либо к

обвиняемой. Ведь при таком преступлении редко кто дает показания, не питая

вражды. К тому же ведьмы всеми и всегда ненавистны. 2) Пусть судья запомнит,

что ведьму можно привести к признанию четырьмя способами: а) с помощью

свидетелей; б) очевидностью преступления; в) уликами; г) собственным

признанием, происходящим или вследствие приводимой свидетелями

опороченности, или вследствие подозрения, вытекающего из наличия очевидности

преступления, а также и из улик. Подозрение может быть трояким: легким,

сильным и тяжким. Для возбуждения такого подозрения нет надобности в

собственном признании. 3) Пусть судья применит вышесказанное к подлежащему

разбору дела содержащейся под стражей обвиняемой и ответит адвокату на

вопрос о смертельной вражде, установив прежде всего, заключена ли она лишь

из-за утверждаемой свидетелями опороченности или и по другим более или менее

значительным основаниям, возбуждающим против нее сильное или легкое

подозрение. Лишь тогда он сможет дать адвокату ответ относительно названных

обвиняемой недругов, можно ли отвести их как свидетелей. Относительно угроз,

высказанных обвиняемой против свидетелей, адвокат может сказать, что, хотя

после этих угроз имущество или личность свидетеля и пострадали, однако, из

этого не следует, что виной тому является ведьма. Болезни могут иметь разные

источники. К тому же, всем женщинам свойственно употреблять угрозы в споре

между собою. На эти доводы адвоката судья должен ответить следующим образом:

болезни действительно могут возникать и по естественным причинам; однако,

если при наличии особых признаков и опыта можно установить, что болезнь не

могла быть излечена естественным путем, так как, по мнению врачей и

знахарок, здесь имело место околдование, которое было снято с помощью

устранения известных чародейских орудий, положенных ведьмой перед тем под

кровать или вшитых в одежду околдованного, то судья может легко заключить о

наведении чар ведьмой. Далее, если после угрозы, брошенной ведьмой, спалить

амбар, то это возбуждает подозрение в том, что здесь виновата угрожавшая

ведьма, хотя бы в действительности амбар и был сожжен драим лицом.

Двенадцатый вопрос о том, как надо еще глубже исследовать сущность

смертельной вражды. Седьмой акт судьи. Нами было уже раньше указано, что

только смертельные враги отводятся, как свидетели. Обвиняемый и его адвокат

часто подымают вопрос, кого считать смертельным врагом, а кого нет. Поэтому

не лишние разобрать этот вопрос более подробно. Судья тогда сможет лучше

постигнуть сущность этой вражды и воспрепятствовать тому, чтобы были

осуждены невиновные и оправданы виноватые. Хотя способы распознавания

казуистичны и хитросплетены, однако, судья может воспользоваться ими с

успехом, чтобы служить делу веры и государству. Первый способ таков:

обвиняемому или его адвокату вручается копия обвинительного материала,

направленного против этого обвиняемого. Имена свидетелей указаны там

отдельно, но не в порядке приведенных пунктов обвинений. Так например,

первый пункт обвинений основан на показаниях свидетеля, стоящего на шестом

или седьмом месте списка свидетелей, а не на первом. Поэтому обвиняемый не

знает, кто из свидетелей сказал то или иное. Тогда обвиняемому говорят:

"Объявишь ли ты всех свидетелей, как своих врагов?" Если он их всех

объявляет своими врагами, то тем скорее он будет пойман на лжи, когда судья

станет разбирать причину вражды. Если обвиняемый укажет на определенных лиц,

как на своих врагов, то причина вражды может быть выявлена легче. Второй

способ - это вручение обвиняемому или его адвокату указанного списка

обвинений и свидетелей, добавляя к нему из другого дела ряд сведений, не

сообщенных этими свидетелями. Так, обвиняемый не сможет с уверенностью

сказать, кто является его смертельным врагом. Ведь он не знает, что,

собственно говоря, каждый из этих свидетелей показал на него. Третий способ

указан выше в пятой главе. Когда обвиняемый будет допрошен во второй раз,

прежде чем он потребует защиты, и.адвокат будет ему предоставлен, ему

ставится вопрос о том, полагает ли он, что у него имеются смертельные враги,

которые не страшась божьего гнева, способны дать ложное свидетельство против

него, обвиняя его в колдовской ереси. Не подготовленный к этому вопросу и не

зная показаний свидетелей, обвиняемый, пожалуй, ответит, что он не полагает

возможным существование подобных врагов. Может случиться, что обвиняемый

назовет таковых и причины неприязни, чтобы судья потом мог тем увереннее

проверить данные, после того как копия обвинительного материала и имена

свидетелей будут переданы отдельно друг от друга. Четвертый способ

заключается в том, что обвиняемый снова после второго допроса, прежде

разрешения ему защиты, спрашивается о свидетелях следующим образом: "Знаешь

ли такого-то и такого-то?". При этом называется один из свидетелей, который

дал отягощающие показания. Если обвиняемая скажет "Нет", то позже, когда ей

предоставят защиту, она уж не сможет утверждать противного, раз он клятвенно

не был признан ею смертельным врагом. Если же она ответит утвердительно, то

она спрашивается вновь, знает ли она или слыхала ли она, не говорил ли этот

смертельный враг чего-нибудь против веры, как это свойственно ведьмам. При

ее утвердительном ответе ей повторно ставится вопрос, друг ли он ей или

враг. Она тотчас же ответит: "Да, друг". Это она скажет для того, чтобы не

остановились на его показании. Потом же, во время полного разбирательства,

она уже не станет называть его смертельным врагом, т. к. она раньше

клятвенно назвала его другом. Пятый способ: обвиняемому или адвокату

вручается копия обвинительного материала без указания имен свидетелей. При

чтении акта обвиняемому адвокат делает предположения, кто может быть тот,

который сказал о нем то-то и то-то. Часто обвиняемый вспоминает такое лицо.

Если он указывает на того, или иного, как на своего смертельного врага, и

хочет доказать с помощью свидетелей правильность этого утверждения, то пусть

судья (узнав о таком заявлении обвиняемого через адвоката) сравнит,

правильно ли утверждение обвиняемого, и разберет причины той вражды, созывая

для этого тайно совет сведущих старых людей. Установив наличие смертельной

вражды, судья обязан отвести подобных свидетелей. Ежели против обвиняемого

не имеется других улик, то он освобождается. Этот пятый способ очень

распространен: в действительности из копии обвинительного акта ведьмы

вычитывают легко тех мужчин и женщин, которые показывали против них. И так

как в таком деле редко находится смертельная вражда, исключая той, которая

вытекает из их злобных поступков, то судья без затруднения может

пользоваться указанными способами. Надо заметить к тому же, что свидетели

часто желают лично видеть обвиняемых ведьм и бросить им в лицо обвинение во

всем том, что они претерпели от околдования. Есть еще другой, последний,

способ выявить смертельную вражду. К этому способу судья может прибегнуть в

том случае, если вышеуказанные способы некоторыми сочтутся за

хитросплетение, а в особенности - четыре первые. Для полного удовлетворения

и успокоения сомневающихся душ и для того, чтобы судье не делалось упрека,

пусть этот последний обратит внимание на следующее: после того, как он одним

из вышеописанных способов расследовал, что между обвиняемым и свидетелем

отсутствует смертельная вражда, пусть он прибегнет к проверке. Для этого он

даст обвиняемому или его адвокату копию процесса, не присоединяя к ней

списка имен свидетелей, созовет совет сведущих людей и прочтет им весь

обвинительный материал без всяких сокращений, указывая все имена свидетелей

и взяв с них клятву хранить все в тайне. После этого судья объяснит им,

почему он не согласен считать ту или иную вражду за смертельную. Допустимо,

чтобы указанный совет окончательно решил, кого из свидетелей следует считать

смертельным врагом. Возможно предоставить это решение другим сведущим людям,

хорошо знающим отношения между обвиняемыми, свидетелями и не входящим в

совет. При этом им сообщаются лишь имена обвиняемых и свидетелей, а пункты

обвинения умалчиваются. Решение этих выборных надо считать окончательным.

Тринадцатый вопрос о том, что надлежит помнить судье в застенке до допроса

обвиняемого. Девятый акт судьи. По закону никто не может быть присужден к

смертной казни, если он сам не сознался в преступлении, хотя бы улики и

свидетели и доказывали его еретическую извращенность. О таких обвиняемых и

идет здесь речь. Чтобы добиться признания, такая ведьма подвергается пыткам.

Чтобы было яснее, приведем соответствующий случай, происшедший в Шпейере и

дошедший о слуха многих. Однажды некий уважаемый горожанин прошел мимо одной

торговки, не купив того предмета, который она хотела ему продать.

Раздосадованная этим, она крикнула ему вслед: "Вскоре ты пожелаешь купить

это, но будет поздно". Такие угрозы часто употребляются ведьмами, когда они

хотят навести порчу с помощью слов. Задетый этой угрозой горожанин

обернулся, чтобы посмотреть на торговку и узнать, с каким намерением, она

произнесла эти слова. И тотчас на него нашла порча: его лицо ужасно

скривилось до ушей. Долгое время он не мог привести его в обычное состояние.

Этот случай в глазах судьи - прямая улика, которая позволяетсчитать

указанную торговку пойманной с поличным при околдовании. Как было указано

выше, три фактора, и каждый из них самостоятельно, доказывают вину: улики,

показания свидетелей и личное признание. Но для смертного приговора

необходимо личное признание. Как же должен судья действовать, чтобы сломить

упорное запирательство ведьм? Прежде всего надо сказать, что ему не следует

торопиться с применением пыток, а нужно обратить внимание на некоторые

признаки, о которых сейчас и скажем. Не все ведьмы одинаково невосприимчивы

к пыткам. Одни из ведьм настолько к ним невосприимчивы, что они скорее

вытерпят постепенное разрывание тела на части, чем сознаются в правде. Но

есть и такие, которые очень скоро во всем сознаются. Это происходит из-за их

различных отношений к бесам. Ведь имеются ведьмы, которые в течение ряда лет

- шести, восьми или десяти лет - служат черту, не преклоняясь перед ним, не

отдаваясь ему ни телом, ни душой. Другие же ведьмы с самого начала

отвращаются от веры и предаются ему и душой и телом. Почему черт дает время

испытания ведьмами7 Это происходит от того, что он хочет убедиться,

отвращается ли она от веры только на языке или также и сердцем, и не

является ли ее желание поклонения ему только кажущимся, внешним. Ведь черт

может постигнуть движения сердца только по внешним проявлениям его. Бывают

такие женщины, которые стали ведьмами вследствие нужды и лишений, сманенные

другими ведьмами и потерявшие частью или полностью веру. Таких, еще не

полностью испытанных, ведьм, черт оставляет во время суда без поддержки.

Поэтому они легко признаются. Другие, преданные ему и устами и сердцем,

защищаются им по мере сил. Он дает им упорство ни в чем не сознаваться. Есть

еще одна разница. Мы видим, что многие ведьмы, после признания в своих

преступлениях, намереваются лишить себя жизни через повешение. На это их

толкает враг рода человеческого, чтобы ведьмы с помощью исповеди не получили

прощения от бога. Главным образом бес побуждает к самоубийству тех, которые

не предались ему добровольно. Таким образом можно определить, какую ведьму

черт оставил без поддержки. Мы заканчиваем. При пытках ведьм для познания

правды приходится прилагать столь же большое или даже еще большее усердие,

как при изгнании бесов из одержимого. Пусть судья не спешит с пытками. Ему

надлежит прибегать к ним лишь тогда, когда дело идет о преступлении, за

которое полагается смертная казнь. Четырнадцатый вопрос о том, как

обвиняемая приговаривается. к пыткам, как она пытается в первый день, и

можно ли ей обещать сохранение жизни. Десятый акт судьи. Когда судья

решается прибегнуть к пытке обвиняемой, он составляет следующий приговор:

"Мы, судья и заседатели, принимая во внимание результаты процесса, ведомого

против тебя, такого-то, из такого-то города, такой-то епархии, пришли к

заключению, после тщательного исследования всех пунктов, что ты в своих

показаниях сбивчив, ибо ты говоришь, что произнес такую-то угрозу, но не

имел намерения поступать согласно ей. Имеются к тому же различные улики. Их

достаточно для того, чтобы подвергнуть тебя допросу под пытками. Поэтому мы

объявляем и постановляем, что ты должен быть пытаем сегодня же, в такие-то

часы. Приговор произнесен" и т. д. Но это не обозначает, что судья решил

тотчас же прибегнуть к пыткам. Он лишь переводит обвиняемую с положения

лица, содержащегося в предварительном заключении, на положение лица,

находящегося в тюрьме для наказания. За сим судья призывает друзей

обвиняемой и сообщает им, что она избегнет наказания и смерти, если

признается в правде. Частые размышления, тяжкие условия заключения и

увещевания рассказать правду делают ее склонной к признаниям. Нам случалось

видеть, что ведьмы вследствие разумных увещеваний, доходили до того, что

плевали (против черта) на пол и восклицали: "Убирайся прочь, проклятый черт!

Я сделаю то, что справедливо". И признавались в своих преступлениях. Если

судья безуспешно ждал некоторое время признаний обвиняемой, которая была

неоднократно увещеваема, то, имея уверенность в том, что обвиняемая

продолжает запираться в правде, он приступает к умеренным пыткам, не

прибегая к кровопролитию. Ведь известно, что допросы под пыткою обманчивы и,

на что уже раньше указывалось, зачастую остаются без результата. Перед

началом пытки обвиняемый раздевается. Если это женщина, то она раздевается

надежными почтенными женщинами. Это делается для того, чтобы исследовать, не

вшито ли в ее одеяние какого-либо орудия ведьм, как это ими часто

совершается по наущению беса, когда они пользуются членами тела некрещеного

мальчика. Покуда орудия пытки готовятся к действию, судья от своего имени и

от имени других уважаемых мужей и ревнителей веры снова предлагает

обвиняемой добровольно признаться. Если она упорствует, то она передается

палачам, которые и начинают пытку. По просьбе кого-либо из присутствующих

пытка на время прекращается, и обвиняемый снова увещевается сказать правду.

При этом ему обещают, что он не будет предан смерти, если сознается.

Спрашивается, может ли судья обещать жизнь человеку, о котором ходит дурная

молва и который имеет против себя как показания свидетелей, так и улики, но

который еще не сознался в своих злодеяниях7 Мнения ученых здесь различны.

Одни думают, что подобная ведьма может быть оставлена в живых и приговорена

к пожизненному заключению на хлебе и на воде, если только она выдаст других

ведьм и снимет наведенную порчу. Но только не надо сообщать ей, что она

будет содержаться в тюрьме. Ее надо лишь уверить, что жизнь будет ей

сохранена и что на нее будет наложено некоторое наказание. Другие ученые

полагают, что это обещание надо держать лишь некоторое время, а потом ведьму

все же следует сжечь. Некоторые считают возможным, чтобы судья обещал такой

ведьме жизнь, но смертный приговор обязан вынести уже другой судья, а не

тот, который уверил ее в сохранении жизни. Первое решение наиболее полезно

ввиду использования ведьм для снятия порчи. Но не может быть разрешено

изгонять чары чарами же. Однако, не препятствуется предотвращать или

устранять околдования суетными или суеверными средствами. Опыт, практика и

многообразные занятия дают судьям столько знаний, что они могут вернее

решать, что дозволено, а что нет. Во всяком случае не подлежит сомнению то,

что ногие ведьмы признавались бы в правде, если бы они из-за боязни смерти

не упорствовали. Если ведьмы, несмотря на угрозы и на обещания дарования

жизни, продолжают упорствовать, то пусть палачи исполнят приговор о пытках

по обычному способу, не прибегая ни к новым, ни к утонченным приемам. Ведьмы

подвергаются более легким или более мучительным пыткам, смотря по тяжести

преступления. Во время пыток им задаются вопросы касательно тех проступков,

за которые их пытают. Вначале задаются вопросы, затрагивающие более мелкие

проступки. Ведь ведьмы скорее сознаются в них, чем в тяжких преступлениях.

Дата добавления: 2015-08-18