Глава 22. Ход Гарри.

Дамблдор.

Несколько дней ничего не происходило. Так казалось всем, по крайней мере, обеим противным сторонам. Дамблдор следил за Гарри и его родными, но не видел ничего такого, что могло бы заставить его задуматься или заподозрить их в какой-то деятельности. Снейп и Малфой-младший либо проводили время в лаборатории, полностью погрузившись в любимые ими обоими зелья, либо пропадали в комнатах старшего Малфоя, где коротал свое свободное время и Гарри. Не особенно нравились ему отношения, которые сложились у Малфоев и Снейпа с Минервой и новым профессором ЗОТИ, который никак не шел на контакт с остальным педагогическим составом. Когда он принимал решение вернуть под свой контроль мальчика-который-выжил, то не думал, что могут возникнуть такие проблемы. Он, конечно, предполагал, что Гарри может быть обижен на него лично, да и на тех, кого всегда считал своими друзьями, чуть ли не семьей, но предполагал, что с ним будет также просто как с Сириусом. Ведь последний, несмотря на то, что отсидел в тюрьме безвинно 12 лет, остался верен Светлой стороне.

Вот и сегодня, спустя три дня после собрания в своем кабинете и демонстрации неких странных и непонятных способностей Поттером, директор занимался своим любимым делом – разгадкой загадки, в том числе и с помощью наблюдения за объектом, то есть, в данном случае Поттером. Надо заметить, что Гарри все также игнорировал уроки Грейнджер, хотя теперь она была уже Уизли. С момента «ссоры» он не появился ни на одном ее уроке. Молодая женщина с удовольствием бы сняла с него баллы, да вот он не был причислен ни к одному факультету, а назначенные отработки игнорировал, вернее, она не успевала ему их назначить, поскольку подросток исчезал раньше, чем она успевала что-то ему сказать.

Сейчас Поттер сидел за столом слизеринцев, где чувствовал себя очень даже комфортно.

POV Дамблдора.

Немыслимо. Он же пролежал, по сути, десять лет в коме. Ну, не мог он настолько сильно измениться, чтобы стать таким. Да и того времени, что он провел рядом с Малфоями, тоже недостаточно для столь сильного преображения. Мог ли Том воздействовать на него через эту странную кому? Вполне, вполне… Но тогда он бы уже был у него, а не оказался у Малфоев и Снейпа, которые сами находятся в списке смертников. Том не любит предателей, сильно не любит. И рано или поздно он доберется до них. Конечно, лучше всего, чтобы это произошло, когда мы будем готовы, и когда нам это будет выгодно. Но над этим мы работаем.

Что же делать с мальчишкой? Откуда в нем все это? И сила? Я никогда не ощущал такого. И мне не нравится, что кто-то может творить то, что мне не под силу. Ограничитель здесь будет в самый раз. Мальчишку нужно контролировать, и намного жестче, чем это было тогда. Мальчик нужен магической Англии. Все и так уже устали от постоянных стычек и боев. Мы давно уже истощены и отрезаны от всего остального мира. Поднятое знамя позволит народу воспрянут духом. А то, что он еще и оказался жертвой «произвола» поднимет его еще выше, что нам на руку.

Куда же делся Блек? Всю жизнь был непутевым. Даже Азкабан его не исправил. Мозгов в юности не было, так и сейчас совсем выбило. Столько планов с ним связанных полетело гиппогрифу… Придется вычеркнуть его из своих планов… Да и нужен он был только для того, чтобы удерживать Поттера в рамках. Я и Люпина в школу для этого позвал на третьем курсе мальчишки. Все было продумано от начала до конца. Цель всегда оправдывает средства… А это еще что такое?

Конец POV Дамблдора.

Директор посмотрел на домовика, стоящего за спиной Малфоя-старшего. «Кажется, его зовут Сири», - подумал он, глядя на это лопоухое создание в старой, тонкой наволочке. Домовик смотрел на него с таким ужасом, словно Дамблдор превратился в какого-то страшного монстра. Отвернувшись от домовика, известного своими странностями еще больше, чем Добби, директор вернулся к наблюдению за Гарри. Тот сидел к нему спиной, и лица мальчишки он видеть не мог. Сама поза подростка была расслабленной, даже слишком. Словно ему нравилось находиться рядом со слизеринцами. Дамблдор бросил взгляд на гриффиндорцев, своих юных последователей, будущих авроров и борцов за Светлое будущее. Он заметил, какими недовольными они выглядят. «Ничего, как только мальчишка попадет под мой контроль, сразу же окажется в нужной среде», - решил он. На долю секунду он почувствовал пронизывающий насквозь взгляд, но это ощущение почти сразу же и исчезло. Повернувшись к слизеринцам, он снова лицезрел только спину того, кто занимал его мысли все последнее время.

- Не делайте таких ошибок, - тихо произнесла МакГонагалл. – Он не тот мальчик, которого вы отправили кормить дементоров в Азкабан. Вы можете сильно пожалеть о своем вмешательстве в его жизнь.

- Минерва, - Дамблдору уже надоели эти разговоры. – Он единственная надежда нашего мира на счастливое и нормальное существование.

МакГонагалл повернулась к директору. Она так сверкнула глазами, что, если бы гневом можно было убивать, то директор уже лежал бы бездыханным под столом.

- Когда же вы успокоитесь?! – прорычала женщина, резко бросив на стол салфетку, затем поднялась и решительно удалилась из зала. Снейп и оба Малфоя проводили ее взглядом, догадавшись, что женщине снова что-то пришлось не по нраву.

«С Минервой надо что-то делать», - подумал Дамблдор, уперев свой задумчивый взгляд в спину Гарри. Юноша передернул плечами, повернул голову, но смотрел он не на директора, а на Сири, домовика Малфоев. «И что его так заинтересовало в этом ушастом создании? Домовик как домовик, чокнутый слегка. Но у Малфоев, по-моему, другие не водятся», - мысленно скривился Дамблдор. Он заметил, как на лице Поттера промелькнула и сразу же исчезла удовлетворенная улыбка, словно он сделал что-то, что намечал или же получил хорошую, порадовавшую его новость. Чего он не видел, так это того, что странный домовик Малфоев как-то сгорбился весь, словно не его плечи взвалили непосильную ношу.

Гарри

Пока директор занимался наблюдениями за Гарри, а также ждал отчетов от своих людей по введению в план действий по «укрощению» мальчика-который-выжил, сам этот мальчик тоже не сидел, сложа руки. В отличие от Дамблдора он действовал намного быстрее и действеннее. С момента демонстрации перед Большим залом Гарри демонстративно проводил максимум времени со слизеринцами. Ему импонировало их отношение друг к другу. Здесь никто не лезь никому в душу, не пытался ее вывернуть наизнанку во благо. Хочешь поговорить – пожалуйста, но все же не стоит раскрывать полностью, поскольку в спину ударить может любой. Но самое интересное во всем этом было другое. По сути, слизеринцы редко меняли сторону, лишь в каких-либо особых условиях, или же первоначально их неправильно поняли. Так было и со Снейпом, и с Малфоями. Они всегда были на своей собственной стороне, и считать их предателями одной из сторон, или обеих сразу, можно было с большой натяжкой. Предателей среди слизеринцев было мало, их можно было пересчитать по пальцам.

Гарри и сегодняшний день решил провести за столом Слизерина, где ему было комфортно. Никто не лезь к нему с дурацкими нравоучениями и кулаками. Его либо просто игнорировали, либо вели с ним светские беседы. Сейчас, на обеде, он сидел рядом со своими однокурниками. Они живо обсуждали материал, который только что проходили на рунах. Гарри и Ричард Меттерсон, чистокровный со шведскими корнями, были одного мнения, остальные же пытались им доказать противоположную точку зрения.

В какой-то момент этой дискуссии Гарри почувствовал взгляд директора на себя. Вернее, он почувствовал его внимание сразу, просто поначалу абстрагировался, проигнорировал. Но когда взгляд стал назойливым, юноша решил «послушать» директора. Никакого труда ему это не доставило. Это не было похоже на легелименцию, как она есть. Гарри без усилий не столько проник в голову Дамблдора, сколько спроецировал его мысли, сделал слышными для себя. Но когда он понял, о чем именно думает славный светлый директор, он решил, что кое-кому следует знать о мыслях этого «мудрого всезнающего старца». Сказано – сделано, и он «подключил» к трансляции Сириуса. Он чувствовал все, что в этот момент испытывал крестный, но не чувствовал к нему даже простейшей жалости. Обида на этого человека была слишком сильна. Именно в этот момент Гарри понял, что Ремуса он простил легко, еще там, в зале, дав ему то, что тот всегда хотел – свободу от его волка, пусть и ценой магии. Оказалось, что простить Люпина легче. Он руководствовался странным объяснением, если честно. Когда-то оборотень поверил, что Сириус мог предать Поттеров, и даже не пытался понять, насколько это может быть правдой или неправдой. Гарри посчитал его слишком легко управляемым, слишком быстро поддающимся чужому влиянию. Люпин оказался слаб, а такие люди могут лишь вызывать жалость. Но в плюс Ремусу было то, что он все же пытался пробиться к нему в Азкабан, понять, зачем Гарри так поступил. Его он простил, но близко к себе не подпустил. Слишком больно сознавать, что в твою виновность поверили те, кто совсем неплохо, вроде бы, тебя знает.

Гарри «слушал» Сириуса и поражался тому, сколько же веры было у его крестного в директора, даже после всего того, что случилось.

POV Гарри

Да, господин директор, а вы оказывается еще тот «жук». И не жалко же вам людей. Для достижения цели все средства хороши? И не важно, сколько человек погибнет?

Мне вот интересно, как долго еще вам в рот будут смотреть? Вы же столько ошибок наделали, директор. Странно, неужели только статус победителя Гриндевальда дает вам право так разбрасываться людьми? Сомневаюсь? Чем же вы так напугали своих противников? Со сторонниками и так все ясно… Самый светлый, самый мудрый, непоколебимый, борец за добро и справедливость…

Ой, надо же, как крестного перекосило. Неужели, стало доходить, что в голове у человека может быть совсем другое, чем, то, что он вещает, что срывается с его губ? Больно? А мне-то как больно! Ничего, переживешь. Я же выжил.

Так, Гарри, успокойся… Вдох, выдох, вдох, выдох… Его ты уже наказал, остальные тоже свое получат.

Пора начинать… И Минерва уже ушла. А какая она была злая… Директор мог бы уже отправиться на тот свет, если бы мысленно можно было убивать… Кстати, а как у меня все это получается? Надо будет с отцом и Северусом поговорить? А то какой-то супермен получился, а ключик от способностей или инструкцию по эксплуатации подложить забыли. Ладно, это потом, а сейчас пора слегка взбаламутить это болото.

Конец POV Гарри.

Гарри повернулся лицом к преподавательскому столу. На самом деле никто, кроме него самого, не знал, когда план действий будет приведен в исполнении. И сам Драко, который должен был сыграть в этом спектакле заглавную роль, и Люциус с Северусом, и даже Грин понятия не имели ни когда, ни что должно реально произойти. Знали они лишь результат всех этих манипуляций.

Гарри глянул на Драко, на губах появилась легкая усмешка, которая тут же пропала. «Извини, брат, но так надо», - подумал он с некоторым ехидством. – «Ты мне еще спасибо за это скажешь».

Никто не ожидал того, что произошло дальше. Если говорить простыми словами, то Азкабан был сильнее и могущественнее всех Основателей Хогвартса вместе взятых. Преодолеть защиту замка для него было легче простого. Что он и продемонстрировал, причем так, что никто ничего не понял. Просто перед Драко вдруг материализовался абсолютно черный луч. Тот даже не успел отреагировать, как его прошило насквозь. Преподаватели в шоке смотрели на пустой стул. Люциуса чуть удар не хватил, а вот Грин и Снейп смотрели на Гарри, у которого в глазах плескался ужас. И если бы они не знали его слишком хорошо, то поверили бы безоговорочно, только ни от того, ни от другого не укрылись странные искорки, на мгновение блеснувшие в зеленых глазищах.

- Мерлин Великий, что это было? – воскликнула одна из профессоров.

- Нападение на школу? – не совсем уверенно произнесла Гермиона. Она посмотрела на директора, надеясь, что это было воплощение его плана в жизнь. Но даже от нее не укрылось быстрое удивление от произошедшего на лице Дамблдора.

- Кажется, вы говорили, что школа безопасна? – прошипел Люциус.

- Так и есть, - директор уже взял свои эмоции под контроль. – Мы во всем разберемся.

Профессора в срочном порядке стали разгонять студентов по гостиным, уроки отменили, а сами они направились в кабинет директора, чтобы обсудить случившееся. Гарри, само собой, отправился в комнаты отца. Он уселся в кресло, достал фолиант про Азкабан и углубился в чтение.

Драко

Драко не особенно хотел есть. Все его мысли в последнее время витали в облаках и были посвящены одной единственной особе – Луне Лавгуд. По сравнению с тем, что он помнил по школе, сейчас она была превосходна. От былой странноватой девушки не осталось ничего. Нет, она все также была загадочна, но полоумной ее назвать не поворачивался язык.

Черный луч просто материализовался перед ним, из ниоткуда. Первой и последней мыслью, которая посетила его до того, как его прошило насквозь, было: «Вернусь, отдеру так, что сидеть на своей пятой точке он не сможет месяц». Он не сомневался, чья это была «шутка», ни секунды.

Его словно проволокло через рифленую трубу и выплюнуло на жесткий пол.

- С приземлением, Драко! – поприветствовал его знакомый голос. Блондин поднял голову и уставился в светлые очи той, что в последнее время занимала все его мысли. Луна с трудом сдерживала себя, чтобы не расхохотаться.

- Что смешного? – буркнул тот, заметив ее состояние.

- Знаешь, а Гарри все-таки отомстил тебе за годы издевательств над собой, - все-таки рассмеялась девушка. После этого она наколдовала зеркало и выставила его на некотором расстоянии от Малфоя. Если она ожидала воплей, то их просто не последовало. Драко потерял дар речи. Глаза стали по галеону размером. Из зеркала на него смотрело чумазое чучело: лицо в саже, волосы из белых превратились в черные и стоять торчком, вся одежда мятая и перемазанная, шейный платок свернут куда-то в сторону. Одним словом, чучело.

- Юморист, - мрачно выдал Драко, наконец, придя в себя от собственного вида.

- Миленько, - стараясь снова не расхохотаться, сказала Луна. Малфой только скривился на это, но на провокацию поддаваться не стал. «Интересно, а что он с крестным сделает?» - подумал он. То, что Гарри выбрал такой способ маленькой мести, говорило лишь о том, что он давно их простил, и просто решил подшутить, без последствий.

- И почему я здесь? – спросил он у девушки.

- Гарри попросил тебя приютить в стенах Отдела тайн, поскольку это единственное место, где тебя точно не будут искать, это раз, а, во-вторых, он сказал, что ты слишком много витаешь в облаках, поэтому тебе небезопасно находиться в лаборатории, и нахождение в моем обществе поможет тебе взять себя под контроль, - выдала Луна. – И что он имел в виду? – заинтересованно закончила она. «Хорошо, что я Малфой», - подумал Драко, радуясь тому, что не залился румянцем смущения.

- Понятия не имею, что могло прийти в эту странную голову, - буркнул он.

- Да, ну? – усмехнулась Луна. – А мне кажется, что знаешь.

Драко метнул на девушку раздраженный взгляд, желая, чтобы она сменила тему. И та, похоже, решила его пока не мучить.

- Поживешь пока у меня, - перешла она на деловой стиль разговора.

- Ты же вроде говорила про Отдел тайн, - не понял Драко.

- А я и живу почти все время здесь, - хмыкнула та в ответ. – Двумя уровнями ниже находятся жилые помещения. Три четверти времени мы проводим здесь, так что само собой разумеется, что у каждого здесь есть свои жилые комнаты.

- И как вы так живете? – недоуменно произнес Малфой, правда, не столько для Луны, сколько для себя самого.

- А вот так и живем, Драко, - ответила девушка. – Пошли, буду тебя устраивать. Гарри, кстати, не сказал, сколько тебе тут кантоваться? И что он вообще задумал?

- Сколько, понятия не имею, - буркнул блондин. – Я вообще не был в курсе, что меня сегодня отправят в полет, да еще и из Хогвартса. Мне с каждой секундой становится все интереснее, на что он способен еще. А по поводу, задумал, он решил показать всем, что значит иметь дело с Судьей, у которого отобрали его возможность быть человеком.

- Бррр, - передернулась Луна. – Знаешь, если честно, то такой Гарри меня пугает. Он сейчас похож на Бога, всемогущего Бога, который одним словом может перечеркнуть жизнь всего магического мира, не только английского, кстати. Он ведь и сам не сознает, когда действует вопреки всем правилам, традициям и принятым нормам, полностью опровергая законы магии.

- Законы…, - медленно протянул Драко. – Мне кажется, что все эти законы неправильные. И когда-то они были другими.

- Пожалуй, что так, - кивнула девушка.

- Гарри никогда не мог жить спокойно, - продолжил Малфой. – На его плечах всегда лежал груз ответственности за весь магический мир. И даже после того, как этот мир его предал, ответственности стало, если честно еще больше. Мне хочется оградить его, позволить жить, просто жить, как человеку, а не как самому могущественному созданию на данный момент в этом мире.

- Да, и это самое страшное, - согласилась Луна. – У него не было детства, юность у него тоже отобрали. Ему биологически все еще 15 лет, по временному промежутку – 25, а на самом деле, он сейчас самый старый человек, который когда-либо ходил по земле. Ты видел его глаза, когда он просто смотрит вдаль или задумался? У него глаза старца, мудрого, знающего то, что всем остальным вместе взятым не постичь даже при всем своем желании.

- Да, заметил, и меня это пугает, - вздохнул блондин.

- Будем надеяться, что ему удастся то, что он задумал, - пробормотала Луна, открывая проход в свои комнаты.

Драко огляделся. Он ожидал увидеть небольшое помещение, всего в одну комнату, но был приятно удивлен. Вошли они в хорошо и со вкусом обставленную гостиную, не очень большую, но уютную. Наличие дверей говорило о нескольких других помещениях.

- Это гостевая спальня, можешь располагаться, - улыбнулась Луна, открывая одну из дверей. Драко заглянул внутрь и одобрительно хмыкнул. Комната была оформлена в темных тонах, ноне выглядела мрачной. Кровать была широкой и под пологом. Здесь же располагались шкаф, книжный стеллаж, стол для работы, пара кресел и маленький столик, и был небольшой камин. – Нравится?

- Да, совсем неплохо для служебного жилья, - кивнул тот в ответ.

- Ну, у нас работников ценят, - усмехнулась девушка. – Располагайся. Мне пора на совещание, буду часов в шесть, заберу тебя на ужин.

- Хорошо, - кивнул Драко, провожая Луну взглядом.

«Гарри, вот вернусь, всыплю тебе по первое число за сводничество», - хмыкнул он про себя.

Гарри так увлекся чтением фолианта, что не заметил прихода Люциуса, Северуса и Гелла Грина.

- Так, ты хочешь, чтобы у меня сердце остановилось? – накинулся на младшего сына Малфой-старший.

- Ммм? – тот недоуменно в ответ посмотрел на мужчину, все еще не отойдя от прочитанного.

- Я спрашиваю…, - Люциус сжал руки в кулаки.

- Оставь его, он же витает где-то в другом измерении сейчас, - скривился Северус.

- Зато реакция была правдоподобной, - вдруг сказал Гарри и тут же вернулся к чтению.

- ПРАВДОПОДОБНОЙ?! – Люциуса чуть вторично за сегодняшний день не хватил удар.

- Предупреждать надо, - буркнул Северус.

- Тогда Он мог бы и не поверить, - сказал юноша. – Дамблдор не дурак, и точно не маразматик. Он хитрый, способный любую твою ошибку или оплошность повернуть так, что ты будешь по гроб жизни ему обязан, да еще и благодарен за это. Если честно, то его методы по своей сути не многим отличаются от методов Волдеморта. Просто последний действует грубостью и силой, а первый хитростью, умело, раздавая пряники, а вот ударов кнута никто не замечает.

- Ладно, где Драко? – Люциус сел в кресло напротив сына.

- У Луны, в Отделе тайн, - последовал ответ. – Им надо решить вопросы взаимоотношений друг с другом. Полезно побыть вдвоем.

- И какие дальнейшие планы? – поинтересовался Вестник.

- Мне нужно несколько дней, чтобы постепенно менять свое поведение на отстраненное, жесткое и почти жестокое, - заявил Гарри. – Пришло время Суда.

- И кто будет первой жертвой? – хмыкнул Грин.

- Поглядим, - усмехнулся юноша. – У нас есть еще несколько дней, чтобы выбрать кандидата. Сейчас главное то, что мы успели опередить директора и можем направлять ситуацию в нужное нам русло.

Дата добавления: 2015-08-17