Глава 1. Если у меня и были надежды на спокойную жизнь, когда мы добрались до Периремунды

Если у меня и были надежды на спокойную жизнь, когда мы добрались до Периремунды, то они быстро угасли.

Имейте ввиду, такие вещи всегда относительны.

К тому времени, когда мы прибыли в полк, они провели почти полгода в варпе, проведя всего лишь несколько дней в реальном космоса у Симии Орихалка и чуть больше времени на Коронус Прайме (1), будучи всесторонне опрашиваемыми Эмберли и ее Инквизиторскими лакеями, после нашего неожиданного возвращения туда. Так что даже учитывая тот факт, что почти вся планета была готова свалиться в анархию, это никак не повлияло на желание пехотинцев оказаться на твердой земле в обозримом будущем.

Хотя по правде говоря, встретить врага из плоти и крови, вместо безликого металлического ужаса, с которым мы столкнулись на замерзшем мире-гробнице, было хоть каким-то утешением для большинства взволнованных.

«По крайней мере эти ублюдки могут истечь кровью» – сказал, со свойственной ему прямотой Майор Броклау, стараясь поднять настроение в полку.

Полковник Кастин, командующий офицер 597-го, рассудительно кивнула, соглашаясь с оценкой своего офицера.

«Кто-нибудь знает почему они бунтуют?» – спросила она.

Я пожал плечами.

«Без понятия» – признался я.

Как обычно, я не стал утруждать себя чтением поверхностного инструктажа предоставленного Муниторумом, и как обычно, я не многое пропустил.

Я знал, что Броклау был педантичен в таких вопросах, лишь бы не допустить Кастин пробираться через формулировки самостоятельно, предоставляя ей окончательный анализ. Так что, если никто из них не знал, почему половина планеты готова схватиться за оружие, ответа в файлах искать не стоило.

«Текущая ситуация настолько изменчива, что все новости, которые мы получили на Коронусе, к настоящему моменту уже устарели».

Оба офицера кивнули в знак согласия, и как это часто бывало раньше, я был поражен контрастом между ними. Рыжие волосы Кастин и ее голубые глаза ярко выделялись на бледном лице и и среди приглушенных тонов униформы. В то время как синевато-серая радужка Броклау почти гармонировала с цветом его одежды, с учетом его темных волос и бледностью (2), он, казалось, сливался с окружающими тенями.

Мы стояли в самом спокойном уголке, который только смогли найти в том месте, которое сейчас превращалось в наш командный центр, оперевшись на перила металлического помоста с видом на просторный рокритовый этаж.

Под нами солдаты таскали коробки и оборудование, жарко споря о том, куда идти, и наши технопровидцы соединяли кабели, на мой взгляд, почти сознательно игнорируя опастность поражения электрическим током.

(Хотя большинство из них состояло из металла в такой же степени как из плоти, потому, полагаю, случайный удар током не особенно их бы побеспокоил.

Некоторым это даже нравилось.)

Другими словами процесс нашего развертывания был такой же эффективный, как и всегда и как обычно я удовлетворился ролью зрителя, позволяя младшим чинам выполнять всю грязную работу, пока я был занят более важными задачами. Например, обеспечить свое пребывание на этой странной планете настолько комфортным, насколько это возможно.

В это дело неоценимый вклад вносил Юрген, мой помощник, его степень незаменимости можно было сравнить только с запахом его тела.

Уверенный в том, что даже сейчас он занят подбором наиболее удобных апартаментов для меня и устраивает мой офис в соответствующем недоступном месте, так чтоб я был вовлечен только в самые неотложные заботы, я вернул свое внимание к разговору.

«Почему эти крестьяне постоянно бунтуют?» – риторически спросил Броклау.

Вряд ли можно было отрицать, что восстания по всему Империуму происходят с монотонной регулярностью, только для того чтоб быть подавленными с похвальным энтузиазмом соответствующими силами, в такой степени, что само по себе стало едва заметным событием.

В основном они спонтанны и едва организованны, вспыхивая из-за обид или несправедливости, и с легкостью обуздывались местными силами правопорядка при поддержки Сил Планетарной Обороны.

Но восстание на Периремунде было другого типа.

С одной стороны, это было на редкость скоординированная кампания насилия, возникающая по всей поверхности планеты почти одновременно, без каких-либо обычных предупреждений типа: беспорядков, протестов или сжиганий чучел губернатора (3).

Еще более странным казалось то, какая была эта планета. В большинстве своем преуспевающая, с лишенным воображения и верящим в Императора населением, и губернатором, которому, вроде как, было не наплевать на благополучие своих граждан.

И привлечение к этому вопросу почти дюжины полков Имперской Гвардии было почти беспрецедентным.

Это подразумевало, что кто-то в штабе командования субсектора не мог надеяться, что СПО сдержит ситуацию, если она будет ухудшаться, что в свою очередь подразумевало что и их лояльностью под вопросом.

И этого, вы уж будьте уверенны, было достаточно чтоб мои руки начало покалывать, самым неприятным образом. Это всегда происходило, когда мое подсознание заполняло пробелы в картинке, которая совершенно бы мне не понравилась, если бы я смог ее разглядеть.

«Обязательно будет брифинг» – сказала Кастин, следуя за ругающимися и потными солдатами, тащившими ее стол в офис, который она назначила для личного пользования почти сразу после нашего размещения в мешанине складов. Они были выделены нам как плацдарм и временный гарнизон, на периферии посадочного поля космопорта.

С одной стороны это меня очень даже устроило, мне всегда нравилось близость к возможным путям отступления, если все пойдет плохо, да и шаговая доступность площадки полной челноков, способных взлететь на орбиту, лучше не бывает.

С другой стороны, это означало, что мы отлично подходим для быстрого перемещения десантными кораблями в любое место, где разгорается драка, и если полагаться на мои зудящие руки, то что-то скоро произойдет.

Еще одна шумная толпа солдат притащила из каморки Кастин стулья к столу и мы уселись, опять уставившись на этаж склада.

Хороший выбор места, подумал я, одно из помещений на бельэтаже, со стеклами наружу, примерно на полпути к стене, обращенной на большие двери загрузочного дока.

Отсюда у нее открывался командирский вид на все, что происходило на главном этаже здания.

Да и наружу тоже, в данный момент двери были открыты, пропуская плотный поток груженных солдат, тащивших на своих спинах коробки из грузовиков в погрузочную зону, и поток снежинок на отрытом пространстве рокрита снаружи, где наши Химеры пробивали путь по тонкому слою замерзшей слякоти.

По Валхалльским стандартам еще было достаточно тепло, большинство мужчин и женщин, которых я видел, были до сих пор в рубашках с рукавами, и некоторых их даже закатали.

Но для меня было прохладно, так что я как всегда был благодарен своей комиссарской шинели, в которую я завернулся, стараясь не обращать внимание на сквозняк, прорывающийся от открытой двери.

Внезапно холодное дуновение наполнилось ароматом носков месячной давности, маринованных в навозе, и мой помощник возник в дверном проеме.

«Танны, сэр?» – спросил он, ставя поднос на столешницу между нами.

«Спасибо Юрген», – ответил я, с благодарностью принимая ароматный напиток, пока он подавал чай Кастин и Броклау, которые рефлекторно задержали дыхание при его приближении.

Они задумчиво потягивали напиток и я старался сдержаться и не выпить залпом, чувствуя, как с каждым глотком тепло постепенно заполняет тело.

Юрген снова наполнил мою чашку.

«Не за что, сэр».

Он вручил мне сообщение на инфо-планшете.

«Это пришло для вас несколько минут тому назад».

Я взял планшет, взглянул на содержимое и перевел взгляд на двух офицеров.

«Что ж», – сказал я, стараясь сдержать свой энтузиазм от перспективы улизнуть куда-то, где хоть чуть-чуть теплее.

«Я думаю это даст нам некоторые ответы».

«От кого это?» – с отчетливым удивлением в голосе спросила Кастин.

Мы приземлились всего несколько часов назад, едва ли кто-то на Периремунде уже знал о нашем появлении, чтоб послать нам сообщение.

«Местный арбитр (4)», – ответил я.

Я толкнул планшет через стол, чтоб она могла прочитать.

«Он хочет обсудить юрисдикционные протоколы,на случай, если наши девочки и мальчики будут слишком буйными в свободное время».

Это была достаточно распространенная практика, когда Гвардейский полк или два высаживались где-то на планете, его солдаты несомненно причиняли беспокойство (а они это делали обязательно, или моя работы была бы бессмысленна), и необходимо было знать куда тащить виновных – в местный суд, военную полицию или сразу в Комиссариат.

Естественно вы получите на этот вопрос столько ответов, сколько комиссаров побывало на планете, но в моем случае я просил возвращать под мою опеку любого из наших солдат, попавших в беду. Эту привычку я приобрел с начала карьеры в 12-ом артиллерийском полку, и не было причин ей изменять.

С одной стороны это производило впечатление, что я забочусь о благополучии солдат, это мнение и дальше будет следовать за мной, что само по себе хорошо для настроения солдат, и с другой стороны это давало мне отличный повод регулярно линять из полка в поисках более приятного времяпрепровождения.

В случае если я не мог возиться с этим или действительно был сильно занят, я всегда мог переложить бумажную работу на Юргена.

Я пожал плечами.

«Я думаю, я мог бы ему перезвонить, но…».

«Вы хотите обсудить это лично?» – спросила Кастин.

Я кивнул.

«Я уверен, он оценит оказанную любезность, да и никогда не вредно произвести хорошее впечатление».

Не говоря уже о том, что планетарная столица была на добрые две тысячи метров ниже и там было чертовски теплее, чем на плато Хоарфел, на котором мы располагались.

Броклау забеспокоился.

«Хотя бы отдохните сначала», – рекомендовал он.

«Вы на ногах с тех пор как мы вышли на орбиту».

«Не дольше всех остальных», – сказал я, умудряясь сделать вид, как будто борюсь с зевотой.

По правде говоря я не столь сильно устал, умудрившись покемарить во время нашего перелета на планету, который не только освежил меня, но и имел приятный бонус в виде пропуска сцены неизбежного конфуза Юргена во время полетов в атмосфере.

Я никогда не видел, чтоб его рвало, такая вещь была ниже его достоинства, которое он себе наивно представлял на своей возвеличенной позиции персонального помощника комиссара, но его беспокойство вкупе с тошнотой заставляло его потеть как орка, что возносило его обычный букет запахов на недосягаемую вершину вони.

Я пожал плечами.

«Кроме того, нельзя упустить такой шанс.

Если уж кто-то и скажет нам, что здесь действительно происходит – так это местный арбитр».

«Хороший довод», – сказала Кастин.

«Если готовы – езжайте».

Она строго посмотрела на меня.

«Все, что вы узнаете у него, будет намного правдоподобнее, чем та каша, которой нас кормят по обычным каналам».

«Я подумал о том же, – ответил я. – Чем больше мы будем знать о том, с чем столкнемся, тем лучше сможем подготовиться».

Оглядываясь назад, эти слова тогда были просто пустым звуком, но в тот момент я не предполагал сколь мало людей, действительно были в курсе настоящего положения дел на Периремунде, за исключением горстки людей, которые знали слишком много для спокойного сна.

Заметки редактора:

Хотя Каин довольно точно описывает топографические особенности Периремунды, он утруждает себя этим только тогда, когда сам заинтересован, что, естественно наблюдается на протяжении всего архива.

Поэтому я интерполировала следующий отрывок, который, я надеюсь, внесет необходимое понимание происходящего.

Взято из: «Интересные места и скучные люди: Путеводитель Бродяги» за авторством Джерваля Секара 145M39.

Как и большинство миров с необычными свойствами, ранняя история Периремунды покрыта догадками и легендами.

Единственное, что известно доподлинно – мир первоначально открыт где-то в середине M24 первопроходцем Акером Альба, только для того, чтоб быть быстро забытым после безвременной кончины открывателя на дуэли за благосклонность куртизанки.

За переоткрытием по записям Альбы, Магосом Провокаром, чей неутомимый поиск загадок и ортодоксальный взгляд на вещи часто вызывал неодобрение коллег, последовала колонизация планеты в начале двадцать седьмого тысячелетия.

Взыскательное внимание путешественника, хотя бы ненадолго, особо привлекает тот факт, что мир в целом необитаем – по любому из возможных определений

Экваториальный пояс почти буквально расплавлен, скалы всплывают со дна непрестанно бурлящего моря лавы, а остальная поверхность покрыта пустыней, в которой ничто не выживет.

Тем не менее, здесь имеются обитаемые островки, ничем не уступающие тем мирам, к которым Император был добрее.

Бессчетные и обширные плато, парят над этим бесплодным фундаментом, на высоте, достаточной для охлаждения, где уже возможна жизнь. И сотни больших, раскинувшихся вдоль на десятки километров городов, ферм и мануфакторий покрывают почти весь шар планеты, и большинство из нас зовут ее домом.

Климат и температура скорее вопрос высоты, чем географического положения, позволяя измученному путешественнику испытать широкую гамму окружающей среды, с чуть большим усилием, чем необходимо для найма аэромашины и шофера.Хотя нужно предостеречь, что, как часто случается с промышленными планетами, даже договариваясь с престижными местными организациями, при близком осмотре может оказаться, что возможности их оборудования не соответствуют заявленным.

(1) Каин и 597-й наткнулись на гробницу некронов на ледяном мире, когда были посланы туда защитить его от вторжения орков. Значительная заслуга Каина была в том, что большинство выжило.

(2) Общая черта жителей ледяных миров, которые редко куда встревают, если есть возможность остаться незамеченным.

(3) Ну иногда и самих губернаторов.

(4) Как и на множестве провинциальных миров, Периремунда имела только одного официального представителя Адептус Арбитрес, который возглавлял и наблюдал за остальными местными силами правопорядка.

Дата добавления: 2015-07-25