Тысяча Жизней. Воспоминание.

Сто лет назад при свете мглы
Зачлась история сия;
Свернув спиралью мир любви

Им управлять взялась Игра...

Жестокость и война с тех пор
Граничат с честью и геройством,

А мы идем, ломая вздор,
Круша врагов несметным войском...

Уже мало кто из ныне живущих помнит, как это было сто лет назад, когда в стране света вдруг погасло Солнце и всех накрыла холодная и липкая мгла, когда все испугались и долгое время боялись выходить из собственных домов... Дети старших, Великих родов в заточении в поместьях начинали сходить с ума, а деревенские жители все чаще болели. Многие в беспамятстве бежали в леса и там сама судьба решала за нас и давала нам только две дороги - смерть в лапах волков или проклятье крови при встрече с проголодавшимся принцем.

Даже сейчас, спустя сто лет, я все еще помню манящие звуки его флейты, на которые я пошла, словно зачарованная сильнейшей магией, помню худые и безумно сильные руки и… "поцелуй проклятия" на своей шее тоже помню...

Глупая девчонка я убежала тогда в лес чтобы не слушать бредни матери о моей вине в неурожае хлебов... теперь я уже никогда не буду думать о хлебе, теперь я знаю только один осязаемый вкус моей жизни - КРОВЬ.

Первое, что я помню из этой своей жизни - липкий холод ночи и дрожь. Она пробирала мое тело, кажется, не только до костей, но и до глубины души. Вокруг шумели листья, где-то вдалеке вопило зверье, гулом сильнейшего эха отдавались в голове звуки моих первых движений. Затем, все как в тумане. Каким-то образом я вышла из леса в поля близ нашей деревушки. Грязная, усталая, вся перепачканная в собственной крови, там я упала и оставалась лежать до следующей ночи. Когда я очнулась второй раз, Луна уже залила своим серебром золото дозревающих хлебов. В ту ночь я долго сидела на месте... Именно тогда я поняла, кем стала. На единственно верную мысль натолкнул один простой факт: мне нравился только один запах в поле - мой собственный - моих волос и одежды, испачканных кровью молодой и глупой девчонки, которой теперь уже никогда не стать прежней.

В голову пришло первое правило новой жизни: "Отныне, всё, что я имею - ценно". Раньше я тоже об этом задумывалась, но ценными казались только моменты счастья... лишь моменты, а не всё. В тот миг даже мамин бред показался столь милым и желанным, что от боли защипало глаза и с еще мелкими каплями росы на траве смешались мои первые, теперь кровавые, слезы.

До наступления рассвета я все же заставила себя спуститься к реке и смыть нечистоты последних суток. У одной из теток, живущих на окраине деревни, стянула сохнувшее во дворе простое платье и с тем убежала в лес, близ опушки коего схоронилась до вечера.

***

Вечер пятого дня последнего месяца лета в год, когда Солнце погасло - настоящий первый день моей теперешней жизни.

Тело не слушалось в истощенном бессилии, всё: от горла до сердца - сушил и жег неистовый всеобъемлющий голод, а мозг уже окончательно отказывался работать, глаза закрылись, не имея сил открыться снова, и я уже почти перестала просто быть, когда губ коснулась свежая холодная влага. Не открывая глаз, не поднимая рук, я пила, покуда не насытилась ею окончательно. С последним глотком я, наконец, сомкнула губы, отпуская неизвестно откуда взявшийся источник пищи. Однако когда через пару минут я на секунды все же разлепила веки и открыла глаза, рядом уже никого не было... Снова.

Голова все еще жутко болела, но в сумятице собственных чувств и мыслей я впервые ощутила что-то чужое. Поверх роя тысячи криков и фраз в моей голове звучал теплый и нежный женский голос, указывающий мне, что делать дальше. Решив, что я схожу с ума и все это полнейший бред, я кое-как встала и, как было велено, поплелась в город. Голос твердил что-то о том, что изменения во мне не есть плохо, что я буду сильной и смогу изменить этот мир, пройдя по своему терновому пути, и что буду хорошим воином для Такары... вот только меча мне не хватает.

В кармане украденных вчера обносок непонятно откуда - ведь вчера вроде ничего не бренчало! - обнаружилась пригоршня монет, которых вполне хватило на дешевую плохо обработанную заготовку, гордо названную мечом. Выйдя с ним из лавки, я направилась в таверну по следующему велению голоса. Меч удобно лежал или вертелся в руке, покуда я выслушивала малопонятный мне треп какого-то странника в капюшоне, из всего рассказа которого я только и поняла, что он просит меня отправиться в городской сад, убить там разбойника и обещает щедро заплатить. "Что же, вот и отличный способ проверить стоит ли доверять бреду в своей голове", - думала я по пути к саду. Кажется, в какой-то момент раздумий мне даже послышался смех и голос Тоширо, но это было уже не важно.

С заданием я справилась и, вернувшись в таверну, к моему величайшему удивлению, даже получила награду.

Тогда я увидела ее первый раз...
Я вышла из таверны и площадь тут же залилась призрачным светом, а над каменным драконом фонтана появилась величественная тень. Мерцание света собралось вокруг тени, и моим глазам предстала Она - длинное шелковое платье цвета утреннего неба, развевающаяся медь волос на ветру и сверкающая над бездонными глазами звезда - незнакомка была божественна и прекрасна как никто в мире. Легко, словно дух, она приблизилась ко мне, в протянутых руках отразилось сияние звезды и на подставленные мной ладони упала одна из священных жемчужин, таких, какие были в ожерелье Акеми.

-Ты прошла свое первое испытание в новой жизни, Алексель. Прошла его достойно и с честью, - теплая ладонь коснулась щеки, погладила по голове...- Поздравляю. Будь внимательна теперь и не оступись. Помни: ты не одна - кто-то всегда рядом.

-Кто ты?

- Я - Амит, я - асса. Я буду помогать тебе. Надеюсь, еще увидимся...- и девушка растворилась в ночи, оставив после себя лишь сияющий жемчуг на моей ладони.

Я тут же завертела головой по сторонам: люди шли по своим делам, никто на меня не пялился, никто ничего не заметил, будто и не видели. Крепко сжимая в кулаке жемчужину, я вихрем ворвалась в таверну и подбежала к Рею. Удивительный странник моментально подметил слабый блеск от моих пальцев и улыбнулся, еле заметный кивок в ответ на немой вопрос подтвердил догадку - Амит видела только я и никто больше. Я попросила дать мне еще одно задание: мне нужны были деньги, опыт в боях, чтобы научиться выживать в новом мире и по новым правилам, а еще подумать, и желательно, вдали от города.

Под яркими летними звездами видеть ночью можно было как днем. Ну или у меня зрение перешло в режим ночи. Леса я тоже знала хорошо; с детства помнила: какие тропки куда ведут и по каким лучше не ходить - так что заказанного Реем оборотня нашла быстро. Живая плоть и кровь, горячее сердце, бешеный взгляд черных глаз и мощный удар в тяжелых лапах с острыми когтями... Это было даже весело.

Я атаковала первой и, когда после первого удара на шерсти показалась кровь, меня сразил и захлестнул дух охоты. В ярости и безумстве я разорвала волчару в клочья и приникла к огромной рваной ране на его груди. Пила прямо из разодранного сердца. Это было ужасающе... и вкусно. Придя в себя, я выдрала у зверя клыки - заказ Рея - и вернулась в город. Теперь я понимаю, почему Амит направила меня туда: Рей обеспечит заданиями, что помогут мне не только стать более опытным бойцом, но и обеспечат деньгами и пропитанием. Так и порешила. С того момента я завсегдатай таверны и, как и многие другие странники, плотно общаюсь с Реем. Каждую ночь я прихожу туда и беру задания. Иногда в пути мне все еще мерещится голос Тоширо, а иногда, очень редко - на дороге попадаются потерянные кошельки с несколькими золотыми или даже подарок судьбы от Амит - жемчуг.

Саму Амит я тоже видела еще несколько раз, хотя больше ее просто слышала.

Года через три, когда я немного приспособилась к новой жизни и приноровилась питаться на заданиях, она подсказала мне устроиться на работу в местную торговую лавку: там я могла заработать дополнительное золотишко и спрятаться на день, не убегая из города. Благо, работы в магазине всегда хватало с лихвой. Там же познакомилась еще с несколькими проклятыми вроде меня: вместе было работать веселее, да и дело быстрее спорилось, так что заработок становился больше.

А спустя семь лет стало еще веселее. Какая-то молодая любительница животных, щедро одаренная богами умением общения с ними, открыла магазин питомцев и раздарила весь свой первый выводок зверюшек... и не просто зверюшек, а боевых дракончиков. С тех пор жила не одна, корм покупала в специальном магазине, ну или друзья привозили немного... Маленький сорванец нередко помогал в боях на заданиях, а еще частенько веселил меня и, конечно, подрастал потихоньку.

Так же, в таверне, я начала встречать и паладинов. Часто наши стычки заканчивались жестокими боями, и пусть в них я не всегда побеждала, но всегда оставалась жива и свято верила в свою правоту, ведь я знала: она всегда именно со мной… Она моя. Асса. Амит. Долго так жила... и очень... до одной ночи.

Я прожила в новом мире уже тридцать семь лет и десять месяцев, хотя, из-за проклятия Тоширо в моем теле, ни капли не изменилась. Я вошла в таверну как только на город спустилась ночь, принесла Рею очередной сломанный меч кладбищенского зомби. Я уже подошла к столу заказов и доставала меч из дорожной сумки, когда в помещение ворвалась она. На бегу срывая с плеча колчан костяных стрел, светлая лучница промчалась по залу, обогнула меня, бросила стрелы на стол перед Реем и замерла, ожидая награду. Странник мягко отстранился, прищурив глаза и подсчитывая в уме стрелы, дождался, когда на столе рядом с колчаном лег принесенный мной сломанный меч, и только потом одновременно протянул нам обеим награду, а следом затем и новое задание, одинаковое для обеих. Злоба и праведный гнев не позволили нам мирно разойтись и выход из таверны мы, естественно, не поделили и еле-еле, одновременно пропихнувшись в узкий дверной проем, почти что выпали на улицу. И замерли.

Словно в первую нашу встречу, городская площадь была залита призрачным туманным светом. Только посреди нее у фонтана с оружием наперевес замерли вампиресса и паладиния. А потом мир для нас изменился. Точно между нами, почти касаясь острия клинка и стрелы, стояла асса и улыбалась. Сколько лет бы не проходило, она всегда оставалась неизменной: все те же струящиеся волны небесного шелка, развевающаяся медь волос, теплота бездонных глаз, улыбающихся нам, и сияние звезды божества – такой была Амит.

- Поздравляю, дорогие мои, вы справились еще с одним испытанием в вашей жизни, - богиня снова взглянула на нас и еще сильнее заулыбалась. – Какие вы милые, когда вот так - вместе, - она легко подтянула нас к себе и обняла.
Оружие опустилось, глаза прослезились от близкого слепящего сияния звезды во лбу ассы. И все, что мы могли в тот момент, это только замереть и, как близнецы в теплых объятиях матери, радоваться и безуспешно гадать: кого же из нас она любит больше. А тепло Амит, казалось, не знало границ и пределов, как не знают их звезды в небе. И только когда оно переполнило нас, асса ослабила объятия и отступила.

- Ах, да. Ведь для вас есть еще подарок, - улыбка снова стала шире, а на протянутой ладони ассы заблестели, словно туманные звезды, две жемчужины.
Осторожно, чтобы ненароком не коснуться друг друга, мы подставили руки, чтобы, как всегда, в определенный момент поймать ниспадающий с ладони Амит жемчуг и снова услышали заливистый смех.
- И правда, как близнецы! – бездонные глаза блеснули чем то неизвестным. – Сегодня для вас будет еще одно испытаньице, лично от меня: возьмите эти жемчужины сами. Одновременно.
Вот тут и пришел ступор. Мы стояли, замерев, будто статуи, и смотрели друг на друга. В горле медленно поднималась ярость, предвестница звериного рыка, что постепенно вытесняла тепло Амит. Однако в последний момент та заговорила снова:
- Это глупо!- серьезным тоном произнесла асса, глядя на молчаливую бойню внутри и между нами,- вампиры и паладины – какая разница: каким проклятьем быть связанной?! Связан все равно Человек. Или вы уже отказались от него в себе и готовы стать монстрами в человеческом обличье?!

Она говорила, почти шепотом, но каждое слово, срывавшееся с губ ассы, звучало криком внутри и разрывало неисчерпаемой, безграничной болью, давая почувствовать жизнь в давно остановившемся сердце. Вампиресса и паладиния - мы - молча переглянулись еще один, последний, раз и аккуратно взяли жемчужины из рук Амит.

- Мне не важно паладины или вампиры идут по оставленному мной пути – я люблю вас всех одинаково.

Из трех пар глаз скользнули слезы и Амит бесследно исчезла, а мы остались стоять, смотреть друг на друга и слушать, как шумит вода в городском фонтане, утекает и возвращается – перетекая, словно наша жизнь, но, как и наша жизнь, никуда не девается, а остается с нами.

***

Все последующие сутки мы с Фарей, так звали паладинию, как ни странно, провели вместе, не выходя на работу в любимый магазинчик и даже не думая ни пойти спать, ни отправиться на выданное Реем задание. Как мы, кстати, чуть позже решили - этот таинственный генерал-странник наверняка умалчивал об Амит гораздо больше, чем показывала даже его нескрываемая нахальная ухмылка.

В те сутки в моей жизни все второй раз встало на свои места, как в ту первую ночь, когда не пришла смерть и в моей жизни появилась Амит.

После долгих отнекиваний Фаря всё же поведала что имела в виду асса, говоря о проклятии паладинов. Как оказалось, их сгубила слепая неистовая вера, которая подчинила их души и, после торжественной клятвы верности дню, уже не отпускала их; наверно поэтому они, как и мы, не особо старели, только слезами их была не кровь, а живая вода.

...И как же это все-таки символично: ночь проклинала тело, а день покорил души...

Потом она расспросила меня о нашем проклятии, а я ее об Амит. Оказывается, та вела ее с того самого рассвета в храме, когда Фаря поклялась в верности Солнцу и стала паладином.

Вторая истина новой жизни:" Амит - не моя, скорее это я, то есть мы... мы все - её". Интересно скольким еще она помогает выжить, как мне и Фаре?!

Близнецы - назвала нас асса, после суток вместе мы и сами были уже не прочь поверить в это. И с тех пор старались особо не расставаться. Постепенно Фаря и правда стала мне сестрой, а наш воинский союз в любой битве становился нерушимой преградой для заказанной "дичи".

Еще лет через пять, после продолжительной подготовки, мы решились представить друг друга своим друзьям, родне по проклятию... немногие, конечно, восприняли нашу дружбу, как нормальную, но, слава стараниям Амит, мы стали в Такаре уже не единственными не враждующими вампиром и паладином, а потому нашлись и те, кто понял и поддержал нас. Фаря была доброй и твердой и многим понравилась среди наших, также и среди паладинов нашлись те, кто вполне нормально воспринял меня.

Постепенно перезнакомились все. Собралась нас целая банда, иначе не назовешь. Сборище бесшабашных вампиров и паладинов зачастую кутило в таверне, на пьяную голову разносило в щепки лес, стирало в порошок кости поднявшейся из могил нечисти, но больше всего нам нравилось грабить разбойников. Тут уж гуляли так гуляли - и Рей заплатит и у разбойничков, как правило, по закромам немало золотишка находилось. Собственно так вот и жили.

На недолгие часы закатов и рассветов банда собиралась у костра, обсуждая, кто чему научился, хвастаясь подросшими питомцами, новыми навыками, количеством судьбонесущего жемчуга, или счастьем увидеть Амит, ведь, как выяснялось, асса была частью жизни каждого из нас.

"Наступит день и мы взлетим выше облаков, закрывших солнце, и будем наслаждаться теплом его жизни", - заливались элем паладины. " А ночью полетим еще дальше и дотянемся до призрачных звезд", - вторили вампиры.

Часто мы долго гадали, как бы соединить весь наш жемчуг в небольшое ожерелье счастья для нас всех - однако, упертые бледные камни наотрез отказывались складываться вместе.

А потом, лет еще через двенадцать мы услышали новость: те, чьих сил и опыта в новой жизни будет достаточно, смогут войти в тайный зал в Темной башне и, если выйдут из него победителями, переродиться и стать сильнее обретя крылья. Как выяснилось позже методом проб и ошибок, заклятье зала впускало лишь тех, кто был не только отважным воином и опытным бойцом, но и обязательно хорошим товарищем и хозяином своего питомца, а так же любящим и заботящимся об имеющихся у него друзьях.

Многим из наших тогда не удалось обрести крылья и мы решили ненадолго разойтись, чтобы каждый скорее набрал все необходимое и смог попытать счастья в Зале Смерти, а те, кто уже прошел его отправились посмотреть дальние стороны Такары ища ответы на свои вопросы или дорогу к Амит. Фаря, любимая сестра, тогда пошла следом за мной и, пройдя сквозь Смерть, даже сменила проклятье с веры на кровь и из Темной башни в небеса взмыла не рассветным ангелом, а ночной дьяволицей. Я даже прослезилась тогда.

На десять лет расставались мы с друзьями: обещали поддерживать связь, во что бы то ни стало не забывать друг друга и честь - путь, что показала асса Амит, найти еще друзей, следующих этим путем, и обязательно исполнить мечту, о которой кричали у костра - долететь до самого Солнца или ночных звезд. А потом, в предрассветный час, в небо устремилось почти пятьдесят пар крыльев, провожаемых в новый путь треском поленьев родного костра и голосами самых близких в мире друзей, которых мы уже тогда втихую называли своей настоящей семьей, большой, веселой и безумно любимой...

***

Я помню наше первое собрание после долгих лет... наконец, все снова вместе.

Мы собрались на закате подле костра: старые друзья и новые, обретенные совсем недавно знакомые. Кто-то должен был начать, сказать хоть что-то. Фаря меня вытолкнула тогда. Почему меня? - Не знаю. Я открыла рот, а потом просто задумалась. Я не знала, что им сказать. Вокруг костра молча сидели две сотни паладинов и вампиров от старцев до совсем недавно избравших свой путь. Я закрыла глаза - все, что я могла сделать; вспомнила длинное шелковое платье цвета утреннего неба, развевающуюся медь волос на ветру и сверкающую над бездонными глазами звезду - незнакомку, что была божественна и прекрасна как никто в мире... И...

-Не важно, кто мы: вампиры или паладины, а может даже демоны или ангелы, но небо у нас общее - просто одни любуются облаками днем, а другие звездами ночью. Мы прокляты кровью и плотью, вы же - верой и духом. И мы различны, словно день и ночь. Но есть одна "звезда" и она помнит нас такими, какими мы были до проклятия, смотрит на души внутри нас, а не печати, оставленные настоящим - асса Амит. И наши слезы, будь то похожая на святую воду горькая радость или же алая, как мак, теплая боль, - они одинаково ценны. Так же, как одинаково ценны наши жизни. Любая из них...

Не помню больше ничего. Дальше меня понесло и я говорила что-то еще, тем временем день угасал и над нами загорались звезды. Потом мы знакомились, спорили снова о том, есть ли способ самим собрать ожерелье и что мы могли бы с ним сделать все вместе.

А после ночи, с рассветом нового дня, две сотни вампиров и паладинов, стоя у костра и держась за руки, устремились в новую жизнь. Поклявшись на рассвете своего нового мира ценить и защищать жизнь - любую, независимо от того принадлежит она дню или ночи, мы пошли вперед, навстречу чему-то новому и неизвестному, мы только-только отвернулись от пепелища догорающего с ночи костра...

... Две сотни человек: вампиры и паладины...

…Вы знаете, как прекрасен рассветный лес в свете божественного сияния?! – Мы узнали.

Амит - асса, богиня и мать для всех нас, стояла позади нас в самом центре бывшего костра. В этот, один единственный раз, она не говорила нам ничего, она просто улыбалась. А затем асса раскинула руки и, в мерцании света, в воздухе блеснуло прекрасное жемчужное ожерелье. Целое. Настоящее. Единое. Мы заворожено смотрели на маленькие белые звезды вокруг богини, словно бы в первый раз собранные вместе, так нелепо и незнакомо выглядевшие в этом ожерелье... а потом оно распалось и две сотни жемчужин сорвались со своих мест и опустились нам на ладони. Кто-то даже заплакал, а Амит еще раз лучезарно улыбнулась всем нам и растворилась в рассвете. Тогда мы еще долго звали ее. "Асса! Амит!" - раздавалось над лесом. Но она не вернулась.

На следующем закате мы повторили клятву. Рука к руке, жемчужина к жемчужине, сложив, пусть и не собрав, снова мерцающее ожерелье богини. Мы не знали кто мы, но стали семьей: одной, большой и единой.

***

С тех пор, как я стала вампиром, прошло уже более ста лет. В моей жизни прошло еще много испытаний и даже изменений. Но наша семья, «дети» ассы Амит, все еще жива. Мы многое прошли и узнали, мы прожили, пожалуй, тысячу жизней и мы все еще верны своей клятве, друг другу и своей матери. Мы уверены, нет, мы точно знаем теперь: "Не важно, как изменяется мир; не важно, вампир ты или паладин... Важно - это сам мир и вся жизнь в нем. И именно ее мы всегда будем оберегать и защищать…

Именем Ассы... Именем Амит."

Дата добавления: 2015-07-21