УХА ИЗ КИЛЬКИ

БРЕВНА НА ДОРОГЕ

Деревянных тротуаров я уже не помню. Только вот спуск к Каме по улице Максима Горького (от Коммунистической до Советской и ниже) был деревянным, причем не дощатым, а бревенчатым. Бревна были вкопаны вертикально, наружу спиленными круглякам и с годовыми кольцами.

Дороги сплошь были из брусчатки, в том числе и на центральных улицах. Машин в городе было мало, наряду с «Волгами», «эмками» и «Победами» ездили телеги.

В городском автотранспорте и магазинах люди обращались друг к другу: «гражданин» и «гражданка», а на официальных мероприятиях, на работе — «товарищ».

В 1967 г. открыли пешеходно-автомобильный мост через Каму. Раньше на другой берег можно было попасть только на лодке или речным трамвайчиком. В августе мы стали ездить на автобусе за Каму по грибы. Выходили на первой же остановке после пересечения реки и шли в лес. Там среди высоких сосен под папоротником произрастало немыслимое количество волнушек — крепких и розовых, как поросята.

УХА ИЗ КИЛЬКИ

В модном костюмчике

В пять лет меня отдали в детский садик. Это ведомственное (от «Пермэнерго») учреждение на углу Комсомольского проспекта и улицы Революции было на хорошем счету, но воспоминания о нем до сих пор заставляют меня содрогаться. Перед началом завтрака нас заставляли пить рыбий жир. Тогда эта вонючая густая жидкость цвета мочи была в неимоверном почете. Воспитательница наливала мерзость в столовую ложку и по очереди совала в рот каждому ребенку. Ложка, естественно, было одна на всех. Мы проглатывали целебный напиток, занюхивали (по примеру бывалых алкашей) кусочком черного хлеба и приступали к манной каше, изобилующей разнокалиберными комочками. На обед была либо уха из кильки в томатном соусе, либо «мясные щи» — суп из любительской колбасы и недоваренной капусты. Уборщица, она же по совместительству повариха, потчевала нас также форшмаком (каша из рубленой селедки и вареного лука), теплым молоком с тошнотворными пленками-пенками и винегретом (смесью разваренных до состояния пюре овощей). Таким образом, в детском саду я ела всего один раз на дню — в полдник, когда были чай и печенье.

Новогодний утренник в садике принес мне первое серьезное жизненное разочарование. Я в костюме Снежинки (белая майка и накрахмаленная юбка из трехслойной марли) сидела в самом конце зала и увидела, как Дед Мороз снял усы и бороду и оказался воспитательницей из младшей группы Верой Ивановной. Я открыла рот от потрясения, а Вера Ивановна погрозила мне пальцем, видно, чтобы я не проболталась остальным. Было до слез обидно.

Дата добавления: 2015-07-20