Экономическо-философские рукописи 1844 года 141

ного развития склонности к обмену и взаимной торговле продуктами. Этв склонность к обмену есть, вероятно, необходимое следствие способ­ности рассуждать и дара речи. Она свойственна всем людям и не встре­чается ни у одного животного. Животное, как только оно достигло зре­лого возраста, живет само по себе, совершенно независимо от других. Человек же постоянно нуждается в помощи других людей, и он тщетно ожидал бы такой помощи от одной только их доброжелательности. Го­раздо надежнее будет апеллировать к их личной заинтересованности и убедить их в том, что их собственная выгода диктует им делать то, чего он от них желает. Имея дело с другими людьми, мы взываем не к их человечности, а к их эгоизму. Мы никогда не говорим им о наших потреб­ностях, а говорим всегда о их выгоде. — Так как, стало быть, мы полу­чаем большинство взаимно необходимых нам услуг благодаря обмену, торговле, купле-продаже, то именно эта склонность к обмену и поро­дила разделение труда. Например, в каком-нибудь племени охотников или пастухов какой-нибудь человек изготовляет луки п тетивы провор­нее и искуснее, чем другие. Он часто обменивает эти продукты своего труда па скот и дичь своих соплеменников. Скоро оп замечает, что таким спо­собом он может добыть их себе легче, чем если бы он сам ходил на охоту. Движимый соображениями расчета, он делает поэтому своим главным занятием изготовление луков и т. д. Различие природных дарований у индивидов есть не столько причина, сколько следствие разделения труда... Не будь у человека склонности к обмену и торговле, каждый индивид был бы вынужден сам изготовлять себе все необходимое для существования и жизненных удобств. Каждому приходилось бы выпол­нять одну и ту же повседневную работу, и не было бы того огромного разнообразия занятий, которое только и может породить значительное различие в дарованиях. — Как эта склонность к обмену порождает среди людей различие дарований, так та же самая склонность делает это раз­личие полезным. Многие породы животных, хотя они принадлежат к од­ному и тому же виду, имеют от природы столь различный характер и столь различные предрасположения, что эти различия являются более рази­тельными, чем различия, наблюдаемые среди необразованных людей. От природы между философом и грузчиком различие и в половину не столь велико — в смысле Дарования и ума, — как различие между двор­няжкой и борзой, между борзой и лягавой, между лягавой и овчаркой. Тем пе менее эти различные породы животных, несмотря на их принад­лежность к одному и тому же виду, не приносят почти никакой пользы друг другу. Дворовый пес, обладая преимуществом своей силы, [XXXVI] не получает никакой пользы от быстроты и легкости борзой, и т. д. Вслед­ствие отсутствия способности или склонности к торговле и обмену ре­зультаты деятельности этих различных дарований или ступеней интел­лигентности не могут быть собраны вместе и ни малейшим образом не способствуют выгоде или общим удобствам всего вида. Каждое животное вынуждено само себя содержать и защищать, независимо от других; оно не может извлечь ни малейшей пользы из различия тех способностей, которыми природа наделила других животных того же вида. У людей, наоборот, самые различные дарования оказываются полезными друг другу, потому что, благодаря склонности всех людей к обмену и торговле, различные продукты их различных деятельностей собираются, так сказать, в одну общую массу, где каждый человек может, сообразно своим потребностям, купить себе известную часть продуктов труда дру­гих людей. — Так как источником разделения, труда является эта склон­ность к ' обмену, то отсюда следует, что рост этого разделения труда всегда ограничен способностью к обмену, или, другими словами, размерами

Дата добавления: 2015-07-20