Память – это целая наука

Выступление на конференции общества «Мемориал»,

2004 г.

По проекту «Возвращенные имена» мы работаем первый год, хотя книгу выпускаем уже четвертый. Получилось так, что к этой теме мы пришли от войны. И у нас представление о своих целях и задачах конкретное. Есть такая песня у «Любэ»:

«Мне копать траншею велено.

И я копаю, словно раб.

Кто за Сталина, за Путина,

а я за всех российских баб».

У нас такая цель: пока еще не умерли родственники репрессированных, эти книги успеть им вручить. Если не книги, то хотя бы справки, если не справки, то хотя бы в газете эти списки опубликовать в районах. Поэтому пытаемся в форсированном темпе охватить необъятное. Наверное, в ущерб академическому качеству. Но разве не для них – родственников жертв репрессий – замышлялась вся работа по реабилитации? Уверен в главном: если семья получит основную информацию о репрессированном, узнать подробности в архиве сможет и сама вдова, и тем более дочь или внуки. Архив, имеющий эту информацию, не откажется выдать справку.

Силами нашей редакции (это 6 штатных сотрудников) и с помощью программы «Мемориала» «Точка опоры», мы в 2002 г. работали одновременно в 6 архивах только в своей республике, по разным направлениям. Это и ФСБ, и МВД - раскулаченные и высланные. Наиболее интересные данные - это умершие на территории республики, у нас сведения о 23 тыс. человек. В том числе, в Казанской психбольнице и в ее филиале на острове Свияжск. Мы нашли материалы военного трибунала 20-30-х годов в своем архиве (так называемом архиве по личному составу). Как ни странно, именно там хранятся все эти приговоры.

Как руководитель рабочей группы, я придерживаюсь такой тактики: в каждом архиве работают конкретные 1-3 человека и они не меняются. Медленнее идет, но зато они знают свой архив досконально, знают эти дела, специфику. И я людей не дергаю на другие участки. Одна сотрудница, к примеру, работает в архиве МВД Татарстана с заявлениями от родственников на реабилитацию раскулаченных и компенсацию. Она работает третий год. Три сотрудницы работают в архиве ФСБ Татарстана, на компьютерах нашей редакции. Эта тактика оправдывается, потому что мы уже за 4 года выпустили 7-й том на двух языках – русском и татарском. Обработку архива ФСБ Татарстана уже практически завершили.

Материальных проблем у нашей редакции, в общем-то, нет. Правительство поддерживает полностью: и помещение, и техника, и компьютеры, и видеокамера - есть. Кроме приличной зар­платы и стратегического понимания цели. Пока мы с вами решаем, сколько полей заносить и насколько полно, нам закроют доступ в архивы. У нас это уже начинается. Прокуратура начинает намекать: может, хватит будировать общественное мнение, хватит говорить про репрессии, про психбольницу... Не пора ли завершать эту работу?

Хотя мне кажется, что реабилитация по-настоящему только начинается. У нас до сих пор еще осужденные по 58-й статье не все реабилитированы, а сколько осужденных по так называемым административным статьям, по указам и т.д.? В Татарстане еще военнопленных 50 тыс. не реабилитировано. Прокуратура считает почему-то не своим делом оправдывать тех, кто доведен до смерти в заключении всего лишь за то, что опоздал на работу, прихватил с поля несколько колосков или недоплатил налог. А таких только по Татарстану тысячи. Кто будет заниматься их реабилитацией? Или это не жертвы системы?

Начинается тихое наступление и на наши инициативы. Пока нам запретили вносить в Книгу Памяти, например, уроженцев других регионов, умерших у нас. Считается, что это чужие: кто их осудил, кто к нам прислал, тот пусть и реабилитирует. Возможность того, что их давно реабилитировали, скажем, на Украине или в Подмосковье, даже не рассматривается. Самое обидное, что решает это комиссия по реабилитации, в которую, в нарушение закона, назначены прокурор, министр МВД, директор ФСБ. В общем, те, кто не имеют права что-то решать. И это положение дублируется на всех уровнях - начиная с республиканского до районного. И в редколлегии Книги Памяти Татарстана то же положение.

Как с ними поспоришь, они «хозяева». Они авторитетное большинство. Я пытаюсь, конечно, сослаться на инструкцию Прокуратуры России, но результатов никаких.

Еще одной первостепенной задачей считаем распространение имеющейся у нас информации не только по республике, но и по другим регионам, выставление ее в Интернете. Напоминаю, что многие ваши земляки умерли в заключении на территории Татарстана. Мы тоже пытаемся их могилы искать, как-то их останки прибрать. Но главное – мы уже сейчас можем разослать списки всем желающим в текстовом виде. Обращайтесь к нам.

Только не путайте нас с казанским «мемориалом». Он, к сожалению, с нами не сотрудничает. У них свой сайт есть, конечно, но на этом сайте вы найдете только список расстрелянных, хотя у нас 43 тыс. репрессированных уже есть в компьютерном виде. Мы все это уже передаем в «мемориал» в Москву, но вот понимания с казанским обществом у нас, к сожалению, нет.

Если какие-то будут предложения о сотрудничестве, я обеими руками «за». С Новгородом мы давно сотрудничаем, с Санкт-Петербургом, с Омском, со Свердловском, с Нижним Новгородом у нас хорошие контакты. Я уж не говорю о Москве. Пожалуйста, милости просим.

---

Дата добавления: 2015-07-20