Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава тридцать вторая. Где ты пропадала?

Глава двадцать первая | Глава двадцать вторая | Глава двадцать третья | Глава двадцать четвертая | Глава двадцать пятая | Глава двадцать шестая | Глава двадцать седьмая | Глава двадцать восьмая | Глава двадцать девятая | Глава тридцатая |


Читайте также:
  1. Sketchup Разведка боем Миссия вторая
  2. V. Жертвоприношение Вторая основная часть
  3. А. Тридцать две части тела
  4. Барт: Тридцать шесть лет, бывший служащий, алкоголик с четырнадцати лет. Воздерживается от спиртного в течение двух лет.
  5. Беседа вторая
  6. БЕСЕДА ВТОРАЯ. О ГРАЖДАНСКОЙ И МОРАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ РОДИТЕЛЕЙ
  7. В) вторая стадия

 

Где ты пропадала? Что с тобой стряслось, Грейси? – Джойс, – только и говорю я, влетая в гостиничный номер, запыхавшаяся, перепачканная краской и пылью. – Некогда рассказывать. – Я ношусь по комнате, кидаю вещи в сумку, достаю сменную одежду и пробегаю мимо сидящего на кровати папы, чтобы попасть в ванную.

– Я звонил тебе на мобильник! – кричит папа.

– Да? Я не слышала звонка, – прыгая на одной ноге, я пытаюсь влезть в джинсы и одновременно чищу зубы.

Я слышу, как он что-то бормочет, но не понимаю ни слова.

– Ничего не слышу, я чищу зубы!

Наступает тишина, пока я не возвращаюсь в комнату, где он продолжает с того места, на котором замолчал пять минут назад:

– Потому что, когда я набрал номер, мобильный зазвонил здесь, в комнате. Он лежал на твоей подушке. Как шоколадка, которые оставляют здесь эти милые женщины.

– А, понятно. – Я перепрыгиваю через его ноги, чтобы добраться до туалетного столика и подкраситься.

– Я волновался за тебя, – тихо говорит он.

– Не стоило, – прыгая в одном ботинке, я ищу второй по всему номеру.

– Тогда я позвонил администратору, чтобы спросить, не знают ли они, где ты.

– Да? – отчаявшись найти ботинок, я пытаюсь надеть сережки.

Из- за истории с Джастином я так разволновалась, что пальцы меня не слушаются. Замочек от одной из сережек падает на пол. Я опускаюсь на колени, чтобы его отыскать.

– Так что я прошелся по улице, проверил все магазины, куда ты обычно заходишь, расспрашивал людей, не видели ли они тебя.

– Правда? – рассеянно откликаюсь я, ползая по полу и чувствуя, как сквозь джинсы колется ковер.

– Да, – тихо отвечает он.

– Ага! Нашла! – Замочек отыскался у туалетного столика, рядом с корзинкой для мусора. – Где же, черт побери, мой ботинок?

– И по дороге, – продолжает он, и я сдерживаю раздражение, – я встретил полицейского и рассказал ему, что очень волнуюсь за тебя, а он проводил меня до отеля и велел ждать тебя здесь и позвонить ему по этому номеру, если ты не вернешься в течение двадцати четырех часов.

– О, как мило с его стороны. – Продолжая поиски ботинка, я открываю шкаф и вижу, что в нем еще полно папиной одежды. – Папа! – вскрикиваю я. – Ты забыл свой второй костюм. И свой хороший свитер!

Я смотрю на него в первый раз с тех пор, как вошла в номер, и только сейчас замечаю, какой он бледный.

Каким старым он кажется в этом новом бездушном гостиничном номере. В костюме-тройке он сидит на краешке своей односпальной кровати, рядом лежит кепка, а на полу стоит собранный – или наполовину собранный – чемодан. В одной руке фотография мамы, в другой – карточка, которую дал ему полицейский. Пальцы дрожат, покрасневшие глаза слезятся.

– Папа, – спрашиваю я, начиная паниковать, – ты в порядке?

– Я волновался, – повторяет он тонким голосом, которого я не замечала с той минуты, как вошла п номер. Он с трудом сглатывает. – Я не знал, где ты.

– Я навещала друга, – мягко говорю я, присаживаясь рядом с ним.

– Пока здесь твой друг волновался. – Он смотрит на меня со слабой улыбкой, и я поражаюсь, до чего он хрупкий. Он выглядит совсем старым. От его привычного веселья не осталось и следа. Улыбка быстро тает, а дрожащие руки, обычно такие твердые, прячут фотографию мамы и карточку полицейского обратно и карман.

Я смотрю на чемодан:

– Ты сам его собрал?

– Попытался. Думал, что взял все. – Он в смущении отворачивается от открытого шкафа.

– Ладно, давай посмотрим, что у нас там. – И слышу собственный голос и пугаюсь, оттого что говорю с ним, как с ребенком.

– Мы не опаздываем? – спрашивает он. Так тихо, что я стараюсь понизить голос, чтобы не сделать ему больно.

– Нет. – К глазам подступают слезы, и голос звучит резче, чем мне хотелось. – У нас полно времени, папа.

Я кладу его чемодан на кровать и отворачиваюсь, чтобы не дать этим слезам пролиться. Обыденность, повседневность – вот что помогает нам продолжать жить. Насколько же на самом деле необычна обыденность, которую все мы, здравомыслящие люди, используем, чтобы брести вперед.

Открыв чемодан, я окончательно теряю самообладание. Но продолжаю говорить, словно нелепая мамаша из пригорода в телешоу шестидесятых, повторяющая, как заведенная, что все просто чудесно и шикарно. Я говорю «о господи» и «черт побери», роясь в чемодане, где царит полный хаос, хотя чему тут удивляться – папа в жизни не собирался сам. Наверное, меня сбивает с толку, что и в семьдесят пять лет, через десять лет после смерти жены, он так этому и не научился. А может, моя отлучка на несколько часов выбила его из колеи. Мой большой и крепкий как скала отец не может справиться с таким простым делом. Вместо этого он сидит на краешке кровати и вертит кепку в узловатых руках, старческие пятна на коже напоминают шкуру жирафа, пальцы трясутся, будто он играет на невидимой клавиатуре, вызывая у меня в голове вибрато.

Видно, что вещи пытались сложить, но из этого ничего не вышло, и они валяются в беспорядке, скомканные, словно их собирал ребенок. Я нахожу свой ботинок, он завернут в полотенце из ванной. Молча достаю и надеваю его, как ни в чем не бывало. Полотенце отправляется на свое место. Я складываю все сначала. Папино грязное белье, носки, пижаму, майки, туалетные принадлежности. Отворачиваюсь, чтобы достать его одежду из шкафа, и глубоко вздыхаю:

– У нас полно времени, папа, – повторяю я. Хотя на этот раз успокаиваю саму себя.

В метро по дороге в аэропорт папа то и дело смотрит на часы и ерзает на сиденье. Каждый раз, когда поезд останавливается, он нетерпеливо толкает переднее сиденье, будто хочет сдвинуть поезд с места.

– Ты куда-то опаздываешь? – улыбаюсь я.

– Сегодня же понедельник. – Он смотрит на меня с тревогой. Папа никогда не пропускал встреч в клубе по понедельникам, даже когда я была в больнице. Он продолжает нервничать. – Я просто боюсь опоздать на самолет. Вдруг мы здесь застрянем.

– Думаю, мы успеем. – Я силюсь спрятать улыбку. – И потом, ты же знаешь, что этот рейс не единственный.

– Хорошо. – Он успокаивается и даже немного конфузится. – Может, я успею. Ох, они мне просто не поверят, – радостно говорит он. – Донал лопнет от зависти, когда в кои-то веки все будут слушать меня, а не его.

Он откидывается на спинку и смотрит на проносящуюся мимо окна черноту подземки. Всматривается и нее, не различая собственного отражения, зато он видит там что-то другое, происходившее много лет назад. Пока он пребывает в другом мире или в том же мире, но в другое время, я достаю мобильник и продумываю свой следующий шаг.

– Фрэнки, это я. Джастин Хичкок собирается завтра в Дублин первым утренним рейсом, и мне срочно нужно узнать, что он там делает.

– Как мне это выяснить, доктор Конвей?

– Я думала, у тебя есть свои способы.

– Ты права, есть. Но я думала, что экстрасенс у нас ты.

– Никакой я не экстрасенс и понятия не имею о том, какие у него планы.

– Твои способности угасают?

– У меня их никогда не было.

– Не важно. Дай мне час, я тебе перезвоню. Через два часа, как раз когда мы с папой стоим в очереди на посадку, звонит Фрэнки.

– Завтра в десять тридцать утра его ждут в Национальной галерее. Он там делает доклад о картине «Женщина, читающая письмо». Звучит заманчиво.

– Так и есть, по-моему, это одна из лучших работ Терборха.

Тишина.

– А, так это был сарказм? – понимаю я. – Ну ладно, лучше скажи, твой дядя Томас все еще руководит той компанией? – Я злорадно улыбаюсь, и папа смотрит на меня с любопытством.

– Что ты задумала? – спрашивает он подозрительно, едва я отключаюсь.

– Хочу немного развлечься.

– А разве тебе не пора на работу? Прошло уже несколько недель. Сегодня, когда ты пропала, Конор звонил тебе на мобильник, я забыл передать. Он в Японии, но я его очень хорошо слышал, – говорит папа, впечатленный то ли Конором, то ли телефонной связью – не знаю, чем именно. – Хотел узнать, почему в саду перед вашим домом до сих пор нет таблички «Продается». Сказал, что тебе следовало об этом позаботиться.

Он так обеспокоен, злюсь я, как будто я нарушила старинный обычай и без таблички «Продается» дом взлетит на воздух.

– Я не забыла. – Звонок Конора меня взбудоражил. – Я сама занимаюсь продажей. Завтра придут первые потенциальные покупатели.

Кажется, я его не убедила, и неудивительно, потому что я бесстыдно лгу, но мне стоит только просмотреть записи и позвонить клиентам, которые ищут подобную недвижимость. Я готова назвать несколько человек.

– А твоя компания в курсе? – Он подозрительно прищуривается.

– Да. – Я натянуто улыбаюсь. – Они сделают фотографии и установят табличку всего за пару часов.

Он закатывает глаза.

Мы отворачиваемся друг от друга и медленно продвигаемся в очереди на посадку. Пытаясь заглушить стыд за свою ложь, я отправляю эсэмэски кое-кому из клиентов, с которыми встречалась до больницы, чтобы узнать, не захотят ли они посмотреть дом. Затем прошу своего верного фотографа сделать снимки. Когда мы занимаем свои места в самолете, я уже договорилась о фотографиях и установке таблички «Продается» на вторую половину дня и условилась с возможными покупателями. Супружеская пара, оба преподают в местной школе, посмотрят дом завтра во время обеденного перерыва. В конце сообщения неизбежное: «Слышала, что произошло. Мне очень жаль. Думаю о тебе. До завтра, целую, Линда».

Я сразу же удаляю сообщение.

Папа смотрит, как я быстро жму на кнопки.

– Ты пишешь книгу?

Я пропускаю его вопрос мимо ушей.

– Ты заработаешь артрит большого пальца, а это, доложу я тебе, жуткая гадость.

Я нажимаю «Отправить» и выключаю телефон.

– Так ты не врала насчет дома? – спрашивает он.

– Нет, – на этот раз уверенно отвечаю я.

– Но мне-то откуда было знать? Я не нашелся, что ему сказать.

Один- ноль в мою пользу.

– Все в порядке, папа, тебе не стоит так пережинать.

– Но я переживаю. Один-один.

– Не переживал бы, если бы не подошел к моему телефону.

Два- один.

– Ты пропадала все утро – разве я мог не подойти?

Два- два.

– Знаешь, он за тебя беспокоился. Говорил, что тебе нужно обратиться к кому-нибудь. К специалисту.

Только этого не хватало.

– Так и сказал? – Я крепко сжимаю руки, чтобы не позвонить ему прямо сейчас и не высказать все, что я о нем думаю. Перечислить все его ненавистные привычки, которые всегда меня бесили. Как он прямо в постели стриг ногти на ногах, по утрам сморкался так, что весь дом ходил ходуном, как никогда не давал людям договорить, на каждой вечеринке показывал один и тот же идиотский фокус с монеткой, над которым я всегда смеялась через силу, начиная с первого раза, как отказывался сесть и серьезно поговорить о наших проблемах, постоянно уходил во время ссор… Папин голос отрывает меня от сладких грез о расправе над Конором.

– Он сказал, что ты звонила ему посреди ночи и тараторила на латыни.

– Правда? – Во мне поднимается волна гнева. – И что ты ответил?

Он смотрит в иллюминатор, пока самолет набирает скорость на взлетной полосе.

– Я сказал ему, что еще из тебя вышел отличный викинг, бегло говорящий по-итальянски.

Я вижу, как дрожат его щеки, запрокидываю голову и смеюсь.

Счет равный.

Неожиданно он хватает меня за руку:

– Спасибо за все, дорогая, я отлично провел время. – Он сжимает мне руку и снова поворачивается к иллюминатору, глядя, как мимо проносятся зеленые поля, окружающие взлетную полосу.

Он так и не отпускает мою руку, я кладу голову ему на плечо и закрываю глаза.

 


Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 36 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Глава тридцать первая| Глава тридцать третья

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.011 сек.)