Сообщение

Наибольшее числе работ в зарубежной экспериментальной риторике посвящено анализу влияния характеристик самого сообщения на эффективность убеждающий речи. Это обстоятельство свидетельствует о невольном призна­нии буржуазными социопсихологами рационалистических основ процесса убеждения. Влияние всех остальных фак­торов коммуникативной ситуации лишь накладывается на воздействие сообщения, являющегося основным факто­ром убеждения.

При анализе этой области зарубежной психологии убеждающей речи мы, естественно, связали имеющимися в ней линиями исследования данной проблемы. Здесь необходимо учесть, что при всем разнообразии проблематики экспериментальных работ в этой области буржуазная социопсихология изучает прежде всего такие характеристики сообщения, которые не связаны прямо с его тематическим содержанием, выделяя особо проблему оптимального с точки зрения убеждающего воздействия логико-психологической организации сообщения. Так, интенсивно изучается вопрос об оптимальном балансе между логическими и психологическими апелляциями к аудитории, о целесообразности включения в структуру сообщения аргументом противной стороны, об оптимальных психологических правилах распределения аргументов о времени («порядковый эффект») и т.д.

Частично это стремление сделать предметом специального исследования, прежде всего, логико-психологическую организацию сообщения и относительно легко формализуемые структурные отношения его элементов вполне законно. Конкретное тематическое содержание информации убеждающего характера также бесконечно разнообразно, как и сама сфера социальных влияний и взаимодействий. «Экспериментальная риторика» может дать достаточно общие психолого-методические рекомендации, лишь абстрагируясь от этого тематического разнообразия.

Интересно отметить в этой связи, что экспериментальная проверка целого ряда формальных правил ораторского искусства, рекомендуемых традиционной риторикой, показала их относительно незначительную роль в процессе убеждения. В экспериментах Тэйлора заранее заготовленные речи ранжировались экспертами по степени их ораторского мастерства. Затем анализировалось их слияние на основе традиционных методик замера коммуникативных эффектов. В эксперименте не было обнаружено плотных корреляционных связей между оценками ораторского мастерства и фактическим влиянием речи. Аддингтон обнаружил, что речи, различающиеся по числу неправильно произнесенных слов (переменная сознательно варьируемая в условиях эксперимента), не показали значимых различий в степени их слияния на установки аудитории. Но было выявлено и самостоятельного влияния динамизма речи (живости и образности изложения, его эмоциональной насыщенности) на ее эффективность в исследованиях американского психолингвиста Бауэрса. Все это, конечно, не следует понимать, как доказательство сложности стилистических правил ораторского искусства.

В данном случае лишний раз подтверждается, что действие стилистических характеристик речи всегда в высокой степени ситуативно и подчинено действию ее содержательных характеристик.

Одной из проблем логико-психологической организации сообщения является проблема оптимального (с точки зрения эффективности речевого воздействия) соотношения логических и эмоциональных апелляций к аудитории.

Данные, полученные в социопсихологических исследованиях этого вопроса, оказались противоречивыми. Если первое экспериментальное исследование проблемы казалось, решительно подтвердило преимущества эмоционально насыщенной речи (эффективность буклетов этого типа в избирательном округе оказалась значимо большей, чем буклетов логико-рационалистического типа), то последующие проверки этого вопроса привели и противоположным выводам. В опытах Вейсса три типа сообщения (эмоционально-насыщенное, фактографически-логическое и смешанное) предъявлялось трем группам испытуемых и замерялось их влияние на установки аудитории. Оказалось, что наибольшее влияние имеет сообщение рационалистического плана и сообщение смешанного характера, причем не было обнаружено значимых различий во влиянии сообщения двух последних типов. Из этого следует, что прибавка «эмоционального компоненте» ничего не даст убеждающей силой сообщения.

Противоречия этих двух выводов в какой-то мере снимает исследование Бауэрса. Последний вводит в дихотомическое противопоставление эмоционального рациональному некоторую добавочную переменную, а именно начальную позицию аудитории. Склоняясь в целом к выводу большой действенности эмоциональных апелляций, он, однако, предостерегает от чрезмерного ими увлечения. В аудитории, занявшей умеренную позицию по данному вопросу, применение крайних выражений и эмоционально насыщенной речи может дать «эффект бумеранга». По-видимому, этот вывод Бауэрса имеет более общий характер: дихотомию рационального – эмоционального нельзя решить, не учитывая свойств аудитории, конкретного содержания сообщения и множества других факторов, влияющих на принятие сообщения реципиентами.

К таким же неоднозначным выводам пришло исследование вопроса об оптимальной интенсивности чувства страха, вызываемого сообщением. Учитывая то обстоятельство, что большое количество сообщений убеждающего характера апеллирует к чувству самосохранения реципиента (как, например, в случае санитарной пропаганды), ряд исследователей занимались вопросом, какая степень активации этого чувства приводит к наилучшему, с точки зрения коммуникатора, результату.

Ранний вывод, согласно которому, высокая степень активации тревожности нежелательна и дает худшие результаты, чем умеренная степень этой активации, был поставлен под сомнение другими исследователями, которые нашли, что многое здесь зависит от конкретной ситуации, кредитное™ коммуникатора, психологических характеристик реципиента.

Исследования в зарубежной социопсихологии убеждения сконцентрировались и на некоторых важных аспектах проблемы оптимального построения сообщения. К ним относятся прежде всего исследования так называемого «порядкового эффекта». В распоряжении коммуникатора, представляющего ту или иную точку зрения аудитории, всегда имеется несколько аргументов в ее пользу.

Некоторые из этих аргументов могут быть более, другие менее убедительными. Очевидно, что возможно троя кое размещение этих наиболее важных и убедительных аргументов. В зарубежной социопсихологии говорят: 1) о кульминационном порядке построения сообщения, когда наиболее важные аргументы приберегаются на конец; 2) об антикульминационном порядке, когда сообщение начинается с этих аргументов и 3) о пирамидальном порядке, когда эти аргументы содержатся в середине сообщения.

Какой из данных порядков построения сообщения яв­ляется наиболее эффективным? Ставя проблему в несколько ином ракурсе, можно сказать, существует ли так на называемый эффект «первого места», то есть оказываются ли в более благоприятном положении материал, помещенный в начало сообщения, или же оратор, выступаю­щий первым в дискуссии.

Ховланд и другие провели целую серию экспериментов с письменной речью для проверки наличия этого «эф­фекта первого места», якобы установленного Лундом и Ноуэром в 1936 году. Результаты проверки не дали однозначных выводов: только в одной из трех исследованных групп антикульминационное построение материала сообщения оказалось более эффективным.

Исследования в области устной речи, проведенные рядом психологов, также не дали окончательных выводов, но все же оказались более определенными по своим результатам. Так, Галей и Берло анализировали относительную эффективность устных сообщений, построенных по кульминационному, антикульминационному и пирамидальному принципам. В этих экспериментах было показано явное преимущество кульминационных и антикульминационных порядков организации материала над пирамидальной и выявлены легкие преимущества кульминационной структуры по сравнению с антикульминационной. Частично наблюдавшийся порядковый эффект можно объяснить тем, что первые и последние элементы се­рий запоминаются лучше, чем средние элементы.

После работ Ховланда и Берло основные экспериментальные работы в данной области были проделаны Р. Лана, которые показали, что влияние временной последовательности аргументов нельзя отрывать от ситуативных или содержательных факторов сообщения, от характера исходных установок реципиента. Суммируя современное состояние данной проблемы в буржуазной психологии убеждающей речи, Росноу писал: «Взамен универсального за­кона «первого» или «последнего» места мы имеем сегодня набор самых разнообразных переменных и ситуаций, причем некоторые из них тяготеют к закону «первичности», другие же к закону «вторичности». Если аудитория не очень заинтересована в предмете сообщения, то главные и наиболее интересные аргументы должны быть ей предъявлены в самом начале: это наилучший способ возбудить ее интерес и внимание. Если же аудитория сильно заинтересована в предмете, то следует приберечь главные аргументы к концу сообщения, так как ослабление аргументации может только разочаровать ее».

Еще одним важным направлением в исследовании оптимальной организации убеждающего сообщения явился вопрос о желательности или нежелательности включения в него аргументов противной стороны, защищающих противоположную по сравнению с коммуникатором точку зрения. Экспериментальное исследование данного вопроса было начато группой Ховланда еще в годы второй мировой войны. Впоследствии эти исследования были продолжены целой группой психологов.

В отличие от исследований порядка предъявления аргументов выводы, полученные во всех этих работах, достаточно хорошо согласуются между собой.

(1) «Двустороннее сообщение» предпочтительнее и более эффективно в образованных аудиториях;

«Двустороннее сообщение» предпочтительнее, когда известно, что аудитория расходится во мнениях с позицией коммуникатора;

«Двустороннее сообщение» предпочтительнее, когда имеется вероятность того, что данная аудитория будет подвергнута воздействию сообщения, защищающего противоположную точку зрения;

«Одностороннее сообщение» более эффективно, когда реципиент уже согласен с коммуникатором и при условии, что он не будет подвергнут воздействию сообщения противоположного характера.

Обращает на себя внимание третий вывод. Из него следует, что «двусторонняя» организация сообщения является важной мерой контрпропаганды. Она в известном смысле «иммунизирует» реципиента в отношении возможного воздействия точек зрения, враждебных источнику информации.

Что же касается «двустороннего» предъявления информации в группах с низким образовательным уровнем, то оно оказалось малоэффективным и даже сопровождалось появлением ряда отрицательных эффектов.

В тесной связи с проблемой логико-психологической организации сообщения находится вопрос об аффективности эксплицитной формулировки заключений, выводов сообщений. В конце речи коммуникатор часто оказывается перед дилеммой: должен ли он, приведя доказательства, дать возможность аудитории самой сделать нужный для него вывод, либо же ему самому следует в явной форме изложить свои выводы. Исследование этого вопроса дало материал, свидетельствующий в эксплицитных формулировок заключений сообщения. Однако и здесь коммуникатор должен учитывать характеристики аудитории, к которой обращается. В высокообразованной аудитории или же аудитории с вполне сложившимися взглядами по данному вопросу явная формулировка выводов может показаться «навязыванием» взглядов, «недоверием» и т.д.

В целом можно сказать, что попытки выделить «чистое» влияние логико-психологических характеристик сообщения не дали однозначных результатов. Так, не удалось обнаружить явных преимуществ логической или эмоциональной апелляции к слушателям, эффекта «первого» или «последнего» места. Однако нельзя было бы отрицать, что при условии более конкретного рассмотрения проблемы, подключения дополнительных психологических или ситуативных характеристик аудитории, данные исследования могут привести к достаточно интересным практическим рекомендациям.

Дата добавления: 2015-07-25