ВВЕДЕНИЕ. Все население русского государства XVII в

Все население русского государства XVII в. можно разделить на три основные категории. Первую составляли служилые люди, которые подразделялись на две большие группы: служилые люди по отечеству (по происхождению) и служилые люди по прибору (по набору). Все служилые люди находились на государевой службе, получая земельные, денежные и хлебные оклады, дачи и жалованье. Верхушку служилых людей по отечеству составляли думные чины, заседавшие в Боярской думе: бояре, окольничие, думные дворяне. В ее состав входили и думные дьяки. За ними следовали чины московские – стольники, стряпчие, дворяне московские, жильцы (постоянно живущие в Москве). Затем шли чины городовые – уездные дворяне и дети боярские (низший разряд служилых людей по отечеству). Духовными феодалами были высшие слои духовенства и монастыри. Группу служилых людей по прибору составляли стрельцы, пушкари, затинщики, городовые казаки. Они вербовались из низших разрядов населения – посадских людей, гулящих людей и крестьян – и также обеспечивались небольшим жалованьем, реже – земельными наделами.

Вторую категорию населения составляли тяглые люди, несущие в пользу государства тягло – натуральные (включая отработки) или денежные повинности. К тяглым людям относились крестьяне (частновладельческие и черносошные) и посадские люди.

Третью категорию населения составляли холопы, значительная часть которых в XVII в. называлась кабальными холопами, поскольку находилась в личной зависимости в силу оформления служилой кабалы. В большинстве своем холопы не имели собственного хозяйства. Они были заняты службой на своих господ и находились на их содержании. Часть холопов, число которых постепенно возрастало, была посажена на землю и называлась задворными людьми.

Реальное классовое деление общества того времени не совпадало с этими формальными категориями. Служилые люди по отечеству и высшие слои духовенства составляли господствующий класс феодалов, обладавший монопольным правом владения землей в виде вотчин и поместий, населенных крепостными крестьянами. В Уложении 1649 года был закреплен и получил дальнейшее развитие процесс правового сближения поместья с вотчиной. Это нашло отражение в основательно разработанной системе наследования поместий, обмена поместий на вотчины и продажи поместья в вотчину. На данной основе протекала консолидация различных слоев господствующего класса под эгидой дворянства как основной классовой опоры складывающегося абсолютизма.

Со второй половины XVII в. дворянство все более отделялось от других слоев населения. По указу 1675 года запрещался переход в дворяне из черносошных крестьян, холопов, посадских и служилых людей по прибору. Наряду с этим постепенно отмирало старое деление боярства и дворянства на чины. Важным шагом на пути консолидации господствующего класса явилась отмена местничества в 1682 году. Изменения в структуре земельной собственности вели к стиранию сословных различий между слоями господствующего класса. Указ 1714 года о единонаследии, а затем установление прохождения службы по Табели о рангах 1722 года юридически оформили слияние слоев светских феодалов в одно шляхетское, дворянское сословие. В общей системе права, как гражданского, так и уголовного, доминирующим было право – привилегия класса феодалов. При всеобщем подчинении закону и суду закон не был одинаков для всех сословий.

К господствующим кругам общества в условиях развитого феодализма XVII–XVIII вв. принадлежало крупное купечество, связанное с развитием внутренней и внешней торговли. Торговый капитал подчинял себе промышленное производство. Высший слой купечества образовывал две привилегированные торговые корпорации – гостей и торговых людей гостиной и суконной сотен. Они пополнялись преимущественно из зажиточных слоев посадских людей и черносошных крестьян. В 1649 году гостей было 13 человек, гостиной сотни – 158 человек и суконной сотни – 116 человек. В течение XVII в. число членов этих корпораций менялось незначительно. Гости были обязаны службой царю, они были его финансовыми советниками и агентами по торговым операциям казны. Гости имели многие привилегии, касающиеся права владеть вотчинами, свободно выезжать за границу для торговых дел, судиться судом царя и т. п. Представители других торговых корпораций также имели многие привилегии, за исключением свободного выезда за границу и права приобретать вотчины. Верхушечный слой купечества стремился обзавестись вотчинами на феодальной основе и тем самым сливался с господствующим классом феодалов.

Общий подъем мелкотоварного производства, начало формирования всероссийского рынка и повышение роли купеческого капитала в экономике и политике страны поставили царское правительство перед необходимостью проводить покровительственную политику в отношении национальной торговли, политику меркантилизма. Такая политика получила наиболее яркое выражение в Торговом уставе 1653 года¹ [ПСЗ, т. I, № 107] и в Новоторговом уставе 1667 года. Однако ни города, ни основная масса купечества не были изъяты из общей системы воеводского управления, что сказывалось отрицательно на положении посадского и торгового населения городов. В 1699 году Петр I провел реформу городского управления, учредив в Москве Бурмистерскую палату, или Ратушу, а в городах вместо приказных изб – земские избы² [ПСЗ, т. III, № 1674, 1675]. Руководство Бурмистерской палаты и земских изб выбиралось из торгово-промышленного сословия городов. Целям развития ремесла, торговли и обеспечения прав купечества содействовала новая реформа управления городами, получившая выражение в Регламенте, или Уставе Главного магистрата, принятом 16 января 1721 г.³ [Памятники русского права. Вып. VIII, с. 126–163].

Подавляющую часть феодально-зависимого эксплуатируемого населения составляли крестьяне – частновладельческие (помещичьи, вотчинные, дворцовые) и государственные (черносошные). Исходным моментом крепостного права было прикрепление крестьянина к земле. Эта мера распространялась как на частновладельческих, так и на черносошных крестьян: первые были прикреплены к поместьям и вотчинам, вторые – к своим наделам на государственной земле, массивы которой находились преимущественно в северном Поморье и в Сибири. Уложение 1649 года первым пунктом провозгласило сыск беглых черносошных и дворцовых крестьян⁴ [Российское законодательство X – XX веков, т. 3, с. 151], тем самым подчеркивая преобладание государственного интереса над частным. В этой общности исходной нормы – прикрепления крестьян к земле – и состояла суть общегосударственной системы крепостного права, установившейся с Уложения 1649 года. Однако между положением частновладельческих крестьян и крестьян черносошных имелись и различия. Черносошный крестьянин обладал правом распоряжения своим наделом, включая его отчуждение, но при условии передачи государственного тягла. В основе этого лежало исконное обычное право крестьянского землепользования⁵ [Власова И. В. Традиции крестьянского землепользования в Поморье и Западной Сибири в XVII – XVIII вв. М., 1984]. Было бы ошибкой трактовать такое право как собственность свободного черносошного крестьянина на землю. Черносошная земля была собственностью феодального государства⁶ [Горский А. Д. К вопросу о сущности черного землевладения на Руси в XIV – XV вв. – В кн.: Проблемы развития феодальной собственности на землю. М., 1979, с. 25–54]. Иным в этом плане было положение частновладельческого крестьянина. Непосредственная власть вотчинников и помещиков над своими крестьянами, связанная с ответственностью за выполнение крестьянами государственных повинностей и правом самостоятельного вотчинного суда, исключая дела о разбое, грабеже и убийстве, со временем приобрела тенденцию к росту и усилению. На это оказал влияние процесс юридического и фактического сближения поместья с вотчиной и соответственно сближения прав феодалов на поместных и вотчинных крестьян, хотя определенные различия еще оставались до начала XVIII в.

По указам 30 марта 1688 г. и 7 апреля 1690 г. закреплялось право продажи и залога вотчин и вотчинных крестьян, а также перевода крестьян с вотчин в поместья, в то время как в отношении поместных крестьян оставалось лишь право перевода из поместья в поместье и право поступиться ими, главным образом в части расчетов за прием беглых крестьян. Во второй половине XVII в. появились поступные записи и на крестьян, находящихся в бегах, с передачей права их сыска. Возросшее значение всех видов крепостных актов отражало поступательное развитие крепостного права⁷ [Маньков А. Г. Развитие крепостного права... с. 179–247].

Во второй половине XVII в. холопство все более эволюционирует в сторону слияния с крестьянством. Немалая часть холопов фигурирует под названием деловых, дворовых и задворных людей. Задворные и деловые люди, имевшие участки земли, наряду с крестьянами были включены в тягло в результате введения подворного обложения в 1678–1681 гг. Дворовые, жившие при господских дворах, не были положены в тягло.

Указом 1714 года о единонаследии снималось правовое различие между поместными и вотчинными крестьянами. Следующим шагом на пути унификации феодально-зависимого населения было введение подушной подати в 1718–1721 гг. Дворовые и деловые люди были уравнены в податном отношении с крестьянами. Так наряду с консолидацией господствующего класса протекала консолидация рядов феодально-зависимого населения – крестьянства. Другое важное следствие податной реформы – образование сословия государственных крестьян, в состав которых вошли черносошные крестьяне, население, платящее ясак, пашенные и оброчные крестьяне и разночинцы Сибири, однодворцы, служилые люди по прибору, гулящие люди⁸ [Анисимов Е. В. Податная реформа Петра I. Л., 1982, с. 141 – 145, 152–155, 179–181]. Объединение различных групп населения, обладавших особенностями правового положения, в одну категорию государственных крестьян влекло нивелировку их правового статуса. В отношении частновладельческих крестьян получила большой размах в сравнении со второй половиной XVII в. продажа крестьян без земли. В 1721 году Петр I дал Сенату распоряжение обсудить вопрос о запрете такой продажи⁹ [Голикова Н. В. Торговля крепостными без земли в 20-х годах XVIII в. – Исторические записки, т. 90. М., 1972, с. 303–331].

В 1721 году было разрешено дворянству и купцам покупать к заводам деревни с условием закрепления их за предприятиями¹⁰ [ПСЗ, т. VI, №3711]. Одновременно проходила приписка крестьян к заводам – на Урале, в Сибири и в Карелии¹¹ [Балагуров Я. А. Приписные крестьяне Карелии в XVIII – XIX вв. Петрозаводск, 1962]. Источником привлечения рабочей силы на мануфактуры служил отход крестьян на заработки. По указу 1722 года и Плакату 1724 года каждому крестьянину разрешалось кормиться работаю не далее 30 верст при наличии пропускных, или покормежных, писем¹² [ПСЗ, т. VI, №3935; т. VII, №4533]. К вопросу о крестьянском отходе примыкает вопрос о переходе крестьян в города, на посады. На рубеже столетий ограничительные сроки записи крестьян в посад, установленные во второй половине XVII в. (указ 19 октября 1688 г.¹³ [См. с. 146–147 настоящего тома]), были сняты, провозглашался принцип свободной записи в посады по торгам и промыслам¹⁴ [ПСЗ, т. IV, № 1775]. В дальнейшем законодательство ввело при записи в посад имущественный ценз – наличие торга не менее как на 500 руб. Для приезжих к петербургскому порту ценз снижался до 300 руб. Крестьяне, записанные в посады с нарушением требования закона, приравнивались к беглым¹⁵ [ПСЗ, т. VII, №4312; указ 16 сент. 1724 г. (там же, №4566)].

Ответственность за уплату подушной подати с крестьян, перешедших в посад, оставалась за их вотчинниками, в силу чего новые посажане обязывались выплачивать вотчинникам подать и оброк в обычном размере, а с посадскими людьми – 40 коп. дополнительной подушной подати. Тем самым насущная проблема пополнения рядов купечества и роста городов решалась с наименьшим ущербом для дворянства. Законодательство Петра I делало ставку на привлечение в города и в ряды купечества зажиточного крестьянства, но не меняло общего правового положения рядового городского (посадского) населения, которое по-прежнему было прикреплено к своему месту пребывания и к тяглу. Это вытекает из Регламента, или Устава Главного магистрата, в котором предписывалось тех купеческих и ремесленных людей, которые не похотя с посадскими служить и податей платить, вышли из слобод какими-нибудь образы и подлоги в разные чины и в крестьянство и в закладчики... из тех мест собрать и написать в те ж слободы и в тягло... ¹⁶ [Памятники русского права. Вып. VIII. М., 1961, с. 129].

Состояние решения крестьянского вопроса в Соборном уложении 1649 года, формы крестьянского движения (массовые побеги) и, наконец, нажим дворянства на правительство в форме подачи челобитных поставили самодержавие перед необходимостью предпринять крупный шаг в области внутренней политики – создать государственно-организованный и массовый сыск беглых крестьян как постоянную функцию органов центрального и местного аппарата. Поэтому законодательной разработке системы сыска и ее организации во второй половине XVII в. было уделено большое внимание. Законодательство о сыске отражало требования дворянства, которое переживало в XVII в. пору своего политического подъема. Из дворянства назначались специальные сыщики беглых крестьян, наделенные большими полномочиями. Сыск беглых и следствие о них приравнивались к следствию по татебным и разбойным делам. Менялась и квалификация побегов. Уложение не определяло наказания за побег. В законодательстве 50–60-х годов XVII в. дана квалификация крестьянских побегов, особенно сопряженных с грабежом и поджогом имущества феодалов, как явления политического. Доминирующей в законодательстве 60–70-х годов становится борьба с укрывательством беглых крестьян и холопов. Правительство стремилось сделать прием беглых делом опасным и невыгодным и тем самым лишало беглых крестьян убежища¹⁷ [Маньков А. Г. Развитие крепостного права... с. 31–46].

Из компетенции вотчинного суда, помимо обычного изъятия татебных и разбойных дел, по указу 1667 года исключались дела о беглых. Установка правительства на превращение сыщиков одновременно в агентов правительства по расследованию татебных и разбойных дел нашла отражение в статьях указа 1669 года. Кульминационным пунктом в законодательстве о беглых XVII в. стали Наказ сыщикам 1683 года и дополнение к нему в указе от 23 марта 1698 г. Одновременно на дела о крестьянах распространялся розыскной суд, согласно указу 21 февраля 1697 г.

В первой четверти XVIII в. вследствие значительного роста государственных повинностей, большого объема принудительных работ на строительстве заводов, городов и флота побеги крестьян приняли колоссальные размеры¹⁸ [Заозерская Е. И. Бегство и отход крестьян в первой половине XVIII в. - К вопросу о первоначальном накоплении в России. М., 1958, с. 144–188]. Неизмеримо возросшие масштабы законодательства, связанного с реформами во всех областях государственного управления и хозяйства, не снижают высокого удельного веса законов, посвященных сыску беглых крестьян, работных людей и солдат. За первую четверть столетия было принято 46 указов, инструкций воеводам и т. п., относящихся к беглым. Из них за шесть лет – с 1720 по 1725 год – принято 30 указов. Значительный рост числа указов связан с подушной податью. Наиболее важными из них являются указы от 19 февраля 1721 г., 6 апреля 1722 г. и плакат 26 июня 1724 г.¹⁹ [ПСЗ, т. VI, № 3939; т. VII, № 4533]. Последний является своеобразным уставом для войск, расквартированных в сельских местностях.

Контроль за предотвращением побегов крестьян возлагался на командный состав полков в пределах их расквартирования и на священников в их приходах. Законодательство петровского времени уделило значительно больше внимания выработке мер предупреждения побегов, чем это было во второй половине XVII в. Ни в одной акции русского феодального государства не раскрывается с такой полнотой его крепостнический характер, как именно в сыске бежавших от крепостной неволи крестьян и холопов. При Петре I подушная подать, первая ревизия податного населения, слившие различные слои феодально-зависимого населения в единую податную массу, введение паспортной системы, приписка и покупка деревень к мануфактурам – все это резко усилило эксплуатацию крестьян как светскими и духовными феодалами, так и самим государством. Именно при Петре I сформировалась внутрисословная категория государственных крестьян²⁰ [Дружинин Н. М. Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева, т. 1. М. – Л„ 1946, с. 29, 31–34, 37]. Крепостное право официально распространилось и на сферу промышленности. На службу охраны крепостного устава был поставлен весь государственный аппарат.

А. ФЕОДАЛЫ

1682 Г., ЯНВАРЯ 12

СОБОРНОЕ ДЕЯНИЕ

ОБ УНИЧТОЖЕНИИ МЕСТНИЧЕСТВА

Дата добавления: 2015-07-25