Глава XIII разоблачение

Когда они в буквальном смысле этого слова влетели в знакомый небольшой домик позади красного университет­ского корпуса, Алексей Борисович, Владимир Сте­панович и Илья пили чай, а Ираида Григорьевна ставила на стол тарелку с бутербродами.

Здрасьте, — бодро сказал Ромка, оглядывая компанию.

Здрасьте, — вслед за ним хором повторили его спутники.

Привет, — ответил Владимир Степанович и обратился к Алексею Борисовичу. — Не припомню случая, чтобы мы сели пить чай и в тот же самый момент к нам никто не явился.

Но настроение у него было неплохим, и ребята поняли, что говорит он это в шутку.

Не бойтесь, мы не хотим чаю, — потряс голо­вой Ромка. — Мы к вам совсем не за этим пришли.

Так чего же вы хотите? Ты, должно быть, за своей статьей явился? — спросил у Стаса Влади­мир Степанович.

Если можно, я ее заберу, — кивнул тот, не сводя глаз с Ираиды Григорьевны и, встретившись с ней взглядом, спросил: — Теть Ир, как вы себя чувствуете?

Уже лучше, — ответила женщина. — Спаси­бо большое, что ты меня вчера до дома проводил.

Стае прислонился к двери.

Пожалуйста.

А что случилось? — перевел глаза со своей лаборантки на Стаса Алексей Борисович.

А тете Ире в университете плохо стало, в главном корпусе, — объяснил парень. — А я ей случайно подвернулся и помог до дома дойти.

Я туда к одной своей знакомой по дороге из клиники зашла, куда масло сдавала, — простран­но и, словно оправдываясь, объяснила женщина. — А потом вдруг что-то схватило, — она прижала к груди руку.

Стае взял свое интервью, которое подал ему Вла­димир Степанович, и слегка попятился назад, но Ромка незаметно толкнул его в бок и грозно про­шептал:

Ну! Продолжай, не молчи.

А где ваш Валерка? — спросил будущий жур­налист, на что Ираида Григорьевна спокойно отве­тила:

В Москве. Ты ведь, кажется, меня об этом уже спрашивал.

А почему же тогда я его вчера в университете встретил? — чувствуя, что примерно такого вопро­са ожидает от него Ромка, выпалил Стае.

Когда? — удивилась женщина. — В каком еще университете?

— В том же, где и мы с вами были. Ираида Григорьевна заволновалась:

Ты, наверное, обознался. А почему тогда ты -мне ничего об этом не сказал?

Потому что когда я вас встретил, то его еще не видел. А после того как вас проводил, я снова туда вернулся и увидел его у выхода. Хотел догнать, но не успел, — по правде говоря, голос Стаса зву­чал не очень убедительно.

В очках женщины отражалось бьющее в окно яркое солнце, и никто не видел ее глаз. Она обрела уверенность и покачала головой:

Его там не могло быть. Стае пожал плечами:

Должно быть, мне показалось.

Я и говорю, что ты ошибся, — совсем уже спокойно ответила Ираида Григорьевна. Однако Ромка заметил, как она едва сдержала вздох облег­чения, и решил, что пришла пора действовать ему самому.

Алексей Борисович, — робко попросил он, — а можно мы на минутку в вашу архивную папку за­глянем?

Зачем она вам? — удивился ученый.

А это Стасу нужно. Он хочет кое-что допи­сать в свое интервью, — нашелся юный сыщик и добавил: — Мы ее при вас посмотрим. Вы не вол­нуйтесь, мы ничего из нее не возьмем.

Что ж, так и быть. Что для друзей не сделаешь! Алексей Борисович допил свой чай, тяжело

поднялся с места и вытащил из старого шкафа со стеклянными дверцами хорошо знакомую Ромке толстую картонную папку. Он протянул ее Стасу, но схватил ее юный сыщик.

Он быстренько открыл лабораторный архив, достал регламент, оглядел его со всех сторон и, за­метив на первом листе в правом верхнем углу ма­ленькое черное пятнышко, облегченно вздохнул. Лешка сказала правду. Она и в самом деле замени­ла регламенты один на другой.

«И как они сами не заметили подмены? — думал при этом Ромка. — Торопились, наверное, очень. А Галина Арсеньевна не знала, в чем там разница, у нее столько документов, будет она каждый запо­минать! Печатает, что дают, вот и все. А теперь они пьют чай и радуются. Порадовались бы они, как же, когда б узнали, что никакого изобретения у них больше нет. Только вот как бы им получше объяснить, что произошло?»

Мальчишка сперва откашлялся, а потом бы­стро протараторил:

Алексей Борисович, вы извините, здесь не­большая путаница вышла, но если надо, то мы сами можем ее запросто исправить. И если вашей Галине Арсеньевне некогда будет, то мы, знаете, как быстро на компьютере печатаем? Особенно Леш­ка, — кивнул он в сторону сестры. Сам Ромка, кста­ти, печатал медленно и неохотно, и это было еще одной причиной того, отчего он отказался от своего намерения сочинять детективные романы и повести.

Но Алексей Борисович ровным счетом ничего не понял.

— О чем ты? Какая еще путаница? И Ромка решил начать издалека.

Вы думаете, что когда у вас дверь в лаборато­рию взломали, то только одно масло и выкрали, да?

Алексей Борисович, не сводя с Ромки глаз, кив­нул.

Ну, и к чему ты клонишь?

А к тому, что в тот день у вас еще и регла­мент ваш из сейфа выкрали, вернее, сняли с него копию, а потом положили на место.

С чего ты это взял? И если это так, то почему ты нам об этом ничего не сказал? — вскочил с места Илья.

Ромка пожал плечами и ответил на первый воп­рос:

Дело в том, что перед этим, в конце дня, я не­чаянно амарантовые семена на него высыпал, а утром их на нем не оказалось.

Но ключ-то от сейфа в тот день был у ме­ня, — вспомнил Владимир Степанович.

У вас, — подтвердил Ромка.

Значит, у кого-то имеется дубликат? — уче­ный выглядел таким растерянным, что Лешке ста­ло его жалко.

Вот именно, — ответил Ромка. — Разве трудно его заказать, когда он у вас всегда в столе лежит?

Но тогда это не мог сделать посторонний че­ловек, только свой, — высказал, по его мнению, совершенно невероятное предположение Влади­мир Степанович.

Вот именно, — повторил Ромка. — Но это еще не все. Вы уж нас извините, но мы чувствова­ли, что у вас намечается кража, и подменили ваш регламент на старый. И человеку этому в тот раз ваша новая технология не обломилась.

Значит, вы тут всюду лазили за нашими спи­нами, а нам ничего не говорили. Почему? — на­хмурился Алексей Борисович.

Ромка дернул плечом:

А о чем было говорить? Вас здесь не было, ос­тальные могли нам не поверить, потому что четких доказательств мы не имели.

А теперь они у вас, выходит, имеются?

Теперь да, — уверенно заявил мальчишка.

И кто же это, в таком случае? — Алексей Бо­рисович все еще не верил в случившееся.

Тот, кто имеет отношение к московской фир­ме под названием «Волшебное снадобье». Илья, — повернулся Ромка к тоже ничего не понимающему сотруднику, — помните, я вам этикетку от пузырь­ка с их маслом показывал? Ну, когда у вас взлом был? Вы мне тогда еще объяснили, что оно у них в двадцать раз разбавлено. — Ромка полез в карман своей куртки в надежде найти ту самую этикетку, но обнаружил лишь малюсенький винтик, кото­рый нашел возле входной двери вместе с принадле­жащей Стасу пуговицей, и, повинуясь внезапно вспыхнувшей догадке, протянул его молодому че­ловеку. — Как вы думаете, для чего предназначена эта штука?

Илья взял винтик в руки.

Это от чьих-то очков. Ираида Григорьевна, слу­чайно не ваш? Помните, пару дней назад у вас дужка не держалась, и вы в оптику ходили оправу чинить? Откуда у тебя этот винтик? — обратился он к Ромке.

А я его у вашего входа нашел. В тот же са­мый день, — стараясь придать своему голосу бес­печный тон и не заострять на этом внимание, но ликуя внутренне, ответил мальчишка. При этом он незаметно взглянул на Ираиду Григорьевну. Она пожала плечами, дескать, понятия не имеет, чей это винтик, и взяла со стола тарелку с недоеденны­ми бутербродами, но руки ее слегка дрожали.

А Алексей Борисович сказал, обращаясь к Вла­димиру Степановичу:

Московская фирма, которая предлагала нам объединиться, кажется, так и называлась: «Вол­шебное снадобье».

И на этом эта фирма не успокоилась, — тут же встрял Ромка. Он полез в другой карман, до­стал смятую «Московскую жизнь» и ткнул паль­цем в рекламу амарантового масла. — Не далее как вчера один их работник проник в университет и скачал файлы, которые для вас печатала Галина Арсеньевна.

Алексей Борисович взглянул на газету, вско­чил со стула и тут же, согнувшись, сел. Очевидно, у него закружилась голова.

Боже мой, — проговорил он. — С чего ты это взял?

А он забыл свой адрес стереть. А может, по­надеялся, что в папку с отправленной корреспон­денцией никто не полезет, а если и полезет, то не поймет, что это за регламент такой. Он же не знал, что туда придем мы. А вы мне скажите, пароль, кроме вас Владимиром Степановичем, еще кто-ни­будь знал?

Наверное. Мы от своих сотрудников ничего не скрывали, — совсем уже расстроенным голосом ответил Алексей Борисович.

Ромка подошел к ученому ближе и тронул его за руку.

Да не волнуйтесь вы так! Вы же своим фран­цузам еще ничего не отослали? Мне Галина Арсе­ньевна сказала, что вам перевод сертификата каче­ства еще не сделали. Все остальное вам тоже пона­добится переводить на французский, да?

Теперь я уже ничего не знаю, — вздохнул Алексей Борисович.

А я знаю, что понадобится. Потому что вчера у вас снова старый регламент украли. А новый, тот самый, который вы составили перед своим отъез­дом и отдали Илье, — Ромка для пущего эффекта преднамеренно затянул паузу, и лишь затем под­нял руку с листками вверх. — Вот он!

Пока ее брат разъяснял, где собака зарыта, Лешка не сводила глаз с Ираиды Григорьевны. Та внезапно покраснела, затем поднялась, блеснув оч­ками, и беззвучно, словно вытащенная из воды ры­ба, захлопала ртом. Тут только Лешка заметила, что нижняя челюсть у сотрудницы слегка выпира­ет вперед, и поняла, на кого похожа эта женщина. На ту самую мерзкую кровожадную пиранью, ко­торая не сводила с нее, Лешки, злых глаз на выстав­ке экзотических рыб и прочих тварей из-за стенки своего аквариума. А потом еще появилась в ее кош­марном сне, который она до сих пор помнит. А зо­лотые осенние листья, разбросанные по неизмен­ной павлово-посадской шали этой женщины, сейчас показались Лешке волшебным образом преобра­женными рыбьими чешуйками. Недаром она вся­кий раз ежилась от взгляда ее выпуклых глаз, хотя внешне Ираида Григорьевна относилась к ним всем куда благожелательней, чем строгая Елена Федо­ровна.

В это время раздался телефонный звонок. Алексей Борисович снял трубку.

Здравствуйте, — ответил он кому-то и улыб­нулся. А затем прошептал Владимиру Степанови­чу: — Это представитель французов, — и снова за­говорил в трубку, — вы получили документы от московской фирмы? Хотите сравнить с нашими? Мы вам их по факсу сегодня же перешлем. Скажи­те, а та фирма как называется? «Волшебное снадо­бье»? И телефон у них... Он посмотрел на газету и прочитал вслух цифры.

По лицу Алексея Борисовича было заметно, что на другом конце провода подтвердили его слова.

-— У них устаревшая технология, — облегчен­но вздохнув, сообщил своему собеседнику уче­ный. — У нас она теперь совсем иная, да. Конечно, мы будем рады видеть вас в Воронеже. Мы вам за­кажем гостиницу, да.

Пока Алексей Борисович разговаривал по теле­фону, Лешка сбегала в коридор и вернулась оттуда с желтым пакетом.

Посмотрите, пожалуйста, что это за семена, — обратилась она к Алексею Борисовичу, когда тот положил трубку.

Он зачерпнул горсть амаранта и с удивлением взглянул на малюсенькие тусклые приплюснутые шарики. Они совсем не походили на те крупные золотистые зерна, которыми они все любовались пос­ле его возвращения из поездки в село.

Это еще что? — в испуге взглянул он на Лешку, с удивлением разглядывая знакомый ему пластиковый мешок.

Но девочка метнулась назад в коридор и прита­щила еще один пакет, черный с полосками.

Не волнуйтесь, — сказала она. — Ваши элитные семена я на всякий случай сюда пересыпа­ла, вот они. А тому, кто хотел их украсть, доста­лись точно такие же, как эти, — она ткнула паль­цем в желтый пакет. Лешке было неловко смот­реть на Ираиду Григорьевну, и она по мере сил старалась отводить от нее лицо. — Я их из того самого мешка взяла, из которого вы нам амарант для собаки насыпали. А чтобы узнать, менял вор пакеты или нет, я на своем так и написала: «соба­чий корм». Мелкими буквами, правда, так что он их наверняка не заметил. Но если хорошенько при­глядится, то разберет.

После этих слов Лешка набралась смелости и посмотрела прямо в глаза Ираиде Григорьевне. Женщина усиленно делала вид, что ее все это не касается, но лицо ее пошло пятнами, и она метну­ла на девочку взгляд, полный ненависти.

Алексей Борисович заметил его тоже. С нелов­костью и недоумением он посмотрел на Ираиду Григорьевну.

Был здесь ваш сын или нет, это нетрудно будет выяснить.

Билеты-то в поездах именные, — услужливо подсказал ему Ромка. — И ложный звонок, из-за которого Владимир Степанович на звероферму мо­тался, скорее всего, из Москвы был. Он сам гово­рил, что ему звонили по междугородному телефону.

Лицо Алексея Борисовича вновь исказила гри­маса боли. Он не отводил глаз от своей любимой со­трудницы.

Но почему, почему вы так поступили? Разве все эти годы вы не были заинтересованы в резуль­татах нашей общей работы? Разве не радовались нашим успехам и не переживали вместе с нами из-за случавшихся порой неудач?

Ираида Григорьевна, ничего не сказав, вышла из кабинета. А буквально через пару минут вошла обратно и, положив на стол Алексея Борисовича листок бумаги, удалилась снова. Лешка взглянула на бумажку и увидела на ней крупное, написанное от руки слово «Заявление».

Заявление об увольнении, — подтвердил Алексей Борисович и вышел в коридор. Лешка по­дошла поближе к двери и услышала, как в ответ на какие-то его слова женщина сказала:

Вы бы для своего сына и не то сделали, — и громко всхлипнула. Но Лешка и не подумала ей со­чувствовать. Она твердо знала, что нельзя строить свое благополучие на несчастьях других людей. Если эта аксиома известна детям, то взрослые и по­давно должны о ней помнить.

А Алексей Борисович вернулся и размашисто написал на заявлении: «Уволитьс 30 марта».

И вы больше ничего ей не сделаете? Никуда не заявите? — удивился Ромка, поочередно глядя на находящихся в кабинете мужчин.

Мы не мушкетеры, а она не миледи. Что мы можем ей еще сделать? — пожал плечами менее чувствительный Владимир Степанович. — По факту взлома дело заведено, но милиция вряд ли будет им заниматься, так как убыток весьма незначите­лен: украдено всего несколько пузырьков масла.

А винтик от очков? — спросил Ромка. — У входной двери найденный?

А что винтик? Ты же не сможешь доказать, что она его именно в момент взлома потеряла. На­до же, взломать замок, чтобы отвести от себя подо­зрения! — негромко проговорил он.

А взрыв?

Ну, установка и сама могла взорваться. Я, конечно, в этом сомневаюсь, но у нас один раз такой случай уже был, видимо, она о нем вспомни­ла, потому и решила на время приостановить нашу работу. Чтобы мы остались с голыми руками, а фирма, в которой работает ее сын, — обладателем как новейшей технологии, так и лучших образцов семян и масла. Но, к счастью, регламент сохранен. Благодаря вам, — Владимир Степанович оглядел Ромку' и его друзей. — А ее пусть совесть мучит, если она у нее есть.

Мне кажется, что нет, — вспомнив рыбьи глаза женщины, сказала Лешка.

А теперь мы пойдем, — дернула Ромку за рукав Катька. Она уже давно от нетерпения пере­миналась с ноги на ногу. — А то опять на лошадях не покатаемся. Надеюсь, никто не передумал? — робко посмотрела она на Стаса.

Их новый друг покачал головой:

Нет, конечно.

Ромка взглянул на часы, потом на девчонку.

Ты не переживай. У нас еще навалом време­ни. До свидания, — вежливо сказал он всем со­трудникам лаборатории.

Попрощавшись, четверо друзей направились к выходу. Однако Алексей Борисович удержал Ромку за руку.

Чем же мне вас отблагодарить?

А ничем, — помотал головой юный сыщик. — Вернее, если вам не жалко, то дайте нам еще не­множко масла, мы отнесем его Серафиме Иванов­не, чтобы оно у нее было на тот случай, если ее Альма опять заболеет. И самой старушке ваше мас­ло может пригодиться, оно же у вас от многих бо­лезней помогает.

Алексей Борисович снял с полки несколько пу­зырьков.

И за кормом для собаки еще приходите.

Завтра и придем, — тут же воодушевился мальчишка, — а то Катька потом одна тяжелую сумку до нашей бабульки не сможет донести.

Так, значит, получается, что сердце у этой пираньи вчера не болело, и она всего-навсего при­творялась? — Лешка тронула брата за руку, когда они вышли на улицу.

Конечно, нет, — уверенно заявил Ромка. — Просто она увидела, что Стае направляется как раз туда, где сидит ее сын. Ну, и испугалась, что они встретятся, и потом он возьмет и ляпнет что-ни­будь в лаборатории. Вот и сделала вид, что ей пло­хо, чтобы его оттуда поскорее увести. А сын ее при­ехал сюда для того, чтобы заполучить настоящий регламент, так как тот, что она в сейфе сперла, в «Снадобье» не мог не быть раньше, с ее же подачи. Вот ее сына и послали сюда разбираться в нашей путанице. А так как он в этом университете учил­ся, то прекрасно знал, что там к чему в компьюте­рах, и чужой файл скачать при знании их «секрет­ного» пароля ему было раз плюнуть.

Мальчишка вдруг расхохотался:

Нет, вы только себе представьте, что этот за­сланный сюда шпион проникает в компьютер, во­рует регламент, конечно же, не читая его, так как очень спешит, и в Москву снова приходит тот же самый, отлично им известный, старый вариант.

Небось до сих пор ломают голову над этой загад­кой! Они же не знают о том, что мы здесь с Лешкой подсуетились и оставили на месте старый регла­мент, а Владимир Степанович не удосужился или не успел его прочитать. Да и зачем ему это было де­лать, когда он точно знал, что старый положил в архив, а новый — в сейф.

И все равно они хитро придумали, решив за­слать сюда Валерку, — сказал Стае.

Ромка самодовольно хмыкнул:

Что ж хитрого-то, если я их раскусил?

А ты хорошо сделал, что про меня никому не рассказал, — вставила Катька. — О том, как я их регламент домой утащила. А то я там стояла и боя­лась, вдруг ты начнешь об этом говорить.

И о том, что я там ночевала, — добавила Лешка.

А зачем им об этом знать? Это уже мелочи, детали. Хотя... Между прочим, из-за Катьки вете­ринар пострадал!

— Почему это из-за меня? — удивилась девчонка. Ромка взглянул на двигавшийся по проспекту

раскрашенный яркой рекламой троллейбус.

А потому! Ты же сама рассказывала, что ког­да под столом сидела, а Сергей Васильевич в столе шарил, то есть, как потом выяснилось, свое лекар­ство искал, то кто-то в дверь заглянул. Так вот, этот кто-то, вернее, эта кто-то, сделала такой же вывод, что и ты: решила, что он тырит их регламент. Тем более что документа и в самом деле потом на месте не оказалось. Тебя под столом она не видела, на кого еще ей было думать? Решила, наверное, что у них еще один конкурент появился. Вот и зазвала его попить своего душистого чайку с бутербродами. А в чай, должно быть, какое-то снотворное подсы­пала, чтобы его портфель обыскать. А потом еще попросила Илью его до троллейбуса проводить, ког­да он прямо в лаборатории засыпать начал, чтобы в случае чего на Илью все и свалить. Во всяком слу­чае, мне кажется, что дело обстояло именно так.

Эпилог

Лешк, а здорово мы верхом на лошадях в парке накатались, да? — Ромка смот­рел в окно фирменного поезда «Воро­неж — Москва», который, давно набрав скорость, мерно постукивал колесами по бесконечным рель­сам.

Как только раздали постельное белье, брат с се­строй забрались на свои верхние полки и теперь тихо переговаривались. Редкие огни проносились мимо. Одна ночь — и они дома. Все, весенние ка­никулы позади.

Очень даже неплохо, — согласилась Лешка.

И вообще поездка была удачной, ты соглас­на? Хоть и клада никакого не нашли, как в про­шлый раз, зато людям свою технологию сохранить помогли. И преступника, то есть преступницу, нашли. А ты говорила: «Не найдем, не найдем!» Жаль, что она так легко отделалась. Лично я бы ее в тюрягу засадил, на самые-самые высокие нары.

Ас другой стороны, она у них была лучшим работником, и как дилер-распространитель боль­ше всех амарантового масла продавала, — решила быть справедливой сестра.

Ромка усмехнулся:

Как же, лучший! Она его продавала не кому иному, как «Волшебному снадобью», причем по оптовой цене, а они его по-черному разбавляли под­солнечным маслом и сбывали по розничной. Пред­ставляешь, какие у них доходы были? И есть!

Откуда ты знаешь?

А мне об этом Владимир Степанович сегодня сказал, когда в коридоре амарант для Альмы насы­пал.

Зато теперь эта фирма от них ни одного пу­зырька не получит.

Ну и что? Сами будут масло делать по укра­денной устаревшей технологии и точно так же по­лучать свою прибыль.

Ну и пусть себе. Все равно их в конце концов разоблачат, — Лешка свесила руку вниз и дотро­нулась до украсившей столик их купе высокой баг­ряной ветви-метелки вечного цветка-амаранта, ко­торую вчера ей подарил Алексей Борисович. — Красивая, да?

Ромка взглянул на отражение амаранта в зер­кале на двери.

Слушай, — вспомнил он, — а Катька-то наша не зря без конца на себя любовалась. Ведь если бы она шрам на лице парня в зеркале не углядела, мы бы сроду не узнали, что это сын Ираиды Григорьев­ны регламент украл. И еще, если бы Стае нам про него не рассказал. Значит, закон Муира подтвер­дился, что я Катьке и говорил.

Какой еще закон?

«Когда мы пытаемся вытащить что-нибудь одно, оказывается, что оно связано со всем осталь­ным». Вот мы взялись за Стаса, а он, хоть и не ви­новат оказался, тем не менее помог нам распутать этот клубок.

Катька, наверное, теперь со Стасом задру-жит, — сказала Лешка и улыбнулась.

Пусть, — разрешил Ромка. — Он хороший парень.

А если бы мы в Воронеж не поехали, то они бы и не познакомились.

И сами все каникулы проторчали бы дома. Видак бы с утра до ночи смотрели, и что бы у нас в памяти осталось? — философски заключил Ромка.

В Москве тоже что-нибудь бы да случилось, и дома бы ты не усидел, я в этом уверена, — возра­зила Лешка и откинулась на толстую подушку. У нее закрывались глаза. Перед отъездом у них снова нашлось столько дел!

Сначала они отнесли целых две сумки с амаран­товым зерном Серафиме Ивановне, чтобы она смог­ла долго-долго кормить им свою Альму, и заодно с ней распрощались, потом забежали к Олежке, и Ромка на этот раз как следует разглядел его новое изобретение: покрытый особым материалом почти невидимый кубик. Ромка твердо решил изготовить такое же покрытие и приспособить его для каких-нибудь своих целей. Затем они все вместе поехали в парк и снова катались верхом за Пионерской гор­кой. Чуть на поезд не опоздали. Короче, забот и впечатлений у них в последний день в Воронеже была целая куча, и Лешка очень устала.

А Ромка от нее не отставал.

Лешка, — снова дернул он сестру за руку, и глаза его мечтательно блеснули. — Я знаешь, о чем сейчас подумал? О проекте Дайсона.

О чем, о чем? — приподнялась на локте Леш­ка и с трудом разлепила сонные глаза.

Ну, есть один такой проект, я о нем читал как-то. Вот ты, Лешка, знаешь о том, что наша Земля от Солнца получает только одну двух с половиной тысячную часть всей его энергии? Не знаешь? Так знай! Но человечество могло бы получать всю. Для этого Дайсон предлагает разобрать все планеты на строительный материал и построить вокруг Со­лнца гигантскую сферу. И тогда солнечная энер­гия не будет теряться. Здорово, да? И когда-нибудь так и будет. Но я бы хотел дополнить его проект еще одним предложением: засадить эти огромные пространства амарантом. Так как он быстро рас­тет, то будет достигать в высоту, скажем, метров пять или больше, и сможет обеспечить белком, всякими там витаминами и прочими полезными веществами всех людей на свете. Здорово, да?

Лешка снова посмотрела на вечный цветок, ко­торый теперь всегда будет напоминать ей о новых воронежских приключениях, а перед ее глазами возникли бескрайние радужные, зеленые, багря­ные поля...

Здорово, — прошептала она. — И красиво к тому же.

Лешк, а хочешь, я тебе чаю принесу? — рас­чувствовался Ромка. — Я же вижу, как ты устала. И маме тоже. Мам, тебе чаю принести? — свесил он голову вниз.

Принеси, — кивнула Валерия Михайловна.

Я сам вам его заварю, — вовсю расщедрился он, быстро соскочил вниз и вытащил из сумки две кружки: свою и Лешкину.

Смотри не обварись, как в прошлый раз, — остановила его мама.

А масло из амаранта на что? — Ромка похло­пал по карману своей сумки. — Алексей Борисо­вич лично мне дал несколько пузырьков. Надолго хватит!

^[1] Подробно об этом читайте в книгах Н. Кузнецовой «Дело о таинственном шефе», «Дело об украденном перстне», «Дело о разбитом бинокле», «Дело о бледном вампире», «Дело о синекрылой бабочке», «Дело о сияющей записке», «Дело о танцующей статуе», «Дело о неуловимом призраке», вышедших в серии «Черный котенок». (Прим. ред.)

^[2] Подробно об этом читайте в книге Н. Кузнецовой «Дело о бледном вампире», вышедшей в серии «Черный котенок». {Прим. ред.)

Дата добавления: 2015-07-25