I. От большей экономии в правительственных расходах.

Весьма немного лет тому назад основных догматом веры у Американцев, который разделялся и европейскими либералами, было то положение, что бедность угнетенных масе Старого Света зависит от аристократических и монархических учреждений. Это верование быстро исчезло с появлением в Соединенных Штатах, при республиканских учреждениях, общественного бедствия того же рода, если не той же силы, как то, которое замечается в Европе. Однако общественное бедствие это еще в широкой мере приписывается чрезмерным тягостям, которые налагают существующие правительства,- огромным долгам, военным и морским расходам, расточительности, которой характеризуется как республиканские, так и монархические правители и, в особенности, администрация больших городов. К этому, в Соединенных Штатах, следует еще прибавить грабеж, заключающийся в покровительственном [-209-] тарифе, который ради каждых двадцати пяти центов, которые он дает казне, берет доллар, а может быть и четыре или пять из кармана потребителя. По-видимому, существует явная связь между огромными суммами, которые таким образом берут с народа, и лишениями низших классов, и при поверхностном взгляде естественно предположить, что уменьшение чрезмерных тягостей, так бесполезно налагаемых, облегчило бы бедняку добывание средств к жизни. Однако, рассмотрение предмета при свете тех экономических принципов, которые мы перед этим установили, показывает, что следствие будет не таково. Уменьшение той части, которую берут посредством налогов с суммы всего производимого известным обществом, было бы просто равнозначаще увеличению силы, непосредственно направленной на производство. Оно действительно подняло бы производительность труда, все равно как подняло бы ее увеличивающаяся плотность народонаселения или развитие техники. Но как в первом случае выгода достается и должна доставаться владельцам земли в виде увеличенной ренты, так эта выгода досталась бы землевладельцам и во втором случае.

В настоящее время на продукте труда и капитала Англии лежит бремя огромного долга, установленной церкви, чрезмерных расходов королевского дома, многочисленных синекуристов, огромной армии и флота. Предположите, что долг был бы отвергнут, церковь отделена от государства, королевскому дому предоставлено, как и всем людям, добывать себе средства к жизни, синекуры уничтожены, армия распущена, офицеры и матросы уволены и суда проданы. Таким образом сделалось бы возможным огромное сокращение в налогах. Оказалось бы значительная прибавка к той части продуктов, которая приходится на долю лиц, принимающих участие в производстве. Однако, это была бы лишь такая прибавка, какую в течение долгого времени постоянно давали технические усовершенствования, притом не настолько большая, как та, которую дали пар и машины в последние двадцать или тридцать лет. И как прежние прибавки не облегчили пауперизма, но увеличили только ренту, так не помогла бы и эта. Всю выгоду получили бы английские землевладельцы. Не буду оспаривать, что если бы все это могло быть сделано внезапно и без разрушения и излишних издержек, связанных с революцией, то могло бы наступить временное улучшение в положении низшего класса; но очевидно, такая внезапная и мирная реформа невозможна. Да будь она и возможна, все же это временное улучшение было бы в конце концов поглощено возросшей стоимостью земли при помощи того процесса, который совершается в настоящее время на наших глазах в Соединенных Штатах.

Так и в соединенных Штатах, если бы мы сократили общественные расходы до возможного минимума и стали бы покрывать их посредством подоходного налога, то наверное от такого сокращения было бы не больше пользы, чем сколько принесли железные дороги. Оставалось [-210-] бы более богатства в руках народа, в его целом, как более богатства поступало в руки народа в его целом и благодаря железным дорогам, но те же самые неумолимые законы управляли бы его распределением. И положение тех людей, которые живут своим трудом, в конце концов нисколько бы не улучшилось.

Смутное сознание этой истины проникает, или, скорее, начинает проникать в массы и является для американской республики одним из наиболее опасных явлений. Те, кто ничего не имеет, кроме своего труда, и главным образом городские пролетарии,- растущий класс,- мало тревожатся расточительностью правительства и во многих случаях склонны смотреть на эту расточительность как на нечто хорошее,- "дают, мол, работу", или "пускают деньги в оборот". Твид, который обобрал Нью-Йорк так, как мог обобрать, под видом дани, захваченный город только какой-нибудь герильясский предводитель (а Твид был лишь одним из представителей тех новых бандитов, которые захватывают в свои руки управление всех наших городов), был без сомнения популярен среди большинства избирателей, хотя воровство его было общеизвестно и захваты его всем бросались в глаза по крупным бриллиантам и чрезмерным личным расходам. А после того, как против него было возбуждено судебное преследование, он был с триумфом избран в сената. И даже когда он был пойман после побега, к нему часто обращались с радостными приветствиями на его пути от суда до тюрьмы, он обобрал общество на много миллионов, но пролетарии чувствовали, что он обобрал не их. И приговор политической экономии таков же, как их.

Меня могут неверно понять. Я не верю, чтобы экономия в правительственных расходах была нежелательна; но говорю только, что сокращение в расходах правительства не может оказывать прямого действия на искоренение бедности и увеличение заработной платы до тех пор, пока земля будет оставаться монополизированной.

И хотя это и верно, однако, даже имея в виду только интересы низшего класса, не должно щадить никаких усилий для того, чтобы устранить бесполезные расходы. Чем сложнее и расточительнее становится правительство, тем более оно стремится сделаться силой, отличной и независимой от народа, и тем труднее становится доводить до народного решения вопросы серьезного общественного значения. Посмотрите на наши выборы в Соединенных Штатах,- во что они превращаются? Самые серьезные проблемы стоят перед нами, однако так велико значение денег в общественной деятельности, так сильно сказываются личные интересы, что самые важные государственные вопросы рассматриваются лишь слегка. Средний американский избиратель имеет предрассудки, партийные чувства, общие понятия известного рода, но он думает о важнейших государственных вопросах немногим более, чем лошадь на конно-железной дороге о доходах линии. Не будь этого, не могло бы сохраниться так много старинных злоупотреблений [-211-] и не прибавилось бы так много новых. Все, что стремится сделать правительство простым и недорогим, стремится поставить его под контроль народа и поставить на очередь вопросы действительной важности. Но сокращение правительственных расходов само по себе не может устранить или уменьшить зла, которое возникает от постоянного стремления к неравномерному распределению богатства.

Дата добавления: 2015-07-19