Глава двадцать третья. Элспет.

Пост-карта. Лагерь военнопленных

2 января 1917

Сью,

если ты получишь письмо от Гарри, не открывай его! Выброси. Ни в коем случае не читай.

Знаю: ты, должно быть, волнуешься, ведь от меня долго не было писем, но поверь, я не имел возможности написать тебе раньше.

Я в порядке, но попал в плен. Не уверен, сколько смогу писать и как часто, но ты можешь присылать мне письма на адрес с обратной стороны карточки.

Ты не могла бы дать Гарри знать, что произошло, и сообщить ему этот адрес?

Прости, что Рождество ты провела без меня, но, как видишь, я не нарушил данного тебе обещания. Я просто отложил его выполнение.

Я люблю тебя. Сильнее, чем ты можешь себе представить.

Дэвид

Остров Скай

22 января 1917

Дэйви, я едва могу писать: слезы застилают мне глаза. Твоя почтовая карточка — этот бесценный кусочек картона! — зажата у меня в кулаке, а пишу я другой рукой. Матир пыталась отнять твое послание и прочитать его, но я не выпустила его из рук. Затем она увидела твой почерк и выгнала всех из комнаты.

Я знала: ты не мог умереть. Наверное, все так говорят о своих любимых. Но я чувствовала тебя! Пока мое сердце билось и трепетало, я знала: ты существуешь.

Так и вышло! Каждый день, когда я думала о тебе и плакала, ты думал обо мне с не меньшей силой.

О мой милый, моя любовь. Мой замечательный мальчик. Я - поэт - потеряла дар речи.

Твоя Сью

Остров Скай

24 января 1917

Дэйви,

он вернулся ко мне. Дар речи.

Как ты? Скажи мне. Тебе что-нибудь нужно? Ты в тепле?

Я не могу вынести мысль, что ты в плену. Должно быть, там ужасно холодно и неуютно, если верить книгам. Мне можно присылать тебе посылки?

Несколько месяцев мною владела тоска (по многим причинам), но теперь сквозь завесу облаков пробился лучик солнца. Стихи, которые я написала с декабря, можно смело сминать и бросать в огонь.

Сейчас настала долгая пора. Пора вечеров, проведенных перед очагом за книгами или сочинительством. Я старалась заинтересовать поэзией детей, но, увы, безуспешно. Тебе можно иметь там книги?

И как бы осознание того, что ты в плену, ни заставляло меня содрогаться, я не могу не радоваться, ведь ты жив и скоро, если будет на то Господня воля, будешь со мной.

Твоя Сью

7 февраля 1917

Сью, мне позволено писать лишь по два письма в месяц (каждое не должно превышать шести страниц) и отправлять по четыре пост-карточки. Мне нужно не забывать про маму, Эви и Гарри, поэтому ты не сможешь получать от меня такую же гору корреспонденции, как раньше. Но гора мыслей, тем не менее, ничуть не уменьшится.

Насколько я знаю, ты можешь присылать мне столько посылок и писем, сколько пожелаешь. Если позволишь, мне нужно большое количество вещей. Когда меня брали в плен, со мной не было моего мешка, поэтому мне бы не помешали некоторые основные предметы: расческа, зубная щетка, мыло, запасные носки и рубашка. Их я пока занимал у других. И будет ли возможно прислать мне одеяло? И книг! Все и вся, что попадется тебе под руку. Я все читал и перечитывал те два твоих письма (остальные остались в моем вещевом мешке, нужно написать о них Гарри). Все, что со мной было в момент пленения, — это твоя фотография и «В тишине» в кармане куртки, но я мог бы жить на хлебе и воде годы, пока у меня есть эти две вещи.

Что бы я только ни отдал, чтобы все снова стало так, как было в Эдинбурге. Только ты, я и укромное местечко. Только ты и я.

Я люблю тебя,

Дэйви

P.S. Как ты себя чувствуешь? Ты больше не упоминала о ребенке.

Остров Скай

28 февраля 1917

Я хотела отправить посылку как можно скорее, поэтому надеюсь, я нашла все, что было нужно: несколько пар носков (я связала для тебя целую корзину, поэтому в этом, моя любовь, недостатка не будет), мужские рубашки, какие только были в Портри, расческу, зубную щетку и зубной порошок, набор носовых платков. Размышляла, не нужен ли тебе станок для бритья, но не была уверена, позволено ли тебе иметь его. Одеяло ты получил то, что раньше согревало мою кровать.

Гарри уже позаботился о твоем вещевом мешке. Когда он решил, что ты больше не вернешься, он упаковал его содержимое и отправил твоей матери. А для меня оставил «Приключения Гелькберри Финна» и твою Библию. Он не глуп: знал, какие из твоих вещей я бы больше всего хотела иметь на память. Полагаю, тебе сейчас компания Гека Финна нужнее, чем мне. В любом случае у меня есть мое собственное издание, поэтому твое возвращаю тебе.

Наспех покопавшись в своих книгах, я добавила к посылке Байрона и Плутарха, дополнив их несколькими дешевыми страшилками, найденными мною в городе. Прости, но больше ничего в эту посылку не влезло. Почти все место заняло одеяло. Между страниц Байрона ты найдешь чистую бумагу, а еще я посылаю тебе пару карандашей.

Если не возражаешь, твою Библию я бы хотела пока оставить у себя. Считай ее традиционной парой носков.

Не прекращаю думать о тебе и хочу, чтобы ты был со мной.

С любовью,

Сью

P.S. Я больше не беременна. Возможно, это и к лучшему.

16 марта 1917

Моя дорогая Сью,

большое спасибо за посылку. Признателен за каждую вещь, особенно за носки.

Здесь я устроился вполне неплохо. Единственным недостатком является то, что, похоже, я в этом лагере единственный американец. Здесь не с кем поговорить — нет даже англичан. Только французы, русские и поляки. Пару французов кое-что понимают по-английски, и я начал запоминать некоторые русские слова, но проблемы это не решает.

Поэтому книги просто бесценны, Сью, об этом не волнуйся. Даже «дешевые страшилки». Нехватка пищи для размышлений сводила меня с ума. Те из нас, кто хоть сколько-нибудь грамотны, пожирают (а затем старательно пережевывают) все, что состоит из слов. Я занимал все французские книги, какие только мог найти. Каждый раз, моя дорогая девочка, когда в посылке будет оставаться свободное место, пожалуйста, добавляй для меня парочку томиков. Я буду рад всему. Чего бы я только не отдал за авторские стихи! Но, опять-таки, увы!

С мыслями о тебе,

Дэвид

P.S. Возможно, это к лучшему. Сейчас все так неопределенно. Мужчина в тюрьме — не самый подходящий отец. Поговорим об этом, когда я вернусь домой. Люблю тебя.

Дата добавления: 2015-07-19