Другая сторона медали

Это одна сторона датского участия в войне. Есть и другая, менее значительная. Были датчане, которые уже в 1940 г. установили связь с британской военной разведкой, передавая ей сведения через соседнюю Швецию. Правда, собранные ими данные фельдмаршал Монтгомери затем назвал «почти бесполезными». В целом общество оккупационный режим, конечно, не одобряло, но в подавляющем большинстве, подобно правительству, относилось к нему как к неприятной необходимости. Недовольство редко прорывалось наружу (в формах вроде демонстраций протеста по случаю подписания Антикоминтерновского пакта), а если и прорывалось, то не угрожало этому режиму.

Но вышеописанное касается народа, а не власти. Ее первый конфликт с Берлином произошел в конце сентября 1942 г., когда монарх в ответ на длинную теплую телеграмму Гитлера по поводу его 72-летия послал в ответ три слова: «Благодарю. Король Кр.» После этого Гитлер отозвал посла из Копенгагена и велел датскому послу убраться из Берлина. Чтобы загладить кризис, пришлось менять главу датского правительства. С ноября 1942-го премьером стал Эрик Скавениус, беспартийный, но близкий к либеральной партии Венстре (к которой принадлежит и многолетняя докладчица по украинским делам в ПАСЕ, а затем советница Тимошенко Ханне Северинсен). Ранее в качестве главы МИД он подписывал Антикоминтерновский пакт и считался в Берлине надежным партнером.

Однако после Сталинграда, Курска и высадки союзников в Италии и Скавениус не оправдал надежд. Летом 1943-го в Дании начались забастовки, диверсии на транспорте, и Берлин выдвинул Копенгагену ультиматум: ввести военное положение, отменить свободу собраний, установить смертную казнь и проводить цензуру при участии представителей Германии. Правительство отвергло этот ультиматум, после чего — 29 августа — германский полномочный представитель Вернер Бест заявил о его роспуске, а сам кабинет подал королю прошение об отставке. Кристиан X прошение отклонил, однако фактически руководство страной с того момента и до ее освобождения осуществляли не министры, а госсекретари. И в условиях военного положения.

Когда в 2003-м в Дании отмечали юбилей этого события, премьер-министр и нынешний Генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен назвал «политику сотрудничества», которую в 1940—1943 гг. проводили его предшественники, «морально неоправданной». Но чтобы дозреть до таких слов, официальной Дании потребовалось более полувека.

После роспуска правительства Сопротивление набирало силу. Вскоре датчане частью затопили, частью переправили в Швецию свой военный флот. Датские полицейские отказывались бороться с диверсиями. Осенью 1944-го около двух тысяч их были отправлены в Бухенвальд и около ста из них там погибли. Всего в Сопротивлении погибли 850 датских патриотов (однако из источников, где приводится эта цифра, неясно, входят ли в их число те полицейские). Еще около 100 датских граждан погибли в рядах союзных армий.

Однако было бы возможно такое поведение и правительства, и народа Дании, и даже сухая телеграмма короля фюреру, если бы блицкриг удался и датчане не испытывали экономических трудностей, вызванных войной? Думаю, что нет, ибо в таких условиях протест казался бы явно бессмысленным, а датчане — народ рациональный. В любом случае на стороне фашизма погибло вчетверо больше датских граждан, чем на стороне антифашизма.

Сказанное, конечно, не умаляет мужества многих датчан, которое проявилось, в частности, при спасении датских евреев. Но все происходило отнюдь не так, как говорит легенда. На самом деле датские евреи никогда не носили желтой звезды — не потому, что ее надевал их король, а просто потому, что соответствующих распоряжений не было.

Дата добавления: 2015-07-16